Опасный лорд

Глава 19

Как утомительны эти светские декабрьские свадьбы — лорд Мортимер и леди Генриетта, мистер Трумбл и мисс Бейтсон, сэр Джеймс и мисс Фэрфилд. Почему невесты вытаскивают друзей из дома в холодную погоду, когда намного удобнее устроить свадьбу теплым летом?

Лорд Икс, «Ивнинг газетт» 24 декабря 1820 года

Йен в десятый раз прошагал к окну часовни собора Святого Августина. Все та же картина: рекламные фургоны, расхваливающие Воксхолл-Гарденз и водолечебницу доктора Бентли, продавцы игрушек и омелы, изредка модные кареты.

Полчаса назад из его кареты вышли несколько человек, однако невесты среди них не было.

Миссис Бокс и Джордана сочувствуют ему. Миссис Бокс то и дело заглядывает в часовню — сидят ли ее подопечные возле своего идола Гидеона? — а потом переключает внимание на Йена. Джордан тоже время от времени поглядывает на него исподтишка.

Йен уперся кулаками в подоконник, царапая пальцы о камень, и.высунулся в окно. Ни пролетки с прекрасной пассажиркой, ни кареты с задернутыми занавесками. Куда, к черту, она подевалась?

Он повернулся к миссис Бокс.

— Фелисити точно сказала, чтобы вы встречали ее здесь? Вы уверены?

— Да. Если она не приедет домой вовремя. А она не приехала.

— Она сказала, куда поехала?

— Ни словечка, милорд, но обещала не опоздать. Он посмотрел на карманные часы.

— Она опаздывает уже на двадцать минут, — проворчал он и опять высунулся в окно. — Придется ехать ее искать. Она вполне могла затеять спор с кучером, или экипаж был забит…

Он осекся. Канючит, как одуревший от страсти жених, пускающий слюни в ожидании невесты.

— Она приедет, милорд, — подала голос миссис Бокс. — Может, дорога забита каретами, как-никак сегодня сочельник. Но она не такая девушка, чтобы…

— Бросить жениха у алтаря? — Черт, не хотел, а сказал. И вдруг подумал, что такое может случиться. Но тотчас прогнал эту мысль. Нет. Фелисити не станет действовать импульсивно, когда на кону будущее ее братьев.

Опять-таки она не раз его удивляла. А что, если это особенно мерзкий сюрприз? Видит Бог, он его заслужил своим приказным тоном. Он потер виски. В голове гудело, словно там играл целый оркестр.

Подошел Джордан.

— Может, у викария найдется фляжка спиртного? Это тебе не помешает.

Напрасно он пригласил друзей. По правде говоря, он не ожидал, что они примчатся в Лондон всего лишь для того, чтобы поприсутствовать на венчании, тем более что Сара с Гидеоном только что уехали из города. Но они здесь и теперь будут свидетелями его унижения.

— Просто разболелась голова, — солгал он, не решаясь посмотреть другу в глаза. — Уже второй день мучаюсь. — С тех пор как совершил идиотскую ошибку, попытался принудить упрямую фемину к свадьбе.

— Вы все высовываете голову на холод, от этого лучше не станет, — встряла миссис Бокс. — Может, отойдете от окна, пока не простудились?

Йен бросил на нее свирепый взгляд:

— Миссис Бокс, если свадьба состоится и вы перейдете работать ко мне, у нас с вами будет длинный разговор по поводу вашей дурной привычки учить хозяина.

— Я только старалась быть полезной, — фыркнула экономка.

— Быть полезной и раздражать — разные вещи. А сейчас вы меня…

— Йен, — прервал его Джордан, свесившись из окна, — это она?

Почти уверенный, что это не она, Йен крутанулся к окну, уперся в подоконник, выглянул — внизу остановилась двуколка. В ней сидела Фелисити, это точно. Он с облегчением вздохнул. Потом узнал кучера — женщину в шерстяном платье, которое он сам покупал.

Черт побери, зачем Фелисити притащила ее на свадьбу?

— Кто эта женщина с мисс Тейлор? — поинтересовался Джордан.

Йен поморщился.

— Моя «подруга» с Уолхем-стрит.

Джордан многозначительно промолчал. У Фелисити могла быть только одна причина привезти в церковь мисс Гринуэй: чтобы его «любовница» посмотрела на венчание. Но как мисс Гринуэй могла на это согласиться? Наверное, не поняла намерений Фелисити.

