Паутина дорог (СИ)

К ее легкому разочарованию ничего не случилось.

— Что вы стоите и смотрите на меня с таким ужасом? — полюбопытствовал герцог. — Думали, у вас отрастут крылья?

— Нет, — съязвила Дейна, и у нее резко заболело раненое плечо. — Я надеялась на рога.

— Славно. А теперь предлагаю заняться вашей раной.

В какой-то момент Дейна испуганно подумала, что герцог настолько увлекся желанием ее спасти, что захочет залечить глубокий порез сам. Но, как оказалось, он вызвал лекаря, и тот пришел примерно через десяток минут после завершения разговора.

Про Леона она в тот вечер и на следующее утро не вспоминала, словно его и не было в ее жизни. А вот мысли про призрака Генри, погибшего в день ее рождения, коснулись усталого сознания Дейны. Наверное, это и есть побочное явление?

Дейна подозревала, что нет. И пыталась успокоить себя не слишком утешительной мыслью, что рано или поздно она об этом узнает.

Глава 18. Слово матери

К поездке в столицу Дейна готовилась со всей тщательностью, надеясь ничего не забыть. Все то время, что находилась дома, после своего стремительного возвращения из поместья Виенто, она не могла оставить напряженных мыслей о Брении. Первый раз она посетила этот огромный город в детстве, второй — в шестнадцать лет, и даже задержалась там на два года. А еще в мыслях остался Наоки. Ее первая любовь.

Дейна ждала, что от воспоминаний защемит сердце от нежности, но этого не случилось. А слезы из-за других мужчин не шли. Она помнила про Леона Лоренцо, причем только самое лучшее. Они любили друг друга и были прекрасной парой, но их разлучили война и интриги. Такие воспоминания затаились в сознании Дейны, но почему-то совсем не хватало времени написать ему письмо. Или желания?

Вспомнив их первую ночь любви, обстоятельства которой казались смутными и расплывчатыми, Дейна решила послушать герцога Виенто и больше внимания уделять сборам.

Все это время за ней ходила с неодобрительным видом мать, едва у той появлялась свободная минутка.

— Поверить не могу, что ты снова едешь в Брению! — растрогано говорила Лилиана. И тут же меняла тон, поджимая губы. — С этим… злодеем!

— Матушка, не стоит так отзываться о герцоге Виенто, — неизменно отвечала Дейна. — Он, конечно, не подарок, но и все мы не без греха.

— Все наши грехи, дочь, на поверхности. Мы за них уже расплатились. А твой господин — хитрый и жестокий тип. У него двойное дно.

— Может и так, — нетерпеливо отмахивалась Дейна. — Вам меня не переубедить.

— Но почему бы тебе не остаться дома? — вздыхала мать. — Я помогаю несчастным женщинам, покалеченным мужьями, и принимаю рождение их детей. Я уже немолода. Мне нужна помощь.

— Потому что я не собираюсь оставаться провинциалкой! — а вот эти слова звучали от Дейны резче и злее.

Лилиана вздыхала еще тяжелее и горше, но не спорила с дочкой.

В конце концов вещи были собраны. К первому дню месяца Тертиса возле маленького домика остановилась позолоченная карета, и Дейна нерешительно вышла на крыльцо. Холодные снежинки летели ей в лицо, холод пробирался за воротник, покалывал щеки. В то, что наступила весна, верилось с большим трудом.

Мать стояла рядом, мрачнее тучи. Возможно, она хотела бы сказать герцогу пару ласковых слов, но его в карете не было, лишь слуги. А выказывать свое неодобрение простым людям только за службу неприятному ей дворянину Лилиана считала некрасивым поступком.

Мать и дочь простились. Какими бы ни были натянутыми отношения между ними, они любили друг друга так же, как и пятнадцать лет назад. И у Дейны сжималось сердце при мысли о том, что она может не увидеть свою мать еще долгие месяцы. Неизвестно, сколько времени займет расследование интриг в королевском дворце. Каким бы ни был всезнающим герцог Виенто, не все в его силах и власти.

А между тем Лилиана смотрела вслед отъезжающей карете, сохранив на устах вымученную улыбку, и в ее голове роились неприятные и мрачные мысли.

* * *

Лилиану Морлан, в девичестве Грейс, воспитывали строго. Мать настолько крепко держала ее под своим влиянием, что когда у самой Лилианы родилась дочь, она мысленно пообещала не держать девочку в такой же строгости.

