Орхидеи в лунном свете

23

Корд, вновь воспользовавшись канатом, спустился на подоконник открытого окна и, спрыгнув в комнату, тут же очутился в объятиях Джейми. Некоторое время они стояли молча, прижавшись друг к другу и далекие от всех на свете. Наконец она откинула голову. Взглянула ему в лицо и сразу помрачнела – таким серьезным оно было.

– Что-то случилось? Ты узнал, что отец… – Ее голос прервался.

– Нет, нет, самого плохого не произошло. – Он положил руки ей на плечи и поцеловал в лоб. – Но благодаря одному банкиру я сумел разыскать еще кое-кого. Этот человек был компаньоном Лэвелла. Он рассказал, что потерял много денег и тоже подозревал мошенничество. Но, как и всем остальным, кроме твоего отца, ему не хватало доказательств. Кстати, он лично не знал твоего отца, но слышал, что кто-то дал Лэвеллу в залог фальшивую карту. Теперь жалеет, что сам до этого не додумался.

– Значит, мы идем в правильном направлении. – Джейми опустилась на диван. – Хоть это отрадно. Но пока мы ничего не можем доказать. А если бы и могли, это не помогло бы найти отца. Но я все же продолжаю верить, что он жив.

– И правильно делаешь.

Корд сел рядом с ней. Видя, как она расстроена, он не стал рассказывать о сцене в оранжерее. Джейми передала свой разговор со Стэнтоном.

– Он страшно разозлился и выбежал из комнаты. С тех пор я, слава Богу, его не видела.

Тогда Корд решился:

– Я только что разговаривал с ним в оранжерее. Кто-то донес, что я расспрашивал о твоем отце. Он обвинил меня в том, что я работаю на тебя, и приказал убираться из поместья, если не хочу быть убитым.

Она испуганно посмотрела на него.

– Ох, Корд! Значит, тебе придется уйти отсюда, а как же я? Я ничего не смогу выяснить. Блейк постоянно находится рядом.

– Не волнуйся, у меня есть одна идея, и хочу ее проверить. Нам, конечно, нельзя рисковать и встречаться здесь. – Он с минуту подумал. – Чуть ниже за оранжереей есть лестница, которая ведет к берегу. Ею редко кто пользуется, потому что почти все ступеньки осыпались. Пройти там все же можно, если только соблюдать осторожность. А когда спустишься, окажешься в таком месте, куда охрана старается не попадать. Там индейцы яхи устраивают свои жертвенники богам. Значит, нам будет вполне удобно и безопасно встречаться. Ну как?!

– Я знаю это место. Когда мы катались верхом, Блейк показал мне один жертвенник. У меня даже мурашки по спине побежали.

– Индейцы специально делают это, чтобы охрана боялась заходить дальше. Некоторые из них живут в пещерах немного севернее. Во всяком случае, встречай меня там в полночь. Жалко, что тебе придется идти в темноте, потому что стража может заметить лампу. Но в случае удачи это не надолго.

– Не понимаю, каким образом? – Джейми удрученно покачала головой. – Только мы что-нибудь узнаем, мы словно упираемся в каменную стену, и – как отрезало. Я начинаю думать, что это безнадежно. Если Стэнтон имеет отношение к исчезновению отца, то он хорошо замел следы. Мы ничего не сможем доказать. Может, мне лучше уйти отсюда и попытаться самой заняться участком отца? Если он еще жив, то рано или поздно объявится там.

– Ничего не предпринимай, не спеши. Дай мне еще несколько дней.

Джейми внимательно посмотрела на него.

– Ты что-нибудь обнаружил и не сказал мне?

– Просто я еще не совсем уверен.

Корд не хотел внушать ей надежду, которая может оказаться неоправданной.

– Ты всегда что-нибудь утаиваешь от меня, – упрекнула его она.

