Пепел к пеплу

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

После ужина, где родители говорили о мелочах, а Декс с Адой спорили из-за переснятого фильма, мы разошлись переварить еду, выпить вина и поболтать. Мои родители сказали, что будут у друзей. Они явно хотели где-то выпить и обсудить мои гадкие поступки. Остальные собрались у телевизора, надеясь найти что-то интересное.

После пятого бокала вина мне было не очень хорошо. Я вытащила из холодильника бутылку воды и сказала, что пойду в кровать.

— Я скоро буду, — сказал Декс.

Я кивнула и пошла, покачивая бутылкой, в спальню родителей, чтобы взять немного «Экседрина», какой часто бывал у мамы.

Я прошла в их спальню и открыла шкафчик, порылась среди бутылочек, но ничего от головной боли не нашла. Я сама была виновата, выпила столько красного вина после недели виски и пива, но я не удержалась, ведь мы праздновали нашу помолвку.

Я сдалась, закрыла шкафчик и хотела уйти, но решила проверить тумбочку со стороны мамы. Я выдвинула ящик и увидела там бутылочку «Экседрина». Я вытащила его и увидела парочку прописанных бутылок таблеток. Я не думала, что мама принимала лекарства, решила, что это что-то сильнее, типа «Викодина», который я принимала подростком.

Я взяла пару бутылочек, не понимая, почему их так много, и поднесла к свету, падавшему из коридора.

Они были от доктора Фридмана — моего психиатра — и я знала эти названия. Хоть я не могла быть уверенной на сто процентов, но у Декса были похожие лекарства, которые не давали ему видеть призраков, которые я прятала, чтобы раскрыть правду.

Похоже, мама принимала такие же лекарства.

Дрожащими руками я спрятала их в ящик вместе с «Экседрином» и села на край их кровати, крутила в руках две другие бутылочки. Я сидела так пару минут, пыталась понять это, понять, что делать. Я услышала, как закрылась дверь моей спальни, встала и вышла с таблетками в руках.

Я не могла поверить, что снова делала это.

Я прошла в спальню и тихо закрыла за собой дверь. Декс сидел на кровати, читал «Стрелка» с моей книжной полки, выглядя заинтересованно. Я сунула таблетки в сумочку, скрыв их на время, и переоделась в футболку для сна.

— Детка? — я забралась под одеяла.

— Ммм? — он не отрывал взгляда от страниц.

— Как назывались лекарства, которые не давали тебе видеть призраков?

— Хлозарил, зипрекс и другие, — сказал он, медленно опустил книгу и хмуро посмотрел на меня. — А что? Хочешь их принимать?

Я рассеянно покачала головой, думая об его словах. Эти таблетки были у мамы. Как такое было возможно? Почему мама принимала таблетки от галлюцинаций?

— Прием, — Декс помахал рукой перед моим лицом. Я растерянно смотрела на него. Он покачал головой. — Не важно. Я говорю со стеной, — он опустил взгляд на мою грудь. — С сиськами.

— Что ты говорил? — спросила я.

— Зачем тебе это?

Я пожала плечами как можно спокойнее.

— Просто так.

Я не хотела рассказывать ему, что сделала, его это задело бы. Я не хотела менять таблетки, но мне нужно было знать. Я должна была знать. Мама не призналась бы в таком, особенно после того, что было с ее матерью и дочерью. Блин. Блин. Чем больше я думала об этом, тем безумнее казалась ситуация, тем больше было сложностей.

Если мама принимала таблетки, потому что была такой же, как я или Пиппа, то все время она знала, через что я проходила. И она отрицала нашу связь.

Я должна была знать, так ли это. Я заслужила знать.

— Перри?

Я посмотрела на него.

— Что в твоей голове?

— Думаю, нам нужно остаться тут до конца недели.

Он вскинул голову.

— Что? Может, не надо?

— Эй, у тебя уже неплохо получается ладить с моими родителями.

— Нет, детка. Может, они одумаются, но, хоть я и хотел бы их завоевать, ты поймешь со временем, что это не в наших силах.

— Прошу, Декс.

— А Жирный кролик?

— Скажи Ане Рите, что мы вернемся позже. Или пусть Ребекка за ним присмотрит. Ей нужна будет компания после разборок с Дином.

— Как она вернется домой, если машина у нас?

Я задумалась на миг и воскликнула:

— Она может взять Тыр-тыра. Он все равно нужен мне в Сиэтле.

