Отчаяние и… надежда

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Полли меряла шагами красивую гостевую комнату, в которую уже знакомая ей экономка перенесла ее вещи. Женщина старательно избегала встречаться с ней глазами, возложив всю вину на Полли за то, что их хозяин в первый же день выдворил молодую жену из супружеской спальни.

За последний час Полли пережила всю гамму чувств – от ярости и гнева, от которых темнело в глазах, до раскаяния и самобичевания. Она никогда раньше не сталкивалась с человеком, обладающим столь взрывным темпераментом. Девушка никогда не представляла себе, что Рауль может так разговаривать и так поступить с ней. Будто она ничто, даже меньше, чем ничто! Его головная боль, хомут на шее!

Больше всего ее задело, что Рауль сделал их конфликт публичным. Они пробыли вместе всего двадцать четыре часа, а их брак уже пошел прахом. Как же все безнадежно плохо! Ей хотелось схватить Луиса и бежать, бежать… И пусть Рауль страдает и казнит себя!

Наконец-то пришли долгожданные слезы, но они не принесли Полли облегчения. Поплакав, Полли заставила себя взглянуть на сложившуюся ситуацию со стороны, вернее, с позиций Рауля. И ей очень не понравилось собственное поведение. Она даже застонала от негодования на свою глупую обидчивость, колючесть и слепоту.

Потрясающе красивый, невероятно сексуальный и при этом богатый и могущественный мужчина, которого добивались многие признанные красавицы, против своей воли становится ее мужем и при этом прилагает усилия, чтобы склеить трещины их неудачно начавшегося брака. С помощью чего? Секса. Чего же еще? Любую другую женщину не пришлось бы уговаривать разделить с ним постель и на деле убедиться в его легендарной славе любовника. Безусловно, непонятный отказ молодой жены заняться с ним сексом он счел оскорблением. В его глазах она – язвительная, ревнивая шантажистка, не умеющая себя вести как подобает взрослой женщине.

Ну почему, почему она вела себя, как идиотка?

Потому что любит. Ей мало быть просто телом в его постели, которое скоро наскучит. В том, что наскучит, Полли не сомневалась. Ведь Рауль привык иметь дело с искушенными, утонченными, красивыми светскими львицами, моделями, актрисами.

Увидев в зеркале свои припухшие глаза, Полли умылась холодной водой, нанесла легкий макияж и надела короткую шелковую ночную рубашку. По темному коридору она, как воришка, прокралась в супружескую спальню и залезла в огромную постель.

Должно быть, она уснула, потому что ее разбудили быстрые шаги по коридору и встревоженные голоса множества людей. Откинув с заспанного лица спутанные волосы, Полли включила бра и слезла с кровати. Открыв дверь спальни, она выглянула в коридор.

Оживленно жестикулирующие слуги окружили Рауля, испачканного грязью с ног до головы. От его хваленой выдержки не осталось и следа – Рауль был вне себя от злости, нервно и резко жестикулировал.

– Рауль, – обеспокоенно спросила она, – что случилось?

Головы всех присутствующих как по команде повернулись к ней.

– Где, черт возьми, ты была? – взревел Рауль, подскакивая к ней.

– В кровати… спала, – пробормотала Полли в замешательстве. – А что?

– Что?

Слуги по одному стали ретироваться в сторону лестницы. Рауль оттеснил Полли назад в спальню. Зайдя в комнату, он с явным недоверием и изумлением уставился на смятую постель.

– Урок третий, – прошептала Полли заранее приготовленные слова. – Никогда не ложитесь спать, не помирившись.

– Полли, уже утро. – Рауль сделал шаг вперед, схватил ее в охапку, пересек комнату и усадил на кровать.

Нахмурившись, Полли посмотрела в окно и увидела, что действительно занимается рассвет.

– Рауль, что все-таки случилось?

Густой румянец выступил на его скулах, полные чувственные губы сжались в тонкую полосу.

– Тебя не было там, где тебе надлежало быть. Я решил, что ты снова сбежала.

– С-сбежала? Куда? – сдавленно спросила Полли, едва сдерживая неуместный нервный смешок.

