Отмеченная

Глава 1

Хлоя Брайан с содроганием рассматривала луну, хотя этот ярко светящийся шар еще и не был полным. Еще целых две ночи обычный человек может без особого риска выходить на улицы: сверхъестественные существа никуда не денутся, но они не будут склонны к насилию и агрессии.

По крайней мере, Хлоя на это надеялась.

Громкий и пронзительный звук сирены привлек внимание девушки. Выглянув из окна такси, она увидела промчавшуюся мимо полицейскую машину. Сине-красная мигалка на крыше машины светилась словно рождественская гирлянда, яркая и ослепительная. К сожалению, увиденное вовсе не успокоило ее. Возможности людских властей, призванных служить и защищать, очень ограничены. Хлоя родилась уже после того, как мир узнал, что вампиры и оборотни реальны, но много слышала о том, как было раньше. Людские органы власти и управления были реструктурированы десятилетия назад, когда обнаружили, насколько они бессильны против того нечто, что грохочет в ночи.

Не можешь сражаться с врагом — приспосабливайся.

Отвечая ударом на удар, может, и можно выиграть. Если закрыть глаза на синяки.

Таксист подвинулся на сидении и выключил счетчик.

— Наличные или кредитка?

— Кредитка.

Хлоя старалась не ерзать нервно, пока водитель — не совсем человек — нажимал кнопки на панели управления. Терминал для кредитных карточек, размещенный между передними и задним сидениями, вспыхнул, оживая. Сдерживаясь, чтобы не морщиться от возмутительно высокой цены, девушка провела карту и нажала необходимые кнопки для завершения операции. Колотящееся сердце вместе с кровью гнало по венам страх и беспокойство.

Таксист взглянул на нее через зеркало заднего вида, радужка его глаз приобрела красноватый оттенок.

— Не слишком ли поздно домой возвращаешься, Красная Шапочка? — тихо спросил он гортанным шепотом. — Большие плохие волки могут съесть тебя.

— Простите?

— Человеку нельзя находиться здесь одному.

Хлоя вздрогнула, встретившись с ним взглядом в зеркале.

— Как вы узнали?

— Что ты человек?

Когда она кивнула, с ужасом смотря на мужчину, он рассмеялся.

— Ты шутишь? — развернувшись на сидении, он изучал ее. — Давно в зеркало смотрелась? Да ты просто кричишь юностью, невинностью и человечностью. Эти твои глаза может кого-то и обманут, но точно не меня, — он постучал пальцем по кончику своего носа и принюхался. — Мое обоняние лучше, чем у других. Ты другая, но определенно человек.

Хлоя почувствовала, как румянец согрел ее щеки. Так он заметил причудливую зеленую радужку ее глаз, которая недавно начала изменяться. Да, она была другой. Кем? Она не знала. Все, что она знала: на ее запястье была метка, которая, кажется, ожила последние несколько недель. И вместе с этим начались странные ощущения и случаи, начиная с чувствительности к запахам. Когда девушка усмирила свое обоняние, из под контроля вышло ее чувство вкуса.

Объедаться мясом? Изысканно и превосходно. Жевать салат и овощи? Да ни за что. Даже под толстым слоем соуса листья салата на вкус напоминают наждачную бумагу. Ее желудок и вкусовые рецепторы восстали против привычных продуктов.

Тогда же начало меняться и ее тело.

Порой кожа начинала вдруг зудеть, а метка, запечатленная на коже, ужасно горела. Дедушка с бабушкой обеспокоены изменениями в ее поведении и тем, как светлеет радужка ее глаз, когда Хлоя злится или расстраивается. За ужином, когда она убиралась по дому или отдыхала в гостиной — все время они пристально следили за ее родимым пятном, и это помогло ей решиться отправиться в тату-салон в опасной зоне, чтобы удалить все следы темного полумесяца, украшающего ее бледную кожу.

Словно напоминая о себе, родимое пятно вдруг зачесалось. Несмотря на новую привычку, девушка усмирила желание потереть его. Казалось, будто кожа нагревалась изнутри, стоит ей только подумать о полумесяце размером с дюйм, пульсирующим в такт биения сердца. Со смерти ее мамы, когда Хлоя была еще совсем малышкой и осталась на попечении дедушки с бабушкой, она боялась задать множество вопросов об этой чертовой штуке.

