Пепел любви

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Это было похоже на кошмарный сон. Лаура оказалась одна-одинешенька в тропическом лесу, окруженная деревьями, лианами и Бог знает чем еще.

Отдышавшись, она прислушалась. Если ее не ищет Себастьян, то, возможно, в этих джунглях есть хотя бы намек на цивилизацию, пусть самую примитивную.

Как же Себастьян найдет ее? Он даже интуитивно не сможет отыскать ее в этом лабиринте папоротников, лиан и пальм.

Она не знала, есть ли среди окружавших ее растений съедобные. В отчаянии она поняла, что может умереть от голода в этой чаще. К тому же, ее побег несомненно разозлил Себастьяна. Возможно, он даже не стал ее разыскивать и улетел, обрекая ее на голодную смерть или на съедение диким зверям. По щекам Лауры покатились слезы. Она чувствовала себя маленькой девочкой, потерявшейся в незнакомом людном месте. Она искала ориентиры, но не находила их, и совсем потеряла надежду на спасение.

Теперь она знала, что поступила глупо, убежав от Себастьяна. Было бы достаточно одного резкого слова. Лауре хотелось плакать, но она прекрасно знала, что слезами горю не поможешь. Лучше она хорошенько поразмыслит и, может быть, придумает какой-нибудь выход из положения.

Неожиданно она вспомнила книжки про американских индейцев, которые читала в детстве. Индейцы могли узнать, что по их тропе прошел белый человек, по едва различимым следам, которые он оставил в лесу. Сломанная ветка или отпечаток ботинка в грязи могли рассказать им целую историю.

С безумной надеждой Лаура огляделась вокруг. Когда она бежала, ветки цеплялись за ее одежду. Возможно, на одной из них остался клочок ее блузки. Несомненно, она оставила и другие следы. Может быть, в критической ситуации она сможет найти какие-нибудь зацепки и вернуться на берег к Себастьяну.

Она осторожно пошла в том направлении, откуда, ей казалось, она прибежала. Однако, она сразу же поняла, что задумала почти невозможное. Тут и там ей попадались сломанные ветки и порванные лианы. Из-под камня, вывернутого из земли, выползали потревоженные жучки. Лаура в смятении озиралась. Как ей узнать, ее это следы или какого-нибудь крупного зверя?

Но у Лауры не было другого выхода — надо было продолжать путь. Если она останется на месте, то погибнет. Чтобы не кружить по джунглям, она оторвала от своей изодранной блузки узенькую полоску и привязала ее к дереву. От помеченного дерева она осторожно двинулась вперед, с каждым шагом напряженно вглядываясь в окружавшую ее растительность. С отчаянной надеждой она искала свои собственные следы, время от времени зовя на помощь. Она прислушивалась, не кричат ли ей в ответ. Никто не отзывался, но она не сдавалась. Убегая от Себастьяна, она порвала много лиан и сломала не одну ветку, и теперь видела эти повреждения, или думала, что видит.

Ближе к ночи, после бесконечных поисков, она наткнулась на очевидный след — большой кусок рукава ее блузки, зацепившийся за колючий кустарник. Теперь она вспомнила, что на бегу почувствовала острую боль, когда шипы вонзились в ее плоть. На руке она увидела длинную красную царапину, словно от когтей бешеной кошки. Лаура возблагодарила Господа за этот кустарник и его шипы. Теперь она была уверена, что идет по правильному пути.

Прошла еще целая вечность, и она снова закричала во весь голос. На этот раз ей ответили. Кто-то услышал ее крик, и, казалось, это был Себастьян!

Она снова крикнула, и Себастьян отозвался. Почти в истерике от радости, Лаура побежала на его голос.

Наконец, сквозь зелень она увидела его и, завизжав от радости и облегчения, кинулась к нему навстречу, продираясь сквозь кусты и колючки.

— Себастьян! — крикнула она.— Я уже думала, что никогда тебя не увижу.

Однако, когда она увидела, как он мрачен, ее сердце ушло в пятки.

