Острова жизни

25. Неожиданные гости

(Сезон Холода. Риаллар, Джар Илломайн.)

Следующие десять дней пролетели, как один. Слухи о спасительном месте, где нет ни катаклизмов, ни колдунов, постепенно расползались по Наземному миру, и в Эргалон потянулись беженцы со всех концов Теллара. К счастью, точное место расположения Ворот удавалось обнаружить лишь немногим. На плато перед Нефритовыми воротами образовался большой хорошо охраняемый лагерь: одержимые надеждой риалларцы собирали последние силы, чтобы добраться до своего правителя и попросить о последней милости — о спасении. Джерхейн никому не отказывал, но переправлял вновь прибывших не сразу: поначалу их селили в лагере перед входом в илломайнский лабиринт, в опустевших палатках, где специально обученные люди присматривались к новичкам. В конце концов их либо отправляли на Алуре, либо оставляли ждать дальше. Списки переселяющихся оглашали по вечерам, чтобы наутро начать отправку. Тех, у кого не было скарба, вели через чертоги Тонхайра к разрушенным воротам Обители Колодца, чтобы потом переправить через Ворота. Те, кто приходил с вещами и скотом, шли длинным путем, с ночевкой в горах. Воины Холгойна следили за порядком; надо сказать, навести и поддерживать порядок в этом полном горя, отчаяния и надежды лагере оказалось дьявольски сложно — то и дело вспыхивали конфликты, которые приходилось жестко пресекать, иногда даже путем казни зачинщиков.

Центральная часть пещер была затоплена кйти, и Кельхандар упорно поднимал ее уровень все выше и выше, пытаясь подобраться как можно ближе к Колодцу. Лайды вели себя как хозяева, но никого не убивали, только попугивали иногда, не позволяя беженцам углубляться в лабиринты Тонхайра.

С каждым днем все острее вставала проблема продовольствия. Воды пока хватало — маленькое горное озерцо, лежавшее в распадке у подножья плато, исправно снабжало лагерь чистой водой. Из беженцев Джерхейн сформировал охотничьи отряды, которые отстреливали всю попадавшуюся на их пути съедобную живность, и обыскивали брошенные селения в поисках остатков провизии. Иногда им удавалось обнаружить скудные запасы овощей и злаков.

Когда положение с едой стало совсем отчаянным, охотничьи трофеи и рыбу стали спускать с Алуре. Идея эта принадлежала Тэйну, который стал в наземном лагере универсальным заместителем Джерхена по всем вопросам — от поддержания уцелевших хэльдов в рабочем состоянии до разбора конфликтов между беженцами. Самой тяжелой проблемой для илларов Ильфейна, кто сохранил разум и умения, стало врачевание: запасы трав давно истощились, нужных хэльдов под рукой не было, а тонкости целительского искусства пришлось вспоминать совместными усилиями. Спасало их только удачное расположение лагеря, поблизости от которого обнаружилось брошенная деревня карны Келара со стандартной галереей хэльдов — Окно, Зеркало, Истина, Исцеление. Каждое утро Тэйн восстанавливал тамошний Круг Власти с помощью камней-защитников, и к вечеру тот снова превращался в мертвый камень. За это короткое время они успевали хоть что-нибудь, и только поэтому многие из них были еще живы.

Путешествие к Белому озеру отняло у Тэйна совсем немного времени: лайды, повинуясь приказу Караха помогать Ройгу во всем, проводили его короткой дорогой туда и обратно и показали нужные отметки. Судя по древним свидетельствам, у них еще оставалось около двадцати пяти дней в запасе, но сопровождавший Тэйна Шаух, предупредил его, что в ближайшее время уровень кйти на озере резко подымется — Карах-Кельхандар собирается продолжить свои эксперименты с кйти

Возвращался он уже без проводника, через илломайнский лабиринт, надеясь застать Джерхейна в Обители Колодца, а не в лагере беженцев, переговорить без свидетелей и затем хорошенько выспаться — он знал, что в лагере ему не дадут сделать ни первого, ни второго. Мысли по дороге приходили странные. Неужели нет никакого иного пути, иной возможности остановить Пришествие? Способ, избранный Харриабертом, не лишен смысла, вот только слишком уж он разрушительный — не хуже самого Пришествия. А бегство на Алуре спасет немногих — только тех, кто успеет до него добраться.

