Пепел любви

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

— С-Себастьян? — Ей казалось, что она вошла в заброшенный дом и увидела там привидение давно умершего человека. Невероятно, но она стояла лицом к лицу с Себастьяном Ван Воорсом, который когда-то внес такой хаос в ее жизнь.

— Лаура! — На его лице тоже было изумление и ужас. Зрачки его голубых глаз расширились, он неотрывно смотрел на нее.— Это действительно ты. Боже правый! Когда позвонил Хуа из агентства и назвал имя клиентки, я подумал...— На секунду он замолчал, потом продолжал: — В общем, я даже надеялся, что это будешь ты, чтобы узнать, как ты живешь. Но я не мог поверить...

Лаура отвернулась.

— Я рада, что ты удовлетворил свое любопытство, Себастьян.— Она попыталась унять дрожь в голосе.— Как видишь, я жива и здорова.— Ее сердце неистово колотилось, но она заставила себя успокоиться. Больше всего на свете ей хотелось в тот момент оставаться спокойной, холодной и уверенной в себе. Она сделает все, чтобы он не узнал, сколько боли он ей причинил. Она была слишком горда, чтобы признаться ему в этом.

— Лаура...— с трудом произнес он. Словно не веря своим глазам, он вглядывался в ее лицо. Она заставила себя оторвать взгляд от его глаз. Но, чтобы не видеть его, ей пришлось бы отвернуться.

Его голос стал мягче.

— Лаура, расскажи же мне о себе. Как ты жила эти два года?

— Я выжила, если тебе именно это надо знать.— Ее ответ был слишком жестким для человека, которому стало все безразлично.

— Я в этом никогда не сомневался.— Он говорил ласково, но Лаура, почувствовав свежую боль, не осмеливалась поднять на него глаза.

— У тебя всегда был сильный характер, Лаура, ты всегда побеждала. Ты с честью вышла из этой ситуации. За это я не могу тебя винить.

Лаура удивленно подняла глаза. Она попыталась посмотреть на него со всей холодностью, на которую была способна.

— Ты имеешь в виду, что я тогда уехала из Бангкока? — В душе она поблагодарила Господа за то, что еще могла говорить. В тот момент она чувствовала себя кем угодно, но только не победительницей.

Себастьян ответил голосом, лишенным всякого выражения.

— Да.

Казалось, сердце Лауры сейчас разорвется. Какое чудовищное совпадение, что она стала именно его клиенткой! Она ненавидела свое сердце, которое трепетало от радости. Как смеют глупые мысли о возрождении их любви заползать в ее голову, словно хитрые маленькие бесята! Чтобы прогнать эти мысли, Лаура оградила себя от Себастьяна невидимым барьером. Она ограничит свое общение с ним чисто профессиональными отношениями. Ей безумно хотелось до него дотронуться, но рассудок ее восставал против чувств. Умом она понимала, что ей дорого пришлось бы заплатить за свою слабость. Она не пожертвует своим достоинством ради удовлетворения дурацких желаний. Что же касается его жизни в этот промежуток времени, она удовлетворит свое любопытство, насколько он ей это позволит, но запрет свои эмоции на замок.

Лаура последовала за ним в его офис. Ступив на пушистый белый ковер, она с интересом оглянулась вокруг. Здесь он живет и работает. Она сразу заметила, как удобно и со вкусом было обставлено помещение. По контрасту с белым ковром, стены были покрашены в голубой цвет — такое же сочетание цветов, как на комбинезонах рабочих «Мунфайер». Напротив двери стоял элегантный стол из красного дерева. За ним целую стену занимали книжные полки, заставленные не только книгами, но и китайским и тайским антиквариатом. У противоположной стены стоял маленький компьютер последней модели.

Неожиданно она поняла, что он пристально ее разглядывает. Покраснев, она отвернулась, потому что на его губах появился намек на сардоническую улыбку. И глаза его сверкали, словно он пытался скрыть свои мысли.

— Давно мы с тобой не виделись, правда, Лаура? — Его тон привел ее в смятение. Он произнес это жестоко, с оттенком сарказма. Щеки Лауры запылали от гнева. Он пытался ее поддеть, как будто это она бросила его два года назад, а не наоборот. Себастьян жестом пригласил ее присесть на кожаный диван напротив стола. Она послушалась, и он сел рядом.

— Да, ты прав,— парировала она.— Сколько лет, сколько зим! — После этого она слегка отодвинулась от него. В душе она была уверена, что ей нечего опасаться страсти Себастьяна. Зато за себя она не ручалась. Несмотря на то, что она думала, что ненавидит его, его близость опьяняла. Она боялась, что может жестом или словом выдать чувства, которые загорелись в ней пуще прежнего. Она прикусила язык. Охвативший ее гнев так и норовил вырваться наружу, и она знала, что если она заговорит, в ее голосе будет обида, которую она хотела скрыть. Он ни в коем случае не должен догадаться, что все еще небезразличен ей.

— Все бывает, ты знаешь,— сказал Себастьян тихо, но со значением, словно угадав ее мысли. В его голосе ей послышалась странная горечь.

У него-то она откуда?

— Я согласна с тобой.

Он не стал развивать свою мысль, и Лаура отчаянно попыталась придумать новую тему для разговора. И снова вспомнила, как все было раньше. Когда они были любовниками, он время от времени брал напрокат самолет и устраивал для нее развлекательные полеты. С каким наслаждением она обозревала сверху Бангкок, его окрестности и голубые ленты каналов, стекавшихся в Чао-Прайю. Потом они летели на юг, к полуострову и границе с Малайзией, и там он опускал самолет так низко, что он почти касался волн Таиландского залива. Иногда во время их совместных полетов он наклонялся, чтобы поцеловать ее. Затем неохотно отрывался от нее, чтобы следить за мигающими огоньками на панели управления.

Себастьян знал самолеты как свои пять пальцев. Он мог бы устроиться на работу где угодно, даже в крупной авиакомпании, поэтому она удивилась, обнаружив его здесь. Лауре стало любопытно, почему он работает в этой хорошей, но небольшой компании, и она спросила с наигранной веселостью:

— Так значит, ты теперь служишь в авиакомпании «Мунфайер»? Я полагаю, главным пилотом, или, может быть, менеджером?

Услышав ее вопрос, Себастьян холодно улыбнулся. Его глаза оставались равнодушными и безжизненными.

— Я и есть авиакомпания «Мунфайер»,— ответил он тихим, ровным голосом.

— Ты? — Лаура изумленно оглянулась по сторонам.— Все эти самолеты твои? — Она никак не могла в это поверить.

Себастьян поджал губы.

— Все мои,— подтвердил он, затем добавил: — Я думаю, ты скоро поймешь, что я довольно сильно изменился, Лаура. Я уже не бродяга, как раньше.

Она еще раз окинула взглядом офис.

— Такой скачок. Ты меня удивляешь. Как тебе все это удалось?

Себастьян заметно напрягся, и ответ его был резок.

— Я полагаю, так же, как и тебе. Время шло, и я шел вместе с ним.

Опять он уклонился от ответа. Лаура отвернулась от него, покраснев от гнева и обиды. Так было всегда. Если она задавала ему вопросы о его прошлом, он отделывался общими фразами. Теперь она ясно понимала, что он делал это нарочно. Даже в начале их любви, когда все было так прекрасно, он построил между ними невидимую стену. Вопреки себе, она пошла в атаку, кипя от гнева.

— Я всего лишь хотела узнать, как тебе удалось так развернуться всего за два года, а ты ... Ты огрызаешься, словно я сую нос в твои сокровенные тайны!

Себастьян сжал челюсти.

— Я не думал, что тебе это так интересно, Лаура,— возразил он.— Если хочешь знать, я чертовски много работал, чтобы добиться всего этого. Бог знает, у меня ничего не было, кроме работы.— Осуждающе взглянув на нее, он продолжал.— Ничего. Ни семьи, ни любовницы, ни политической деятельности, поэтому я бросил все свои силы на эту компанию.

— Как удобно не иметь никаких обязательств! — ядовито заметила Лаура. Себастьян был сам виноват в своем одиночестве. Она не просила его уезжать.

Себастьян встал и подошел к окну. Он взглянул на нее через плечо.

— Ну, а ты чем сейчас занимаешься... помимо выживания? Хуа из агентства сказал, что ты приехала за какими-то покупками. У тебя своя фирма или ты поставляешь товары в какой-нибудь магазин?

Лаура пожала плечами. Она была рада, что разговор перешел на такую безопасную тему, как ее поездка в Таиланд.

— Наверное, и то, и другое,— ответила она.— Сейчас я работаю независимым агентом по закупкам для компании из Лос-Анджелеса.

— А, так значит, ты теперь живешь в Лос-Анджелесе. Раньше ты жила в Талсе, верно? Ты вышла замуж или просто потянуло на новые места?

— Не угадал.— Она заставила себя улыбнуться.— Когда заболел мой дядя, я поехала в Лос-Анджелес, чтобы ухаживать за ним. Появились разные обстоятельства, и, когда он умер, я просто там осталась.— Она опустила глаза.

