Ответная любовь

Глава 3

Если Марк и был недоволен навязанной им компанией, то он этого никак не показал. Он сам заплатил за билет Ди, купил ей мороженое. Когда погасили свет, Марк обнял Сильвию за плечи и наклонил к ней голову.

Женщина, сидевшая за ними, похлопала его по плечу.

— Вы не могли бы так не наклоняться к вашей подруге? — прошипела она. — Вы загораживаете мне экран.

Он извинился и после этого вел себя исключительно как джентльмен.

Когда они вышли из кинотеатра, влюбленная пара пребывала в мечтательном настроении, но Ди была недовольна.

— Это ужасно, — сказала она. — Совсем не похоже на книгу.

— Но это же фильм, — рассеянно возразил Марк.

— Но по роману Диккенса. А они все переделали. Духа из прошлого играла женщина, а о невесте Скруджа вообще ни слова и… о многом другом тоже.

— Правда? — пробормотал Марк. — Я и не заметил. Это имеет значение?

— Конечно, имеет. Все должно быть как следует.

— Не обращай на нее внимания, — проворчала Сильвия, недовольная, что нарушена романтическая атмосфера. — Она всегда найдет к чему придраться.

Марк добродушно рассмеялся:

— О, да ты у нас борец за правду!

— Лучше не задевай Ди, — заметила Сильвия. — Некоторые ее побаиваются, потому что она всегда такая серьезная и угрюмая.

— Я не угрюмая, — буркнула Ди, пытаясь скрыть обиду.

Наверное, Марк это заметил, потому что быстро сказал:

— Нет, ты не угрюмая. Ты просто стараешься все делать по правилам. Это совсем неплохо. Особенно для медицинской сестры. Никто бы не захотел попасть в руки какой-нибудь рассеянной девицы, которой ни до чего нет дела. Клянусь, когда ты училась в школе, лучше всего тебе давалась математика и естественные предметы.

— Это верно, — кивнула Ди.

— Как говорят, в юбке, но с мужскими мозгами.

— Совсем не обязательно быть мужчиной, чтобы суметь оценить технические перспективы! Фильм, который мы смотрели сегодня, был черно-белый, но когда- нибудь все фильмы будут цветными.

— Да неужели? — усмехнулась Сильвия.

— Она права, — сказал Марк. — Как раз сейчас снимается фильм «Унесенные ветром», и я слышал, что он будет цветным.

По лицу Сильвии было нетрудно догадаться, что они оба раздражали ее своей глупой болтовней. Рука Марка примирительно обвилась вокруг ее талии, и в то же время он заговорщицки подмигнул Ди, а это означало, что они разделяли то секретное знание, которое Сильвии просто было недоступно.

Ее сердце воспарило, и она начала строить планы, что они будут делать, когда вернутся домой. Она сможет втянуть Марка в дискуссию о серьезных вещах — о жизни, о знании, о бесконечности…

Но, войдя в дом, он зевнул и сказал, что устал, чему Ди, конечно, не поверила. Не было никакой жаркой дискуссии, только тиканье часов в темноте, когда она лежала в постели, зная, что там, внизу, Марк и Сильвия разделяют свой прощальный поцелуй. Духовные связи — это, конечно, хорошо, но они не могли соперничать с соблазнительной фигурой Сильвии, с ее зовущим взглядом, полным жарких обещаний. Да, это был горький урок.

Марк начал работать в гараже, Сильвия занималась покупателями в магазине, но самые длинные дни были у Ди. Однажды вечером, возвращаясь из больницы, она заснула в автобусе и проснулась оттого, что кто-то тряс ее за плечо.

Она открыла глаза. Это был Марк.

— Когда подошел автобус, я увидел тебя, увидел, что ты спишь. Ты бы так уехала, поэтому нам пришлось запрыгнуть в него.

— Нам? — сонно спросила она и, оглянувшись, увидела Билли.

— Мы пошли прогуляться, — объяснил Марк. — Я знал, что ты скоро должна приехать, поэтому мы с Билли решили подождать на остановке.

— А этот лохматый что тут делает? — недовольно проворчал водитель. — Вид у него свирепый.

— Он совсем не свирепый, к тому же мы сейчас выходим, — сказал Марк.

— Только после того, как заплатите штраф, — рявкнул шофер.

Ситуация получилась комичной — Марк не взял с собой кошелька, поэтому штраф пришлось заплатить Ди. Они вылезли из автобуса, давясь от смеха.

— Нет, не быть мне рыцарем в сияющих доспехах, спасающим даму из беды, — усмехнулся Марк. — Я забыл бы дома свою шпагу, и даме пришлось бы мне ее одалживать.

