Пари с наследником Земли

Глава 21. Ультиматум

Микаэль

Я никогда не понимал любовь отца к политическим играм. Они казались мне грязными, глупыми, аморальными, в которых никак нельзя остаться чистым. Но теперь, очутившись в самом центре большой игры, я вдруг поймал себя на том, что в этом есть нечто интересное. И жуткое.

Правила, конечно, присутствовали, но дело в том, что они менялись слишком быстро, в зависимости от изменения обстоятельств. И чтобы не проиграть, приходилось становиться тем, кто сам меняет эти самые правила. Подстраивает их под себя.

После исчезновения отца во мне будто что-то сломалось. Кажется, это был замок на моральных принципах. Увы, политика с моралью никак не совмещалась. Мои враги наглядно показали, что не станут выбирать средства в борьбе за свои цели, и я больше не собирался давать им шанс на победу.

Догадка о том, что обмануть вероятника легко может другой вероятник, оказалась верной. Когда Аривер прибыл на виллу без своего помощника, я сразу приставил к Вирму Митрилу слежку. Отправил настоящих профессионалов, лучших из лучших. Но в решающий момент они всё же упустили его из виду. Оказались слишком далеко, чтобы помешать. Никто не допускал мысли, что его эрши окажется оборудован огнестрельным оружием, запрещённом в Союзе. И не просто оружием, а самонаводящимися ракетами.

Он не преследовал наместника ‒ просто благодаря дару знал, где и в какое время тот будет находиться. А дальше, уловив нужный момент, выстрелил на поражение. После чего попытался скрыться. Не успел.

Сейчас он находился в застенках Управления службы безопасности, но признаваться ни в чём не желал. Утверждал, что не виноват, и удерживают его незаконно. У нас уже хватало доказательств его вины, но нужно было добиться признания, по чьему приказу он действовал. Митрил же понимал, что теперь его ждёт казнь, но всё ещё продолжал на что-то надеяться.

А вот похищение леди Аривер стало для меня сюрпризом. Более того, организовано оно было очень продуманно и чётко. Но кому она могла понадобиться, я не знал. Имелось, конечно, несколько догадок, только пока ни одна из них не подтвердилась.

Кристалину умыкнули прямо из-под носа личной охраны. Она прогуливалась по набережной, иногда заходила в кафе или смотрела выступления уличных артистов. А потом пропала. Испарилась. Этот момент не отразился ни на одной камере, свидетелей тоже не было. Потому поиски сразу зашли в тупик.

Лорд Аривер пытался выглядеть сдержанным и собранным, но всё равно постоянно срывался на обвинения. Он был уверен, что именно я стою за похищением его дочери, даже пытался угрожать обращением в Совет Союза. Заявлял, что Эргаи не достойны управлять Землёй. Но мы оба понимали, что без доказательств моей причастности все его угрозы ‒ просто слова.

Рон Гринстер, в отличие от нервного компаньона, вёл себя совершенно обычно. Казалось, он остаётся с нами в кабинете исключительно для массовки. Видя его равнодушный вид, я даже допустил мысль, что именно он причастен к похищению девушки. Но пока не понимал мотив.

Дарис и Тринс благополучно не стали лезть в это дело. Помочь сейчас не мог ни один из них, а просто сидеть с нами в кабинете они оба посчитали неправильным. Я, честно говоря, сам бы с радостью отлучился хотя бы на час, но не имел такого права. Похищение произошло на моей территории, значит, часть ответственности за него всё равно лежит на мне.

А ещё Аривер всё настойчивее требовал присутствие наместника. Заявлял, что такое серьёзное дело должно быть под его личным контролем. Я уверял, что отец в курсе и уже отдал все необходимые распоряжения. Да только мы оба знали об истинной ситуации с лордом Алишером Эргаем, но оба делали вид, что ничего с ним не произошло.

