Огненное сердце

Глава 20

Эту ночь Джиллиан спала в объятиях Бена. Она думала, что им придется снова спать в гамаках, но он расстелил матрас и пристроил над ним противомоскитную сетку так, что она образовала как бы маленькую палатку. Голова Джиллиан лежала на его плече, как на подушке, и сон ее был самым крепким и спокойным за все последние ночи. Как только они покинули горы, духота снова стала нестерпимой, но хотя спать отдельно было бы гораздо прохладнее, ни один из них не предложил этого.

У них осталась всего одна неделя до возвращения в Манаус, ведь она помнила его слова о том, что обратный путь займет меньше времени, потому что они пойдут по течению. Ей не хотелось упускать ни одной минуты, ведь как только они вернутся в Манаус, события начнут развиваться стремительно. Она завершит все дела и вернется в Штаты.

Но пока она лежала в его объятиях. Теперешняя их жизнь не шла ни в какое сравнение с днями, проведенными в сельве, и Джиллиан чувствовала себя на отдыхе. Уборная, примитивная и неудобная, теперь казалась просто роскошной, а уж готовить на спиртовке было чистым наслаждением. Даже однообразная пища не раздражала, потому что ели они спокойно, не торопясь. Кроме того, у каждого теперь была одежда на смену, а у Джиллиан даже появились туалетные принадлежности. Одним словом, все было прекрасно.

По берегам стали встречаться хижины на сваях, строительным материалом для которых служили консервные банки и картонные ящики — признаки проникновения цивилизации. Пока жилища встречались редко, но чем ниже они спускались, тем больше их становилось. Это были отдельные строения, но скоро должны появиться целые поселки, вытянутые вдоль берега, и единственной связью их жителей с внешним миром были редкие визиты торговцев.

Двое ребятишек выбежали из одинокой хижины, отчаянно размахивая руками. Наверное, они посчитали Бена и Джиллиан такими же торговцами, а может, просто обрадовались при виде лодки, ведь их жизнь не отличалась разнообразием.

— Ты часто работаешь проводником? — поинтересовалась она.

— Да когда самому охота. Обычно я делаю перерывы между плаваниями, и они бывают тем дольше, чем дольше длилась работа. Если это неделя с туристами, пожелавшими испробовать «настоящей» Амазонки, хватит субботы с воскресеньем. Хотя чаще работа продолжается дольше. Та, которая была перед этой, заняла два месяца. Я собирался передохнуть не меньше месяца перед следующей.

— Так почему же ты согласился?

— Из любопытства. Я знал, что Кейтс задумал что-то недоброе, и хотел разобраться, что именно. Ну, и кроме того, он платил хорошие деньги.

Она стояла, задумчиво прислонившись к столбику, поддерживающему крышу.

— Что произошло в то утро в Каменном Городе? Почему Кейтс стрелял в тебя? Что заставило Дутру сойти с катушек?

— Думаю, что это было спланировано заранее, — Бен чувствовал себя неловко. — И выстрел Кейтса являлся сигналом для Дутры.

— Но почему? Мы же не нашли никаких сокровищ, Я не вижу причин для такого поворота событий.

Он должен был предвидеть заранее, что, когда у Джиллиан будет достаточно времени, чтобы обдумать происшедшее, ее быстрый ум начнет складывать кусочки мозаики и обнаружит, что они не совсем сходятся.

— Я проснулся рано и вышел из лагеря. Кейтс, должно быть, решил, что я что-то задумал, и пошел за мной. Он никак не мог свыкнуться с мыслью, что алмаз давно исчез, а в храме нет золота.

— Когда я выбралась из палатки, Дутра не попытался застрелить меня, а только посмотрел на меня и ухмыльнулся.

— Возможно, оставлял тебя напоследок, — прорычал Бен. Бешенство закипело в нем при одной этой мысли.

— Лучше б я схватила тогда пистолет, а не фонарик. Простить не могу, что была такой дурой.

— Еще не хватало, чтобы ты вступила с ним в перестрелку. — Он содрогнулся при одной этой мысли. — Ты сделала все точно так, как я тебе велел. И правильно, а то я б тебе врезал за самодеятельность.

— Но Рик тогда бы остался в живых.

— А может, и не остался. Разве можно что-нибудь предугадать, если кругом свистят пули? Ты могла сама случайно попасть в него. Никогда не играй в эти игры «если бы да кабы», это глупая трата времени.