– Но ты тоже не отличаешься особой откровенностью, верно? – улыбнулся он, намекая на ее упорное нежелание передать ему карту на хранение.

Джейми показалось, что сейчас самый удачный момент, чтобы заговорить о том, что ее давно волновало. Набравшись духу, она сказала:

– Может, ты такой потому, что с детства натерпелся несправедливости. Но от меня можешь не скрывать, что ты вырос у апачей. Я давно об этом знаю и не вижу в этом ровно ничего плохого или унизительного для тебя. Напрасно ты не сказал мне.

Корд окаменел.

– И откуда ты знаешь?

– Мне сказал Линк Картер еще в Сакраменто, в то утро, когда ты ушел. Мне все равно, какая там у тебя кровь, пусть даже ты вообще индеец. Однажды ты спас мне жизнь, Корд, и я всегда буду тебе благодарна, – она взглянула ему в лицо.

– Многие считают, что если человек жил с апачами, то ему уже нельзя доверять, он стал таким же, как они, – он враг. Вот почему я предпочитаю никому не говорить об этом. Это солдаты из форта Техас, где я служил, разболтали всем каждому. Теперь, где бы я ни появился, я повсюду натыкаюсь на презрение и недоверие. – В голосе Корда зазвучала глубокая печаль.

– Расскажи мне о том, как это случилось, – попросила Джейми.

– Ну что ж, может, это хоть немного отвлечет тебя от твоих тревог, – согласился Корд.

Итак, он рассказал ей о том, как оказался у индейцев, как учился у них искусству разведчика и охотника и чем все это кончилось.

– Я, конечно, много узнал и уверен, что эта наука не раз спасала мне жизнь во время войны. И все же мы влачили жалкое существование. Я был бы рад забыть обо всем, но слова священника, что я дикарь, всю жизнь, словно клеймо, жгут меня. Это они заставляют мотаться по всей стране, потому что я нигде не могу найти покоя.

Джейми осторожно коснулась его стиснутых рук.

– Ну, успокойся. Может, когда-нибудь ты все же заведешь себе семью, осядешь и заживешь как все люди, – говорила она, с тоской думая, что не она станет его опорой в новой, нормальной жизни.

И хотя голос ее звучал ровно, взглянув ей в глаза, Корд понял, что она любит его, так же как и он ее. Все, что она узнала о нем, никак не изменило ее отношения. Но что он мог сделать? В его венах текла кровь его отца. Ведь он не всем поделился с Джейми. Нет, он не мог отбросить воспоминание об овладевшем отцом отчаянии и безысходном горе, когда умерла его любимая жена. Он по-прежнему винил во всем любовь, а не безволие человека.

Одно дело – любить кого-то, печально размышлял Корд, и другое – позволить этой любви разрушить душу человека, его волю к жизни.

Нет, в очередной раз решил он, видит Бог, он не даст превратить себя в безвольного, уязвимого влюбленного. Это просто недостойно мужчины. Как жил, никому не обязанный и ни с кем не связанный, так он и будет жить.

Джейми вздрогнула, когда угадала в его глазах что-то непонятное и тревожащее, но поняла, что лучше этого не касаться. Тень омрачила его лицо, он сразу ушел в себя, снова замкнувшись и воздвигнув между ними невидимый барьер. Значит, так тому и быть.

Движимая горячим сочувствием к неведомой ей боли, Джейми обвила его шею руками и нежно поцеловала в висок.

У Корда кровь закипела в жилах, и он надолго приник к ее губам.

Затем он стал осыпать поцелуями ее лицо, шею, плечи. Платье упало, обнажив грудь, жаждущую его ласк. Корд обежал горящим от восторга взглядом ее тонкую талию, округлые бедра и стройные ноги.

С хриплым стоном он поднял ее и отнес в постель. Отстегивая кобуру, спросил:

– Дверь заперта?

Джейми кивнула. Он быстро скинул с себя одежду.

