ГЛАВА СЕДЬМАЯ

«Делай, что тебе положено…»

Алекс никак не могла уяснить смысл тетушкиного совета Кейну. С чего бы это тете Тесс выступать против того, в чем Кейн легко и свободно мог продемонстрировать весь свой творческий и иной потенциал? Как-то это не вяжется с образом любящей тетушки. Почему она не хотела добра для племянника?

Может, она смотрела на систему правосудия с точки зрения морали? Если так, подумала Алекс, то в этом она не одинока. Множество людей убеждены в том, что в споре только одна сторона может быть правой, а если адвокат берется защищать противную сторону, то, значит, он занимается темными махинациями.

К сожалению, великое множество людей никак не может осознать тот факт, что вне зависимости от кажущейся простоты юридического спора не только одна сторона может быть в чем-то безусловно права. И потому для справедливого решения суда необходимо принять во внимание аргументы обеих сторон.

Если тетушка Тесс принадлежала к этому множеству, то почему Кейн не постарался объяснить ей, как в действительности функционирует система правосудия? Более того, похоже, он принял совет своей тети слишком всерьез.

А может, тетя Тесс имела в виду нечто совсем иное? Как это – «не стремись… сделать все, что мог бы»? Не опасалась ли она, что Кейн пойдет по опасной дорожке и может стать преступником?

Что за глупость, резко оборвала себя Алекс. Он бы ни за что на свете не привел это выражение тетушки Тесс, если бы оно имело такой смысл.

Она даже разозлилась на себя за то, что хотя бы в мыслях позволила такую вероятность – Кейн и криминальный мир! Что за нелепость.

Алекс собралась отправиться в хранилище, но на какое-то время задержалась в номере, ожидая, пока подключится факс и даст ей возможность переправить Невилу Моргану письменный отчет, когда зазвенел городской телефон. Мягкий женский голос на мгновение озадачил ее. С какой стати приятельница Кейна названивает ей, да еще в такой ранний утренний час в понедельник?

– Чему обязана, мисс Джеймс? – спросила Алекс, потом нерешительно добавила: – Это ведь вы, мисс Джеймс, или я ошибаюсь?

– Святые небеса! Девочка, зовите меня просто Фиона. Когда я слышу «мисс Джеймс», я сразу вспоминаю, как я уже стара. Да, я действительно гожусь вам в двоюродные бабушки, тут не поспоришь, но зачем же упоминать об этом? Это жестоко с вашей стороны.

В трубке послышался странный звук, словно Фиона откашлялась, прочищая горло. Затем она продолжила:

– Кейн говорит, что вы опытный специалист и можете подсказать, как опротестовать завещание.

Только этого мне еще не хватало, тяжко вздохнула Алекс. Временами ей казалось, что в каждом случае с завещанием обязательно найдется кто-то, кто посчитает себя обойденным. И обычно всякий раз возмутитель спокойствия был искренне убежден в том, что ловкий адвокат всегда найдет способ сделать его (или ее) богачом.

Алекс постаралась успокоиться и терпеливо принялась объяснять:

– Я действительно специализируюсь на ведении дел по наследованию недвижимости, по опеке и завещаниям. Однако если речь идет о том, чтобы опротестовать завещание, то, к великому сожалению, дело это непростое и хлопотное.

– Я понимаю, – перебила ее Фиона. – Я не буду вам лгать, я сама не вижу ни малейшей возможности это сделать. Вот почему я позвонила вам.

Алекс нахмурилась и слегка отставила телефонную трубку от уха, чтобы снять золотую сережку. Может быть, это поможет. Может, она плохо расслышала… Но вслух она сказала:

– Боюсь, что не совсем вас понимаю.

– У меня есть клиентка, которая попала в ужасную историю. Несчастная женщина бросилась ко мне за помощью, и я вынуждена была сказать ей, что, по моему мнению, ее дело совершенно безнадежно. Но тут как раз Кейн сообщил мне, что вы прекрасный специалист, и именно в этой области.

– Вы адвокат?

Фиона снова закашлялась.

– Я так полагаю, что Кейн не ввел вас в курс дела. Я понимаю, у вас много других дел… Но все-таки… эта клиентка…

– Мисс Джеймс… э-э… Фиона, прошу прощения, но дело в том, что сейчас я полностью загружена и взять еще одного клиента просто выше моих сил.

– Но я, собственно, и не предлагаю вам нового клиента. Хотя бы потому, что она не в состоянии оплачивать вам почасовой гонорар, – честно призналась Фиона.

– А вы работаете не на твердой оплате?

– У меня договор – двадцать долларов за визит. Если вы согласитесь разделить их со мной, то я буду искренне рада, но если честно, то я бы хотела, чтобы вы оказали ей бесплатную консультацию.

– Фиона, я действительно не могу.

– Она мать-одиночка с годовалым ребенком на руках. Условия завещания связали ее по рукам и ногам, она буквально умирает с голоду, в то время как опекун пускает денежки на весьма сомнительные собственные дела.

Помимо воли Алекс была заинтригована.

