Осенняя лихорадка

5

Тимоти Паркингс закрутил последний болт, прикреплявший бензобак к днищу, и вылез из-под красного «вольво», под которым пролежал целый день. Классическая модель, как раз для его маленькой сервисной мастерской с гордым названием «Старый друг лучше…».

Выйдя во двор, он увидел серебристый «бентли» Брайта. Шон хлопнул дверцей и шагнул навстречу другу.

— Привет, Шон! — улыбнулся Тимоти. — Какими судьбами? Что-то ты меня давненько не проведывал…

— Да замотался совсем… А теперь вот заскочил по дороге узнать, как поживает мой «харлей». Сам знаю, что это тот еще раритет, но ты же у нас мастер на все руки!

— Смотри не перехвали…

— Не скромничай, Тимми! Надеюсь, ты доведешь моего старого друга до кондиции.

Тимоти усмехнулся и, вытерев ладони куском ветоши, ткнул пальцем в угол двора, где у забора стоял накрытый брезентом мотоцикл.

— Уже. Можешь забирать.

— Ты серьезно? — обрадовался Шон. — Неужели собрал?

— А то! Серьезнее не бывает.

— Спасибо, дружище!

Шон подошел и откинул брезент. На миг он застыл от изумления, а потом схватился за руль, отбросил ногой валявшийся на дороге хлам и выкатил мотоцикл на середину двора на солнышко.

— Ну, что скажешь? — не без гордости спросил Тимоти. — Как смотрится? Неплохо?

— Неплохо? Да лучше не бывает! — просиял Шон. — Тимми, тебе цены нет!

Длинный приземистый мотоцикл со сверкающим перламутром красным бензобаком и крыльями… Хромированные спицы, выхлопная труба, рукоятка газа и отделочные детали — все это великолепие ослепительно сверкало в лучах яркого августовского солнца.

— Тим, я твой должник! — Не отрывая глаз от своего реанимированного «харлея», Шон помотал головой, словно не верил в такое чудо. — С такой работенкой кроме тебя никто бы не справился!..

Тимоти перебрал мощный мотор, заменил старые детали, собрал мотоцикл заново, да еще и выкрасил в бордовый цвет.

— Ну и когда ты заберешь своего красавца?

— Прямо сейчас. Не терпится прокатиться. Заеду за Биллом, а потом вернусь за своей «ласточкой». — Шон перекинул ногу через сиденье, но не торопился запускать мотор. Погладил блестящий руль, отвел глаза куда-то в сторону…

— Послушай, приятель, если тебе нужен совет, то прямо так и скажи, — не выдержал Тимоти. — Хватит играть в молчанку.

Шон тяжко вздохнул:

— Да меня заботы одолели… Скоро срок платежа, а денег как не было, так и нет.

— Так ты что, надумал продать мотоцикл?

— Пока не знаю. Вряд ли… — Шон снова погладил руль. — Даже если продам, меня это не спасет. Много за него не выручишь… Надо срочно что-то придумать, а то мы с Биллом останемся без «Красы морей».

Тимоти насупился.

— Не каркай! И можешь на меня рассчитывать. — Он помолчал и со вздохом добавил: — Я, конечно, не Рокфеллер, но чем могу, помогу.

Шон молча кивнул в ответ.

— Послушай, старик, а как там поживает та красотка, что приходила к тебе в гости на яхту? — пряча ухмылку, спросил Тимоти.

— Поживает неплохо. — Шон чуть нахмурился. — А что?

— Говорят, ты водил ее в бар «Нептун».

— Однако Сэм тот еще трепач! — хмыкнул Шон. — А что еще он тебе поведал?

— Что ты обучал малышку Терри игре в пул.

Шон стал мрачнее тучи.

— Было дело… Только спортсменка из нее никудышная. — Он отвел глаза в сторону и буркнул: — Сказать по правде, я и сам не знаю, какого черта с ней связался.

— Зато я знаю, — хмыкнул Тимоти. — Дело ясное!

— Так. Если ты, Тимми, такой умник, то сам понимаешь, что все это дурь. И чушь собачья. Терри вдова и, похоже, до сих пор тоскует по покойному мужу.

— Он вроде как не вчера умер…

— Это точно. Только сдается мне, что если она переспит со мной, то потом будет чувствовать себя виноватой.

— Да не в этом дело, Шон! Просто Терри не из тех, кого берут на одну ночь. Знаешь, по-моему, ей сначала нужно как следует узнать парня, а уж потом прыгнуть к нему в постель.