— Ты дура, что убежала, Лаура,— сказал он ледяным тоном, но с плохо скрываемой яростью.— Чертова дура! Я мог бы тебя не найти, ведь уже темнеет.

Он окинул ее уничтожающим взглядом. На его лице не было и тени сочувствия. Ласковое огорчение, которое она видела утром, превратилось в холодное презрение. Его лицо окаменело, подбородок казался неестественно жестким. На шее его пульсировала вена.

— Себастьян,— прошептала она. — Я очень виновата. Очень.

Себастьян, очевидно, не собирался ее прощать.— Хорошо, если ты это поняла,— сурово сказал он.— А теперь пошли. Я не хочу здесь больше оставаться.

Он хотел сказать, оставаться с ней! От злости глаза Лауры наполнились слезами. Да, она убежала, ну и что? Разве она не достаточно из-за этого пострадала?

— Знаешь, ты вовсе не обязан был ждать меня.— Она заставила себя говорить ровно.— Ты мог бы и вернуться. Сесть на свой самолет и улететь.— Она была рада, что он это не сделал, но не могла ему в этом признаться.

— Поверь, у меня было такое желание,— ответил он.

Слезы обожгли ей глаза.

— Знаешь, мне кажется, я ненавижу тебя, Себастьян,— прошипела она.

Он взглянул на нее с презрением, но продолжал идти, словно она ничего не сказала. Он молчал так долго, что это было уже невежливо, потом, наконец, повернулся к ней и сказал:

— Это для меня не новость, Лаура. Ты достаточно ясно дала мне понять, как ко мне относишься.

Они молча шли к самолету. Она шла сзади, на приличном расстоянии от него, и пыталась не заплакать от обиды и злости. Она сдерживалась, чтоб не зареветь в голос, и старалась не шмыгать носом. Если она сейчас высморкается, он поймет, как ей плохо. Себастьян шел быстро, не оглядываясь и не дожидаясь Лауру, словно хотел быть как можно дальше от нее.

Вскоре они дошли до самолета. Когда она догнала Себастьяна, он был уже в кабине и нажимал на какие-то кнопки. Поскольку никто не мог ей помочь. Лаура попыталась сама забраться в маленький самолет. Отдуваясь, она упала рядом с ним на пассажирское сиденье.

Самолет стоял посреди поляны. В иллюминатор Лаура увидела, что солнце уже давно зашло. Внизу небо было еще лиловым, но сверху спускалась густая темнота. У Лауры не было настроения любоваться вечерним небом. В напряженной тишине она ждала, когда Себастьян запустит двигатель. Все вроде шло как обычно, но, когда двигатель стал разогреваться, Себастьян вдруг с гримасой посмотрел на панель управления. Сначала она подумала, что он был просто в плохом настроении из-за нее. Но, вглядевшись, она с ужасом поняла, что он хмурился из-за каких-то показателей прибора.

— Что случилось? — Набравшись мужества, она заговорила с ним.— Что-нибудь не так?

— Батарея не заряжается,— ответил он.— Генератор полетел.

— Я не понимаю, в чем проблема.— Она смотрела на него с тревогой и недоумением.

— По-моему, с двигателем все в порядке. Ты хочешь сказать, что когда энергия кончится, мы можем упасть или что-нибудь в этом роде? — спросила она.

Себастьян покачал головой, не отрывая глаз от приборов.

— Нет, к двигателю это не имеет никакого отношения. Когда он включен, турбины не дают ему заглохнуть. От батареи работают приборы и радио.— Он резко прибавил: — И то, и другое для нас сейчас особенно важно.

Глаза Лауры расширились.

— Ты хочешь сказать, что мы не попадем в Бангкок?

— Я не могу лететь в темноте без приборов и связи.— Он говорил с ней, как с последней идиоткой.— А благодаря твоему побегу нам придется делать именно это.

