Отчаянная Джеми

Глава шестнадцатая

На какое-то время в карете воцарилось неловкое молчание. Джеми только теперь пришло в голову, что впервые со дня бракосочетания она осталась действительно наедине со своим мужем. Прежде они хоть и бывали одни, но в любой момент кто-то мог появиться, или по поведению самого Ричарда становилось ясно, что ему надо идти. А сейчас... его присутствие, казалось, заполняло карету целиком. Она вдыхала его запах, и это путало ее мысли. Ну а после того, как она упала на Ричарда, она больше ни о чем не могла и думать, кроме как о нем, о том, что он совсем рядом и она умирает от желания прижаться к нему.

Ричард нарочито шумно пошевелился, но это не возымело действия – Джеми, как прежде, сидела, потупив глаза. Ричард нахмурился. Как вывести ее из этого состояния, развеселить? Почему она шарахается от него? Боится? Из-за того дурацкого случая? Но тогда почему она согласилась выйти за него замуж? Или просто уступила под его нажимом?

Ах, если бы... Ричард тряхнул головой. Никаких «ах, если бы». То, что было, – было, и этого не поправишь. Остается только идти вперед.

Он с улыбкой посмотрел на ее напряженное лицо.

– Надеюсь, тебе удобнее, чем в прошлую поездку в этой карете, – непринужденным топом проговорил он.

Джеми бросила на него быстрый взгляд, ее щеки порозовели.

– Намного удобнее, спасибо, – произнесла она отрывисто. Снова наступила тишина.

Ричард мысленно простонал. Что бы еще такое придумать? Хотя... Их первая встреча вполне годится для разговора, тема не хуже прочих.

– Ты, наверное, и не вспомнила про перчатки, когда убегала из Кэлдервуда, – начал он с добродушной усмешкой. – Но это даже к лучшему, иначе я бы просто не заметил, что ты умираешь от холода. Я же не догадывался, что ты так легко одета. – Ну теперь-то она должна что-то сказать!

– Это в вас сердце заговорило, потому вы и заметили. Другой хозяин так бы и оставил меня замерзать на козлах.

Она была права. Ричард сам себе удивился, когда вдруг посадил мальчишку в карету.

– Сам не понимаю, почему я это сделал. Наверное, на меня подействовали твои глаза. Ты выглядела такой беспомощной, потерянной.

Джеми явственно вспомнилось все, что тогда происходило, особенно обжигающее прикосновение его руки к ее щеке. Она как будто опять ощутила это. И вот они снова в карете, Ричард сидит напротив и смотрит на нее, а ей нечего сказать. Джеми в растерянности повернулась к окну и потерла мутное стекло пальчиком, затянутым в черную лайку.

– А где мы сейчас находимся? Мы довольно быстро едем. Сегодня будем в Лондоне?

Ричард вздохнул. Ну, ладно, все-таки лучше, чем молчание. Он принялся перечислять места, через которые им предстояло проехать. Если все пойдет как надо и на почтовых станциях найдутся хорошие лошади, они доберутся до Лондона уже сегодня. Главное – ехать, не останавливаясь, пока светло, потому что, как только стемнеет, придется тащиться еле-еле.

– Я предлагаю не делать остановок на еду, если ты не против, конечно. Миссис Петерс дала нам с собой корзину со всякими припасами, и если она не изменила своему обыкновению, то там хватит еды на неделю для целой армии. Можем поесть прямо здесь. А на почтовой станции, пока будут менять лошадей, выпьем кофе или вина. – Ричард выжидательно посмотрел на Джеми.

– Меня это вполне устраивает, спасибо, – кивнула она. – Только от волнения аппетит пропал. Я никогда не была в Лондоне.

– Правда? – воскликнул Ричард. Ну, этого нельзя было упустить. – Тогда, я надеюсь, ты разрешишь мне показать тебе столицу?

Джеми заколебалась.

– Для меня это будет большим удовольствием, – добавил он с подкупающей улыбкой.

– О, это было бы замечательно, Ричард, но... Хорошо ли это? Мы же в трауре!

Ричард чертыхнулся себе под нос. Она права. Ему оставалось только с нескрываемым огорчением признать свою оплошность.

– Но кое-куда все равно можно сходить, – сказал он. – Пусть даже мы и в трауре, но вполне можем посетить Вестминстерское аббатство и собор Святого Павла. Если ты, конечно, хочешь.

– Даже очень хочу! – с жаром отозвалась Джеми и, не удержавшись, принялась перечислять, что ей хотелось бы увидеть в аббатстве – гробницу королевы Елизаветы, уголок поэтов и... По тут ей вспомнилось, как отец однажды назвал ее за подобный разговор «синим чулком». Она умолкла.