– Это завещание оставил отец ребенка?

– Ничего подобного. Дедушка со стороны отца ребенка. И не подумайте ничего такого, он вовсе не лишил ребенка наследства. Однако к тому времени, когда ребенок достигнет восемнадцати лет, от наследства уже ничего не останется.

– И ни одной зацепки, чтобы опротестовать завещание?

– По крайней мере я не смогла найти. С матерью все в порядке, кроме того, что дедушка ее не любил. А так она могла бы быть прекрасной опекуншей для своего ребенка.

Наступила продолжительная пауза. Алекс задумалась, покусывая губу, затем произнесла:

– Ладно, я взгляну на дело. Но ничего не обещаю.

– Я и не прошу никаких обещаний, – сухо возразила Фиона. – Устроит в шесть вечера в моем офисе?

Алекс ответила утвердительно и нацарапала адрес на оборотной стороне своей визитки.

– Только этого мне не хватало, – бормотала она, кладя трубку на рычаг. – Отличный способ лишить себя последней отдушины…

Внезапно ей стало интересно, что подумает обо всем этом Кейн, когда узнает…


– Я не понимаю, почему вы должны тратить свое время, опрашивая слуг Джефри, прежде работавших у него, – громко удивлялся Пол Уинтергрин. При этом он выбивал тщательно ухоженными ногтями дробь по полированной поверхности своего рабочего стола. – Если Ралф говорит, Что у него нет явного доказательства, тем более письменного, то…

– Он так не говорил, – возразила Алекс. – Он просто сказал, что у него оно есть. Под этим Ралф мог подразумевать письмо или заявление под присягой кого-либо из друзей покойного дядюшки или кого-либо из слуг. Но его свидетельство может быть и в иной форме, скажем запись на магнитофонной кассете или устное распоряжение насчет своего завещания. Конечно, было крайне неразумно не зафиксировать распоряжение дяди в письменной форме, если таковое имело место, но…

– А есть ли какой-нибудь способ заставить его рассказать, что это за свидетельство?

– Да. Во время судебного разбирательства он обязан немедленно предъявить суду свои свидетельства. Иначе дело будет отложено. Но до той поры вряд ли…

– Вы сказали «во время судебного разбирательства»? Я вас правильно понял? Я все же считаю, что он блефует.

С этими словами Пол нервно вскочил и подошел к окну.

– Что ж, может быть, вы и правы, – согласилась Алекс. – Однако я чувствовала бы себя гораздо уютнее, если бы знала наверняка, что покойный ничего не обещал Ралфу в присутствии слуг.

– Ладно, я распоряжусь, чтобы мой секретарь снабдил вас всеми адресами, – обаятельно улыбнулся Пол. – И все же мое мнение таково: Ралф просто берет таким образом реванш, устраивая нам нервотрепку. И кто знает, сколько это еще продлится. Но, как заметил мистер Морган, мы не можем позволить Ралфу играть в лапту со всей системой правосудия. Вы с этим согласны?

Пол Уинтергрин подошел к креслу Алекс.

– Александра, не хотите немного выпить? По-моему, вам пора передохнуть.

Но Алекс взглянула на часики и поднялась с кресла.

– Прошу прощения, у меня назначена еще одна встреча.

Пол Уинтергрин в изумлении выгнул брови.

– Я был уверен в том, что вы приехали в Дулут исключительно по моему делу.

– Можете об этом не беспокоиться, Пол. Просто не оплачивайте эти часы, – ответила с едва уловимым сарказмом Алекс.

Когда она добралась до места, сверяясь с адресом офиса Фионы, записанным на оборотной стороне визитки, то остановилась в немалом удивлении. Боясь, что ошиблась адресом, она перепроверила и вынуждена была констатировать, что пришла именно туда, куда следовало. Но, вспомнив, за какую мизерную сумму работала Фиона – всего за двадцать долларов, перестала удивляться тому, что Фиона оказывает юридическую консультацию в здании склада, к тому же расположенного на краю города.

Наверное, она занимается разведением цветов, чтобы покрыть расходы, подумала Алекс, забирая с заднего сиденья машины свою папку.

Но за непрезентабельным фасадом скрывались неожиданно весьма опрятные и отлично оборудованные рабочие помещения. Комнаты были выдержаны в спокойных голубых и зеленых тонах. Не было дорогой и вычурной мебели, по стенам не висели сокровища мировой живописи, на полах не было мягких ковров. Однако мебель не выглядела закупленной на скудные средства правительственного бюджета.

В прихожей стояли уютные мягкие кресла. Примерно половину помещения занимали с полдюжины отдельных кабинок. Все же было видно, что средства выделяются именно из бюджета, однако было видно и то, что деньги были потрачены с большим вкусом.

Секретарша очаровательно улыбнулась, поднимая взгляд на посетительницу.

– Приветствую вас, мисс Джакоби.

Алекс была потрясена.

– Откуда вы меня знаете?

Молодая девушка заметно смутилась.

– Ну, видите ли, наши клиенты одеваются не так, как вы. Фиона просила передать, что прибудет сразу, как только освободится.