— Ты не виноват. Ты не знал, что тебе могут понадобиться деньги. Думаю, и Ланселоту когда-нибудь могло не хватить четырех пенсов.

— Это кто?

— Один из рыцарей Круглого стола. У него был роман с женой короля Артура Дженеврой, и за это он был отправлен в изгнание.

Разговаривая, они дошли до кафе.

— Интересно, занимал ли король Артур деньги у дамы? Мне вот придется занять у тебя еще немного. Зайдем? Только вот пускают ли сюда собак? — засомневался Марк.

— Не беспокойся. Фрэнк, хозяин кафе, приятель моего отца, и он не будет возражать.

К счастью, Фрэнк стоял как раз возле входа. Он нашел для них свободный столик и налил Билли миску воды, прежде чем принести чай и булочки.

— Ты ведь никому не расскажешь об этом, правда? — Глаза Марка смотрели на нее с мольбой. — А то моя репутация будет погублена на всю жизнь.

— О чем? Что ты пил чай с булочкой? Да, неподходящий напиток для настоящего мужчины.

— Брось, я не о том. Если кто-нибудь узнает, что я позволил тебе заплатить за меня, то прощай мое доброе имя.

— Это верно. Но сейчас я ничего не стану говорить. Я подержу это у себя в резерве на случай, если мне вдруг понадобится тебя шантажировать. Пожалуй, мне нравится такая идея.

Он широко улыбнулся:

— Ну, тогда все в порядке.

— Думаешь, я этого не сделаю?

— Напротив. Я уже понял, что ты крепкий орешек, и постараюсь быть осторожнее. Ты становишься опасной.

— Перестань болтать ерунду! — рассмеялась она.

— Да, мэм, нет, мэм, все, чего не прикажете, мэм. Стать мне перед вами на колени?

— Хочешь, чтобы я вылила на тебя свой чай?

— Ну, это вряд ли будет разумно, поскольку ты сама за него заплатила.

Последовал еще один взрыв хохота.

Билли только крутил головой, переводя взгляд с одного на другого, словно желая сказать: «Ну разве поймешь этих людей?»

— Сильвия сказала, что на Рождество ты будешь на дежурстве, — сказал он.

— Кто-то ведь должен. Люди болеют всегда, и в праздники тоже.

— Да, но ты ведь еще только студентка.

— Но я уже многому научилась. И вообще в больнице работы для всех хватает.

Он изумленно смотрел на нее:

— Пожертвовать Рождеством… Надо же! Я бы так не смог. Я люблю наслаждаться жизнью, а ты, кажется, готова костьми лечь, чтобы только сделать все, как надо.

Она поморщилась:

— Не делай из меня скучное воплощение добродетели. Мне тоже не хотелось бы работать на Рождество, но уж такую я выбрала работу. У каждой работы есть свои плюсы и минусы.

— Я не хотел тебя обидеть. Просто живем недолго. И завтра для тебя может никогда не наступить.

— В больнице так многие говорят. Говорят, что будет война, поэтому сейчас нужно успеть взять от жизни как можно больше.

— Не так уж глупо.

— Значит, ты тоже думаешь, что будет война?

— О да! Разве наш уважаемый премьер не сказал всем нам, что Гитлеру можно доверять?

Он говорил о Чемберлене, который, встревоженный агрессивным поведением Гитлера в Европе, решил в сентябре встретиться с ним. Он даже подписал соглашение на присоединение к Германии Судет. А по возвращении в Англию выступил с речью в аэропорту, обещая мир на долгие годы.

— И в то же время правительство сделало заказ на выпуск противогазов и отдало распоряжение начать отправку детей из городов на удаленные фермы, — продолжал Марк. — Похоже это на мир на долгие годы? Нет, Черчилль был прав.

— Это кто?

— Член парламента. Он всегда выступал в оппозиции, и сейчас он тоже аутсайдер, но то, что он говорит, имеет смысл: нельзя себя обезопасить, швырнув волкам маленькую кость. И скоро мы в этом убедимся.

С этой стороны Ди видела Марка впервые. Теперь, когда они говорили о серьезных вещах, создавалось впечатление, что перед ней совсем другой человек. Его слова настораживали.

Она поежилась. Еще немного, и небо над ними потемнеет.

— Тебя могут призвать в армию? — спросила она.

— А я не собираюсь этого ждать. Пойду в ВВС. Мне всегда хотелось летать, и теперь у меня может быть шанс.

Его глаза блестели. Казалось, в это мгновение он жил только надеждой на будущее приключение.

— Да, но это также шанс быть убитым или покалеченным.

Он пожал плечами:

— Приходится рисковать. Самые большие удовольствия всегда связаны с риском.

— Удовольствие? — Ди ошеломленно смотрела на него. — Смертельную опасность ты называешь удовольствием?