Ричард бросил на нее удивленный взгляд.

– Складывается впечатление, что ты и так уже все знаешь, – заметил он с улыбкой. – А еще что ты хотела бы посмотреть? Сити? Или, может, парки?

– Ну... да. – И Джеми, сначала сдержанно, потом увлекаясь все больше и больше, начала рассказывать, где она мечтает побывать. Отцовские упреки были забыты. Она со знанием дела говорила об исторических памятниках, о парках в весеннем цвету, словно уже не раз видела их и успела полюбить.

Ричард слушал ее, пораженный. Так вот какая у него, оказывается, жена – не только смелая и красивая, но к тому же еще начитанная и умная.

Он сидел, кивая и поддакивая, подбадривая ее взглядом и улыбкой, и это получалось у него так хорошо, что миля за милей пролетали незаметно. Он уже собрался предложить ей перепланировать часть парка в Хардинге, когда карета вдруг остановилась и Джеми оборвала себя на полуслове.

– Господи! – воскликнула она пристыженно, – Какая же я болтушка!

– Ничего подобного. Это было очень интересно, моя дорогая. Оказывается, наши вкусы во многом совпадают. Это приятно. Я понял две вещи. Во-первых, тебе нужно предоставить полную свободу действий в нашем парке, а во-вторых, твоя любовь к истории и книгам означает, что нам всегда будет о чем поговорить.

Казалось, что к ночи они таки доберутся до Лондона. Однако вскоре карета попала в туман, впереди ничего не было видно, кучер отпустил поводья, лошади перешли па медленный шаг.

Ричард озабоченно поглядывал в окно. Если им удастся преодолеть низину, укрытую туманом, то еще есть шанс добраться до Лондона. Иначе...

Джеми первая высказала сомнение на этот счет.

– Если мы будем так тащиться, то сегодня точно не доедем. Вы знаете, где мы находимся?

– Да. Рядом Мейденхед. Если туман не рассеется, придется где-нибудь переночевать. Не беспокойся. Тут неподалеку есть несколько постоялых дворов, вполне приличных.

– Я и не беспокоюсь, – весело сказала Джеми. На самом же деле у нее на душе скребли кошки.

Она все еще была одна с Ричардом... и бог знает что могло случиться в придорожной гостинице.

Кучер заявил, что дальше ехать невозможно, и свернул к небольшой гостинице неподалеку от Мейденхеда. Хардингам не повезло – оказалось, что они далеко не единственные, кто завернул сюда в поисках приюта.

Хозяйка, увидев важных гостей, всплеснула руками.

– Ой, милорд, миледи, у меня свободна только одна комната! Сегодня наехало столько народа! Не могла же я им отказать по такой погоде. Понимаете, милорд...

– Я все прекрасно понимаю, сударыня. Не беспокойтесь. Нас вполне устроит комната. Может, проводите мою супругу наверх?..

Хозяйка, беспрестанно извиняясь, стала торопливо подниматься. На втором этаже она распахнула перед Джеми дверь номера.

– Прошу, входите, миледи. Камин зажжен, как вы видите, сию минуту пришлю горячей воды.

– При номере есть гостиная?

– К сожалению, нет. Гостиная у меня только одна, и ее уже заняли. Я могу спросить...

– Нет, не надо, – перебила ее Джеми. – Мы прекрасно обойдемся, если вы пришлете нам в номер что-нибудь па ужин.

– Конечно, конечно, – затараторила хозяйка. – А камеристка вашей светлости?.. – Она не договорила. Вопрос повис в воздухе.

– Представления не имею, где она сейчас. Так же, как и камердинер графа. Они во второй карете ехали за нами. Наверное, остановились где-то. А вы...

– О, не беспокойтесь, я все устрою, – мгновенно подхватила хозяйка. – Если они приедут, я им где-нибудь постелю. Если миледи пожелает, я пошлю к вам свою дочь. Она вам поможет.

– Спасибо большое. А как ее зовут?

– Энни, ваша светлость. Джеми усмехнулась.

– Какое совпадение. Я уверена, она все сделает, как надо. Прошу вас, пришлите ее ко мне.

Хозяйка скрылась за дверью, а Джеми оглядела комнату. Она была просторная, но добрую половину занимала огромная кровать с пологом. Еще были два кресла перед камином и маленький столик, за которым, судя по всему, и предстояло ужинать. В углу примостился умывальник, на стене – вешалка для одежды. Никаких дверей, кроме входной, ни туалетной комнаты, пи кладовки. Еще одно спальное место отсутствовало.

