Рандеву в Париже

После выходки со строптивым конем, пасынок стал относиться к мачехе по-другому. Он не дерзил ей наедине, не бросал колких взглядов, не сторонился ее в пустых коридорах. После обеда, улучив минутку, когда Ольга гуляла сама в саду, мальчик подошел к ней и попросил прощения.

— Ваш поступок, сударыня, благороден, в отличие от моего, — сказал пафосно Артур. За напыщенными фразами пряча свое смущение.

— Ты ни в чем не виноват, Артур, — доброжелательно сказала молодая женщина. — Моя вина в том, что я сама согласилась прокатиться верхом на Соколе. Он показался мне таким прекрасным, что я не устояла.

— Спасибо, мадемуазель Ольга, за то, что вы не выдали меня. Я знаю, бабушка обо всем догадалась. Если бы она рассказала обо всем отцу, он бы сурово меня наказал за дерзкий поступок.

— Спасибо тебе, Артур, за то, что ты больше не сердишься на меня, — Ольга в порыве чувств обняла мальчика за плечи. Женщина так растрогалась от примирения, что на глазах у нее появились слезы.

… А жизнь продолжалась. Дата венчания была не за горами. Мишель уехал по делам на неделю в Лондон, а Дашкова осталась наедине со своими раздумьями. Женщина испытывала тоску от безделья, от разрыва с родиной, со своими друзьями, работой. Невзначай, стали появляться нотки ностальгии. Это неведомое доселе чувство тоски, граничащее с депрессией, выраженное плохим настроением, и жалостью к самой себе, к тому, что она утратила, покинув родной дом. Возможно, это было связано с тем, что организм молодой женщины перестраивался. Ведь, она ждала ребенка, а беременность и роды никогда не были легким испытанием для любой женщины. Еще Дашкову беспрестанно мучила мысль, что она обманула Мишеля и его родных. Женщину постоянно преследовал страх, что скоро тайна ее раскроется. И возмездие неминуемо.

Больше книг на сайте - Knigolub.net

В один из выходных Мишель повез Ольгу на экскурсию в Прованс, чтобы показать замок Боригай. Зима в Провансе обычно мягкая и солнечная. Вот и сегодня солнце ярко светило, озаряя своими яркими лучами парк и маленькое озеро замка Боригай, находящегося на расстоянии в два лье от небольшого городка Драгиньяна, не имеющего особых достопримечательностей и мало известного туристам. Когда-то замок Боригай и раскинувшийся вокруг него парк были владением графа де Перо, выходца из старинного провансальского рода. Его имение, расположенное вокруг нового замка, было очень живописным. Великолепной была сама природа здешних мест — огромные сосны соседствовали с вековыми дубами, изумрудные кусты можжевельника росли рядом с ярко цветущими олеандрами.

Замок предстал перед путниками строгим и величественным, как и подобает старинным замкам. Построенный из серого камня, полуразрушенный, он таил на себе отпечаток времени и хранил свою особую легенду, присущую каждому замку. Мишель и Ольга остановились у озера.

— Странно — это место совсем не вызывает во мне какого-то страха или мрачных мыслей, которые обычно возникают у людей при посещении старинных замков с привидениями и грустными историями их обитателей. Здесь, в Боригае, особенно у озера, меня наполняют какие-то светлые чувства.

— Возможно, это поэтому, что это озеро тебе напоминает нашу первую встречу, когда мы встретились в городском парке у пруда. Ты была тогда так задумчива… и прекрасна. Я сразу же обратил на тебя внимание. Тогда я понял, что наша встреча была не случайна.

— Да, — согласилась Ольга, — наша встреча была предначертана судьбой.