Алекс оглянулась в поисках кресла, чтобы присесть.

– А пока вы можете ознакомиться с делом. Думаю, что вы могли бы расположиться в кабинке номер один.

Кабинка была небольшой по размерам, но отлично оборудованной. На письменном столе лежало все необходимое для работы, однако при этом не было никаких личных вещей, по которым можно было бы определить, кто тут хозяин.

Алекс включила лампу, вытащила большую бумажную папку и раскрыла ее. Сначала она бегло познакомилась с содержимым и потом принялась читать заметки Фионы, касающиеся ее встреч и бесед с клиенткой.

А через пару минут в дверь просунулась голова самой Фионы. Она выглядела так же, как накануне вечером, когда они встретились в доме Кейна. На ней были твидовые брюки и свитер. Ее отливающие серебром волосы, казалось, летели назад, словно она только что слезла с велосипеда и забыла посмотреться в зеркало, перед тем как войти в это заведение.

– Я так рада, что вы пришли, – сказала Фиона. – Мне не терпится узнать ваше мнение.

– Пока чуда не произошло, – сказала Алекс, отодвигая папку. – Мы не можем выдвинуть иск по изменению опеки на основании нарушений, которые опекун допускает в ходе инвестирования денег, поскольку дед, к сожалению, не оставил письменных регламентаций. К тому же я полагаю, что опекун не совершил ничего явно вызывающего, чтобы присяжные могли поверить, что он действительно транжирит деньги.

Фиона покачала головой.

– Но у нас есть перечень огромных расходов по содержанию поместья, – сказала она мрачно. Она вошла в кабинку и уселась в кресло напротив, где обычно сидят клиенты. – По крайней мере так он утверждает. Вот перечень.

– Спасибо. Прямых свидетельств чрезмерных расходов тут не видно, но все дело очень дурно пахнет. Вы согласны?

Алекс снова взяла в руки завещание. Это был объемистый документ.

– Боюсь, вам не удастся доказать, что в конечном счете наследство перекочует в карман лучшего друга опекуна или еще куда-нибудь.

Фиона со вздохом кивнула.

– У меня столько подозрений… Но доказать их… И потом, вы ведь отлично знаете, как дорого стоят подобные расследования. Частные детективы очень дорого берут за свои услуги. Не могу же я заставлять свою клиентку залезать в долги, чтобы нанять частного детектива.

– По крайней мере до того момента, пока не будете абсолютно уверены в том, что он что-то найдет, – согласилась с ней Алекс. – Но в таком случае частный детектив вам не понадобится. И вообще – ведь большинство ваших клиентов едва в состоянии заплатить даже скромному адвокату. Так обстоят дела?

Фиона вымученно улыбнулась.

– К сожалению, все это правда. Здесь, в этом заведении, мы имеем дело с теми клиентами, которые подпадают под определение «низкооплачиваемые трудящиеся». Именно поэтому они не могут обращаться в официально зарегистрированные юридические конторы – у них просто нет достаточных средств, чтобы оплачивать гонорар юристов. Причем не какой-то там особенный, а всего лишь средний по размерам гонорар.

– Скажите, Фиона, а на что вы живете?

– Вы спрашиваете обо мне лично? Если так, то у меня есть постоянная практика, есть свой штат. Да, содержать это заведение совсем нелегко, но мы справляемся. К тому же нам помогают юристы, и заметьте, на добровольной основе. Вы будете крайне удивлены, что могут сделать такие юристы!

Они помогают людям самостоятельно разбираться в своих бедах. Если бы и вы смогли выкроить минутку, то это было бы просто здорово. Я могу помочь провести неформальный семинар для моего штата, например, или…

Алекс улыбнулась.

– Скажите, Фиона, здесь в округе много дел по опеке и недвижимости?

– Каждому рано или поздно приходится составлять завещание, – спокойно ответила Фиона. – Вы с этим согласны? И нам удается сводить концы с концами благодаря нашим гонорарам. Не думаю, что люди склонны ценить то, что достается им даром. Но за разводы мы берем всего десятую часть обычного гонорара и принимаем к разбору дела о жестоком обращении с детьми и жалобы на владельцев домов. – Фиона поднялась с кресла. – Но я отвлекаю вас от дела. Если вам нужны копии документов, чтобы взять с собой, то я попрошу нашу секретаршу Эми вам помочь.

Алекс рассмеялась и замотала головой.

– Я буду читать их здесь. Объем большой, и я не хочу вводить вас в излишние расходы по ксерокопированию документов.

Фиона хмыкнула и вышла из кабинки. Алекс оперлась локтем о поверхность стола и положила ладонь на лоб, чтобы прикрыть глаза от яркого света, бьющего из-под лампы, и снова принялась читать документы.

Она с трудом концентрировала внимание, пробираясь сквозь дебри казуистических оборотов, которыми изобиловали документы. Глаза резало, но не от усталости. Всю прошлую ночь она проспала беззаботно, словно ребенок.