Дедушке и бабушке не понравилось покраснение ее кожи, и они велели никому этого не показывать. Ситуация осложнялась тем, что Хлоя могла поговорить об этом только со своей лучшей подругой. Конечно, эти странные беседы случались только тогда, когда Рейчел была в настроении все это обсуждать. Кажется, детские секретики Хлои, так же как и ее метка, вызывали отвращение у всей ее семьи. Что уж говорить о Рейчел, которая старалась избегать того, что заставляет ее чувствовать себя некомфортно, то есть всего, что касается сверхъестественного. Вот почему Хлоя поехала в «Волчье логово» одна и не попросила Рейчел тащиться с ней.

— Слушай, — таксист склонил голову набок, наблюдая за девушкой. Она старалась не таращиться на его слегка заостренные уши, задумавшись на мгновенье, что он за существо. — Стоит тебе выйти из машины, и ты останешься одна. Такой соблазнительной девушке, как ты, не стоит оставаться одной в «Волчьем логове». Причина, по которой ты здесь, стоит такого риска?

По спине пробежала дрожь, и Хлоя отвела взгляд.

Стоит ли это риска? Если бы она только знала, черт возьми.

Хлоя не задумывалась, насколько рискованной была ее идея отправиться в Атрум Хилл, опаснейшую часть Черного Графства. Все, о чем она думала: как набить тату поверх метки на запястье. Она не планировала слоняться по округе и поставила номер такси на быстрый набор. Дедушка с бабушкой праздновали годовщину за ужином и просмотром кино, так что во времени девушка не была ограничена. Если она не станет выходить из салона, никто же ее не увидит. Она просто обязана была войти туда, сделать то, за чем пришла, и вернуться домой до полуночи, словно современная Золушка.

Ну почему ты так хочешь попасть туда? Что такого в этом месте, что ты не можешь отказаться от этой идеи?

— Ты уверена?

Нет, не уверена. Именно поэтому она до сих пор не вышла из машины. Хлоя собиралась с духом, чтобы открыть дверь. Родимое пятно горело и жгло, как от укола. Внутренний голос говорил ей, что она поступает правильно, хотя Хлоя даже понятия не имела, что значит это «правильно».

Черт возьми.

Сокрытие метки не прекратит те странности, которые происходят с ней последнее время и которые не может объяснить ее доктор. Тревога. Повышенный аппетит. Сны о мужчине, который заставляет ее сердце пускаться вскачь, а тело трепетать.

Хлоя никогда не видела лица любовника из снов, но не могла отрицать связь между ними. Как-то она узнает его, и это не просто сны о сексуальном великолепии. На самом деле этот мужчина был чем-то гораздо большим. Дело не в сексе, а в связи, которая делала их ближе и ближе. Она знала, что однажды эти сны сыграют свою роль в ее жизни. Хлоя не знала точно, как и зачем. По правде говоря, последние несколько недель ничто, похоже, не имело смысла.

— Если проблема в деньгах, — предложил водитель, когда она не ответила, — я знаю один салон, куда можно пойти. Но должен предупредить: бесплатный сыр только в мышеловке.

Черт возьми.

Он был прав. В людском тату-салоне смогут сделать то, что ей нужно. Но ей это не было интересно, не взывало к ней, как «Волчье логово». Что-то глубоко внутри влекло ее к этому месту. Что именно? Еще одна загадка, ответ на которую Хлоя еще не знала. Прежде она не осмеливалась приехать в Атрум Хилл, наблюдая за этим городом лишь через экран телевизора в сюжетах новостей. Ее друзья избегали это место, а дедушка прикончил бы ее за одну только мысль попасть сюда.

Если дедуля узнает, мало не покажется.

— Спасибо за заботу, но деньги не проблема, — она старалась говорить дружелюбно, но его вмешательство начинало раздражать ее. — Я неделями этого ждала и не отступлю.

Водитель прищурился и широко улыбнулся, демонстрируя клыки.

— Тогда сделай одолжение, — он указал на дверь и щелкнул пальцами. — Иди и сделай то, зачем приехала. А у меня есть работа, которую надо выполнять.

