Песчинка на ветру

Глава 28

— Вы уезжаете завтра, — вернувшись через несколько дней сообщил генерал. Джамиля, сидя среди подушек у горящего камина, вышивала на пяльцах. Роман наблюдал за её ровными стежками, иногда глядя на меня. Я не знала, о чём он в это время думает и не пыталась угадать. Окно выходило во двор, поэтому я последний час наблюдала за Арсланом, который отдавал бойцам какие-то приказы. Его целый день не было, но он не спешил входить в дом, кружа по двору с автоматом наперевес. Маску он снял, оставшись в чёрных штанах и такой же куртке.

— Хорошо, — кивнул Роман и перевёл сообщение Джамиле, потому что Арслан сказал фразу по-русски. Девушка бросилась Роману на шею, но тот осторожно посадил её на место и посмотрел на меня. — Эми, мы вернёмся в Россию и свяжемся, например, с Артёмом. Будет лучше, если он заберёт тебя.

— Я никуда не еду.

— Что? — Роман подскочил к дивану, где я сидела. — Что это означает?

— Это означает, что я остаюсь.

— Не трогай её, — окрик Арслана остановил Романа, который намеревался хорошенько тряхнуть меня. Тот отошёл в сторону, а в комнату заглянуло несколько бойцов, привлечённых громким голосом командира. На улице начался дождь, и все поспешили в дом. Арслан сбросил намокшую куртку прежде, чем подойти ко мне. Высунув из-под пледа босую ногу, так как сегодня я вновь надела полупрозрачные штанишки, я упёрлась ею в его живот.

— Эми, — он обхватил ладонью мою ступню, легко коснулся губами пальчиков на ней. — Нам нужно поговорить. Да? Осторожно, я мокрый.

Я прижалась к его телу, повиснув на нём.

— Я тоже мокрая, очень-очень мокрая, потому что смотрела, как ты ходишь по двору целый час. Держи меня, Арслан.

Забросив меня на плечо, мужчина стал подниматься по лестнице.

— Эми, заканчивай этот спектакль, — Роман зашёл за нами в спальню.

Я почувствовала лёгкое дуновенье ветерка. Арслан бросил меня на кровать, становясь на колени между моих ног. Дрожь нетерпения прошлась по моему телу.

— Сейчас, малышка, сейчас, — пообещал он, стаскивая с меня штанишки. — Рахман, выйди и закрой эту чёртову дверь с обратной стороны. Немедленно!

Они уехали следующим утром. Никто не позвал меня их проводить, поэтому я смотрела из-за шторы в окно спальни не став спускаться вниз. Впрочем, Роман не поднялся, чтобы попрощаться со мной и ни разу не взглянул наверх, садясь в машину. Когда та скрылась за руинами домов в конце улочки, я опустилась на ковёр, здесь же у окна и разрыдалась.

— Ты спасла ему жизнь, — Арслан бесшумно вошёл и сел на кровать. — Эта война обречена, а Роман всегда идёт до конца. Впрочем, ты ещё можешь догнать его.

— Нет, — приползя на коленях до кровати, я прижалась лицом к его ногам. — Он всегда был для меня ветром. Я сравнивала себя с песчинкой, летящей за ним по воздуху. Теперь песчинкой будет Джамиля. Я стала обгоревшим углём, выброшенным в грязную лужу посреди двора. Теперь любой прохожий может пройтись по мне ногами, если, конечно, захочет об меня испачкаться.

Положив руки мне на плечи, мужчина тряхнул меня с такой силой, что моя голова качнулась из одной стороны в другую.

— Я больше не хочу слышать ничего подобного, Эми! Никогда! Когда представится подходящий шанс, ты вернёшься домой! Без Романа. Я лично передам тебя в руки того человека, кому можно доверять на все сто!

Я рассмеялась:

— Домой? После всего, что я видела здесь? Да я с собственными родителями не смогу сесть за один стол! У меня больше нет дома, нет другой жизни. Только ты! Я буду с тобой до конца, до того момента, когда в твоём пистолете не появится предназначенная для меня пуля.