Рассердившись на себя за чрезмерную эмоциональность, Лаура попыталась собрать волю в кулак. Она повторяла себе, что он погубит ее, погубит! Он и так уже причинил ей много боли. Своим уходом он нанес ей глубокие, незаживающие раны. Она не допустит, чтобы это повторилось. Ни за что на свете!

Лаура увидела, что Себастьян подошел к какому-то небольшому шкафчику. Он открыл дверцу и стал что-то искать. Наконец, он достал два бумажных стаканчика и подошел к кофеварке, которая стояла на маленькой тележке. Наполнив стаканчики горячим кофе, он протянул один из них Лауре. Лауру слегка подташнивало от раннего пробуждения, и она с благодарностью приняла бодрящий напиток. Но, сделав глоток, с неожиданной яростью поняла, что он налил в кофе бренди.

С сердитым восклицанием она поставила стаканчик на столик и уничтожающе посмотрела на Себастьяна.

— Ты что себе позволяешь? — В смятении от встречи с ним, Лаура выплеснула на него весь свой гнев.— Почему ты в такой ранний час накачиваешь меня алкоголем? — Она хорошо знала, что он сам перед полетом не позволит себе и капли. Без всякого сомнения, в его стаканчике был только крепкий кофе. Может, он пытался смягчить ее, еще раз склонить к мимолетной интрижке? Она не знала его намерений, и это ее пугало.

Пораженный ее вспышкой ярости, Себастьян секунду смотрел на нее с недоумением, потом пожал плечами.

— Мне показалось, что тебе это не повредит,— ответил он.— Когда ты увидела меня, ты вся побелела как привидение, и даже теперь любой бы заметил, что тебя еще трясет.

— Трясет? — Лаура выпрямилась.— Ничего подобного! — Она отказывалась признать, что встреча с ним выбила ее из колеи. Но даже эту ложь она выпалила слегка дрожащим голосом.

Себастьян вдруг схватил ее за руку. У него были теплые и сильные пальцы. Он так пристально посмотрел ей в глаза, что кровь прилила к ее щекам.

— Лаура! — шепнул он.

С криком негодования она вырвала руку и отвернулась в полном смятении. Почему она так злится и одновременно чувствует к нему такую нежность? Она еще никогда не испытывала такую сумятицу в чувствах и совершенно растерялась, не зная, как с этим справиться. Если он еще раз осмелится взять ее за руку, она даст ему пощечину. Это была ее единственная защита — но не от него, а от себя самой. Она чувствовала, что, если не будет защищаться, в конце концов сделает все, что он от нее захочет.

Видя ее протест, Себастьян только покачал головой.

— Боюсь, тебе пришлось тяжелее, чем мне.— Он помолчал, потом с грустью добавил: — По крайней мере, я был предупрежден. Я заранее знал имя моей клиентки... Я был готов, а ты ... для тебя это было полной неожиданностью.

— Ну, как бы то ни было, бренди мне совершенно ни к чему,— почему-то задыхаясь, выговорила Лаура.— Для этого случая достаточно будет одного кофе.

— Хорошо,— произнес Себастьян тусклым голосом. Он взял стаканчик и выплеснул горячительный напиток в раковину у одной из стенок. Он снова наполнил стакан кофе, на этот раз без добавок, и протянул его ей. При этом он неотрывно смотрел ей в глаза. Его взгляд смущал ее. От его близости ее трясло. Она чувствовала себя застенчивой школьницей на первом свидании с героем класса, и злилась на себя за это. Она хотела сдержать или, еще лучше, подавить в себе неудержимую тягу к человеку, который когда-то так глубоко ранил и унизил ее.

Она молча отвела глаза. «Перестань!» — мысленно приказала она себе. «Все кончено. Все умерло. И не пытайся воскресить это. Он такой же, как все остальные, и даже, вероятно, хуже многих, поэтому просто забудь. Он, а не ты, убил любовь, и, если у тебя есть мозги, ты не будешь ворошить прошлое». Но как же она хотела, чтобы он, как в старые времена, сжал ее в объятиях. Ее рука дрожала, когда она поднесла стаканчик ко рту. Кофе был хорош, но она почти не чувствовала его вкуса.

Наступила напряженная тишина. Неловкость висела в воздухе густым туманом. Если бы только он объяснил, почему тогда ушел, она была бы так ему благодарна. Может быть, тому была уважительная причина — она бы простила или, по крайней мере, поняла — но что-то удерживало ее от вопроса. Ее охватила какая-то робость. Вместе с гордостью она лишила ее дара речи. В отчаянии она поняла, что его жизнь больше ее не касалась.

— Ну, Лаура, нам пора,— сказал он. Взяв ее под руку, он вывел ее в коридор.— Хуа сказал, что тебе особенно интересны промыслы отдаленных селений.

Лаура кивнула.

— Я знаю несколько,— сказала она и назвала их.

С улыбкой Себастьян повел ее к бело-голубому самолету «Сессна», стоявшему у разверстой пасти ангара. Они прошли мимо нескольких служащих, которые поздоровались с ним. Он помахал им в ответ и на ходу продолжал:

— Да, это хорошие места, но там часто бывают туристы. Я знаю селения, которых еще не коснулась коммерция. Особенно одно — поселение племени Яо, которое находится примерно в тридцати милях на самолете от Чьенгмайя. Я хотел слетать туда с тобой сегодня. Думаю, тебе понравится.

Он подвел ее прямо к машине и потянулся, чтобы открыть люк с ее стороны.

— Мы полетим на этой штуковине,— объявил он,— и положим все твои покупки на заднее сиденье. Теперь подожди немного, мне нужно поговорить с помощником.

Он повернулся к человеку, который провожал их. На нем тоже была выбранная Себастьяном униформа — бело-голубой комбинезон. Пока Лаура ждала, Себастьян говорил с ним по-тайски, совмещая вопросительные интонации с более сложной тональностью языка. Лаура знала, что тайский язык очень сложен, в нем односложное слово может иметь до четырех значений в зависимости от окончания. Лаура не отличалась хорошим слухом и так и не смогла выучить язык. В результате она не имела понятия, о чем Себастьян разговаривает с этим человеком, но догадывалась, что это либо имеет какое-то отношение к другим клиентам, либо Себастьян спрашивал о состоянии двигателя этого самолета. Ответ, казалось, был неожиданным для Себастьяна, потому что он повернулся к ней с легким беспокойством на лице.

— Что, какая-то проблема? — Она смотрела на него с тревогой.— С самолетом все в порядке?

Себастьян кивнул.

— Абсолютно.

— Я просто подумала...— Лаура изучающе посмотрела на него.— Просто, когда ты закончил разговор, у тебя был обеспокоенный вид.

— Ничего страшного,— кратко сказал он.— По крайней мере, ничего, что имело бы отношение к тебе.— Он протянул ей руку. Одним рывком он помог ей влезть в кабину самолета.

Когда Себастьян устраивался на кресле пилота рядом с ней, ее сердце сжалось. Она снова увидела тревогу на его лице, но он почти сразу же поймал ее взгляд, и выражение его лица снова стало бесстрастным. Почти против своей воли Лаура напряженно улыбнулась ему.

Себастьян молча завел двигатель и выехал на взлетную полосу. Их самолет оторвался от земли и сделал круг над летным полем. Лаура не предполагала, что будет так волноваться, сидя рядом с ним. Она выпаливала первое, что ей приходило в голову, а Себастьян, поглощенный полетом, односложно отвечал ей.

Сердце Лауры ныло. Он был так близко, но она не могла до него дотронуться.

— Себастьян,— с трудом выговорила она,— я знаю, что с бизнесом у тебя все в порядке, но в остальном... какой была твоя жизнь эти два года? — Вопрос был дурацкий, но она понятия не имела, что еще сказать.

Ее слова почти потонули в шуме двигателя, но Лаура знала, что он их услышал. Однако, он не спешил с ответом. Он сосредоточенно смотрел на верхушки деревьев внизу, потом бросил взгляд на панель управления и снова перевел его на стремительно удалявшуюся землю. Сейчас он мог бы и ответить ей, но вместо этого лишь крепче сжал челюсти. На его виске пульсировала вена.

Наконец, глубоко вздохнув, он посмотрел на нее. Лаура увидела в его глазах уже знакомые ей гнев и грусть.

— Жизнь есть жизнь,— сказал он.— Она была всякой. Иногда плохой, иногда не очень.— Он отвернулся и долго смотрел на облака перед самолетом. Сезон дождей кончился, и они были белоснежные и пушистые. Самолет нырнул в одно из них, и они оказались в густом белесом тумане.

Наступила очередная пауза. Почувствовав, что больше не может вынести тишину, Лаура обратилась к нему с новым вопросом. Она знала, что скажет глупость, но это было лучше, чем гнетущее молчание.

— Ты счастлив?

Себастьян пожал плечами.

— Что такое счастье, Лаура? — С тяжким вздохом он продолжал: — Я слышал об одной фотожурналистке, которая покончила с собой, сделав серию фотографий людей с синдромом Дауна. Ее добило, что все эти идиоты были чертовски счастливы — первые счастливые люди, которых ей довелось увидеть. Она никак не могла понять, почему эти бедняги так счастливы, вот и свихнулась.