— Ты, наверное, задаешь себе вопрос, почему я привез тебя именно сюда, в малоизвестный Боригай? Ведь во Франции насчитывается несколько тысяч старинных замков, а Боригай малоизвестен, не жалуют его и туристы. Туристы предпочитают посещать известные старинные замки. Особо примечательна в этом отношении долина реки Луары, где расположены десятки крупных замков с примечательной историей. Большая часть замков была возведена в средние века, но значительно была перестроена позднее в эпоху Возрождения, когда французские короли жили на берегах Луары, ее притоков или вблизи от них в XV–XVI веках. В широком смысле под замками Луары подразумевают и ряд других исторических построек, расположенных в бассейне реки и некогда принадлежавших аристократическим семьям. В силу своего расположения — в центре Франции и непосредственной близости от Парижа — долина Луары на протяжении 600 лет застраивалась столичной элитой. Здесь плелись интриги и кипели амурные страсти французских королевских особ, некоторые из них даже стали сюжетом для романов известного писателя Александра Дюма. Причудливая архитектура этих замков с завораживающими пейзажами, привлекают в долину не только любителей истории, но и всех ценителей прекрасного.

— Но ты привез меня именно сюда. Почему?

Мишель не спешил с ответом. Чело его омрачили грустные мысли.

— Ты знаешь, моя жена умерла при родах…

— Ты ее очень любил?

— Да! Ее смерть была для меня тяжелой утратой… Мне тяжело было находиться дома, где раньше раздавался ее смех. Я много путешествовал, заботы по воспитанию сына взяла на себя моя мать. Я очень благодарен ей за это. Мне казалось, что моя жизнь кончена.

— Но ты ведь был молод тогда, тебе не было еще тридцати…

— Горе сломило меня, украло веру в жизнь. Внешне я был молодым, но в душе я казался себе стариком. Конечно, у меня были женщины… Но ни одна из них не могла мне заменить жены. Когда, казалось, жизнь была потеряна безвозвратно, в эту минуту я встретил тебя. Ты стала смыслом моей жизни, приютом для моей осиротевшей души.

Мишель обнял Ольгу, заглянул в ее зеленые глаза:

— Когда я уезжал во Францию, я боялся, что ты не дождешься меня. Боялся, что мои надежды, связанные с тобой, рухнут… Временами, мне казалось, что ты мираж… Иногда в душу закрадывалось сомнение, я думал, а не ошибся ли я, возможно ты просто капризная взбалмошная красавица, которая решила поиграть с сердцем одинокого холостяка, а потом отвергнуть его… Но ты дождалась меня.

— Я люблю тебя, Мишель. Люблю всем сердцем, — сказала Ольга, вытирая слезы. Слова признания любимого тронули ее до глубины души.

— Ты спрашивала меня, почему я привез тебя именно сюда?.. Потому что замок Боригай хранит трогательную историю. Как говорят здешние жители, два с лишним века назад здесь жила прекрасная белокурая красавица с голубыми глазами. Звали ее Мария-Тереза де Перо. Всю жизнь она была влюблена в моряка Пьера де Сюфрана, обладавшего недюжинной силой Геркулеса, ставшего со временем известным адмиралом, принесшим славу французскому флоту и Франции. Моряк уходил в долгое плавание, а Тереза ждала его на берегу. И хотя они не были женаты, свою любовь они пронесли через годы. Возвращаясь в Прованс из морских экспедиций, гроза морей великан Сюфран, после того, как навещал своих родственников, сразу же устремлялся в Боригай, дабы рядом с Терезой вновь обрести покой, нежность и мягкость, которые были единственной пристанью его бурной жизни. Существует поверье, если перед свадьбой влюбленные посетят замок Боригай, их союз будет нерушимым до самой смерти.

— Моряк уходит в долгое плавание, а пока его ждет любовь… — сказала задумчиво Ольга. — Это красивая фраза, но за этими скупыми строчками кроется столько любви, жертвенности, стойкости, умения ждать любимой своего суженого. Мне порой кажется, что основное призвание женщины кроется в умении ждать своего любимого. Мужчины по натуре своей предприимчивы, склонны к путешествиям, им не сидится дома на одном месте, они всегда ищут приключений…

— Но они всегда возвращаются в свою гавань, где их ждут.

Мишель взял за руку Ольгу и тихо спросил:

— Ты будешь меня ждать, Оля, когда я буду уезжать?

