Падшие

Глава 8 Лила

Я села, утопая в ужасе. Я ещё даже не проснулась до конца, а адреналин уже курсировал по моим венам. Сегодня я стану адъютанткой для Ангела Смерти. Что бы это ни значило.

Я медленно окинула взглядом маленькую квартирку, которую делила с мамой. Мы жили на одной стороне ветхого помещения. Сохнущая одежда висела на верёвке над нашей кроватью. Это место выглядело так же, как всегда, только сегодня посреди пола лежал бордовый бархатистый чемодан.

Мама храпела рядом, отсыпаясь от очередного сильного похмелья; её седые волосы разметались вокруг головы. На щеках виднелись красные капилляры — цветки джина. Она не проснётся раньше полудня. А потом попытается найти другое место, чтобы напиться.

Вот только её скрутят и доставят в монашескую обитель.

До исчезновения Элис она была вовсе не в таком плачевном состоянии. Но это разбило её сердце.

Когда я посмотрела на настенные часы, моё сердце гулко застучало. У меня осталось совсем немного времени до того, как придёт Финн.

Встав с постели, я подняла руки над головой и потянулась. Естественно, я не могла отправиться в замок, воняя трущобами. Я поставила на плиту чайник.

Дожидаясь, пока он согреется, я смотрела на комнату и гадала, действительно ли это последний раз, когда я вижу эти потёртые стены изнутри. За годы я старалась немного облагородить наше жилище. Как-то раз я попыталась нарисовать сад на одной из стен, но рисовать по голому кирпичу непросто. Результат выглядел одновременно весело и безумно, словно пятилетнему ребёнку поручили заниматься декором.

Выцветшая шторка отделяла нашу половину комнаты от семьи Вентвортов на другой стороне. Дети Вентвортов уже проснулись и кричали.

Вентвортов было пятеро, они постоянно были простужены, вечно кашляли, харкали, вопили. Все до единого, вплоть до пятилетки, презирали нас за то, что мы живём на стороне с окном. Ну, теперь они могут получить чёртово окно, потому что мы с мамой покинем это место.

Когда чайник засвистел, я налила горячую воду в ванну, затем добавила прохладной воды до краев. Я начала снимать одежду — серую рубашку и штаны, в которых спала. Полностью раздевшись, я шагнула в ванну и принялась тереть себя с такой силой, что практически сдирала кожу. От мыла немного пахло оливками.

У нас не было водопровода внутри, только вода из колодца на заднем дворе. Общий туалет на улице провоцировал у меня рвотные позывы. Какими бы ужасными ни были ангелы, я не буду скучать по этому месту.

Купаясь, я напевала тихую мелодию о соколах, свободно парящих над городом.

Звон колец, на которых держалась занавеска, заставил моё сердце ухнуть в пятки, и я посмотрела в ухмыляющееся лицо мистера Вентворта. Извращенец.

— Что-то хотел? — я обняла свои колени, прижимая их к груди.

Он высунул язык и поиграл своими огромными бровями.

— Услышал свисток чайника. Подумал, что ты устроишь мне небольшое шоу. Покажи же остальное.

Я швырнула в него мыло, которое сильно ударило его прямо по усам.

— Отвали, Мартин. Если бы не твои дети, я бы давным-давно убила тебя во сне.

Когда он уполз прочь, я встала и вытерлась. Затем я открыла чемодан и осмотрела своё новое вооружение: до абсурдного маленькие трусики, шёлковые платья, парфюм с ароматом роз, косметика. Отличный кинжал, который я постоянно буду держать в ножнах на бедре.

Я нанесла немного парфюма на шею, затем выбрала чёрные кружевные трусики. Там имелись ленточки и лямочки, которые соединялись с чулками, и всё это изделие было намного сложнее, чем должно быть нижнее бельё. Похоже, мужчинам нравилось видеть как можно больше ленточек.

Умудрившись застегнуть всё, что нужно, я надела ножны с кинжалом. Используя отражение в стальном чайнике, я нанесла ярко-красную помаду.

Затем я выбрала платье — из чёрного шёлка с вырезом на спине, который опускался до самой задницы. Чрезвычайно непрактичный крой, но хотя бы оно было моего любимого цвета — чёрного. И когда я надела его, материал ощущался на моей коже просто изумительно.