Лаура вскинула брови.

— Я не считаю, что обязательно надо стать идиотом, чтобы познать счастье,— возразила она.

— Возможно.— Себастьян сощурился в улыбке.— Но мне, Лаура, вполне хватает того, что моя жизнь интересна и разнообразна. Я занимаюсь своим маленьким делом, по возможности помогая другим, получая с этого доход и никому не мешая.— Выражение его лица стало жестким.— В любом случае, я не хочу быть довольным жизнью. Я считаю это коровьим существованием, впрочем, большинство людей ничем не отличается от скотов.

Глаза Лауры расширились, когда она услышала это хамское замечание. Но думала она о другом. В его голосе появилась горечь, которой никогда не было раньше. Интересно, что повлекло за собой такую перемену? Возможно, на него так подействовал его бизнес. Характер его остался бунтарским, но в нем появился какой-то холодный цинизм. Она посмотрела на него с грустной улыбкой.— Ты изменился, Себастьян,— заметила она.

Его глаза сузились.

— Правда? — холодно сказал он.

Лаура похолодела от его тона, но решила не отступать. Она должна была узнать, почему и как это произошло. Конечно, их это уже не касалось. Она напомнила себе, что их любовь давно умерла. Осталась лишь сестринская забота о нем. Она заставила себя в это поверить.— Да, правда,— продолжала она.— Ты стал мне совсем чужим. Больше, чем раньше, даже больше, чем когда я с тобой только познакомилась.

— Мы всегда были чужими, Лаура.— Он резко повернул штурвал.— Мы никогда до конца не понимали друг друга. Никогда.

— Мне кажется, в какой-то момент мы друг друга поняли,— возразила она.— Пусть ненадолго, но поняли. Я достаточно хорошо тебя помню, чтобы увидеть, что ты стал другим человеком.

— Ты тоже стала другой! — В его голосе была сдержанная ярость.— То, что случилось, уже случилось, Лаура... и ты сама это прекрасно знаешь. Он резко повернулся к панели управления, почти спиной к Лауре. Ее глаза вдруг наполнились слезами. Она отвернулась, чтобы он случайно их не увидел. Она снова разозлилась. Он обращался с ней так, словно его обманули и бросили, а не ее. Какое право он имел говорить с ней так резко, с такой обидой? Если он страдал, то только потому, что непорядочно поступил по отношению к ней или другой женщине, которая любила его.

Сердце Лауры так громко билось, что из-за его ударов она почти не слышала гул двигателя. Она снова взглянула на его гордый, жесткий, точеный профиль. По ее коже побежали мурашки от острого желания. О, если бы тогда он не ушел, а остался с ней навсегда! Она была сильная женщина, и все же знала, что Себастьян — единственный мужчина, способный ее победить. Но теперь было уже поздно. Она бы все отдала, чтобы их роман рос и расцветал прекрасным цветком, но ему пришел конец. В отчаянии она поняла, что он давным-давно закрыл за собой дверь, а она повернула в ней ключ. Вместе с тоскливыми мыслями в ней нарастал гаев. Они слишком много значили друг для друга, чтобы все так кончилось. Вначале она была настороже, но Себастьян покорил ее теплом и силой своей любви. То, что он сделал потом, было невероятной жестокостью по отношению к ней. Он отнесся к ней как к случайной знакомой, несмотря на то, что было между ними. Она отдала ему всю свою душу, всю любовь, а он не дал ей ничего.

Ее щеки запылали. Она отвернулась к иллюминатору, чуть не плача от обиды и злясь на свои чувства, от которых ей никак не удавалось избавиться. Она ненавидела себя за слабость и боролась с ней. «Да ты совсем сошла с ума, девочка! После того, как он тебя бросил... ты дура, что все еще страдаешь по нему. Посмотри, что он с тобой сделал. Он и снова это сделает, если ты позволишь. Оттолкни его. Он вполне заслужил это». Но даже это самовнушение не помогало. Лаура поймала себя на том, что снова смотрит на него, как зачарованная. В отчаянии от своей слабости, она чуть не закричала.

Между тем, они достигли засушливой части Таиланда, удаленной от каналов и тропической влажности юга. Они пролетали над высокогорьем. Вместо залитых водой рисовых полей здесь были поля, на которых произрастал так называемый «сухой рис». Он выращивался в грязи, а не в воде, относился к совершенно другой зерновой культуре и был слегка клейким. Между холмами паслись стада деревенского скота.

Тень их самолета проносилась маленьким крестообразным облачком над согнутыми спинами крестьян, возившихся на рисовых полях. Глаза Лауры наполнились слезами, когда она вспомнила, как давным-давно они с Себастьяном так же летели к лужайке, которую он обнаружил между холмами к югу от Чьенгмайя. Он посадил арендованный самолет на заброшенное, полузаросшее летное поле, и они устроили пикник. Расстелив скатерть на траве, они с аппетитом ели острые местные блюда, которые Себастьян взял с собой. Весь день она провела в его объятиях, зная, что с ней единственный человек, которого она любит. В тот вечер, когда она вернулась в свою квартирку, ее голова кружилась от счастья. Весь день он шептал ей на ухо слова любви и сказал ей, что мечтает на ней жениться. Он сказал, что женится на ней, как только уладит какие-то дела — это займет не больше месяца. Однако, через три недели он исчез и вернулся в ее жизнь только через два года, чужим человеком, которого она наняла на день.

Лаура глубоко вздохнула и попыталась выбросить из головы эти сладостные, печальные воспоминания. Ей было невыносимо тяжело сидеть рядом с ним и вспоминать прошлое. Она не знала, как переживет этот день. Ей надо было отказаться от его услуг и найти другого пилота. Но было поздно. Они были вместе в этом самолете, земля осталась далеко внизу, и бежать было некуда.

Чтобы прийти в себя, Лаура набрала в легкие свежего разреженного воздуха. Стиснув зубы, она заставила себя забыть прошлое, которое причиняло ей такую боль. Теперь она деловая женщина, или, по крайней мере, пытается ей стать, и ей надо выполнять свои обязанности. Она не позволит дурацким желаниям помешать ее успеху. Она прикажет своим мозгам приструнить разволновавшееся сердце.

Лаура посмотрела вниз на горные вершины. У подножия одной из гор она увидела скопление домиков с остроконечными крышами. Недалеко от деревни было поле, которое, очевидно, годами возделывалось, но теперь было заброшено. Оно заросло сорняками и, кое-где, маками. Вся эта растительность с аппетитом поглощалась стадом коров на поле. Коровы были невозмутимы, как сфинксы, словно стояли там с сотворения мира. Лаура зачарованно смотрела на животных, пока Себастьян кружил над полем, спускаясь все ниже. Наконец, шасси самолета коснулись земли.

Коровы в ужасе разбежались при виде странной ревущей птицы, которая слетела на них с неба. Лаура почувствовала толчок. Их слегка потряхивало, пока самолет катился по неровной поверхности земли. Наконец, машина остановилась.

Вскоре скот вернулся. Пока Себастьян выключал двигатель, коровы с мутным любопытством смотрели на самолет. Когда наступила тишина, он открыл люк, выпрыгнул и обежал самолет, чтобы помочь Лауре.

— Здесь, в Нак Норе, у меня есть друг.— Себастьян говорил с трудом, словно тоже все это время переживал какие-то свои воспоминания.— Он говорит по-английски. Не очень хорошо, конечно, но лучше всех в этом селении. Он тебе все покажет.

Лаура быстро взглянула на него, удивленная и разочарованная.

— А где будешь ты? — Она почему-то думала, что он останется с ней, покажет ей деревню. Вопреки своей обиде и своим страхам Лаура вдруг поняла, что надеялась провести день в его обществе.

— Ты разочарована? — удивился Себастьян. Неужели он думал, что она будет рада избавиться от него? И все же Лаура неохотно признала, что без него ей будет удобнее. Трудно было объяснить, почему она расстроилась. Ей даже захотелось по-детски надуться, что ее ожидания не оправдались.

Лауре не хотелось врать. Она пожала плечами.

— Да, наверное, я немного разочарована. Когда чего-то ожидаешь, а выходит по-другому, как говорится, теряешь равновесие. Глупо, правда? — Она нервно рассмеялась.

Впервые за весь день глаза Себастьяна стали ласковыми.

— Мне очень жаль, Лаура,— сказал он.— Если честно, мне самому это не нравится. Я хотел остаться с тобой сегодня, помочь тебе. Мне бы это доставило удовольствие. Но вскоре после того, как твой полет был утвержден, всплыло одно дело, которым я занялся несколько недель назад. Ты спросила меня, почему у меня был такой расстроенный вид после разговора с помощником. Так вот, именно поэтому. Я не предполагал, что мне придется заняться этим делом именно сегодня.

Лаура попыталась скрыть свое огорчение, но Себастьян почувствовал его. С большой нежностью он взял ее лицо в свои ладони, почти как в старые времена. Время повернулось вспять, и на секунду Лауре показалось, что они снова любовники, но это ощущение быстро прошло.