Она нервничает, вот, наверное, в чем дело. И в самом деле, она провела сегодня столько часов за сидячей работой, просматривая десятки документов… Ей бы хлебнуть немножко свежего воздуха, прогуляться, так, совсем чуть-чуть…

Например, по берегу озера, подколола себя Алекс. Она покачала головой и вновь уткнулась в бумаги. И в этот миг на нее снизошло решение. Алекс зажмурилась, затем снова посмотрела в бумаги. Все точно. Именно этот пункт в договоре подтверждал ее предположение, ни больше ни меньше.

Алекс снова все обдумала, включая и план наступательных действий. После этого вскочила на ноги и бросилась искать Фиону. Дверь соседней кабинки была распахнута настежь. Лампа также была включена, но в самой кабинке никого не было. Когда же Алекс повернулась к столу секретарши, то успела расслышать последние слова явно юридической консультации. Они донеслись до Алекс из зала ожидания. Она не могла ошибиться или обознаться, во всем мире только одному человеку мог принадлежать этот низкий теплый бархатный голос.

– Вам надо повторить владельцу дома то, что вы сказали здесь пару минут назад, когда мы это обсуждали, – говорил Кейн. – И дайте мне знать, как у вас это получится.

С этими словами Кейн пожал клиенту на прощанье руку и пошел обратно в кабинку, как раз навстречу Алекс. Та оглядела Кейна с ног до головы.

Она была искренне удивлена. На нем была рубашка в полоску и начищенные ботинки. Ни галстука, ни пиджака, конечно, но зато и никаких джинсов. Брюки были узкими и плотно сидели на бедрах, что заметно стройнило его и делало на несколько футов выше.

– Знаете, Кейн, – весело сказала Алекс, – я немного за вас беспокоюсь. Впервые с того момента, как мы встретились, вы проявили живой интерес к профессиональному вопросу. Это что, тоже влияние озера?

У него чуть дрогнули уголки рта.

– Если уж называть вещи своими именами, то я не мог предположить, что Фионе удастся привести вас сюда и заставить работать бесплатно. Ради благотворительности…

Алекс невозмутимо продолжала:

– Стоит всего на три недели отойти от работы, и вы стремительно начинаете терять квалификацию… Но прошу прощения, вы, оказывается, не совсем забросили юриспруденцию, а? Однако должна сказать, что вы нашли весьма необычную форму деятельности.

Кейн пожал плечами в ответ.

– Да нет, просто тут рядовой конфликт домохозяина и жильца. Если бы я принялся за работу по стандартной схеме с составлением письменных документов, то все окончилось бы разбирательством в суде. А так бедняга просто пойдет к хозяину и постарается все уладить по-свойски.

Разговор прервала Фиона, появившаяся из глубины офиса.

– Надо же, вы оба тут и работаете без оплаты, – радостно сказала она.

– Да уж, – пробурчала себе под нос Алекс. – Скажите, Кейн, вы здесь часто бываете?

– От случая к случаю. А что?

Их снова прервала Фиона, которая взяла Кейна под руку и положила руку Алекс на плечо.

– Послушайте, уже довольно поздно. Думаю, что дела могут подождать до завтра. Почему бы вам не позабыть обо всем и не сходить в кино или еще куда-нибудь?

– Отличная мысль, – подхватила Алекс. – Годится все, кроме кино. – С этими словами она вернула Фионе папку с документами и пошла в кабинку забрать свою папку. Когда она вышла во двор, Кейн уже ждал ее, облокотившись о корпус машины. Капюшон у него был полурасстегнут, и сильный ветер тормошил его волосы.

– Вид у вас очень рассерженный, – заметил Кейн.

– Примите мои поздравления. – Она обошла его и открыла дверцу машины.

– С чем вы меня поздравляете?

– Вы ведь уверяли меня в том, что переутомились, так?

– Было такое.

– Но вы утверждали, что переутомились, работая в юриспруденции.

– Да, мне на самом деле так казалось, но…

– Тогда почему вы работаете здесь, в этом заведении, причем задаром?

Кейн тяжко вздохнул.

– Но я не просто работаю задаром. Я собираюсь работать вместе с Фионой.

Алекс в раздражении зашвырнула папку на заднее сиденье машины.

– Это самая большая глупость, которую я когда-либо слышала в жизни.

– Алекс, вы слишком близко все принимаете к сердцу, – сказал Кейн. – Это помогает преодолеть ваши защитные барьеры и заставляет поверить вам.

Алекс была вне себя от ярости.

– Вы что, серьезно надеялись, что найдете у меня понимание? По-моему, совсем спятили. Сколько дней вы твердили мне, что больше не намерены заниматься юридической практикой!

– Но я вовсе не имел в виду отказаться от профессии. Алекс, я…

– Вы говорили, что потеряли интерес к своему делу. Вы не можете этого отрицать.

Кейн согласно кивнул.

– Все правильно. У меня начисто пропал интерес заниматься делами в конторе «Пенс Уитфилд», и так, как это принято в той конторе. Четырнадцатичасовой рабочий день, сточасовая рабочая неделя. Скажите, Алекс, как вы думаете, сколько человек из старших служащих «Пенс Уитфилд» были на дне рождения своих детишек в прошлом году?