– Откуда мне знать? У меня два вертолета на взлетной площадке, полный гараж машин и целая конюшня лошадей. Если бы ты решила сбежать, у тебя есть широкий выбор транспортных средств, – сказал Рауль, угрожающе глядя на нее. – Моя постель даже не входила в список возможных мест, где тебя следовало искать.

Значит, он даже не заглянул в спальню. Обнаружив, что Полли нет в комнате для гостей, куда он ее отселил, Рауль сразу сделал выводы и объявил тревогу. И вдруг Полли улыбнулась. Значит, Рауль не всемогущ, он не смог предугадать, что у нее хватит смелости вернуться в спальню и уснуть в супружеской кровати.

– Ты хочешь, чтобы я ушла? – нарочито небрежно спросила Полли.

– Нет… Я еще в состоянии распознать, когда мне предлагают оливковое дерево, – с усмешкой произнес Рауль.

– Ты хотел сказать – ветвь? – осторожно уточнила Полли.

– Нет. Когда очаровательная женщина надевает шелковое неглиже, душится, делает легкий макияж и, как маленький жертвенный ягненок, ложится на супружеское ложе… – с хрипловатым, чувственным смешком пробормотал Рауль, насмешливо глядя на девушку, – это уже не ветвь, а целое дерево, оливковая роща… – Словно спохватившись, Рауль провел рукой по взъерошенным волосам и покачал головой. – О чем это я?

Говоря эти волнующие слова, он нависал над ней, пронзая взглядом сузившихся глаз. Сейчас Рауль не походил на самого себя. Под бронзовым загаром проглядывала бледность. И вдруг сердце Полли болезненно сжалось. Она разлеглась тут, делая ему недвусмысленное предложение, а он ее не хочет!

Молчание становилось все более напряженным.

– Ты поздно вернулся… – заметила Полли, отчаянно пытаясь снизить эмоциональный накал.

– Я далеко заехал. А затем встретил… соседа. Я очень грязный. Мне необходимо принять душ.

С порозовевшими от возбуждения щеками Полли прислушивалась к звукам, непривычным для нее своей интимностью. Вот он снял тяжелые ботинки, и они гулко стукнулись о кафельный пол, вот щелчком расстегнул пряжку пояса на брюках для верховой езды…

О, небеса! А вдруг Рауль больше не хочет видеть ее в своей постели? Как ей выйти из этой ситуации, не растеряв остатков гордости?

– Может, мне стоит вернуться в свою комнату? – почти шепотом спросила Полли.

В ванной стихли все звуки.

Рауль – босой, с обнаженной грудью – возник в дверях.

– Поступай так, как для тебя лучше. – Полли не была готова к тому, что Рауль оставит решение за ней, и даже растерялась. – Но я не буду возражать, если ты останешься здесь. – Рауль сопроводил свои слова небрежным пожатием плеч.

– Хорошо… – пролепетала Полли, укладываясь на свою половину кровати. Она уставилась сердитым взглядом в окно, где занимался розовый рассвет. Этот бесчувственный тип – ее чрезвычайно сексуальный, искушенный и высокомерный муж – не хочет принимать оливковую ветвь мира. Но она будет выглядеть совсем уж жалкой дурочкой, если сейчас выскочит из кровати и убежит в свою комнату.

Полли услышала, что в душе выключилась вода, и напряглась. Спустя несколько минут матрас на другой половине прогнулся под тяжестью тела.

– Если ты еще чуть-чуть подвинешься к краю, то упадешь с кровати, – раздался совсем рядом ленивый, насмешливый голос.

– Я не хочу тебе мешать, – по-детски огрызнулась Полли.

С его половины раздался смешок, а затем шепот:

– Тебе нечего бояться. Я уже понял, что… нежеланен. – От этого неожиданного признания Полли окаменела. – Можешь мне не верить, но я хочу, чтобы ты была счастлива.

Ну вот, еще одно признание, как гром среди ясного неба.

– Неужели?

– Конечно. А почему тебя это так удивляет? – осведомился Рауль.