— Я улечу всего на несколько часов, а потом вернусь за тобой. Жди меня примерно в три часа дня. Если хочешь, мы останемся здесь и походим по селению, или я заберу тебя обратно в Бангкок.

— Я хочу остаться здесь с тобой,— вырвалось у Лауры. Ее ответ удивил ее саму. Если бы она подумала перед тем, как ответить, она бы пожелала немедленно вернуться в Бангкок, но то, что Себастьян должен был улететь, застало ее врасплох.

— Конечно! — слегка удивленно пробормотал он, потом с улыбкой заглянул ей в глаза.— Я очень рад.

Лаура смущенно отвернулась.

— Себастьян, я... а впрочем, все равно.— Тебе вероятно, будет скучно здесь.

Она проведет в деревне несколько часов, ей все-таки надо было тщательно выбирать и осматривать свои покупки. Очень многое зависело от правильного выбора. Раз Себастьян не будет сопровождать ее, ей не придется беспокоиться, что ему надоест ходить с ней из одной мастерской в другую и ждать, пока она придирчиво осмотрит каждое изделие и выберет лучшие.

— Только не забудь договориться со своим другом,— добавила она, улыбаясь.— Мне понадобится переводчик. Без него я не смогу торговаться и задавать всякие умные вопросы.

— Я тебя к нему отведу,— сказал он, и Лаура последовала за ним к маленькой деревянной хижине, на окраине селения. Как и у остальных хижин, ее крыша была сделана из пальмовых листьев. Около хижины стояли раскрашенные деревянные статуэтки. Указав на них, Лаура прошептала: — Что это такое? Они что-то означают?

— Конечно, означают,— сказал он. Кинув на крылатого змея с человеческой головой, он объяснил: — Это символ мудрости. Яо считают, что человеческий мозг постоянно растет и обновляется, как змея, которая сбрасывает кожу каждый год. Мозг сбрасывает с себя жизнь за жизнью, но сам становится величественнее и мудрее, чем в предыдущей жизни.— Он показал на отвратительного демона.— Он защищает семью. Очевидно, он олицетворяет некий могущественный дух предков. А рядом стоят другие духи, которым поклоняются Яо.— Он продолжал: — Лаура, они ведь не буддисты, как большинство жителей Таиланда. Эти люди принадлежат к старинной расе, которая обитала здесь задолго до того, как таи перебрались сюда из Китая. Однако, некоторые жители этого селения иностранцы, они сбежали сюда из Лаоса.

Лаура вслед за Себастьяном поднялась на веранду, которая окружала почти весь дом. Пока Себастьян стучал в дверь, она с любопытством осматривалась. Она никогда раньше не была в селении Яо и не знала, чего ожидать. Она не знала, как ее встретят — дружелюбно или же, наоборот, холодно. Эти люди могут даже воспринять ее приезд как вторжение, могут заявить, чтобы она ехала за покупками в Чьенгмай. Наконец, на стук Себастьяна вышла женщина.

Даже самый придирчивый ценитель женской красоты назвал бы ее очаровательным созданием. Ей было около двадцати лет. Ее блестящие черные волосы были разделены прямым пробором и уложены вокруг ушей. На голове у нее была вышитая шапочка, в ушах — серебряные серьги, украшенные блестящими камушками.

Лаура перевела взгляды с женщины на деревенскую дорогу и с радостью отметила, что туземцы этого племени еще не носили одежду в западном стиле, в отличие от жителей Бангкока. На женщине был костюм из черной ткани, украшенный ярким шитьем. На шее у нее было монисто. На запястьях и лодыжках поблескивали серебряные браслеты.

Увидев Себастьяна, она радостно вскрикнула. Как любая гостеприимная хозяйка, она жестом пригласила их войти, потом на своем языке кого-то позвала. Они с Себастьяном переступили через порог, и Лаура увидела мужчину чуть постарше девушки. Он подошел к ним и радостно поприветствовал Себастьяна.

Себастьян заговорил с ними на их языке. Лаура обратила внимание, что этот язык был совсем не похож на тайский, которым Себастьян владел в совершенстве. Сама же она не понимала ни слова. Она стояла чуть поодаль, с любопытством осматриваясь.

Походка и движения этих людей были полны достоинства и грации благодаря хорошему здоровью и жизнелюбию. Все они, казалось, были довольны жизнью. Их хижины радовали глаз — чистенькие, с ухоженными садиками и цветниками. Кое-где она видела пухленьких черноглазых малышей в коротких распашонках, которые удирали от матерей или играли со старшими детьми. Повсюду гуляли куры, а у дома, в который они пришли, она увидела поросенка, плескавшегося в луже. Хозяин дома в вышитых рейтузах и рубахе поднялся со стула, подошел к окну и кого-то позвал. Через несколько минут появился худенький мальчуган лет десяти. Когда его черные живые глазенки остановились на Себастьяне, он завизжал от радости.

Себастьян достал из кармана пиджака шоколадку и протянул ее парнишке. Он поздоровался с ним по-английски.

— Тамаринд, как дела?

— Очень хорошо, мистер Воорс.— Мальчик широко улыбнулся. Он жадно смотрел на шоколадку, но не развернул ее.

— Тамаринд,— продолжал Себастьян.— Этой даме нужен гид.— Он кивнул на Лауру.— Ты можешь помочь ей? Я рассказал ей про вашу деревню и о красивых вещах, которые делают ваши соседи, и она хотела бы их увидеть и возможно купить кое-что. Ты сделаешь это для меня, Тамаринд? Ты отведешь ее к лучшим мастерам?

— Конечно, мистер Воорс. Как здорово! — Казалось, мальчик был вне себя от радости, и Лаура, несмотря на свое огорчение по поводу Себастьяна, была им сразу же очарована.

Себастьян познакомил их, дал маленькому Тамаринду указания на диалекте Яо и попрощался с Лаурой. Лаура согласилась к трем часам прийти на летное поле — к этому времени Себастьян собирался вернуться. Они сверили часы и расстались. Лауре очень хотелось, чтобы он поскорее вернулся. Она в конце концов решила в этот день дать волю своим чувствам. Сегодня ей будет хорошо, даже если она никогда его больше не увидит. Она уже строила планы. К трем часам она сделает все покупки. Они с Себастьяном оставят их в самолете и весь остаток дня будут осматривать деревню Пак Нор.

Когда Лаура и Тамаринд шли по улице, мальчик неожиданно спросил:

— Вы и мистер Воорс любовь, да? Когда вы будете муж и жена? — Его умные глазки не отрывались от ее лица.

Лаура вздрогнула.

— Я... Да нет же, Тамаринд.— Лаура взглянула на него, покачала головой и устало улыбнулась. Она с трудом проговорила:

— Ничего подобного, Я не люблю мистера Воорса, и он не любит меня.

— Он любит вас,— настаивал мальчик.

— Не любит! — Щеки Лауры запылали. Она была уверена, что вся покраснела от смущения. Себастьян, вероятно, тоже разозлится и рассмеется, узнав, что мальчик вбил себе в голову.

Маленький сорванец посмотрел на нее с сомнением.

— Точно? — спросил он, слегка наклонив голову, словно для того, чтобы лучше ее рассмотреть.

Лаура деланно засмеялась.

— Определенно, Тамаринд!

Мальчик пожал плечами.

— О'кей,— произнес он таким тоном, словно не поверил ей. После этого, к облегчению Лауры, он, казалось, забыл об этой теме.

Маленький Тамаринд оказался превосходным гидом. С неизменным энтузиазмом он водил ее от одной домашней артели к другой. Она была поражена сокровищами, таившимися в этих темных и часто примитивных хижинах. Она поняла, что интуиция не подвела ее. Изделия, которые эти умельцы оставляли себе, коренным образом отличались от тех, которые шли на продажу в Чьенгмай. Вещи, которые они оставляли, были изысканнее и оригинальнее того ширпотреба, который продавался в городских сувенирных лавках. Лаура так обрадовалась, что нашла множество красивых и необычных изделий, что совсем забыла про свои огорчения.

Наконец, подошло время встречать Себастьяна. Лаура поблагодарила мальчугана за помощь, дала ему денег и попрощалась с ним. При этом он снова хитро взглянула на нее и спросил:

— Вы точно не любовь с мистер Воорс? Он точно не любовь с вами?

Лаура покачала головой и нервно засмеялась.

— И не надейся, Тамаринд! — воскликнула она.— Я всего лишь его клиентка.

Было уже около трех. Пора идти на летное поле, где она должна была встретиться с Себастьяном. Ее сердце трепетало от радостного ожидания. Облака рассеялись, и небо снова стало безмятежно-прекрасным. Она оставила покупки в хижине Тамаринда. Она знала, что Себастьян сам предложит отнести их к самолету. Лаура стояла с одной сумочкой в руках под нежарким солнцем и ждала.

Ждать пришлось долго. Прошел час, за ним другой. К тому моменту ее терпение почти иссякло. Перед закатом солнце вдруг стало печь ей голову, и она перешла в тень ближайшего дерева. Лаура трясло от ярости и страха.