Проходя мимо зала-Усыпальницы, он задержался, отмечая его изменившийся облик. Знаки на древних камнях-тумбах, в которых он теперь узнавал символы ши-ала, обрели трехмерность и ярко светились в сумраке зала, а кольцо-надпись, мерцавшее, когда он шел искать Ясмина, сейчас превратилось в вертикальный огненный колодец-столб, чем-то напомнивший горящий Круг Власти. Ройг осторожно приблизился к надписи и попытался прочесть ее, с трудом разбирая символы, слепившие глаза. Знаки ши-ала складывались в нечто поддающееся осмыслению, и он зашевелил губами, пытаясь воспроизвести то, что пришло на ум. Знаки, что были начертаны на каменных тумбах, неожиданно откликнулись немелодичной какофонией звуков…

Тэйн резко прервался, отскочив назад и ругая себя за беспечность. Экспериментировать с шиаллахом, да еще поблизости от старых хэльдов, несмотря на их пассивность, было больше чем безумием — самоубийством. Подождав, пока разбуженные им силы успокоятся, он собрался было уходить, но с другой стороны зала, оттуда, где за гладкой нефритовой колонной начиналась внутренняя дорога, уводившая в обыденный Тонхайр, возник силуэт, поначалу показавшийся силуэтом лайда, но в ту же секунду Ройг сообразил, что для лайда он слишком высок ростом. Осторожно обойдя пылающий круг, человек остановился перед одной из тумб.

— Хотел бы я знать, что означают эти знаки… — усмехнувшись, он повернулся к Тэйну. — Мне иногда кажется, что они — теллы — тоже не знали. Смотрели, как они светятся, и гадали.

— Наши считают, что это что-то вроде склепа, — пояснил Тэйн. — Ты хотел поговорить?

Кельхандар медленно покачал головой и пригладил волосы, заплетенные сзади в аккуратную косичку. Черных волос в ней почти не осталось.

— Нет. Не совсем… Я вообще не собирался тащиться в такую даль, прямо к Джеру в лапы. Я поплыл с лайдами в одно из здешних мест, потом отправился бродить по верхним этажам, хотел посмотреть на знаки ши-ала, что еще сохранились, вспомнил про Усыпальницу… Совпадение, хотя и странное. Я не знал, что и ты бродишь где-то здесь. Знаешь, у меня ведь сын родился. Я еле успел тогда, после Ворот.

Тэйн хлопнул его по плечу.

— Прими мои поздравления. Жаль только, время не самое спокойное. Может, лучше переправить Киа и ребенка на Алуре?

Харриаберт покачал головой.

— Нет уж, здесь, под землей, спокойнее. Кстати, что островитяне? Все ловят тебя?

— Нет, заявлений больше не было, — ответил Тэйн. — Притихли. Мы думаем, что скоро они явятся сами, прямо к Воротам на Алуре. Что-то будет… — вздохнул он.

— Может тебе лучше остаться с нами? Лайдам наплевать на островные деньги, да и то спасение, что предлагает Агваллар, им не нужно. Мы тебя точно не выдадим.

— Мне и здесь хорошо, — хмыкнул Тэйн. — Да и среди твоих достаточно людей. Кстати, ты не передумал насчет кйти?

— Нет, — отрезал тот.

— Если не получится, — Тэйн пристально посмотрел ему в глаза, — не жди, пока грянет. Собирай народ и тащи всех к Воротам.

