Опасная пара для темной (СИ)

Ночь иллюзий

Слухи о том, что глава пропал, наполнили Академию мгновенно. И, что ведьм давно не видно, - тоже. А когда ближе к вечеру была найдена шуба со следами крови и темной магии, так все ученики высыпали на поляну перед основным домом, побросав свои дела. Которых перед Переворотом было немало: и самое важное из них - не сдохнуть, конечно, как мрачно пошутил Морр.

Он как всегда… молчит весь день, а потом ляпнет чего. И все, кто рядом, только и думают, что лучше бы и дальше молчал.

Шуба и кровь была продемонстрирована хмурым Гуром, а вот остатки темных заклинаний обнаружили прочие магистры. Некоторые ученики из старшей группы тоже закивали оживленно: точно темные! Они на таких следах оборотня съели! Сами едва ли отмылись от них… И кровь самая что ни на есть пресветлая! Хоть кровная магия - не инквизиторская направленность, но что-то кто-то да вспомнил. Определили, справились - увлекшись, правда, при этом спорами об эффективности проверки. Приволокли из учебной комнаты перо и свитки, которыми часто пользовался глава, и после ряда экспериментов дружно решили, что это точно она. Родненькая. Бхавинская кровь.

Не заметили даже, как тщательно подавлял довольную улыбку один из магистров, который уже мысленно ставил всем активным участникам высокий балл по своему предмету “Другая магия”. Подавлял, подавлял и подавил, поймав подозрительный взгляд все того же Морра.

Тот если просто смотрит - уже не по себе. А когда подозрительно…

Идею же, что ведьмы могут быть причастны к пропаже главы, все тоже подумали хором, но сразу никто не решился озвучить. Во-первых, многим пресветлым ведьмы нравились. И старшая, и младшая - даже если они это “нравились” отрицали громогласно. Во-вторых, голословные обвинения, да еще в сторону темных, чреваты. От своих же прилететь может. В-третьих, просто страшно сделалось о таком говорить. Ночь почти опустилась… Ведьмино время. И если темные с главой что-то ужасное могли сделать, то с ними и подавно…

В общем, в молодых инквизиторских умах все больше крепла мысль, что пусть опытные магистры сами разбираются с исчезновением Бхавина, причастностью темных и всей этой ситуацией. Но окрепнуть не успела. Опытные магистры опытным и суровым тоном заявили, что “разберутся со всем сами, и чтобы ученики даже не вздумали лезть в эту со всех сторон темную историю. Чтобы сидели по своим спальням и вообще - спали. И даже не пытались помочь, все равно ведь ничем не помогут”…

Да какой нормальный пресветлый после таких слов заснет или не полезет помогать?!

- Ведьма Танья главу спасала и выхаживала, мы все это видели! - горячился в доме один из старших учеников. - Ей ни к чему вредить пресветлым, она же вместе с нами здесь почти заперта до весны!

- А ты много знаешь о ведьмах, чтобы так утверждать? - хмурился второй, - Силу ее видел? А взгляд? Нам всем ведь прилетало от этой темной...

- Да зачем ей с главой расправляться, а? А перед этим лечить? - вступал третий.

- Может он ей здоровеньким перед темным ритуалом нужен был? - предполагал четвертый.

- А никто не подумал, что это просто невозможно, чтобы какая-то темная справилась с инквизитором такой силы? - раздался совсем тихий голос, но тут уже и сторонники ведьмы, и противники головой отрицательно замотали. Глава у них был ого-го мужик, конечно, сил немеренных - и магических, и физических. Но вот что уяснили для себя молодые инквизиторы за этот оборот, так это то, что не важно, сколько у тебя сил, гонору, власти или возможностей. И на тебя ведьма найдется…

- Дурно это пахнет, - вздохнул один из самых взрослых и разумных учеников, Патель, - Такое ощущение, что Танью подставить хотят… Может оскорбленные проверяющие? Уезжали они отсюда как Тьмой оплеванные.

- А вдруг, наоборот, это хитрый ход такой? - зло сощурился Кулкарья, и его дружки - Барат и Дхан - закивали согласно. Эта троица больше всех была на ведьму обижена, больше всех темных не принимала. Не убедить их никак, что темные на территории академии вообще нужны! И король может ошибаться! - Может все это давно продумано инквизиторами теми и ведьмой, чтобы власть захватить?

- С ума сошел? Придумать же такое, что инквизиторы и ведьма в сговоре, - фыркнул защитник.