В первую очередь Лаура опасалась, что с ним могло что-то случиться. Она пыталась убедить себя в том, что это малореально. Себастьян был отличным пилотом — одним из лучших — и она сама неоднократно убеждалась, что он может устранить любую неполадку. Себастьян был чрезвычайно осторожен. Она знала, что он нанял лучших механиков, чтобы его самолеты всегда были в отличном состоянии. Но даже при этом он всегда сам проверял двигатели. Даже если бы во время полета заглох мотор, он бы благополучно посадил самолет. Однажды он так уже делал.

Но тут же она вспомнила, что не только она была настороже во время их встречи. Не от нее одной исходила враждебность и обида. Может быть, он специально бросил ее здесь! Или это предположение было лишь плодом ее больного воображения?

Щеки Лауры горели. Она не ожидала, что он способен на такое, но кто знает. Ведь бросил же он ее два года назад. Однако, Лаура честно признавала, что тогда ситуация была другой. Он все-таки знал, что оставляет ее в чистой, удобной квартирке в Бангкоке, а не черт знает где. Она попыталась сохранять спокойствие и не поддаваться панике или гневу. Возможно, ему помешали какие-то обстоятельства. Но в ее голову все лезли навязчивые мысли. Как страшно будет, если она разозлится на него, а после узнает, что он погиб в катастрофе. Лаура похолодела от этой мысли. Но кто знает, может быть, он просто бросил ее здесь.

Когда уже почти стемнело, Лаура вернулась в деревню. Сгорая от стыда, она постучалась в дверь домика, где жила семья Тамаринда. Ей открыл отец мальчика. Увидев, что она одна, он был удивлен, но гостеприимно предложил ей войти. Лаура переступила через порог, чуть не плача от обиды и смущения. Она попыталась объяснить ему, что произошло.

К счастью, им очень помог его сын, которого Себастьян обучил английскому. Лаура объяснила ситуацию Тамаринду, который переводил ее слова отцу. На лице мужчины отразилось беспокойство за его друга, высокого белокурого южноафриканца, который иногда бывал у них в гостях. Лаура не могла успокоить их, но почувствовала облегчение, когда Тамаринд от имени матери пригласил ее остаться у них на ночь.

— О, он должен прилететь за вами завтра,— добавил мальчик.— Он не бросит вас. Это было бы очень... подло... а он не есть подло.

— Я очень надеюсь на это, Тамаринд,— устало отозвалась она. Неважно, по какой причине он не прилетел, это растравило старые раны. Она снова переживала обиду, которую он нанес ей два года назад.

Кроме того, она с трудом представляла, как доберется до Бангкока. Пак Нор находился в тридцати милях полета от Чьенгмайя, ближайшего крупного города. Деревню окружали горы и холмы, покрытые дикой растительностью. Она не сможет дойти до города пешком, нагруженная покупками. Полночи она думала, как доберется до цивилизации, откуда можно будет взять билет до Бангкока.

— Будь он проклят,— в сотый раз пробормотала она так, чтобы не услышали хозяева, которые в нескольких шагах от нее спали на таких же циновках, как и она.

Время шло, а она все лежала с открытыми глазами. В окружавшей ее темноте она не видела, сколько времени. Откуда-то доносились крики диких животных, которые в ранние утренние часы бродили по селению. С рассветом они вернутся в норы и дупла.

Наконец, небо озарилось серым светом. Когда оно стало розоветь, проснулась семья Тамаринда. Позевывая, обитатели хижины выбрались из-под одеял. Пока Тамаринд с отцом кормили животных, мать приготовила простой завтрак. Лаура разделила с ними трапезу, зачерпывая из горшка клейкий рис, который выращивался в северном Таиланде. Как и остальные, она ела его деревянной ложкой, потом руками брала из тарелки кусочки фруктов. Все запивали еду чаем, который Лаура никогда раньше не пробовала. Он был довольно приятен на вкус, но с таким странным запахом, что Лаура не смогла себя заставить его выпить. Когда завтрак подходил к концу, Лаура повернулась к Тамаринду.

— Похоже, мистер Ван Воорс не собирается возвращаться за мной,— сказала она.

— Очень странно,— ответил мальчик.— Он обычно очень хороший. Может быть, у него беда.— У него был обеспокоенный вид.

Лаура пожала плечами.

— Все возможно, но он всегда был крайне осторожен со своими самолетами, и он отличный пилот.

Мальчик взглянул на своего отца, потом перевел взгляд на нее. На его лице было какое-то странное выражение.

— Может быть, у него беда, и ничего не поделать,— возразил он ей.— Не делайте зло на мистера Ван Воорса, леди. У него есть причина.

Лаура опустила глаза. Она хотела скрыть, что сердится, но смышленый мальчик понял, какие чувства ее переполняют.

— Мне станет лучше, когда я узнаю, почему это произошло,— туманно ответила она.— А пока мне нужно добраться до Чьенгмайя.

Лицо мальчугана просветлело.

— Сегодня есть среда. Вы можете ехать в туристическом автобусе! — воскликнул он.— Каждую среду автобус едет через Чьенгмай и Майкао. Сегодня есть среда. Мой отец может отвезти вас в Майкао, и там вы сядете на автобус.

Это был выход из положения. Но Лаура с сомнением посмотрела на отца Тамаринда. У этого сельского труженика наверняка столько дел, что ему некогда везти незнакомую женщину в другую деревню. Даже если она хорошо ему заплатит, что она планировала сделать в любом случае, он предпочел бы повозиться на своем огороде.

Однако, отец Тамаринда охотно согласился ее отвезти. Себастьян Ван Воорс был его другом, а для друга он был готов на все. Когда Тамаринд перевел Лауре слова отца, ее сердце сжалось. Как много, должно быть, Себастьян значил для этих людей, если такой простой крестьянин, как отец Тамаринда, был так ему предан. Но она на стала спрашивать их об отношениях с Себастьяном, а они ничего не объяснили. Через полчаса они уже ехали в повозке, которую тянул вол. Лаура сидела сзади вместе с Тамариндом, который вызвался ее сопровождать, а отец мальчика молча понукал медлительное животное.

Вскоре посевные поля остались позади, и они поехали по холмистой местности, не тронутой ни плугом, ни скотом. Их маленькая повозка с грохотом тащилась в гору по узкой дороге. Лаура думала о Себастьяне с холодной обидой. Он не только ей причинил неудобство. Она гадала, что он сейчас делает, и с возмущением думала о том, что, пока она трясется в неудобной повозке, он, возможно, преспокойно спит в мягкой постели. К тому моменту ей уже казалось странным, что эти добрые, гостеприимные люди так его любят.

Когда повозка покатилась вниз по холму, Лаура повернулась к Тамаринду.

— Вы все так хорошо относитесь к мистеру Воорсу.— Она сократила фамилию Себастьяна, как это всегда делал мальчик.

Тамаринд отозвался не сразу. Минуту его темные глаза серьезно смотрели на нее, и Лаура вдруг подумала, что в душе он давно не ребенок. Ему можно было дать не десять лет, а сто. Наконец, он произнес:

— Мистер Воорс очень важный человек. Нашей семье он очень дорог.

— Но почему? — настаивала Лаура.— Странно, что вы познакомились с таким человеком.

Мальчик пожал плечами.

— Но это случилось. Он один раз помогает моему отцу выбраться из очень плохого места. Мой отец умереть без помощи мистера Воорса, и я не рождаться.

Его ответ пробудил в Лауре любопытство. Слова мальчика объяснили удивительную преданность семьи Себастьяну. Но ей захотелось узнать больше.

— А что именно он сделал для твоего отца? — спросила она.— Как они познакомились?

— Точно не знаю,— ответил мальчик.— Но это было давно, была очень плохая война. Мой отец из Лаоса. Очень плохое место.

Война! Теперь было ясно, как они встретились. Отец Тамаринда был лаосским беженцем. Вероятно, он познакомился с Себастьяном, когда Себастьян вывозил раненых из горячих точек. Несмотря на обиду, Лаура почувствовала, что гордится знакомством с этим человеком.

Вдалеке Лаура увидела соломенные крыши. Вскоре из-за кустарников и деревьев показались дома. Эта новая деревня показалась ей больше и живописнее. На главной улице стоял большой автобус-экспресс.

Он был выкрашен в кричащие красный и желтый цвета и выглядел нелепо в этом райском уголке. На автобусе было написано по-тайски и по-английски: «Чьенгмайские туры по горным селениям».

Лаура быстро нашла водителя и гида. Попрощавшись с Тамариндом и расплатившись с его отцом батами, официальной тайской валютой, Лаура рассказала гиду о своих злоключениях и сторговалась о цене билета до Чьенгмайя. Разместив свои покупки в багажном отделении, Лаура осмотрела деревню, купила несколько прелестных зонтиков от солнца и вернулась к автобусу. Утомленная бессонной ночью, она сразу же заняла свое место. В автобусе было тихо — туристы еще не вернулись. Они опустошали маленькие сувенирные лавки и распивали пиво в живописных местах, окружавших селение. Наконец, они все собрались в автобусе, со смехом и болтовней занимая свои места. Экскурсия, к которой присоединилась Лаура, продолжалась.

