Он и она

11

Стивен никогда в жизни не чувствовал себя так уверенно с женщиной. У него не было никаких сомнений и страхов — он просто хотел обладать ею, и немедленно. Хотел слиться с ней в одно целое, быть в ней, познать это неведомое существо.

— Я очень хорошо подумал! — ответил он, наблюдая за внезапным приливом женской страсти, за нежноприоткрытыми губами, пылающими от его поцелуев. Его рука медленно скользила по податливой округлости ее живота, все увеличивая радиус окружности, а потом соскользнула к самому сокровенному женскому месту. Другой рукой он трогал ее сосок, который был так напряжен и чувствителен от возбуждения, что Сильвия стонала от прикосновений.

Вскрики и стоны любовницы воспламеняли, а ее частое дыхание было повторением его собственного. Внезапно он почувствовал, что в низу живота у нее стало влажно, что говорило о желании и готовности принять все Адамовы дары. С одной стороны, Стивен хотел всего немедленно, с другой — понимал: соитие будет необыкновенным и им следует насладиться в полной мере.

Напрягая всю силу воли, он старался, как мог. Лаская ее тело, он проник пальцами в самое затаенное место и услышал негромкие страстные стоны Сильвии. Его губы прикоснулись к шее возлюбленной, голова которой откинулась назад, взгляд стал отсутствующим и уже казалось, что она на пороге последнего аккорда. Этого ему не хотелось прежде времени. Любовник желал, чтобы в тот момент, когда весь мир для нее взорвется в экстазе, он находился в ее лоне и чтобы этот мир взорвался одновременно для них обоих.

Когда он оторвал губы от ее шеи, Сильвия нашла его руку.

— Пожалуйста, — прошептала она, — пожалуйста, я хочу тебя!

Немного отстранившись, он коснулся краем своего восставшего органа жаркой и влажной плоти, как бы испытывая ее и одновременно немного приглушая собственную раскаленную добела страсть. На какое-то мгновение он остановился, как бы концентрируя свои ощущения и подавляя собственное желание быстро закончить, а потом медленно вошел в нее.

Сильвия мелко вздрагивала под ним, и это еще более распаляло. Наконец он полностью ощутил всю сладость ее тела. Правда, в этот момент сам почувствовал нечто неземное, что его удивило, но это ощущение тут же сгорело в пожаре страсти. Ему было дьявольски приятно. Он двигался, глубоко погружаясь в нее, чувствовал прикосновение к своей груди твердых сосков, слышал тихие стоны и давал еще большую волю своим движениям. Сильвия, охваченная страстью, полностью приняла предложенный темп и двигалась в унисон.

Потом наступила кульминация; как яркая вспышка. Все его существо как будто освобождалось от чего-то, потом вновь наполнялось чем-то. Достижение этой высшей точки наслаждения вливало в него все больше жизненной силы, давало ощущение радости жизни. Это было истинное блаженство. Не удержавшись, он вскрикнул, и голос Сильвии вторил ему. В этот момент он понял, что открыл в себе что-то новое, какое-то новое качество, о котором до последнего мгновения лишь подозревал, что ЭТО существует.

Стивен с облегчением откинулся на спину, но не отстранился от Сильвии. Он снова привлек ее к себе, и она доверчиво положила голову ему на грудь. Ее волосы щекотали кожу, нога лежала на его бедре, а рука — на животе. Она судорожно вздохнула и затихла.

Пальцы одной руки перебирали густые девичьи волосы, другая рука поглаживала ее бедро. Эйфория начинала медленно проходить, уступая место чувству удовлетворения, которое глубоко овладевало всем его существом. Впервые за эти дни он осознал, что хочет остаться до конца своих дней с этой женщиной. Впервые!

Но тут его сердце сжалось. Он понял, что поразило прежде всего во время любовного акта, что показалось ему необычным в пылу страсти. И это понимание ошеломило любовника и поставило в тупик. Она оказалась девственницей! Она никогда не была в близких отношениях с мужчиной!

— Дженни! Ты чувствуешь себя нормально? — спросил он заботливо.

— Прекрасно! — Она обдавала теплом своего дыхания его грудь, а волосами щекотала ему подбородок. — Нет, лучше, чем прекрасно! Я… — Сильвия слегка провела пальцем по мужской груди и немного нажала у шейной впадины, — я не помню, чтобы когда-нибудь испытывала нечто подобное!