С оледеневшим сердцем он смотрел, как Фелисити соскочила на землю, что-то сказала мисс Гринуэй и потом, к его удивлению, взбежала по ступенькам, а мисс Гринуэй укатила.

Что за черт… Он устремился к двери. Его невеста сейчас все ему объяснит, или, видит Бог, он перекинет ее через колено и отшлепает.

Миссис Бокс поспешила за ним.

— Подождите, милорд! — Она схватила его за руку. — Жених не должен видеть невесту перед свадьбой, это плохая примета!

Он резко повернул голову, Фелисити остановилась так внезапно, что чуть не потеряла равновесие. Он подхватил ее под руку.

— Йен! Вот и я… Я не собиралась, но… Боже мой, ты давно ждешь?

— Полчаса. Я видел, что ты приехала вместе с мисс Гринуэй.

Она побледнела.

— Это не то, что ты подумал…

Йен затащил ее в холл, повернулся к Джордану и миссис Бокс, которые стояли, как хор в древнегреческой трагедии. Он устремил на них мрачный взгляд.

— Джордан, пойди скажи викарию, что свадьба скоро начнется, и излови Джеймса, он должен вести Фелисити к алтарю. Миссис Бокс, ступайте в комнату хористов, там Сара и Эмили, скажите им, что Фелисити придет туда переодеваться.

Экономка медлила, неуверенно глядя на Фелисити, и та сказала:

— Все в порядке. Ступайте. Мне нужно поговорить с Йеном.

Ее спокойный тон разозлил его еще больше. Как только все ушли, он хмуро спросил:

— Ну? Ну что ты можешь сказать в свое оправдание?

— Я правда очень сожалею, что опоздала, но мы разговаривали, время бежало незаметно…

— Ты хорошо знаешь, что я говорю не об опоздании. Зачем, Бога ради, ты виделась с мисс Гринуэй? О чем вы разговаривали?

— О тебе, конечно.

В голове гремел адский оркестр.

— Что она тебе сказала?

— Ничего важного. — Она рассеянно огляделась. — Симпатичная церковь. Ты в нее ходишь?

— Черт возьми, Фелисити! — Он схватил ее за плечи и повернул лицом к себе. — Что она тебе сказала?

Его встретил холодный, собранный взгляд.

— Что, если она сказала мне всю правду?

Ему не надо было спрашивать, какую правду. Боже мой, нет. Конечно, нет! Расскажи мисс Гринуэй ей правду, Фелисити не пришла бы сюда. Она бежала бы от него без оглядки.

Она положила руку на его пальцы, и он понял, что вцепился ей в плечо.

Однако она не сбросила его руку, а накрыла своей.

— Она мне ничего не сказала, Йен, кроме того, что говорил ты. Сказала, что ты взял с нее клятву хранить секрет. И что ты сам мне расскажешь.

Грохот в голове стих, но не исчез.

— Значит, она не удовлетворила твое глупое любопытство, не рассказала о том, что тебя не касается?

— Нет.

— Но ты все равно пришла.

— Да. Она сказала, что твой секрет не причинит мне вреда. Больше ничего.

— Я говорил тебе то же самое. — Он ничего ей не скажет, пока они не поженятся, не переспят и она не забеременеет. — Что еще она сказала?

Фелисити вздохнула.

— Что ты будешь хорошим мужем и будешь хорошо со мной обращаться.

В душе затеплилась надежда.

— И ты ей поверила?

— Полагаю, у тебя есть все данные стать хорошим мужем. — Ее тон становился все холоднее. — Если только ты не будешь обращаться со мной так, как третьего дня. Мало того, что ты скрытничаешь, так еще угрожал оставить меня нищей. Я не терплю, когда мне угрожают.

Неприязнь сочилась из каждой напряженной линии ее гибкого тела. Он сжал зубы. Хотел извиниться, но слова застряли в горле.

— Я делал то, что считал необходимым.

— Ты считал необходимым принуждать меня? Он снял руки с ее плеч.

— Это был единственный способ заставить тебя осознать, что наша свадьба — мудрое решение.

— Ах вот ты как думаешь? — Она скрестила руки на груди.

Он со стоном отвел взгляд.

