Отразись в моих глазах

17

Энни медленно выплыла из дремы, и в первую минуту ей показалось, что сон продолжается: ее голова покоилась на сильной руке Макса, оба они прижимались друг к другу во всю длину тела.

Пока Энни пыталась понять, снится ей это или нет, Макс пошевелился, пробормотав что-то во сне.

Тут уж стало абсолютно ясно, что никакой это не сон, и, охваченная внезапным приступом паники, Энни застыла.

Что я наделала?!

Эта мысль будто взорвалась в ее мозгу, разлетевшись во все стороны пылающими искрами.

Она переспала с абсолютно посторонним человеком, деревенским кузнецом. Это она, которую бывший возлюбленный сравнил с высохшей рекой! Откуда вдруг такие потоки страсти?

То была не я! - захотелось крикнуть Энни. Но что толку? Кричи не кричи, сделанного не исправишь.

Затаив дыхание, она осторожно отделилась от Макса и поднялась с постели. Тут на ее глаза попалась валявшаяся у подножия кровати, на старом потертом ковре, ночная сорочка. И в ту же минуту перед внутренним взором Энни пронеслась череда образов. Она будто наяву увидела, как обнимает Макса, прижимается к его губам, всем телом подается навстречу входящей в нее твердой плоти и бесстыдно просит еще, еще, еще… Даже не просит - умоляет…

Подавив клубящийся в горле стон смущения, Энни на цыпочках двинулась в ванную. Там было зеркало, и она не просто с любопытством, а с некоторой опаской посмотрела на свое отражение.

Однако увидела будто другого человека - какую-то растрепанную нимфоманку. Спутанные волосы этой новой Энни в беспорядке лежали на обнаженных плечах. Под глазами залегли тени. На шее и груди темнели следы поцелуев. Распухшие губы выглядели как алые лепестки маков. Их до сих пор слегка пощипывало.

Вспомнив обжигающие поцелуи Макса, Энни зажмурилась. И тут же почувствовала, что ее соски вновь твердеют, а между ног становится жарко и влажно.

Она распахнула ресницы и судорожно втянула воздух. Потом, немного утихомирив внезапный всплеск чувственности, подумала: ну и что все это означает? Что я не такой уж сухарь, каким представляюсь Джереми? Что вполне могу очаровать мужчину и - пожалуй, самое главное - способна испытать удовольствие от секса?

Энни вновь задумчиво взглянула на свое зеркальное отражение. Сегодня она действительно впервые в жизни испытала волшебное ощущение, о котором до сих пор лишь слышала от других женщин и читала в художественной или специализированной литературе. Что самое странное, произошло это с абсолютным чужаком, которому она даже не могла полностью доверять…

- Энни?

Она вздрогнула и в испуге оглянулась на закрытую дверь.

- Да? - К счастью, ее голос прозвучал относительно спокойно. - Макс, я хочу принять душ. Рядом находится моя спальня, в которой тоже есть ванная, так что, если хочешь, ступай туда. Нагревательная колонка включается очень просто, разберешься…

Дверь распахнулась.

- Разве ты не знаешь, как опасно принимать душ в одиночку? Можно нечаянно поскользнуться в ванне и все такое… - С улыбкой глядя в глаза Энни, Макс шагнул ближе. Потом медленно скользнул слегка затуманенным взглядом по всему ее обнаженному телу.

Джереми никогда так на нее не смотрел. Его глаза не темнели от желания, дыхание не учащалось, да и сердцебиение редко отклонялось от нормы.

А Макс… Лишь увидев выражение его лица, Энни затрепетала.

- Перестань, - смущенно шепнула она.

- Не хочешь, чтобы я смотрел на тебя? Но ты мне нравишься. Ты самая красивая женщина из всех, кого я встречал.

Энни повернулась к нему боком, угловато съежилась.

- Макс, мне… неловко.

Она в самом деле испытывала сильное смущение.

- Энни… - Макс взял ее за подбородок, заставив поднять лицо. - Ты настоящая красавица. И… я счастлив, что узнал тебя.

Губы Энни дрогнули в едва заметной улыбке.

- Правда?

Макс слегка нахмурился от удивления. Шутит она, что ли? Или напрашивается на дополнительные комплименты? Ведь не может такая шикарная женщина не осознавать своей красоты! Тем более принадлежащая к известной свободными нравами театральной среде.

- Чистая правда.

Взгляд Энни просветлел, хотя в нем еще оставалась какая-то тень. Максу вдруг припомнилось, как Энни реагировала на некоторые особо интимные ласки, как вскрикивала не только от наслаждения, но, похоже, и от удивления - как будто некоторые действия явились для нее сюрпризом.

Тогда, в постели, Макс лишь отметил про себя данный факт, а сейчас ему показалось забавным, что лондонский театральный режиссер Энни Уайлдер, находясь в его объятиях, обнаружила для себя нечто новое. Сам он вошел в ванную с намерением продолжить то, что происходило в спальне. Ему хотелось заняться с Энни любовью под душем, под струями падающей воды.

И он конечно же осуществит это желание, но не сейчас. В эту минуту ему представлялось более важным кое-что другое.

Решительно шагнув вперед, Макс подхватил Энни на руки.