В обители Колодца Холгойна не оказалось. Выспавшись и вымывшись в чистом и прохладном подгорном источнике, он добрался до лагеря в долине. Ворота были в целости и сохранности и по-прежнему мерцали слабым голубым светом. Насланная островитянами тьма почти развеялась, явив ставшее уже привычным багрово-красное небо и удушливый жар оголтелого солнца.

На входе в лагерь его перехватил Каллед.

— У нас гости, — предупредил он быстро, кивнув на шатер неподалеку от Ворот, в котором обычно ночевал Джерхейн. — Очень неожиданные.

— Кто именно?

— Ард элларцы. Из Очага Солнца.

— Ничего себе, — опешил Тэйн. — Как они сюда попали? И что им нужно?

— То же, что и всем. Хотят переправить на Алуре библиотеку и книги Свода, и всю школу Кэлленара в очаге Солнца. Переселить туда илонов, илларов и учеников, а также тех людей, кого они успеют переправить до Пришествия.

— Быстро же они добрались, — раздраженно буркнул Тэйн. — Когда только успели разнюхать… Что, сами прямо сюда пришли?

— Нет, их сдуру кто-то из наших сюда притащил. Впечатлился рассказами, — вздохнул Каллед.

— А что Джер?

— Поселил их под охраной в соседнем шатре и приказал срочно разыскать тебя. Он хорошо помнит твои рассказы, — ответил Каллед с раздражением в голосе. — Я бы прогнал их взашей. Но он почему-то засомневался… Очень уж красиво они говорили — о Кэлленаре, традициях и мести Острову.

— Так вот оно в чем дело, — пробормотал Тэйн, останавливаясь. — Он о мести вспомнил… Дьяволы небесные и адовы облака! Ну уж нет… На Алуре не должно быть никаких колдунов, ни старых, ни новых.

Посланцев Ард Эллара было шестеро. Из них Ройг сразу же узнал двоих. Не узнать их было невозможно. К счастью, совет только начался, и он поспешил разместиться так, чтобы они его не заметили — спрятавшись за спинами командиров дружины и тех илларов Ильфейна, что находились сейчас в лагере. Даллан, заметив Ройга, как-то очень незаметно отодвинулся назад, за спины других участников совета, и, пробравшись к Тэйну, поспешно вывел его из шатра.

— Знаешь кого-нибудь? — поинтересовался он встревожено.

— Полный полуседой мужчина в возрасте, который сидит в самом центре — Ригойн, — сказал Тэйн с отвращением. — Слева от него — Линара. Сейчас она, наверно, уже иллар.

— Та самая?

— Да.

— И как она насчет искусства?

Тэйн пожал плечами.

— Была не очень. Не знаю, как сейчас. Следящих у них нет, они сами по себе.

— Хоть это радует, — проворчал Даллан. — Плохо то, что они хотят протащить Кэлленар на Алуре, да еще неизвестно, что на самом деле замышляют. Джерхейн, конечно, молодец, держится по-королевски, и окончательное решение старается оттянуть. Сам-то ты не хочешь поучаствовать?

— Хочу, — ответил Тэйн серьезно.

— Тогда идем. Джер ждет именно тебя.

И Даллан откинул занавес шатра, предлагая Ройгу войти. Тэйн остановился на пороге, с удовольствием разглядывая резко меняющиеся выражения лиц Линары и Ригойна. Неторопливо обойдя остальных участников совета, Тэйн подошел к Джерхейну и уселся рядом с ним, поймав мгновенное облегчение на лице Холгойна, которое тут же стало прежним.

Ригойн, говоривший в этот момент о необходимости перевезти библиотеку, замер на полуслове. В глазах его появилась растерянность, однако он быстро взял себя в руки и продолжил с той же уверенностью и красноречием. Тэйн покосился на Линару не без тайного злорадства, однако она лишь молча отвела взгляд. Когда же она все-таки подняла на него глаза, в них светилось такое… Ройга обожгло ее страхом и радостью, желанием и вызовом — и тотчас же окатило холодной волной неприязни.