Бесхитростность ее слов поразила Стивена Кинга, и он закрыл глаза. В его жизни были раньше женщины, некоторые из них оставались с ним дольше, чем другие, но ни одной не удавалось заставить его чувствовать то, что он испытывал сейчас.

Сильвия шевельнулась, коснулась губами его кожи, и он не смог подавить стон, который, казалось, исходил из самой души. Кинг повернулся к ней лицом. Изгибы их тел настолько точно совпадали, что он не сомневался: они созданы для того, чтобы лежать вот так рядом. Во имя любви! Истинной и возвышающей!

Его поразило, что повторное желание может возникнуть так быстро и с такой непреодолимой силой. Оно вновь отбросило прочь все остальные мысли и все благоразумие. Огонь опять бушевал в крови, рот нашел ее губы, и снова во всем мире они оставались вдвоем. Стивен понял, что эту женщину он искал всю свою жизнь. И хотя эта мысль его ошеломила, она была настолько отчетливой, что не приходилось сомневаться в ее справедливости.

Заключительный миг блаженства вновь прокатился волной экстаза по всему его телу. Он услышал собственный голос, повторяющий как эхо имя Дженни, и понял, что это имя навсегда запечатлелось в его душе. Блаженство было настолько ослепительным, что граничило с болью, заставив подумать, что бывают моменты, когда от боли до блаженства один шаг. Через сотую долю секунды в сладких конвульсиях задрожало тело его подруги.

Когда возбуждение стало проходить, когда оба лежали рядом, утомленные и довольные, реалии мира вновь обрушились на него. Стивен не переставал думать о том, что она была девственницей. А значит, перед ним вставали дополнительные вопросы.

— Жизнь не перестает удивлять меня! — тихо проговорил он.

— Меня тоже! — Сильвия протянула руку к его груди и погладила его кожу вдоль шрама на плече.

— А что тебя удивляет?

— Все! Я! Ты! То, что сейчас между нами!

Теперь он должен был что-то сказать, но сумел лишь с трудом выдавить из себя:

— Я не мог и предположить, что ты девственница! Как же это так?

Ее рука замерла, и, когда Сильвия заговорила, он понял, что неправильно задал вопрос.

— Разве это было настолько очевидно?

Кинг выглядел нелепо:

— Нет, я имел в виду другое… но…

— Извини!

Боже мой! Да за что извиняться? Она прекраснее любой женщины с большим опытом! — думал он. А радость от сознания, что он ее первый мужчина, была настолько огромной, что не находилось подходящих слов.

— Я просто хотел сказать… что… что это не имеет никакого значения!

— Что не имеет значения? — приглушенным голосом спросила она, убирая с его груди руку.

Они продолжали соприкасаться телом, но он почувствовал, что расстояние между ними увеличилось. Природное чутье подсказывало Стивену, что он должен замолчать, прижать ее к себе и лаской постараться разрядить напряженность момента, но не мог этого сделать. Следует разобраться. Либо она первый абсолютно честный человек, которого он когда-либо встречал, либо… либо что?

— Ты знакома с Ником Гаррисоном! А у него нет друзей среди женщин, только любовницы.

— Я никогда не спала с Ником Гаррисоном, — категорично ответила Сильвия. — Он никогда не притрагивался ко мне. Я же говорила об этом!

— Никогда?

— Никогда! — эхом отозвалась она не глядя на Стивена. — Этот тип даже не поцеловал меня.

Она могла и не спать с Гаррисоном. Но одно Стивен знал наверняка: в своей сексуальной ориентации Гаррисон был абсолютно нормальным, то есть любил только женщин, но ведь он был знаком с этой девушкой, а значит, не мог не хотеть ее. Ни одному мужчине это не под силу!

— Я не хочу больше лжи! Особенно теперь! — взмолился Стивен, сознавая раздирающую душу правду этих слов. После того что между ними было, мысль о лжи разрывала сердце.

— Я тоже этого не хочу! — Сильвия отвернулась, села на кровати и прикрылась простыней, оставив открытой спину. — Я больше не хочу говорить неправду, но…

— Тогда и не говори! — воскликнул он.

— Но ты должен обещать, что не будешь предпринимать никаких необдуманных действий, если я скажу правду.

— Каких действий? — Он с трудом удерживал себя от того, чтобы не провести ладонью по ее спине.

— Никаких, пока я не объясню все подробно! — Она обернулась и посмотрела ему прямо в глаза. Взгляд ее стал томным, волосы рассыпались по плечам. — Обещай выслушать меня и ничего не предпринимать, пока я не объясню все до конца.