- Ха. А здесь по-твоему что произошло? - ударил огромной ладонью по коленке непримиримый Кулкарья - Наш глава чуть ли не с рук у Таньи ел!

- Это потому, что жрать то, что давали в столовой, невозможно уже было, - сообщил Патель и все рассмеялись, - Я вам говорю - что-то здесь нечисто. Надо разбираться, а не обвинять сразу темных. И не ждать, пока магистры разберутся. Неповоротливые они, сами знаете.

- Дело говорит, - подытожил молчавший до того Морр и большая часть обвинителей темных присмирела.

Морр не обратил внимания, что самая обиженная троица не просто отошла в сторону, но, хмуро поглядывая на негласных лидеров, о чем-то начала шушукаться.

Впрочем, это видели "неповоротливые" пресветлые наблюдатели из магистров, спрятавшиеся от учеников всеми возможными ускользающими заклинаниями. Чтобы те и знать не знали, что происходящее - лишь масштабное представление, задуманное главой ради ученической же безопасности. Хотя, скорее, задуманное ведьмой: инквизиторы в таких изощренных издевательствах над инквизиторами не сильны были…

Но взрослые пресветлые старались не углубляться в такие мысли. А то и сами начнут думать, что ведьмы сильнее и умнее инквизиторов. Вредно такое думать...

Наблюдали магистры с помощью подслушивающих и подглядывающих заклинаний и за средней группой.

Те вообще не стали разбираться, кто прав или виноват, а тихонько готовились идти и спасать сразу всех. Складывали мечи и ножи в ножны, родовые артефакты за пазуху - ох не растеряли бы, а то потом от глав родов и прилетит... И всякие полезности вроде веревок во внутренние котомки, пришитые к утепленным плащам.

К младшим наблюдатели не приглядывались. Так, прошлись, проверили, что все в кроватях уже и заснул почти, а зря…

Младшая группа действовала, как всегда, скрытно. Привыкли, видимо, что их от всего опекают, и решили поступить хитрее. Спать-то легли… в одежде уже. И даже глаза закрыли… чтобы хорошо обдумать моментально разработанный план. Который они успели обсудить раньше, в столовой, пока взрослые усиленно хмурили брови и мрачно жевали ужин, не обращая внимания на “лепет малышни”.

Десаи, которого после всех предыдущих событий определили главным, тогда прояснил всем тихонько:

- Все вместе пойдем. Я знаю где взять очень длинную веревку: обвяжемся, чтобы не потеряться в ночи, и пойдем. А еще я знаю, куда идти первым делом искать. Меня Аника научила, - слово “Источник” он не произносил, главе пообещал ведь. Но пообещал не рассказывать, а вот привести туда… крайние ситуации требуют крайних мер! - И у меня есть особенный талисман от ведьмочки. Младшая Танья сказала, что с его помощью я всегда смогу найти, где темные дела творятся… то есть ее найти, - он продемонстрировал камушек на веревке.

- Так что ты не сказал магистрам? - удивленно спросил один из мальчиков.

- А ты слышал, как они обо всем этом говорили? Напрямую не обвиняли, но точно думали, что это ведьмы главу Бхавина похитили и что-то с ним сделали. Еще бы я им говорил, как искать… Я уверен, что все наоборот!

- Глава Бхавин похитил ведьм?! - икнул самый младший.

- Ну уж точно не как взрослые заявили!

- Ты так говоришь, потому что ведьма Танья все тебя обхаживала и с тобой возилась, - сообщил еще один младший инквизитор, неумело пряча ревнивые нотки, - И Аника с тобой дружит, вот ты за них и заступаешься… Тили-тили тесто, инквизитор и ведьма - жених и невеста!

- Глупый ты, - поджал губы Десаи, - Я же не просто так к ним наведывался, а потому что чувствовал - хорошие они. Очень. Сами вспомните, как к нам ведьма относилась - как она нас учила, кормила…

- … жалела, - вздохнул самый младший грустно.

- Я знаю, что она не может быть плохой, - заключил уверенно Десаи, - А глава Бхавин… ну он же инквизитор. Там разное может быть...

На том и порешали. И как только академия и все дома в темноту погрузилась - вышли цепочкой, обвязавшись веревкой. Маленькие инквизиторские сапожки, почти не оставляя следов, протопали вдоль обжитой части леса, а потом вдоль хоженой тропы - не приближаясь к ней - и двинулись в сторону дома ведьмочек. Убедиться для начала, что там ничего не повреждено и никто не обижен. Что стоит домик на месте.