Он и не думал, что воспоминания об Ард Элларе до сих пор живы в нем, да еще так ярко. На фоне произошедшего те события казались теперь такими далекими… Словно в другой жизни, где он был моложе лет на сто и наивнее в тысячу, и Данира была еще жива.

Тем временем Ригойн, кажется, закончил свое пространное обращение к правителю Риаллара.

— Чем раньше мы начнем эвакуацию, тем лучше, — сказал он. — Книги и архивы будут переправлять самые достойные иллары Очага Солнца, которые потом возьмут на себя все заботы по их сохранению.

— А кстати, как Книги Свода отреагировали на Пришествие? — вмешался Тэйн.

Ригойн недоуменно замолчал, пытаясь облить Ройга презрительным взглядом, но Джерхейн величественно кивнул, ожидая ответа, и Ригойну пришлось продолжить.

— Выглядят они так же, но открыть и прочесть их с некоторых пор невозможно, — пояснил он. — Именно поэтому мы хотели бы…

— На Алуре нет Кэлленара, — перебил его Тэйн. — Вы уверены, что его длительное отсутствие не причинит Книгам вред? Вдруг они потеряют свои необычные свойства?

— Мы надеемся, что после Катаклизма Книги Свода немедленно вернутся домой, — сказал Ригойн уверенно.

— Если агвалларские жрецы не будут ждать вас у Ворот с распростертыми объятиями, — язвительно заявил Тэйн. — Кстати, как вы узнали о Воротах на Алуре?

Ригойн снова вопросительно посмотрел на Джерхейна, и тот снова величественно кивнул, требуя ответить.

— У нас остались некоторые хэльды… в рабочем состоянии, — вздохнул он. — С их помощью мы узнали об открывшемся пути к спасению. Мы надеемся, что после Пришествия наша школа — кстати, единственная на Телларе — поможет возродить Кэлленар и противостоять Агваллару. Кроме того, мы считаем, что на Алуре можно было бы попробовать заложить основы привычного уклада.

Ройг и Холгойн многозначительно переглянулись.

— Мы считаем Алуре территорией Риаллара, — заявил Джерхейн, с трудом сдерживая раздражение. — В наши намерения не входит превращение уникального мира Алуре в еще один остров колдунов.

— У вас есть обученные мастера хэльдов? — поинтересовался Тэйн, глядя на Линару, которая как-то очень внимательно разглядывала Холгойна. Было в выражении ее лица что-то холодное и расчетливое.

— Мы планируем перенести те хэльды, которые доступны перемещению, на вновь открытый небесный остров, — сказал Ригойн. — Не торопитесь возражать насчет отсутствия Колодца, — оборвал он Тэйна, который уже собрался перебить его, — мы тщательно обдумали этот вопрос. Агвалларский Кэлленар функционирует за счет Колодца, находящегося на Телларе. Мы считаем возможным функционирование хэльдов на Алуре.

— Агваллар был создан как часть Теллара, — сказал Ройг, продолжая следить за Линарой — та улыбалась Джерхейну одной из своих самых обворожительных и загадочных улыбок. — Алуре — как мир, в котором никогда не будет Кэлленара. Не думаю, что у вас получится хоть что-нибудь. Кстати, для того, чтобы хэльды заработали, нужны малые колодцы. На Агвалларе их достаточно, чтобы поддерживать систему.

— Откуда вы знаете? — спросил Ригойн с раздражением.

— Я был там, — ответил Тэйн.

— Ваше величество, — Линара, которая сегодня изменила строгой традиции Ард Эллара покрывать волосы, взволновано поправила золотистые пряди, выбившиеся из гладкой прически. — Вы доверяете этому человеку? Некоторое время назад он был у нас в Очаге Солнца и запятнал свою честь поступками, недопустимыми не только для иллара, но и для обычного человека.

Лицо Джерхейна стало медленно краснеть, дрогнули ноздри — его терпение явно подходило к концу, но тут вовремя вмешался Даллан.