— Нет. — Он вздохнул. — Извини. Я так не думаю. Не следовало тебя принуждать.

— Ты действительно так считаешь? — Да.

— Значит, если я откажусь выйти за тебя замуж, ты примешь мое решение? Не будешь настаивать на своем?

Он покрылся холодным потом. Неужели она откажется? Сейчас, когда все ждут? Он всматривался в ее лицо, пытаясь прочесть на нем ее истинные намерения.

Но ничего не увидел. Однако знал, что только один ответ ее удовлетворит, хотя и уязвит его гордость.

— Я приму твое решение.

— Тогда ответь мне еще на один вопрос. Если ответ меня устроит, я выйду за тебя замуж.

Он напрягся.

— Если ты имеешь в виду то, что наговорила леди Брумли…

— Нет. Это тревожит меня с той ночи, когда ты занимался со мной любовью. Почему ты выбрал меня? А не одну из тех женщин, за которыми ухаживал?

Сара спрашивала его о том же, и его ответ не изменился.

— Потому что хочу тебя больше, чем любую из них.

— Должна тебя еще раз предупредить: я не намерена делить с тобой постель, пока мы не уладим наши разногласия.

— Прекрасно. — Угроза его не слишком беспокоила. Фелисити, раз вкусив наслаждение, захочет испытать его вновь. Соблазнить ее будет несложно. — Но я не это имел ввиду. Я хочу тебя, именно тебя, Фелисити. Ни одна другая женщина меня не устроит. Ты… ты интригуешь меня. — Она заулыбалась. — Я сам не знаю почему, так что не спрашивай и не заставляй говорить ерунду о твоих добродетелях.

— И не подумаю. Если ты будешь говорить о моих добродетелях, не преминешь упомянуть о недостатках, а они перевесят добродетели. — Она расплылась в улыбке. — Ответ меня устраивает. По крайней мере пока.

Йен почувствовал облегчение.

— Тогда приступим к венчанию?

— О, разумеется. Тебе стоило это немалых трудов. Так что не буду тебя разочаровывать. Или публично унижать.

Он фыркнул.

— Ты всегда ревностно соблюдала равенство в счете. Она улыбнулась, сняла руку с его руки и поспешила к лестнице, ведущей в комнату хористов. Лед, сковавший его сердце, стал таять. Ее угрозы, что она не будет с ним спать, его не тревожили. Пусть позабавится, думая, что все у нее под контролем. Сейчас они обвенчаются, она станет его женой отныне и навсегда, а тогда пусть грозит чем хочет.

Потому что победит он.

«Исключительно необычная свадьба», — думала Фелисити. Невесту ведет к алтарю ее двенадцатилетний брат. Свидетелей двое, они брат и сестра — Сара с ее стороны, Джордан со стороны Йена. На левом фланге вместе с братьями невесты, близнецами, сидит бывший капитан пиратов, на правом — экономка. Единственный гость — Эмили. Компания маленькая и весьма разношерстная.

Они веселились и радовались больше, чем жених и невеста, это уж точно. Во время богослужения, Джордан ухмылялся, Сара снисходительно улыбалась, миссис Бокс утирала слезы радости, а мальчишки хихикали и вертелись на церковной скамье в восторге от того, что в их семье появится виконт! Обычно суровое лицо Гидеона смягчилось, хотя иногда он стремительным движением руки подавлял ужимки одного из близнецов.

Викарий перешел к чтению обетов; Фелисити покосилась на будущего мужа. Он был такой высокий и сильный, в белом жилете и темно-синем фраке с золотыми пуговицами. Глядя на его невозмутимый вид, можно было подумать, что свадьба для него — такое же простое дело, как прогулка верхом.

Но в глазах его она в какой-то момент увидела неуверенность и страх. Он боялся, что она вдруг раздумает выходить за него.

Где-то за холодным фасадом скрывается израненное сердце. И она должна исцелить его. Только тогда Йен полюбит ее так, как она любит его.

Йен повторял слова обета, и звук его голоса успокоил ее.

Фелисити тоже произнесла торжественную клятву. Только бы не ошибиться в Йене, молила она Бога.

Они обменялись кольцами. Она надела ему на палец старое обручальное кольцо отца, Йен надел ей новое и явно дорогое.

— Можете поцеловать невесту, — объявил викарий.