На самолете Лаура бы в два счета долетела до Чьенгмайя, но поездка в автобусе показалась ей бесконечной. Ее сиденье стало казаться ей все более жестким, а путешествие — все более утомительным. Она смертельно устала. Она приехала сюда по делу, а не развлекаться. Постоянные остановки стали ее раздражать, хотя она с интересом осматривала каждую новую деревню, иногда покупая оригинальные вещи ручной работы. Когда же туристы высыпали из автобуса, чтобы поглазеть на руины какого-нибудь храма или полюбоваться необычным деревом или скалой, Лаура оставалась на своем месте. Несмотря на усталость и растущее нетерпение, Лаура держала себя в руках. Ей нужно было только одно — добраться до Чьенгмайя, в то время как остальные поехали за новыми знаниями, впечатлениями и сувенирами, которые потом увезут к себе на родину. Лаура понимала их и изо всех сил пыталась быть дружелюбной со своими попутчиками. И все же, когда автобус, наконец, подъехал к туристическому бюро в Чьенгмайе, Лаура яростно проклинала Себастьяна за все свои злоключения. Она планировала провести в Таиланде всего пару недель, а по его милости впустую потратила целый день, слушая дурацкую лекцию на нудной экскурсии. С громадным облегчением она сошла с автобуса в Чьенгмайе, мечтая только об одном — поскорее сесть на поезд до Бангкока. Там она разыщет Себастьяна, и если он жив и здоров, в чем она теперь не сомневалась, она выскажет ему все, что о нем думает. По телефону Лаура выяснила, что нужный ей поезд отправляется через два часа. Она забронировала место и поймала такси, чтобы вместе с покупками доехать до станции.

По пути она урывками ловила уже знакомые ей виды Чьенгмайя. Работая в налоговой инспекции, она не раз здесь бывала, иногда с подругами, но чаще — с Себастьяном. Ее снова поразило, как сильно отличался Чьенгмай от Бангкока. Умеренный климат Чьенгмайя отражался и на его архитектуре, и на жителях. Бангкок же находится в тропической зоне Востока, где всегда жарко и влажно. Это город-фантазия, город-сказка, с острыми шпилями зданий и круглый год благоухающими цветами всех мыслимых и немыслимых оттенков. По улицам города тек нескончаемый людской поток, и, поскольку Бангкок являлся центром торговли и был похож на западный город, она чувствовала его энергию, которая опровергала ее ранние представления о восточной лени.

Чьенгмай был полной противоположностью Бангкока. Второй крупнейший город Таиланда находился в горной долине на высоте трехсот метров над уровнем моря. К числу его достоинств можно было отнести умеренный климат и широкие полупустые улицы. Как и Бангкок, Чьенгмай пересекала река, но город окружали не равнины, а зеленые горы и рисовые поля. В окно машины Лаура увидела очертания полуразвалившейся крепости, которая в древние времена защищала Чьенгмай от захватчиков. По пути ей попадались и храмы — типичные образцы архитектуры северного Таиланда. У этих храмов не было шпилей, они были значительно ниже южных, с остроконечными крышами и лепными драконами на стенах. Рядом с ними гнездились современные постройки.

Лаура жалела, что так рано уезжает из Чьенгмайя, но у нее не было времени осматривать его достопримечательности. Возможно, она сюда еще приедет и погуляет по городу, не отягощенная покупками, которые везла из Пак Нора. Она хотела вернуться в Чьенгмай, потому что любила его. Когда такси остановилось у вокзала, Лаура расплатилась с водителем и прошла в зал ожидания. Через час она уже ехала на юг, в Бангкок, где она, наконец, узнает, что случилось с Себастьяном.

Когда она добралась до своего отеля, уже стемнело. Войдя в свой номер, Лаура без сил повалилась на мягкую, чистую постель и некоторое время отдыхала. Потом, собравшись с силами, она пошла в ванную, чтобы смыть с себя грязь и пыль.

Погрузившись в горячую пенистую воду, Лаура немного успокоилась. Бессонная ночь стала лишь воспоминанием. Она уже почти забыла и нудную поездку на экскурсионном автобусе, который медленно, с остановками полз в Чьенгмай. А вдруг с ним действительно что-то случилось? Семейство Тамаринда было встревожено и огорчено его отсутствием, словно его друзья из Пак Нора боялись худшего. Может быть, они знали его лучше, чем Лаура, и понимали, что он не мог бросить ее. Сама же она не знала, что и думать. У нее не было предчувствия, что его самолет разбился, но это еще ничего не значило. Чтобы не ломать голову, Лаура решила позвонить на аэродром и выяснить, не знают ли там, где находится Себастьян. Тогда она поймет, что за обстоятельства помешали ему прилететь за ней в назначенное время.

У Лауры даже поднялось настроение. Может быть, самолет не взлетел по техническим причинам. Возможно, там, куда он полетел, была нелетная погода. Он мог даже прилететь в Пак Нор после ее отъезда и узнать от Тамаринда или его отца, что она добралась до Чьенгмайя на автобусе.

— Ах, Себастьян,— прошептала она, погружаясь в пену.— Скоро я узнаю, что случилось, и мы просто посмеемся над этим, когда увидимся.

Лаура вылезла из ванны, вытерлась большим пушистым полотенцем, на котором была вышита монограмма отеля, и надела халат. Завязав пояс, она босиком прошлепала в спальню. Удобно устроившись в мягком кресле, Лаура решила сначала позвонить агенту, который заказывал ей полет. Агент сообщил ей телефон компании Себастьяна, и при помощи местного оператора она туда дозвонилась. Ей ответили на тайском языке. Лаура поздоровалась с мужчиной, который взял трубку, на его языке, и перешла на английский, надеясь, что он ее поймет.

— Можно попросить Себастьяна Ван Воорса? — осведомилась она.

— Ван Воорса?

— Да, я хотела бы поговорить с Себастьяном Ван Воорсом,— повторила она.

— Его сейчас здесь нет.— Служащий ответил ей так, как все обычно разговаривают с иностранцами. Он заорал в трубку, как будто так Лауре было легче его понять.— Он уходил.

— Он вышел?

— Не здесь,— повторил он. Себастьян Ван Воорс не здесь.

— А... вчера он был здесь? — Голос Лауры задрожал, она вдруг испугалась, что услышит худшее. Она не решалась об этом спросить.

— Он не здесь,— снова сказал он с сильным акцентом. У Лауры сложилось впечатление, что он сам с трудом понимает, что говорит.— Прилетает вчера днем. Садится, а потом он уходит.

У Лауры перехватило дыхание. От злости кровь бросилась ей в голову. Судя по тому, что пытался сказать служащий, Себастьян приземлился вполне благополучно.

— Вчера днем? — Она быстро соображала. Поскольку этот человек с большим трудом говорил по-английски, он мог ей многого не сообщить. Возможно, даже главного.— Он... не был ранен? Его самолет не сломался?

— Он прилетает вчера днем. Он уходит. Он не здесь.— По визгливому тону собеседника Лаура поняла, что он теряет терпение. Ей стало стыдно, что она отрывает его от важных дел, но разве она не имеет право все узнать?

— В какое время он прилетел? — Лаура надеялась, что он не повесит трубку. Служащий раздраженно закричал: — Вчера днем! Я говорю, он прилетает вчера, и он уходит. Уходит, леди. Уходит, уходит, уходит! Не здесь!

Лаура вздохнула. Языковой барьер был серьезной помехой в их разговоре. Она решила попробовать в последний раз.

— Вы не знаете, где его найти?

Ее сердце неистово колотилось. Несмотря на все трудности их диалога, кое-что она все-таки узнала. Себастьян благополучно вернулся в Бангкок. Но почему же он с ней так обошелся? Если по какой-то уважительной причине он не смог полететь за ней, почему он не послал другого пилота? Он даже не удосужился отдать распоряжения.

— Но где же Себастьян сейчас?

Ее собеседник ответил с усталым вздохом:

— Ван Воорс он здесь, в Бангкоке. Прилетел вчера, потом он уходит.

— Б-благодарю вас.— Чувствуя, что дальнейшие расспросы ни к чему не приведут, Лаура повесила трубку. Ее сердце разрывалось от разочарования и обиды. Конечно, она была рада, что он жив и, по всей видимости, здоров, но ее трясло от возмущения. Он мог бы вернуться за ней, чтобы не уронить репутацию своей фирмы, или ради того, что было между ними. Неужели он так ее презирает, что мог ее бросить на краю света? Может быть, он решил подло, мелочно отомстить ей за то, что она не дождалась его в Бангкоке, не превратилась в засушенную мумию женской преданности, а уехала домой, чтобы начать новую жизнь? Теперь она уже знала, что он прилетел, и пыталась найти другое объяснение его странного поведения, но так ничего и не придумала.