Ольга вдруг растерялась. Она не знала, что сказать. Самым простым и понятным было сказать слово «да». Но после услышанной истории сказанное ею слово «да» прозвучало бы как обет. Не то чтобы Ольга была не готова. Ее натуре, ее характеру присуща была жертвенность и сострадание. Но груз прошлого еще сильно тяготил над ней. В памяти всплыли воспоминания, образ Сергея на какое-то время, на миг, заслонил лицо Мишеля. Ольга вдруг испугалась своих чувств. Ей казалось, что Мишель разгадает ее мысли, увидит, что в эту минуту она думает о другом. Ей стало стыдно. Краска смущения залила ее лицо. Она поспешно отвернулась, дабы не выдать своих чувств перед Мишелем. В душе ее происходила нелегкая борьба. Ольга любила Мишеля, тянулась к нему всем сердцем, но узы прошлого еще прочно удерживали ее. Ее связывала с Сергеем если даже не любовь, то привычка и еще… будущий ребенок. Эта нерассказанная тайна Мишелю, пожалуй, мучила женщину больше всего, потому она медлила с ответом.

Вдруг невдалеке послышался хруст веток. Ольга боязливо посмотрела в ту сторону. Оттуда неторопливо, с опаской вышла пара оленей. Они не спеша, грациозно, прошли мимо Мишеля и Ольги. Вид грациозных животных, беззаботно гуляющих по парку, заворожил Ольгу. Она с восторгом смотрела на благородных животных. Весь их вид излучал спокойствие и безмятежность. В душе ее воцарился мир и былое спокойствие. Ольга с нежностью посмотрела на Мишеля и сказала: «Да. Я буду тебя ждать всегда, куда бы ты не уехал…»

…Старый доктор оказался прав. Дашкова своими руками превратила свою жизнь в ад. Он не выдал свою пациентку, обрекая ее на мучения. Постоянные угрызения совести преследовали молодую женщину. Она шла гулять в сад, сама занималась цветами, но и это не облегчало ее состояния души. Тогда Дашкова обратилась к верному приему — пешим прогулкам. Она часами могла обходить все округи, гуляла без цели по городу, иногда заходя в магазины, и покупая себе какую-нибудь понравившуюся вещицу. Иногда подолгу засиживалась в каком-нибудь уютном кафе.

К прочим страданиям присоединилось незнание языка. Живя в чужой стране просто нельзя не знать ее язык. Ибо это так угнетает человека, когда он чувствует себя инородным телом. Если дома у Строгановых Дашкова не испытывала никаких трудностей в общении, потому что все говорили по-русски. То, выходя в город, женщина постоянно чувствовала дискомфорт от незнания языка. Общения с продавцами, или просто прохожими превращались в мучение. Ни о каком возможном устройстве на работу не могло быть и речи. Без знания языка в газете не поработаешь. Даже курьером не возьмут. Знания французского школьной программы катастрофически не хватало. И тогда Дашкова засела за книги и словари. Особенно помогали переводы с французского на русский. Неплохим тренингом было чтение и изучение афиш.

Большой отдушиной в жизни за границей является посещение общин, связанных с родиной. Дашкова с удовольствием посещала все русские общества, выставки и приемы. Поход на службу в русский приход также был большим праздником. Во время службы прихожане обменивались последними новостями, слушали проповедь священника с амвона на родном языке, и чувствовали себя как дома.

Глотком свежего воздуха были телефонные разговоры с Красновской. Она была, как и прежде, неунывающей, энергичной особой, которая заряжала своей энергией все, к чему прикасалась.

— Не понимаю я тебя, Ольга, почему ты хандришь? — резонно заявляла подруга. — Тебе жених деньги на карманные расходы дает?

— О, Мишель мне дает слишком много денег, я даже не знаю куда их тратить.

— Дура, что так говоришь. Видите ли, она не знает, куда тратить деньги. Выезжай в свет, ходи в театры. А главное, ходи в косметические салоны, на массажи, принимай дорогущие ванны.

— Валерия, ты же знаешь, многие процедуры я не могу делать, это может повредить ребенку. Мне даже один парикмахер запретил красить волосы, говорит, это негативно отразится на здоровье будущего малыша. Мне придется волосы подкрашивать натуральными красителями. На свадьбе я должно хорошо выглядеть.

