Осквернитель Соломон

Глава 11

- Ты делаешь это каждое утро?

Соломон испуганно вздрогнул, обнаружив Хаос, сидящую на постели и наблюдающую за его утренней тренировкой.

- Стараюсь.

Он быстро схватил рубашку, проклиная себя за подобную неосмотрительность. Соломон терпеть не мог заниматься в одежде, ненавидел чувствовать, как ткань касается его торса. Он точно не знал, как Хаос смогла его услышать, поскольку передвигался по дому он словно ниндзя: очень осторожно.

- Я тоже придерживаюсь определенного распорядка дня, - сказала девушка.

Закончив упражняться, Соломон натянул рубашку на свой потный торс.

- Неужели? И какой он? Расскажи мне, пока я принесу тебе завтрак.

- Затем мы начнем мои тренировки?

- Ага. Ты готова?

Соломон достал индейку и яйца из холодильника.

- Думаю, да. Боли я не боюсь, - произнесла она непринужденно.

- Это хорошо, - кивнул он, положив буханку хлеба на стойку. - Потому что ее будет достаточно.

Соломон, не глядя на девушку, вымыл руки. Его тело еще не оправилось после очередного эпизода с Хаос этой ночью. Еще один кошмар, еще один сеанс физического единения под его пение. Уложить ее спать было очередным успехом. Но оставить девушку, после того как она погрузилась в сон, не вышло. Не потому что не получилось этого сделать, а от того что он чувствовал себя вынужденным остаться с ней. Можно было бы счесть ситуацию приемлемой, так как он улегся, развернувшись к ней спиной, если бы Хаос не прильнула к нему сзади. Всю ночь его разум провел в прекрасных фантазиях, рисуя образы того, что он чувствовал.

Соломон не сомкнул глаз. Ни на миг. И причина такого раннего подъема заключалась в том, чтобы наказать свое тело за такую слабость. Особенно по отношению к ней.

Соломон списал все на свой божественный дар. Для него это не шутки. Даже будучи со своей невестой, он вел себя особенно осторожно, чтобы не поставить себя в уязвимое положение. Несмотря на предостережения дяди, что все будут смеяться над ним в виду современных взглядов, Соломон решил остаться девственником до свадьбы со своей возлюбленной. Он научился испытывать гордость за общественное неприятие его взглядов на жизнь. Эта женщина стоила того, чтобы ждать. Каждую мучительную секунду. Фантазировал ли он о Шантиль? Видит Бог, каждое мгновение. До ее гибели Соломон часто представлял себе их первый раз. И он фантазировал о стольких вещах. О том, что он хотел бы сделать для нее. Вместе с ней. О столь многом, что она желала испытать вместе с ним. Соломон не был неучем в этой сфере отношений, но он все равно постоянно вел борьбу с похотью внутри себя.

Однако с Хаос он оказывался в самых неподходящих ситуациях, и, независимо от того, насколько неправильно это было - его тело все равно реагировало на нее. Он уверял себя, что это естественно. В его случае дух всегда главенствовал над плотью. Нет проблемы - нет очередной борьбы с собой. Он уже справлялся с похотью раньше, справится и сейчас. И начнет с того, чтобы больше не попадать в такие неловкие ситуации. А уж если их не избежать, то молитва ему в помощь.

Был и другой важный вопрос: что из всего произошедшего Хаос сделала целенаправленно? Было это нарочно или случайно, действительно не имеет значения, понял он. В ее ситуации оба варианта казались вполне объяснимы.

- Я оденусь, - сказала она, медленно выбираясь из кровати.

Соломон должен был устоять перед своим желанием снова вскочить и помочь ей.

- Так ты решилась?

- Да!

Несмотря на то, что ее ответ звучал нетерпеливо, Соломон был уверен, что именно боль просквозила на выдохе в голосе Хаос.

Пока Хаос целую вечность одевалась, Соломон возился на кухне с завтраком и другими домашними делами. Напоминая себе о своей новой тактике, он сдерживал волнительную дрожь, охватывающую его из-за чувства необходимости помочь девушке. Физиотерапия. Это включало в себя в том числе эмоциональное и психическое укрепление организма. Что не подразумевает под собой чрезмерного внимания к ее потребностям и баловства. Никаких поблажек, если он действительно хотел сделать ее сильнее и вытащить девушку из бардака, в котором она увязла. В глубине души Соломон понимал, что эта терапия не излечит ее настоящих проблем, но он также осознавал, что другого выбора нет. Он обнаружил потайной ящик в ее сознании. И ни малейших подсказок о его содержимом. Вот о чем его разум постоянно напоминал ему. Что-то зверское творилось там, и это был вопрос жизни и смерти. Болтовня в этом случае не помогала.

