Папа под Новый год (СИ)

Глава 9

– Ну хорошо, – согласилась Мила. И обернулась к Ладушке. – Солнышко, ты только от Антона никуда не уходи. А то кто-нибудь пьяный еще испугает тебя.

Она нежно поцеловала в щечку малышку, поправила шапочку и требовательно посмотрела в глаза, ожидая обещания быть хорошей девочкой.

– Ой, мам, да не переживай ты. Я сама кого хочешь испугаю! – заявила эта деловая колбаса. – Вот смотри! Пусть только кто погонится!

Малышка вытащила из кармана шубки несколько маленьких разноцветных стеклянных шариков.

– Вот! Брошу под ноги, а он как наступит, как поскользнется и ка-а-к испугается!

– Ты где их раздобыла? – шампанское, от которого на лице Милы растекалось расслабленное блаженство, сейчас, кажется, мигом выветрилось. Понятное дело, когда у ребенка появляется что-то, чего он не покупал, сразу возникает куча вопросов.

– В кабинете релаксации старый аквариум поменяли на большой, и шарики хотели выбросить – они были зеленые все. А я попросила, отмыла и вот. Средство самообороны. А может, тому, что тебе платье испортил, под ноги кинем, а? Ты же знаешь, кто злодей?

– Мое сокровище! Не надо никому ничего кидать!

Мила присела на корточки перед дочкой и требовательно посмотрела ей в лицо. Платье при этом задралось, обнажив коленки, на которые мой рациональный мозг отреагировал совершенно неадекватно. Он послал странные импульсы по телу, от которых пересохло во рту и стало тяжело дышать. Я так засмотрелся, что чуть было не упустил нить разговора, в котором Мила излагала свою жизненную позицию.

– Человек, который делает пакости другим, наказывает сам себя. Он не умеет радоваться, потому что ему хорошо только тогда, когда кому-то плохо, и он, как вампир, не может жить без того, чтоб кого-то не укусить и не напиться крови. Он пропитывается злобой, и, в конце концов, непременно ею отравится. Так что нужно только посочувствовать! И к тому же, очень часто получается, что гадость, которую тебе сделали, приносит большую пользу. Согласна?

Малышка важно кивнула. Но тут же вопросительно захлопала глазками.

– А куда же мне их пристроить?

– Вот как будет у нас свой дом, тогда обязательно купим аквариум и украсим его этими шариками. Я побежала? Не скучайте!

Ладушка чмокнула в щечку маму, и та убежала, оставив меня в странном состоянии. В душе снова защемило – «когда у нас будет свой дом». Каково без собственного жилья? Знать, что в любой момент могут дать коленом под «филей»? А Мила ничего, любит малышку, работает и учит быть доброй. Хотя явно не от избытка чьей-то доброты они оказались здесь.

И фразу «очень часто получается, что гадость, которую тебе сделали, приносит большую пользу» сегодня можно сделать цитатой дня. Ведь если бы ей не испортили костюм, мы бы не встретили Новый год втроем.

Ловлю себя на мысли, что общение с этими девочками – большой и маленькой – мне идет на пользу.

Я сбежал сюда, интуитивно чувствуя, что должен передохнуть и много чего переосмыслить. Например, чему научит моих детей Диана? Сплетничать? Дружить против кого-то?

Раньше я воспринимал разговоры о том, какая– нибудь Рената – стерва и деревенщина, как щебетание птичек в тропическом лесу. Залипаешь на мелодичности хорошо поставленного голоса и релаксируешь, не думая ни о чем.

Сейчас я понял, что не хочу связать свою жизнь с говорящей куклой.

– А ты тоже так считаешь? Что не стоит наказывать злодеев?

Я чуть не поперхнулся. В бизнесе так нельзя. Если не ответить адекватными мерами на козни конкурентов, то прогоришь в два счета. Но и опровергать точку зрения матери тоже не хочется. И я решил отвлечь девчушку от таких глобальных вопросов.

– Давай я тебе еды принесу, а потом обсудим. Кто же решает серьезные вопросы на голодный желудок? Тебе что принести? Рыбку, колбасу или сыр?

– Я все люблю. И особенно конфеты, – Ладушка опять состроила забавную рожицу, смешно сморщив свой носик.