Да, отца продолжали искать. Сотрудники службы безопасности прочесали лес вдоль и поперёк, но обнаружили только обломки эрши. Ни крови, ни тела… ничего. Это вселяло в меня надежду, что папе всё же удалось выжить, хотя сейчас это казалось настоящим чудом. И я чувствовал, что должен искать его вместе с остальными. Вдруг смог бы что-то почувствовать, но… мне приходилось сидеть здесь, координировать поиски Кристалины, и терпеть общество человека, который совершенно точно причастен к покушению на моего отца

Я как раз выслушивал по коммуникатору очередной доклад о расследовании пропажи леди Аривер, когда на галути пришло сообщение от Ангелии. Вот только едва до моего сознания дошёл смысл её слов, и меня накрыло самым настоящим страхом. Она, что, серьёзно собралась на встречу, которая совершенно точно является подставой?!

Я мигом поднялся из-за стола и, быстро извинившись, вышел в коридор. То, что собиралась сделать эта бесстрашная девочка, было верхом безрассудства. Жутким риском, совершенно неоправданным!

Сначала я собирался во что бы то ни стало остановить её. А если не остановится сама, приказать охране преградить её путь. Не пускать в неизвестность. Но интуиция оказалась категорически против этого. Она упрямо твердила, что встреча, на которую отправилась моя Эли, должна обязательно состояться. И тогда я решил, что просто обязан пойти с ней, но держаться в тени.

В момент, когда её и мужчину в чёрном накрыло энергетическим куполом, я готов был вмешаться, и всё же заставил себя пока оставаться на месте. Но когда в моего Ангелка направили конгайт, у меня сдали нервы. Я мигом ринулся вперёд, в надежде спасти, не допустить этого выстрела. Но не успел.

Купол развеял одним движением, злоумышленника обездвижил приказом, и даже успел подхватить падающую Ангелию. Вот только она уже была без сознания. Её кожа казалась холодной, тело сотрясала мелкая дрожь, но я сразу понял, что она получила только минимальный заряд. А значит, с ней всё обязательно будет хорошо.

– Этого в подвал, – приказал я подбежавшему парню из охраны. – Доставить так, чтобы никто не заметил. Зафиксировать, завязать глаза. Он может выдать нам очень неприятные сюрпризы, так что будьте внимательны и осторожны.

Как бы ни хотелось немедленно допросить пойманного парня, но здоровье Ангелии было в приоритете. Излучение конгайта на низком заряде не особо опасно, но приятного в нём точно мало. И всё же от одной мысли, что на этом берегу мою доверчивую девочку могли убить, у меня кровь холодела в жилах.

Я крепче прижал к себе Ангелию, но легче на душе не стало. Она всё ещё была холодной и неподвижной, а у меня внутри всё стягивалось в узлы от страха. Кажется, только сейчас я понял, что не готов потерять моего Ангелка. Только не её.

Всего за каких-то несколько дней маленькая, милая, но сильная и серьёзная Ангелия умудрилась стать для меня очень важной. Конечно, не стоит забывать про воздействие Дариса, и вероятнее всего, дело именно в нём. Но когда я увидел, как моя Эли падает под выстрелом из конгайта, у меня чуть сердце от страха не разорвалось. Великая Вселенная, никогда и ни за кого я так не боялся, потому собственные эмоции стали для меня настоящим сюрпризом.

Ангелию я понёс в дом сам. Очень надеялся, что мне удастся пройти до её спальни незамеченным, но тут удача меня подвела.

Когда до заветной двери оставалось не больше десяти метров, в коридор вышли Дарис и лорд Сверт Тринс. Они выглядели напряжёнными и подавленными, но стоило им увидеть меня с Ангелией на руках, как оба мужчины тут же оказались рядом.

– Что с ней?! – взволнованно выдал Тринс.

А вот мой дядюшка тем временем уже щупал пульс на холодной безвольной руке девушки, и его взгляд становился всё более злым. Но говорить посреди коридора он не стал. Вместо этого сам направился к комнате Ангелии, открыл дверь и кивком головы указал мне входить.

– Кто это сделал? При каких обстоятельствах? – резким тоном спросил он, едва мы вчетвером оказались в спальне.

– Что с Ангелией?! Кто-нибудь мне объяснит? – нервно выдал Тринс. – Ей нужен врач!