– Перестаньте вилять! – гневно прервала его Алекс. – Не подменяйте предмет разговора. А сами вы чем занимаетесь сейчас? Безвозмездно отдаете свое время, чтобы помочь бедняжкам утрясти их ничтожные проблемы с домохозяином.

– Не так уж эти проблемы ничтожны. К тому же Фиона сделала мне весьма заманчивое предложение…

– По каким меркам заманчивое? Уверена, что вы сумеете едва заработать себе на жизнь.

Кейн крепко схватил ее за плечи, и она ощутила силу и тепло его тела. Кейн тихо и мягко произнес:

– Алекс. Ну как вы не можете понять, что меня не столько заботит, как заработать на жизнь, сколько – как начать жить по-человечески!

Алекс уставилась на него в немом изумлении. Кейн отпустил ее, и Алекс, обмякнув, прислонилась к корпусу машины и машинально стала поглаживать занывшие от его жесткой хватки плечи.

– Простите меня, я не хотел сделать вам больно, – пробормотал Кейн. Он повернулся и пошел прочь.

– Кейн! – позвала Алекс. – Подождите.

Он замер, но не обернулся. Алекс решительно набрала в грудь воздуха.

– Да, я очень рассержена. Но еще больше я оскорблена и обижена. Почему вы сразу не сказали мне, чем собираетесь заниматься?

Кейн ответил ей тусклым, невыразительным голосом:

– Да потому, что предвидел именно такую вашу реакцию.

Что она могла ему на это ответить? Он верно предполагал ее реакцию и, без сомнения, не горел желанием увидеть ее перекошенное яростью лицо.

– Вы опять утерли мне нос, – выпалила Алекс.

После продолжительной паузы Кейн подошел к ней и предложил:

– Давайте немного погуляем.

Она пошла в полушаге от него, ее плечи поникли. Она невольно скрестила руки на груди, словно стараясь защитить себя.

– Но почему? Кейн, вы должны мне сказать, почему это делаете?

Кейн снова шумно вздохнул.

– Вы можете понять, что время нельзя купить ни за какие деньги?

Снова время, подумала Алекс. Кейн уже не в первый раз упоминал о нем. Похоже, что это у него стало навязчивой идеей…

У нее перехватило дыхание.

– А вы не… – голос ее сел и стал едва слышным, – вы случайно не больны какой-либо страшной болезнью или просто нездоровы?

Она со страхом ожидала его ответа, умоляя всех богов, чтобы не прозвучали слова, подтверждавшие страшную догадку. Нет! Только не это. Мир не сможет обойтись без него!

– Я не болен раком, нет. Но разве мы все не обречены в этом безумном мире? Разве нам дано знать свой срок?

Алекс снова растерялась, не зная, то ли успокоиться, то ли еще более разозлиться на его умствования.

– О, пожалуйста, – простонала она. – Не надо читать мне философских лекций о том, что никому не дано знать своего смертного часа. Это банально, бесполезно и глупо.

Кейн стрельнул в нее взглядом.

– А вы мне больше понравились, когда испугались, что я могу умереть.

Алекс предпочла игнорировать его реплику. А Кейн тем временем продолжал:

– Хорошо, я не стану читать вам лекцию. Попробую объяснить по-другому. Дело в том, что я хочу в жизни получить то, что мне нужно. Мне, например, нужно свободное время для семьи и друзей. Кстати, Алекс, а сколько у вас друзей? Я не имею в виду знакомых, а настоящих верных друзей?

– Думаю, что с полдюжины могу насчитать, – сухо ответила Алекс.

– А когда вы в последний раз вместе с ними проводили время? Ну, хотя бы с одним из них?

Алекс едва сдержалась, чтобы не рявкнуть: «На прошлой неделе, когда ходила взглянуть на подарки будущему ребенку Джоанны Адлер». Тогда каждый выкроил время для встречи…

А я пробыла там не больше пятнадцати минут, вдруг спохватилась Алекс. Как раз чтобы со всеми поздороваться и тут же попрощаться.

Кейн продолжал тихим голосом:

– Тетя Тесс была моим лучшим другом. И всего за неделю до кончины она сказала мне, что любит меня. Я думаю, что она и прежде думала и говорила так, но меня не было рядом, чтобы порадоваться ее словам…

– Вы не можете себя в этом винить, Кейн.

– Добровольцы, работающие в богадельне, те самые, кого она учила, как и что надо делать, все эти годы заботились о ней вместо меня. Вот она действительно была окружена друзьями.

Слушая Кейна, Алекс про себя подумала, что тетю Тесс легче представить отдающей строгим голосом приказы, чем произносящей ласковые, сентиментальные слова. Но ведь то было на смертном одре…

– Да, это прекрасно, – согласилась Алекс.

– Вы в самом деле так считаете? А знаете, о чем я подумал? Если бы мне сейчас довелось оказаться в подобной ситуации, то вряд ли нашелся бы кто-то, кто позаботился бы обо мне.