– Ты просто хочешь самого лучшего для Луиса. Я все понимаю…

– Когда я решил, что ты сбежала, я даже не проверил, забрала ты сына или нет! – В голосе Рауля слышалось запоздалое удивление.

Полли же эти слова повергли в шок. Рауль первым делом подумал о ней? Неужели она сама по себе тоже что-то значит для него?

– Я не стану больше сбегать… если ты беспокоился об этом, – испытывая неловкость, произнесла Полли.

– Я смог простить тебе Вермонт. Твой поступок можно было оправдать. В клинике… Скажем, ты запаниковала. Это я тоже могу понять и простить. Но все это теперь в прошлом.

Полли посмотрела в лицо Раулю.

– Мне стоило определенного мужества прийти сюда…

– Но и для меня это не просто. – Рауль взял ее за руку, лежащую поверх простыни, и резко подтянул к себе.

У Полли перехватило дыхание, а Рауль уже заключил ее в свои объятия. Оказавшись со своим мужем лицом к лицу, Полли поедала глазами его высокие скулы, жесткую линию подбородка и чувственные губы, тонула в глубине мерцающих топазовых глаз. Тысячи бабочек затрепыхали крыльями в ее животе, сердце ускорило свой ритм, каждая клеточка напряглась в ожидании следующего движения Рауля.

Он неторопливо обвел указательным пальцем контур ее полных, приоткрытых в бессознательном приглашении губ. Томный вздох вырвался из ее горла, голубые глаза затуманились.

– Раньше я… я просто нервничала, – прошептала она.

Жар мужского тела передался Полли, дурманя ее, лишая здравого смысла.

– Поцелуй меня, – пробормотала она, сама не ожидая от себя такой смелости.

– Не искушай. Я хочу тебя до безумия, – хрипло прошептал Рауль. – И не смогу ограничиться поцелуями.

Полли затрепетала, прикрыла глаза, потянулась вверх и прижалась к его губам. Рауль замер, не отвергая, но и не отзываясь на поцелуй. Полли решила не отступать, она запустила пальцы в его роскошную черную шевелюру и притянула его голову к себе.

Открыв глаза, Полли поймала горящий страстью и желанием взор Рауля.

– Хочешь сказать «да»?

Потрясенная собственной смелостью, она не отвела взгляда и беспомощно кивнула. С легкой усмешкой Рауль склонил над ней черноволосую голову.

– Для меня это тоже будет впервые, – вкрадчиво прошептал он. – Я никогда не имел чести быть первым мужчиной у девственницы. Это делает тебя особенной и неповторимой.

– Не пойму, ты иронизируешь или говоришь серьезно, – напряженно пробормотала Полли.

– Только глупец станет иронизировать в свою первую брачную ночь, – прошептал Рауль, накрывая своими твердыми, горячими губами ее рот.

Поцелуй был непередаваемо эротичным. Рауль раздвинул ее губы и погрузил язык в сладостные глубины ее рта, безошибочно отыскивая самые трепетные уголки. Крепко вцепившись в его плечи, Полли вторила каждому движению мужского тела. Ее накрывали волны то дикой страсти, то сладостной истомы, заставляя содрогаться ставшее невесомым и податливым тело. Полли чувствовала, как нарастает страсть Рауля, которую выдавали сведенные от напряжения плечи и низкие стоны, исторгавшиеся из его груди. Наконец он оторвался от ее губ, поднял голову и окинул ее взглядом, полным бесстыдного, чувственного удовлетворения.

– Я же говорил, что ты сама придешь ко мне…

Густые ресницы взметнулись вверх. Полли бросила на Рауля укоризненный взгляд, раздосадованная тем, что даже в такое мгновение он не удержался от колкости. Но Рауль, не дав ей опомниться, вновь припал к ее губам, пробуя, смакуя, легко касаясь языком самых чувствительных точек, пока из ее горла не исторгся хриплый стон удовольствия, а руки еще крепче не вцепились в его плечи.

Вновь оторвавшись от Полли, Рауль с улыбкой завоевателя поддел одним пальцем тоненькую бретельку ее ночной рубашки и мучительно медленным движением спустил ее с плеча, затем то же самое проделал со второй бретелькой.