— Не волнуйся, дорогая, я скоро приеду, и мы вместе с тобой потратим кучу денег. Я уж точно найду им применение. Не сомневайся!

— Скорее б ты уже приехала, Валерия. Я так скучаю.

— Она еще скучает, у нее такой красивый жених, а она скучает, — возмущалась Валерия. — Он что не уделяет тебе совсем внимания.

— Кажется, Мишель, меня очень любит. Но дело не в этом, просто иногда мучают приступы ностальгии. К тому же Мишель сейчас в командировке.

— А где он?

— В Лондоне, уже целую неделю. Правда, он мне звонит каждый вечер.

— В Лондоне, говоришь, — насторожилась подруга. — Ольга, а у него там нет любовницы? Ты как чувствуешь, по его голосу по телефону, он там себе кого-то не нашел?

— Я не знаю, голос у него приятный, ласковый. Нет, Валерия, не путай меня, Мишель любит меня. Если он прилетел за мной в Россию, я думаю, у него ко мне серьезные чувства.

— Твои слова, детка, да до Бога! Ладно, Оленька, приеду на свадьбу, поговорим поподробнее. Мне надо бежать к детям. Иначе мои мальчишки разнесут всю квартиру. Послушай в трубку, как раскричались. Это они в войнушку играют.

— Счастливая ты, Лера, — засмеялась Ольга.

— Подожди, не ложи трубку, чуть не забыла спросить, как Артур?

— Артур — очень хороший мальчик. Красив, образован, хорошо воспитан.

— Я не про то. Он тебя принял?

— Да. Кажется, да. Но не сразу. В начале было очень трудно, он сторонился меня как дикий мустанг. Ох, и хлебнула я с ним горя, — вздохнула Ольга.

— Оля, я скоро приеду. Обещай, что все расскажешь?

— Обещаю…

Однажды женщина увидела объявление в газете, что в Париж приезжают русские художники. Выставка их работ продлится неделю. Долго не собираясь, Дашкова вылетела в Париж. Там она остановилась в отеле, номер которого зарезервировала заранее. До открытия выставки оставалось еще несколько часов. Женщина прошлась по магазинам, и осталась довольна приобретенным костюмом в стиле Коко Шанель и одеждой других ведущих Домов моды. День казался прожитым не напрасно.

В запасе еще оставалось время, Ольга решила совершить небольшую экскурсию по городу. Ее отель располагался неподалеку от Латинского квартала. Латинский квартал был знаменит своими узкими старинными улочками, бистро, книжными лавками и уютными кафе. Когда-то здесь селились студенты, которые учились в Сорбонне и других учебных заведениях, расположенных поблизости. Но в наши дни Латинский квартал стал излюбленным местом туристов. Из-за этого квартирная плата сильно поднялась и лишь немногие современные студенты теперь могут позволить себе жить в этом районе. Но зато гулять здесь могут все, особенно излюбленным местом для прогулок является Люксембургский сад — бывший королевский дворцовый парк. Здесь можно пройтись по тенистым аллеям или прокатиться в экипаже, посмотреть на мраморные скульптуры, полюбоваться клумбами и террасами, заглянуть в оранжерею, послушать музыку в музыкальном павильоне, расположенном недалеко от главного входа с бульвара Сен-Мишель. Но самым популярным развлечением в Люксембургском саду остается фонтан перед фасадом дворца, где посетители издавна пускают собственные или взятые напрокат кораблики. Но это летом…

Зимой в Люксембургском саду гораздо меньше посетителей. Вот и сегодня легкий морозец разогнал желающих прогуляться по саду, немногочисленные туристы, на ходу, слегка озябшие от холода, в спешке знакомились с жемчужиной Парижа. Ольга слегка поежилась от холода и подняла меховый воротник пальто, пронзительный ветер продувал насквозь, было неуютно и тоскливо посреди скучающего, дремлющего зимнего сада. Хотелось поскорее спрятаться в теплом помещении. На душе было также тоскливо и одиноко. Ольга вспомнила строки из песни Джо Дассена:

Еще один день без любви,

Еще один день моей жизни…

Люксембургский сад постарел.