К сожалению, не всегда всем желаниям суждено сбываться. Особенно, если это планы ведьм, от которых зависит немногое. Сначала Лилиана была замужем за Андре и терпела его злобный характер, потом спасала дочь и пыталась примириться с матерью. И только найдя свое постоянное место в жизни, она смогла вздохнуть с облегчением.

Дейна не такая, как ее мать.

Эта кудрявая девушка, удивительно милая в своей наивности и спокойная в минуту опасности, жадная до внимания, любительница приключений, влюбчивая и недоверчивая, не могла долго жить на одном месте. Ей не нравился привычный уклад вещей и манил ветер перемен. Кто такая Лилиана Морлан, чтобы мешать счастью дочери?

Проблема заключалась в полном неприятии Лилианой герцога Виенто.

После того, что с ней случилось в детстве, Дейна должна была бояться грозного герцога. В глубине души Лилиана боялась, что дочь повторит ее историю с Андре, но станет еще хуже. Когда случается мезальянс в пользу богатого мужчины, страдают обычно бедные женщины и их совместные дети.

У дочери был выбор между добрым графом Лоренцо и надменным герцогом Виенто. Кажется, она его сделала, но пока не отдает себе в этом отчета.

Вздохнув уже в пятый раз за это мрачное утро, Лилиана покачала головой, посетовала на неразумную молодость, и вернулась в дом. Сегодня будет слишком много дел, чтобы переживать из-за легкомысленной дочки, и хотелось верить, что это продлится до ее возвращения.

Она готовила еду и пекла пироги — для себя, нуждающихся ведьм с подрастающими детьми, для своей матери. Как бы ни была строга, ворчлива и порой невыносима Софи, она оставалась одним из самых близких людей. Хотя поладить с ней, конечно, было довольно сложно.

За работой прошел этот день, а потом следующий и еще несколько. Убивая время, чтобы не сгорать от тоски, Лилиана продолжала ждать письма от дочери. Хоть и понимала, что дойдет оно в лучшем случае через месяц — зимой всадники пробираются с большим трудом через высокие сугробы, чем весной через огромные мутные лужи. Но материнское сердце все равно страдало от тревоги и непонятного дурного предчувствия.

В десятый день месяца Тертиса, когда Лилиана решила отдохнуть от утомивших ее повседневных дел, в дверь раздался короткий, но громкий и требовательный стук.

Испуганная душа женщины сжалась.

Ее матушка Софи так не стучалась, а других незваных гостей она не ожидала увидеть на пороге.

Но этот человек обладал куда большей властью, чем ведьма Земли, Софи Грейс.

Перед ней стоял мэр города, господин Рихард Свэнтис, принятый на свою должность в прошлом году и очень этим гордившийся. Представительный мужчина плотного телосложения, с пышными черными усами и недобрым взглядом светлых глаз, он не внушал доверия.

Но, несмотря на это, тонко улыбался.

В глазах мэра не было и намека на доброту или участия. Они оставались такими же холодными, что и в тот день, когда Лилиана вежливо уговорила его уйти подобру-поздорову от стен заброшенного замка.

Господин Свэнтис настолько отчаянно желал вернуть домой сбежавших жену и трех дочерей, что грозился привести с собой отряд стражи и ворваться в замок. Лилиана не позволила ему этого сделать, а он пообещал, что еще вернется и заберет «свое».

— Добрый день, сударыня, — произнес он, помедлив, и окинул хозяйку скользким взглядом. — Могу я пройти?

Лилиана скрестила руки на груди и мрачно посмотрела на важного визитера.

Будь он должностью пониже, она бы наотрез отказалась впускать его в дом. Но чутье подсказало: сейчас лучше не испытывать судьбу и не играть с огнем.

— Можете, — сказала она на всякий случай с нажимом.

Мэр безмолвно проследовал за ней. И Лилиана, идущая спиной к нему, прекрасно понимала, что интересует мужчину в последнюю очередь — так же, как его жена и дочери. Он пришел вовсе не для того, чтобы полюбоваться на вязанки сухих трав на стенах и большие котлы, причина в ином…

Едва войдя в кухню, Лилиана резко махнула рукой и погасила огонь под кипящим котлом, плеснув на него магическую воду. Ни к чему мэру это видеть.