В ушах у нее зашумело, она забыла об этой части церемонии, а прошло уже два дня с тех пор, как он ее целовал. Йен поднял вуаль и поцеловал жену, слегка коснувшись губами ее губ. Пламя страсти охватило Фелисити. Когда он отстранился, она не могла не заметить, как блеснули его глаза.

Каждое его прикосновение возбуждало Фелисити. Разве сможет она устоять перед ним?

Когда они с Йеном шли к выходу и его рука в перчатке накрывала ее руку, Фелисити вспоминала, как он гладил ее груди, бедра, потаенные места…

Словно в тумане Фелисити прошла с Йеном и викарием в комнату, где они подписали необходимые бумаги.

Через несколько минут, показавшихся ей вечностью, они вышли из церкви и направились к карете, чтобы поехать на свадебный завтрак, устроенный Сарой.

В карете было полутемно, как в спальне.

— Ну как, понравилась свадьба? — спросил Йен, как только карета тронулась.

— Еще бы! — Это все, что ей удалось выдавить из себя. Они сидели рядом, и Фелисити не могла избежать его прикосновений.

— Кстати, у тебя великолепное платье. Когда ты успела его заказать?

— Это мамино подвенечное платье. Миссис Бокс подогнала его по фигуре.

— Оно прекрасно на тебе сидит.

Даже голос его возбуждает, подумала Фелисити. Он взял ее за руку, и их пальцы переплелись.

— Оно тебе очень идет.

Он старался быть соблазнительным. Нельзя этого допускать.

— Будь у меня время, я бы нашла что-нибудь более модное, но ты чертовски спешил заключить свою сделку.

Она надеялась, что он рассердится и уберет руку, но он ее передвинул и начал большим пальцем поглаживать запястье.

— Я тебя скомпрометировал, ты не забыла? Нужно было действовать быстро, чтобы не пострадала твоя репутация.

— Да, и чтобы я тебе родила наследника. Ты дорого за него заплатил.

Это тоже не сработало. Проигнорировав ее слова, Йен хохотнул и медленно снял перчатки. Она сглотнула и добавила:

— Теперь ты понял, что заключил весьма невыгодную сделку?

— Невыгодную сделку? Что ты имеешь в виду? — Он отшвырнул перчатки.

— Во-первых, долги, которые оставил отец. Во-вторых, аппетит моих братьев. К тому же у меня может появиться вкус к роскоши.

Он, смеясь, откинулся на сиденье, взял ее руки в свои, с одной снял перчатку и поцеловал ладонь.

— Можешь успокоить свое сердечко, querida. Поверенный твоего отца тебе уже наверняка доложил, какое содержание я выделяю тебе и твоим братьям.

— Да. — Деньги «на булавки», которые она будет получать, ей не истратить за всю жизнь. — Не понимаю, как ты собираешься компенсировать затраты на меня.

Она тут же обругала себя за несдержанный язык, увидев, что в его глазах вспыхнуло желание.

— Эта сделка бесценна. — Голос его дрогнул от вожделения.

Словно завороженная, Фелисити смотрела, как бесконечно медленно он склоняется над ней. Наконец он накрыл ее губы своими и Фелисити потянулась к нему. Целоваться с мужем не грех, сам Бог велел. Фелисити расслабилась, и когда она поняла, что сдается, было уже поздно.

Йен не спешил. Сначала завладел ее губами, потом языком. Посадил ее к себе на колени и отдался поцелую со всей страстью. Это уже была не нежность, это был взрыв его и ее голода. Оба жаждали наслаждения.

Его рука скользила по ноге под нижней юбкой до верха подвязок. Он нашел чувственную точку между ног и стал тихонько дразнить твердый бугорок на нежной плоти. Она бессознательно подвинулась, чтобы облегчить ему доступ, и он немедленно этим воспользовался, введя палец во влажный проход.

Какое распутство — позволять такие ласки, когда только занавеска и стекло отделяют их от остального Лондона! Но эта мысль возбуждала. Не только ее, но Йена тоже. Она ощутила ягодицами что-то твердое и горячее.

Она бы не заметила, что карета остановилась, если бы Йен вдруг не отодвинулся от нее. Он посмотрел на Фелисити и улыбнулся.