Наконец, дверь распахнулась, и вышла Хаос, облаченная в новую одежду, которую Соломон раздобыл для нее. Он остановился на черных спортивных штанах и футболке, так как не был полностью уверен в ее размере. На вид она казалась очень миниатюрной. Соломон отказывался думать о ней, как о ребенке, понимая, насколько это глупо, ведь она была уже сформировавшейся женщиной. И насколько он мог судить, девушка не была умственно отсталой, не считая того что она пострадала от промывки мозгов. Со многим Соломон мог бы помочь ей, он мог хотя бы снизить негативное влияние на сознание. Или умереть, в попытке сделать это.

Умереть в попытке. Странная дрожь осознания прокатилась по его спине, оставляя за собой понимание того, что все это реалистично. Что если его жизнь была под угрозой?

- Чувствую себя обновленной, - сказала Хаос, хромая, приближаясь к столу.

Соломон посмотрел на нее. Перед ним предстал идеальный образ молодости, красоты, невинности. Она взывала к нему, находясь на волосок от смерти. Он услышал ее. Он отозвался. И он бы повторил это. За один удар сердца. Он с удовольствием отдал бы свою жизнь, чтобы защитить ее, без вопросов и без сомнений.

- Ты выглядишь посвежевшей.

Хаос провела рукой по запутавшейся пряди волос, которую она закрепила на затылке одной из тех заколок, что Соломон приобрел для нее в магазине.

- Мне нужно избавиться от этого колтуна. И поскорее. Пока что я его просто спрячу.

- Не переусердствуй. Нам нужно укрепить тебя, а не навредить.

- Я быстро поправляюсь, - практически похвасталась она.

Внутренности Соломона сжались от звучавшей уверенности в ее голосе. Очевидно она говорила, опираясь на прошлый опыт.

- Полезная информация.

- Так с чего начнем?

Он переложил большую порцию яичницы в ее тарелку.

- Съедим сбалансированный и полезный завтрак.

Оглядываясь по сторонам, Хаос стояла позади стула, за кухонным столом.

- Обычно я не завтракаю.

Соломон добавил нарезанные ломтики индейки в ее тарелку, подавляя желание наложить ей побольше еды, чтобы восполнить истощенные резервы ее запущенного организма.

- Завтрак не подлежит обсуждению, - сказал мужчина, используя тот же тон, который применял к упрямице мисс Мэри.

- Пища - это топливо для организма. Нужно питать свое тело, но, что более важно, необходимо использовать топливо только хорошего качества, не что-то дешевое, а отлично обработанное и питательнее, чем какие-нибудь жалкие второсортные отбросы производства.

Соломон продолжал объяснять, как организм использует «топливо», и каким истощениям подвергается организм человека, когда недополучает то, в чем нуждается. Как хорошая ученица, Хаос кивала на протяжении всей его проповеди о правильном питании. Но услышала ли она его на самом деле или просто делала вид, что слушает? Соломону придется подождать и проследить за ней.

Сидя напротив девушки за маленьким столом на две персоны, Соломон наблюдал за тем, как Хаос гоняла еду по тарелке от одного края к другому. Она откусила немного, затем продолжила тыкать вилкой в оставшийся кусок.

- На вкус неплохо?

- Да, мне нравится, - ответила она, смотря на него своими постоянно меняющими цвет глазами.

Он все еще не был уверен, какого цвета они были, но Соломон не мог смотреть в них достаточно долго, чтобы выяснить это.

Наконец, он понял, чем занималась Хаос.

- Тебе не нравится консистенция блюда?

Хаос откусила еще немного и покачала головой.

- Просто предпочитаю... потреблять пищу в определенном порядке.

- Что ты имеешь ввиду?

Откусив немного, Соломон почти боялся узнать подробности.

- Ну, знаешь. По типу АВС. Мой мозг заставляет меня.

ABC. OCD. ADD. (прим. переводчика: ABC-анализ— метод, позволяющий классифицировать ресурсы фирмы по степени их важности. OCD– Обсессивно-компульсивное расстройство. ADD– Синдром дефицита внимания).

- Твой мозг заставляет тебя, серьезно? А если ты ослушаешься?