Засранец.

— Мы же не хотим вас задерживать? — она фыркнула, подстегиваемая своим раздражением и нервами. — Просто вы хотели поболтать. А я старалась быть вежливой.

Дрожащие пальцы соскользнули с ручки, но ей все-таки удалось открыть дверь. От холодного осеннего воздуха сперло дыхание. Атрум Хиллу очень подходило его название, это был небольшой городок на вершине горы. Здесь всегда было так холодно, но Хлоя не верила слухам, что это дело рук сверхъестественных жителей, а не матушки-природы. Поставив ноги на асфальт, девушка оттолкнулась и вылезла из машины. Ее жакет не достаточно защищает от стихии, позволяя ветру пронизывать одежду.

— Позвони нам, если решишь, что для тебя это слишком. И мы пришлем такси через 10 минут, — водитель потянулся к рычагу переключения передач и завел машину, ожидая, когда девушка закроет дверь. — Удачи, малышка. Она тебе понадобится.

Хлоя хмуро посмотрела на не в меру любопытного мужчину и со всей силой захлопнула дверцу. К ее разочарованию, тот даже не заметил этого всплеска эмоций. Такси сорвалось с места, уезжая к центру города. Подняв голову, Хлоя посмотрела на здание прямо перед собой. На долю секунды на нее нахлынула волна странного тепла, согревая.

«Волчье логово».

У логова припаркованы пара машин и внушительного вида мотоцикл. На вывеске над кирпичным зданием нарисован воющий волк, который словно насмехался над ней, рядом аккуратно выведено: «Волчье логово». Неоново-красная надпись на большом окне входной двери отсвечивала так ярко, что на тротуаре отчетливо читалось слово «открыто». Хлоя не могла рассмотреть через стекло, как много внутри людей.

Девушка глубоко вдохнула, убеждая себя сохранять спокойствие. Это все нервы. Заставляют ее думать о плохом. Салон был в черте города, но не сильно глубоко. Если она подвергнет свои кроссовки испытанию, то наверняка сможет пробежать милю до границы графства. Тем более полиция патрулировала этот район, оберегая смертных жителей от сверхъестественных соседей.

Призвав все свое мужество, Хлоя шагнула к двери, достав из сумки несколько листков бумаги. Она не была уверена, насколько большая понадобиться тату, поэтому напечатала рисунок в нескольких размерах. Девушка выбрала простой дизайн бабочки, чтобы замаскировать красноватый тон кожи. Тату будет достаточно сдержанная: заметная, но не кричащая.

К ее облегчению, открыв дверь и войдя внутрь, Хлоя увидела обычный салон, такой же, как и любой другой. На стенах висели фотографии, в зоне отдыха располагались диван и несколько стульев, а на большой полукруглой стойке стояла касса и лежали несколько портфолио.

Смотри-ка, все не так уж и плохо. Ты наконец-то здесь. Можешь понять, что волновалась по пустякам, сделать татушку и забыть обо всем.

Напряжение покидало ее. Не смотря на то, что в логове было прохладно, кожи девушки коснулось тепло. Она огляделась вокруг в поисках людей. Из коридора за стойкой слышались приглушенные голоса, глубокие и мужские. Хлоя стряхнула с себя беспокойство, вспомнив мастера, записавшего ее на прием. Взглянув на листочек в своей руке, девушка прочитала написанное: «Волчье логово. Четверг. Тринадцатое сентября. 7:30. Джексон Донован.»

По привычке Хлоя хотела посмотреть на часы и раздраженно вздохнула. Единственный плюс в наличии нежелательного родимого пятна на запястье — оно легко скрывалось под украшениями и аксессуарами. Увы, часы она оставила дома, потому что их все равно пришлось бы снять. Девушка осмотрелась и увидела на стене часы.

7:27. Как раз вовремя.

Тихая беседа, доносившаяся из прихожей, прекратилась. Послышался скрип стула, а затем тяжелые шаги. Сердце забилось в груди девушки, а ладони стали влажными. Человек, который записал ее на прием, не назвал своего имени, но его голос казался вполне нормальным. Хлоя даже подумала, что владелец логова мог нанять человека. Но что, если она ошиблась? Что, если оборотня не так уж и легко определить?