— У меня будет наследник ко Дню святого Мартина, а то и раньше, — шепнул он ей на ухо. Эти слова перечеркнули все удовольствие. Будь он проклят! Посадил ее на колени, будто шлюху, сунул руку под юбку! А она, дура, ему позволила!

— Отпусти меня, — прошептала Фелисити.

— Ты уверена, что этого хочешь? — У него хватило наглости еще раз нажать на узелок плоти.

Она убрала его руку из-под юбки.

— Да. Мы приехали. Пора выходить.

— Можно поехать сразу в Честерли, это добрых два часа, уйма времени для интимных удовольствий. Я охотно пропущу завтрак у Сары.

— А я нет! — отрезала она и соскользнула с колен. — Я с рассвета ничего не ела и изрядно проголодалась, милорд.

— Я утолю твой голод, querida, — прошептал он в то время, как она потянулась к двери, пытаясь освободиться от него.

— Не постелью единой жив человек, — колко сказала она и выскочила из кареты, не дожидаясь, когда он выйдет и подаст ей руку.

Он с ухмылкой вылез вслед за ней.

— Хорошо, значит, позже. Я могу подождать.

— Никаких «позже», — буркнула она не столько ему, сколько себе. — В следующий раз ты не застанешь меня врасплох.

Отказавшись от предложенной руки, она взбежала по ступенькам, оглянулась, увидела, что он натягивает перчатки, и еще больше разозлилась. Он специально снимал перчатки, чтобы ее ласкать! Он это сделал нарочно, черт его побери, хотел доказать, что может соблазнить ее когда угодно! О-о, этого следовало ожидать, он расценил ее отказ спать с ним как вызов и принял его.

Ну что ж, его ждет сюрприз. На этот раз он ее так разозлил, что она готова сопротивляться. Пусть только попробует свои штучки!

Йен между тем поздравил себя с победой. У нее не хватило сил сопротивляться собственным страстям, да она и не пыталась. Растаяла в его руках, как масло, всего через час после того, как заявила, что не собирается делить с ним постель.

Маленькая ханжа, вот она кто.

Она стояла на верху лестницы, поджидая его. Глаза у нее горели. Он своенравно замедлил шаги и впился в нее взглядом. Ему нравилось смотреть на нее, нравилось, что она в мамином платье. Ведь это говорило о сентиментальной привязанности к нему, не так ли?

Конечно, как только они заживут семейной жизнью, она и думать забудет о его секретах. Совместное плавание будет легким, если он быстро обеспечит ее наследником. А сомневаться в этом не приходится, он убедился, что она не устоит перед его обольщением. Его отец был одним из двух сыновей, она единственная девочка в своей семье, остальные четверо — мальчики. Да, у них родится мальчик. Может, даже не ко Дню святого Мартина в ноябре, а раньше, ко Дню архангела Михаила.

Он подошел и взял ее за руку.

— Сколько времени понадобится, чтобы удовлетворить твой аппетит? Сомневаюсь, что у Уортингов найдется, чем удовлетворить мой.

— Ты пресытился едой, — резко заявила она.

— Я имею в виду плотский аппетит. Если я начну удовлетворять его здесь, мои друзья будут шокированы. — Он наклонился и прошептал: — Зато это понравится моей жене.

— Ты переоцениваешь свои возможности в обольщении, — сказала она и вошла в дверь, которая перед ними распахнулась.

— А ты свои — в сопротивлении.

Лицо ее пылало. Йен понял, что Фелисити не уверена в себе, чувствует, что ей перед ним не устоять.

Едва они вошли в столовую, как их окружили друзья. Женщины хотели увести Фелисити, желая узнать подробности столь неожиданной свадьбы. Вряд ли она им расскажет правду, подумал Йен.

В этот момент распахнулись двери и к Фелисити ринулись близнецы. Она прижала их к себе, платье натянулось на бедрах. Йен вспомнил, как целовал прелестные полушария, затем повернул ее и… В штанах стало тесно.

Подошел Джордан, подал ему бокал шампанского. Поскольку Йен не мог оторвать глаз от Фелисити, а его жезл в штанах устремился к ней, Йен стал так, чтобы спинка стула скрыла нижнюю часть тела.

От Джордана это не ускользнуло, и он усмехнулся.

— Поздравляю, дружище. Ты получил настоящую жену, правда, с большим прицепом. Из всех, кого я знаю, ты единственный, кто ради женщины берет на себя заботу о большом и шумном семействе.