- Тогда из носа пойдет кровь.

Брови Соломона взметнулись вверх, пока он в удивлении смотрел на девушку.

- Не шутишь?

Хаос покачала головой, откусив еще немного.

- В ушах начинает звучать громкое жужжание, а затем из носа идет кровь.

Вау. Он задался вопросом, какая же болезнь может вызывать подобные симптомы, или это просто совпадение?

- Сколько раз это случалось?

- Не часто, - пробормотала она с полным ртом еды. - Потому что я всегда прислушиваюсь к себе.

Теперь настала очередь Соломона гонять пищу по тарелке, но он делал это по другой причине.

- Мастер любит во всем порядок? - предположил он.

Хаос кивнула, отпив молока.

- Да, он очень строгий и аккуратный. Но на это есть веская причина.

- Не сомневаюсь, - ответил Соломон настолько искренне, как только мог.

- Мастер очень хороший.

На этой тошнотворной лжи девушка откусила еще немного яичницы.

- Ну, я точно знаю каким должен быть хороший Мастер, - поддержал он ее, однако его аппетит неумолимо угасал.

- Ты тоже Мастер? Я догадалась, - произнесла Хаос, выглядя так, словно, наконец, почувствовала здоровый аппетит к завтраку.

Соломон чуть было не поправил ее, но потом осознал свое преимущество перед таким заблуждением девушки, в таком ключе можно заполучить информацию или повлиять на нее.

- У меня есть некий дар, - сказал Соломон.

- У тебя очень могущественный голос.

С ней ему тоже так казалось. Он подыграл.

- Ты заметила?

- Да. Когда ты разговариваешь и особенно когда поешь. Это заставляет мое тело делать такие вещи, на которое оно не было способно. Мастер назвал тебя одаренным.

Ого, это был большой промах.

- Ты готова к терапии? - спросил Соломон, делая вид, что не слышал ее последних слов, относя тарелки в раковину.

- Да, - поспешила она ответить, в то время как разум Соломона пытался постичь эту грандиозную новость.

Мастер знал его. Это многое меняет, не так ли?

Соломон подошел к Хаос, к месту, где она по-прежнему сидела за столом, и протянул ей руку. Она подняла на него глаза.

- Вложи свою ладонь в мою, - проинструктировал он.

Внезапно на ее лице отразился страх, что ясно давало понять - Мастер использовал все, что связано с болью, и манипулировал этим. Помогая ей, Соломон поднял девушку с места.

- Закрой глаза.

Хаос повиновалась ему, и мужчина принялся выводить пальцами на тыльной стороне ее ладони случайные узоры.

- Ты знаешь, что я делаю?

Она отрицательно покачала головой.

Соломон тоже не имел понятия, но внезапно ему пришла идея.

- Я общаюсь с твоей кровью.

Хаос с придыханием уставилась на него снизу-вверх.

- Зачем ты это делаешь?

Соломон решил посмотреть, к чему приведет эта игра, увидев, что Хаос воспринимает его слова всерьез.

- Просто чтобы поздороваться, - пояснил он.

- Ты улыбаешься, - промямлила она. – Хотя, обычно ты этого не делаешь.

- Что? Конечно, я улыбаюсь.

Хаос уставилась на свои руки, пока он продолжал поглаживать вены на ее тонких ладонях.

- Но... с трудом.

Соломон осознал, что было плохой идеей делать то, что он только что озвучил. Нужно прикасаться к ней. Нежно. Что если это единственный сильный и действенный метод, чтобы вытащить ее из всего этого? Правильный вид прикосновений? Правильный подход?

- В том, как мы встретились, не было ничего веселого.

Тон Соломона соответствовал его прикосновениям.

- Потому что я дерьмово выглядела?

Девушка усмехнулась собственным словам, и Соломон разжал пальцы, отпуская ее. Внезапно появилось смущение, когда она взглянула на него снизу.

- Потому что ты была ранена, а я не терплю, когда другие страдают. Ты можешь сесть.

Медленные движения Хаос доказывали то, что ей по-прежнему было очень больно. Она прикоснулась к тыльной стороне своей ладони.

- Мне это нравится.

- Что именно? - уточнил Соломон, направляясь к плите.

- То, что ты против... насилия надо мной.

Соломон поставил воду на огонь.

- Это так необычно? То, что тебе это нравится, я имею в виду?

Очевидно быть избитой до полусмерти было нормой для девушки.