— Присаживайтесь, господин мэр. Будете чай?

— Ведьминский? Травяной? Нет, благодарю.

— Напрасно, господин мэр. Он отлично успокаивает нервы.

Последнее было явно лишним, но у Лилианы так и чесался язык слегка съязвить.

— Итак, зачем я пришел… — усевшись с некоторой опаской на скрипнувший старый стул, Свэнтис ненадолго задумался. — Ваша дочь, госпожа целительница. Она создает проблемы.

— Она уехала в столицу, — голос Лилианы был острым, как нож, и холодным, как лед.

— Ее магия опасна для всей страны. Как и магия других одаренных.

— Этих бедняжек загоняет в рамки лишь святая инквизиция.

Мэр скорбно поджал губы. Уголки его густых бровей иронично поползли вверх, и это придало выражению лица безумия.

— Бедняжек? — переспросил он с плохо скрытой досадой. — Считаете их безвредными?

— Считаю! — отрезала Лилиана с явным вызовом, незаметно для себя забыв намерение не злить мэра.

— Напрасно! — огрызнулся тот нервно, собираясь с мыслями. — Однажды эти выр… высокоблагородные маги и ведьмы соберутся и выступят против властей!

— Каких? — уточнила невозмутимо Лилиана, хотя внутри у нее все пылало от злости и ярости. — Вас? Королевской семьи? Может быть, против императора нашей планеты?

Лицо Свэнтиса побагровело, глаза налились кровью. Он смотрел на целительницу, словно одичавший лев на гордую пантеру. Словно готов был кинуться на Лилиану с кулаками или разгромить эту кухню.

— Вы должны понимать, сударыня! Ваша дочь дважды бросала вызов церкви!

— А церковники и рады обижаться на невинные девичьи проказы, — спокойно ответила Лилиана, и у нее затряслись руки. — Уходите. Я не позволю вам коснуться даже волоса на голове моей дочери.

— Позволите, — с улыбкой пообещал мэр, и тут же с пояснил с гадкой ухмылкой: — Вы продолжаете скрывать беглых дворянок и купчих в том самом замке. Как вы думаете, как долго он сможет выдержать осаду городских солдат?

— Это зависит от количества.

— Нет, дорогуша, — Свэнтис одарил ее снисходительным взглядом. — Это зависит от длительности осады и крепости тарана. Насколько я знаю, у вас нет никакой защиты, кроме горстки женщин и детей.

— Что вы хотите сделать?

— Не я, — он опять улыбнулся, и к горлу женщины подступила тошнота. — Тот, кто стремится к новой власти, впрочем, вам необязательно об этом знать. Ему не нужна опасность от одаренных магов, ему нужны их силы и магия.

— Дейна не опасна! — выкрикнула Лилиана хриплым голосом.

— О, разумеется. Но и городская стража опасна для убежища ваших подопечных, — он нехорошо прищурился. — Смею напомнить, среди них есть и моя жена.

— Страшно подумать, что заставило ее вас оставить, — выдохнула Лилиана, с тревогой глядя в отвратительное лицо. — А нет, я знаю. Вы унижали и ее и ваших милых дочек.

— Согласитесь, все женщины заслуживают время от времени хорошую трепку.

Лилиана упрямо сжала губы. Она не собиралась с этим соглашаться.

— Что вы хотите сделать с Дейной? — повторила вопрос женщина.

— Если вы подпишете пару бумаг, — сладко улыбнулся мерзавец уже в которой раз, — она останется жива и здорова. Кстати, я принес их с собой.

На кухонный стол тяжело плюхнулись помятые желтые конверты. Чернильница была тут же — обычно Дейна писала свои истории на кухне, где больше свечей. Наверное, Свэнтис успел это заметить, но ничего не сказал.

Один росчерк. Второй. И еще два. Резкие, слишком сильные, достаточные, чтобы порвать бумагу, рывки, и вот родная дочь предана матерью. В былые времена Лилиану бы душили слезы, но за свои неполные пятьдесят лет она успела пережить столько боли, горя, обид и прочей дряни, что слезы перегорели где-то на пути к глазам.

— Забирайте ваши бумаги, — кинула она и швырнула перо, обрызгав конверт чернилами. — И будьте прокляты!