Он ли это? Я ли это? Я не знаю…

Еще один день без любви,

Еще один день жизни…

Дождливый день, который уходит,

Дождливый день вдали от тебя…

Я тебе говорил, что тебя люблю,

И верил в то, что это правда…

Ты была для меня всем, и все закончилось,

Ты ушла, и ты повсюду…

Грустные слова песни навевали меланхолию. Вдруг пошел мелкий снежок, ровным белым ковром он ложился на землю, украшая сад и придавая ему праздничный вид. Ольга с восхищением смотрела на преобразившуюся природу. Тут к ней обратился седовласый мужчина почтенных лет. Он одиноко сидел на скамейке, в руках он держал свернутую газету. По виду он был местный, он никуда не торопился и явно скучал. Видно было он уже давно прочитал свежий номер газеты, но все же не уходил из парка.

— Вы любите снег? Я тоже… — сказал мужчина.

— Да я люблю снег, — ответила Ольга.

— Белый снег все преображает вокруг. К сожалению, он не часто у нас бывает. У меня на родине снега выпадает много.

— Вы не парижанин? — удивилась Ольга.

— Я приезжий, живу в Париже уже несколько лет. Вроде бы привык уже, но ностальгия, знаете, такая штука… Даже если быт устроен и все нормально, все равно иногда сердце ноет от тоски. Не знаю, поймете ли вы меня.

— Я вас понимаю…

— Вот все стремятся в Париж, увидеть Эйфелеву башню, Мулен Руж, Латинский квартал, Монмартр, попасть в Лувр и в другие музеи. В последние десятилетия Париж стал фетишем, каким-то туристическим бумом. А по мне, Париж — современный урбанизированный город, похожий на другие города мира, с такой же суетой, обилием населения, транспорта, рекламы и прочих даров цивилизации.

— Странно, вы рассуждаете совсем не по современному. Ведь, в ходу даже пословица ходит — увидеть Париж и умереть.

— Стар я уже для того, чтобы быть современным, — грустно улыбнулся мужчина. — И к тому же, мучает ностальгия. Порой малый городишко или деревня на родине кажутся лучше крупного современного европейского города, — мужчина замолчал. Затем задумчиво окинул взглядом парк и сказал: — Здесь я нашел островок уединения и отдушины от современного шумного мегаполиса.

— И часто вы сюда приходите?

— Каждый день, в любую погоду… Знаете, осенью и зимой мне даже больше нравится здесь отдыхать, меньше людей и суеты. Иногда мне нравится наблюдать за прохожими. Люди все разные… Вы были так грустны и так задумчивы, я решил отвлечь вас от грустных дум.

— Благодарю вас, — вежливо сказала Ольга и остановилась в нерешительности, не зная можно ли довериться незнакомцу: — Знаете, порой меня тоже мучает ностальгия и какой-то безотчетный страх… Поверьте, у меня все хорошо, у меня есть любимый человек, мы скоро поженимся… Но по ночам так сердце гложет от тоски, что хочется плакать и куда-то бежать-бежать.

— Это меланхолия… — понимающе кивнул незнакомец.

— Но ведь я совсем не давно приехала… прошло совсем мало времени, чтобы грустить.

— Это не важно, сколько времени прошло. Это просто тоска по родине…

Ольга посмотрела на часы и спохватилась, что может опоздать на открытие выставки художников, она вежливо извинилась перед собеседником и поторопилась к выходу.



В великолепном вечернем платье, от дизайнера Ив Сен Лоран, на умопомрачительной шпильке Дашкова переступила порог здания, где экспонировалась выставка русских художников. Здесь собрался весь бомонд. Художники, литераторы, артисты, меценаты, прекрасные дамы. Вышколенные официанты в парадных ливреях разносили среди гостей подносы, на которых были уставлены бокалы с шампанским.