— Вот именно! — Шон развел руками. — Тим-ми, тебе пора подаваться в психоаналитики.

— А это мысль! — хмыкнул тот. — Не век же мне лежать под ржавыми тачками. Только ты мне зубы не заговаривай! Так что у тебя с Терри?

— А ничего. Такие женщины не в моем вкусе.

— Тогда какого черта ты с ней встречаешься?

— Да я бы не стал, но она сама хочет.

— Ну да! Ты же у нас известный дамский угодник! — хмыкнул Тимоти. — Разве ты можешь отказать бедной вдове?

— Хватит издеваться! — мрачно огрызнулся Шон. — Завтра я иду с ней в театр.

— Ты шутишь?

— Мне не до шуток! — ухмыльнулся Шон. — Представляешь, на что приходится идти ради прекрасных женских глаз?

Тимоти хохотнул.

— Бедный ты бедный! Еще чуть-чуть — и я заплачу.

— Тим! — раздался из окна голос его жены Аманды. — Зайди в дом, ты мне нужен.

— Подожди, Мэнди! — крикнул Тимоти. — Лучше выходи сама, поздоровайся с Шоном.

Через минуту к ним подошла Аманда и с улыбкой объявила:

— Я подумала, вы оба не откажетесь выпить пива. — Она потянулась, чмокнула Шона в щеку и протянула ему прохладную банку, а другую дала мужу.

— Спасибо, Аманда! — Брайт откупорил банку, закинул голову и с наслаждением не отрываясь выдул прохладное бодрящее пиво. — Классная у тебя жена, Тим!

Тот притянул жену к себе, взглянул на нее сверху вниз и с достоинством ответил:

— Других не держим. — Потом, незаметно подмигнув жене, с невинным видом сообщил: — Знаешь, Мэнди, а Шон завтра идет в театр со своей новой подружкой.

— Вот и молодец! А вот ты меня, муженек, в театр сроду не пригласишь! — с напускной обидой заметила Аманда.

— Никакая она мне не подружка! — буркнул Шон. — Просто одинокая женщина, вернее вдова… Притом редакторша. На кой черт мне такая подружка?

— И ты собрался катать ее на своем «харлее»? — спросила Аманда, и в глазах у нее заплясала чертики.

— Куда там! Да разве эта тихоня согласится? — Шон вздохнул. — Я тут прокатил ее на своей «ласточке», так она и то чуть не описалась со страху.

— Могу себе представить, какую проверку ты учинил этой редакторше! — присвистнула Аманда. — Прокатил с ветерком, да?

Шон молча кивнул.

— Похоже, эта тихоня, как ты выражаешься, справилась с честью, — вставил Тимоти, — раз уж ты снова собрался с ней на свидание.

— Похоже, у меня съехала крыша.

— А я думаю, наоборот, встала на место! — с безмятежным видом возразил Тимоти. — С чем тебя и поздравляю!

— Просто ты, Шон, наконец-то повзрослел, — с улыбкой сказала Аманда, снисходительно наблюдая за дружеской перепалкой. — Давно пора!

— Послушайте вы, сладкая парочка! Если, по-вашему, сидеть до одури перед ящиком значит стать взрослым, то в таком случае я предпочитаю вообще никогда не взрослеть!

— Слышишь, радость моя? — Тим чмокнул жену в макушку. — Он еще огрызается!

Аманда взяла у мужа банку и отпила глоток.

— Шон, ты меня не так понял. Я не предлагаю тебе целыми днями валяться на диване перед ящиком, — сказала она. — Хотя, если откровенно, иногда это очень даже приятно.

— Ага, особенно если Тимми под боком! — парировал Шон. — Но ведь Тим исключение из правил. — Он прицелился и швырнул пустую банку в мусорную корзину. Корзина стояла далеко, но бросок оказался точным, и Шон улыбнулся. — И ты, Мэнди, тоже. — Сжав руль, он привстал, нажал ногой на педаль, и мотор заурчал. Покрутив ручку газа, он остался доволен.

— Классная работа, Тимми! Расплачусь, когда вернусь за машиной. Договорились?

— Договорились, старик. Пока!

Шон опустил сдвинутые на лоб темные очки, откинулся назад, лихо развернул мотоцикл на одном заднем колесе, поддал газу и с ревом умчался.

— А ты видел его новую подружку? — спросила мужа Аманда.