Его простая логика заставила ее грустно улыбнуться. Бен не тратит времени на пустые сожаления, он идет к цели с безжалостной, прямолинейной решительностью. Его похабные шуточки маскировали эту черту характера, но Джиллиан чувствовала и понимала, что это его неотъемлемая черта. Тот, кто этого недооценивал, многим рисковал. Поначалу она сама не разглядела всего, но, правда, быстро поняла свою ошибку. Бен относился к крайне редкой породе людей: настоящий авантюрист, путешественник — искатель приключений. Он сам устанавливал правила и не терпел возражений. Его приказания в походе потому и были действенными, что ни у кого не возникало ни малейших сомнений, что его слова не расходятся с делом.

Какой скучной и пресной покажется жизнь без него! Он электризовал все вокруг себя, он возбуждал, был опасным и чувственным. Какой другой мужчина мог с ним сравниться?

— Я решила, что ты бродяга и пьяница, — сказала она, и глаза ее заискрились весельем. Он поднял брови:

— А я решил, что тебе просто отчаянно необходим мужик.

— И это, разумеется, должно было стать твоей первой заботой.

— Да, мэм, — протянул он с южной растяжкой. — И тогда и сейчас.

— Что ж, по крайней мере, ты не меняешь своих решений.

— И к тому же я настойчив. Как сегодня? Можно?

Она улыбнулась и покачала головой:

— Завтра.

— Если можно завтра, почему нельзя сегодня?

— Потому что я так сказала.

— По-моему, твое небольшое преимущество дало тебе ощутить вкус власти.

Продолжая улыбаться, она послала ему воздушный поцелуй. Тени вокруг ее глаз пропали, и она выглядела счастливой. Бен ощутил такое желание, что у него словно свело все внутри. Он хотел, чтобы это выражение счастья оставалось у нее на лице. Он хотел, чтобы она каждое утро, просыпаясь, улыбалась и чтобы чувствовала себя спокойной и удовлетворенной.

Полуденное тропическое солнце заливало все вокруг ярким светом, и вдруг внезапно мир словно потускнел для Бена: он подумал о будущем. Зрачки его расширились, и солнце почти ослепило глаза. Бен вцепился в штурвал, как в спасательный круг, стараясь привести в порядок свои мысли.

Он был полон решимости задержать Джиллиан в Манаусе, иметь с ней «связь», что бы это чертово слово ни означало. Для него все было просто и ясно: он хотел, чтобы она была рядом. Он хотел спать с ней каждую ночь. Из этого логически вытекало, что он хочет жить вместе. До сих пор он об этом не думал, но сейчас вдруг понял, что именно этого он и хочет. Но он понял и другое: он хочет быть с Джиллиан навсегда.

«Жить вместе» вдруг показалось слишком ненадежным, мимолетным. Он хотел прочности законных уз. В его мозгу никогда ранее даже не возникало слово «брак»в отношении какой-то конкретной женщины. Но с Джиллиан это было единственно приемлемым выходом. Только так она будет принадлежать ему, раз и навсегда.

Дрожащими руками он сбросил скорость и повернул к берегу.

Джиллиан с удивлением оглянулась по сторонам:

— Что ты делаешь?

Все его большое тело била такая дрожь, что она вдруг испугалась. Она подошла, чтобы успокоить его, и обняла его за талию.

— Бен? В чем дело? Что-то не так?

— Все так, — проговорил он, стискивая зубы. — Я должен взять тебя. Сию минуту.

Это было совсем не похоже на шутливые стоны и забавные изобретательные мольбы, которыми он развлекал ее последние несколько дней. В словах его не было ничего шутливого, лицо было страшным от напряжения. Его все еще трясло. Она видела, как напряглись мощные мускулы его обнаженного торса.

— Не отказывайся. Пожалуйста. Только не сейчас, — он едва мог выговаривать слова. Все тело переполняло неистовое желание.

Несколько секунд она стояла в нерешительности, растерянная и слегка напуганная. Затем нежно прижалась губами к его потному голому плечу и перешла под навес, чтобы приготовиться к его приходу.

К тому моменту, когда Бен причалил лодку к берегу, она лежала обнаженная на матрасике, ожидая его.

У него все еще был странный невидящий взгляд, когда он приблизился к ней, сталкивая вниз брюки, и опустился в ее объятия. Он вошел в нее сразу, первым же толчком, проникнув в самую глубь, она содрогнулась от боли, но стала держаться за него еще крепче, стремясь утолить его отчаянную жажду.