- Что ты, зачем? - удивленно произнесла она, но он поцелуем помешал ей расспрашивать дальше. Лишь уложив в постель, шепнул:

- Хочу показать тебе, какая ты красивая… - С этими словами Макс принялся целовать ее всю, наслаждаясь каждым ответным вздохом или стоном. Потом медленно и очень нежно овладел ею, постаравшись доставить все наслаждение, на какое только был способен…

Счастье быстротечно.

Кому принадлежит это изречение? Или оно давно стало народным? Энни не знала. Равно как и то, можно ли назвать счастьем то, что произошло сегодня между ней и Максом.

Вспомнив, как всего несколько минут назад страстно вскрикивала в объятиях Макса, Энни закрыла лицо ладонью. В те пронзительно-сладостные мгновения ее мозг был способен реагировать лишь на действия Макса, а сама она всецело отдалась волшебному ощущению тяжести его тела, прикосновений губ, рук…

И это притом, что Макс был почти незнакомцем, человеком, которого Энни впервые увидела не далее как вчера вечером!

Сбрендила я, что ли? - проплыло в ее голове. Откуда вдруг такое сумасбродство? Главное, совсем не в моем стиле.

Брось, стоит ли убиваться из-за пустяков, ответил Энни кто-то, сидящий в ее собственной голове. Этот деревенский кузнец лишь небольшое приключение, только и всего.

Энни подавила усмешку. Так-то оно так, но ее почему-то очень интересует, что представляет собой Макс в обычной жизни. Чем увлекается, какую музыку слушает, нравится ли ему театр. В настоящий же момент лежавший рядом, на смятых простынях, в спальне, где сам воздух, казалось, был пропитан чувственностью, мужчина был для Энни полной загадкой. Единственное, что можно сказать о нем наверняка - он чертовски привлекателен. Но даже все его выдающиеся мышцы вместе взятые не могли служить оправданием того, что Энни позволила ему делать с собой.

Гм, позволила… Кого она пытается обмануть? Себя? Не позволила, а, возможно, спровоцировала Макса на известные действия - более того, активно принимала участие во всем дальнейшем…

Что ж, по крайней мере она больше не сомневается в своей женской привлекательности. Жизнь неожиданно преподнесла ей сюрприз. Можно сказать, открыла глаза. На многое. В первую очередь, на себя саму.

- Энни? - Голос Макса звучал мягко, хрипловато и был насыщен бархатистыми чувственными интонациями.

Но Энни не спешила реагировать на призыв. Она вообще предпочла бы, чтобы Макс сейчас встал, оделся и покинул этот старый коттедж. Тогда все, что произошло между ними, можно было бы считать игрой фантазии.

Ничего подобного, однако, не произошло. Макс не только не встал, но, наоборот, властно повернул Энни к себе и поцеловал в губы. Затем провел ладонью по плечу и груди, как будто имел на это полное право.

Она осталась неподвижна.

- Энни! - вновь негромко позвал Макс. - Ты спишь с открытыми глазами?

- Нет, - неохотно откликнулась она.

- Скажи, теперь ты веришь, что я считаю тебя самой красивой женщиной на свете?

Энни почувствовала приближение паники. И вместе с тем осознавала, что ни в коем случае не должна выдавать свое состояние.

- Да-да, верю, спасибо, - вежливо произнесла она. И пока Макс моргал, удивленный таким ответом, добавила: - Только видишь ли в чем дело, мне тут подумалось… Ведь я даже толком не знаю, кто ты такой. Известно лишь, что ты кузнец из Лоубриджа, но этого так мало…

Макс усмехнулся.

- Ах вот что тебя тревожит! Ладно, открою маленький секрет, который, впрочем, известен всем, кроме тебя: я не кузнец.

Рот Энни сам собой раскрылся.

- Как! Но ведь ты вчера что-то ковал и победил на соревнованиях!

Макс кивнул.

- Все верно. Но это мое хобби. А бизнес у меня другой, наследственный, я владелец молокозавода, произвожу молочную продукцию. - Он широко улыбнулся. - У нас в роду все были фермеры.

- Владелец молокозавода? - ошеломленно пробормотала Энни.

Макс посмотрел на нее, а потом вдруг схватил, притянул к своей груди и воскликнул:

- Малышка, ты просто потрясающая женщина!

Его глаза снова потемнели, поэтому Энни с легкостью догадалась, какие желания в нем проснулись. Это показалось ей невероятным: после недавней близости он снова хочет ее! Разве так бывает?

Однако, когда Макс легонько потерся бедром о ее ногу, она поняла, что ничего невозможного нет. У нее перехватило дыхание, по телу разлилось сладостное томление. Рассудок советовал сказать «нет», но страсть требовала своего. Именно она заставляла воображение работать с бешеной силой, выдавая яркие образы того, как Макс вновь войдет в нее и… и…

Тут Макс прильнул губами к горлу Энни, одной ладонью скользнул по спине, другой нежно сжал грудь, большим пальцем провел по соску…

Еще минута - и все начнется сначала, подумала Энни.

- Макс… - выдавила она.

- Что, малышка?

Он не переставал теребить ее сосок, и Энни не смогла удержаться от стона.

- Макс…

- Да, Энни. Говори, я сделаю для тебя все, что ты захочешь.

Энни замерла. Возникшая на губах Макса улыбка показалась ей самодовольной. Да, конечно, он прекрасно осознавал свою власть над ней, и все это наверняка забавляло его.