Падший

Глава 20

На экране мобильного телефона Рейни Девон слегка хлопнула в ладоши и сказала:

— Я хочу посмотреть, я хочу посмотреть.

Рейни послушно приподняла край футболки, чтобы показать метки на рёбрах.

Девон ахнула.

— О, ничего себе.

— Они потрясающие, — выдохнула Хлоя, сидя слева от адской кошки, а Харпер — справа. — Такие детализированные и красивые.

Девон кивнула.

— О, да. Боже, я так завидую. — Она надула губы. — Почему демон Танера не может поставить на меня такие классные метки? Вместо этого я получаю отпечатки пальцев и кандалы.

Харпер фыркнула на адскую кошку.

— К твоему сведению, никто из нас не верит, что они тебе не нравятся. — Она повернулась к Рейни. — Как ты относишься к тому, что тебя отметили?

Рейни поправила футболку.

— Я всегда думала, что мне это не понравится, потому что я буду бояться момента, когда метка начнёт исчезать, — мне бы не хотелось иметь визуальное подтверждение того, что демон потерял ко мне интерес. Но мы с Мэддоксом — пара, так что этого не случится.

— Ты сказала бабушке, что теперь ты не в её Общине? — спросила Харпер.

Рейни мельком взглянула в сторону.

— Пока нет, потому что я решила не сразу переходить. Я не хочу торопиться. Вот почему я согласилась переехать к нему пока временно.

Харпер покачала головой.

— Это так на тебя похоже. Когда что-то важно, ты не решаешься это взять. Да, мы все иногда так поступаем, но ты делаешь это так, будто это твоя работа. Иногда нужно брать то, что мы хотим, а не сомневаться.

— Я просто осторожничаю. Не хочу всё испортить. К тому же хочу дать семье и демонам Мэддокса немного времени, чтобы они привыкли к тому, что мы с ним пара. Мои родители сейчас так беспокоятся обо мне, что будет трудно, если я перейду в другую Общину.

Они могут даже потребовать перейти со мной, а потомки обычно предпочитают жить среди себе подобных. Мэддоксу не нравится, что я не перехожу сразу, но понимает. Он согласился дать мне время. Но не думаю, что он был бы так сговорчив, если бы я не жила с ним временно.

— Наверное, нет. Альфы настойчивы и, как правило, не склонны к сотрудничеству.

— Аминь, — пробормотал Девон. — Но как только они поймут, что их бульдозерное дерьмо на тебя не подействует, найдут более хитрые способы получить желаемое. Мэддокс точно не даст тебе заскучать, Рейни.

Она не спорила.

— А если говорить о чём-то более весёлом и интересном, — вмешалась Хлоя, — то как продвигаются планы по организации вечеринки?

Рейни рассказала им о последних приготовлениях, которые она сделала, в том числе об изменениях в меню. Хлоя исчезла из виду, когда зазвонил её телефон. Когда она снова появилась, выражение её лица было суровым, но глаза блестели.

— Звонил один из моих источников, — сказала Хлоя, ухмыляясь. — Я знаю, где находится астральная проекция.

Поймать астрального ублюдка, который, как оказалось, был предвестником, довольно просто для Кирана и стражей Джолин. Они вырубили его ментальным ударом и привели в подвал Ричи, где часто проводились допросы.

В мгновение ока демон, потерявший сознание, растянулся на цементном полу, был заперт в силовом поле, которое Мэддокс создал вокруг. С тех пор её демон не сводил глаз с их пленника, готовая хорошенько надрать ему задницу. Рейни телепатически позвала Мэддокса после того, как закончила видеозвонок с девочками. Он телепортировался сразу к ней, выглядя таким невозмутимым, что немного нервировало, и отвёл её в подвал. Его стражи последовали за ним и теперь стояли вместе с ним и Рейни у стены, прячась в тени.

Из-за единственной тусклой лампочки в подвале было довольно темно. Кроме того, было чертовски жутко из-за промозглой и зловещей атмосферы, старых пятен крови на полу, густых жутких теней и приторного запаха сырости, плесени и застарелой боли. Да, здесь умерло много людей. Она сомневалась, что кто-то умер легко.

Когда Джолин заявила, что хочет провести допрос, большинство присутствующих в подвале напряглись, ожидая взрыва со стороны Мэддокса. Рейни чуть не фыркнула. Они должны были догадаться, что парень никогда не взрывался.