— Видел.

— Ну и какая она?

— Какая? — Тим на миг задумался. — Настоящая леди. Боюсь, у Шона будет с ней масса хлопот.

— Кто знает… А может, ему наконец повезло?

— В каком смысле?

— В таком, что наконец-то нашлась женщина, которая приберет этого красавчика к рукам.

Тимоти промолчал: он не мог представить себе, что эта хрупкая нежная редакторша сумеет прибрать к рукам такого парня, как Шон Брайт.

Во вторник вечером Шон появился на пороге дома Терри в начале восьмого. Открыв дверь, она была приятно удивлена и с облегчением вздохнула. Перед ней стоял Шон в серых шерстяных брюках и клубном пиджаке темно-синего цвета.

Правда, галстука на нем не было, но он решил эту проблему так: надел бледно-голубую рубашку, оставив незастегнутой верхнюю пуговицу. Голубой цвет подчеркивал синеву его глаз и смуглость кожи. Пиджак идеально сидел на его ладной фигуре.

Заглянув Терри в глаза, он усмехнулся.

— В чем дело? Не нравится мой костюм?

— Напротив! — просияла Терри. — Вы выглядите прекрасно!

— Признайтесь, миссис Стоун, а ведь вы думали, что я заявлюсь в джинсе?

— Сказать по совести, такой возможности я не исключала, — со смущенной улыбкой призналась Терри.

Шон молча усмехнулся, отчего на его щеках появились ямочки. Сегодня он выглядел совсем другим человеком — нарядный, ухоженный, тщательно выбритый, в отутюженных брюках… Черные туфли так и сверкают.

Да и вел он себя в этом костюме по-другому — более официально, чуть ли не чопорно… Терри не верилось, что перед ней тот же грубоватый парень, который спас ее на берегу.

— Ну что, вы готовы? — спросил Шон.

Терри кивнула. На ней было простое элегантное платье из жатого шелка фиолетового цвета и лакированные лодочки на шпильке в тон платью. Увидев в нагрудном кармане блайзера Шона пачку сигарет, Терри, чуть запнувшись, спросила:

— Вы всегда носите с собой сигареты, но я ни разу не видела вас курящим.

Шон пожал плечами.

— Раньше я выкуривал по две пачки в день, а потом смекнул, что это не самый приятный способ самоубийства, и завязал. Уже полгода прошло. — Он легонько постучал пальцем по пачке, торчавшей из кармана. — Знаете, я столько лет таскал с собой сигареты, что это вошло в привычку. Кроме того, это помогает бороться с искушением. Думаю, скоро буду оставлять сигареты дома.

Терри улыбнулась:

— Шон, вы просто молодчина! Могу себе представить, как нелегко избавляться от старых привычек!

Вместо ответа тот снова повел плечами. Он делал это довольно часто, и у него получалось так вальяжна и в то же время так многозначительно, что Терри пришло в голову: а интересно, что означает этот жест…

Терри заперла дверь, и они пошли к машине, припаркованной напротив калитки. На этот раз верх был поднят: значит, за прическу можно не волноваться. Шон открыл дверцу, помог Терри сесть, подождал, пока она подберет юбку, а потом захлопнул дверцу. Всю дорогу до Дорчестера он вел машину крайне аккуратно, но у театра наотрез отказался позволить служащему припарковать его «ласточку».

— Знаете, когда я учился в школе, я сам подрабатывал этим делом. А потом выбирал себе машину по вкусу и катался на ней, пока хозяева сидели в зале.

— А я и не думала, что вы были пай-мальчиком! — улыбнулась Терри.

Они вошли в театр, купили программку и, поскольку времени до начала спектакля оставалось совсем мало, сразу прошли в зал. Места у них были неподалеку от оркестровой ямы, в середине пятого ряда. Хотя проходы между рядами были довольно просторными, Джеку приходилось складываться пополам, пропуская мимо себя публику.

— Ну как вы провели воскресенье? — спросил он, когда все наконец заняли свои места. Слева от Шона уселась тучная дама, так что ему приходилось не сладко. — Удалось выспаться?

— Более или менее… — уклончиво ответила Терри. — Знаете, иногда мне кажется, что я до конца жизни так и не сумею выспаться.

Шон улыбнулся в ответ.

— А мне кажется, что я мог бы избавить вас от бессонницы.

Терри вскинула брови.