Что, если они выглядят так же, как все?

Кто-то вышел из-за угла, скрываясь в тени. Боже, он был огромный: более шести футов роста[1], а плечи, казалось, заслоняли коридор. Хлоя не хотела пялиться, но не могла отвести взгляд. С каждым шагом, дюйм за дюймом, его все лучше было видно. Девушка рассматривала его, начиная с потертых ботинок, поднимаясь выше по потрепанным джинсам, обтягивающим бедра, к тонкой талии. Футболка тесно облегала мышцы пресса.

Девушка сглотнула ком в горле, ожидая, когда увидит его лицо. Темная щетина на подбородке и скулах, темные волосы до плеч. Едва он вышел на свет, девушка судорожно вдохнула. Под густыми красивыми бровями глаза цвета осенних листьев. Яркий, потрясающий, почти золотой цвет.

Красавец.

Мужчина был совершенством.

Метка горела огнем, отвлекая девушку от того, на что она так жадно уставилась. Хлоя накрыла родимое пятно ладонью, сдерживая дрожь. Листочек выскользнул из ее руки, упав на стойку. Хлоя представила, как она выглядит: схватившись за запястье, роняя свои вещи, не в силах встретиться с пристальным взглядом мужчины.

Чудно. Да она само спокойствие.

— Прости, — промямлила она и, игнорируя боль в запястье, потянулась за листочком, поправляя сумочку на плече.

Но мужчина опередил ее, двигаясь так быстро, что Хлоя взволнованно отступила. Она перевела взгляд с листочка на большие руки, которые их держали: массивные длинные пальцы, аккуратно подстриженные ногти. Аромат его одеколона коснулся ее носа и заставил подкоситься колени. Мужчина пах так же хорошо, как и выглядел: свежим весенним дождем с древесными нотками. Этот запах посылал электрические разряды к низу ее живота.

— Хлоя Брайан? — спросил он. В его хриплом голосе слышалось обещание удовольствия.

Девушка закрыла глаза. Его голос казался таким знакомым, словно они уже встречались.

— Да, — прошептала она, вспоминая о дыхании.

Что со мной не так?

— Вот же черт, — выругался он, приближаясь, обходя стойку. — Давай назад, пока тебя никто не увидел.

Похоже на план. Но прямо сейчас Хлоя не могла пошевелиться, казалось, будто ее ноги приросли к полу по воле какой-то неведомой силы. Ее сердцебиение ускорилось, метка пульсировала. Она открыла глаза, почувствовав руку мужчины на своем предплечье. Заклинание не разрушилось, но ее тело повиновалось ему. Она последовала за ним в комнату слева по коридору и удивленно отметила отсутствие страха, когда он закрыл за ними дверь.

Она же его совсем не знает.

— Все будет хорошо, — тихо сказал он, разворачивая ее.

Их руки вскользь соприкоснулись кожа к коже. За мгновенье образовался контакт. Что-то внутри нее тянулось к нему, отчаянно стремясь к более глубокой связи. Пушистый клубок внутри нее распустился, отдаваясь жаром между ног. Время будто остановилось, а стены комнаты неумолимо сжимались. Девушка качнулась, опасаясь упасть лицом в пол. Ее грудь налилась и отяжелела, хлопковые трусики вдруг стали тесными и неудобными. Хлоя подняла голову, встречая пристальный взгляд мужчины.

О, нет.

Она узнала его. Они такое творили во снах, что она просыпалась на грани оргазма, взмокнув, задыхаясь и дрожа от пережитого. Она не знает его имени, но готова поспорить, что сможет распознать каждый дюйм его тела без одежды. На его бицепсе есть этническое тату с запутанным и завораживающим рисунком, переходящее на плечо.

Это невозможно. Это не может быть возможным.

Ее любовник из фантазий здесь, стоит прямо перед ней.

И она не спит.

— Это ты, — прохрипела она, пристально смотря в золотистые глаза мужчины.

Это она.

Джексон Донован пытался сдержать дрожь от шока. Он знал, что его пара найдет его. Они разделяли сны только тогда, когда женщина готова к браку. Его сны были похожи на товарный поезд. Она была взволнована, но полна желания в их встречи, ни в чем себя не сдерживала, словно считала эти сны нереальными. Он знал, что волчицы по своей природе изображают неприступность, поэтому тихо выжидал своего часа.