Их охватила всепожирающая страсть, которую невозможно было сдерживать. Корд, распростертый рядом с Джейми, сильно прижал ее к себе.

– Сегодня, – глухим от страсти голосом сказал он, – я буду настоящим дикарем, дорогая, потому что я хочу тебя, как никогда раньше не хотел ни одну женщину.

Дорогой мой, безмолвно молила Джейми, будь кем хочешь, только желай меня всегда, всегда и везде.

Не в состоянии выразить свои чувства словами, она могла рассказать о них только всем своим любящим и жаждущим телом.

Спотыкаясь о камни, Энолита с пронзительным криком бежала от оранжереи к дому.

В спальне Джейми ее крик был едва слышен, так как оранжерея была расположена с противоположной стороны. Корд только слегка шевельнулся. Голова Джейми покоилась на его плече, и ее рука, обнимавшая Корда, на секунду сжалась, словно что-то встревожило ее во сне. Утомленные бурными ласками, они крепко спали.

А Блейк после безобразной сцены в оранжерее сидел в маленькой гостиной, погруженный в тяжелые раздумья. Очнувшись от отчаянных воплей Энолиты, превозмогая боль, он встал и вышел посмотреть, что случилось.

Не переставая визжать, Энолита влетела в дом с обезумевшим от страха лицом и наткнулась на Блейка, который схватил ее за плечи и грубо тряхнул.

– Возьми себя в руки и скажи вразумительно, что случилось.

Энолита не в силах была вымолвить ни слова, задыхаясь от бега и ужаса. Наконец ее трясущиеся губы зашевелились.

– О сеньор Блейк, это так ужасно… Мне так жалко… Ваш отец… я нашла его там, в оранжерее. Он мертв… Убит. О mi Dios, mi Dios[2]! – в волнении перешла она на родной язык.

Блейк оттолкнул ее и, прихрамывая, побежал в оранжерею. Еле сдерживаясь от истерики, Энолита поспешила за ним.

Блейк увидел ножницы. Они торчали из горла отца, кровь уже подсохла. Юноша схватился за край стола, чувствуя, что сейчас просто упадет.

– Кто же, кто мог это сделать? – завыла Энолита.

– Позови стражу, – хрипло приказал Блейк. – Скорее.

Она мгновенно исчезла.

Блейк заставил себя подойти к отцу и, побледнев, посмотрел в его остекленевшие глаза. В них навсегда застыл ужас последних секунд жизни несчастного.

Позже Блейк никак не мог понять, почему решил извлечь орудие убийства. Видимо, он сделал это совершенно бессознательно. Просто не смог оставить ножницы торчать в горле его отца, как будто так и надо.

Его руки прикоснулись к ручкам ножниц.

– Нет, о Господи, нет!

Сделав усилие, он выдернул их, и вновь освобожденная кровь брызнула на его руки, одежду. Он услышал шаги и, обернувшись, увидел вбежавшую Морену.

– Что ты наделал?

Она увидела окровавленные ножницы в ее руках и, отчаянно отмахиваясь, отступила от него.

– Нет, не трогай меня! Господи, за что ты его убил?

Возмущенный Блейк отшвырнул ножницы в сторону.

– Я этого не делал, он был уже мертв. – Он сильно сжал руками виски, как будто хотел удержать какую-то мысль. – Ты должна мне верить. Я не делал этого, я не смог бы, ни за что не смог бы, даже если бы захотел.

Неожиданно он замолк, сообразив, что унижается перед женщиной, которую глубоко презирал, и покачал головой.

– Нет, нет! Я не должен оправдываться перед тобой. – С неожиданно озарившим его подозрением он впился глазами в лицо Морены. – А ведь это была ты, не так ли? Это ты убила его. Вы всегда ссорились, а в последнее время все больше. Ты убила его, потому что он наконец велел тебе уходить, разве не так?