— По-моему, я знаю, на что вы намекаете! — При одном воспоминании об эротическом сне после похода в бар «Нептун» и после признания Шона в том, что он хочет переспать с ней, Терри вспыхнула. — Боюсь, мистер Брайт, я не смогу воспользоваться вашим любезным предложением.

— Как вам будет угодно, моя прекрасная леди! — Его улыбка обезоруживала, и Терри отвела глаза в сторону. — Только не говорите потом, что я отказал вам в помощи.

Конечно же Шон Брайт ведет себя возмутительно. Хотя он не так уж не прав. Доктор Уинсли уверяла, что оргазм — отличное снотворное (выделяя в кровь гормоны, он способствует расслаблению мышц). Увы, в полной мере она еще ни разу не испытала на себе действия этого средства и пока еще не была готова прибегнуть к услугам «доктора» Брайта.

Терри подозревала, что душевное потрясение подавило в ней сексуальность. Однако доктор Уинсли так не считала. Она говорила, что большинство женщин испытывают трудности с оргазмом. Впрочем, врачи могут ошибаться и на самом деле истинная причина всех ее трудностей — именно секс. Вернее, его отсутствие…

— А вы не знаете, о чем пьеса? — спросил Шон, возвращая Терри к действительности.

— Точно не знаю, но, по-моему, о мужчине, который бросает семью ради любви к молодой женщине. Одним словом, психологическая драма.

— Драма? — переспросил Шон, и лицо его стало серьезным. — Ну почему же непременно драма! Может, в его случае это, напротив, Божья благодать.

Терри бросила на него удивленный взгляд, но в этот момент свет в зале погас, занавес поднялся, и она откинулась на спинку кресла.

Через полчаса Терри начала беспокоиться. Роль мужа исполнял артист, не блещущий талантом, да и диалоги были вялые и напыщенные — короче, театральные в плохом смысле этого слова. Она боялась смотреть на Шона и так бы и просидела, не повернув головы, до самого антракта, если бы в один прекрасный момент не услышала его ровное посапывание, плавно перешедшее в безмятежный храп.

Терри покосилась в его сторону, и перед ней предстала картина, повергшая ее в шок: Шон свесил голову на грудь, чуть подался вперед, а его длинные ноги согнулись и уперлись в переднее кресло. С этого момента Терри уже не следила за сюжетом, а с ужасом наблюдала, как сидевшие неподалеку зрители начали вертеть головами в поисках источника храпа. И нашли его.

Теперь Терри не ощущала себя рядовым зрителем, поскольку пребывала в зоне повышенного внимания. Тут раздался еще один громкий всхрап — и вот уже почти половина зала ерзала в креслах и, недовольно бурча, крутила головами.

— Шон, — прошептала Терри, толкнув его плечом, — проснитесь…

Никакого эффекта… Она толкнула его еще разок, и это возымело эффект, только обратный желаемому: Шон захрапел еще громче. Тогда Терри потрясла его за плечо.

— Шон! Да проснитесь же вы наконец!

Он вздрогнул, захлопал глазами спросонья и потер лицо ладонью.

— Что? В чем дело?

К счастью для Терри, в эту минуту зажегся свет и занавес опустился. Первое действие закончилось. Зрители потянулись к выходу из зала.

— Вставайте! — велела Терри. — Мы уходим. — Она потянула Шона за руку, заставила подняться и двинулась вслед за остальными, молясь в душе, лишь бы не встретить кого-нибудь из знакомых.

— А куда мы идем? — спросил Шон, когда они вышли в фойе.

— Куда угодно. Лишь бы поскорее уйти подальше отсюда.

— А как же психологическая драма? — с невинным видом поинтересовался он. — Уже закончилась?

— А вам интересно? — вопросом на вопрос сердито ответила Терри. — Что-то я не заметила… Пошли отсюда скорее. С меня хватит.

Шон промолчал, послушно следуя за ней. Они почти добрались до двери, как вдруг за спиной у Терри раздался знакомый голос:

— Терри? Куда же ты?

Она внутренне съежилась. Сомнений нет: даже не оборачиваясь, она узнала уверенный баритон Ричарда Стиплтона.

Терри обернулась и приклеила на лицо любезную улыбочку.

— Привет, Ричард!

— Ты же обещала позвонить, помнишь? Я хотел пригласить тебя на спектакль.

— А у меня уже были билеты, — невпопад возразила она. — Я звонила тебе в офис, но, к сожалению, не застала.