– Будут тебе конфеты, – улыбнулся я.

Наложив на тарелку еды, прихватив сладостей, я быстренько вернулся.

– Вот, держи!

– Спасибо, я чего-то, правда, проголодалась. Не ела аж с прошлого года! – она запихнула в рот пару кусков колбасы и откусила хлеб. А потом спохватилась: – Ой, а тебя не заругают?

Перестав жевать, она уставилась на меня.

– Не заругают, – улыбнулся такой заботушке. – Я заплатил за банкет. Причем немало.

– Заплатил и хотел уйти? – Ладушка перестала жевать и уставилась на меня, очевидно, соображая, что со мной не так.

– Ну если б вы мне не составили компанию, то ушел бы.

– Чтобы одному – одному быть?

– Да я сюда и ехал, чтоб побыть одному. Надоело шумное общество.

– Получается, что ты ни по кому не скучаешь? У тебя вообще, друзья есть? – малышка, словно психотерапевт, задавала очень правильные вопросы.

– Получается, не скучаю. И с друзьями, кажется, вышла незадача, – я только развел руками. – Ты ешь давай, а то сыр с колбасой в ледышку превратятся.

Но Ладушка решила, что есть вещи более важные, чем еда. Облизав пальцы, она потерла висок, делая какие-то умозаключения.

– Знаешь, вообще считается, что если у человека нет друзей, то он сам нехороший человек. Но ты же хороший?!

– Может, мне просто не повезло? Помнишь про Чебурашку? «Мне не везло сначала, и часто так бывало…»?

– Ко мне на день рожденья никто не приходил! – тут же подхватила Ладушка, снова удивив меня. Мишка мой ни фига не знает советских мультиков. – Точно! Тебе просто не везло. Хочешь, стих расскажу про одиночество? Он вот прямо про тебя. Если сначала не везет, то потом точно повезет. Уже повезло. У тебя есть мы с мамой!

Малышка взяла еще кусочек сыра и, прожевав, начала выразительно декламировать стихотворение про одинокого брошенного котенка, которого подобрала такая же одинокая душа.

Горячий ком застрял у меня в горле, мешая дышать. Без анестезии, на живую, девчушка вскрыла мою душу, полоснув острым лезвием жалости к себе. От захлестнувших эмоций хотелось обнять малышку, прижать к себе, как родного человечка. Но я сдержался. Нельзя. Не положено. И тут же ранящие своей очевидностью мысли понеслись галопом в голове.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Почему я не живу так, как хочу? Не нахожу времени выбраться к единственному другу, которому от меня ничего не нужно? Далеко? Да! Именно поэтому я и не собрался в горы – ведь я уже запланировал через пару дней начать работу над новым проектом. И Мила с Ладушкой, мечтающие о своем доме, вынуждены жить здесь. Почти как тот одинокий бездомный котенок. Лишь с той разницей, что они вдвоем.

Я решил, что должен сделать для них что-то более серьезное, чем подарок под елку.

Побыть Дедом Морозом от души. Чтоб у этих брошенок что-то поменялось в жизни. Не могут же они здесь жить вечно? Ладушке в школу скоро идти. Что, будет каждый раз просить злого водителя автобуса, чтоб довез до станции? И не факт, что в этом селе есть школа.

Оплатить квартиру на пару лет вперед. Помочь с работой.

Вообще не вопрос. Или даже к себе в рекламный отдел взять. Вон как бойко на пару с шоуменом вела «огонек». И можно будет иногда встречаться в кофейне внизу, пообщаться, узнать, как Ладушка. Или познакомить с Татьяной и Мишкой? Этому избалованному умнику точно не помешает адекватная подружка. А то привык засранец, что по щелчку пальцев у него все появляется, будто джина из лампы заполучил.

Растравив мне душу стихотворением, Ладушка с удовольствием уплетала бутерброды и с нетерпением, чуть ли не пританцовывая, поглядывала в сторону площадки, где с вечера готовили все для новогоднего салюта.

– А ты любишь фейерверки? – дожевывая конфету, малышка, оставленная на мое попечение, задала вопрос и снова поставила меня в тупик.