— Не уверен, что Ребекка умеет кататься на мотоцикле, — сказал он.

— У нее была «Веспа» в Англии. Они похожи.

Он рассмеялся.

— Да, ехать на Тыр-тыре по шоссе это как подъехать к пабу на «Веспе».

— Она это сделает, — сказала я. — Она мне сама говорила, что хотела покататься.

Он сжал губы, глядя на меня пару мгновений.

— Ладно. Мы останемся. Потому что это важно для тебя, значит, и для меня.

— Я знала, что не зря сказала тебе да, — я быстро поцеловала его в щеку.

Он улыбнулся, провел руками по моим волосам и склонился ближе.

— Хочешь, покажу тебе другие поводы?

Я закрыла глаза от его поцелуя и подавила мысль о том, что сделала. Я пару дней посмотрю, что будет. Если это окажется ошибкой, я верну лекарства. Но если она окажется как я, как Пиппа, как Декс и Ада, то я докопаюсь до сути. И все будут знать, и я выступлю против нее.

Она не будет в этом одна. Не как была я.

Я забрала книгу у Декса и бросила на пол. Он опустил голову между моих ног, и я обо всем забыла.

Следующим утром Ребекка согласилась отвезти мой мотоцикл в Сиэтл, даже была рада, хотя это привело к ее причитаниям насчет одежды, она не брала ничего подходящего. Ада пришла на помощь, дала ей на время кожаную куртку Маккуина и дизайнерские джинсы. Они легко, как оказалось, могли носить вещи друг друга. Я сделала вид, что не ненавижу их за это.

Мы попрощались с Ребеккой, та сказала, что позаботится о Жирном кролике. Мы с Дексом принялись обрабатывать материал для шоу, Ада порой появлялась, наслаждаясь выходным. Родители решили отправиться в город по магазинам. Я услышала от мамы что-то про свадебные магазины, и это восхищало и пугало. Восхищало, потому что это означало принятие факта, что я выходу замуж — напоминая мне о свадьбе — и пугало потому что поход по магазинам с мамой был кошмаром. Я могла лишь представлять покупку платья и всего остального.

Но до этого мы еще дойдем. А пока я наслаждалась помолвкой, и когда нужно будет выбрать дату и план свадьбы, я этим займусь.

Мы часами были в моей спальне, редактировали и добавляли музыку, говорили о том, как сказать Джимми, что это конец, когда мне надоело.

Я встала с кровати и потянулась.

— Я пройдусь, хочешь со мной? — спросила я у Декса.

Он покачал головой.

— Иди, малыш. Я уже почти закончил.

— Хорошо, я скоро.

Я была у двери, когда он сказал:

— Я люблю тебя, детка.

— И я тебя, — сказала я, выбралась на лестницу и позвала Аду. Она вышла из гостиной, заметно взмокшая. — Что ты делаешь?

— Упражняюсь, — сказала она, вытирая пот с лица. — Помнишь, я тебе рассказывала?

— Точно, — я услышала по телевизору Джиллиан Майклз. — Я собираюсь к реке, если хочешь, можешь поупражняться на свежем воздухе.

Она уперла руку в бок и сказала:

— Скучно, — а потом поспешила в комнату под вопли Джиллиан.

Я оставила ее потеть и вышла наружу. Снова было облачно, хотя воздух был теплым, а ветер с севера пах полевыми цветами. Я глубоко вдыхала, шагая по тихой улице, как делала все время.

Я пошла к реке по тропе и нашла лавочку, откуда было видно дальний берег, Вашингтон. Я села, притянула колени к груди и глубоко дышала. Было безумно сидеть здесь и думать, как далеко я зашла с прошлого раза, когда была здесь. Моя жизнь так быстро изменилась, и это даже радовало.

Ветер трепал мои волосы, от уток на берегу я посмеивалась. Я сидела там и радовалась. Я не знала, что будет дальше, но Декс любил меня, я выйду за него, буду все время с ним, и страх отступал.

Я вздохнула и закрыла глаза, отклонилась на спинку скамейке.

— Здравствуй.

Я резко села прямо и оглянулась.

В паре ярдов стоял мужчина посреди дорожки и улыбался мне. Хоть он был красивым, с резкими чертами, песочно-каштановыми волосами и в голубом костюме, было в нем что-то жуткое и знакомое.

Думаю, дело было в его глазах. Они были глубоко посажены, темные, обрамленные длинными ресницами.