Стиплтон взглянул на ее спутника. Выхода нет — надо знакомить их.

— Ричард, это Шон Брайт.

— Представлений не требуется, — ледяным тоном сказал Ричард. — Мы с мистером Брайтом уже встречались. И не раз.

— А вы, мистер Стиплтон, все химичите? — спросил Шон. — Ну и как успехи? Что новенького? Какие еще поборы и ограничения вы придумали? Насколько я понимаю, ничего другого от вас, отцов города, ждать не приходится.

Терри молча таращила глаза.

— Видишь ли, Терри, мистер Брайт все никак не успокоится по поводу некоторых решений городской администрации, — счел нужным объяснить Ричард, бросив на Шона уничижительный взгляд.

— А мистер Стиплтон все повышает и повышает плату за аренду причала! — парировал Шон. — Надеется выжить нас.

— Позвольте напомнить, мистер Брайт, что у меня самого есть яхта, — с достоинством заметил Стиплтон. — И я исправно вношу за нее плату.

— Не спорю. Только ваша яхта покруче «Красы морей», верно? К тому же вы купили контрольный пакет акций модного ресторана как раз напротив причала!

— Предлагаю взять тайм-аут, мистер Брайт. Я понимаю, вам не терпится повесить на меня всех собак. — Ричард отвернулся и бросил на Терри испытующий взгляд. — А я не знал, что ты знакома с Шоном Брайтом.

Терри судорожно стиснула во влажных ладонях скрученную в трубочку театральную программку.

— Мы познакомились случайно. На пляже… Всего две недели назад, — ответила она. Сказать по правде, в данный момент ей не хотелось знать ни одного, ни другого. В особенности Шона. Послав ему ослепительную улыбку, она с мстительным наслаждением сообщила: — Как выяснилось, у нас с мистером Брайтом общие интересы.

— В самом деле? — удивился Ричард. — И какие же, если не секрет?

— Ну какие могут быть секреты! Мы с Шоном оба страстные театралы.

— Вот как?! — В голосе Стиплтона сквозило недоверие. — Никогда бы не подумал, что мистер Брайт такой интеллектуал.

Шон осклабился.

— Я еще и не так вас удивлю, мистер Стиплтон. — Он обернулся к Терри. — Пойду за машиной.

Когда он удалился, губы Ричарда сжались в упрямую жесткую линию.

— Терри, я пришел с матерью. Признаться, ты немало удивила меня, появившись здесь с таким… с Шоном Брайтом.

— Представь себе, Ричард, я и сама удивлена.

— Надеюсь, Терри, ты не намерена продолжать это знакомство?

— Как тебе сказать… — Она помолчала. Сегодняшний вечер ее доконал. — Пожалуй, нет. — Она вздохнула: да, они с Шоном совершенно разные люди. Терри выглянула в открытую дверь, ища глазами серебристый «бентли». — Ричард, мне пора идти.

— Терри, нам нужно серьезно поговорить. Завтра я позвоню тебе на работу.

Терри кивнула, внезапно почувствовав слабость в ногах. Вся эта неприятная ситуация — сначала храп Шона, потом недовольство Ричарда — подкосила ее, и у нее было такое ощущение, словно у нее начинается грипп.

Шон подогнал «бентли» к подъезду. Терри вышла и, когда он открыл ей дверцу, села.

— Однако, как тесен мир! — заметил Шон, садясь за руль. — Кто бы мог подумать, что вы знакомы с этим… скользким типом.

Терри ощетинилась.

— Шон, выбирайте выражения! Этот, как вы изволили выразиться, скользкий тип — друг детства моего покойного мужа. К вашему сведению, он очень мне помог. И к тому же теперь он и мой близкий друг.

Шон презрительно фыркнул.

— Этот ваш Стиплтон напыщенный, наглый тип! Двуличный, самовлюбленный выскочка. Да и к тому же нечист на руку!

Терри сверкнула глазами.

— Да что вы говорите?! Ну что ж, по крайней мере он не выражается, как пьяный портовый грузчик, и не храпит в театре на виду у всей публики!

Шон промолчал, но рванул с места так, что запахло паленой резиной, и Терри снова вцепилась в сиденье. И хотя эта езда не шла ни в какое сравнение с субботней прогулкой с ветерком, обратная дорога заняла у них вдвое меньше времени, чем обычно.

К счастью, когда они добрались до ее дома, Шон успел поостыть. Терри тоже несколько успокоилась. Он остановил машину у края тротуара и переключил скорость. Мотор негромко урчал.