Ольга никого не знала среди приглашенных. «Это хорошо, что я никого тут не знаю, — подумала про себя женщина, — не придется тратить время на праздные разговоры. Сейчас быстро оббегу выставку и уйду». Взяв бокал с шампанским, она плавно заскользила среди публики, подолгу останавливаясь напротив понравившихся картин. Все художники, которые привезли свои работы, были выпускниками художественной академии. Во всех полотнах чувствовался класс. Богатство цветовой гаммы, яркость палитры. И только выбор сюжетов и тематики разнился, у каждого автора он был своим, индивидуальным. Здесь были представлены и иконописное искусство, и работы мастеров палеха, натюрморты и пейзажи. И все же, особый интерес у публики вызывала портретная живопись. Всех интересовал образ современного русского человека, будь то доярка, или известный политик, рабочий у станка или древний старик, лицо которого было испещрено от времени морщинами. Несколько портретов изображали современных русских красавиц. Русские женщины уже давно не носили высоких париков и кокошников, как в былые времена. Сарафаны и летники стали достоянием известных дизайнеров, отобразивших русский фольклор в своих знаменитых на весь мир коллекциях. И все же, было что-то неуловимое в облике русских женщин, что отличало их от других народов, вошедшее в мировой лексикон как загадочная русская душа. Чуточку печальный взгляд, полуулыбка, загадочный облик всей фигуры. Женщина с портрета представала сильной и своенравной, и в то же время, слабой и не защищенной, чуточку не уверенной в себе.

Смирнов чувствовал себя именинником, его работы имели колоссальный успех.

Он знал, что вернется на родину знаменитым на весь мир художником. Возле его полотен больше всего толпилось народу. На суд зрителей он представил женские портреты, и не прогадал.

Дашкова оглянулась. Она почувствовала чей-то взгляд. Ее рассматривал солидный мужчина в смокинге. На вид ему было лет пятьдесят, не более. Седая шевелюра зачесана назад, на носу очки в золотой оправе. Он с интересом присматривался к даме, что стояла рядом. Прекрасное вечернее платье ниспадало в пол, черный цвет так оттенял матовую белизну кожи. Золотистые волосы собраны в высокую прическу. Только несколько прядей локонами ниспадают на шею.

— Простите, — заговорил первым незнакомец, — что я так неприлично рассматриваю вас, сударыня. Но мне кажется, это вы изображены на портрете.

— На каком портрете? — очнулась от раздумий Дашкова.

— На этом. Он же перед вами! Мне кажется, эта дама с распущенными светлыми волосами в белоснежном платье — вы.

Ольга подошла поближе и увидела свое отражение. Да, это, действительно, была нарисована она. Этот портрет нельзя было забыть. С ним было столько связано воспоминаний, счастливых мгновений ее жизни. Глаза искрятся, сразу видно, что женщина влюблена и… любима. Как давно это было, и кажется, не со мной.

— Да, это, действительно, я, — сказала просто Дашкова.

— Сударыня, вы так прекрасны. Позвольте поцеловать вашу руку, — незнакомец взял руку у дамы и поцеловал, не сводя глаз со спутницы. — Можно мне пригласить вас в ресторан?

— Я не свободна, — сказала Ольга.

— Как жаль, — расстроился кавалер, — разрешите хоть узнать ваше имя, прекрасная незнакомка?

— Меня зовут Ольгой, — просто ответила Дашкова и повернулась, чтобы уйти. Женщина не хотела привлекать к себе внимания. У портрета стало собираться много людей. Все хотели посмотреть на музу художника.

Тут Ольгу кто-то взял за руку и грозно прошептал:

— Куда же вы подевались, милая Ольга? Я приказал слугам обшарить весь дом, но вас и след простыл. Скажите, как вам удалось открыть замок и выбраться из моего дома? У вас был сообщник? И какого черта вы украли мою картину?!

Ноги у Дашковой подкосились, она по голосу узнала Сержа Ветровского. Медленно, словно во сне, она повернулась и увидела его. Серж хищно улыбался, довольный произведенным впечатлением. Он тихо рассмеялся:

— На вас больно смотреть, милая барышня. Вы так бледны…

Женщина молча на него смотрела с затравленным видом.

— Я всегда знал, что умею производить впечатление на людей. Но что бы так… Да вы боитесь меня, сударыня.