Я не ответила, смотрела на него, а все во мне звенело тревогой. В Портлэнде редко происходило насилие, и был еще ранний вечер, но все же. Было в нем что-то, от чего хотелось бежать.

Он больше ничего не говорил, стоял и улыбался, и я сказала:

— Простите, вы со мной говорили?

Он сделал два плавных шага вперед, я заметила, как сияют его туфли.

— Да, — просто сказал он. — Прости, если напугал.

Я выдавила улыбку.

— Ничего, — я тут же принялась продумывать путь побега. Я могла извиниться и сказать, что мне нужно уйти. Я могла пройти мимо него или уйти в другую сторону. Я посмотрела на другой берег, думая, что там кто-нибудь поможет, но он был слишком далеко.

— Не переживай, — он спрятал руки за спину и покачивался на ногах. — Я не хочу вреда. Я тут недавно, хотел увидеть реку, — он улыбнулся мне и погладил выбритое лицо. Я снова ощутила странное дежавю.

— Откуда вы? — спросила я, пытаясь говорить о мелочах, как родители. Я знала, что перегибала, но, чем больше я знала о мужчине, тем больше могла использовать против него.

Это напоминало паранойю, но я сжала телефон, пальцы могли вот-вот нажать кнопку срочного вызова.

— Я из Нью-Йорка, — сказал он нагло. — Манхеттен. И я не переехал, а в гостях. Я слышал, мой брат в городе.

Я кивнула, стараясь не замечать тесноту в груди.

— Круто.

— Да, — медленно сказал он. — Очень круто. Как тебя зовут?

Я молчала. Я не могла говорить. Язык не шевелился.

Он холодно рассмеялся.

— О, не переживай. Я могу угадать твое имя, если попробую.

Я не улыбнулась.

— Вряд ли.

Если он дернется, то узнает, как я умею давать отпор. Мои навыки каратэ были подзабыты, но инстинкт всегда вытаскивал их на поверхность.

— Пэм, — сказал он. — Нет, Присцилла, — он шагнул вперед, нас разделяли десять футов. Я вздрогнула, тело было готово бежать. — Нет, Присцилла для тебя слишком вычурно. Но имя на П, это я понял, — сказал он бархатным голосом.

Я встала, большой палец замер над телефоном.

— Рада разговору, — сказала я. — Но мне пора домой.

Я пошла к нему, тело напряглось, я миновала его, наши плечи почти соприкоснулись из-за узкой тропы.

— Увидимся в Нью-Йорке, — сказал он вслед. — Перри.

Я застыла, кровь шумела в голове. Я глупо моргала, обернулась к нему.

Он стоял там, выглядя, как самодовольный козел. Поза была знакомой, как и его глаза.

Я не могла дышать.

— Откуда вы знаете мое имя?

Он улыбнулся и покачал головой, прошел ко мне. Я пыталась бежать, двигаться, но ничего не могла. Я застыла, онемела. Это не был просто страх, это была не я.

Я не могла пошевелиться, и это делал он.

Он нахмурился, подойдя ближе.

— Ты милая, это да. И юная. Такая юная. Юная кровь лучшая. У моего брата отличный вкус.

Нет.

Нет.

Я вспомнила слова Пиппы из сна.

«Проблема в том, что ты не ожидаешь. Думаю, она явится в виде кого-то, вызывающего доверие. И когда он придет, он приведет тебя сюда. Где все закончится».

Он склонил голову и смотрел на меня, как мое лицо искажает ужас.

— Он не знает, что я здесь, и я хотел бы это скрывать. Я уже пытался позвонить ему на прошлой неделе, но ты ответила, и мне повезло. Я никогда не убедил бы его поговорить со мной по телефону. Я плохо с ним обошелся после смерти нашей матери. Но теперь он мне нужен. Уверен, и ты мне нужна. Перри.

Он запустил пальцы в мои волосы, сжал у затылка. Я могла лишь стоять и смотреть, как он склоняется. Хотя его карие глаза экзотической формы напоминали Декса, в нем не было чего-то, делающего его человеком, настоящим. Я смотрела в черные зрачки, видела дыру в пустоту.

Души не было.

— Я передам Деклану привет от тебя, — брат Декса, Майкл О’Ши, прошептал это и поцеловал меня в губы. Рука словно пролезла в мою голову, в мой мозг, и мир стал чернеть. — Скоро увидимся, принцесса.

Я рухнула на землю.

И все пропало.