— Чем больше опасность, тем больше удовольствие.

— Ты уверен, что в жизни нет ничего более ценного, чем удовольствия?

— А что, есть? — искренне удивился он.

Ди не стала отвечать. Может, он и прав. Зачем грустить? Наслаждайся моментом, особенно если ты можешь вот так провести целый вечер, получая его внимание. Вряд ли он мог найти такое понимание у Сильвии. Его влечение к ней носило совсем иной характер, не имеющий ничего общего со сходством мыслей. А сегодняшний вечер был особенным, потому что Марк принадлежал только Ди…

— Да и вообще, вряд ли это случится, — наконец, сказал он.

— Хочешь, чтобы маленькая глупенькая девочка перестала беспокоиться?

— Я вовсе не считаю тебя маленькой глупенькой девочкой. Ты же медицинская сестра. Люди доверяют тебе свою жизнь.

— Да помогут им Небеса! Мистер Ройс говорит, что еще не скоро можно будет доверить моим рукам чью-то жизнь.

— Мистер Ройс?

— Наш хирург в больнице. Он читает студентам лекции. Я однажды задала ему вопрос. Думала, что это умный вопрос, но стоило мне открыть рот, как я сразу поняла, что вопрос-то дурацкий. После лекции мистер Ройс сказал, чтобы я пошла в столовую и выпила чашку сладкого чая. Что мне это не помешает.

— Он часто делает тебе замечания?

— Постоянно. Так же как врачи и старшие сестры. Я, наверно, действительно никуда не гожусь. Вот провалю экзамены, и отправят меня в армию. Говорят, что и женщин будут брать. Может, попаду и в авиацию. Я буду летать, а ты будешь моим механиком.

— Это мы еще посмотрим, — усмехнулся Марк. — Может, женщин и будут брать в авиацию, только летать не дадут, потому что они к этому просто не пригодны. Ты будешь моим механиком.

— Неужели ты не побоишься доверить мне свой самолет?

— Вообще-то я считаю, — сказал он строгим голосом, — что тебе лучше остаться на кухне, там, где и должна быть женщина. Не знаю, почему мы когда-то дали вам право голоса… Ой! Только не надо меня бить!

Он отклонился назад, шутливо закрывая руками голову.

— Радуйся, что у меня слишком хорошее настроение, чтобы натравить на тебя Билли, — рассмеялась Ди.

— Он бы все равно мне ничего не сделал. Мы с ним друзья.

Словно в подтверждение этих слов Билли положил голову ему на колено, с обожанием глядя на него. Марк почесал ему за ухом, отвечая почти таким же влюбленным взглядом.

Ди была восхищена. Под этим глупым собачьим обожанием ироничная натура Марка вдруг смягчилась. Какое-то время она с улыбкой смотрела на них, пока он не заметил ее взгляд.

— Я всегда хотел собаку, — объяснил Марк, — но мне не разрешали. Поэтому порой я так глупо себя веду.

— Было бы глупо, если бы он тебе не нравился. Когда мне захотелось иметь собаку, мои родители тоже были не в восторге от этой идеи, но я все донимала их и донимала своими просьбами до тех пор, пока они не сдались и не подарили мне на день рождения Билли. Мне тогда исполнилось семь лет.

— Допекать мою мать — значит заработать себе лишний подзатыльник. Она терпеть не могла, когда ей надоедали.

— Должно быть, суровая была женщина?

— Нет. Это жизнь у нее была суровая. Когда ушел мой отец, она была просто сломлена.

— Ты говорил, что он умер…

— Он действительно умер, но сначала он нас бросил. Только держи это при себе.

Она кивнула, понимая, что Марк не сказал про это даже Сильвии.

— К несчастью для нас обоих, — продолжал он, — внешне я оказался очень похож на отца.

— Она тебе и это ставила в вину?

— Нет. Мама просто не могла справиться со своими чувствами… она не знала, что делать со мной.

— Сколько тебе было, когда отец ушел?

— Шесть — и десять, когда он умер.

— Ни братьев, ни сестер?

— Нет. Мне хотелось, чтобы они у меня были. Было бы лучше, если бы нас было больше. Или чтобы у меня был один из вас, — добавил он, опуская глаза на Билли. — Ты был бы хорошим другом.

Ди задумалась.

— Ей нужно было разрешить тебе иметь собаку, — сказала она. — Ей бы самой было легче.

— Какое-то время у меня был песик, — вздохнул он. — Тощий и маленький, я принес его домой и спрятал. Два дня мне удалось хранить свою тайну. Но потом мать все же узнала.

— И что она сделала?.. — спросила Ди, замирая.

— Я вернулся из школы и обнаружил, что он исчез. Я обыскал все комнаты, но его нигде не было. Она сказала, что щенок, должно быть, убежал. Потом я узнал, что она сама его выгнала. Я пошел искать его.