Лаура проглотила гнев и унижение. Она могла бы напомнить Себастьяну, что сделала это из-за него. Он обещал ей, что они будут заниматься только делами, однако, при первой возможности попытался ее поцеловать. А еще раньше он соврал ей, притворяясь, что любит ее, и продолжая встречаться с Камиллой Нгуйен. Но она молчала. Сейчас ей было не до певицы. Они, казалось, были в безвыходной ситуации.

— Что нам делать? — прошептала она.

Себастьян пожал плечами.

— Ну, лететь мы, конечно, сейчас не сможем. Уже темно, и погода может измениться. Боюсь, что нам придется подождать до рассвета.— Он взглянул на Лауру. К ее щекам прилила краска, когда она увидела презрение в его глазах. Ей стало не по себе при мысли о том, что придется провести в его обществе всю ночь. Она видела, как он мрачен, и чувствовала его ярость. Она сразу поняла, что ей предстоит неприятная ночь.

— Себастьян, я...— начала она, но он перебил ее.

— Меня не интересует твое мнение,— сказал он.

Лаура вспыхнула.

— Хорошо! — закричала она.— Но я имею право знать, как и где мы проведем эту волшебную ночку. Здесь слишком мало места.— Короткого полета хватило, чтобы ее ноги затекли, а она заметила, что его сиденье было еще неудобнее. Рычаги мешали ему вытянуть ноги, которые были гораздо длиннее, чем у нее.

Себастьян пожал плечами.

— Это очевидно,— Он потянулся за курткой.— Поэтому вылезай. Мы идем гулять.— Он открыл люк со своей стороны и вылез из кабины.

Она услышала, что он огибает самолет и подходит к ее стороне. Распахнув люк, он смотрел на нее снизу. В кромешной тьме, окружавшей их, она видела только контуры его лица — крылья носа, волосы, подбородок и, яснее всего, его глаза, которые гневно блестели на темном лице.

— Вылезай,— приказал он, но не сделал ни одного движения ей навстречу. Лаура вдруг испугалась. Это был не Себастьян, это был незнакомый человек.

— Я сказал вылезай,— прогремел его голос в темноте. Лаура, не осмеливаясь ослушаться, но мечтая провалиться сквозь землю, сползла с сиденья и без его помощи спустилась на землю.— Что теперь? — прошептала она.

— Заткнись и иди за мной,— приказал он с гримасой. Его фонарик высветил узенькую тропку, которая вела вглубь джунглей. Лаура покорно последовала за ним, не осмеливаясь спросить, куда и зачем он ее ведет. Она знала, что ей оставалось только подчиниться. Минут через двадцать они дошли до полуразвалившейся хижины, притаившейся среди деревьев. Это была типичная местная постройка, стоявшая на сваях примерно в метре от земли, с плетеными стенами, в которых зияли дыры. Крыша хижины была залатана пальмовыми листьями.

Это давно заброшенное жилище казалось холодным и неуютным. Очевидно, Себастьян решил, что в нем они проведут ночь.

Лаура была в недоумении.

— Откуда ты знаешь про эту хижину?

— Иногда я вожу охотников по этой тропе,— ответил он.— А эта конура так недалеко от нее, что ее трудно не заметить. Конечно, я и представить себе не мог, что мне она когда-нибудь понадобится,— с горечью сказал он.

Лаура почувствовала, что краснеет. Он все еще был зол на нее. Себастьян направил луч фонарика на одну из стен, и они увидели дверной проем, к которому вела бамбуковая лестница. Он жестом приказал ей подняться.

Лаура с сомнением посмотрела на Себастьяна. Ей было страшно находиться с ним под одной крышей. Заметив, что она колеблется, Себастьян устало покачал головой, словно решил, что она совсем ничего не соображает.

— Давай,— сказал он,— для этого тут есть лестница. Залезай!

Лаура слегка отпрянула.

— Себастьян, я...— Ей очень не хотелось подниматься в хижину.

— Чего ты ждешь? — В его голосе было раздражение.

— Поднимайся сам. Я посижу здесь несколько минут.— Она решила просидеть внизу не меньше часа. Она была готова на все, лишь бы не находиться в присутствии человека, который, очевидно, ненавидел и презирал ее.