Когда он оказался в ней, нестерпимое напряжение стало отступать: его мышцы расслаблялись с каждым бурным содроганием, словно ее близость облегчала какую-то невыносимую внутреннюю боль.

Она ласково гладила его плечи и шею, пальцы ее перебирали его волосы. В следующее мгновение он оперся на локти. Голубизна его глаз потемнела. Он скользил медленными ласкающими поцелуями по губам и шее, затем с нежностью начал овладевать ею.

Они нежились в полуденном горячем воздухе, наслаждаясь удивительно утонченной близостью.

Предыдущее лишь подготовило их к этому медлительному экстазу, который подхватил их своим мощным течением. Все ее чувства обострились. Каждое прикосновение к коже заставляло стонать от удовольствия. Он провел языком по ее соскам, и вырвавшийся у нее дикий крик восторга заставил птиц в испуге взмыть в небеса. Время перестало существовать. Ей хотелось, чтобы этот миг не кончался.

Но он кончился. Слишком все было сильно и ярко, чтобы продолжаться долго. Затем он лежал рядом расслабленный, сонный… Его рука рассеянно гладила ее по животу.

Ей не хотелось даже разговаривать. Любовь переполняла ее, грудь поднималась так порывисто, что трудно было дышать. Господи, как же она его любила.

Они задремали, а когда проснулись, солнце уже садилось и его жгучие, косые лучи падали теперь под навес. Бен зашевелился, потянулся, потом перекатился на колени и оделся.

Она ждала какой-нибудь типичной для него вызывающей нахальной шуточки, но выражение его лица оставалось сумрачным.

Сильным, легким движением он поднял ее на ноги и на минуту задержал в объятиях, прильнув щекой к ее макушке. Затем крепко поцеловал:

— Давай-ка оденем тебя, вдруг кто-нибудь проедет мимо.

— Да мы не видели никого с тех пор, как проплыли мимо той хижины. И за весь день не встретили ни одной лодки.

Теперь наконец она увидела знакомую ухмылку.

— По-моему, тебе не чужд эксгибиционизм. Ты лихо разгуливала голая перед яномами.

Она расхохоталась:

— Это была твоя идея.

— Да, но я думал, ты останешься хотя бы в майке.

— Ее тоже надо было постирать.

Во время их шутливой перепалки она оделась.

Они почувствовали, что голодны, и Джиллиан разогрела рыбные консервы. Они быстро утолили голод, потому что за эти дни привыкли есть мало. Наверное, полного ресторанного обеда их желудки сейчас бы не выдержали. Придется заново привыкать к цивилизации.

Бен включил двигатель, оттолкнул лодку от берега и, осторожно развернувшись, начал выбираться из бухточки на стрежень. Он увидел, как по течению идет еще чья-то лодка, и уменьшил скорость, чтобы дать ей пройти вперед.

Джиллиан смотрела на приближающуюся лодку, заслонив глаза руками от солнца.

— Эта лодка похожа на нашу, — сказала она. — Да, да, на нашу вторую лодку. — Затем прищурилась, всматриваясь в рулевого. — Это Дутра! — ахнула она с ужасом, сама не веря в свои слова.

Бен резко нажал на рычаг, давая полный ход, и лодка рванулась вперед. В то же самое время Дутра, должно быть, понял, что наконец настиг их, и тоже включил мотор на полную мощность.

— Ложись! — машинально рявкнул Бен. — И дай мне пистолет!

Проклятие! Бен почти никогда не расставался с пистолетом, а сейчас, в самый нужный момент, его не было под рукой. Он подумал, что хорошо бы иметь ружье.

Дутра выстрелил, но расстояние было достаточно большим, и пуля просвистела где-то сверху.

Джиллиан подползла на четвереньках, стараясь не высовываться над бортом лодки, и вложила пистолет в протянутую руку Бена.

— Ползи назад. Он будет целиться в меня, потому что больше никого не видит.

— Так пригнись, идиот, — прошипела она, дергая его за брюки.

Лодки быстро сближались. Бен резко крутанул руль вправо, надеясь сберечь несколько драгоценных секунд. Только бы им сейчас не налететь на мель. Джиллиан не удержалась и покатилась по палубе. Дутра снова выстрелил, и на этот раз пуля попала в деревянное ограждение.