Едва женщина ощутит вкус своего мужчины, она инстинктивно разыскивает его. Расстояние не помеха. Инстинкты указывают путь. Чего он не знал, так это то, что женщина, которая будет выслеживать его ночами, заявится к нему в салон, чтобы набить тату, и окажется человеком.

Поправка. Наполовину человеком.

Она была результатом смешения обоих видов: волка и человека, — бесспорно улавливались оба запаха. Судя по ее реакции на него, она никогда раньше не видела оборотня. А значит понятия не имеет, кем является.

Все кусочки пазла вставали на свои места, позволяя ему понять свою пару. Она не знала, что их сны были общими. Не имела понятия, что происходит между ними. Раз так, то какого черта она здесь делает? Откуда она пришла?

Он глубоко вдохнул ее запах. Его окутало чистое женское желание, неподдельное и сильное, захлестнул горячий аромат ее тела. Она пахла так хорошо, что он хотел попробовать ее на вкус, такая медово-сладкая и теплая. Он бы прильнул к ней, долго и жестко лаская, пока она не кончила бы. А затем погрузился бы в нее, доводя обоих до забвения, заявляя на нее свои права всеми мыслимыми способами.

Какого черта?

Его мышцы напряжены, а в голове рычал волк. Он боролся за контроль, пытаясь охладить сове желание. Она была человеком, не волком. Он может напугать ее, если не будет следить за собой. И может ранить, если не будет осторожен, а вервольф никогда не ранит свою пару. Его трясло от потери контроля, ее влияние на него застало его врасплох. Животные инстинкты выступили на передний план, волк внутри него был готов взять верх.

Чтобы получить желаемое, жестко и быстро.

Проклятье. Она почти в охоте.

Часть него была в ярости от несправедливости непростого положения девушки. Из-за своей наследственности, она, возможно, не способна обращаться. Большинство волков считают это слабостью. Черт, именно поэтому люди никогда не скрещивались с волками, не считая тех случаев, когда мужчина не мог сдержать своего зверя. Быть полукровкой непросто, тем более, если живешь в стае.

Твою мать. Стая.

Они наверняка выйдут из себя, когда он представит им ее, особенно если она не может обращаться. Уравновешенность всегда была уязвимым местом у волков, а с напряжением между стаями все стало еще хуже. Мужчины и женщины, которые рассчитывают, что он сохранит баланс, ожидают от своего альфы[2] правильных поступков: он должен ставить интересы стаи превыше своих, даже если придется отвернуться от женщины, предназначенной только для него.

Он подавил рычание, борясь за контроль. Он не позволит своей паре уйти из своей жизни. После того, как так долго ждал ее. Он что-нибудь придумает. Его обязанность — защищать свою женщину и своих людей. В своей жизни он видел и пережил много дерьма. И будь он проклят, если позволит своей паре встать на пути того, чего он с таким трудом достиг.

— Меня зовут Джексон, — он внимательно изучал ее, сопротивляясь желанию протянуть руку и проверить, была ли ее кожа такой нежной, как казалось. Он не хотел напугать ее еще больше. — Ты знаешь, почему ты здесь? Понимаешь, что с тобой происходит?

— Что за вопросы? — она нахмурилась, и между ее бровей пролегла морщинка. — Я пришла сделать тату.

Черт. Она не знает, зачем пришла сюда.

— Боюсь, этого не случится.

— Почему? — морщинка углубилась, а уголки губ дернулись. — Дикость какая-то. Я знаю тебя и в то же самое время не знаю. Очень странные ощущения. Словно я прыгнула в кроличью нору[3].

Он сжал кулаки, с дрожью сдерживаясь, чтобы не притянуть ее в свои объятья. Пальцы зудели от желания прикоснуться к ней, а в напряженный член врезалась молния джинсов. Металлические зубья усмирили его волка, острое копье боли, вонзившееся в его плоть, было очень кстати. Девушка нуждалась в терпении и нежности — две черты характера, которых ему не хватало.