Себастьян пожал плечами.

— Как знаешь.— Он бросил на нее еще один уничтожающий взгляд через плечо, взобрался по лестнице и исчез в хижине. Через несколько минут он крикнул издевательским тоном: — Здесь на полу сухо, Лаура, и я довольно удобно устроился. А ты?

— Мне очень хорошо, Себастьян,— крикнула она ему в тон.

Умирая от усталости, Лаура огляделась в поисках сухого местечка, где она могла бы прилечь, но видела только влажную от росы растительность. Под ее ногами была грязь. Она чувствовала себя самым несчастным созданием на земле. Вздохнув, Лаура решила, что уж лучше вытерпит злобные взгляды Себастьяна, чем останется снаружи.

Вздохнув, она взобралась по лестнице и нырнула в дверной проем. Она неуверенно посмотрела на Себастьяна. Не говоря ни слова, он раскурил трубку. Огонек спички на секунду осветил его лицо. Она увидела, что его глаза сузились, и в них была неприязнь. Он яростно пыхтел своей трубкой, словно в одной щепотке египетского табака сосредоточилась вся его Вселенная. Лаура села на пол, по-турецки скрестив ноги, и молча ждала, когда он заговорит. Ей показалось, что прошла вечность, когда он, наконец, поднял на нее глаза.

— Значит, ты все-таки решила провести ночь в доме.

У Лауры екнуло сердце. В его голосе снова была издевка.

— Да, решила,— ответила она и неуверенно продолжала: — Если ты хочешь, чтобы я осталась внизу, я так и сделаю, но мне показалось, что здесь удобнее.

— Если кто-нибудь останется внизу, то это буду я.

Лаура выпрямилась.

— По-моему, ты чересчур заботлив, Себастьян.

— На твоем месте я бы так не считал,— процедил он.— Просто я боюсь, что ты опять куда-нибудь забредешь, и мне придется искать тебя все утро. Честно говоря, мне не улыбается такая перспектива.

Лауру бросило в жар от этого оскорбления.

— Поступай, как хочешь, Себастьян,— сказала она.— Лично я собираюсь немного поспать.

Однако, она не смогла уснуть. Она вертелась на голом полу, стараясь найти удобное положение. Кроме того, Себастьян улегся слишком близко от нее. Она слышала его дыхание, чувствовала сладковатый запах его табака, и хижина была так мала, что она могла сделать одно движение и оказаться у него под боком. При мысли об этом ее сердце начинало биться сильнее. Несмотря на его ложь и предательство, Лауру влекло к нему, ее удерживала только гордость. Закрыв глаза, она притворилась спящей. Себастьян докурил трубку, немного поворочался и затих.

Лежа без сна, Лаура считала минуты. Через некоторое время она чуть приоткрыла глаза. К своему удивлению, она увидела, что его глаза были тоже открыты. Он лежал на спине, глядя в потолок. На его лице отражались тяжкие раздумья. Она чуть не заговорила с ним, но вовремя удержалась, зная, что он скажет какую-нибудь грубость в ответ. Ей было достаточно того, что он уже наговорил ей.

Лаура снова подумала о Камилле. Вероятно, Себастьян мечтал о красавице-вьетнамке. Она была таким очаровательным созданием. Сердце Лауры разрывалось от боли. Разве ее любовь что-нибудь значила рядом с красотой и грацией такой женщины, как Камилла? Украдкой взглянув на Себастьяна, Лаура снова почувствовала желание. Вздохнув, она повернулась к нему спиной, чтобы он не увидел, что она не спит, и не угадал ее мысли. Вскоре Лаура забылась беспокойным сном. Ей показалось, что прошло не больше минуты, когда Себастьян растолкал ее.

— Вставай. Пора двигаться.

Со стоном Лаура поднялась с пола. В небе едва забрезжил рассвет, когда они вернулись к самолету. Они залезли в кабину, и, не говоря не слова, он запустил двигатель.