Джеми растерянно повернулась к двери, когда та вдруг открылась. Однако это был не Ричард. Пришла дочь хозяйки, Энни, взволнованная тем, что ей доверили обслуживать такую важную госпожу.

– Изволите переодеться, миледи? – несмело спросила девушка, явно намереваясь открыть чемодан Джеми.

Джеми испугалась. Где Ричард? Он же может заявиться в любой момент! Стараясь не выдать себя, молодая графиня движением руки остановила горничную: мол, она решила не переодеваться. Она торопливо умылась, каждую минуту ожидая, что вот-вот дверь откроется и войдет Ричард, и тайком вздохнула с облегчением, лишь когда Энни застегнула последний крючок у нее на платье и стала поправлять ей прическу.

– Сказать его светлости, что он может зайти? – спросила Энни, когда все было закопчено.

– Его светлость придет, когда сочтет нужным, – отрезала Джеми, удивленная такой навязчивостью.

– О нет, миледи! Прошу прощения, но его светлость распорядился, чтобы я ему сообщила, когда вы закончите свой туалет. Он ждет в столовой.

Нет, ну какой же он внимательный! А она-то торопилась...

– Спасибо, Энни. – Джеми виновато улыбнулась. – Скажите ему, пусть идет, и принесите, пожалуйста, еще горячей воды.

Минуту спустя тихий стук в дверь известил о приходе Ричарда. Джеми нерешительно встала с кресла. Комната как будто сразу стала меньше, в ней помещались только Ричард и огромная кровать.

Хардинг мгновенно все понял. Он подошел к застывшей у камина Джеми.

– Ты выглядишь посвежевшей. А еще есть горячая вода? Хотелось бы помыться.

– Я заказала, сейчас принесут. Он улыбнулся.

– Какая ты заботливая. Спасибо. – Ричард снял сюртук, расстегнул жилет, помедлил. – Извини, Джеми, но деваться мне некуда.

Джеми понимающе улыбнулась.

– Ничего, – тихо сказала она и опустилась в кресло спиной к умывальнику.

Принесли горячую воду. Ричард разделся до пояса и стал мыться. В маленьком зеркале на стене он видел застывшую в кресле Джеми. Однако, когда он начал бриться, она чуть-чуть повернулась, почти незаметно, но достаточно, чтобы наблюдать за ним краем глаза. Ладно, подумал Ричард, любопытство все же лучше, чем ничего. Он хмыкнул про себя и продолжал бриться, делая вид, что ничего не замечает.

Джеми не могла удержаться, чтобы не посмотреть на него хотя бы одним глазком. В конце концов, он все равно не видит, а ей предстоит лечь с ним в одну постель. Имеет она право увидеть, что он собой представляет? Однако одного-единственного взгляда оказалось недостаточно. Джеми обнаружила, что не может оторвать глаз от его широкой спины, гладкой кожи. Она видела Ричарда в халате, но это было совсем не то. Джеми ужасно захотелось потрогать его.

Ричард отложил бритву и, взяв полотенце, стал вытирать остатки пены. Джеми с пылающим лицом быстро отвернулась. Что он подумает, если вдруг заметит? К счастью, муж не оборачивался. К тому моменту, когда он надел рубашку и галстук, Джеми была уверена, что ее лицо приобрело нормальный цвет.

Заметив, что Джеми почему-то не стала переодеваться, Ричард решил надеть те же самые жилет и сюртук, которые были на нем в дороге. Одевшись, он с тяжелым вздохом сел в кресло напротив жены.

– Ты, наверное, устала, Джеми. Столько часов тряслась в карете. Зря я настаивал на том, чтобы добраться до Лондона за один день. Надо было заранее заказать места в какой-нибудь комфортабельной гостинице и сделать остановку. Ты уж не сердись.

Его голос звучал на удивление серьезно. Джеми подняла глаза. Ричард ласково улыбался, но во взгляде сквозила тревога.

– Не надо было напускать столько тумана, – сказала она и с радостью услышала его смех.

– Я больше не буду, мэм. Только в следующий раз скажите мне об этом до, а не после, ладно?

Джеми прыснула. Так, обмениваясь шутками и смеясь, они просидели до ужина, который принесла сама хозяйка гостиницы. Ричард предложил выпить вина, Джеми отказалась.

– Я больше не могу, – сказала она через какое-то время, отодвигая тарелку. – Наша хозяйка решила, что мы умираем с голоду.

Ричард с улыбкой посмотрел на нее поверх своего бокала.

– Возможно. Кроме того, ей надо поддерживать репутацию своей гостиницы. Она небольшая, но зато славится своим обслуживанием. Должен сказать, кларет здесь прекрасный. – Он отпил из бокала.