– Я хочу видеть тебя всю, – хрипло выдохнул он. – Касаться тебя повсюду. Попробовать на вкус каждый дюйм твоей гладкой, шелковистой кожи, а затем погрузиться в тебя глубоко-глубоко, чтобы нельзя было понять, где заканчиваюсь я и начинаешься ты.

Полли покраснела – его бесстыдные слова привели ее в невероятное возбуждение. Она чувствовала дрожь во всем теле, грудь болезненно налилась, а внизу живота появилась мучительная пульсация. Страстное желание боролось в ней с природной застенчивостью, когда она, словно со стороны, наблюдала, как Рауль спускает ее рубашку все ниже и ниже, обнажая маленькие, крепкие груди с бесстыдно торчащими пиками напрягшихся розовых сосков.

– Рауль, пожалуйста… – простонала Полли, еще не осознавая, что желание и страсть победили.

– О мой Бог! Ты совершенна. – Взгляд искрящихся глаз жадно вбирал белизну ее обнаженной груди, разрумянившихся щек, затуманенных глаз.

Нетерпеливыми, но необычайно нежными и искусными руками Рауль спустил невесомый шелк на талию, а затем ниже – на бедра. Стоя на коленях перед распростертой на постели Полли, он окончательно освободил ее от ночной рубашки.

Не меняя положения, он стал легонько поглаживать ее бедра, пристально и бесстыдно разглядывая ее хрупкую, совершенную фигуру – высокую грудь, тонкую талию, округлость живота, стройные бедра… Его взгляд остановился на аккуратном островке темных завитков, венчающем средоточие ее женственности. Полли предприняла инстинктивную попытку прикрыться простыней, но Рауль предупредил ее намерение, перехватив ее руки за запястья и разведя их в стороны.

– Я слишком долго ждал того момента, когда увижу тебя обнаженной, распростертой на моей кровати в ожидании моих ласк. Я сделаю так, что тебе будет хорошо…

Тело Полли сотрясала лихорадочная дрожь, горячие волны возбуждения накрывали ее с головой, но она все же пробормотала:

– Самоуверен и амбициозен…

– …как всегда и во всем. Это в крови, ничего не поделаешь. – Рауль хрипло рассмеялся, проведя руками по ее ставшей невероятно чувствительной груди.

Полли вцепилась в его плечи, притягивая Рауля к себе еще ближе. Дразнящим жестом он обвел кончиком языка контур ее припухших губ. Полли застонала и приоткрыла рот, словно приветствуя властное вторжение.

Он целовал ее снова и снова, а искусные руки тем временем гладили ее тело. Рауль чуть приподнял Полли за ягодицы и крепко прижал к себе. Ее глаза широко раскрылись, когда она почувствовала давление его возбужденной плоти. Полли задвигалась под ним, желая скорее остановить пожар, бушующий в ее теле. Но Рауль был безжалостен. Не отрываясь от ее губ, большими пальцами рук он стал поглаживать и теребить напрягшиеся соски. Отпустив наконец ее измученные поцелуями губы, Рауль, на секунду отстранившись, стал покрывать поцелуями ее грудь.

Никогда раньше она не испытывала ничего подобного. Ведомая опытным проводником, Полли погрузилась в водоворот чувственного наслаждения. Каждая новая ласка Рауля заставляла ее тело извиваться и выгибаться ему навстречу. Оно больше не принадлежало ей, у ее тела появился новый хозяин.

– Потише, потише, – с ласковой насмешкой прошептал Рауль. Ему даже пришлось применить силу, чтобы удержать ее конвульсивно содрогающееся тело. – Не спеши. Мы же не на гонках… У нас впереди уйма времени.

Полли издала протяжный, прерывающийся то ли стон, то ли вздох.

Рауль нежно потерся губами о ее губы.

Полли непроизвольно дернулась, когда Рауль развел в стороны ее бедра и начал ласкать там, где никто и никогда еще не касался ее. Когда искусные пальцы Рауля нащупали влажный, шелковистый бугорок и стали его нежно поглаживать, Полли перестала себя контролировать.