Он просто посмотрел на Джолин и спросил:

— Зачем его допрашивать, если я могу вытащить ответы из его разума?

— Я не говорила, что не хочу, чтобы ты читал его мысли, — ответила Джолин. — Просто сказала, что хочу вести допрос. Я согласилась, что мы будем работать вместе, и так и будем. Это включает в себя и то, что я буду руководить.

По мнению Рейни, это было чистой воды позёрство предводителей — ни один не хотел, чтобы другой затмевал его, потому что они оба были ответственны перед Рейни.

Мэддокс небрежно пожал плечами, как бы говоря «Окей», и произнёс:

— Ты недолго будешь её предводителем, так что не вижу ничего плохого в том, чтобы позволить тебе насладиться этим, пока можешь. Не обращая внимания на прищуренный взгляд Джолин, он подошёл к Рейни и его стражам, излучая спокойствие, в котором она сомневалась.

Вскоре после этого появились Лахлан и его братья. Они собрались вокруг Джолин вместе с Кираном, двумя её стражами и Ричи. Все смотрели на предвестника, который пошевелился. Застонав, он поднял голову и заморгал. Затем замер, оглядываясь по сторонам. Его астральная проекция практически вырвалась из тела… и отскочила от стены силового поля. Но это его не остановило. Он снова и снова решительно бросался на стены, не успокаиваясь.

Эта решимость ни к чему не привела.

Демон Рейни хихикнул, посчитав его слабым и нелепым. Ему доставляло удовольствие видеть его в ловушке и беспомощным. Рейни солгала бы, сказав, что ей это тоже не нравится. Если бы его кинжал должным образом выполнил свою работу, Рейни и её демон были бы так же бессильны перед лицом опасности, так что казалось справедливым, что он должен страдать. Карма действительно сука, и именно поэтому Рейни её любила.

Наконец, похоже, осознав, что лишь изматывает себя, предвестник перестал атаковать силовое поле. Его астральная проекция вернулась в физическое тело, и он выпрямился.

Джолин мило улыбнулась ему.

— Моя внучка сказала, что тебя зовут Терренс Гиббс. Я с нетерпением ждала встречи. Меня зовут Джолин Уоллис. Позади меня несколько членов моей Общины и несколько… друзей. Как ты, наверное, уже понял, мы все очень хотим поговорить.

Слово «поговорить» несло в себе множество болезненных подтекстов.

Терренс сжал кулаки.

— Вам лучше отпустить меня.

— Хм, не могу сказать, что согласна.

— У меня много друзей на высоких постах. Друзья, которые были бы в бешенстве из-за этого дерьма.

Каждый имп в подвале начал посмеиваться. Да, было бы нелепо с его стороны думать, что его предупреждение что-то для них изменит. Эти существа уже давно перестали обращать внимание на такие мелочи, как «последствия». Это не что-то необычное. Даже демон Рейни закатил глаза.

— Мне всё равно, сколько у тебя друзей и кто они, — сказала Джолин. — Так или иначе, это неважно. Мне не придётся с ними встречаться. Никто не знает, что ты здесь. Никто не придёт за тобой. Не будет ни спасения, ни побега. Твоя замечательная способность к астральной проекции тоже тебя не спасёт.

Рыча, он начал швырять шары адского пламени в силовое поле. Но оно не дрогнуло, не треснуло, не загорелось. Оно оставалось сильным и непоколебимым. Рейни наслаждалась выражением поражения на его лице. И тем, как он продолжал дрожать, словно было очень холодно. Когда он, наконец, перестал пытаться сбежать, Джолин царственно шагнула вперёд, цокая каблуками по цементному полу.

— Я бы сказала, что у тебя есть два варианта: говорить или терпеть ужасную боль, но это было бы ложью. На самом деле, у тебя только один вариант — отвечать на мои вопросы, потому что меньшего я не потерплю.

Он пристально посмотрел на неё, и от каждого его вздоха воздух внутри силового поля становился туманным.

— Ты напал на одного из моих демонов, Рейни Кэмпбелл. Ты помнишь, как метнул в неё кинжал. Помнишь, почему выбрал её. Нас интересует последнее, потому что мы ещё не выяснили, что заставило тебя выбрать её.

— Я вам ничего не скажу, — сказал он.