Его лицо стояло у нее перед глазами. Жесткий подбородок, плотно сжатые губы и холодный, злой блеск в глазах. Таким она увидела его вчера утром. Через мгновение эти глаза подернулись дымкой, словно он хотел скрыть от нее свои мысли, но в памяти Лауры так и осталось первое впечатление.

Румянец залил ее щеки. Как он посмел заманить ее в Пак Нор и бросить там? Она же платила ему за его услуги! В первую очередь, он поступил непрофессионально. В возмущении она кинулась к чемодану, который оставила нераспакованным на кровати, улетая в Пак Нор. Под летними свитерами лежал маленький набор канцелярских принадлежностей и стопка конвертов. Она решила написать ему письмо — уничтожающе-холодное, но сдержанное. Она выскажет ему все, что думает о его поведении. Она раз и навсегда поставит его на место.

Дрожа от гнева, Лаура открыла чемодан и, выкинув из него одежду и белье, нашла бумагу. Потом она решительно подошла к маленькому чайному столику, который стоял рядом с креслом. Когда-то она любила этого человека. Еще вчера при встрече с ним ее сердце сжималось от нежности и надежды, но теперь она ненавидела его. Она начала писать с таким нажимом, что перо рвало бумагу.

«Мистеру Ван Воорсу.

Можете считать, что это жалоба неудовлетворенного клиента. Я воспользовалась услугами Вашей авиакомпании для полета в высокогорье севернее Чьенгмайя. По завершении моих дел Вы должны были доставить меня обратно в Бангкок. Вы вполне справились с первой частью своих обязанностей, благополучно доставив меня в Пак Нор, селение племени Яо. Однако, Вы не выполнили остальные пункты нашего договора. Вместо того, чтобы остаться со мной, как я предполагала, Вы улетели, обещав вернуться, но не сделали этого. Вы бросили меня в этой отдаленной деревне, откуда добраться до цивилизации можно только с помощью животной силы.

Вначале я оказала Вам незаслуженную честь, решив не обвинять Вас до выяснения обстоятельств. Вернувшись на день позже срока, я позвонила в ваш офис, ожидая услышать извинения или объяснение Вашего поступка. Вместо этого я узнала от служащего, что во вторник вечером вы благополучно вернулись. Вы могли бы вернуться за мной, как было условленно, или послать кого-нибудь вместо себя, но не сделали ни того, ни другого. Вы отправились развлекаться, вероятно, забыв обо мне. Это следует понимать как шутку?

Засим я прекращаю с Вами все деловые отношения. Для дальнейших авиаперелетов я буду обращаться к тем компаниям, которые докажут мне свою надежность на деле. От себя могу добавить одно: надеюсь, что в будущем Вы проявите больше профессионализма. В противном случае, репутация Вашей фирмы будет безнадежно испорчена.

Лаура Клэйтон.»

Запечатав конверт и адресовав его компании Себастьяна, Лаура спустилась в фойе и отдала письмо клерку, попросив немедленно его отправить.

Она кипела от негодования. Ей казалось, что кровь бурлит в венах. Она знала, что ей не удастся уснуть или даже сосредоточиться на чтении. Она решила снова позвонить своим старым подругам Бинки и Стейси. Когда Лаура набрала номер Стейси, ей ответил незнакомый голос. Она попросила к телефону свою подругу, но ей ответили, что она переехала, не оставив нового адреса. Разочарованно вздохнув, Лаура повесила трубку и решила навести справки о Стейси в консульстве Соединенных Штатов. Потом она позвонила Бинки, но ее не оказалось дома.

Лауре надоело сидеть в отеле, и она решила прогуляться. Многие магазины и рестораны Бангкока работали круглосуточно, и Лаура знала, что скучать ей не придется. Зайдя в несколько близлежащих заведений, она забрела в парк, который находился рядом с консульством и ее отелем. Хотя было уже около десяти, Лаура чувствовала себя в безопасности. Парк был ухожен и хорошо освещен, и среди деревьев и клумб гуляло множество парочек. Она проходила мимо каменного фонтана в центре парка, когда ее окликнул знакомый голос.

— Ба, да это же Лаура Клэйтон!

Услышав свое имя, Лаура изумлено обернулась и увидела симпатичное и дружелюбное лицо человека, которого никак не ожидала снова встретить.

Роланд Пауэрс, американец из Батон Ружа, штат Луизиана, работал консультантом по энергоресурсам и был некоторым образом связан с правительством Таиланда во времена ее службы в налоговой инспекции. Поскольку он был гражданином Соединенных Штатов, он время от времени забегал к ней в офис обновить свое досье и поболтать. Его небрежное, несколько напускное очарование позабавило ее с первого дня их знакомства. Сначала они флиртовали, потом некоторое время встречались. Но Лаура никогда не принимала его всерьез и не позволила себе увлечься таким сомнительным кавалером.

Когда их интрижка была в самом разгаре, Лаура познакомилась с Себастьяном. Он сразу вскружил ей голову и завоевал ее любовь. В его присутствии у нее пересыхало во рту и по коже бежали мурашки. Из-за Себастьяна они с Роландом расстались, пожелав друг другу всего самого хорошего — и только. После этого она увидела его еще раз, когда они с Себастьяном были в местном клубе не вечере тайских народных танцев. Роланд появился там именно в тот вечер, словно знал, что она придет. С ним была очаровательная белокурая австралийка по имени Миранда.

Теперь Лаура оторопело смотрела на Роланда, удивляясь, почему судьба пожелала, чтобы он оказался в этом парке одновременно с ней.

— Я не верю своим глазам! — воскликнула она.— Как дела, Роланд?

Очевидно, Миранда тоже стала для него лишь мимолетным приключением. С ним было целых три девушки. Все они были молоденькие и симпатичные, и когда они подошли ближе, Лаура поняла, что они тоже американки — туристки или сотрудницы консульства.

Роланд пожал ей руку. Он представил ее своим спутницам, потом сказал:

— Мы как раз идем в «Эрниз» — это новый клуб, и говорят, что там классно. Решено, ты идешь с нами.

Удивленная неожиданным приглашением, Лаура отпрянула.

— Нет, я не могу! Посмотри, как я одета.— Она сердито посмотрела на него. Как она могла куда-то идти в таком виде? На ней было поношенное платье, которое она надела ради удобства, и еще влажные после мытья волосы вились непослушной копной.

Роланд взял ее руки в свои и улыбнулся.

— Чепуха,— мягко сказал он.— Ты прекрасна даже в этой дерюжке. Ты русалка из этого фонтана.— Лаура сдержалась, чтобы не расхохотаться, когда подняла глаза и увидела, что он говорил серьезно.— Пошли! — Он потянул ее за собой.— Будет здорово. Мы устроим вечеринку!

Лаура призадумалась. К чему спешить в отель? Там ее никто не ждал, да и делать было нечего. Почему бы не повеселиться назло Себастьяну? Улыбнувшись, она сказала:

— Почему бы и нет? Только если ты не будешь меня стыдиться в таком виде.

— Я ведь уже сказал, что ты прекрасна,— смеясь, отозвался он.

«Эрниз» оказался диско-клубом с небольшим возвышением для танцев. Бар находился рядом с колонками, из которых гремела монотонно-ритмичная американская музыка. Спутницы Роланда сразу же пошли танцевать, а он отвел Лауру к столику в противоположном конце клуба, где можно было поговорить. Пока они размешивали коктейли, Роланд с улыбкой посмотрел на Лауру.

— Столько времени прошло, и вот мы снова в Бангкоке. Я боялся, что больше тебя не увижу.

Лаура опустила глаза и, улыбнувшись, пожала плечами. Всегда неловко чувствуешь себя с человеком, которого давно не видел, подумалось ей. Однако, с Роландом ей было немного проще, чем с Себастьяном.

— Ты прав, заметила она.— Время идет.

Роланд отхлебнул из своего бокала.

— Прошло около двух лет, верно? Чем ты все это время занималась?

Лаура снова пожала плечами.

— Да ничем особенным. Ухаживала за больным дядей, работала. Я жила тихо... до недавнего времени,— добавила она с улыбкой.— О, я очень рада, что вернулась, Роланд. Новые впечатления, знакомые лица. Дома я загнивала. Правда загнивала.

Роланд ласково посмотрел на нее.

— Почему ты уехала, Лаура?

— Мой дядя заболел. Мы с ним были близки. Поэтому, когда это случилось, я поняла, что должна быть рядом с ним.

Роланд посерьезнел. Он наклонился к ней и накрыл ее ладонь своей.

— Но это не главная причина, Лаура.— Его взгляд пронизывал ее насквозь.

Лаура отодвинулась.

— Нет, главная! — Она почувствовала, что краснеет. Что ему было известно? Откуда он все знал? Догадался или наслушался сплетен?

— Я так не думаю.— Чтобы снять неожиданно возникшее между ними напряжение, он поерзал на стуле.— У тебя ведь все кончено с тем орлом из Южной Африки? Как его там... Вандермейер? Помнится, у вас был бурный роман в свое время,— с горечью сказал он.— Ты ведь бросила меня из-за него.— Его презрительная улыбка красноречиво говорила о том, что он считал выбор Лауры безвкусным.