— Ты понимаешь, что с тобой происходит? — повторил он. Очевидно, не понимала, но он должен был спросить. Должен был убедиться.

Девушка склонила голову набок с озадаченным выражением лица.

— Не думаю, — кажется, она о чем-то подумала. Она приподняла брови и приоткрыла бархатные губы. — Подожди. Я сплю? Поэтому ты здесь?

— Нет, ты не спишь, — ответил он, сдерживая удовлетворенное рычание, когда девушка повернулась к нему за ответом. Ее неуверенность будила в нем желание окружить своей силой, защищая. Видеть, в чем она нуждается — его обязанность и привилегия, что-то на животном уровне отзывается в нем на ее потребности.

— Ты уверен? — она осмотрелась, а затем вновь повернулась к нему, распахнув свои травянисто-зеленые глаза с расширенными зрачками. Девушка переставила ноги, будто пыталась усмирить свое сексуальное возбуждение. — Потому что это ненормально.

Кстати о недосказанном.

Эти зеленые глазки указывают на ее принадлежность к одной из самых уважаемых стай в этом районе. Уортингтонской стае, если быть точным. Только у уортингтонских волков глаза цвета залитого солнцем хризолита, очень узнаваемый оттенок. К сожалению, Джексон не ладил с их альфой, так что любые расспросы о его паре не будут приветствоваться. Территории стай не всегда были признаны, особенно, когда волки начинали притеснять друг друга. Тот, кто оплодотворил мать Хлои, был в полном дерьме. С младенцем-полукровкой ты просто напрашиваешься на неприятности.

Кто, черт возьми, совершил такую глупость?

Его твердый как камень член дернулся в штанах, возбужденный запахом своей женщины. До этого момента он не видел ее лица. Так устроены общие сны: ты не увидишь полностью свою пару, пока не встретишься с ней лицом к лицу. Связь между ними не зависела от этих поверхностных вещей, соединяя пару на более глубоком уровне. Она была красивее, чем он представлял. И пусть она моложе, чем ему казалось — ей чуть больше 20, — она все равно лучшее, о чем он когда-либо мечтал. Рыжеватая блондинка с густыми вьющимися локонами и блестящими зелеными глазами.

Джексон представил ее в постели с разметавшимися по подушке волосами, следящую потемневшим взглядом, как он ласкает ее языком. Представил, как она стонет, пока он наслаждается ею, облизывая словно леденец. Он хотел ощутить ее острые ноготки в своих волосах, хотел слышать стоны ее удовольствия, когда она будет подаваться ему навстречу, почувствовать ее восхитительный вкус. Даже если она будет умолять, он не станет спешить, удерживая ее на грани. Он будет часами ласкать ее, забирая то, что ему принадлежит.

Из эротических фантазий его выдернула мысль, которая ему не понравилась. Он внимательно изучил свою пару с головы до кончиков пальцев, по-настоящему посмотрел на нее.

У Гэвина Уортингтон, альфы уортингтоской стаи, был похожий цвет волос и черты лица. Каждый знал, что у него не было детей, потому что Гэвин и его пара презирали друг друга. Это была повод для старой шутки и напоминание, почему волки не заключают союз, пока не найдут того, кто им предназначен.

Джексон зарычал, когда инстинкты подтвердили, что его интуиция попала в цель.

Гэвин заключил союз с Дезире Бенсон десятки лет назад, не смотря на отсутствие супружеской связи, объединив две самые известны стаи на соседствующих территориях. Если Гэвин переспал с человеческой женщиной, и та забеременела, он ни слова не мог сказать своей стае. Он мог даже оставить эту женщину и своего ребенка одних, ведь Дезире выследила и убила бы женщину, если бы ее статус лупы[4] оказался под угрозой.

Стук в дверь заставил Джексона обернуться, обнажив удлинившиеся клыки. Он закрыл свою пару от входной двери, волосы на его затылке встали дыбом, волк внутри зарычал, защищая то, что ему принадлежит. Если Хлоя отпрыск Гэвина, как внебрачный ребенок альфы она может претендовать на стаю. Даже если она не способна обращаться, у нее есть данное богом право по рождению.

Из-за этого она в опасности.