Тем временем средняя группа уверенно и не менее тихо скользила вдоль полигона. След, взятый самым способным следопытом из них, четко указывал путь, на котором перемежалась темная и светлая силы. Странно перемежались… будто рядом кто-то шел, темный и светлый, и щедро искры сыпал. Уверенно так.

Уж кто первый успел подумать об этой странности всерьез, неизвестно, но первым, кто крикнул: “Это ловушка!”, оказался Литан. Ему, кстати, наблюдатели сразу несколько баллов начислили за сообразительность.

Крикнул… И в этот момент все пришло в движение. Страшное… Деревья, вырывая из промерзшей земли собственные корни, вступили в борьбу с невысокими по сравнению с ними пресветлыми. Камни со скал посыпались вниз, норовя уничтожить каждого, кто стоял под ними, и буквально все препятствия полигона внезапно ожили! Зыбучие пески, чавкающие грязевые потоки, бревна, которые на занятиях проходили только самые изворотливые, а сейчас каждому, буквально каждому пришлось! Потому что бросились эти бревна под ноги, в намерении остановить и уничтожить!

Ученикам тоже пришлось броситься. Врассыпную. Каждому за свою жизнь биться, используя все возможные навыки, знания и заклинания! Это было страшно, это было опасно, это леденило кровь… И в то же время наполняло ее настоящим пресветлым огнем и желанием победить во что бы то ни стало!

Сверкали мечи и искры. Гортанные победные крики перемежались с обреченными стонами - деревья оказались не так просты и схватили некоторых ветвями-клетками, а схватив - затихли. В воздухе летало столько пресветлых заклинаний, что велика была опасность самим же и наткнуться. А земля дрожала, напоенная азартом битвы, летящими клочьями плащей и каплями крови тех, кто все таки поранился…

Сколько продолжался бой? Час, два? Сколько потребовалось, чтобы большая часть пресветлых буквально опустошилась и затихла? Луна уже вовсю издевательски веселилась на небосклоне, когда движение пространства тоже начало затихать.

Но когда члены группы, что упорно лезли по следу и готовы была и дальше искать и не сдаваться, чуть выдохнули… вдохнуть не смогли.

- Твари… - то ли прошептал, то ли взмолился один. А дальше все, кто мог двигаться, побежали.

Несколько инквизиторов прочь, от тварей. А несколько, напротив, к ним, сорвавшимся с места. В сумасшедшей надежде найти вместе с тварями и Запределье…

Старшая группа разделилась сразу. Не сразу только поняли, что это произошло. Что только бОльшая часть двинулась к дому ведьмы по большой дуге, не приближаясь.

- Не чувствую, - сказал один из пресветлых задумчиво, очертив множество знаков и прислушиваясь к произнесенному светлым ветром, - Почему-то светлая, живая сила там чувствуется хорошо… но темной нет. И мертвой светлой тоже нет. Бессмысленно к дому идти - уж там ловушек от кого бы то ни было куча, уверен. Да и плач детский, крики слышите? На грани конечно, но все же. Точно ловушка! Какие плачущие дети возле ведьминого дома? Аника плакать не будет.

Все немедленно с этим согласились. Что маленькие ведьмочки - ну или конкретно эта - не плачут! То, что могли плакать и кричать младшие инквизиторы они, конечно, не подумали, не соединили в голове…

Наблюдатели отметили, что на будущее будет и тем, и другим наука.

Молодые мужчины же сгрудились над картой местности. Настолько полной, что магистры бы удивились: они и удивились, но подойти поближе и рассмотреть не рискнули. Иначе выдали бы себя.

- Карту десять лет рисуем, - бормотал Патель, бережно расправляя края, - Последний раз я дополнение делал - вон там, видите? Где болота. Дальше мне не удалось зайти, меня в ту ночь Гур перехватил, подумал, что я обезумел, как некоторые наши… и как то особенно потом следил за мной. Но вот что мне кажется - в болота все магистры и пошли искать. Ведь в проклятом месте легче всего спрятаться и сложнее всего кого-то найти. Только если во всем виновата ведьма - в чем я сомневаюсь - она бы так и подумала. И пошла в другую сторону. А если это происки неизвестной стороны, или же вообще какая-то ужасная путаница - так и вовсе в болотах делать нечего…

- Почему же тогда магистры туда пошли, неужто тебя глупее? - уточнил один из учеников.