– Не нужен, – отмахнулся Рис и всё же решил пояснить. – Холодные руки и замедленный пульс ‒ первые признаки выстрела из конгайта. Но тут явно было малое излучение. Ангелок очнётся через пару часов. Приятного в её пробуждении будет мало, но она быстро восстановится.

– Ах да, ты ж у нас знаток подобных вещей, – съязвил в ответ хозяин туристической империи. – Помню я, где прошла твоя юность.

– К твоему сведению, сам я тоже из конгайта не раз получал, – отмахнулся Рис и снова посмотрел на Ангелию.

Я уже уложил её на кровать и укрыл одеялом. Сам же сел рядом, коснулся шеи девушки и решил хотя бы попытаться нейтрализовать часть полученного ею заряда. Получалось не очень хорошо, но прогресс был.

– Так кто выстрелил в Ангелию? – напряжённым тоном спросил Тринс.

Отвечать правду не хотелось. Но тут любая ложь могла обернуться катастрофой. Сказать «не знаю», и обвинения падут на Аривера с Гринстером, а тут нужны доказательства. Сказать «охрана, случайно», и придётся наказывать охранника. Пришлось импровизировать на ходу.

– Мужчина в чёрном. Выманил её на пляж и выстрелил. Сам сбежал, но его уже ищут.

Тринс хмуро кивнул и скрестил руки на груди, а вот Дарис посмотрел на меня с пониманием. Он-то, как эмпат, точно уловил мою ложь, но судя по виду, решил сделать вид, что верит.

Охранники по галути передали мне, что злоумышленник доставлен в подвал, и я нехотя поднялся с кровати Ангелии. Увы, как бы ни хотелось остаться, но следовало как можно скорее поговорить с этим гадом. Он ведь всего лишь исполнитель, да только сейчас ему придётся рассказать мне всё о своих заказчиках. Щадить точно не стану.

Но когда я попросил мужчин выйти из комнаты, Тринс неожиданно отказался наотрез.

– Я останусь здесь, – заявил он. – Побуду с ней.

– Сверт, это лишнее, – покачал головой Дарис.

– Нет, ей может что-то понадобиться, а обслуживающий персонал не стоит посвящать в произошедшее, – стоял на своём Тринс. – Идите.

– Ваше нахождение в спальне моей невесты неуместно, – попытался дипломатично объяснить я.

– Она моя дочь! Так что уместно, – проговорил он, глядя мне в глаза.

– Это не доказано.

– Анализ подтвердил. Да, он не был официальным и юридической силы не имеет, но я точно знаю, Ангелия – моя дочь. Потому я имею полное право находиться в её комнате.

– Сверт, – чуть ли не взвыл Дарис, – если тебя здесь увидят, будет скандал вселенских масштабов. Потому, до официального признания вашего родства находиться в её спальне ты точно не можешь. Иди к себе. Ангелок ещё пару часов точно будет в отключке. Мы запрём замок, приставим охрану к двери и под окна. Беспокоиться не о чем.

В общем, комнату мы покинули только спустя несколько минут. Лорд Тринс всё же прислушался к доводам Риса и здравого смысла, но заявил нам, что в самое ближайшее время инициирует официальное установление родства с Ангелией. И вот тогда уже мы будем вынуждены спрашивать у него позволения проводить с ней время.

При иных обстоятельствах я бы прямо сейчас постарался объяснить ему, что так делать не стоит. Но сейчас куда важнее было выяснить, кто и зачем напал на Ангелка. Я чувствовал, что в этом деле всё очень непросто.

От Тринса удалось отговориться, но Дарис не собирался оставлять меня в покое. Пришлось рассказать ему правду о случившемся. Конечно, после этого он заявил, что в подвал пойдёт вместе со мной. Да ещё и добавил, что у него куда больше опыта в ведении допросов.

Вот только когда, оказавшись в просторной подвальной комнате, я снял с беловолосого злоумышленника воздействие, тот почему-то сразу посмотрел на Риса и странно ему улыбнулся.