– Может, позвонить и сказать, чтобы принесли бренди? – нерешительно предложила Джеми и потянулась к звонку.

– Джеми, ни в коем случае! – с деланным испугом закричал Ричард.

Она повернулась и посмотрела на него с нарочито недоуменной миной.

Он неторопливо допил вино и поставил бокал на стол.

– Я выпью бренди внизу, госпожа жена, как и полагается джентльмену. Прислать тебе горничную, когда уберут со стола? Ты устала и наверняка захочешь раздеться и лечь.

Улыбка сползла с ее лица. Ричард мысленно выругал себя за неуклюжесть. Неужели нельзя быть поделикатнее?

– Спасибо, – сказала Джеми напряженным тоном, уже столь привычным. – Вы очень добры. Я в самом деле немножко устала.

Хардинг направился к выходу.

– Тогда ложись, – предложил он, оборачиваясь. – Когда я вернусь, постараюсь тебя не беспокоить.

Неизвестно, что он хотел этим сказать, подумала Джеми. Ну, ладно, что будет, то будет. Она ляжет и подождет. Может быть, даже уснет. Возможно, он действительно не станет ее будить...

Прошло два часа, а Джеми все не спала, лежала и думала, сколько еще времени Ричард проведет внизу. Наверное, уже немало выпил. К лучшему это или к худшему, она не знала.

Тени на стене заметались – это подуло из приоткрывшейся двери. Джеми закрыла глаза и замерла. Вот он задул свою свечу, вот он, стараясь ступать неслышно, подходит к кровати. Остановился. Стоит и смотрит на нее. Джеми не выдержала. Она открыла глаза. Ричард улыбнулся.

– Ты почему не спишь, жена?

– Н-не спится, – прошептала Джеми.

– Вижу. – Он обошел кровать и отвернул одеяло на другой стороне.

У Джеми перехватило дух.

– Поскольку тут нет дивана, боюсь, нам придется спать в одной постели. – Ричард заправил верхнюю простыню между своей подушкой и той, на которой лежала голова Джеми. – А ты, если сейчас же не выдохнешь, то точно задохнешься.

Джеми с шумом выдохнула и залилась краской.

– Я не понимаю, – промямлила она, – что вы делаете.

– Так поступают в деревнях. Бывает, зимой парню и девушке некуда деваться, и они проводят ночь... ну... дома. То есть они ложатся вместе, но отгораживаются друг от друга простыней, чтобы не... ну... – Он кашлянул. – В средние века с этой целью клали меч. Меча у нас под рукой нет, так что сойдет простыня. – Ричард посмотрел на Джеми с насмешливой улыбкой и присел на край кровати.

Понадобилось несколько секунд, прежде чем Джеми осмелилась посмотреть ему в глаза.

– Ну вот, уже лучше. Тебе нечего бояться, Джеми. Мы будет спать вместе, но только спать, и все. А сейчас, дорогая, закрой глаза.

Джеми послушно опустила веки. Было слышно, как Ричард шуршит простынями. Джеми продолжала лежать с закрытыми глазами. Она не посмела их открыть, даже когда он подошел к кровати.

Наконец кровать прогнулась под его тяжестью. Он укрылся краем одеяла и задернул полог. Стало совсем темно. Джеми почувствовала сквозь разделявшую их тонкую простыню жар его тела. Она лежала неподвижно, боясь даже дышать.

– Покойной ночи, дорогая, – сказал Ричард ласково. – Приятных снов.

Он повернулся на бок. Джеми лежала, прислушиваясь. Прошло минут пять. Дыхание его стало глубоким и ровным. Он спал!

Какая же она дура! Должна была бы догадаться, что Ричард так или иначе все устроит. Говорил же он ей, что будет держать свое слово. Ему можно доверять.

Так она упрекала себя, лежа в темноте рядом со спящим мужем. Это длилось довольно долго, но наконец и ее одолел сон.

Когда Джеми проснулась, было совсем светло. Ричард отсутствовал. Энни, дочь хозяйки гостиницы, раздвинула шторы и принесла ей чашку шоколада.

– Его светлость на конюшне, миледи, – сообщила она. – Только, боюсь, все бесполезно, туман стал еще гуще, совсем ничего не видно.

Немного прояснилось лишь часам к пяти. Ричард, поколебавшись, решил ехать дальше. Кто его знает, туман может снова сгуститься, но лучше все-таки рискнуть. Джеми надо поскорее довезти до дома и устроить по-человечески. Эти ночевки вдвоем до добра не доведут.