Решив, что он дал Джолин достаточно времени с предвестником, Мэддокс вышел из тени и подошёл к ней. Его внутренний демон ухмыльнулся, когда Терренс замер, и на его лице отразился страх. Предвестник, должно быть, знал, что, если верить слухам, Мэддокс мог проникнуть в его разум, управлять мыслями, выуживать из головы все секреты, повышать болевой порог, заставлять делать что угодно — чёрт, Мэддокс мог даже заставить его полюбить боль. Пытки — это одно, люди склонны верить, что смогут выстоять, смогут уйти в себя и отгородиться от боли, смогут сохранить своё достоинство в качестве последнего акта неповиновения.

Но если твой разум поимели в ходе этой пытки? Никто бы этого не хотел. Никто бы не хотел, чтобы в его мысли вторглись.

— Я здесь не для того, чтобы задавать вопросы, — сказал ему Мэддокс. — Я здесь для того, чтобы сделать тебе больно. Сильно больно. Любым способом, каким захочу. Но, естественно, сначала я хочу получить ответы.

Он шагнул к силовому полю, намереваясь пройти сквозь него — как создатель, он был единственным, кто мог это сделать.

Терренс поднял руку и отступил на шаг.

— Стой! Я расскажу, хорошо? Я расскажу вам о суккубе. Мне позвонили с поддельного номера — кто-то хотел лишить её силы; они заплатили мне, чтобы я это сделал.

Гнев охватил и Мэддокса, и его демона. Они ожидали такого ответа.

— Кто «они»? — спросила Рейни у пленника, подойдя к Джолин.

— Я не знаю, — ответил Терренс, качая головой. — Голос был мужским. Они не представились. Назвали только твоё.

Рейни прищурилась.

— Что случилось, когда план провалился?

— Ничего, — сказал он. — Никто не звонил мне. Никто не просил попробовать ещё раз. — Терренс пожал плечами. — Больше я ничего не могу вам сказать.

— Как досадно. — Мэддокс провёл языком по передним зубам. — А теперь вернёмся к тому, чем я занимался до того, как ты так грубо меня перебил. — Он прошёл сквозь силовое поле.

Глаза Терренса расширились.

— Я всё рассказал!

— По твоим словам. Я не уверен, что верю.

Даже если бы Мэддокс поверил, он всё равно проник бы в разум предвестника, чтобы заставить его почувствовать себя беспомощным.

— Я говорю правду, чёрт возьми!

— Знаешь… я могу рыться в сознании человека, не причиняя ему боли, — сказал Мэддокс непринуждённым тоном. — Но тебя я не пощажу — мой демон всё равно не позволит. Ты не пощадил Рейни. Её принесли ко мне раненой, истекающей кровью, страдающей от боли и ослабевшей из-за того, что потратила много психической энергии. Из-за тебя. Можешь себе представить, как сильно я хочу отплатить тебе тем же.

— Я просто выполнял свою работу, — защищался Терренс. — Точно так же, как ты выполняешь свою, заключая всевозможные сомнительные сделки. Чем это отличается?

— Это не так. Но мне всё равно. Ты причинил боль тому, кто принадлежит мне. Тому, без кого я не смогу жить. Тому, кого я только вчера назвал своей парой.

Это привлекло внимание нескольких родственников, но они ничего не сказали. Никто не выглядел удивлённым.

— Ты мог убить её, Терренс, — продолжил Мэддокс. — Дело в том, что ты умер в тот момент, когда принял предложение лишить её силы; просто не осознавал этого до сих пор.

Рейни поморщилась, когда спина предвестника выгнулась дугой и из него, словно из животного, вырвался крик боли. Он упал на колени, обхватив голову руками, завыл и застонал, умоляя Мэддокса остановиться. Её анкор не остановился. Смотрел на предвестника с пустым выражением лица, прищурив сосредоточенные глаза, совершенно не обращая внимания на крики о пощаде, эхом разносившиеся по комнате. Её демон тоже не двигался. У Терренса не возникло ни малейших проблем с тем, чтобы лишить её силы. И если бы ему это удалось, то пришедшие в дом Рейни носители нимба, вероятно, убили бы её.

Если бы они этого не сделали, то, скорее всего, это сделал бы Гюнтер. По сути, её смерть была бы на совести Терренса. Так что нет, ни Рейни, ни её демон не испытывали к нему жалости. Наконец, он рухнул на пол — может, от облегчения, может, потому что ментальное вторжение Мэддокса высосало все силы. А потом… подождите, он что, рыдал? О боже. Если бы он не смог справиться с этим, то не справился бы и с болью, которую собиралась причинить её семья. И её демон захлопал в ладоши от восторга.