- Они не глупее, но они сильнее - и могут себе позволить разделиться. Хоть по одному ходить. Уверен, что тоже в разные стороны направились… Мы же в болота троих только отправим, а остальные...

Тогда-то и выяснилось, что не все здесь присутствуют. Что троица друзей, которые изначально были против ведьмы, как и Морр, отстали. Неизвестно когда это произошло, и не понятно - по своему желанию ушли или кто-то их ушел.

Морр отстал по своему желанию. Он может и не заметил, как трое из его группы в сговор вступили против темной ведьмы, но напряжение почувствовал. И когда те скользнули в сторону и затаились за деревьями, за ними отправился. Не зря.

- Ведьме они доверяют… ведьму им жалко. Я им докажу, что ведьм не жалеть надо, а вовсе наоборот! - бубнил один из пресветлых, вычерчивая прямо на мерзлой земле мечом и искрами заковыристое заклинание - знак.

Он бросил туда же - ну кто бы мог подумать! - шерстяной платок, который не раз украшал блондинистую голову Таньи. Знак огнем настоящим полыхнул, сжигая хорошую в общем-то вещь, а дым потянул всех в сторону ближайшего высокого холма… троицу потянул. И Морра за ними.

Кулкарья, Барат и Дхан шли все быстрее, испытывая все большую, не слишком нормальную радость. Что сейчас настигнут злодейку всея Ченная, отомстят… За что отомстят? Так за все “хорошее”, что она им устроила. Ну и плевать, что они первые начали! Темным здесь не место! Даже глава так считал, а потом передумал… Вряд ли это достойно инквизитора - передумывать. Недостойно вовсе, особенно если в пользу ведьм передумывать! Наверняка Танья этим воспользовалась, а потом и устроила пропажу… соблазнила, совратила, ритуал какой-то провела…

Что за совращение и ритуал - молодым пресветлым не думалось. В разгоряченных юношеских головах совсем другие мысли метались, подстегнутые азартом погони за неизвестным. И скорым Переворотом. Магия до краев наполняла молодые тела, глаза горели, с пальцев искры то и дело срывались…

“Вжих”. И до обидного простая ловушка обхватывает их ноги и ввысь, чуть ли не к верхушкам елей, возносит. И ладно бы только это… Пресветлые мечи, ножи и артефакты, притянутые неведомым заклинанием, немедленно падают на землю - не достать, не помочь себе. Пресветлые дергаются, пытаясь освободиться, да толку-то? Чем больше двигаются - тем больше путаются, до обидного обездвиживая сами себя. Догадываются, что друг другу помочь могут заклинаниями, но темное облако, которое их окутывает, искажает все созданное и произнесенная, ухудшая и замедляя и без того невозможное спасение.

Морр удовлетворенно кивает и снова отступает в тень. Осматривается. Думает. И чем больше думает, тем больше убеждается - все еще более странно, чем лежит на поверхности. Разве может вот на самом деле глава пропасть просто так? А магистры, которых после ужина и видно-то не было - уйти из академии без объяснений, оставив учеников без присмотра? А ловушка эта? Почему именно здесь, где чувствуется - снова чувствуется! - темная кровь?! Неужели ведьма Танья ждала их здесь? Не слишком ли замысловато?

А он сам… что делает, а? Зачем вообще потащился за всеми, тогда как последние два дня все хуже себя чувствует? Внутри все рвется и лопается, все узлы внутренние, которые он годами затягивал, которые едва не лопнули на состязании идиотском, которое идиотский Хиран устроил, будто знал, кого отправлять… Он затягивал, ведьма темный контур создала, будто защищавший то, что снаружи, от того, что внутри. Но и контур трескается, выпуская наружу то, в чем Морр сам себе боялся признаться. В голову лезут всякие мысли, хуже того… воспоминания. Как он не сдержался маленьким и уничтожил случайно свою няню… как ранил учителя… как чуть не убил сестру, не сумев совладать со Светом…

И эти воспоминания, орущие ученики, которые в веревках дергались, эта ночь, все его нутро, с которым он перестал справляться, события эти, в которых он растерялся окончательно… все это погнало его прочь. Прочь отсюда! Отовсюду!

Морр пошел, потом побежал, понесся… В сторону от академии. Или к проклятым болотам? Где по слухам можно было в Запределье вляпаться. И плевать уже. Пусть болота будут! Пусть будет Запределье! Все лучше, чем распирающая изнутри суть, с которой он никак не справляется! Все лучше, чем почитаемый всеми Свет, который требует от него одного: убивать, убивать, крушить, ломать все, потому что так много этого Света, что, только разорвав его на мелкие кусочки, он освободится наконец!

