Олигарх желает жениться

Глава 25

— Ты звонишь попрощаться? — голос Даньки набух слезами.

— Я звоню сказать, что вам с папой нужно выбрать другого специалиста для тебя, — я сделала паузу, решаясь произнести то, чего совершенно не планировала говорить всего день назад. — И еще, Дань… Я хочу пригласить тебя в гости в понедельник. К себе на дачу. Тебе ведь там понравилось?

Тишина в телефоне была просто оглушающей. Я даже отвела трубку от уха и посмотрела на экран, не сбросился ли звонок.

— Дань… Ау! — позвала тревожно — может зря все это? Не надо было ни о чем договариваться со Славиновым, потому что Даньке уже не нужно общение со мной. Дети ведь отходчивы и часто очень быстро забывают и свои печали, и людей, к которым привязались.

В динамике длинно всхлипнули и дрожащий голосок произнес:

— Мирослава, ты не шутишь? Ты зовешь меня в гости?

— Дань, мы ведь можем с тобой дружить, правда? — я облегченно выдохнула.

— Ты не можешь со мной работать как психолог, потому что у тебя произошло вклю… включение в клиента, да, Мирослава? — деловито спросил на диво подкованный в этом вопросе Даниил Славинов. — И это мешает тебе, да?

— Эмоциональная привязка, — поправила я, улыбаясь. — Да, это очень мешает трезво мыслить, когда работаешь. Я оказалась плохим психологом для тебя, Дань.

— Самым лучшим! — счастливым шепотом выдал он в ответ, и добавил: — Я тебя очень-очень люблю, Мирослава.

— Похоже, я тоже тебя люблю, — произнесла я, уже завершив звонок, — и не знаю, что с этим делать. И что делать с безумными предложениями твоего отца.

Закончив разговор с Данькой, я сходила к кулеру, установленному в холле. Налила воды в кофеварку, включила, и дожидаясь своей утренней чашки кофе, мыслями вернулась на дачу. В наш разговор со Славиновым-старшим…

…— Дурак я, да? — он, не отрываясь, смотрел на меня. В холодных глазах равнодушное любопытство — что же я отвечу ему?

Уверен, что кинусь убеждать, что никакой он не дурак, а наоборот, добрый и светлый человек, раз верит в такие вещи, как любовь на всю жизнь?

Или, наоборот, ждет моего подтверждение что да, дурак дураком, и морда колпаком, коли надеялся на такую глупость, как вечные чувства?

Не будет ни того, ни другого, господин олигарх. Потому что, я и сама когда-то задавала себе вопрос, дура я или нет, раз верила, что меня будут любить всю жизнь. И тоже, как и вы, нарвалась на реалии жизни, что-то сломавшие во мне.

Поэтому я пожала плечами и ответила:

— Не мне судить об этом, господин Славинов. Я не эксперт в данном вопросе.

— Но ведь ты наверняка слышала много историй о настоящей любви, маленькая психологиня? А если не слышала в своем кабинете от клиентов, то верила в нее, как верят все девочки.

— Но вы-то не девочка, господин Славинов. С чего вы в такие вещи стали вдаваться?

— Сам в шоке, — он ехидно усмехнулся. — Но вот именно так все и было — верил, что наша с Динкой любовь на веки вечные. Мы с ней вместе с четырнадцати лет были. И Крым, и рым прошли. Первый поцелуй, первый в жизни секс. Мой первый бизнес. Первое разорение. Новое дело и первый серьезный успех. Много чего первого, и она всегда была рядом …

— Потому и было так больно, когда выяснилось, что именно она сделала с ребенком, — он замолчал, отвернувшись от меня. Снова сложил руки на груди и сидел, глядя в пустоту перед собой.

Я сидела с ним рядом, боясь пошевелиться, с ужасом понимая, что в сердце у меня что-то дрогнуло, превращаясь в сочувствие к этому холодному, железобетонному мужчине. И что мои чувства от его рассказа грозят вылиться наружу новыми слезами и истерикой.

Словно почувствовав мое состояние, Славинов протянул руку и приобнял меня. Подтянул вплотную к своему боку, так что я очень явственно почувствовала дразнящий запах его кожи, смешавшийся с горьковатым запахом его парфюма:

— Не реви, Мир. Все давно прошло. В любом случае, я безумно благодарен Дине за то, что у меня есть Данька.

— Вы не выяснили, кто его родители? — осторожно спросила я. — Я была уверена, что Данька ваш сын.

Олигарх наклонил голову и глядя на меня сверху вниз, усмехнулся:

— Данька мой биологический сын. Но вот его мать — не Дина.

— Как так…? — подняв к нему лицо, я оторопело смотрела в его светлые глаза и ничего не понимала.

— Там долгая история, Мир. Как-нибудь я тебе ее расскажу. Если захочешь слушать, конечно. И это грустная история, потому что кроме нас троих в нее оказались втянуты другие люди. В первую очередь родная мама Даньки, которую мне не удалось отыскать, — Славинов вздохнул.

И когда в моей душе окончательно распустилось сочувствие, деловито предложил:

— Мирослава, если ты отказываешься работать с Данькой как психолог, предлагаю тебе просто общаться с ним. Встречаться хотя-бы изредка. Я буду тебе хорошо платить за каждую встречу…

…Зафырчала кофеварка, извещая, что кофе готов. Я щелкнула выключателем, достала с полки чашку. Налила, добавила сахар и сделала первый глоток.

Ехидно заулыбалась, вспомнив, как после слов про оплату за встречи с Данькой заехала олигарху по роже. И какое у него после этого сделалось выражение лица…