– Привет, дружище. Давно не виделись, – сказал вдруг.

Дарис же не спешил ничего отвечать. Смотрел на привязанного к металлическому стулу мужчину и совсем не выглядел довольным встречей.

– Наст, – наконец сказал дядя. И медленно со злостью выругался: – Демонова чёрная дыра!

– И я тоже рад тебя видеть, – ответил этот самый Наст. – Кстати, знал, что встретимся. Угадаешь, откуда?

– Ланира, – мрачно назвал Рис имя матери Англии.

– Она самая, – с ухмылкой бросил привязанный к стулу гость. – До сих пор почти не ошибается в своих вероятностях. Кстати, просила передать тебе привет. Пламенный. От старшего брата.

– От Алишера?! – воскликнул Дарис, подскочив ближе. Он почти схватил старого знакомого за грудки, но лишь в последний момент удержался.

– Ага. От него, – со смешком бросил пленник и повернулся ко мне: – Наместник у неё. Вот только вы в жизни его не найдёте. Даже пытаться не стоит. Но мы вернём вам нашего высокопоставленно пленника при выполнении одного единственного условия.

– Какого? – спросил я.

Мой голос звучал бесцветно. С одной стороны, я был дико рад, что папа может оказаться жив, если это не враньё. Но с другой, понимал, что условие его возвращения будет просто безумным. И, скорее всего, невыполнимым.

Потому слов Наста я ждал с настоящим волнением и гулко стучащим сердцем.

– Ты, Микаэль Эргай, позволишь Ангелии улететь с лордом Свертом Тринсом. И сделаешь так, чтобы это случилось в самое ближайшее время. Как только девушка покинет Землю, вы получите обратно своего поломанного наместника.

В растерянности я запустил руки в волосы и с шумом втянул носом воздух. В голове царила каша, мысли не желали связываться в цепочки, а летали в голове подобно астероидам. Нет, я однозначно понимал, что такое условие ‒ мелочь по сравнению со всем, что могли попросить эти люди. Но с другой – не верилось, что нам так просто вернут отца.

– Как он оказался у вас? – тихий голос Дариса в тишине подвала показался мне очень громким и резким.

– Ланира знала, где он упадёт, – спокойно ответил Наст. – Остальное было несложно. Пострадал наместник сильно, но жить будет.

– При падении с такой высоты нельзя было выжить, – покачал головой Рис.

– Он как-то смягчил своё падение, – попытался пожать плечом пленник. – Нира говорит, что использовал преобразование энергий. Да и не важно это. Главное, что жив, а скоро будет и здоров. Сейчас вопрос в другом. Вы согласны на озвученные условия?

– Согласны, – ответил за нас двоих Дарис. – Послезавтра они улетят.

– Нира знала, что ты так ответишь, – самодовольно ухмыльнулся Наст. – А ещё просила сказать тебе, что гордится твоим поступком. Красивый получился ход.

Рис недовольно поджал губы и посмотрел на старого знакомого с раздражением. А вот я насторожился. Что ещё за поступок? Какой ход? Есть то, о чём я не знаю? Речь ведь здесь явно не об Ангелии.

– Меня вам придётся отпустить, потому что иначе я не смогу передать ваш ответ Ланире, – самодовольно бросил пленник.

Я скрипнул зубами. Сейчас как никогда ощущал себя пешкой в чужой игре, которую совсем перестал понимать. И это бесило. Рис же выглядел задумчивым, но не растерянным.

– Хорошо, Наст. Отпустим, – сказал он и даже подошёл к связанному мужчине. Но остановившись рядом с ним, наклонился ниже и тихо добавил: – Утром. А пока сиди здесь и думай о насущном.

После этого Рис взял меня под локоть и повёл прочь из подвала. Я не сопротивлялся, хотя у меня было к нашему пленнику ещё уйма вопросов. Но для начала мне требовалось собрать мысли в кучу и вернуть себе самообладание, а для этого лучше выйти на свежий воздух.