Я надела очередные туфли на высоком каблуке, пошатнувшись. Я не могу носить эти штуки постоянно. Нет, я на всякий случай упакую свои чёрные кожаные башмаки. Они были потрёпанными и проносившимися, но в них я хотя бы могла передвигаться.

Я застегнула чемодан, затем встала и приподняла подол платья, чтобы попрактиковаться в ходьбе. Если чуточку сдвинуть бёдра вперёд, я почти могла идти устойчиво. Практикуясь, я схватила яблоко из миски и вгрызлась в него.

Мартин отодвинул штору и широко улыбнулся мне.

— Ну разве ты не красоточка? Сколько за перепих-то берёшь? Пол-пенни?

Я схватила с полки жестяную консервную банку с бобами и швырнула ему в голову. Звук, с которым она врезалась в его череп, эхом прокатился по комнате.

— Ой! Серьёзно?

— Когда ты уже запомнишь, Мартин? — крикнула я. — Я всегда попадаю в цель. Залупа ты этакая.

Мама застонала, ворочаясь в кровати. Она покрепче закуталась в одеяло.

Святым Сестрам реально придётся постараться, приводя её в порядок.

Я подошла к столу и налила маме стакан воды. Когда она просыпалась, у неё всегда пересыхало в горле. Я поставила стакан на маленькую коробку, которая служила прикроватной тумбочкой.

Её глаза приоткрылись, и она моргнула, слегка улыбнувшись мне.

— Лила.

— Я налила тебе водички, мам.

— Да не стоило, — промямлила она.

Но я сделала это. В детстве я по ночам кричала и просила воды. Мама приносила мне стакан, а потом отгоняла кошмары, брызгая «святой водой» на постель. Тогда я думала, что это по-настоящему, и засыпала обратно, чувствуя себя в безопасности и защищённой.

Я не слышала её смеха с тех пор, как Элис исчезла.

Я положила ладонь на её лоб.

— Сегодня у тебя будет новый дом, мам. Я буду работать в замке. Я поищу там Элис.

Но её глаза закрывались, и она уже засыпала обратно. Я почувствовала, как нечто резкое и пустое разверзлось в моей груди, пока я наблюдала, как она храпит. Она просто была уже не в себе.

Но у меня не было времени. Кто-то снаружи кричал моё имя — моё новое поддельное имя. Захра.

Я подошла к окну и улыбнулась при виде Финна в узком переулке возле моего дома. Лучи утреннего солнца озаряли его светлые волосы и румяные щёки. Вот как должен выглядеть ангел. А не два с лишним метра устрашения.

Я показала ему палец вверх, затем, пошатываясь, подошла к маме и напоследок поцеловала её в щёку.

— Пожелай мне удачи, мама.

Держа чемодан в руке, я направилась к двери, так же пошатываясь. Ухватившись за перила, я аккуратно спустилась, ставя каблуки на расхлябанные ступеньки.

Толкнув дверь, я улыбнулась Финну. Лудд, его ворон, примостился на его плече.

У Финна отвисла челюсть, когда он посмотрел на меня.

— Лила, — прошептал он.

Я выгнула бровь, и он поправился.

— Захра. Конечно. Захра. Эрнальд послал меня сопроводить тебя этим утром и удостовериться, что всё пройдёт гладко. Но ты выглядишь изумительно. Реально подобающе… — он уставился на меня. — Знаешь, ты слишком хороша для этого графа.

— Конечно, я это знаю. Он убийца. Но может, мне представится возможность узнать, что стало с Элис. Да, я могла бы прокрасться внутрь, но тогда они наверняка убили бы меня. А так они сами меня пригласили.

— Что, если там ты будешь просто торчать в темницах?

Он нарочно пытается сделать так, чтобы я нервничала?

— Ну, уже поздно что-то менять, Финн.

Он выглядел бледным, будто его немного тошнило.

— Знаю. Уверен, граф попросту казнит тебя, если ты вдруг передумаешь.

— Расслабься, — я изобразила уверенность, которой вовсе не ощущала. — Я буду начеку. Ты же знаешь, что я всегда начеку. И я могу вскарабкаться по стенам, если понадобится бежать.