— Я не даю никаких обещаний вслепую! Я…

— Тогда забудь об этом! Я ничего не должна была говорить! — прошептала она и встала с кровати. Стивен подошел к ней, взял за плечо и резко повернул к себе лицом. Его благодушно-мягкое настроение улетучилось, нервы напряглись.

— Послушай, что происходит?

Сильвия не шевелилась, только грудь ее резко поднималась и опускалась. Его поразила гримаса боли, которая застыла у нее на лице, переполнило желание успокоить ее, вновь вызвать на этом прекрасном лице выражение страсти. Но он чувствовал: если бы сейчас попытался притянуть девушку к себе, она бы воспротивилась.

Кинг отпустил ее, сел на кровать и посмотрел любимой в глаза. Боль? Да! Но и что-то еще! Он почувствовал, как в нем зарождается беспокойство. Что-то здесь не так! Появилось нечто такое, чего не было несколько мгновений назад. А он, черт возьми, никак не мог догадаться, в чем тут дело!

Стивен встал с кровати и, не глядя на Сильвию, направился в ванную, бросив на ходу:

— Я сейчас вернусь.

Он решил сначала найти одежду, а потом заняться поисками правды.

Сильвию снова обуревали эмоции, которые владели ею, когда они на какое-то мгновение слились в одно целое. Тогда казалось, что душа ее растворилась в нем полностью и что она отныне и навсегда стала завершенным человеком. И что завершенность эта порождена любовью к Стивену. Той любовью, которая требовала рассказать ему всю правду.

Да и сама она не хотела ломать комедию перед Стивеном, не хотела, чтобы он считал, что она Дженни. Ей иногда приходилось вести разговоры о «занятиях любовью и сексом». Но при этом никто никогда не говорил ей, что в минуты настоящей любви весь обман, все притворство, вся ложь отлетают в сторону и человек понимает правду, пугающую и захватывающую одновременно. Такую, какую поняла она сама несколько минут назад.

Щелкнула дверь ванной комнаты. Сильвия быстро натянула на себя кофточку и джинсы. Вскоре Стивен вновь появился в освещенном дверном проеме, и у нее от нежности перехватило дыхание. Никто не сказал ей, что любить — это так мучительно!

Она стояла у кровати. Стивен включил ночник и подошел к Сильвии. В слабом свете выражения его глаз не было видно.

— Хорошо, — сказал он. — Я не буду ничего предпринимать, пока ты не объяснишь мне все, что должна объяснить.

Наступила ее очередь. Но она не могла рассортировать мысли и найти фразу, подходящую для начала объяснения. Она присела на край кровати и уставилась на свои руки, стиснутые на коленях.

— Я не Дженни Рэдфорд! — выпалила она наконец без лишних слов и вся напряглась в ожидании возможной эмоциональной вспышки с его стороны. Но ее не последовало. Стивен лишь переспросил недоуменно:

— Что?

— Я не Дженни! — повторила она, вздохнула и через силу продолжала: — Я ее сестра Сильвия, мы близнецы.

— Что ты такое говоришь, черт возьми! — Он решительно взял ее за плечи и поставил на ноги, словно она была пушинкой. Однако Сильвия уклонилась от его взгляда.

— Я Сильвия Рэдфорд.

В комнате повисла гнетущая тишина, пока Стивен переваривал услышанное. Постепенно все в его голове встало на свои места: ее симпатии и антипатии, недостаточное знание семьи Гаррисонов. И… ее девственность! Во рту у него появилась горечь. Все было ложью! А он все принял за чистую монету и попался на удочку!

— Это что, игра? Что все это значит? — спросил он сурово. В то же время в душе его нарастала радость оттого, что мысли начали проясняться и приходило понимание истинной подоплеки событий.

— Это… это… — слова застревали у Сильвии в горле, она закусила в волнении нижнюю губу. Потом начала бессвязно рассказывать. Он услышал о ее приемной матери, о том; как позвонила сестра, об их решении поменяться местами, о том, как они это осуществили в туалетной комнате здания суда.

— Дженни говорила, что я просто должна буду провести субботу и воскресенье в шикарном номере отеля, а она тем временем навестит Марию. — Сильвия нервно засмеялась, но смех перешел во всхлипывания. — Получился восхитительный, безопасный уикэнд! Нечего сказать!