Морена пробежала мимо него, рухнула на землю и, обняв ноги Стэнтона, запричитала:

– Нет, никогда. Я любила его. Я не могла такое сделать, клянусь. Но я знаю, кто это сделал. Это может быть только он.

Снаружи донеслись крики стражников, которых подняла на ноги Энолита.

Блейк отбросил Морену подальше от отца, не в состоянии вынести эту картину.

– О ком ты говоришь? Что тебе известно? Говори же, черт возьми!

Она с яростью выплевывала слова:

– Это Остин, телохранитель вашего отца. Стэнтон сказал мне сегодня утром, что хочет его видеть. Остин влюблен в Джейми, хотя знает, что за ней ухаживаете вы. Ваш отец собирался его сегодня выгнать. И я видела, как он шел сюда как раз тогда, когда я отправилась спать. Я пыталась уговорить вашего отца пойти со мной, но он решил подождать и разобраться с Остином. И вот что тот сделал. – Она снова завизжала. – Он убил человека, которого я любила, все из-за твоей шлюхи! – Морена гневно смотрела на Блейка глазами, полными слез.

Блейк бросился вперед, чтобы схватить ее. Она отчаянно уворачивалась.

– Ты лжешь, негодяйка! Не смей называть ее шлюхой! Джейми не может быть ни с кем, кроме меня, она проводит со мной целые дни.

К Морене вернулось самообладание, и она насмешливо сказала:

– Говоришь – целые дни?! А ночи? Ночами Остин спит с ней! Он, а не ты! – И она дико расхохоталась.

Подошли двое охранников, за ними – Энолита.

Ослепленный яростью, Блейк поднял руку, чтобы ударить Морену, но она схватила его за запястье.

– Я могу доказать свои слова.

Словно парализованные, стражники с расширенными от ужаса глазами уставились на тело Стэнтона. Затем один из них подскочил к Морене и, больно завернув ей руки за спину, спросил Блейка:

– Что с ней делать, сеньор?

В этот момент Энолита выступила вперед.

– Нет, нет, она не могла убить господина. Я слышала – она вошла в дом и спустилась в подвал. Тогда он был еще жив. Я знаю, потому что хозяин приказал мне принести еще виски. Потом, когда я пошла сюда спросить, не нужно ли еще чего-нибудь, я увидела, как этот человек. Остин, вошел в дверь. Я вернулась подождать и заснула. А когда вернулась, то застала вот это. – Она трясущейся рукой указала на залитое кровью тело Стэнтона.

– Видишь? – вскричала Морена, отбиваясь от стражников. – Остин был здесь последним. Это он убил его!

В злобном нетерпении она ждала. Блейк задумался, верить ей или нет. Когда Морена впервые застала Корда в спальне у Джейми, она решила, что рано или поздно расквитается с ним за измену. Сейчас этот момент настал. Она убедилась, что и сегодня они вместе, но если этот растяпа будет медлить, голубок может улететь из гнездышка.

– Поторопись, как раз сейчас он у нее в постели. – Морена решила подстегнуть Блейка, играя на его самолюбии. – Ты что, недостаточно смел, чтобы увидеть их вместе? Или ты предпочитаешь расправиться со мной за то, что твой отец любил меня? Они потешаются над тобой за твоей спиной! Хорош мальчик, нечего сказать! Ты просто боишься, что все увидят, как твоя шлюха одурачила тебя!

Блейк увидел, как стражники смущенно переглянулись. Он ни на минуту не поверил, что Джейми каким-нибудь образом связана с Кордом. Но думал, что Морена просто из злобы поливает ее грязью. Но его мужество навсегда останется под сомнением, если он откажется проверить эти слова. Грязная история быстро докатится до Сан-Франциско, и каждый, кто ее услышит, будет считать его слюнтяем.

– Отпустите ее, – приказал он стражникам. – Но если она лжет, то ее ждет виселица.

