Отношения без обязательств

Глава 48. Джейсон

Веду машину, стараясь сосредоточиться на дороге, но мысли то и дело возвращаются к недавним событиям. Костяшки пальцев белеют от напряжения, с которым сжимаю руль. Внутри клокочет злость — на себя, на ситуацию, на неловкость произошедшего.

Краем глаза поглядываю на Лару. Она неподвижно сидит на пассажирском сиденье, устремив невидящий взгляд в окно. Напряжение, витающее в салоне, настолько плотное, что, кажется, его можно потрогать руками. Долго подбираю слова, прежде чем нарушить тягостное молчание:

— Прости, — выдавливаю наконец.

Голос звучит хрипло в тишине салона. Лара медленно поворачивает голову. В её глазах читается смесь усталости и смирения:

— Да ладно, ты прав, — отвечает она тихо. — Мне сейчас реально хреново, одной оставаться — так себе идея.

Мы продолжаем путь в гробовом молчании. С каждой минутой атмосфера становится всё более гнетущей. Снег за окном падает всё гуще, превращая город в размытое белое марево. Наконец, мы добираемся до моей квартиры. С облегчением глушу мотор. Поднимаясь по лестнице, слышу тяжелые шаги Лары позади. Каждая ступенька дается ей с видимым усилием. В прихожей тускло горит лампа, отбрасывая длинные тени на стены.

Помогаю Ларе снять пальто и замечаю, как она вздрагивает от моего прикосновения.

— Чего тебе заказать поесть? — спрашиваю, пытаясь хоть как — то разрядить обстановку.

Лара устало машет рукой:

— Да не хочу я ничего.

— Надо поесть, — настаиваю, понимая, что еда сейчас последнее, о чем она думает.

— Ладно, закажи то же, что и себе, — сдается она наконец.

Не снимая обуви, Лара проходит в гостиную и тяжело опускается на диван. Её поза выражает полную опустошенность — плечи поникли, взгляд устремлен в пол. Быстро делаю заказ и присаживаюсь рядом, чувствуя себя неловко в собственной квартире.

— Я не хотел, чтобы ты вот так узнала про Нэнси, — произношу виновато, глядя на её поникшую фигуру.

Чувство вины накатывает с новой силой. Пытаюсь представить, каково ей сейчас — узнать за один день о смерти сына, который уже мёртв давно, да ещё и про мою невесту в придачу. От осознания того, сколько боли я ей причинил, к горлу подступает ком. Лара горько усмехается, и в этом звуке слышится вся боль последних часов:

— Да пофиг мне сейчас на твою невесту и вообще на всё. Я знала, что это закончится, чего теперь париться? У меня проблемы посерьёзнее.

Сижу, не зная, куда деть руки. Ещё пару дней назад всё было прекрасно, а сейчас какой — то сюрреалистичный кошмар. В комнате повисает тяжелая тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов.

— Когда свадьба? — вдруг спрашивает она, поворачиваясь ко мне.

Тени под глазами стали ещё заметнее.

— Четырнадцатого января, — отвечаю, чувствуя, как эти слова повисают в воздухе.

— Ну, скоро совсем, — констатирует она бесцветным голосом.

Повисает неловкое молчание. Мы сидим рядом, но кажется, нас разделяет пропасть. Два чужих человека, которым и сказать друг другу нечего.

— Сегодня у тебя переночую, а завтра к родителям поеду, — нарушает тишину Лара. — Мама звонит как ненормальная, а я не знаю, что ей сказать.

Её голос звучит устало и обреченно. Понимаю, что ей предстоит пережить ещё немало тяжелых разговоров.

— Можешь оставаться, сколько нужно, — предлагаю, пытаясь хоть как — то помочь.

— Нет, Джейсон, лучше не надо. Чем быстрее мы это всё закончим, тем лучше, — отвечает она, наконец снимая пальто.

Через полчаса нам привозят еду. Я надеялся, что вид аппетитных блюд хоть немного порадует Лару — раньше она всегда так наслаждалась вкусной едой. Но когда увидел ее равнодушный взгляд, моя надежда рухнула.

— Поешь, пожалуйста, — прошу.

Лара неохотно берёт вилку и начала ковырять салат. Наблюдаю, как она съедает буквально пару кусочков, прежде чем отодвинуть тарелку.

— Больше не хочу, я устала, — бормочет и уходит в спальню.

Грохот разбитой посуды вырывает меня из беспокойного сна. Резко открываю глаза, сердце бешено колотится в груди. Сквозь сонную дымку вижу Лару на кухне — она застыла над россыпью осколков, словно статуя. Быстро сбрасываю одеяло и подхожу к ней, чувствуя под босыми ногами прохладу деревянного пола.