— Ван Воорс,— поправила его Лаура.— Его звали Себастьян Ван Воорс,— выразительно добавила она.— Ты прав. Все это уже в прошлом. Покойничек похоронен! — Она выпалила это так поспешно, с такой страстью, что сама понимала, что выдала свои чувства.

— А, понятно.— Последовала пауза, потом он снова заговорил. От тона его голоса у нее запылали щеки.— Я иногда его встречаю,— небрежно произнес он. Его глаза не отрывались от ее лица.

— Я тоже,— заметила она.— От него никуда не денешься.— Она деланно засмеялась.— Вечно подворачивается, как фальшивый доллар. Ты знаешь, не успела я приехать, как столкнулась с ним. У него компания по чартерным авиарейсам, которую мне порекомендовал один агент. Вот уж повезло! — Лаура сердито тряхнула волосами.

Некоторое время Роланд не произносил ни слова. Потом, очевидно, решил перевести разговор на другую тему.

— Значит, ты вернулась.— Он улыбнулся ей. Твой дядя выздоровел? Лаура покачала головой.— Нет, он умер.

— Мне очень жаль.

Лаура отмахнулась от его вежливого замечания.

— Это было неизбежно,— ответила она.— Рано или поздно это должно было случиться.— Она знала, что ему все равно. Роланд не был знаком с ее дядей и не мог искренне ей соболезновать. Но все равно было приятно, что он это сказал.

— Ну, в любом случае, я рад, что ты вернулась,— произнес он.— Ты снова работаешь в консульстве или приехала отдохнуть?

— Я здесь по делу,— ответила она и объяснила, чем планирует заняться. К ее удивлению, Роланд заинтересовался и даже предложил ей заглянуть в несколько мест, о которых сама она не подумала.

Да, Роланд был прав, с их последней встречи прошло много времени. Лауре было любопытно узнать, чем он жил последние два года. У него появилась новая интересная работа. Теперь он был корреспондентом и редактором в «Петролеум Ньюс», журнале для нефтепромышленников, который распространялся в Сингапуре. По его словам, он приехал в Таиланд, чтобы собрать материал для статьи о новых нефтяных скважинах в Таиландском Заливе.

— Ты знаешь,— сказал он,— это чудо, что мы сегодня встретились. Я теперь почти не бываю в Бангкоке. Почти безвылазно сижу в Сингапуре, ну иногда езжу по делам в Малайзию. А может, это совсем не чудо,— добавил он, хитро улыбаясь.— Может, судьба наконец-то решила сделать мне подарок.

Лаура рассмеялась.

— Похоже, у тебя и так неплохие отношения с судьбой,— парировала она, глядя, как его три подружки, тяжело дыша после танцев, идут к столику.

Потом Роланд галантно проводил Лауру до ее отеля. Когда они стояли в фойе, он взял ее за плечи: и серьезно посмотрел ей в глаза.

— Я не хотел бы потерять с тобой связь, Лаура,— сказал он.— Однажды я уже потерял тебя. Не хочу, чтобы это снова произошло. Я не могу себе позволить дважды делать одну и ту же ошибку.

В ответ Лаура ослепительно улыбнулась.

— Конечно, Роланд. Я всегда считала тебя другом.— В отличие от Себастьяна, Роланд никогда не обижал ее. Но серьезное выражение его лица встревожило ее. Неужели Роланд так изменился за последние два года? Лаура не могла допустить и мысли о том, что его чувства к ней были глубже, чем она предполагала.

— Завтра утром я возвращаюсь в Сингапур,— сказал он.— Но, как я уже говорил, я не хочу, чтобы наша дружба кончилась.— Он вдруг посмотрел на нее с сомнением.— Ты же тоже этого не хочешь, правда?

Лаура улыбнулась.

— Я тоже тебе уже это говорила... Нет. Как с тобой связаться?

Он достал из кармана визитную карточку. На одной стороне было по-английски написано его имя и адрес в Сингапуре. Засовывая ее в бумажник, она с удивлением обнаружила на другой стороне китайские иероглифы. Роланд улыбнулся.

— Это для того, чтобы не носить с собой две карточки. Эту поймут и иностранцы вроде нас, и местные.

— Мне очень понравился сегодняшний вечер,— с улыбкой сказала Лаура. Она сказала правду. Встреча с Роландом подняла ей настроение. За те несколько часов, что она была в его компании, она почти забыла Себастьяна, и ей стало снова хорошо в Бангкоке. Она не знала, увидит ли Роланда еще, но была благодарна ему за этот вечер, за танцы и воспоминания о старых добрых временах.

На следующий день она снова направилась к тому агенту, который рекомендовал ей авиакомпанию «Мунфайер». Теперь она говорила с ним слегка раздраженно.

— Мне нужно слетать в другие отдаленные селения, в которых можно найти оригинальные изделия ручного труда,— заявила она.— Но на этот раз я хочу, чтобы вы заказали мне рейс в другой авиакомпании. Боюсь, что качество услуг «Мунфайер» меня не устраивает.

— Возможно, я неправильно понял, что вы хотели мисс,— любезно ответил агент.— У «Мунфаейр» отличная репутация.

Лаура побелела от гнева.

— Вы поняли меня абсолютно правильно,— возразила она.— Владелец компании не выполнил условия договора, и мне пришлось самостоятельно добираться до Бангкока. А теперь, прошу вас, закажите мне рейс, но только не в «Мунфайер».

Маленький человечек пожал плечами.

— Хорошо, мисс, но другие гораздо хуже.

— Предоставьте мне судить об этом,— сказала она.— Прошу вас не откладывая заняться этим вопросом.

Вздыхая и бормоча что-то по-тайски, он повиновался, заказав по телефону чартерный рейс в другой компании. На следующее утро такси довезло Лауру до аэродрома, который находился рядом с беднейшими трущобами Бангкока. Там она увидела полуразвалившийся ангар, в котором стоял один-единственный невзрачный самолет. Пилот, неопрятный англичанин, от которого дурно пахло, доставил ее в другое селение, где она сделала все необходимые покупки. Несмотря на то, что он в указанное время вернулся за ней, она боялась лететь с ним. В довершение всего, она почувствовала, что от него пахнет перегаром, и поняла, почему самолет бросало из стороны в сторону.

Когда самолет чудом совершил посадку в Бангкоке, Лауру трясло. Ноги ее подгибались, когда она выбралась из треклятого самолета и вынесла свои покупки с территории аэродрома. Подошло такси, и она без сил повалилась на заднее сиденье, благодаря судьбу, что выжила. Она поклялась себе, что никогда в жизни больше не воспользуется услугами подобной фирмы.

Заплатив за проезд, Лаура отнесла новые приобретения в свой номер. Приближался час обеда, и нечего было и думать о том, чтобы заняться делами. Завтра она отправит эти и другие покупки Ральфу в Соединенные Штаты. А сегодня она будет отдыхать. Надо было насладиться радостями жизни, чтобы забыть о том, что она чуть не разбилась.

В своем номере она растянулась на кровати и некоторое время тупо смотрела на потолок. Неожиданно зазвонил телефон. Вздохнув, она подняла трубку. Услышав голос на другом конце провода, она вздрогнула. От гнева кровь бросилась ей в голову, и в ушах зашумело.

— Лаура... Это Себастьян.

Словно ничего не произошло! И в голосе ни намека на смущение!

— Лаура,— продолжал он.— Я только что получил твое письмо. Ты, кажется, очень рассердилась, и я решил позвонить тебе и все объяснить.

— Объяснять нечего, Себастьян,— сказала Лаура ледяным тоном. Гнев собрался в огромный комок у самого ее горла.

— Я очень рада, что ты благополучно приземлился на своем аэродроме,— отчеканила она.— А то я очень боялась, что ты разбился. Однако, признаюсь, что мне не особенно понравились приключения, которые мне по твоей милости пришлось пережить. Мне не улыбалось сидеть до скончания века в той деревне, так что шутка не прошла.

— Лаура, позволь мне все объяснить!

— Я еще раз говорю — объяснять нечего.— У нее не было ни малейшего желания выслушивать его вранье. Довольно с нее его туманных намеков на какие-то обстоятельства.— Я понимаю, почему ты это сделал, Себастьян,— продолжала она.— Прочти мое письмо, и поймешь мои чувства. Прощать я тебя не собираюсь. Ни за что! У тебя были обязанности, а ты плюнул на них. По-моему, ты сделал это нарочно. Можешь не извиняться, это бесполезно. Прибереги свои извинения для того, кто тебе поверит!

Почти в истерике Лаура швырнула трубку. Она надеялась, что он поморщился от этого грохота. А еще лучше, если у него от этого заболит голова — так, как никогда в жизни не болела! В тот момент она ненавидела его.

Через три дня она узнала то, что он пытался ей сказать, в местной англоязычной газете. Это была крошечная статейка, затерявшаяся на первой полосе среди других новостей. Когда Лаура прочла заголовок, ей стало нечем дышать. Она тихо застонала от стыда. Заголовок гласил: «Владелец местной авиалинии пострадал в крушении при посадке».