Морене очень не хотелось показывать тайный ход, но делать было нечего. Она знала, что дверь в комнату Джейми заперта. К тому моменту, когда стражники сломают ее, Корд или убьет их, или убежит через окно. Ей хотелось действовать наверняка. Кроме того, этот ход ей больше не понадобится. Если Корд не будет стоять у нее на пути, Джейми окажется совершенно беззащитной. Значит, вскоре Морена завладеет картой, прииском и, в конечном счете, всем золотом Чандлера. Тут-то она и построит свой собственный дворец. Тогда Блейк Лэвелл и Гранд-Пойнт могут катиться ко всем чертям!

Энолиту послали за одеялами, чтобы прикрыть мертвого и остаться с ним, ожидая следующих указаний. Блейк не хотел, чтобы известие о смерти отца распространилось, пока он не разберется с Мореной.

Она повела их вниз, в подвал дома, к дальнему углу, завешанному паутиной. Оттуда тянуло затхлой сыростью. Остановившись перед покрытыми пылью винными бочками, она распорядилась:

– Мы должны идти очень тихо, иначе они услышат наши шаги за стеной. Я пойду впереди, ты держись прямо за мной. Когда доберемся, я толкну тайную дверь в комнату, которая с той стороны выглядит как панель. Я раз и навсегда докажу тебе, что говорю правду, – она метнула на Блейка мстительный взгляд.

– Откуда тебе известно об этом ходе? – холодно спросил Блейк.

Морена рассказала, что этот секрет давно хранился в ее племени. Она не удержалась и презрительно добавила:

– Так что, как видишь, иногда неплохо иметь кровь яхи. Даже твой отец не смог ничего обнаружить, когда купил миссию и перестраивал ее. Все слишком хорошо замаскировано.

Она толкнула вперед бочку, которая тихо скрипнула и, отодвинувшись в сторону, открыла за собой черное отверстие.

– Мы пойдем в темноте, – сказала Морена, показывая стражнику, чтобы он убрал фонарь. Тот неохотно отставил его после кивка Блейка.

По узкой и темной лестнице они поднимались все выше. Блейк задыхался в обволакивающей его непроглядной тьме и начинал подозревать – не трюк ли все это. Морена может свернуть в какой-нибудь известный только ей коридор или просто затаиться в нише и убежать. Без нее отсюда, пожалуй, не выбраться. А может, у нее остался еще тот нож, которым она угрожала Джейми. На всякий случай он решил держаться настороже, отстав от нее на несколько шагов, касаясь обеими руками шероховатых стен, готовый обороняться, если она нападет. Он слышал за собой тяжелое дыхание стражников. Страх понемногу овладевал ими.

Наконец Морена остановилась. Блейк напрягся, прислушиваясь к ее шепоту.

– Наклонись, чтобы войти в отверстие, которое ведет внутрь стены. Будь очень осторожен.

Блейк пригнулся, как она велела. Стражника, идущего за ним, он потянул за руку вниз, показывая, что тот должен сделать то же самое.

Внутри стены ход настолько сужался, что им пришлось протискиваться по нему боком. Однако вскоре ход стал шире, и он с волнением увидел, как в него просочился смутный свет. Морена медленно и беззвучно открыла панель.

Она торжествующе отступила назад, чтобы он мог видеть комнату.

Блейк только взглянул, и сердце его болезненно сжалось. Он увидел их, лежащих в обнимку друг с другом, омываемых светом настольной лампы… обнаженных.

С воплем боли и ярости он ворвался в комнату. За ним – охранники с оружием наготове. Один из них заметил на полу ружье Корда и оттолкнул его ногой подальше от кровати.

Джейми испуганно вскрикнула. В тот же момент проснулся Корд и понял, что их выследили.

– Негодяй! – прошипел Блейк, стоя над ними. Корд попытался подняться, но охранник толкнул его назад, а Блейк предупредил: – Не двигайся, или я тут же застрелю тебя.