— Я вас не боюсь! — уверенно солгала Ольга и смело посмотрела в глаза Сержа.

— Ну такой вы мне нравитесь больше. Непокорной, задиристой, решительной…

— Отпустите мою руку, — решительно сказала Ольга. — Вы мне делаете больно.

— Я вас никуда не отпущу, — властно сказал Ветровский. — А то вы опять куда-то убежите. И ищи потом ветра в поле. — Признавайтесь, куда вы дели мою картину?

— Картина была не ваша. Вы ее украли…

— Я ее не крал.

— Тогда объясните, каким образом она оказалась у вас дома?

— Допустим, мне ее принесли, и я ее приобрел за немалые деньги.

— Все это ложь. Вы подкупили сотрудников музея, чтобы они раздобыли для вас картину, а потом вы их убрали как лишних свидетелей.

— Выходит из вашей теории, что и вы становитесь лишним свидетелем? — злым ироничным голосом сказал Серж. Глаза его испепеляли Дашкову ненавидящим взглядом. У Дашковой аж желудок свело от страха. Она обвела галерею взглядом в надежде увидеть того, кто спасет ее из лап хищного Сержа Ветровского. Но в залах галереи толпилось много незнакомых людей, никто из них не спешил придти к ней на помощь. Серж потащил упиравшуюся Ольгу к балкону и зашипел ей на ухо:

— Теперь вы моя пленница. Если вы будете кричать и звать на помощь, я сброшу вас с балкона. Все подумают, что это несчастный случай. Мы побудем здесь для приличия еще минут десять, и вместе покинем галерею. Дома, на досуге, я подумаю, как мне лучше будет с вами поступить.

К ним подошел знакомый Сержа. Серж разговорился с приятелем, на время он ослабил свою хватку. Пользуясь моментом, Ольга вырвалась из цепких рук Сержа и бросилась бежать к лестнице, но длинное платье и туфли на высоком каблуке мешали бежать. Ей казалось, что она и не бежит вовсе, а стоит на месте. Ветровский кинулся вдогонку за ней. Но тут ему дорогу перегородил ничего не подозревающий официант с бокалами шампанского на подносе. Ветровский налетел на ошарашенного официанта, поднос с грохотом упал на пол, тонкое стекло бокалов разбилось вдребезги. Все с недоумением уставились на Сержа и сконфузившегося официанта. Серж Ветровский виновато развел руками и непринужденно улыбнулся собравшимся:

— Какая досада! С кем не бывает. Но однако же ты, приятель, должен смотреть, куда идешь!

Официант, чувствуя свою оплошность, густо покраснел. Он не нашелся, что сказать. В общем, его никто и не слушал. Все уже потеряли интерес к произошедшему, и толпа вновь загудела, как улей, обсуждая картины и последние новости. Ветровский понял, что инцидент исчерпан. Он кинулся к лестнице, по которой только что сбежала Ольга, он надеялся еще догнать беглянку.

Дашкова поспешила к выходу из галереи и вдруг она услышала, что ее окликнул знакомый голос, и обернулась. На нее во все глаза смотрел Смирнов.

— Оленька, как я рад тебя видеть. Как ты прекрасно выглядишь. Но почему ты одна, без мужа.

— Я не замужем, — машинально ответила женщина. — Венчание состоится через неделю. Мой жених сейчас в Лондоне.

— Так ты еще не замужем, — обрадовался Сергей. — Можно пригласить тебя сегодня поужинать. Возможно, это наша последняя встреча. Через несколько дней я улетаю в Москву.

— Хорошо, я согласна, — обрадовалась Дашкова. Только увези меня сейчас отсюда, пожалуйста.

— Но что случилось? Почему ты так встревожена?

— Я по дороге тебе все объясню. Увези меня отсюда побыстрей!

Уже садясь в такси, Ольга оглянулась назад. Она увидела, как Серж Ветровский выбежал за ней на улицу. Он было кинулся к ее машине, но завидев рядом с ней Смирнова в нерешительности остановился. Его взгляд не сулил ничего хорошего, глаза его сверкали гневом и ненавистью.


Загрузка...