Бен прицелился и выстрелил, но Дутра отпрянул в сторону. Бен прицелился точнее и выстрелил снова. Если он попадет, это будет чистым везением, подумал он, потому что и его мишень, и площадка, с которой он стрелял, прыгали по воде, как кони на родео.

Джиллиан с трудом поднялась на колени. Две пули пронзили деревянный борт лодки, и она бросилась ничком на палубу.

В тишине выстрелы раздавались как щелчки. Запахло порохом.

Их вынесло на стрежень всего в двадцати ярдах перед Дутрой. Бен опустился на одно колено и повернулся лицом к корме, на которой, кроме туалета, занимавшего не больше места, чем телефонная будка, ничего не было. Дутра был прямо за ними, его лодка шла настолько близко, что находилась в мертвой зоне от их винта, и быстро скользила по этой спокойной воде. Бен снова выстрелил и попал в штурвал, но Дутра опять увернулся.

Бен поглядел вперед как раз вовремя, чтобы не налететь на большое бревно. Волна от их винта отнесла бревно в сторону, и Дутре не пришлось маневрировать. Он приблизился к ним еще больше.

Бен яростно выругался. Он не мог как следует управлять лодкой на полной скорости и одновременно вести перестрелку. Необходимо достать этого сукина сына, пока какой-то удачный выстрел Дутры не попал ему в спину и не оставил Джиллиан наедине с убийцей.

— Джиллиан, тебе придется повести лодку! Сможешь?

Она тут же поползла вперед и крикнула, перекрывая рев двигателя:

— Будь осторожней!

— Ты сама будь поосторожней. Насколько возможно, держись внизу и ближе к борту, чтобы не быть прямо на линии выстрела.

Она сделала все так, как он велел, пригнувшись к борту и держа одну руку на руле. Голову она поднимала ненадолго, только чтобы глянуть вперед. Бен быстро переполз на корму.

Новый выстрел заставил его распластаться на палубе, он почувствовал, как содрогнулась под ним лодка. Привстав на колени, он выстрелил три раза. Дутра вскрикнул и повалился на бок, но инстинкт подсказал Бену, что ранение было неопасным. Пуля лишь задела Дутру, и поэтому Бена не застало врасплох то, что через несколько секунд Дутра встал и направил на Бена пистолет. Оба выстрелили одновременно. Дутра снова завопил, схватившись за плечо, и упал.

Вдруг лодка содрогнулась, ритм мотора сбился. Этот сукин сын стрелял уже не по ним, а по их мотору! Лодка Дутры продолжала двигаться вперед.

— Держись! — проревел Бен и ринулся к корме. — Он хочет нас таранить!

Джиллиан бросила через плечо отчаянный взгляд, чувствуя, как вырывается из рук штурвал, но в этот момент мотор кашлянул и заглох. Раздался металлический скрежет. Она изо всех сил вцепилась в руль, стараясь избежать тарана. Их лодка медленно и неуклюже качнулась в сторону, и почти в ту же минуту обе лодки столкнулись. Джиллиан швырнуло на палубу, и она сильно ударилась головой о борт. Она увидела, как Бен схватился за подпиравший навес столб, чтобы не упасть за борт.

Джиллиан успела развернуть лодку так, чтобы не было прямого столкновения. Вторая лодка ударила их с правой стороны кормы и отбросила в сторону. Несмотря на то, что корма лодки Дутры поднялась над водой, мотор продолжал работать и лодка двигалась вперед. Нос ее столкнулся с их кормой, доски затрещали, и оба суденышка оказались вмяты друг в друга, как два комка глины. От удара разбились руль и рычаги второй лодки; ее мотор заглох.

Внезапная тишина была такой оглушительной, такой страшной, что только тут Джиллиан поняла, насколько сильным было столкновение. Ошеломленная, она попыталась подняться, но в глазах поплыло, и она опустилась на колени.

Их припасы были рассыпаны по палубе. При столкновении Бен выронил пистолет, но, к счастью, не в воду. Он подхватил его и резко повернулся к корме. Каждый его мускул был напряжен до предела.

— С тобой все в порядке? — отрывисто спросил он.

— Да, — откликнулась она, хотя не была в этом уверена.

Он пробрался на, корму. Там, куда врезалась лодка Дутры, борт был разбит в щепки, Черная вода уже начала перекатываться по палубе, стекая к корме. Обе лодки быстро наполнялись водой.