— Кажется, сейчас мы обсуждаем вопрос доверия вам, уважаемые гости, а не присутствующим здесь советникам его величества. Если он позволит, — Даллан поднялся на ноги, — я считаю необходимым сделать перерыв и обсудить некоторые вопросы узким кругом доверенных лиц.

Джерхейн резко кивнул. Даллан поклонился ему и первым вышел из шатра.

Холгойн медленно поднялся на ноги и, не проронив ни слова, направился следом за ним. Остановившись на пороге, он сделал знак Тэйну, предлагая присоединиться.

— Не могу понять, в чем именно они нас обманывают, — сказал Тэйн, когда они отошли подальше от шатра и остановились неподалеку от Ворот. — Не могли у них остаться целые хэльды. Неоткуда.

Джерхейн мрачно кивнул.

— Меня другое насторожило, — сказал он, оглядываясь на шатер, откуда один за другим выходили остальные участники совета. Ригойн и Линара пока не появлялись. — Как они так быстро сюда попали? Путь от побережья Ард Эллара до Эргалона по земле или морем через северные порты занимает гораздо больше времени. Арриты их не выглядят усталыми, как если бы они скакали без остановок от побережья до столицы.

— Сколько их?

— Двадцать три человека, — ответил Даллан. — Здесь только шестеро, остальные — у Нефритовой Арки. Сколько среди них илларов — неизвестно. Клейм-то нет.

— Увидим, — усмехнулся Тэйн. — Если за ними понаблюдать, это станет заметно. Гораздо важнее, сколько среди них бойцов.

— У меня не так много воинов, чтобы уберечь беженцев от этих незваных гостей, — отрезал Джер со злостью.

— Можно обратиться за помощью к Харриаберту, — предложил Ройг, но Холгойн лишь поморщился. — Уверен, он не откажет.

Даллан улыбнулся, но промолчал.

— Только в самом крайнем случае, — сказал Джерхейн. — Я послал ребят проверить дороги… не идет ли кто следом.

Тэйн смотрел на Ворота. Каждые несколько минут они вспыхивали ярким голубым светом, пропуская все новых и новых людей.

— Не боишься, что они прорвутся туда силой? — спросил он.

— Я другого боюсь, — вздохнул Джерхейн. — Бунтов в лагере. А Ворота я уж как-нибудь защищу.

— Я возвращаюсь на Алуре, — сказал Даллан. — Распоряжусь насчет… возможных неожиданностей. А вы тут… поосторожнее с Ригойном. Что-то у него есть в запасе, иначе не пришел бы он сюда столь нагло.

С делегацией ард элларцев поступили со всей возможной вежливостью: Ригойна и его спутников разместили по соседству с шатром риана, остальных — тех, кто остался в лагере на плато перед Нефритовыми Воротами — расселили в свободные шатры только что отправленных на Алуре беженцев, накормили из запасов риалларской дружины и выставили рядом пост охраны, выказав опасение, что постоянные обитатели лагеря могут не слишком хорошо отнестись к неожиданным гостям. Несмотря на скудное пиршество, гости из Ард Эллара казались вполне довольными приемом. Ригойн сообщил, что должен отправить гонца в родной Очаг, чтобы сообщить об удачном окончании путешествия. Джерхейн согласно покивал головой… Ройг даже не спрашивал, выслал ли он следом за ним соглядатаев.

Линаре выделили отдельный шатер чуть в стороне от остальных. Тэйн старался избегать ее, но она упорно попадалась ему на глаза, впрочем, не пытаясь привлечь к себе больше внимания, чем нужно. Зато Джерхейном она явно интересовалась, ненавязчиво и умело, применяя весь арсенал женских хитростей. За несколько последующих дней, проведенных Ройгом в лагере перед Воротами, она весьма и весьма преуспела. Впрочем, Джерхейн тоже был не лыком шит.