Вынужденный всегда держать эмоции на коротком поводке и постоянно просчитывать в голове миллион комбинаций, я разучился радоваться. Осознавая, что я могу себе позволить практически все, что захочу, в рамках разумного, естественно, многие радости я и откладывал на потом, на когда-нибудь. Не позволял себе расслабляться и получать удовольствие от простых вещей, которые под рукой.

Исключением были визиты к бабушке. Я чуть ли не урчал, как голодный кот, наворачивая ложкой ее восхитительный борщ и готов был лопнуть, но перепробовать пирожки со всеми начинками. Еще любил ходить с ней за грибами. А вот к фейерверкам я был абсолютно равнодушен. Может, потому что их не любила бабушка…

«Деньги народные профукивают! Лучше б больницу отремонтировали или дорогу!» – сетовала она.

Здесь же фейерверк оплачен нами, так что на воздух взлетают не государственные деньги. Но портить настроение Ладушке тоже не хотелось. В ее жизни, судя по всему, не так много праздников. Пришлось включать дипломата.

– Не поверишь, но мне некогда было посещать мероприятия, где запускают салюты.

– Ну а сейчас? Сейчас? – нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, требовала ответа малышка.

– Знаешь, я уже говорил, в хорошей компании все воспринимается более радостным. Мне нравится смотреть на тебя, на твою заинтересованную мордашку. И я тоже начинаю ждать, когда небо взорвется яркими огнями.

Раздался первый залп, и наша беседа свернулась.

А когда в небе растворилась последняя огненная звездочка, к нам вернулась Мила.

– Не утомила вас моя проказница? – обнимая за плечи Ладушку, спросила она.

– Даже если бы она захотела это сделать, у нее не получилось бы – некогда ребенку было. Он жевал! – я указал на пустую тарелку, которую поставил на пол.

– Мам, классный же фейерверк был? Да?

– Классный, классный. Говори Антону спасибо и пойдем спать, – скомандовала она, а мне совсем не хотелось, чтобы они уходили. И спать, как говорится, «не было ни в одном глазу».

– А давайте немного прогуляемся?! – неожиданно предложил я. – Поверим, что в Новогоднюю ночь может случиться чудо?! Встретим Деда Мороза, например? Попросим, чтоб он желание исполнил?

– Не-не! Только не Деда Мороза! Он же селфится со всеми, и ему за каждым столиком предлагают остограммиться. Так что нам с Димой нужно его еще аккуратненько убрать со сцены.

– Ну я помогу, – без всякой задней мысли предложил я.

– Не-не! А то он опять устроит сцену ревности, – сокрушенно выдохнула Мила.

– А у него есть на это права? – вырвался вопрос, который не раз за сегодняшний день приходил мне в голову.

– Да нет, что вы! – длинные ресницы Милы возмущенно взлетели. – Этот человек просто считает, что он главный петух в нашем курятнике. И не понимает, что «нет» – это «нет». И никакие «да, но попозже»! Но если хотите помочь, приходите на «Монополию». У меня сегодня по плану экскурсия в монастырь после обеда, а после ужина в библиотеке провожу интеллектуальные развлекушки. К сожалению, желающих не всегда достаточно. Большинство в баре оседает.

– Конечно, приду! – с готовностью согласился я, и тут же меня осенило: – Значит, до обеда вы свободны?

– Кажется, да, – еще не поняв, куда клоню, она уже начала смущаться.

– А давайте на лыжах покатаемся? Мы с Ладушкой решили, что в хорошей компании время проходит значительно веселей. Так ведь? – я подмигнул девчушке, надеясь на ее помощь. Но та огорченно вздохнула.

– Я не умею на лыжах кататься.

– Фу ты, какая ерунда! Я научу. Представляете, какая красота! Все спят, на спусках никого!

– А вы не любите людей? – улыбнулась Мила.

– Нет, я не просто не люблю. Я их принципиально не ем. Боюсь изжогу заработать, – ответил я с самым серьезным видом и с удовольствием отметил, как девочки, большая и маленькая, весело хихикнули. – Давайте провожу, чтоб Дед Мороз приставать не начал.

– А пойдем, – не дожидаясь ответа матери, Ладушка ухватила меня за руку.

Кажется, ночь и правда, волшебная. Давно мне не было так легко на душе.