Самолет двинулся с места и поехал по полю, медленно разгоняясь. С мягким толчком они оторвались от земли. Как всегда, с удовольствием Лаура наблюдала, как сначала стволы, а потом верхушки деревьев уходили из ее поля зрения, оставаясь далеко внизу. Вскоре под ними были только облака. Самолет окружала бледная голубизна неба.

Они летели около двух часов, и за это время никто из них не проронил ни слова. Приземлившись, самолет вернулся в свою нишу в главном ангаре и там остановился с визгом тормозов. Последовал еще один толчок, и двигатель затих. К тому моменту Лаура хотела одного — убежать, поскорее поймать такси и вернуться в свой отель, где она сможет спокойно помыться, поплакать и поспать.

Лаура схватилась за ручку и попыталась повернуть ее. Она выпрыгнет из кабины и убежит от него, не оглядываясь, чтобы никогда его больше не видеть. Теперь она могла поверить, что их любовь прошла, или же вообще никогда не существовала.

Однако, Себастьян крепко схватил ее за руку. Его пальцы причиняли ей боль. Если она попытается вырваться, все его служащие станут свидетелями отвратительной сцены.

— Себастьян! — сказала она, задыхаясь.— Отпусти меня.

— Нет! — произнес он. Его голос резанул ее, как острие ножа.

— Я сказала, отпусти меня! — Она попыталась освободиться, но он вцепился в нее мертвой хваткой. Ее запястье было словно в тисках. Если бы она уже не плакала, от боли слезы бы покатились из ее глаз.

— Сначала я хочу знать, что, черт возьми, произошло! — закричал он.— Сначала ты расскажешь мне, почему ни с того ни с сего ты стала такой несносной!

— Я не несносна.— А если и так, она имела на это право.

— Ты отменила наш полет и почему-то сказала, что больше не желаешь меня видеть. Я уговорил тебя передумать, но тут ты убегаешь неизвестно зачем. Боже мой, девочка, и ты еще говоришь, что ты не несносна!

— Если даже и несносна, в этом виноват ты,— огрызнулась она.

— Что ты имеешь в виду? — Он с недоумением уставился на Лауру.

— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду,— крикнула она.

— Понятия не имею,— сквозь зубы сказал Себастьян.

— Камилла Нгуйен.— Она резко повернулась к нему, задыхаясь от ярости.— Весь Бангкок о вас знал, все, кроме меня. Даже те европейцы на вечеринке судачили о вас.

Себастьян заметно побледнел.

— На вечеринке?

— Да, на той самой вечеринке, куда ты отказался со мной идти, сославшись на дела. Я поехала туда одна.— Лаура с горечью посмотрела на него сквозь слезы.— Я видела тебя там с ней, Себастьян. Похоже, для сплетен есть повод. Очаровательная Камилла и таинственный светловолосый пилот, с которым она летает каждый день. Я бы сказала, красавица и чудовище.

Глаза Себастьяна расширились, но Лаура отвернулась. Ей было все равно, что он чувствовал. Она решительно тряхнула головой и продолжала:

— Ты ведь был с ней, когда твой самолет разбился? Ты солгал мне, Себастьян. Ты сказал, что летишь по делам, а сам встретился с ней.

Себастьян ответил стальным голосом:

— Слушай, Лаура, не твое дело, с клиентом я встречался или с подружкой.

Лаура покраснела.

— Не мое дело? — Вне себя от негодования, она замолчала. Себастьян продолжал:

— Дело в том, что я собирался вернуться за тобой. У меня не было ни малейшего желания бросать тебя там на произвол судьбы. Если бы я не потерял сознание, я бы приказал одному из своих пилотов забрать тебя.

С болью в сердце Лаура опустила глаза.

— Это очень мило с твоей стороны, Себастьян,— заметила она с сарказмом.— Но почему тогда, если я была всего лишь твоей клиенткой, ты сбил меня с толку? Зачем было устраивать пикники, обед при луне у тебя дома? И к чему все эти поцелуи и слова любви? Или эти услуги ты предоставляешь всем своим клиенткам? — язвительно поинтересовалась она.