— Доставай плот и надувай! — крикнул он через плечо.

Преодолевая головокружение, она перебралась по накренившейся палубе к плоту. Крен увеличивался с каждой секундой. У них оставалось совсем мало времени, чтобы убраться с лодки.

Вода плескалась вокруг сапог Бена. Куда делся Дутра? Если в момент столкновения он находился на носу, то наверняка погиб, потому что весь нос превратился о щепки. Кроме того, пули два раза задели его. Под ногами валялся кусок доски с пятнами кропи.

Но Дутры нигде не было видно, ни живого, ни мертвого. Ни скрипа, ни звука, ни единого признака какого-нибудь движения среди обломков.

Наверное, при столкновении он упал за борт, и если в это время был без сознания, то, скорее всего, утонул. Смог бы он незаметно добраться до берега за такое короткое время? Бен, пристально посмотрел на берег, стараясь заметить что-нибудь необычное в колыхании прибрежных растений. Но все выглядело спокойным, даже бабочки порхали, ничем не потревоженные.

Бен снова взглянул на обломки лодок. Он понимал, что, возможно, Дутра сейчас цепляется за обломки с другого борта, но времени проверить это просто не было. Им надо надувать плот и перегружать припасы.

Вода уже доходила до половины икр. Он прошлепал вверх по круто накренившейся палубе к Джиллиан, которая тащила плот к носу, где был прикреплен баллон со сжатым воздухом. Она открыла его и присоединила штуцер к плоту.

Бен помог ей крепко удерживать плот, и Джиллиан открыла вентиль. С яростным шипением воздух вырвался из баллона, и меньше чем за тридцать секунд плот был надут. Он был достаточно велик, чтобы выдержать шестерых. Джиллиан закрыла вентиль, а Беи, закрепив причальную веревку вокруг столба, подпирающего крышу, столкнул плот за борт.

— Залезай, — велел он Джиллиан, и та перебралась через ограждение палубы на плот. Бен протянул ей пистолет.

— Будь внимательна. Я не нашел Дутру. Ладно, если он утонул, а если нет?

Джиллиан кивнула. Левой рукой она удерживала плот около лодки; а правой сжимала пистолет.

Бен схватил свой рюкзак и швырнул его на плот. Он не собирался бросать алмаз, да и палатка им снова понадобится. Он передал Джиллиан маленький подвесной мотор, весивший добрые пятьдесят фунтов, но она удержала его, даже не выронив пистолета. Вот это женщина!

Пока Джиллиан вставляла мотор в специальные скобы, Бен грузил канистры с бензином и ящики с продуктами.

— Хватит, — сказала она, — Иди сюда.

— Весла, — он кинул их на плот. Джиллиан бросила на него яростный взгляд:

— Весла и мотор надо было грузить первыми. Теперь сам иди сюда! Немедленно!

Бен отпустил причальную веревку и, перебросив ноги через перила, соскользнул на плот.

Быстро перейдя на корму, он подсоединил канистру к мотору и нажал на кнопку, чтобы закачать бензин. Затем сказал:

— Достань новую обойму из моего рюкзака. У меня почти не осталось патронов.

Джиллиан осторожно перебралась к рюкзаку, стараясь не качать плот.

— В переднем кармашке, застегнутом молнией, — уточнил он. Затем, помолившись, дернул за шнур, и мотор закашлял. Он снова дернул три раза подряд, и моторчик завелся, заурчал и ровно заработал.

Джиллиан нашла полные обоймы и вытащила одну, но тут ее пальцы нащупали что-то любопытное.

Две разбитые лодки с бульканьем наполнялись водой. Бен оттолкнул их подальше и рулем постарался отвести плот на безопасное расстояние. Он внимательно вглядывался в обломки, стараясь обнаружить Дутру, затем обогнул на плоту обе лодки, но все без толку. Оставалось предположить, что Дутра уже лежал на дне.

Бен сидел за рулем и думал о том, как им добраться на плоту по реке до самого Манауса.

Джиллиан шарила в рюкзаке и вдруг с недоумевающим видом достала что-то завернутое в платок. Она развернула его, и солнце вспыхнуло и заиграло в алмазе, рассыпаясь тысячей кроваво-красных лучей.

Она подняла на него ошеломленный взгляд.

— Это же Царица! — вскрикнула она. — Ты ее нашел!