Отважное сердце

Глава 13

Майлз в нетерпении ожидал их около фургона. Заслышав стук копыт, он повернулся и бросился к ним. Дерек так резко осадил лошадь, что Джули ударилась о его спину.

– Что случилось, – в волнении вскричала она.

Силуэт фургона смутно вырисовывался на фоне звездного неба. Из-под тента пробивался мерцающий свет фонаря, наполняя ночь мрачными тенями. Из фургона доносились сдавленные всхлипывания, которые внезапно переросли в пронзительный крик. Джули почувствовала, как напряглась и сжалась на ее запястье рука Майлза. Через секунду он помог ей спуститься на землю и дрожащим голосом произнес:

– Я спал. Меня разбудили ее стоны. Потом она призналась, что весь день ее мучили боли, то отпускали, то снова прихватывали, но она ничего не говорила, потому что не хотела никого волновать. Она думала, что все обойдется, что еще не время, к тому же она боялась, что Дерек, если узнает, заставит ее вернуться в Эль-Пасо.

Майлз с тревогой взглянул на сестру:

– Слишком рано, Джули, правда? Просто ложная тревога, да?

Она очень хотела согласиться, утешить его, но не стала, а лишь спросила:

– Кто-нибудь пошел за Эстер?

Он кивнул.

– Ждите снаружи, – велела Джули.

Майлз подсадил ее в фургон. Джули подошла к матрасу и опустилась на пол рядом с Терезой, взяв из протянутых рук Эстер влажное полотенце. Боль приходила все снова и снова, заставляя тело Терезы выгибаться дугой. Джули, как могла, старалась облегчить ее страдания, полотенцем вытирала влажный лоб, нашептывала что-то успокаивающее. Но Тереза уже полностью погрузилась в царство боли, и Джули ничем не могла ей помочь.

– Слишком рано, – бормотала Джули. – О Господи, слишком рано!

Стоя на коленях около матраса, Эстер высокомерно поправила ее:

– Но не для близнецов, дорогая. Двойня всегда появляется на свет раньше положенного.

Джули нахмурилась.

– Не говорите ей этого, – прошептала она. – Мы же не знаем точно…

Эстер в негодовании округлила глаза. Она здесь всем руководила и не намеревалась терпеть никакого вмешательства.

– Через несколько минут вы убедитесь, что я права, – решительно заявила она. – Теперь уже недолго.

Время ползло ужасающе медленно. Крики Терезы постепенно затихали, превращаясь в слабые стоны, затем боль снова вгрызалась в ее измученное тело, и крик раздирал ее с удвоенной силой.

Майлз ходил возле фургона, не останавливаясь ни на секунду, заламывая руки и тихо разговаривая сам с собой. Дерек стоял возле кастрюли с кипящей водой, которую заказала Эстер, с интересом наблюдая за лопающимися пузырьками и раздумывая над тем, почему же все-таки при всех родах непременно требуется горячая вода. Наконец он пришел к выводу, что это придумано специально для того, чтобы хоть чем-то занять будущего отца.

Сколько еще до рассвета? Наверное, час. Боже, этот кошмар все тянулся и тянулся, а бедная девочка все страдала от дьявольских мук. Дерек ужасно боялся того, что наступит время, и вот так же будет кричать его Джули. Но, может быть, с доктором все будет по-другому? Эстер, наверное, на самом деле ни черта не знает. Почему в их колонне не оказалось врача? Как бы все упростилось. Он собрался было сказать что-то Томасу, который молча сидел неподалеку, но вдруг заметил, что к нему направляется индианка.

– Сюджин? – опешил Дерек. Сюджин ткнула пальцем в сторону фургона:

– Очень плохо. Я могу помочь.

Держа в руках небольшое ведерко, она молча смотрела на него своим спокойным немигающим взглядом, к которому он уже успел немного привыкнуть.

Дерек наклонил голову и с удивлением взглянул на нее сверху вниз. Росту в ней было совсем ничего, не больше пяти футов.

– Чем же ты можешь помочь, Сюджин?

Она отвернулась.

– Сюджин помогать при многих родах. И сейчас помогать. Она страдает очень долго.

Мягко взяв Дерека за руку, она отвела его подальше от Томаса. Сюджин стеснялась говорить с мужчиной о женских проблемах, и чем меньше ушей ее слышали, тем лучше. Она объяснила все как могла. Дерек внимательно слушал, кивая время от времени. В том, что она говорила, был смысл.

Понимая, что сейчас Майлз едва ли может мыслить разумно, Дерек постарался как можно доходчивее все ему объяснить.

– По-моему, она говорит дело. Думаю, стоит попробовать, нам стоит попробовать что угодно, что может помочь Терезе.