Вместо того, чтобы разозлиться, Себастьян обнял ее.

— Лаура,— прошептал он.

Лаура вырвалась.

— Прекрати это, Себастьян! Однажды ты разбил мне сердце, и я была настолько глупа, что позволила тебе это сделать еще раз, но с меня довольно! Если для тебя любовь — игрушка, это твое дело, но я отношусь к этому очень серьезно!

— Я тоже, Лаура.— Он говорил тихо, но страстно.— Я люблю тебя, Лаура.— Он снова попытался обнять ее, но она напряглась. Он почувствовал это и отпустил ее.— Хорошо,— продолжал он.— Теперь, по крайней мере, я понимаю, что тебя гложет, и не могу винить тебя за то, что ты поверила очевидному.

Лаура улыбнулась сквозь слезы.

— Ты очень добр,— сказала она.

— Сейчас бессмысленно доказывать тебе, что мы с Камиллой не любовники, ты все равно мне не поверишь. Да и почему ты должна мне верить? — пробормотал он, пожимая плечами.

— Ты мог бы рассказать мне всю правду,— возразила Лаура.— Если она не твоя очередная пассия... если вы не любовники, как подозревает весь Бангкок, какие у вас отношения? Почему ты солгал мне про вечеринку? Я готова тебя выслушать, и, поверь мне, я могу простить почти все, если буду уверена, что...— Она умолкла. Он прекрасно знал, что ее интересовало.

— Лаура, это не так легко.

Она раздраженно крикнула:

— С меня довольно! Закажи мне такси. Я еду домой.

— Лаура! — Он взял ее за плечи. Она хотела вывернуться, но на этот раз он не отпустил ее.— Лаура, подожди минутку.

— Зачем? — Она уже не скрывала своих слез.

— Лаура, мои секреты не принадлежат одному мне.

— Какая прелесть! — с отвращением сказала Лаура. Она снова сделала попытку убежать, но он все еще крепко держал ее за плечи.— Лаура,— шепнул он ей на ухо.— Я все тебе расскажу, все, что ты хочешь знать...

Лаура перебила его.

— Тогда начнем с Камиллы. Что тебя с ней связывает?

— Но не сейчас,— продолжал он, словно не слышал ее слов.

— А когда? Я и так слишком долго ждала, Себастьян,— раздраженно сказала Лаура.

— Сегодня вечером.

Лаура глубоко вздохнула и посмотрела на свои руки.

— Я устала от всего этого, Себастьян. Устала от лжи, от измен. Ты слишком часто это делал. И теперь пытаешься выиграть время.

Он сжал ее плечи.

— Лаура, это так важно. Я знаю, что ты имеешь право обижаться на меня, но, прошу тебя, не отказывайся от того, чего ты хочешь так же сильно, как я!

— О, Себастьян, я...— начала было Лаура.

— На карту поставлено наше будущее, Лаура,— продолжал он.— Наше общее будущее. Я не хочу ставить его под угрозу, но у меня есть обязательства. У нас с Камиллой совсем не любовь, по крайней мере, не любовь друг к другу. Но это так важно, что сначала я должен посоветоваться с ней, а уже потом рассказывать что-то тебе.

— Себастьян! — Лаура хотела запротестовать, но он продолжал.

— Теперь выслушай меня... пожалуйста. Я не прошу тебя верить мне всю жизнь, ничего не зная... Но подожди хотя бы до вечера... До пяти часов. Да, почему бы мне не сказать тебе — через два часа я лечу с Камиллой, и тогда поговорю с ней. Она имеет право узнать, что я собираюсь все тебе рассказать, и ты скоро поймешь, почему. В общем, я молю Бога, чтобы все это поскорее закончилось, но лучше я тебе откроюсь, чем ты будешь подозревать черт знает что...

— Себастьян...— Лаура нахмурилась. Она не знала, что и думать. Как она могла поверить ему? Это было бы глупо. И все же, он сказал, что через несколько часов все прояснится.