– Кейн, ну что с вами такое, черт возьми! Вам не кажется, что вы становитесь невыносимым в своем самоедстве?

– Есть немного, тут вы правы. Мои родители уже умерли, а сестры погрязли в своих проблемах. У меня есть сотни знакомых, но очень мало настоящих друзей. Нет, пожалуй, никого, кому я мог бы позвонить в трудную минуту и излить душу… – Кейн помолчал, потом тихо добавил: – И кто все равно бы выслушал меня, даже зная, какой я ужасный зануда…

– Кейн, но это же…

– Я вовсе не оплакиваю и не жалею себя, – резко отреагировал Кейн. – Я просто констатирую факты. У человека не будет друзей, пока он сам не станет чьим-либо другом. А быть другом очень трудно, если вы почти не бываете дома и даже ваша собственная секретарша не знает, как и где вас разыскать.

Алекс слегка рассердилась на это замечание Кейна.

– Если это намек на то, что Шарон не смогла найти меня и сообщить о рождении у Джоанны Адлер ребенка, то…

– Да нет же! Если честно, то я совсем об этом позабыл. Я имел в виду исключительно себя. Вот что, Алекс, я не хочу провести остаток своих дней так, как это было в «Пенс Уитфилд». Я хочу, чтобы рядом со мной находились люди, которые меня знают и принимают таким, какой я есть, со всеми моими выкрутасами и недостатками. А не только те, которые вынуждены терпеть меня из-за того, что я могу оказаться полезным в делах… Алекс покачала головой.

– И вы решили, что, забросив все, сможете решить проблему?

А Кейн, казалось, вовсе не слышал, что она говорит.

– Когда настанет время и у меня появится жена, то она будет моим лучшим другом, а не просто домохозяйкой и служанкой, которые сейчас приходят ко мне раз в неделю приготовить еду и прибраться в доме. И я хочу уделять время своим детям. Я хочу брать их с собой на рыбалку. Я сам хочу научить их плавать, сыграть первую песенку на пианино или посмотреть, как они играют в школьном театре…

Алекс громко вздохнула.

– Вы все время говорите о времени. Но подумайте сами – эта ваша новая работа совсем не подарок. Вам придется работать значительно больше и дольше, чтобы заработать те деньги, которые вы сейчас получаете в «Пенс Уитфилд».

– Вы правы, я абсолютно убежден, что уровня «Пенс Уитфилд» мне не достигнуть, – весело согласился Кейн. – Просто в году не хватит рабочих часов, чтобы я мог компенсировать разницу в оплате там и здесь. Ставки «Пенс Уитфилд» и Фионы несоизмеримы.

– Ну ладно. Допустим, вас не смущает снижение вашего жизненного уровня. Но представьте, сколько вам придется принять двадцатидолларовых клиентов, чтобы купить в соседней лавке продуктов. Вам придется трудиться значительно больше, чтобы получить те же деньги, Кейн. К тому же вам не удастся работать в этом маленьком городишке лишь по своей узкой специальности. Не найдется столько хороших клиентов. И вам волей-неволей придется заниматься всем подряд. В таком случае все те ничтожные или, ладно, мелкие, но важные проблемы бедняков, которые вам кажутся такими занятными сейчас, будут смотреться совсем по-другому, если вы будете иметь с ними дело каждый день.

Кейн остановился и взглянул на Алекс. Брови напряженно сошлись к переносице, сквозь ткань карманов ветровки проступали кулаки. Алекс поняла, что Кейну явно не понравилось то, что она сейчас высказала ему прямо в глаза. Но это не имеет значения, она все равно должна ему это сказать. Так почему же не сейчас? Однако продолжила она уже более спокойным тоном, почти печально:

– Прошу вас, Кейн, подумайте над моими словами. Чем больше времени вы проведете с клиентами Фионы, тем меньше его останется на семью или друзей. Чем больше дел вы будете вести по льготному тарифу, тем меньше будете зарабатывать, чтобы обеспечить приемлемый уровень жизни для своей будущей жены и детей. Это тупик. Да и ваши коллеги станут сторониться вас. К слову хочу напомнить, что в Миннеаполисе уже сплетничают о том, что вас уволили. Если вы не вернетесь на фирму, то это может стать реальностью.

Наступила длительная пауза, которую прервал Кейн.

– А не все ли равно? – Голос его звучал глухо, он весь поник, словно его покинула жизненная энергия. Глядя на него, Алекс внезапно испытала щемящее чувство жалости и симпатии к нему. Она с трудом сдержалась, чтобы не дать этим чувствам прорваться наружу. Ему совершенно не к чему было это видеть. Напротив, услышать жесткую правду без прикрас как раз и было то, что ему сейчас нужно. Если ей удалось убедить его в том, что нарисованная им пасторальная картина нежизнеспособна, то надо воспользоваться этим и не уступать. Но прежде чем она успела найти подходящий ответ на столь странное замечание Кейна, тот повторил: – Да пусть думают что хотят. Все они.