— И нашел?

— Да… нашел… в мусорной куче. Он замерз…

— Ты сказал об этом матери?

Марк покачал головой.

— Никто не думал, что Билли вырастет таким огромным, — сменила тему Ди. — Он действительно слишком большой для нашего маленького домика, поэтому я стараюсь почаще выводить его. Спасибо тебе, что взял его с собой на прогулку.

— Не стоит. — Он вдруг нахмурился. — Ему, должно быть, около одиннадцати, да? Уже довольно старый.

— Да… у нас осталось не так уж много времени. Не могу представить, как я буду без него.

— Понимаю. Мне тоже всегда нравились большие собаки. — Марк посмотрел на Билли. — Ты слышал? У тебя здесь, можно сказать, образовался клуб поклонников.

— Я ревную. — Ди посмотрела на Билли, который замер от удовольствия, разрешив Марку почесать себя за ухом. — Обычно он только мне это позволяет.

Они неторопливо шли домой, наслаждаясь приятным вечером, довольно теплым для зимы. Один раз Марк остановился, закинул голову и долго смотрел в темное звездное небо.

— Думаешь о том, скоро ли сам будешь там? — спросила она.

— Если только начнется война. Ее может и не быть.

— Тогда тебе придется забыть о самолетах и думать только о мотоциклах. Это, наверно, здорово — мчаться с такой скоростью.

— Я как-нибудь прокачу тебя.

— Ммм, предвкушаю!

Смеясь, он слегка обнял ее.

— Удивительно, мы знакомы всего лишь несколько дней, но я почему-то уверен, что тебе это должно понравиться.

— Правда? — спросила она тихо.

— Правда. Я чувствую, мы могли бы быть друзьями. Я знал это с самого начала, когда мы мгновенно поняли друг друга. Обычно мужчина не хочет, чтобы женщина понимала его слишком хорошо, но в тебе мне это нравится. Как если бы ты была моей сестрой. Ничего, что я так говорю?

— Напротив. Мне тоже всегда хотелось иметь брата.

— Правда? Надо же, какое совпадение! Я часто думал, что хорошо бы иметь сестру, лучше младшую.

— О да! Чтобы она, не говоря ни слова, помогала тебе избегать неприятностей и, если бы ты кого-нибудь прикончил, быстренько замела следы.

Он рассмеялся:

— Вот видишь, ты все понимаешь с полуслова. Из тебя бы получилась отличная сестра.

Она и в самом деле станет его сестрой, когда он женится на Сильвии. С упавшим сердцем Ди поняла, что это можно считать своего рода объявлением о свадьбе.

Сильвия ждала их возле дома.

— Где вы были? — спросила она. — Ты сказал, что пойдешь погулять Билли, и исчез.

Марк объяснил, как им с Билли пришлось выручать Ди, когда она заснула в автобусе.

— Ну и естественно, потом я пригласил ее на чашку чая.

— Это верно, чай мне был необходим. Так что, считай, сэр Ланселот просто спас меня.

— Кто? — удивилась Сильвия.

— Да так, никто, — сказал Марк, притягивая Сильвию к себе.

Ди увела Билли на кухню и, отстегивая поводок, рассказала обо всем Хелен.

— Надеюсь, это не означает, что ты собираешься отказаться от вечернего чая? — спросила ее Хелен. — Он будет на столе через пару минут.

В коридоре ее караулил Марк, торопливо сунувший ей в руку несколько купюр.

— Это слишком много, — сказала она.

— Сдачу отдашь потом, — пробормотал он. — Только не говори… Сильвия?

— Что тут происходит? — спросила та тоном школьной учительницы. — Почему ты даешь моей сестре деньги?

Ди отреагировала мгновенно:

— Он не дает их мне, а одалживает. Я, конечно, попыталась бы обойтись тем, что у меня есть, но мне могло бы не хватить, поэтому я попросила Марка занять немного. Только не говори маме, хорошо?

— Но почему ты не попросила у меня? Я раньше всегда тебе помогала.

— Знаю. Но мне не хотелось просить тебя снова, а Марк был так любезен…

Ди чувствовала, что Марка буквально разрывает на части — с одной стороны, он был благодарен ей за быструю реакцию, а с другой — старался сохранить невозмутимое лицо.

К счастью, для Сильвии эти подводные течения остались незаметны.

— Ты не должна занимать деньги у Марка, — строго сказала она. — Это неприлично. Ты всегда можешь занять у меня. Давай, верни ему деньги!

— Хорошо, — кивнула Ди, протягивая ему деньги, но не в силах поднять на него глаза.

Так же как и он. Странно, но это сделало их секрет еще слаще.