Блейк оттащил от него Джейми и мягко приказал:

– Оденьтесь, прикройте себя чем-нибудь. Я знаю, это не ваша вина.

Морена ехидно рассмеялась:

– Ну, конечно. Она просто невинная овечка.

Блейк яростно повернулся к ней:

– Убирайся отсюда! Немедленно!

Она отказалась повиноваться.

– Я хочу посмотреть, как он заплатит за то, что сделал. Ублюдок, будь ты проклят, ты убил его! Но и ты умрешь.

Корд начал все понимать. Он заметил панель в стене, открывающую тайный ход. Значит, их привела сюда Морена. Видимо, Лэвелл убит, и в его смерти обвиняют его, Корда.

– Я этого не делал, – спокойно сказал он.

– Черта с два ты не делал! – закричал Блейк, за спиной которого поспешно одевалась Джейми, пытаясь сообразить, что к чему.

Блейк продолжал исступленно кричать:

– Ты убил его. Убил, потому что он выяснил, что ты вынуждал Джейми спать с тобой. Ты вовсю пользовался ее уязвимостью, ее тоской. Мой отец собирался выгнать тебя.

– Вы ошибаетесь. – Корд покачал головой. – Все было не так. Да, я видел его, мы с ним разговаривали. Он злился, что я везде выспрашиваю о Джеймсе Чандлере, и велел мне уходить. Он был страшно пьян, но жив, когда я ушел. И Джейми не имеет к этому никакого отношения.

– Ты нагло лжешь. А сейчас одевайся, если не хочешь идти на казнь голым. – Блейк тяжело дышал.

Корд сел, и ему бросили одежду.

– Вы когда-нибудь слышали о судебном разбирательстве?

– Я не намерен тратить на это время. Вот еще! Сегодня же ночью тебя вздернут, Остин.

– Но ведь не потому, что я убил вашего отца, правильно? Вы в это не верите. Вы мстите за то, что Джейми принадлежала мне.

Блейк неумело ударил его кулаком в челюсть. Голова Корда слегка откинулась назад. Его охватила ярость.

– Бить человека, на которого наведены два ружья, действительно очень смело, мистер. Поздравляю вас с таким достижением.

Джейми кинулась к Блейку.

– Нет, не делайте этого. Я понимаю, вы в горе из-за смерти своего отца, но Корд не убивал его. Он был со мной весь вечер, – солгала она.

Блейк схватил ее за плечи и тряхнул.

– Послушайте, я ничего не хочу знать. Я люблю вас и буду заботиться о вас. Есть вы и я. Больше у нас нет никого на свете. Забудьте о своем отце. Он умер, как и мой. Мы оба одиноки, но нам больше никто и не нужен, – он говорил как одержимый.

Уговаривая Джейми, Блейк повернулся к Корду спиной. Морена с неподдельным изумлением слушала несвоевременные признания Блейка. Стражники, стоящие по обе стороны от Корда, не могли видеть его лица. Но Джейми видела. Она стояла между ним и окном. Корд, слегка подмигнув ей, дал понять, чтобы она освободила ему дорогу.

Она незаметно передвинулась в сторону, стараясь удерживать внимание окружающих на себе.

– Нет, это я не могу вас слушать, – нервно сказала она. – И вы не посмеете ничего сделать! Это несправедливо! Корд невиновен, говорю вам…

В этот момент Корд метнулся к окну и схватился за веревку, свисающую с крыши. Джейми бросилась между ним и охранником. Блейк отчаянно завопил, чтобы они не стреляли.

Морена, взбешенная тем, что добыча ускользает, ринулась вперед. Она старалась отбросить Джейми в сторону, но та, ухватившись за раму, держалась изо всех сил. Охранникам удалось наконец оторвать ее пальцы от рамы. И они отшвырнули ее прямо в руки Блейка, но слишком поздно. Перегнувшись через подоконник, они успели увидеть только, как Корд исчезает за гребнем крыши.