— Она того стоит, — произнес Йен, нисколько в этом не сомневаясь.

— Полагаю, ты прав. — Джордан глотнул шампанское. — Эмили говорит, что твоя жена — лорд Икс. Неужели это правда?

— Правда. Она прислушивается к разговорам, следит за тем, что происходит вокруг. Вряд ли она бросит свою профессию из-за замужества.

— А ее колонки о тебе…

— Эта была своего рода форма ухаживания. — Йен посмотрел в сторону Фелисити, которая о чем-то горячо беседовала с братьями.

Один из близнецов подбежал к Йену, обнял его за ноги и, рыдая, уткнулся в колени.

Йен обеспокоенно погладил мальчика по головке:

— Что случилось?

Мальчик поднял к нему заплаканное лицо, и по отсутствию зуба Йен узнал Уильяма.

— Лиззи говорит, что вы ее у-увезете и будете с ней жи-жить! А м-мы останемся одни! — прорвалось сквозь рыдания.

Подошла Фелисити.

— Извини. Я им не говорила, знала, что они расстроятся.

— Пожалуйста, не увозите нашу сестру! Она нам нужна!

Йен опустился на одно колено и взял в ладони его мокрое лицо.

— Мне она тоже нужна. У вас есть миссис Бокс, а у меня никого. К тому же это всего на одну неделю. На Новый год мы вас заберем, и вы будете жить у меня в имении вместе с сестрой.

— Но Рождество уже кончится! — взвыл Уильям. — Мы не можем встречать Рождество без Лиззи!

Рождество. Конечно. Прошло много лет с тех пор, как Йен праздновал Рождество. И не видел ничего особенного в том, что мальчики встретят Рождество без Фелисити. Ограничился тем, что отослал в Тейлор-Холл набор игрушек.

Какой же он идиот! Эта женщина заменяет им мать, а он увозит ее от них под Рождество. Что с ним творится в последние дни? Тот Йен Леннард, который был шпионом его величества, непременно понял бы, как важно для мальчиков, чтобы Фелисити была с ними на Рождество. Однако тот Йен, который ослеплен страстью к жене, думает лишь о том, как бы увезти ее поскорее к себе.

Его взгляд скользнул к Фелисити, которая со слезами на глазах смотрела на Уильяма.

— Почему ты мне ничего не сказала? Она отвела глаза и запинаясь спросила:

— О чем?

— Что ты хочешь остаться с ними на Рождество. Извини, я не… я не настолько черствый, чтобы увозить тебя из семьи в семейный праздник.

Он посмотрел на заплаканного Уильяма. Пренебрежение к братьям не принесет ему благосклонность жены. Что же делать? И тут его осенило:

— Уильям, а что, если мы с Лиззи останемся на ночь в Тейлор-Холле, утром все вместе отметим Рождество, а после обеда уедем?

У Уильяма загорелись глаза.

— Да! Слышишь, Лиззи? Мы будем на Рождество все вместе! — И он побежал сообщить новость братьям.

— Но только на эту ночь! — крикнул вдогонку Йен. Потом вздохнул. Еще одну ночь Фелисити проведет с братьями. Проклятие!

Фелисити поцеловала Йена в щеку.

— Спасибо. — Она сияла. — Только смотри не пожалей, когда братишки начнут к тебе приставать.

— Я уже жалею. — Он накрыл рукой ее руку. — Может, мне удастся их убедить, что утром Рождественский дед придет раньше, если они вовремя лягут спать.

— Желаю удачи. — Она лукаво улыбнулась. — Они всегда так резвятся на Рождество, что могут не спать всю ночь.

— А зачем им спать? Мы с тобой не заснем, это точно. Она побледнела, потом покраснела и попыталась высвободить руку.

— Прошу прощения. Я буду спать хорошо. Я всегда хорошо сплю в своей постели. Одна.

— Одна? — Он сжал ее руку. — Исключено. Ты теперь моя жена, и я не желаю, чтобы слуги разнесли по всему Лондону, что в первую брачную ночь виконт Сен-Клер и его жена спали врозь.

— Хорошо. Будем спать вместе. Только спать — больше ничего.

— Как скажешь, — усмехнулся Йен. Лицемерка. Пусть поразвлекается немного. У него впереди целый вечер.