Ее слова вызвали у Стивена гнев, от которого он, будущий адвокат, едва не задохнулся: какая-то шарада, детская проделка! Попался на это как юнец! Он проклинал себя. Отвернувшись от Сильвии, Стивен подошел к балконной двери и не раздумывая раздвинул шторы. Но никакой пейзаж не мог изменить жизнь к лучшему! Дженни Рэдфорд гуляла на свободе, и суд над Гаррисоном был под угрозой срыва!

Кинг резко обернулся к Сильвии, которая все еще сидела на кровати.

— Где, черт возьми, находится ваша сестра в данный момент?

— Я же сказала — она навещает Марию перед операцией.

— Где? — рявкнул он.

Сильвия вздрогнула от его тона, но все же встала и смело посмотрела ему в глаза:

— В больнице. Марии предстоит в скором времени операция, и она…

— Хватит! — Стивен поднял обе руки, как бы отгораживаясь от нее. — Прекрати это! Ты знаешь, что меня интересует!

Сильвия знала — он хочет узнать, где находится больница, но никак не могла сообщить это. Она боялась, что эта история с Дженни явится для Марии ударом, и, разумеется, не хотела, чтобы Гаррисоны узнали что-либо о Марии, о том, что она находится в Чарлстоне. Если банда Гаррисона пытается убить Дженни, то они, не задумываясь ни на мгновение, расправятся с любым близким ей человеком.

— Я не могу этого сказать, — прошептала она умоляюще.

— Ты чертовски в этом уверена! — простонал он, и его руки сжались в кулаки.

— Дженни вернется завтра утром, и мы поменяемся местами. Она появится перед Большим жюри и даст показания.

— А ты ей веришь?

— Разумеется! Сестра обещала мне, а она не лгунья!

— Тогда, должно быть, двойняшка не совсем похожа на тебя, не так ли? — Его тон задел Сильвию до глубины души, — Ты так долго не говорила правду, что я сомневаюсь — могла бы ты почувствовать, когда тебя нагло обманывают! — Он отвернулся от нее и потянулся к телефону.

Сильвию охватила паника. Она бросилась к Стивену и схватила его за руку. Полицейский замер.

— Я знаю, у тебя нет оснований доверять мне! — сказала она и заметила, как губы его на мгновение тронула насмешливая улыбка. Сердце у нее упало. Как бы ей хотелось, чтобы он имел к ней хоть крупицу того доверия, которое сама испытывала к нему! — Я просто хочу, чтобы ты поверил моим словам. Завтра утром Дженни будет в здании суда!

— А если нет?

У нее не было ответа на этот вопрос, она просто была уверена: если Стивен позвонит и сообщит имя Дженни и оно появится в сводке информации, то это погубит всех, включая Марию. А у Дженни не будет никаких шансов остаться в живых, Гаррисоны быстро доберутся до нее.

— Тогда… тогда можешь делать со мной что угодно. Я на все соглашусь, — тихо ответила она.

— И это поможет привлечь Гаррисона к ответственности?

— Нет, разумеется, нет! — согласилась она и постаралась перевести разговор в другое русло: — А что даст твой звонок?

— Роберт оформит превентивное задержание твоей сестры.

— Это не поможет. Ведь нужно время, чтобы эта мера сработала, а Большое жюри соберется на заседание уже завтра утром. Неужели ты не можешь просто дать ей возможность самой вернуться обратно и поменяться со мной местами? А если она не вернется, я расскажу тебе все, что захочешь узнать. Поверь мне, если сестра не появится, я сама приведу тебя к ней.

Стивен не привык колебаться при выборе решений. В любой другой ситуации он позвонил бы не задумываясь. Но сейчас, когда Сильвия так беспомощно смотрела на него своими зелеными глазами с такими удивительно длинными ресницами, он понял: она права, и хотя это ему и не нравится, но единственная надежда связана с возвращением Дженни.

Стивен внимательно рассматривал Сильвию, и снова в нем закипала ярость. Но теперь эта ярость никоим образом не имела отношения к Нику Гаррисону. Она касалась исключительно Сильвии. Эта женщина казалась иллюзией. Он поверил в иллюзию, прикасался к девушке, целовал, любил. От этих мыслей у него внезапно засосало под ложечкой. Неужели это любовь? — Стив чуть не рассмеялся вслух. До настоящего момента он никогда не представлял себе, какой может быть любовь. И вот теперь полюбил женщину, которая в действительности оказалась совсем не той, за кого себя выдавала.