Глава 19. Яд и сталь

За те долгие годы, что Дейна не появлялась в королевском дворце, она успела почти полностью забыть его убранство. Конечно же, все изменилось. Вместо пейзажей висели портреты в золоченых рамах, количество красивых статуэток в коридорах уменьшилось в несколько раз. Или же самые четкие детские воспоминания Дейны лгали.

Они с Виенто прибыли во дворец поздней ночью, но их приняли со всеми почестями. Наверное, впервые за всю ее жизнь Дейну не осуждали за ее происхождение — ни словами, ни жестами, ни переглядками. И уже за это она была очень благодарна придворным и лакеям. Она не была одной из тех, кто избалован хорошим отношением и неожиданными подарками судьбы.

Хотя Дейна подозревала, что такая доброта может быть обусловлена приказом свыше. Кто-то важный отдал распоряжение выполнять каждый каприз гостьи. Зачем? Чтобы усыпить ее бдительность?

Размышлять об этом, делать выводы и анализировать ситуацию у Дейны не оставалось ни сил, ни желания. Стремительные и страшные события последних лет давно сделали из сильной духом девушки печальную жертву обстоятельств. До сих пор она не замечала перемен в своем настроении, но теперь, когда вежливые служанки проводили ее в женские гостевые покои, Дейна внезапно ощутила себя очень одинокой и уставшей.

— Благодарю вас, — сказала она девушкам без особого тепла в голосе, окинув безразличным взглядом роскошное помещение. — Ступайте.

Она знала, что другим княжеским дочкам помогают переодеться на ночь, но сама была лишена таких привилегий с шести лет и привыкла заботиться о себе самостоятельно. Сменить дорожное платье на ночную сорочку — не такое уж и сложное дело, но в последнее время Дейне все больше хотелось, чтобы кто-нибудь о ней позаботился.

Но нет. Она лучше останется в одиночестве, чем даст хоть кому-нибудь малейший повод для попреков или насмешек.

Оставшись в полумраке, Дейна не без усилий расстегнула тяжелое платье, отороченное мехом, бережно опустила его в кресло. Затем пришла очередь чулок. И тут случилось то, что она меньше всего ожидала увидеть.

— Добрый день, дорогая княгиня Морлан.

Вздрогнув от страха, она прикрылась тонкими дрожащими руками, вскочила с кровати и повернулась назад. Там, на фоне неподвижных красных занавесок, стоял молодой мужчина с рыжими волосами и насмешливой улыбкой.

— Леон?!

Она любила его без памяти, но что-то мешало Дейне окончательно в это поверить. Неужели они были врагами, а она об этом не помнит?

— Совершенно верно, — кивнул он, жадно разглядывая ее. — Собственной персоной. И понять не могу, почему вы так испугались?

— Я…

А и правда, почему? Зачем его бояться?

— Мы были отличной парой, моя красавица, — продолжал он и сделал маленький шаг вперед. — Жаль, что нам… пришлось расстаться.

— Но вы нашли меня, — проговорила неуверенно Дейна.

Он и правда любил ее. Воспоминания про то, как Леон спас Дейну от инквизиторов и сам угодил в церковную тюрьму, не исчезли бесследно. И пока она думала об этом, страх мигом улетучился. А решимость осталась. Забыв об усталости, беспокойстве, последних событиях, Дейна обошла кровать и смело шагнула навстречу Леону.

— Я люблю вас, — сказал он чуть дрогнувшим голосом. — Несмотря на мою безграничную вину перед вами.

Казалось, будто граф Лоренцо испытывал чувство вины.

— Я люблю вас, — ответила Дейна, тихо и медленно. — Я найду силу простить вас.

Шаг за шагом они приближались друг к другу, никто не отводил лиц от дорогого его сердцу лица. Наконец Дейна оказалась в объятиях любимого и крепко прижалась к нему, уткнулась в сильное плечо. В комнату ворвался морозный зимний ветерок, неприятно холодя спину и руки

Спутанные мысли, горячие чувства, холод по коже, тихий шепот. Белые пальцы запутались в огненно-рыжих волосах. Теперь они оба были свободны от запретов герцога Виенто и постоянной угрозы быть застигнутыми врасплох.

Они опять были вместе, забыв про чужие пересуды и предрассудки.