Он оглянулся и уловил, как она пожала плечами.

- Я не помню такого прежде.

О, да, потому что всем было плевать на нее.

- Итак, каково это? Когда никто поблизости не хочет нанести тебе вред?

От самой мысли обсуждать подобное Соломон ощутил всплеск гнева. Это означало, что подтвердилось худшее из его предположений – Хаос никогда прежде не испытывала ничего такого простого как теплое отношение. Но одержимым его делала необходимость выяснить у нее подробности совершенных над нею зверств и при этом не показать своих настоящих чувств – жажды убийства всех надругавшихся над ней тварей.

Поставив две чашки на стол, Соломон не сводил с девушки глаз.

- Я так думаю, - сказала Хаос, отводя взгляд куда-то влево. - Мне не настолько хорошо знакомо это чувство.

Девушка развернулась к нему, ее изогнутые брови выражали удивление.

- Это плохо?

- Нисколько, - солгал Соломон. – Мало кому из нас удалось испытать все хорошие эмоции в этом мире.

- Я не хочу сказать, что не знаю добрых чувств, - продолжала Хаос, осознавая, насколько странным это могло показаться.

- Я испытываю теплые чувства по отношению ко многим вещам. Просто не все они ощущаются...

- Хорошо? - подсказал Соломон.

- Можно чувствовать себя комфортно в мыслях, - объясняла девушка, - даже если твое тело чувствует иначе. Как ты сказал, когда ты тренируешься? - напомнила она ему.

- Это так. - Но это не то же самое. - Есть много видов боли, например, плохая и хорошая.

- Ты можешь научить меня?

Соломон разлил кипяток по чашкам и окунул в них пакетированный зеленый чай.

- Чему именно?

- Другим видам… хороших чувств. Это то же самое, что и удовольствие? - поинтересовалась Хаос.

- Думаю, можно сказать, и так. Но удовольствие тоже имеет много видов.

- Я знаю об удовольствии сексуального рода, - радостно произнесла девушка. - Я очень хороша в этом.

Иисус Христос, вот оно что.

- Ну, это особое удовольствие, - пояснил Соломон, стараясь сохранить мягкий учительский тон.

- Да, Мастер обучал меня, что оно имеет особую власть, и это нормально использовать его на благо человечества, - объяснила Хаос, словно ее собственный разум ставил под сомнения это утверждение.

Теперь Соломон ощущал давление под другим углом, еще одна проверка. От Мастера к Мастеру. Ему необходимо быть осторожным и не упустить шанс выведать все об этом отвратительном притоне.

- Твой Мастер прав. Однако это также может нанести вред человечеству.

- Я знаю, - заверила Хаос.

Как, черт возьми, он должен был научить ее тому, что сексуальное наслаждение она может разделить лишь с тем мужчиной, который полюбит ее?

- Есть еще один вид сексуального удовольствия, - сказал Соломон. - Тот, который может быть разделен лишь между двумя людьми и никем более.

- О-о-о, это когда люди женятся?

- Да, - кивнул мужчина, передавая ей чашку и усаживаясь рядом с Хаос, чтобы продолжить обсуждение этой тошнотворной темы. - Когда мужчина любит только одну женщину, а женщина любит только одного мужчину, они разделяют особое сексуальное удовольствие, которое невозможно испытать вне этой связи.

Свет погас в ее глазах, когда она взглянула на него в изумлении.

- Ты говоришь о сказочной любви. Мастер рассказывал мне об этом. Он сказал, что это не по-настоящему.

Гребаная борьба с Мастером, вот к чему они пришли в итоге.

- Иногда Мастера ссылаются на такие редкие вещи как сказки. Мы имеем в виду то, что случается это не часто, но все же случается, и для многих людей это воспринимается как сказка. Люди не осознают всю силу и дар этого и зачастую тоже называют это сказками, но ты и я, мы оба, знаем, что это не так.

- Правильно, - согласилась она, очарованная его дополнением. - Мы очень стараемся не раскрывать некоторые тайны, ведь глупые люди в своем невежестве могут осудить нас. - Хаос смерила мужчину взглядом, при этом она выглядела любопытной. - Из какого... Ордена ты?

Значит, она являлась частью какого-то Ордена. Соломон отхлебнул из чашки, стараясь не показывать, как много он уловил, собирая все элементы головоломки. Волк у камина тихонько заскулил, и Соломон пожал плечами.