– Да-да, – кивнул Майлз, что-то лихорадочно бормоча себе под нос. – Конечно, пусть она войдет.

Когда Сюджин вскарабкалась в фургон, Джули и Эстер одновременно оглянулись в немом изумлении, а когда следом за индианкой появился еще и Дерек, Эстер дала волю своему возмущению.

– Капитан, – закричала она, – а что это вы тут делаете? И уберите эту… скво отсюда!

– Эта женщина, – огрызнулся Дерек, – принимала роды. Ее бабушка занималась акушерством. Она обучила Сюджин всему, что знала.

– Я уверена, это вовсе не то, что нам нужно, – сказала Эстер. – Между белыми детьми и прочими большая разница. Сейчас же уведите ее отсюда. Мне некогда!

Дерек легонько подтолкнул Сюджин к Терезе.

– Она будет помогать, – заявил он так решительно, как умел это делать капитан Арнхардт. – И, будьте добры, не мешайте ей.

– Оч-чень хорошо, – воскликнула Эстер, поднимаясь на ноги и сердито одергивая длинную юбку. – Значит, вы приказываете мне подчиниться этой дикарке?! Я не буду в этом участвовать.

Увидев, что Эстер собирается уходить, Джули воскликнула:

– Стойте! Не уходите, Эстер, пожалуйста! Вы нам нужны.

– Хм, – промычала Эстер. – И для чего же я вам нужна? – язвительно поинтересовалась она, резко кивнув в сторону Дерека. – У вас же теперь есть сам Господь Бог – по крайней мере так он о себе думает.

Сюджин уселась возле Терезы и принялась за работу, не обращая ровным счетом никакого внимания на окружающих.

Дерек секунду помедлил, но затем решил, что мужчине здесь и в самом деле не место. Он удалился, предварительно напомнив Джули, что, если что-то понадобится, он будет неподалеку.

Сюджин смазала себе руки салом из ведерка, а затем медленными движениями снизу вверх обмазала им и Терезу. Через несколько минут она радостно засмеялась.

– Хорошо! Ребеночек идет ножками вперед. – Она с тревогой посмотрела на Терезу и добавила: – Она должна сесть так… – Сюджин присела на корточки. – Ребеночек выпадать.

– Белые женщины так не делают, Сюджин, – устало сказала Джули. Нет, она не даст посадить Терезу в такое неудобное положение!

– Давай! – внезапно закричала Сюджин, размахивая руками. – Тужься! Сильно тужься. Ребеночек идет. Сюджин его видит!

Джули как завороженная смотрела на крохотные ножки. С помощью опытных рук Сюджин младенец выскользнул и появился на свет. Лицо Джули озарилось радостной улыбкой… но через мгновение она застыла, так как Сюджин произнесла едва слышно:

– Девочка мертва.

– Нет, – глухо прошептала Джули, внимательно глядя не неподвижное тельце.

Кожа младенца была неестественно бледной, с каким-то синеватым оттенком. Джули с трудом удержала крик ужаса: шея малютки была перетянута пуповиной. Мертва!

Едва сдерживая слезы, Джули печально посмотрела на Терезу, которая еще не знала о случившемся.

– Есть какой-нибудь шанс? – шепотом спросила она у Сюджин, пальцами стараясь ослабить пуповину, но Сюджин решительно взяла у нее ребенка и тихо ответила:

– Нет. Ребеночек мертвый.

Джули прижала окровавленное тельце к груди и зарыдала, оплакивая это крохотное создание, у которого так никогда и не будет жизни, которое никогда уже не испытает радости и даже ни разу не познает горя. В ее сердце не осталось ничего, кроме отчаяния, она все рыдала и рыдала.

Внезапно она услышала изумленное восклицание Сюджин. Не переставая плакать, Джули повернулась и увидела крошечный комочек. Проворными и искусными движениями Сюджин помогла появиться на свет второму младенцу. Его до того синюшное личико мгновенно стало пунцово-красным, крохотные ножки возмущенно замолотили по воздуху, и фургон наполнился громкими воплями.

– Мальчик! – закричала Сюджин.

Джули с благоговением положила тельце мертвой девочки и, плача уже от счастья, приняла на руки своего оглушительно кричащего племянника.

– Благодарю тебя, Господи, – всхлипывала она, укачивая малыша. – Благодарю тебя, Господи!

Тереза стала постепенно приходить в себя. Она открыла глаза, по ее щекам потекли слезы, и она прошептала:

– Мой малыш!

Джули быстро завернула малютку в теплое одеяло и положила его в руки Терезы. В этот момент благоговейную тишину взорвали возбужденные крики Майлза:

– Эй! По-моему, я слышал крик своего ребенка? Мне можно войти?