Бои усиливались. В доме мы провели зиму и весну, затем город был сдан. Теперь лагерь состоял из множества палаток, оттеснённый обратно к горам. И с каждым днём становилось всё тяжелее. Лагерь сменялся всё чаще и чаще. Наступила жаркое пыльное лето, сменившись дождливой осенью. Лагерь обосновался в небольшой деревне, где мы с Арсланом заняли один из нескольких весьма ветхих домиков. Несмотря на то, что мы с Арсланом ели из одной миски, и он всегда выбирал для меня лучшие кусочки, я чувствовала себя очень плохо. Рядом со мной почти постоянно находилась приставленная им женщина, и сегодня она что-то очень долго объясняла мужчине, постоянно кивая в мою сторону.

Присев рядом, он внимательно посмотрел на меня.

— Эми, а ты не чувствуешь себя странно?

— Я не понимаю.

— Не как обычно.

— Плохо мне всегда одинаково. Ты устал от меня, Арслан?

— Нет, Эми. Более того, я удивлён, как долго ты молча терпишь подобные неудобства, — возразил он. — Вернёмся к твоему самочувствию. Видишь ли, Мэриям уверенна в том, что ты ждёшь ребёнка.

— В смысле, беременна? — перевела я на более понятное для себя слово.

— Можно сказать и так. Наши женщины не используют это слово, но сам факт от этого не меняется. Я не могу припомнить, когда у тебя в последний раз были женские дни.

Я тоже не могла припомнить.

— После моего приезда сюда они стали идти нерегулярно. Роман говорил, что это от стресса, последствия моих проблем со здоровьем и так далее.

— Я не хочу, чтобы тебя осматривал лагерный врач. Лучше достать тест на беременность.

Тест определял не только наличие или отсутствие интересного положения, но и показывал срок в неделях. Моё положение он оценил в десять-двенадцать недель. Арслан увидел цифры ещё раньше меня, так как сразу забрал миниатюрный датчик.

— Это значит, что я с кем-то спала за твоей спиной? — негромко проговорила я. Никаких эмоций не осталось, даже слёзы пересохли.

— Я никогда не говорил, что не могу иметь детей. У меня их нет, но это не значит, что их быть не может. А, учитывая, что предохранялись мы с тобой весьма кустарно…. Наверное, подсознательно я с самого начала хотел от тебя сына. И могу понять, что эта новость не обрадовала тебя так, как меня, — мягким, почти незнакомым мне тоном произнёс мужчина.

Я подумала, что ослышалась.

— Ты рад ребёнку?

— Да, Эми, я рад и хочу, чтобы этот ребёнок родился. Моё и твоё дитя.

— Значит, он родится, — ответила я, понимая, что этого не произойдёт. Даже, если меня завтра не убьёт шальная пуля, ребёнка мне здесь не выносить. Собственной смерти я не боялась — логическое завершение последнего года моей жизни. Но в чём виноват ребёнок? Как в этом аду его вообще можно было зачать?

Война напоминала перекати-поле. Наёмники теряли свои позиции и вновь отступали к горам. Через несколько дней к нам приехал Саид, и они о чём-то долго говорили с Арсланом.

— Утром мы уходим, — сказал мне Арслан, ложась рядом со мной в узкой кровати. — Постарайся отдохнуть, дорога будет длинной и тяжёлой.

Я, Арслан и ещё с десяток бойцов стали подниматься дальше в горы рано утром. Шли почти сутки, пока не оказались на ровной площадке, где нас уже ждал вертолёт.

Через некоторое время он приземлился на территории Турции. Конечной точкой нашего путешествия оказался домик для отдыхающих на территории какого-то отеля. Впервые за долгое время я смогла принять нормальную ванну, за стеной не раздавались автоматные очереди, и мы с Арсланом оказались наедине. Очень устав, я уснула, едва моя голова коснулась подушки. Зато утром меня разбудило ласковое поглаживание его рук.

— Выспалась? Как ты себя чувствуешь? — спросил мужчина, легко касаясь ладонью моего ещё плоского живота.

— Да. Всё хорошо. Арслан, почему мы здесь?

— Ребёнку нужна тишина, — уклончиво ответил он. — Ты же не хочешь, чтобы наш сын родился глухим?

— Конечно, не хочу. А если родится девочка? Ты побьёшь меня палкой?

