Олигарх желает жениться

Глава 59

— Кого подменили в роддоме? Очень хочется послушать эту историю…

Мы втроем повернулись на голос — возле нашей компании остановилась темноволосая девушка в облегающем голубом платье. Интересно, она другие фасоны, кроме корсетных, принципиально не носит? Такая жара, а она вся в облипон…

С этой девушкой недавно разговаривала Эльза. Я сразу ее узнала, когда увидела лицо — Жанна. Та самая сестра бывшей жены Яниса, что вешается мужчинам на шею при встрече.

В руке она держала бокал с шампанским, и смотрела только на меня.

— Расскажете, кого подменили в роддоме? Так интере-есно…, — она поднесла бокал к губам и сделала глоток. — Ну так что?

— Мы знакомы? — поинтересовалась я холодно. Эта липучка рассчитывает, что я захочу с ней пообщаться?

Ответить девица не успела — к нам небрежной походкой подошел тот самый Дима, что разозлил Амалю. Невозможно красивый со своими синими глазами, растрепавшимися от ветра черными волосами и густой щетиной на скулах, он остановился рядом и, не сводя недовольного взгляда с Амали, поздоровался:

— Привет, Павла. Познакомишь со своими… подругами?

— Меня можно не знакомить, обойдусь. Пойду лучше коньячку себе найду — рот прополощу, чтобы заразу не подхватить. А то недавно постояла рядом с какой-то мерзостью, теперь так и кажется, что бактерии по мне бегают, — буркнула Амаля и повернулась к Диме спиной. — Павла, приятно было познакомиться. Мирка, шампанское не смей даже в рот брать!

— Это кто такая?! — зашипел Дима, глядя в удаляющуюся спину моей подруги. Забыв про нас, рванул вслед за Амалей: — Эй ты! А ну стой, кому говорят!

— Мирослава, отличный праздник. Пожалуй, пойду напомню Платону о своем существовании — вдруг забудет, что я у него есть, если долго ему на глаза не попадаться, — Павла улыбнулась своей лучезарной улыбкой, и быстро глянув на стоящую рядом Жанну, отошла.

— Так расскажешь, кого и как в роддоме подменили, а Мирослава?

— Не помню, чтобы мы были знакомы, так что поищите себя другого собеседника, — я повернулась уйти — девица была мне неприятна. Интересно, как она сюда попала — список гостей я видела, и никаких Жанн там не было.

— Незнакомы?! Да ладно! — неискренне изумилась девица. Схватила меня за запястье ледяными пальцами и больно сжала. — Лучше тебе не убегать, Мирослава. Не то закончится твоя сладкая жизнь в доме и постели Славинова.

Я попыталась выдернуть руку из ее захвата, но она еще крепче стиснула пальцы и подалась вперед. Зашипела мне в лицо:

— Но если будешь умничкой, то продолжишь кататься как сырок в маслице, изображая из себя любящую женушку для чужого мужа. И никто не узнает твою гадкую тайну, сучка.

Глаза девицы с расширенными зрачками лихорадочно засверкали. Она кусала губы, пачкая алой помадой кончики зубов и все сильнее сжимала пальцы на моей коже — точно синяки останутся.

— Отпусти, или охрану сейчас позову, — рявкнула я, пытаясь стряхнуть сумасшедшую и оглядываясь по сторонам в поисках кого-то из секьюрити. Как назло, поблизости никого из парней с рациями не наблюдалось.

Я еще раз дернула руку, одновременно с силой хлестнула девицу раскрытой ладонью по уху — это и больно, и приводит к дезориентации. — Отпусти, не то еще добавлю и охране сдам!

Жанна разжала пальцы и схватилась за мгновенно заалевшее ухо. Губы в яркой помаде сжались в ниточку, глаза полыхнули бешенством.

— Вот ты тварь какая! Значит, Динка правду сказала про тебя… Хотела я с тобой по-доброму. Ты мне деньги — я тебе документы, но теперь хер тебе, — крутанулась ко мне спиной и пошла прочь, с силой выдергивая застревающие в газоне каблуки.

С прямой спиной прошагала к столу, где в мужской компании стоял довольный Янис — пил из высокого бокала, разговаривал, улыбался…

Девица оттолкнула стоявшего у нее на пути невысокого худощавого мужчину — кажется папу Данькиного одноклассника — и остановилась перед Янисом. Начала что-то говорить, сладко улыбаясь. Потом повернула ко мне лицо и оскалила в жутковатой улыбке испачканные красной помадой зубы.

Полезла в висевшую на локте плоскую сумочку и достала конверт. Отдала Янису, еще раз злорадно глянула на меня, и торопливо пошла в сторону ворот. С каждым шагом двигалась все быстрее и быстрее, словно опасалась, что за ней погонятся, пока не скрылась за поворотом подъездной аллеи.

Проводив ее взглядом, Янис открыл конверт, достал несколько сложенных листочков и принялся их изучать.

Не в силах оторвать от него взгляд, я потирала болевшую руку и внимательно смотрела, как он читает. Как все больше мрачнеет его лицо, хмурятся брови и сжимаются челюсти, и чувствовала, как непонятный страх удушливо бьет в голову и начинает стекать в живот.

Словно почувствовав мой взгляд Янис поднимает голову, смотрит на меня… От презрения и ненависти, плескающихся в его глазах во рту становится вязко и горько… В глазах темнеет, и я лечу в бездну.