– Одну минутку, Майлз, – ответила Джули и повернулась к Сюджин. Она помогла ей омыть молодую маму, затем наклонилась к самому уху Сюджин, чтобы не могла расслышать Тереза, и прошептала:

– Заверни девочку и спрячь ее. Пусть Тереза пока ничего об этом не знает. Она еще ужасно слаба.

Сюджин согласно кивнула.

Джули отдернула полог, и Дерек опустил ее на землю. Она торопливо поведала Майлзу о сыне. Когда он полностью осознал эту новость, она сообщила, что его дочь мертва.

– Тереза носила близнецов, может, поэтому и роды были такими ранними. Удивительно: мальчик крупненький и, насколько я могу судить, выглядит совершенно здоровым.

Первоначальная радость Майлза сменилась горем.

– Почему? – спросил он, задыхаясь от слез. – Почему умерла моя девочка?

– Пуповина перетянула шею. – Джули совсем не хотелось вдаваться в подробности, но она не имела права не сказать ему правды. – Может, Тереза слишком много работала, или… Кто знает почему? Теперь, когда я увидела это, я удивляюсь, как дети вообще рождаются и ухитряются выжить. Будь счастлив, что у тебя есть сын. И вот еще что, Майлз, не стоит говорить Терезе, что у нее была двойня, по крайней мере пока. Она очень слаба.

Она коснулась его руки в старом как мир жесте утешения, затем повернулась к Дереку:

– Как далеко до форта Бауи или до любого места, где можно найти доктора?

– До Бауи неделя езды на фургоне. Три-четыре дня верхом. – Он удрученно покачал головой. – Мне очень жаль, но даже если мы пошлем за врачом, ей все равно по крайней мере с неделю придется обойтись без его помощи.

Майлз направился к фургону.

– Я должен ее увидеть.

– Подожди. – Джули заглянула в фургон: Тереза заснула. Сюджин ворковала около новорожденного, пеленая его и закутывая потеплее. Джули взяла малыша и передала его Майлзу.

Плача от умиления и не стыдясь своих слез, Майлз взял на руки своего сына и отошел в сторону, чтобы никто не мешал их первой встрече.

Джули подошла к Сюджин и передала ей несчастное маленькое тельце. Сюджин завернула его в простыню, и Джули протянула сверток Томасу.

– Похорони ее, Томас. Пожалуйста, – печально сказала она. Дерек обнял ее, и сна прошептала:

– Позови, пожалуйста, Эстер. Пусть она посидит с Терезой и присмотрит за ней. Заставь ее прийти.

– Она придет, – уверенно ответил он. – Сама-то ты как?

– Нормально. Просто хочу немного побыть одна.

Он поцеловал ее в лоб, отпустил и долго глядел вслед, как она идет, горестно ссутулившись.

Из-за горизонта, окрасив горные вершины, показались первые солнечные лучики. Земля была окутана красноватой дымкой тумана. Но скоро засияет солнце, и туман постепенно рассеется. Грядущий день не обещал непогоды.

Джули с грустью размышляла о том, как бы ей хотелось хоть на миг стать Богом, чтобы вдохнуть жизнь в эту бедную малютку. О, сколько бесценных даров мог бы получить этот ребенок: багрянец утренней зари, первую песню желторотого птенца, теплый ветерок на закате дня.

– Дорогой Иисус, – молитвенно сложив руки, прошептала она в призрачную даль, – мне нравится жить, и чем дольше я живу, тем больше учусь восхищаться чудесами и красотой мира, не ограничиваясь его болью и печалями.

Как мне нравилось чувствовать под ногами мягкую траву, слушать звук бегущих ручьев. Я люблю, люблю этот мир! Я ждала каждого его нового дня, взбиралась на его горы, бродила по тенистым лесам, плавала по его рекам – и не переставала верить, что красота и радость выше слез и боли. Почему же, о Боже, почему невинный младенец должен был умереть, так и не познав радостей жизни?

А может быть, подумалось Джули, ничто на самом деле и не умирает? Может, каждая смерть возрождает новую жизнь? Листья опадают с деревьев, но каждой весной появляются снова. Звезды гаснут, но загораются вновь у других берегов.

Она слышала крик младенца. Бог дал одну жизнь и забрал другую. Нет. Он дал одну жизнь и не дал другую. Большая разница. А сейчас… сейчас нужно молиться, чтобы он не взял еще одну жизнь… жизнь Терезы.

Джули упала на колени и стала горячо молиться, дав волю слезам. Но когда она поднялась на ноги, то не почувствовала успокоения.