Драка, дуэль, еще что-то дурное и липкое, затерянное в памяти, остались далеко позади. А Дейна и Леон очутились в постели, увлеченные друг другом и любовной близостью. Стены королевского дворца сделаны из крепкого камня — в эту ночь никто не услышит прерывистых вздохов и громкого стона.

* * *

В планы герцога Даниэля Виенто совершенно не входили проблемы.

Он искренне надеялся на полное их отсутствие, но, конечно же, не гарантировал этого. Особенно в присутствии Дейны Морлан. Эта хитрая и лживая девчонка, забравшаяся глубоко в его сердце, словно огненная лиса, имела необычное свойство притягивать неприятности. Даже четыре ее стихии меркли на фоне такой способности.

Думая о своей шпионке, он посмеивался и шагал по коридору, переговариваясь с унылыми лакеями. Бедняги, явно, устали к концу дня, и были совсем не готовы принимать запоздалого гостя из Нортэнийских земель. Но он собирался их расшевелить, несмотря на собственную хандру.

— Как с погодой в столице, судари? — небрежно спросил он, наверное, впервые за последние годы не вкладывая в свои слова двойного дна.

Один юноша смущенно промолчал, второй ответил невпопад:

— Морозно, господин герцог.

— А какие вести о войне?

— Мы лакеи, господин герцог, — первый немного удивился, но точно не испугался. — Нам того знать не положено.

Внимательно посмотрев в их беззаботные лица, герцог Виенто уловил чувства лакеев. Это его врожденный дар, равный магии Огня. Искать в людях фальшь и ложь, помогать распутывать государственные интриги — это те качества и способности, за которые короли ценили род Виенто с древних времен. Их называли цепными псами монархов и императоров во все эпохи. Это было очень почетно и так же опасно.

Действовать приходилось с единственной оговоркой: использовать эту способность дозволялось лишь во дворце. Иначе он узнал бы немало нового и в родных землях!

Но если цепному псу Виенто требовалась услуга от короля взамен на разоблаченного шпиона, он с легкостью выполнял ее.

— Бросьте, судари мои, — негромко и зло произнес герцог Виенто, остановившись. — Только не убеждайте меня, будто не подслушиваете под дверью.

От этой парочки очень сильно веяло тревогой и страхом. Они виновны, несомненно. В лакеи не берут, кого попало, но во дворце есть свой человек. И он служит врагам короля Бреона.

— Мы не… — начал было нерешительный первый.

— Подслушиваем! — выкрикнул звонко второй.

И на этом крике выхватил клинок из хитро замаскированных ножен.

Как он сумел спрятать их под ливреей, Даниэль так и не понял. Не до этого. Он лишь закрылся руками от быстрого, но смазанного выпада клинком, и удар пришелся вскользь, по тыльной стороне запястья. Кровь брызнула на белую манжету, а потом крупные алые капли начали медленно капать на темно-серый пол.

Посмотрев в искаженные страхом и злобой лица лазутчиков, он криво усмехнулся.

— Да будет вам известно, судари мои, что шпионаж в пользу заговорщиков раскрывается легче, чем вы думали.

Двое дурней с тревогой переглянулись. Тяжелое дыхание, растерянные лица,

— И что он карается смертью.

Молчание. Только стук багровых капель, разбивающихся о каменные плиты. Даниэль смотрел вниз, на свою кровь, и его не покидало дрянное предчувствие. Негодяи не просто так, из мирных побуждений и внезапных угрызений совести, стояли и молча смотрели на него. Вывод напрашивался сам собой, а думать приходилось быстро.

— Яд? — коротко спросил он.

Яркий свет горящего факела упал прямо на лицо первого лакея — самого застенчивого, вежливого и молчаливого. Именно этот подлец выхватил кинжал для неожиданного удара.

— Яд! — вызывающе кинул второй. На узких губах застыла глумливая улыбка. — Лечится северными травами! Так что у вас есть шанс… господин…

— Спасибо, что не в спину, — изрек Даниэль.

А потом резким движением выхватил из руки предателя клинок и по рукоять всадил его в грудь лакея. С силой выдернул и молниеносно полоснул окровавленным лезвием по плечу второго. Небрежное, почти ленивое движение, зато острый металл вошел под одежду и кожу. Именно такие маневры учил отец Даниэля выполнять — днями и ночами, добавляя разные хитрости и нюансы.