Наконец Рауль накрыл ее своим телом и одним толчком вошел в нее, прежде чем она успела испугаться. Внезапная резкая боль заставила Полли вскрикнуть, но уже через несколько секунд боль ушла под напором непередаваемого чувственного удовольствия. Однако Рауль застыл и с тревогой посмотрел ей в глаза.

– Я надеялся, что тебе не будет больно, – виновато произнес он.

Но сияющая улыбка Полли развеяла его тревоги. Она смотрела на него восторженно и счастливо, любя его еще больше за эту трогательную заботу.

– Это не важно, – прошептала она.

Ободренный ее словами, Рауль снова задвигался в ней. В затуманенном сознании Полли мелькнула мысль, что, если он остановится, она умрет. Чтобы этого не случилось, она обвила ногами его спину и стала вторить его движениям, стремительно возносясь к вершинам восторга. Они вместе достигли пика. Рауль издал протяжный, торжествующий стон и с последним, самым сильным толчком излил в нее свою жизненную силу.

От пережитого впервые чувства глубокого физического удовлетворения Полли разрыдалась. Она обняла Рауля за плечи и крепко прижалась к нему, наслаждаясь обретенной возможностью не скрывать своих чувств и желаний. Полли с радостью думала о том, насколько ближе стали они теперь. Рауль оказался фантастическим любовником. А мысль о том, что и она смогла подарить ему наслаждение, несмотря на свою неопытность, наполнила ее гордостью и уверенностью в себе.

Строительство воздушных замков было прервано движением Рауля. Он высвободился из ее объятий, лег на спину и сказал:

– Вот видишь, чтобы получить удовольствие в постели, любовь совсем не обязательна.

Полли грохнулась с небес на землю.

– А-а… Мужчина, не любящий обязательств, готовит пути к отступлению? – с горечью спросила она. – Ты так боишься чувств, что мне даже жаль тебя. Впрочем, какая разница. Ты меня уже ничем не можешь разочаровать, с первого дня нашего знакомства ты то и дело разочаровывал меня.

Ошеломленный ее словами, Рауль напрягся и бросил на Полли предостерегающий взгляд.

– Хочешь все испортить? – прорычал он.

Полли даже не сразу поняла вопрос, но догадалась, что попала в цель. Она схватила ночную рубашку и дрожащими руками натянула ее.

– Мне… – она бросила на Рауля насмешливый взгляд, – нужно совсем не то, чем довольствуешься ты. Ты не прошел испытания, Рауль.

Ее снисходительные слова привели Рауля в неописуемую ярость. Отбросив простыню, он вскочил с кровати.

– Я… Рауль Зафортеза… не прошел испытания?! – проскрежетал он в бешенстве.

Передернув хрупкими плечами, Полли смело встретила его взгляд.

– Ты считаешь, что облагодетельствовал меня, женившись на мне? Ничего подобного. Спроси меня, что случится через пять месяцев!

– И что же, черт возьми, случится через пять месяцев? – Рауль испепелял ее взглядом из дальнего угла спальни.

– Я получу наследство моей крестной. И если мне станет невмоготу жить с тобой, мы с сыном не станем бедствовать.

– Бедствовать?! – рявкнул Рауль, не контролируя себя.

– Именно. Меня не надо увешивать бриллиантами, чтобы я чувствовала себя счастливой. Да, бриллианты весьма милы, но мне хочется другого…

– Другого?! – Голос Рауля все больше напоминал рык разъяренного тигра.

– Для меня важнее такие вещи, как уважение, забота, любовь. Я понимаю, что большую часть взрослой жизни ты провел, делая дорогие подарки своим многочисленным женщинам, поскольку ничего другого ты им предложить не мог, но…

– Да как ты смеешь говорить мне такое? – Яростно сверкающие топазовые глаза угрожающе сузились.