- Меня называют одиноким волком. Будучи частью всего, я не принадлежу ни к чему.

Господи. Он мысленно вытер пот со лба и похлопал себя по плечу, придумав этот ушат противоречивого дерьма. Что было идеальным для такого рода хрени.

Соломон устремил свой прямой взгляд на девушку, снова входя в роль.

- Значит... это удовольствие на самом деле настоящее? - спросила она. - Просто редко встречается?

- Да, - с легкостью ответил Соломон. – Так же редко, как и твоя позиция в Ордене.

Он затаил дыхание, забросив наживку, ожидая, что же Хаос ответит на это.

Хаос глотнула чая и блеснула взглядом, который послал холодящий озноб по его спине. Не он один закидывал приманку.

- Значит... у тебя было это... редкое удовольствие с твоей женой?

Какого черта, она пропустила его вопрос?

- Да, это так.

- На что это похоже?

- Это невозможно описать. Ни одному художнику не под силу.

- Тогда откуда такая уверенность? Как ты узнал, что испытал именно его?

Соломон наклонился вперед, смело встречаясь лицом к лицу с девушкой.

- Просто узнал и все.

Хаос отпрянула в неверии от его ответа.

- Я не верю в это. Все силы можно увидеть, изучить, продемонстрировать.

- Я не сказал, что это невозможно продемонстрировать - просто нельзя объяснить.

- Ты можешь показать это мне? Я бы хотела… научиться. Узнать, каково это.

- А, может, ты уже знаешь? - переспросил он.

Девушка покачала головой, подводя к единственно возможному выводу.

- Сексуальное удовольствие мне не знакомо.

И сейчас была его очередь уточнить ее слова.

- Ты ведь сказала, что…

- Знаю, как дать сексуальное удовольствие. Но сама - я этого не испытывала.

Она выдала этот факт сухо и в научной манере, отчего Соломону пришлось бороться с собой, чтобы сдержать ярость.

- Для меня это недопустимо, - пояснила Хаос, словно он был невеждой. - Я другая, - подчеркнула девушка.

Хаос пристально смотрела на него, словно в ожидании вердикта другого Мастера, возможно, чтобы увидеть правду, а, может быть, чтобы понять, что есть другие варианты толкования этого понятия.

Но Соломону следовало оставить позади свой гнев даже в мыслях. Он уставился на свою чашку, сжимая ее пальцами.

- Ты не смогла познать сексуальное удовольствие, потому что те мужчины не любили тебя, а ты не любила их.

- Любовь, - повторила она, подчеркивая этим, что он коснулся еще одного понятия, которое ее сломленному разуму было непросто постичь.

- Например, это можно испытать с мужчиной, который бы не желал причинить тебе вред.

- Мастер не любил причинять мне боль, - сообщила Хаос, словно это сделало его кандидатом.

Иисус, мать его, Христос. Соломон опустил голову, пряча полыхающую ярость.

- Чтобы... испытать этот вид удовольствия, мужчина должен быть очень нежен с тобой. - Он вынудил себя взглянуть на девушку.

- Он должен быть мягким. Он удостоверится, что ты получишь сексуальное удовольствие, потому что твое наслаждение для него означает гораздо больше, чем его собственное. Твое наслаждение - это его наслаждение. Он будет любить тебя. Обожать тебя. Беречь тебя. Умрет, чтобы защитить тебя. Умрет ради твоего счастья. Чтобы заставить тебя улыбнуться.

Хаос смотрела на него так, словно Соломон только что поделился с ней одним из самых поразительных и горьких секретов мироздания. Девушка тяжело вздохнула и отвела взгляд. Она встала на ноги и, прихрамывая, направилась к двери.

- Куда ты идешь?

- Мне нужно подышать свежим воздухом.

Соломон позволил ей уйти, глядя на волка, который, задрав голову, поспешно последовал за Хаос. Соломон был готов дать ей десять секунд, чтобы переварить эту многообещающую, в корне меняющую жизнь правду, и последует за ней. Если бы только он мог пробить эту стену лжи, выстроенную в ее сознании.

В этот момент Соломона мучил, назойливо зудя, еще один важный вопрос: если Мастер знал его... тогда, что он задумал? Неужели он оставил девушку в его лесу, чтобы Соломон нашел ее? Это все было подстроено? В какие игры она играет? Так или иначе, Хаос не отправили бы сюда без какого-то плана. Однако, чтобы эта теория подтвердилась, девушка должна была знать больше.