Шон повернулся к ней и, чуть нахмурясь, негромко произнес:

— Терри, прошу прощения за перепалку со Стиплтоном. И вообще… за то, что огорчил вас и испортил вам вечер.

Терри молчала. Извинений она не ждала. Шон в очередной раз ее удивил. Как и сегодняшний костюм, эти извинения мало соответствовали облику мужчины, созданному ею в своем воображении.

— Ничего страшного. С кем не бывает… — пробормотала она, а про себя подумала, что лично у нее до недавнего времени не было знакомых, безмятежно похрапывающих во время спектакля. Хотя… какая разница?..

— Знаете, Терри, после того что случилось, похоже… похоже, нам с вами нет смысла больше встречаться.

— Вы правы, — с готовностью согласилась Терри, но почему-то на душе у нее стало холодно и пусто. — Всего доброго.

— Пойдемте, я провожу вас до дверей.

Шон выключил зажигание, вышел и помог Терри выбраться из машины. Они молча шли к крыльцу. Он подождал, пока она достанет ключ, который почему-то оказался на самом дне сумочки, потом взял его из ее ставших вдруг неловкими пальцев, вставил в замочную скважину и отворил дверь.

Пауза затягивалась.

— Еще раз извините за испорченный вечер.

Терри только кивнула. Комок в горле мешал ей говорить. Господи, да ведь это же глупо! И наконец, смешно! Но она не могла совладать с собой.

— Прощайте, Терри Стоун!

Она выдавила улыбку.

— Прощайте, Шон Брайт.

Он повернулся и спустился с крыльца, но раздавшийся за спиной голос заставил его замереть на месте и обернуться.

— Знаете, а ведь пьеса на самом деле была жутко скучная…

— Это точно! — с готовностью согласился Шон. — Вам тоже не понравилась?

И тут она просияла улыбкой.

— Знаете, а вам очень идет этот блайзер.

Шон улыбнулся в ответ.

— А вам идет все, что бы вы ни надели.

— До свидания, Шон.

Он кивнул, но не двинулся с места.

— Я понимаю, это не оправдание, но вчера у нас вышел из строя двигатель, — пробормотал Шон, — и я до полуночи с ним провозился. Надо было позвонить вам и отказаться.

— Да я сама чуть было не уснула…

— Тогда вам надо почаще ходить в театр, — пошутил он и зашагал к калитке.

Терри молчала, но от звука его шагов у нее сжималось сердце.

Он шел к машине, а Терри изо всех сил закусила губу, чтобы его не окликнуть. На миг Шон замешкался, а потом обернулся и предложил:

— Я подумал… не знаю… может, вам захочется прокатиться со мной на мотоцикле?

— На мотоцикле? — эхом повторила Терри, и сердце вновь пустилось вскачь.

— Ну да, на моем «харлее». У меня есть запасной шлем.

Услышав эти слова, Терри похолодела. Сердце у нее замерло и словно упало. В голове вихрем пронеслись страшные видения: лужа крови на мостовой, «харлей» мужа на боку с крутящимся колесом, шлем на обочине… Нет, это просто безумие! Какой-то кошмар наяву… И вдруг губы словно сами по себе проговорили:

— Знаете, а ведь я… я никогда не ездила на мотоцикле.

— Так вы… вы согласны?! — не сразу сообразил он, вытаращив глаза, и уточнил: — Вы поедете со мной?

— Поеду, — подтвердила она и почувствовала неимоверное облегчение.

Казалось, из Шона вынули пружину. Он сразу оживился и скороговоркой объяснил:

— Мне придется на пару дней уехать по делам, но к субботе я точно вернусь. И мы с вами прокатимся куда-нибудь на природу. Договорились?

— Договорились! — Терри закусила губу, чтобы не расплыться в счастливой идиотской улыбке. — Отличная мысль!

— Тогда я заеду за вами в субботу в девять утра.

— Я буду ждать, — просто сказала она.

Она стояла на крыльце и смотрела, как Шон садится в машину, и не отвела глаз до тех пор, пока его серебристый «бентли» не скрылся за поворотом.

Итак, ей предстоит прогулка на мотоцикле. Причем на «харлее». О Господи, как видно, она окончательно рехнулась. Можно себе представить, что на это сказал бы Ричард Стиплтон!..

Но сейчас, когда на душе был радостный переполох, Терри все это ничуть не волновало.