Кровь из глубокой раны одного лакея медленно, но верно заливала пол, а второй осел на пол, зажимая плечо. Но Даниэль не стал задерживаться и наблюдать за ним — швырнув клинок в сторону окна, он бросился прочь, навстречу полумраку, навстречу тьме и пустоте коридоров.

Нужно было спасать свою жизнь. Возможно, Дейна сможет потом простить его, а если нет, то он обязательно сумеет объяснить свое временное отсутствие.

Если удастся вернуться.

Эпилог

Что-то заставило Дейну Морлан резко проснуться. То ли чей-то невидимый толчок, то ли холодный солнечный свет, бивший в глаза из-за открытой занавески. Вздрогнув, она поежилась и зажмурилась, со стыдом вспоминая минувшую ночь. Что правило ей тогда? Что заставило шагнуть в объятья Леона без всякой опаски?

Она лежала в постели одна, но одеяло было откинуто, соседняя подушка смята, а несколько рыжих, оставшихся на ней волос красноречиво свидетельствовали о том, что ночь любви ей не приснилась. Все было наяву.

Сердце забилась, щеки запылали от стыда.

Поздно стесняться и краснеть. Случившееся не изменить, а время не повернуть вспять.

Дейна с опаской посмотрела на плотно закрытые двери и стала одеваться, благо шнуровка у платья располагалась спереди и была достаточно простой. Затем она надела чулки и туфли, не переставая лихорадочно размышлять над тем, где скрывается Леон. Едва ли он далеко ушел и, наверное, сейчас где-нибудь во дворце.

Но ей надо искать не Леона, а господина.

Вчера их отправили в разные покои. Это показалось ей немного странным, но Дейна так устала, что решила не задумываться над этим, а зря. Шпионы должны знать любые мелочи и самые незначительные нюансы, иначе они обречены на провал и позор. Девушка огорченно шмыгнула носом, сделала несколько несмелых шагов к двери и с замиранием сердца потянула за круглую позолоченную ручку.

Дверь была заперта изнутри.

— Бездна побери вас! — возмущенно охнула Дейна, и принялась крутить блестящий холодный шар в разные стороны.

Она хотела пить и есть, а еще встретить господина и узнать о текущем задании. Если, конечно, они уже не угодили в лапы заговорщиков. Затаив дыхание, Дейна прислушалась, но за дверью, как назло, было тихо. Странно, учитывая, что зимнее утро давно вошло в свои права. Может, конечно, она — одна гостья, но почему к ней не спешат служанки? Не знают об ее пробуждении, или…

Вслед за этим «или» в голову хлынули мощной лавиной пугающие горькие мысли.

Скривившись от ярости на свое отчаяние, Дейна скривилась и помотала головой. Нет, не может быть! Даниэль Виенто не позволил бы обвести себя вокруг пальца, и если бы заметил фальшь, то обязательно предупредил бы ее об обмане, словом или жестом…

Она сглотнула и вспомнила покушение на убийство в палатке.

Все это так, господин почти неуязвим и на редкость стоек, но даже его можно застать врасплох.

Еще один толчок!

— Ну же! — прошептала Дейна со злостью, навалившись тщедушным телом на деревянную громаду. — Открывайся!

Бесполезно. Невозможно. К сожалению, даже одаренные ведьмы не способны побороть неподвластную им силу. От осознания этого на глазах у Дейны выступили злые слезы, и она поспешила смахнуть их рукавом платья.

Дверь упорно не поддавалась. Пришло время прибегнуть к Воздушной магии.

Дейна не знала, придется ли ей сбивать замок, повешенный с другой стороны или выбивать щеколду, но в любом случае тот кусок двери, в котором находятся великолепная ручка и замочная скважина придется выбить. И тут уже не до кисейных нежностей и вздохов о прекрасном. Свобода важнее всего.

Сосредоточившись на магии, она закрыла глаза и направила мощный воздушный поток на толстое дерево. При правильном управлении воздух может действовать почти, как лезвие, но с этим справляются только лучшие умельцы королевства. Дейна не была уверена, что может относить себя к их числу.

И все-таки стоит попытаться. Если не получится, она спалит эту проклятую дверь и выйдет на свободу!

Еще одна попытка. Воздух рвался вперед, холодными ветряными порывами, но, вместо того, чтобы впиться в толстое дерево, покрыл его морозными узорами. Застонав от бессилия, Дейна опустила руки. Нужно придумать еще что-нибудь, но что?!