— Эй, ты в порядке? Не порезалась? — спрашиваю, вглядываясь в ее бледное лицо.

Лара медленно поднимает на меня взгляд. Ее глаза блестят от непролитых слез, а губы дрожат.

— Я видела Ника, — шепчет она дрожащим голосом. — Он… он был здесь.

Черт, опять это. Внутри все сжимается от беспомощности. Пытаюсь успокоить ее:

— Лара, это просто твое воображение.

Осторожно кладу руку ей на плечо, чувствуя, как она вздрагивает от прикосновения.

— Да, да, я понимаю, но… боже, он выглядел таким реальным. Я… — ее голос срывается, а по щеке скатывается одинокая слеза.

— Давай ты присядешь, а я уберу это? — предлагаю, указывая на осколки, разбросанные по кухонному полу.

— Прости за чашку, — бормочет она виновато, опустив глаза.

— Забей, главное — ты цела.

Лара кивает и медленно плетется к дивану. Ее движения неуверенные. Принимаюсь за уборку, аккуратно собирая острые осколки. Закончив, подсаживаюсь к Ларе. Она сидит, обхватив себя руками.

— Можно мне сегодня не идти на работу? — спрашивает тихо, не поднимая глаз.

— Конечно, — отвечаю без колебаний, чувствуя облегчение от того, что она сама это предложила.

— Отвезешь меня к родителям?

— Без проблем, — киваю.

— Спасибо, — шепчет.

Мы быстро собираемся, двигаясь почти механически. Утренняя суета кажется нереальной на фоне произошедшего. Молча идем к машине, холодный воздух бодрит и немного проясняет мысли. По пути скидываю смску Анджеле, что скоро привезу Лару.

— Это было так странно, — нарушает тишину Лара, когда мы выезжаем на пустынную улицу.

— Что именно? — спрашиваю, бросая на нее быстрый взгляд.

Она смотрит в окно, но, кажется, не видит проносящихся мимо домов.

— Видеть Ника и понимать, что это нереально. Сначала я жутко испугалась.

— Это нормально, — говорю.

— Хлоя упоминала о каких — то таблетках… — начинаю, не упоминая, что это говорила Анна.

Возможно она до сих пор её не помнит.

— Да, вчера она предложила начать их принимать. Но я не уверена, — Лара теребит рукав, не глядя на меня.

— Слушай, может стоит попробовать? — настаиваю, чувствуя, как напрягаются мышцы спины. — Это может помочь.

— Наверное, ты прав, — вздыхает Лара. — Иначе я точно свихнусь.

Сжимаю руль крепче, костяшки пальцев белеют. Не знаю, что еще сказать. Ситуация паршивая. Продолжаем ехать в тишине, нарушаемой лишь тихим гулом двигателя.

Мы подъезжаем к дому, чувствую, как напряжение нарастает с каждой секундой. Воздух в салоне становится густым и тяжелым. Аккуратно паркуюсь у обочины, заглушаю двигатель. На мгновение повисает полная тишина, нарушаемая лишь нашим дыханием.

Мы выходим из машины одновременно. На пороге уже стоит Анджела. Её лицо выражает смесь облегчения и тревоги. Она срывается с места, и бежит к дочери. Её волосы развеваются на ветру, в глазах блестят слезы.

— Доченька моя, я так волновалась! — восклицает она, заключая Лару в объятия. — Почему ты не отвечала на звонки?

Лара выглядит потерянной в объятиях матери.

— Я не знала, что сказать, — её голос звучит тихо и неуверенно, почти шепотом.

Затем она поворачивается ко мне:

— Спасибо, что подвёз, Джейсон.

Замечаю мужчину на пороге — высокого, с сединой в волосах и морщинками вокруг глаз. Наверное, это отец Лары. Она медленно идет к нему, и обнимает его. Вижу, как его руки крепко обхватывают дочь, словно пытаясь защитить от всех бед мира.

Анджела остается со мной, чувствую на себе её пристальный взгляд.

— Джейсон, как она? — наконец спрашивает.

Вздыхаю, подбирая слова.

— Разбита и подавлена, — отвечаю.

Внутри всё сжимается от собственного бессилия. Чёрт, я хочу помочь, но не знаю как. Это чувство беспомощности буквально разъедает изнутри.

— Благодарю тебя за заботу о ней, — говорит Анджела, не могу сдержать горькую усмешку.

Какая там забота? Чувствую себя абсолютно бесполезным.

— Если что — то случится, не стесняйтесь звонить мне, — говорю.

— Спасибо ещё раз, — Анджела прощается и идет к дому.

Смотрю, как она поднимается по ступенькам, её фигура кажется хрупкой и уставшей. Сажусь за руль, намереваясь ехать в офис, но в голове крутится только одна мысль. Кажется наши пути разошлись окончательно.