Он достал из кармана блестящий ключ, болтавшийся на тонкой чёрной ленточке.

— Ну, если всё же сбежишь, это ключ к твоей депозитной ячейке. Банк Восточного Доврена, зарегистрировано на твоё настоящее имя. Я ничего не взял себе.

Я повесила ключ себе на шею.

— Я знаю, что ты бы так не поступил, Финн. Мы же знакомы с десяти лет.

Лудд распушился, выгнув грудь колесом.

Финн глянул на свою птицу.

— Если я что-то услышу… если я прознаю, что ангелы собираются сделать что-то ужасное, и тебе понадобится бежать или быть особенно осторожной, я пошлю тебе весточку с Луддом. Он обучен такому, знаешь ли. Я могу научить тебя призывать его. И он спустится с запиской.

— Твой ворон, может, и обучен доставлять послания, но я не обучена читать их, к сожалению.

Он пожал плечами.

— Я нарисую послание.

Финн был замечательным художником и практически единственным, кто смог бы нарисовать сложное послание.

Я кивнула на петляющую мощёную улочку.

— Идём?

Он забрал чемодан из моих рук.

Я сделала примерно три шага и уже испытывала искушение сбросить туфли. Вокруг нас вдоль улочки стояли закрытые пабы. Люди проскальзывали мимо, направляясь в доки. Некоторые мужчины поворачивали головы и свистели мне вслед.

Запах горячего хлеба и кофе витал в воздухе. Мой желудок заурчал от голода.

Пока мы шли, Финн учил меня, как подзывать Лудда — серией лёгких щелчков и воркующих звуков. Лудд хлопал крыльями, каркал в ответ и выглядел довольным собой. Настроение Финна, напротив, было мрачным. Словно он вёл меня на казнь.

Чем южнее мы заходили, тем больше людей высыпало на улицы, направляясь к реке. Атмосфера изменилась. Может, дело в тучах на небе, но все казались более мрачными. Никто не улыбался, не насвистывал и, похоже, вообще не радовался жизни. Это походило на парад мрачных лиц.

— Все выглядят несчастными.

Финн глянул на меня, хмурясь.

— Я определённо чувствую себя ужасно. Такое ощущение, будто я тебя больше никогда не увижу.

— Ты же знаешь, что я и раньше выбиралась из непростых ситуаций. Помнишь, когда ребята Халстона взяли меня в плен ради выкупа? Я прекрасно выбралась.

— Знаю, — он крепче сжал ручку чемодана. — Но ангелы могут заморочить тебе голову. У них есть способности сродни афродизиаку. Они могут заставить женщину думать, будто она любит их, будто она желает их. Они могут заставить её забыть, что они монстры. И сегодня утром я кое-что видел. Меня едва не стошнило. Это напугает тебя, но тебе нужно знать.

По мне пробежала дрожь.

— Ладно.

— Это было на улице Галстон. Я увидел толпу копов, стоявших в переулке. Так что решил заглянуть, — он прижал ладонь ко рту, точно его вот-вот стошнит. — Сначала я увидел слова «Время Вышло». Написанные кровью. И он подписался. Слово «Самаэль» внизу, как подпись. Это имя ангела. Я не знаю, кто он такой. Но я слышал, что он самый худший из всех.

Моя кровь похолодела.

— Что значит «Время Вышло»?

— Думаю, это было предупреждение для нас, смертных. Шторм смерти. Апокалипсис. Ангелы начнут убивать нас всех. Потому что потом я увидел… я до самой смерти этого не забуду, Лила… Захра. Это был труп женщины. Альбийской женщины. Я видел татуировку на её руке. Под кровью. Мы для них всё равно что животные.

Убийства не были редкостью в Восточном Доврене в последнее время, и Финн определённо видел мёртвые тела на своём веку. Раз он так потрясён, я понимала, что это должно быть нечто отвратительное.

— Что с ней случилось?

— Её пришпилили к стене и как будто вывернули наизнанку. Её лёгкие были извлечены через спину и вывернуты наружу подобно крыльям. Я слышал, что ангелы скоро придут за нами.

И тут аппетит окончательно покинул меня.

— Финн, я постараюсь узнать там всё, что смогу.