А ещё я совершенно точно понял, что мой дядюшка ведёт свою игру. И этот факт мне ой как не нравился. Но Дарис и сам почувствовал моё настроение и эмоциональное состояние. Потому, вместо того, чтобы отправиться в особняк, повёл меня к морю.

Когда мы вышли на пустынный пляж, утопающий в темноте, Рис разулся, вошёл в воду почти по колено и раскинул руки в стороны. Он молчал и смотрел в даль, будто напитывался энергией окружающего пространства, и при иных обстоятельствах я бы тоже насладился этим моментом единения с природой, но сейчас был для этого слишком взвинчен.

Наст сказал, что отец жив, но я не верил. Просто опасался поверить в это, а потом обмануться. Боюсь, это может меня попросту добить.

Ещё он сказал, что вернёт нам наместника, только когда Ангелия уедет. Этот момент бесил меня больше всего. И не потому что без вероятника нам придётся непросто. Нет, я просто не хотел её отпускать. Не представлял, как останусь тут без неё. Без её молчаливой поддержки, тёплого взгляда, лёгких колкостей и каверзных вопросов.

И всё же понимал, что для неё на самом деле будет безопаснее подальше от меня и от всей этой политической грязи. Такая жизнь не для неё. И да, умом я осознавал, что мне бы всё равно пришлось её отпустить… рано или поздно. Но, Великая Вселенная, как же не хотелось этого делать.

– Чтобы тот, кто совершил покушение на Алишера, заговорил, ему нужен стимул, – вдруг нарушил течение моих мыслей голос Риса. – И у меня он есть. Завтра, Мик, мы разыграем эту карту. Если всё получится, то спасём Землю. Аривер совершил большую ошибку, но дал нам повод действовать. Мы не можем упустить этот шанс.

Я не стал ничего отвечать. Сел на камни, которые уже успели остыть после дневной жары, и уставился на лунную дорожку.

– На чьей стороне играет Ланира? – озвучил я мучающую меня мысль.

– На своей собственной, – с ироничным смешком ответил Дарис. – Я полагаю, она объявилась здесь именно после того, как увидела чёткую вероятность опасности для Ангелии. Тогда и решила вмешаться. Это странно для такой прожжённой циничной стервы, как Нира, но она очень любит свою дочь. И явно любит намного сильнее, чем ненавидит меня и Алишера.

– За что, кстати? – не мог не поинтересоваться я.

Думал, Дарис не скажет, но он и не подумал ничего скрывать.

– Твой отец в своё время поступил по совести, сдался властям и не стал играть на стороне «Защитников свободы». А потом и сам со своим отрядом поймал немало подопечных Ланиры, – проговорил дядя. Но, чуть помолчав, добавил: – Мирель… твоя мать, была её близкой подругой. А арестовал её именно отряд Алишера. Не знаю, говорил ли он тебе об этом.

– Говорил, – хмуро кивнул я.

История моих родителей была гадкой и даже жутковатой. Наверное, я многое бы отдал, чтобы не знать её. Но папа рассказал и сделал это потому, что без знания правды я мог бы натворить немало глупостей.

В юности отец влюбился в красавицу Мирель, а вскоре узнал, что она состоит в рядах так называемых «Защитников свободы». По её словам, они боролись за права коренных народов планет, захваченных Союзом. Помогали тем, кто не желал жить по общим законам и правилам, прятали тех одарённых, кто отказывался принимать присягу или отправляться учиться. Благое ведь дело? Конечно. И двадцатилетний Алишер Эргай тоже думал так. Решил, что должен тоже бороться с системой, вступил в ряды так называемого сопротивления, отказался от семьи, положения в обществе, перспектив. Остался с любимой. Тогда в нём бушевал юношеский максимализм и желание изменить жизнь к лучшему.

Но на деле оказалось, что «Защитники свободы» – это не общество единомышленников. А команда обманутых дурачков, которых использовали хитрые гады при деньгах, чтобы разжигать конфликты на планетах и расшатывать там политическую обстановку. По факту они вели террористическую деятельность. Устраивали диверсии, которые почти не обходились без жертв. Раскачивали напряжение среди простых людей.