— Ты говорил правду, — сказал Мэддокс. — Ты действительно не знаешь ничего, что могло бы нам помочь. Я узнал кое-что ещё, пока бродил по твоему разуму. Местонахождение твоего бизнеса, имена и адреса коллег, личность заклинателя, который нанёс руны на кинжалы, которые ты хранишь, чтобы лишать людей силы.

Чувствуя, как ярость Мэддокса пульсирует на грани сознания благодаря связи, Рейни знала, что никто из них не переживёт эту ночь.

— Пока не убивай его, Мэддокс, — сказала Джолин. — Я бы хотела донести до него, как сильно не одобряю, когда кто-то преследует дорогого мне человека.

— Мы все так думаем, — заявил Лахлан. — Но как нам попасть в этот энергетический пузырь, чтобы надрать ему задницу?

— Вам не нужно, — сказал Мэддокс, опуская силовое поле.

Джолин в панике шагнула вперёд.

— Он телепортируется отсюда.

— Нет, — сказал Мэддокс. — У него нет способности к астральной проекции. И никогда её не было, верно, Терренс?

Стоя на четвереньках, предвестник покачал головой.

Нахмурившись, Рейни потянулась к своему анкору.

«Ты заставил его поверить, что у него нет способностей?» — Он действительно мог это сделать?

«Это было несложно», — ответил Мэддокс, не глядя на неё.

Он всё ещё был сосредоточен на предвестнике.

— Его самый большой страх — быть запертым в подвале, точно таком же, как этот, пока несколько человек будут мучить его. Теперь он сможет воплотить этот страх в жизнь.

Другими словами, Мэддокс посеял страх в душе Терренса. Чёрт возьми.

— Вы также заметите, что его болевой порог находится на рекордно низком уровне, — добавил Мэддокс.

Лахлан повернулся к Рейни и бросил взгляд на её анкора.

— Думаю, он мог бы мне понравиться. Может быть. Посмотрим, как пойдёт дело. — Он перевёл взгляд на Джолин. — Этот ублюдок бросил нож в мою дочь. Я хочу его первым. Во имя священного возмездия…

— Давай, — предложила Джолин, махнув рукой в сторону предвестника.

Позже, когда в Терренсе почти не осталось жизни, Джолин повернулась к ней.

— Рейни, ты не хочешь прикончить его?

— Конечно. Советую всем встать за мной. — Как только они это сделали, Рейни послал волну психического адского пламени. Все наблюдали, как он упал, забился в конвульсиях, а затем обмяк, его череп проломился.

— Какая-то часть меня будет скучать по нему. — Лахлан, забрызганный кровью, хрустнул шеей. — Ну что, кто-нибудь хочет тако? Я голоден.

— Тако — звучит неплохо, — сказал Брэм.

На полпути к лестнице из подвала Лахлан остановился и пристально посмотрел на Мэддокса.

— Береги мою дочь. Ей бы не понравилось, если бы я тебя убил, а я бы предпочёл не слышать, как она скулит на меня без причины.

Рейни уставилась на него.

— Без причины? Ты не считаешь убийство моего анкора и пары веской причиной для того, чтобы я была на тебя зла?

Лахлан вздохнул, глядя на неё.

— Никогда не было веской причины расстраиваться из-за собственного отца — любящего, заботливого, очень вовлечённого в твою жизнь. Я вырастил тебя. Кормил. Защищал. Научил, как свернуть человеку шею, и как лучше всего вонзить клинок в позвоночник.

— Ты ещё пытался научить меня снимать шкуру с мелких животных, и что с того?

— Ты сказала, что тебе было скучно.

— Скука, а не социопатия.

— Ну, я подумал, что это будет полезно для общения отца и дочери. Честно говоря, ты всегда поднимаешь шум из-за пустяков. — Лахлан посмотрел на своих братьев. — Тако.

Когда импы поднялись по лестнице, Гектор улыбнулся Рейни.

— Я был прав, думая, что мне понравится твой отец.

Скривив губы, Мэддокс взял её за локоть.

— Пойдём домой.

Дом. Ей понравилось, как это звучит.