Дверь открылась, позволяя увидеть их гостя. Деловой партнер Джейсона и бета[5] стаи замер в дверном проеме. Деклан быстро сложит два и два: ярость Джексона была легко ощутима, аромат желания Хлои тяжело висел в комнате.

— Вот дерьмо, — Деклан уставился на девушку и втянул носом воздух, выругавшись. — О, черт.

Джексон расслабился, но не сдвинулся с места, прикрывая свою женщину от любопытных глаз. Он рассказывал бете о своих снах, предупреждая, что жизнь в стае скоро изменится. Джексон никогда раньше не выходил из себя из-за женщины, Деклан наверняка понял, что к чему.

— Точно. О, черт.

— Ты должен увести ее отсюда. Она почти в охоте, — глаза Деклана из карих обернулись янтарными. — Ее запах здесь повсюду.

— Скажи мне то, чего я не знаю, — пробормотал он и покачал головой.

Было сложно держать себя в руках. До тех пор, пока он не соединиться и не отметит Хлои, она будет для других волков словно наркотик. Даже если он объявит, что она его, ему придется бороться с каждым, кто захочет занять его место.

— Думаю, мне стоит уйти, — сказала Хлоя, осторожно обходя Джексона. Острый запах ее страха распространился по комнате. — Прийти сюда было плохой идеей.

Я так не думаю.

Джексон потянулся к ней, схватив за запястье.

Хлоя отреагировала на прикосновение именно так, как он и думал.

Она захныкала и вскрикнула, ослабев, когда он притянул ее к себе. Во время охоты волчицы тяжело переносили последние дни перед полнолунием. Луна влияла на ее влечение к паре, и девушка могла начать перекидываться, если вообще была на это способна. Пока мужчина, лучше всего ее пара, не прольет в нее свое семя, боль будет только усиливаться.

Вот почему он сдерживался, давая ей время. Первое прикосновение спутало ее мыс-ли. Второе же может полностью вывести из равновесия, пока все ее мысли заняты только сексуальной неудовлетворенностью, что она, как ей казалось, испытывала.

Бедняжка не имеет понятия, с чем имеет дело.

Хлоя не сопротивлялась, не боролась, прильнув к его груди, когда он прижал ее к себе. Рядом с ним она чувствовала себя превосходно, так правильно. Удовлетворенное рычание прокатилось по горлу, его волк стремился прикоснуться к ней.

— Что со мной происходит? Это должен быть сон. Мне надо просто проснуться.

Ее голос звучал смущенно, но возбужденно. Джексон отлично ее понимал: сейчас, не смотря на неопределенность их совместного будущего, он мог бы забивать членом гвозди.

Он прижал девушку ближе, свободной рукой обвивая ее талию и встречаясь взглядом с Декланом.

— Она понятия не имеет, что происходит.

— Я, вроде как, понял это, — съязвил Деклан, улыбнувшись. — Ты не говорил, что она человек.

— Наполовину человек, — поправил Джексон и прищурился, понизив голос. — И не болтай об этом. Я сообщу стае, когда буду готов.

— Ты не сможешь скрывать ее вечно.

Джексон не оценил угрозу, прозвучавшую в голосе Деклана.

— Я и не собираюсь, — прорычал он своему бете и поставил волка на место, пристально смотря на него, пока тот не отвел взгляд. — Мне нужно время, чтобы со всем разобраться, прежде чем я представлю свою пару стае.

— Тогда советую поторопиться. У меня встреча через 15 минут, — Деклан сделал шаг назад, отступая в коридор. — Я присмотрю за стаей до полнолуния.

Деклану можно доверять. Не смотря на его раздражающую болтовню, как бета он был очень надежен.

— Я возьму машину. Отгони мой байк в гараж и отмени все встречи. Если произойдет что-то экстренное, звони. Я буду на связи.

Джексон подхватил девушку на руки, прижимая к груди.

— Пойдем, милая.

— Эй, притормози! — она извивалась, колотя его по груди. — Никуда я с тобой не пойду! — когда Джексон сжал ее крепче, Хлоя закричала. — Ты что задумал? Отпусти меня! Сейчас же!

— Да, друг, — Деклан рассмеялся и посторонился, давая Джексону пройти. — Тебе придется очень потрудиться.