– Ты сам признался. Ты сказал, что всегда уходил, как только отношения начинали осложняться, – с осуждением напомнила Полли. – Я далека от совершенства. Многое во мне задевает и раздражает тебя… Но я не думала, что этой ночью ты вернулся домой только для того, чтобы заняться со мной сексом. – Полли из последних сил боролась со слезами. – Я для тебя просто «что-то новенькое». А потом… сразу после… Ты даже не задумался о моих чувствах и все опошлил…

При ее последних словах Рауль резко повернулся.

– Я сказал всего лишь, что любовь не обязательна в постели…

– Но зачем ты сказал это? – не в силах больше скрывать раздирающую ее боль, прошептала Полли. – Ведь ты знаешь мои чувства к тебе. Я думаю, ты всегда знал…

Рауль стоял напрягшийся, как струна. На заострившихся скулах ходили желваки.

– Ты пожалеешь об этих словах…

– Нет. Мне нечего терять, – пробормотала Полли, не кривя душой. – Я люблю тебя безумно. И ты понял это даже раньше меня самой. И если бы у тебя хватило порядочности… тебе следовало исчезнуть из Вермонта! Ты знал настоящую причину, почему я настаивала на браке, хотя и обозвал меня в разговоре с Дигби золотоискательницей и шантажисткой. Моя любовь – как постыдная тайна, которую ты хочешь скрыть даже от самого себя. Но я не хочу жить во лжи, Рауль. И не буду.

Опустошенная собственным признанием, Полли соскользнула с кровати и направилась к двери.

– Я не могу дать тебе любви! – воскликнул Рауль.

– При небольшом усилии с твоей стороны ты бы мог начать с уважения. Иначе, если ты даже не попробуешь, я тоже перестану любить тебя, и тогда ничто не удержит меня рядом. Я не стану половой тряпкой, которую всегда можно отпихнуть ногой в сторону…

Не оглядываясь, Полли вышла из комнаты. Она пошатывалась как пьяная, не веря, что осмелилась высказать все это в лицо Раулю. Ей казалось, что ноги вот-вот откажут и она не доберется до гостевой комнаты, куда Рауль сослал ее вечером. Все начиналось так красиво и восхитительно, а закончилось душевной агонией и полным крахом их отношений.

Когда дверь в комнату резко распахнулась, Полли подскочила от неожиданности. Рауль лягнул дверь за спиной, и она с треском захлопнулась. Он навис над сжавшейся Полли, испепеляя ее пылающим взглядом.

– Да, я делал ошибки, – сказал он. – Но, в отличие от тебя, я признаю их.

– О чем ты? – Полли чувствовала себя настолько душевно опустошенной, что с трудом могла говорить.

– Пусть я разочаровал тебя в Вермонте… но и ты разочаровала меня.

Удивленная его словами, Полли подняла голову и наткнулась на холодный, обвиняющий взгляд.

– Если бы ты была на самом деле такой честной, какой себя считаешь, ты бы сказала мне тогда, в Вермонте, что ждешь ребенка. Но нет, тебе было выгодно хранить молчание. Мы оказались абсолютно равны – каждый утаивал свой секрет: ты – что беременна, а я – кто я есть на самом деле.

Густой румянец окрасил щеки девушки. Слова Рауля повергли ее в шок. Оказывается, и ее можно обвинить в неискренности – пусть она не лгала, но она действительно утаивала правду в своих интересах. Она боялась признаться в беременности, полагая, что после такого признания он с отвращением отвернется от нее. Какая ирония судьбы! Он все знал, хранил трусливое молчание, а теперь смеет обвинять ее в нечестности! Но она действительно обманывала его.

– Ты прав, мне нечего возразить, – хрипло произнесла она.

– А если, по-твоему, я вернулся домой только для того, чтобы заняться с тобой сексом, то выходит я обделен женским вниманием? Нет, я просто решил не оставлять тебя одну на новом месте, иначе тебе будет страшно и ты совсем разуверишься в нашем будущем.

Полли судорожно сжала пальцы в кулаки. Она уже почти не слышала Рауля, только кивала.

– Ты действительно считаешь, что, угрожая оставить меня через пять месяцев, тем самым укрепляешь наш брак?

Полли вздрогнула, как от удара кнутом.