— В один прекрасный момент я обнаружу ее у себяпод одеялом, — заявил он Ройгу, провожая ее взглядом после совместной вечерней трапезы, на которую, как на военный совет, собирались все преданные Джерхейну командиры, иллары, старейшины селений и главы Карн — все, кто составлял сейчас верхушку Риаллара и пытался хоть как-то упорядочить нынешний безумный мир. — Только вот не уверен, вышвыривать ли ее вон, или объяснить, что значит настоящий воин…

Тэйн не выдержал и рассмеялся.

— Ты ее недооцениваешь. Сам не заметишь, как она начнет учить тебя, с какой стороны одеяло теплее…

Джерхейн перевел взгляд на сияющие голубизной Ворота.

— Пойду-ка я прогуляюсь на Алуре, — неожиданно заявил он. — Там как-то… спокойнее.

Каждый день Ройг совершал на остров кратковременные вылазки, больше для отдыха, чем для дела. Только там ему удавалось поспать. Лейт, которая неожиданно приобрела в новоиспеченной колонии значительную власть, всегда встречала его с неприкрытым искренним радушием, кормила, поила, выслушивала новости, делилась своими и, при необходимости, прятала его от жаждавших пообщаться соратников.

Колония очень быстро отстроилась, за счет бескрайних лесов и неистового трудолюбия переселенцев, чем-то напоминая юго-восточные риалларские деревни, вытянувшиеся вдоль берегов рек, с их деревянными постройками, высокими островерхими крышами, размеренным неспешным укладом. Шатров пока было больше, чем домов, но Тэйн каждый день подмечал небольшие изменения. Дом, где жили Даллан, Лейт и Итта, был уже почти закончен. Его за глаза называли Риан ар Айле — «дворцом правителя на реке». Поселение же иначе, как Новым Эргалоном, уже не называли.

Как-то само собой получилось, что на плечи Лейт лег круг проблем, который испокон веков считался женским. К ней шли, как раньше шли в храм Тармил — чтобы получить совет, напутствие, помощь. Неожиданно для себя она оказалась арбитром в бытовых спорах, возникавших ежедневно, и которые она пыталась решать по справедливости. Ее честность и беспристрастность быстро выделили ее среди прочих, а терпение и добросердечность — снискали любовь и уважение. Кроме того, ей приходилось решать множество хозяйственных вопросов. От Даллана она знала обо всех делах колонии, от Джерхейна, который тоже любил сюда наведываться, как только выдавалась свободная минута, — о делах Наземного мира, от остальных жителей — обо всех происшествиях и мелких событиях, о быте, проблемах и радостях жителей Алуре. Формально правителем Нового Эргалона считался Джерхейн, его наместником — Даллан, но на деле колонией управлял совет, состоящий из Даллана, Ахира — одного из самых верных холгойнских командиров, Маррена, возглавлявшего карну Быка Срединного кольца городов Риаллара, двух эргалонских старейшин, имевших богатый опыт управления городскими цехами, и ее, Лейт. Слушали ее, если она решалась высказать свое мнение, с большим вниманием и неприкрытым уважением.

Джерхейн с трудом выкраивал свободные часы, чтобы навестить свои новые владения, но уж если вырывался на Алуре — то возвращался оттуда счастливый и умиротворенный.

Проводив его глазами и с трудом подавив усмешку, Тэйн вернулся к своим повседневным обязанностям. Через Ворота шла большая группа людей, и, убедившись, что Ворота стабильны, он пошел к следующей, только что прибывшей из другого лагеря. Нужно было осмотреть их, найти больных, подлечить, обнаружить илларов или просто шпионов, заставить их замолчать… Когда стемнело, а Джерхейн так и не вернулся с Алуре, Тэйн, поужинав вместе с Калледом, ушел спать в его шатер. Что ж, он очень хорошо понимал Холгойна. Его притягивали на Алуре не только красивая природа, безопасность и спокойствие.