Она уже собралась подойти к окну и посмотреть, много ли под ним сугробов, чтобы в крайнем случае спрыгнуть вниз, но не успела. С другой стороны двери кто-то повернул в замочной скважине ключ.

Дейна успела в последний момент отпрыгнуть и принять самый невинный вид, словно попытка порчи двери — не ее рук дело. Она ждала лакея, камеристку, даже Леона, кого угодно. Но за ней пришел угрюмый бородатый стражник.

— Доброе утро, госпожа княгиня, — печально поприветствовал он гостью, глядя на нее исподлобья. — Прошу вас пройти со мной.

— Куда это? — Дейна встрепенулась, предчувствуя недоброе. — Зачем?

— Вы арестованы, княгиня Морлан. По приказу нового короля.

— За что?

— Ваш спутник совершил двойное убийство. Сожалею, но ответить за это предстоит вам.

Герцог Виенто?! Но такое совсем не в его правилах…

Услышанное плохо укладывалось в ее голове. Она все еще лихорадочно размышляла, пытаясь собрать мысли и чувства воедино, когда стражник взял ее под руку и настойчиво потащил куда-то за собой. Ноги были ватными и заплетались, а в голове билась, точно раненая птица, одна только мысль.

Они с герцогом Виенто ничего не успели сделать…

Точнее, их опередили. Их всегда опережают. И даже Леон Лоренцо, нарушивший приказ сюзерена и приехавший во дворец, вместо Северной армии, прямое тому доказательство.

Коридоры были пусты, а двери закрыты наглухо или распахнуты. Возле одной из них Дейна увидела крупное темно-красное пятно. Что же случилось этой ночью? Неужели Леон отвлекал ее от происходящего, и поэтому решил соблазнить? Вопросов нахлынуло много, ответов же осталось чуть-чуть.

Она думала, что стражник ведет ее во двор, чтобы посадить в тюремную карету, и уже собиралась попросить плащ и сапоги, но они так и не спустились в главный холл. Вместо этого мужчина привел пленницу в королевскую приемную.

— Оставайтесь и ждите, сударыня. Его Величество придет с минуты на минуту.

С этими словами стражник собрался уходить.

— А если я попробую сбежать? — невпопад спросила Дейна, осматриваясь.

— Дворец окружен воинами из Ордена Воды, сударыня. У вас ничего не получится.

И самоуверенный ушел. А Дейна медленно осела в кресло, с трудом веря в услышанное. К горлу подступила едкая тошнота, кровь стучала в висках, пересохло во рту.

Государственный переворот? Неужели ее худшие опасения подтвердились?

Ждала она достаточно долго, в одиночестве и полной тишине. Сердце стучало от волнения, и, чтобы отвлечься, Дейна решила осмотреть комнату. Удивительно строгое и неброское, в сравнении со всем дворцом убранство, портрет короля Альрика на стене, и выдвинутый в спешке, почти упавший стул.

Она встала и медленно подошла к столу, заваленному бумагами. Перо с высохшими чернилами лежало прямо на них, среди черных брызг — кажется, незадолго до переворота Альрик строчил приказы и завещания.

Дейна посмотрела на одну из этих стопок. Первый лист над всеми разбросанными бумагами назывался «завещание». Протянув руку, она зажгла магическое пламя, и его красный свет осветил пустой лист. Его Величество Альрик Бреон был магом Огня, причем довольно хитрым. Достаточно хитрым, чтобы подделать завещание.

Вчитаться в крупные буквы и слова не осталось времени — за дверью раздались медленные, но звучные шаги. И Дейна отпрянула в сторону, надеясь, что ее не заподозрят ни в чем крамольном.

— Доброе утро, сударыня, — в приемную шагнул беловолосый мужчина с цепким ледяным взглядом. — Позвольте представиться, Стейн Кено. Новый король Нордении.

На лице узурпатора играла хищная улыбка, острый взгляд скользил по Дейне, и весь его торжествующий вид не обещал ничего хорошего.

Дейна Морлан смотрела на него во все глаза, с ужасом отступая к стене. Она до последнего хотела вообразить происходящее дурным сном, но жестокая действительность все туже затягивала удавку на ее тонкой шее.

Оставалось только попробовать сбежать от происходящего.

Или дать ему бой.