— Не решай ничего сейчас,— снова заговорил он.— Постарайся пока ни о чем не думать. Я не прошу тебя простить меня сейчас, хотя надеюсь, что, когда тебе станет все известно, ты это сделаешь. Подожди чуть-чуть и поверь мне в последний раз ради нашего счастья.

Вздохнув, Лаура нехотя кивнула.

— Ладно, попробую,— скрепя сердце согласилась она.— В конце концов, я ничего не теряю.

Себастьян с облегчением вздохнул.

— Спасибо. Теперь я отвезу тебя. Себастьян довез Лауру до ее отеля. Войдя в номер, она сразу же переоделась в чистую ночную рубашку и мгновенно уснула. Она проснулась часов через шесть, как раз вовремя, чтобы успеть одеться и взять такси до маленького ресторанчика в китайском квартале, где в половине шестого она должна была встретиться с Себастьяном.

Сев за столик, с которого можно было следить за входом, Лаура взглянула на часы и нахмурилась в недоумении. Она приехала с небольшим опозданием. Если бы Себастьян появился здесь раньше, он бы несомненно дождался ее. Лаура окинула ресторан взглядом, с тревогой думая, не случилось ли с ним чего.

В ожидании Себастьяна она выпила бесчисленное количество чашек чая и заказала пирожные, которых ей не хотелось. За окном темнело. С растущим беспокойством она гадала, куда он мог деться. Она представила себе Себастьяна вместе с Камиллой в его маленьком самолете и подумала, что он мог снова обмануть ее. Она вспомнила крушение, которое потерпел его самолет несколько недель назад. Тогда он тоже был с Камиллой. Если они не были любовниками, к чему эти частые встречи? Лауру охватили дурные предчувствия. Она надеялась, что с ним ничего не случилось.

В конце концов, Лаура поняла, что больше не может оставаться в ресторане. Наступило время обеда, и ресторанчик наполнился посетителями. Его владелец уже бросал в ее сторону неприязненные взгляды. Заплатив по счету, Лаура вышла на улицу и поймала такси. Сначала она заедет на его аэродром, чтобы узнать, когда он вернулся, и вернулся ли. Довольно с нее телефонных разговоров со служащими, которые говорили по-английски так же, как она по-тайски. Она лично убедится в том, что ничего не произошло.

Когда такси подъезжало к аэродрому «Мунфайер», Лаура с облегчением увидела, что в офисе еще горит свет. Там кто-то был, если не сам Себастьян, то один из его служащих. Было бы хорошо, если бы он говорил по-английски, тогда он скажет ей, где Себастьян.

Надежда боролась в ней с тревогой. Попросив водителя подождать, она вышла из такси. Ноги едва держали ее, когда она почти бегом направилась к задней двери ангара, где находился офис Себастьяна.

Когда она скользнула в коридор, тихо прикрыв за собой металлическую дверь, она увидела, что в его кабинете горит свет. Ее сердце сильно забилось. Тот, кто там был, непременно должен знать, где Себастьян. Но, дойдя до двери, Лаура остолбенела. Все оборвалось у нее внутри. Висевшая на двери газовая занавеска ничего не скрывала от любопытного взгляда. Сквозь нее она отчетливо видела, что происходило в комнате.

Она бы продала душу дьяволу, чтобы не видеть того, что открылось ее взгляду, но она видела, и от этого слезы обиды обожгли ей глаза. Ее сердце разрывалось от острой боли, словно невидимая рука вонзила в него нож.

Себастьян сидел на своем кожаном диване. К нему прижималась Камилла, положив руку ему на грудь.

Сквозь слезы Лаура заметила, что одной рукой он ласково обнимал вьетнамку за плечи. Другой рукой он теребил ее блестящие, иссиня-черные волосы. Окаменев от горя, Лаура увидела, что этой же рукой Себастьян взял ее за точеный подбородок и приблизил ее лицо к своему. Потом он поцеловал ее с нежностью, которая привела Лауру в ужас.

— Нет! — крикнула она и побежала прочь.