С этими словами он резко повернулся на каблуках и зашагал прочь.


Этот спор совсем доконал Алекс, она чувствовала себя душевно опустошенной. Ей стоило больших усилий взять себя в руки и сообразить, где же она находится, поскольку во время прогулки с Кейном она совсем не следила за дорогой. Не знала, как далеко и в какую сторону они ушли. К тому времени, как она нашла свою машину, Алекс уже стало казаться, что она превратилась в одну из достопримечательностей Дулута и навеки обречена бродить в одиночестве по пустынным холмам.

Кейна нигде не было видно, в окнах заведения Фионы не горело ни единого огонька. Алекс поежилась от пробиравшего ее холода и устремилась на машине в Дом для гостей.

Там ее ждала записка от Невила Моргана. Алекс посмотрела на время приема сообщения, указанное внизу, сложила записку и сунула в карман льняной юбки. Прошли часы с тех пор, как звонил мистер Морган, а сейчас был поздний вечер. Она перезвонит ему утром.

Алекс рухнула на кушетку, мечтая о горячей ванне, но была не в силах добраться до нее и наполнить горячей водой. Она так устала, что почти забыла о голоде. Взяла лишь яблоко из вазы с фруктами и рассеянно принялась его грызть.

Новая попытка и новая неудача, горько думала Алекс, оценивая свой последний разговор с Кейном. А ведь на какой-то миг ей показалось, что она сумела пробиться к нему, почти убедила…

А может, так и было на самом деле, подумала девушка. Может, потому он и ушел так стремительно, что в душе признал ее правоту, однако так и не нашел в себе сил сказать ей об этом. Или ему просто нужно время, нужно побыть в одиночестве и обо всем неспешно подумать? И в следующий раз, когда они встретятся вновь…

«Не слишком на это полагайся», – одернула Алекс стремительный полет своих мыслей. Догрызла яблоко и выбросила сердцевинку в хрустальную пепельницу на низком столике, предназначенном для кофе. Рядом с подносом валялось так и не оконченное розово-голубое детское одеяльце. Иголка с ниткой были готовы для следующего стежка, и Алекс взяла рукоделье в руки.

Мягкая ткань была приятна на ощупь, блеск иглы, размеренный ритм шитья хорошо успокаивали. Время словно перестало существовать.

«Еще один маленький стежок, и я пойду и приму ванну. Вот дошью уголок и распоряжусь насчет ужина. А потом позвоню Джоанне».

Но она не прекращала шитье, пока не свело от непривычной работы пальцы. Отложив в сторону иглу, она мысленно пожурила себя за недисциплинированность, так как не выполнила ни единого из намеченных дел. Но одно все же решила сделать – потянулась к телефону, чтобы позвонить подруге.

Та была дома, по крайней мере так сказал ее муж. Однако она в данный момент кормила ребенка, поэтому вряд ли подойдет к телефону. Но Алекс расслышала в трубке голос Джоанны, спрашивающей, кто ей звонит. Уже через мгновение Алекс слышала ее радостный голос.

– Алекс! Как я рада снова услышать тебя!

У Алекс потеплело на сердце. А ведь еще сегодня Кейн утверждал, что у них обоих нет настоящих друзей. Но в отношении Алекс он явно ошибался.

– Надеюсь, что не отвлекаю тебя своим звонком?

– Да нет же, нет. Ты знаешь, это даже интересно: одной рукой держать ребенка, другой – трубку. Ты уже вернулась домой?

– Э… нет, нет еще. Возможно, мне придется здесь немного подольше побыть.

– Сложное дело с поместьем?

– Да, и еще… кое-что… – Алекс колебалась, не решаясь посвятить Джоанну в перипетии ее сложных отношений с Кейном. Хотя была почти уверена, что подруга смогла бы ей помочь. К тому же и по долгу службы Джоанна постоянно общалась с людьми и отлично умела с ними ладить, устраивать на хорошие рабочие места, устранять все сложности и неприятности. – Что-то у меня все запуталось, – выдавила из себя Алекс, и сомнение вновь овладело ею. Подруга сохранит все в тайне, тут она была абсолютно спокойна. Но дело было не в Джоанне, а, скорее, в ней самой. Похоже, что она ничего не сможет рассказать своей лучшей подруге.

– Что, много всяких подводных камней? – понимающе спросила Джоанна. – Ты знаешь, иногда я так рада, что хоть на несколько недель вырвалась из этого бесконечного круга и занялась ребенком… Прости, дорогая, ты что-то сказала? Я уронила трубку…

Алекс медленно произнесла:

– Нет, ничего. Так, мелочи. Сама во всем разберусь.

– Конечно, разберешься. Жду не дождусь, когда ты приедешь взглянуть на малыша. Он такой пупсик!

Так что там ей говорил Кейн? «И кто все равно бы выслушал меня, даже зная, какой я ужасный зануда…»

А еще Алекс осознала, что не стоит беспокоить Джоанну своими делами, у той и без нее полно забот. Она сейчас целиком поглощена приятными хлопотами с новорожденным. Она так мечтала о мальчике и вот теперь получила его…

«У человека не будет друзей, пока он сам не станет чьим-либо другом», – вспомнила Алекс и другие слова Кейна.