Но сейчас нельзя… нельзя этого позволить. Ведь это многих уничтожит… а вдруг всех? Лучше в Запределье сгинуть, вместе со Светом! пусть он погибнет, пусть магией твари напитаются и станут сильнее ненадолго - но больше не погибнет никто!

- Твари! - слышится вопль неподалеку, будто из его головы вопль - но нет! - и Морр устремляется вперед еще быстрее.

В полное безумие… хотя что здесь не оно?!

Твари нападают. Рвут своими когтями нескольких инквизиторов. Невидимые твари… Он только и видит, как пресветлые - пятеро? шестеро? - катаются по земле, вскакивают, отбиваются, и так быстро двигаются, так искажено их лицо, так грязны одежды и кожа, что в темноте вообще не разберешь, кто это… кто из них?

А может это вовсе не пресветлые?

Может твари научились оборачиваться в инквизиторов, и все, все ему только мерещится… только кажется… Морр давно уже с мечом наперевес, давно уже борется с собственными тенями, он пытается и подсветить происходящее безумие и остановить его, и сразиться с собственным нутром. Он тоже бежит, и катится, и отбивается - от чего? - буквально влетает на какую-то полянку и дальше, дальше, быстрее, потому что ему кажется - он что-то заметил, там, в чахлых деревьях, чуть-чуть подсвеченной Триединой… и вопли вокруг стихают: кажется, ученики туда тоже устремились, и тянет, тянет в ту сторону…

Он бежит как не бежал прежде.

Когда от себя убегаешь - всегда получается быстрее всего.

Рубит мечом, что топором, все препятствия на пути. Кубарем с холма, дорывая одежду и плащ, едва меч из рук не выпустив, к болотам. Он в ужасе, что крики стихают не потому, что кто-то из инквизиторов дальше убежал, а потому что погиб…

- Глава! - вопит громко, потому что кажется ему - впереди глава. Без шубы своей, конечно, шуба-то в академии… В светлой одежде, сияющий, будто скользит и летит над трясиной, а к нему тянутся и тянутся чьи-то лапы, и маленькая фигурка наперерез...

- Не-ет! Не надо туда, там трясина!

Морра сбивают с ног, и он от неожиданности валится навзничь. Но быстро ориентируется, хватает напавшего, подминает под себя и приставляет к его горлу меч. И в последний момент успевает остановиться:

- Десаи?

Он отодвигается от кучерявого, замызганного мальчугана. Поверить своим глазам не может. Что мелкий здесь делает?!

Триединая милостиво подсвечивает исцарапанное лицо Десаи, поплывший глаз и общее отчаяние в глазах.

- Ты почему не в академии?! - кажется, Морр много лет не говорил так много, как в эту ночь.

- Никто не в академии… кроме трусов! - всхлипывает Десаи и цепляется за него тонкими, все еще детскими пальчиками.

Пусть будет уж лучше Морр-молчун, страшный Морр, как тихонько говорили младшие, чем вот эта ночь, с которой он один на один остался! И болота! Он уже был ночью в этом гиблом месте… но тогда с ним была Аника. Мальчик подумать он не мог, что от того, что темная ведьмочка рядом темнота отступала. А одному, оказывается, стра-ашно…

Только не пойти сюда он не мог. Напрудить в штаны как все младшие и не пойти? Ха! Пусть все что угодно говорят, пусть боятся сами надуманных чудовищ, но он вот точно знал - Аника где-то здесь. И ей, наверняка, нужна помощь!

Один дойдет, поможет ведьмочкам! А эти недоросли пусть сидят одни и ноют!

Младшие и правда сидели в тот момент у домика ведьмочек и ныли… ну как сидели. Часть из них провалилась по пояс в заботливо прорисованные пентаграммы на земле, часть утверждала, что какая-то огромная, страшная, черная птица вопила проклятия им внутрь головы. Еще несколько, самых сильных, оказались буквально на грани истощения, потому что отбивались от страшных теней, напавших на пресветлый отряд - отбивались, отбивались и отбились! Но сил никаких не осталось… В общем, идти дальше никто не мог.

А Десаи не мог не идти.

С ним только еще один пошел, его друг, с которым много чего вместе делали, пока Аника не появилась… но друг пропал! Вот прям по дороге и исчез, будто растворился! Десаи кинулся туда, куда, как ему показалось, растворился, но никого не нашел!