Сквозь щель в пологе он наблюдал, как Линара бродит по лагерю, поглядывая на Ворота. Ригойн сегодня так и не вышел из своего шатра. Остальные гости из Ард Эллара вели себя скромно, к Воротам не подходили, гуляли по окрестностям, осматриваясь, да ухаживали за своими арритами. Складывалось впечатление, что они чего-то или кого-то ждут. Джерхейн предложил им оставить Книги Свода в Обители Колодца, и Ригойн, посовещавшись со своими спутниками, согласился, с условием, что вместе с Книгами там останутся двое его илларов, которые будут охранять, заботиться и наблюдать за Книгами. Джерхейн не возражал, опять же, приставив к ним своих соглядатаев. Остальным было предложено перебраться на Алуре в качестве подданных Риаллара, предварительно принеся Холгойнам клятву верности. Ригойн подумал и заявил, что должен узнать мнение всех остальных прибывших вместе с ним людей.

Тэйн бросил взгляд на самодельный календарь, который они с Джером соорудили, чтобы отсчитывать дни, оставшиеся до Пришествия. Что-то около двадцати дней. Все меньше и меньше…

Вести с Эргалона приходили одна страшнее другой. Город, по словам разведчиков, почти опустел, в колодцах вместо воды плескалась кйти, часть улиц была ею затоплена. Остатки хильдского гарнизона грабили уцелевшие дома, их самих то и дело трепали сбившиеся в разбойничьи банды горожане. Резкие перепады температур уничтожили последнюю живность и растительность, чистая вода и скудная еда стали самой главной ценностью. Многие уже пробовали кйти. Результат Ройг знал от Кельхандара. Лайды, умеренно употребляющие кйти, жили долго и отличались особой выносливостью и силой, но люди привыкали к ней, как к наркотику, и, употребляя ее во все возрастающих количествах, стремительно мутировали и так же стремительно угасали. По словам все тех же холгойнских лазутчиков, сейчас по улицам Эргалона бродило немало людей с полуседыми волосами, белокожих и светлоглазых, совершавших дикие, не поддающиеся никакому объяснению поступки и не гнушавшихся, как одичавшие арги, хлебать кйти из придорожных канавок и лужиц. Ахтан, по слухам, вымер еще раньше, чем Эргалон. Земли Хильдайра, по рассказам Ригойна, лежали погребенные под слоем льда, а в Майре свирепствовали морозы и болотница. На севере Ард Эллара обитатели харранов еще как-то держались, прячась от холода и жары в тех пещерах Джар Дахара, которые еще не залило кйти, на юге Ард Эллара шла война: княжества воевали друг с другом за остатки ресурсов.

Он лег на постель и закрыл глаза. Шум в лагере утихал, голубой свет, исходивший от Ворот, рассеивал черноту и заливал плато, на котором разместился лагерь, торжественным сиянием.

Шелест отодвигаемого полога заставил его вынырнуть из предсонной дремы. Линара медленными и плавными движениями опустилась на одеяло рядом с ним.

— Ты простил меня? — спросила она шепотом, одними губами, пристально глядя ему в глаза.

— Почти, — улыбнулся он. — Хотя это было не так просто.

— Меня вынудили обстоятельства, — сказала она.

Он кивнул. Тонкая и грациозная, она положила руку на его запястье и слабо сжала его. Пушистые, распущенные по плечам волосы лучились в голубом отблеске Ворот, проникавшем сквозь щели в неплотно прикрытом пологе. От нее веяло сладким и терпким, очень приятным ароматом…

— Как там, на Алуре? — спросила она, наклоняясь ближе.

— Там хорошо, — прошептал он. Линара поцеловала его первая, в губы, и аромат, ставший неожиданно сильным, закружил-завертел его в сладостном предвкушении, он почувствовал себя легким и свободным от всего — от прошлого и будущего, от долга, обиды, ненависти. Захотелось засмеяться, вскочить и выбежать на свободу, туда, где нет ни Пришествия, ни страха, ни боли, а есть только покой. Небо… трава и запах…

И темнота.