Вот когда папа это понял, тогда и решил уйти. Но в тот момент это было уже невозможно. Он стал преступником. И перед ним стоял выбор: либо так и оставаться с «Защитниками свободы», либо арест и суд. Тогда он выбрал второе. Сдался. И это стало смягчающим обстоятельством. Но в наказание ему пришлось десять лет служить в армии Союза, борясь как раз-таки с диверсантами. И ему пришлось противостоять тем, кто когда-то был его друзьями и соратниками.

Однажды он признался мне, что его заставили присутствовать на казни моей матери. Тогда впервые я слышал в его голосе такую боль. Папа действительно любил её когда-то. Но выбирая между своими чувствами и совестью, выбрал второе. Он поступил так, как должен был, наплевав на свою любовь. Не знаю… смог бы я так.

– Меня же Ланира ненавидит за то, что я окончательно развалил её детище, – продолжил Рис. – Помогал властям уничтожить верхушку «Защитников свободы». Тем самым заработал себе смягчение приговора.

– А кто такой этот Наст, что сидит у нас в подвале? – спросил я.

– Когда-то он был моим другом, – криво усмехнувшись, ответил Дарис. – Но наши пути разошлись. И всё же, когда начались большие облавы, я предупредил его. Дал возможность спрятаться. Он великолепный стратег. Вместе с Ланирой они умудрялись разрабатывать просто гениальные планы. Но я даже не представлял, что они до сих пор работают вместе.

Рис вышел из воды и сел на камни рядом со мной. Некоторое время мы просто смотрели на море, слушали шум волн и молчали. Нам обоим стоило о многом подумать, вот только ясности в мыслях всё равно не появилось.

– Тебе придётся отпустить Ангелию, – сказал Дарис.

– Я не хочу, – ответил честно. – Не могу. Хоть и понимаю, что должен. Она моя, понимаешь? Мне с ней очень легко и просто. Мы будто сошлись душами, сплелись ими. Мне кажется, я чувствую её… как часть себя.

А горько усмехнувшись, добавил:

– Кажется, Рис, ты сильно перестарался со своим воздействием.

Но в ответ он медленно покачал головой и посмотрел на меня с сочувствием.

– Я не влиял на вас, – огорошил он меня признанием. – Собирался, но вовремя заметил, что незачем. Ваша взаимная симпатия и без меня очень быстро усиливалась. Так что всё, что ты чувствуешь к этой девушке ‒ настоящее. Искреннее. Ты просто сам разрешил себе эти отношения, отпустил себя. Остальное ‒ результат.

Я сидел, как громом поражённый. Если до этого момента у меня ещё была надежда, что после отъезда Ангелии мне станет легче, то теперь она попросту лопнула. И как мне её отпустить?! Великая Вселенная, почему?

– Заметь, дорогой племянник, Ланира не требовала, чтобы ты никогда не приближался к её дочери, – сказал дядя. – Только чтобы отправил её вместе с Тринсом подальше от Земли, где до неё не дотянутся руки Аривера. А это значит, что как только мы разберёмся с нашими гадами, ты сможешь вернуть своего Ангелка.

– Мой Ангелок к этому времени станет леди Тринс, будет учиться в Элипсе и познавать все прелести роли дочери очень богатого человека, – ответил я задумчиво. – А мне предстоит исполнение роли наследника наместника. Уверен, отец повесит на меня немало обязанностей. Я просто не смогу покинуть Землю. Не в ближайшее время.

– Всё решаемо, дорогой племянник, – усмехнулся Дарис. – Поверь моему опыту, выход есть всегда. Просто нужно его хорошенько поискать и поверить в успех. Если уж даже Ланира не потребовала тебя отказаться от Ангелии, значит, будущее у вас есть. Да такое, которое её вполне устраивает.

Эти его слова легли на мою душу настоящим бальзамом. Я вспомнил, в каких поистине безвыходных ситуациях довелось побывать Рису, да и моему отцу тоже. И поверил, что всё обязательно будет хорошо. По крайней мере я сделаю для этого всё возможное, и даже больше.