– Но ведь я же друг… – проговорила в трубку Алекс.

На другом конце воцарилось озадаченное молчание. Затем Джоанна осторожно ответила:

– Ну конечно же, друг. Ты будешь дома через пару недель? Мы собираемся устроить крестины.

В дверь кто-то постучал. Алекс пошла открывать с телефоном в руке. За дверью была мисс Кейт.

– Вас просят к телефону, мисс Джакоби. Прошу прощения, но звонок срочный, и меня просили вас побеспокоить.

Алекс кивнула и решила закончить разговор с подругой:

– Джоанна? Ты слушаешь? Я тебе перезвоню, и мы договоримся насчет крестин.

Мисс Кейт, как всегда, оказалась точна. Звонил Невил Морган. Он был не только настойчив, но и нетерпелив.

– У меня состоялся телефонный разговор с Полом Уинтергрином. Я полагаю, что, поскольку вас не было в отеле, вы были с ним?

– Но ведь вы сами дали мне два поручения, когда отправили в этот Дулут, – напомнила Алекс.

– Так вы были с Кейном? Вот именно это я и намеревался узнать. Я жду вашего отчета, надеюсь, он будет чуть более подробным, чем ваше вчерашнее сообщение по телефону. Вы понимаете, что я и шагу не могу ступить, не зная, как идут ваши переговоры.

Алекс в волнении закусила губу. Она не могла лгать Невилу Моргану. Безответственные сообщения об успехах могли в будущем создать массу проблем. Если только не произойдет чуда и Алекс не введет в кабинет Невила Моргана Кейна, ну совсем как если бы фокусник вытащил кролика из волшебного цилиндра. Но она также не могла сказать и правду.

«Невил, старина Невил, – размышляла Алекс. – Вы-то думали, что лачуга на берегу озера – это плохо, но вас ждут еще и не такие известия из этой самой лачуги о новом партнере Кейна и его новой юридической практике».

Однако такой оборот дел мало что мог бы дать ей лично в «Пенс Уитфилд». И к тому же она вовсе не собиралась выбрасывать белый флаг, признавая свое поражение. Ведь так?

Поэтому Алекс предпочла сообщить некий компромиссный вариант своего видения проблемы.

– Кейн пока еще не дал мне определенного ответа, что ему нужно, чтобы вновь приступить к своей работе на фирме.

– Что за чушь! Вам надо быть потверже и дать понять ему, что у вас есть все полномочия для переговоров. Вы можете даже предложить ему луну на серебряном блюдечке. Обещайте ему все что ни захочет, Алекс.

На мгновение ей показалось, что она ослышалась.

– Все что ни захочет? – переспросила Алекс севшим голосом.

– Ну да, все что угодно. И не сидите дома, не теряйте ни минуты, немедленно сообщите ему об этом. Дьявол, если он захочет жениться на моей дочери, то я лично посажу ее под замок и буду держать на хлебе и воде, пока она не согласится выйти за него. Мне он нужен, зацепите Кейна как хотите, Алекс.

В трубке послышались гудки. Алекс пару минут сидела оглушенная, судорожно сжимая в руке трубку. В ушах звучало: «Все что ни захочет…»

Постойте, а что сам Кейн говорил сегодня утром? Чего он хочет? Ах да, время! Ни за какие деньги нельзя купить время, чтобы провести его со старыми друзьями, или на природе, или просто создать семью.

Да, это было его единственное требование. То, что было ему нужно. И это заключалось в менее напряженном графике работы, меньшем числе деловых командировок и чуть большем количестве выходных. В принципе не так уж многого он и хочет, подумала Алекс. И если альтернативой для «Пенс Уитфилд» могла стать потеря Кейна, то фирма пойдет на компромисс.

Ну почему такая простая мысль не могла сразу прийти ей в голову? Пытаясь дать ответ, Алекс подумала, что во всем виноват Кейн, который постоянно громко жаловался на то, что занятие юриспруденцией перестало приносить ему профессиональную и творческую радость и удовлетворение. Но, как теперь выяснилось, он совсем не то имел в виду. Кейн вовсе не намеревался отказываться от адвокатской практики. Он любил свою профессию так же сильно, как и она, Алекс. Но если он получит возможность работать в фирме «Пенс Уитфилд» на своих условиях, то…

Он должен получить их, решила Алекс. Он получит все, что хочет. Она положила трубку на рычаг, блаженно потянулась, беззаботно улыбаясь.

– Мы победили, – прошептала Алекс, – Кейн с помощью отшельничества и она, Алекс, поддержавшая его в этой борьбе. Мы победили.

Размышляя таким образом, Алекс даже больше не сердилась на него за то, что он со спокойной совестью манипулировал ею. Цель оправдывает средства, если в конце концов все становится на свои места.

Теперь ей надо лишь найти Кейна и сообщить ему хорошие новости.

Загрузка...