И пресветлого друга потерял, и до темной подруги не добрался, и болота эти…

Так что Морр - лучшее, что случилось с ним за эту ночь.

- Храбрец, угу, - буркает старший будто через силу, услышав рассказ Десаи, - Идешь-то куда?

- Куда тянет… к Анике! Талисман у меня есть для этого! Надо ее спасать! Или их! Или главу… не знаю я!

- И куда идти, чтобы спасать?

- Туда! К Источнику.

“Туда”, куда показал рукой мелкий, точно было Запределье. Не ручей или как там его Десаи назвал… Что за “источник”? Морр чуял нутром - Запределье как оно есть. Потому что там было что-то невозможное… Помесь силы, энергии, магических искр и всего прочего.

И снова вернулось ощущение, что ему, Морру, туда надо. Решил же рискнуть? Помереть или еще чего… но только не так. Мелкому туда точно не надо. Мелкого надо защитить.

- К Источнику. Ага… - кивнул Морр и сплел заклинание, которое должно было оплести Десаи. Да так, чтобы несколько часов тот выпутывался, но никуда не ходил...

Только Морру помешали. Сразу какой-то вал событий! Почти полная темнота засияла со всех сторон вспышками светлой магии.

Вот метнулось непонятное когтистое чудовище, объятое пресветлым огнем. За ним вроде две фигурки… Патель? Это был он? Тоже здесь? И еще несколько теней, швыряясь Светом понеслись в противоположную сторону.

Вот снова глава… и магистры? Что они делают? То ли летят, то ли бегут, то ли нападают - а может обороняются?

Кто-то из средней группы, кажется, пытается отразить нападение темных теней… Десаи туда же бросается, Морр - за ним. Мечом и словом, искрами и собственными страхами, нападая и отступая, борясь со всеми разом… может с собой? И увлекаемый все дальше в болота, в овраги, в топи…

- Стоять! - вдруг слышит знакомый голос. Глава? Бхавин появляется неподалеку… то ли светится, то ли рассветные сумерки близко… Кажется магистры рядом… другие ученики… кто-то лежит, а кто и стоит, тяжело дыша.

И одна нога Морра над обрывом.

Морр аккуратно ставит эту ногу на твердую землю. Лоб трет, потому что голова гудит и глаза, уши, нос - всюду будто темноты напихали. Опять ничего не понимает. Трясина тянет вниз, вниз, а что-то непонятное - в сторону. И Свет все так и рвется… Нет, стоять, определенно, невозможно.

А потом он видит ведьмочек. Те прям выплывают из-за деревьев и медленно идут к нему. Старшая руку протягивает… спасти хочет? От чего? От него самого?

И он тоже протягивает руки в ней… но в это время из пальцев ведьмы вырывается настоящая Тьма, и Морр, разинув рот в беззвучном ужасе от такого предательства, падает навзничь, спиной, прямо в Бездну… запредельную...

И все снова приходит в движение. Последней усталой волной. И снова затихает, быстро, не без помощи главы и наблюдателей, теперь уже без шанса на новый виток ненастоящей битвы “за украденного пресветлого”...

Триединая и зажженные магические костры мягко подсвечивают финальную картину этой странной ночи, которая войдет в анналы академии как “Ночь всех иллюзий”.

Семь учеников разных возрастов, буквально выпотрошенных до нулевого резерва, полу лежат на более-менее твердых кочках.

Четверо магистров устали до той же степени. Да и магии у них почти не осталось.

Вовсе не погибший, не раненый и не украденный глава, который стоит, мрачно опираясь на собственный меч и смотрит на ошалевшего Морра. Первого инквизитора, получившего свою нечисть.

А тот смотрит на нечисть. И глазами хлопает, не в силах осознать что, во-первых, он жив. Во-вторых, напротив него какая-то неведомая сущность: пузатая, похожая на гигантскую ящерицу с длинным хвостом и крыльями. А в-третьих, от сущности пахнет Запредельем и принадлежностью ему...

Впрочем, не только Морр удивленно хлопает глазами. Все инквизиторы тоже.

Не удивлены, пожалуй, лишь две ведьмы.

Первая, которая старшая, выглядит удовлетворенной, будто получила именно то, что и планировала.

Вторая, помладше, в силу характера и особенностей воспитания, принимает этот мир такой, какой он есть. Потому и заговаривает единственная, восхищенно обращаясь к новой нечисти:

- Милаш какой! Третьим будешь.