Стараясь удержать рвущуюся из его рук Джейми, Блейк отдавал приказания:

– Бегите вниз, поднимите всех. Звоните в большой колокол на башне. Окружите дом. Готовьтесь его встретить, когда он спустится. Скорее, марш отсюда!

Охранники сломя голову рванулись из комнаты. Морена поспешила скрыться вслед за ними.

– Отпустите меня, черт возьми, – Джейми изо всех сил боролась с Блейком, который пытался усадить ее на кровать, чтобы как-то успокоить. – Вы не можете пристрелить его, как собаку. Говорю вам, он не убивал вашего отца. Почему вы меня не слушаете? Почему вы так хотите увидеть его мертвым? Из-за меня? Я никогда ничего вам не обещала. Вы не смеете так поступать.

– Но ведь он изнасиловал вас, – всхлипывая, сказал Блейк. – Он надругался над вами. Это могло быть только так. Вы никогда не уступили бы ему, я знаю! Пожалуйста, побудьте пока здесь. Он должен заплатить за то, что сделал с вами. И за смерть моего отца тоже!

Он опрометью выбежал из комнаты, за ним, вскочив с кровати, как сумасшедшая, бросилась Джейми.

По тревожному звону колокола поднялась вся стража. Джейми с ужасом увидела, как ожила ночь от оглушительных криков вооруженных людей, ошалело мечущихся по двору.

Вскоре раздался торжествующий крик, который она так страшилась услышать. Дрожь пронзила ее с головы до ног.

– Он в ловушке, вон там, за оранжереей! Он хочет спуститься по лестнице на берег, но мы опередим его. Сейчас мы его поймаем.

Едва не теряя сознание от ужаса, молясь о чуде, Джейми побежала в том направлении. Господи, они не убьют его, нет!

Вдруг она остановилась как вкопанная. Увиденная картина еще долго потом преследовала ее ночным кошмаром.

На острой вершине утеса, благодаря которой Гранд-Пойнт и получил свое название, повернувшись спиной к бурлящему далеко внизу морю, стоял Корд. Он смотрел на приближавшуюся к нему свору озверевших стражников.

– Берите его живьем, только живьем! – кричал снизу Блейк. – Я хочу видеть его повешенным за то, что он натворил.

Дюжина ожесточенных, настороженных охранников придвинулась ближе к Корду.

Очнувшись от столбняка, Джейми бросилась бежать к утесу, без конца выкрикивая имя Корда. Ее догнал Блейк и, схватив за руку, потащил назад.

– Не вмешивайтесь в это, Джейми. Он убийца! Он должен быть наказан. Послушайте меня. Забудем обо всем. Я хочу на вас жениться. Не важно, что он с вами сделал. Я так люблю вас… – Его голос прервали рыдания, и он спрятал лицо в ее волосы.

Его тело забилось в истерике, хотя он продолжал крепко держать Джейми. Охваченная паническим страхом за Корда, она беспомощно наблюдала, как стражники наступают на него, тесня к самой вершине. Происходящего с Блейком она просто не замечала.

В приступе невыносимого отчаяния Джейми запрокинула голову, и из ее груди вырвался горестный, громкий и протяжный крик, словно она расставалась с самой жизнью. Корд обернулся в ее сторону, мрачное пламя факелов в руках стражников осветило его лицо, и Джейми увидела устремленный на нее взгляд Корда, полный невыразимой тоски. Господи, что же это!

Корд понял, что его единственный шанс – океан. Но только если ему удастся оттолкнуться достаточно сильно, чтобы миновать скалы под утесом. Конечно, глубина здесь большая, а течение очень сильное. Смерть почти неминуема, но, во всяком случае, это не позорная смерть от рук палачей за то, чего он не совершил!

Последний раз взглянув на женщину, которую он любил, но так и не сказав ей об этом, Корд бросился вниз с утеса.