— Смейся-смейся, — проворчал Джексон, борясь с вырывающейся изо всех сил девушкой. Будь у него больше времени, он был бы более терпеливым с ней. К сожалению, у него нет такой роскоши. — Однажды это и с тобой случиться.

— Отпусти! — кричала Хлоя. — Убери свои лапы!

Она попала локтем ему в живот, но он не остановился, шагая к двери. Он должен увезти ее отсюда, пока может. Если станет известно, что он нашел свою пару, что его пара, мать твою, человек, ему придется иметь дело со всей стаей, Гэвином и своей парой в охоте.

Не спеши. Решай проблемы постепенно.

До машины они добрались без инцидентов, но едва ноги девушки коснулись земли, она сразу же попыталась сбежать. Джексон с легкостью поймал ее, прижимая к машине. Не было времени демонстрировать, кто главный. Он протолкнул бедро между ее ног, чтобы она почувствовала его восставшую плоть. Глаза девушки расширились, а полные губы удивленно приоткрылись.

— Я понимаю, насколько это сбивает с толку, но то, что ты чувствуешь, никуда не исчезнет. Тебе нужно это, — он толкнулся, прижимаясь пульсирующей плотью к ее животу, стиснув зубы. — Снова и снова. И нужно это от меня.

— Это безумие, — прошептала Хлоя, прикоснувшись дрожащими пальцами к его груди. Он ощутил ее сладкий аромат. Девушка может и была потрясена, но была такой горячей, как асфальт летом. — Мы даже не знаем друг друга.

— Знаем, — он опустил голову и потерся кончиком своего носа об ее. — Мы провели много времени вместе. Я очень хорошо помню, как ты сосала мой член несколько ночей назад, — она соблазнительно ахнула. — Помнишь, что я сказал? Что я обещал?

Щеки девушки стали очаровательного розового оттенка.

— Это был всего лишь сон, — она покачала головой, тяжело дыша.

— Не просто сон, — поправил он, касаясь своими губами ее. — Наш общий сон. Чувствуешь разницу?

— Общий сон?

Увидев на дороге огни, Джексон отстранился, в секунду открыл пассажирскую дверь и усадил свою пару в машину. Девушка обхватила дрожащими руками колени, раскачиваясь из стороны в сторону.

— Я все объясню. Даю тебе слово. Мне просто нужно, чтобы ты доверяла мне, Хлоя. Дай мне шанс, рассказать тебе, что ты чувствуешь. Есть причина, почему ты нашла меня.

— Я просто пришла сделать тату. Я хочу вызвать такси и поехать домой.

Вот же черт.

— Если ты хочешь тату, я сделаю тебе. И если захочешь домой после того, как мы поговорим, я отвезу тебя. Но сейчас нам нужно ехать. Ты понимаешь? Мы не можем больше здесь оставаться.

Джексон захлопнул дверь и бросился к водительской дверце, в панике думая, как бы девушка не попыталась сбежать. К счастью, она осталась в машине. Свет фар на дороге приблизился. Скорее всего, клиент Деклана будет на месте через пару секунд.

— Ты обещаешь, что отвезешь меня домой? И не сделаешь ничего против моей воли?

— Детка, если тогда ты выслушаешь меня, я даю тебе свое чертово слово, — он достал из кармана ключи и сунул их в замок зажигания. Время шло. С каждой секундой риски увеличивались, и он не был к этому готов. — Пристегнись. Рвем когти.

К его огромному облегчению, она сделала, как он просил. Джексон развернулся и выехал на дорогу в то же самое время, как кто-то подъехал к логову, припарковавшись у здания. Даже со своим зрением он не мог рассмотреть сквозь тонированные стекла, кто же это был.

Он побеспокоится об этом позже.

Джексон поменял передачу и нажал на газ, завозившись, усаживаясь удобнее. Из-за твердого как камень члена джинсы казались слишком тесными, сердце громко колотилось в груди. Еще минута, и ему пришлось бы объяснять все Хлое при свидетелях, подтверждающих союз. Не очень этого хотелось. Слава богу, девушка послушалась его и не пыталась сбежать. По крайней мере сейчас у него было оправдание.

Чтобы оттягивать до последнего.