— У тебя не может родиться девочка, только сын, — уверенно ответил он.

Разговор пришлось прекратить, потому что нам принесли завтрак. После него мы приехали в частный медицинский центр, где у меня взяли невероятное количество анализов и сделали УЗИ. Оно показало, что ребёнку действительно двенадцать недель, то есть три месяца. Арслан тоже присутствовал, и я заметила в глубине его глаз слёзы, когда врач включил на аппарате громкость, чтобы мы могли послушать сердцебиение нашего сына. Аппаратура здесь была новейшей, и доктор на девяносто девять процентов уверил нас, что родиться именно мальчик. Мне предложили пройти ещё несколько специалистов. Осмотр не выявил каких — либо нарушений. Мы вновь вернулись к гинекологу, у которого уже были ответы на большинство анализов. Они все оказались хорошими. Лишь некоторые показатели не дотягивали до нормы в биохимическом анализе крови. Мне порекомендовали витамины и более стабилизированное питание. Это было не удивительным, так как еда в лагере всё же была однообразной.

Потом мы долго гуляли по пляжу возле моря, сидели на тёплом песке и смотрели, как разбиваются о берег волны. Мне всё ещё не верилось в происходящее, представляясь удивительным сном. Темнело здесь невероятно быстро. Я крепко прижалась к горячему и сильному мужскому телу. Арслан наклонил голову, заглядывая мне в глаза, и наши губы слились в долгом поцелуе.

— Ночи здесь холодные, — шепнул он, поднимая меня на руки и относя в домик. Оказавшись на просторной кровати с хрустящими свежестью ароматными простынями, я вновь потянулась к его губам. Он стал на колени, поддерживая моё тело, и я медленно стала опускаться вниз, покусывая и лаская покрытую шрамами кожу. Расстегнув пуговицу простых шорт, я позволила освободиться уже налитой и твёрдой плоти. Последнее время из-за моего плохого самочувствия у нас не было возможности для подобных любовных игр. Теперь я стала ласкать губами и языком мощный стержень, держась руками за его бёдра и глядя в его глаза. Подобно штормовой волне страсть всё сильнее накрывала его тело и разум. Положив руку мне на затылок, мужчина стал двигаться в собственном ритме забыв обо всём. Я старалась подстроиться под его ритм, наслаждаясь происходящем и предвкушая последующие за этим ласки. Эта ночь ещё только начинается.

Наша идиллия, нарушаемая лишь обслуживающим персоналом, продолжалась три недели. Проснувшись очередным утром, я сладко потянулась, чувствуя лёгкое томление заласканного тела и поняла, что кровать пуста. Мои глаза мгновенно распахнулись. Арслан был в комнате, но не один. У закрытого жалюзями окна, чтобы спальню не заливало яркое солнце стоял ещё один мужчина. Конечно, я узнала его сразу несмотря на то, что его присутствие здесь, как и в моей жизни казалось фантастическим. Это был Артём. Я не видела его больше года и невольно отметила, что он изменился. Нет, не постарел и не осунулся. Скорее возмужал, а выражение его лица стало закрытым, взгляд более резким.

— Зачем ты здесь? — произнесла я раньше, чем подумала.

— Я искал тебя, всё это время, — ответил он. — Я не на секунду не переставал верить, что однажды найду.

— Ты вернёшься с ним к себе домой, — нарушил молчание Арслан. Его голос прозвучал глухо. Обычно он не разговаривал со мной подобным тоном. Я понимала, что он всё решил и моё мнение уже неважно. Завернувшись в простыню, я встала с кровати и подошла к нему.

— Домой? У меня нет дома и ты это знаешь! Как мне вернутся туда, где меня уже похоронили! Как объяснить появление ребёнка? Это всё из-за него, да? Ты сам сказал, что для меня нет дороги назад! Теперь, отправляя меня к семье, ты подвергаешь всех их опасности.

— Я сказал Саиду про ребёнка. Про то, что убью любого, кто попытается ему навредить. Я не хочу, чтобы наш сын отвечал за жизнь своего отца. Ты уедешь и никогда больше не вернёшься сюда, а я продолжу жить так, как жил и женюсь на Джамиле! Свадьба состоится через несколько дней.

Я влепила ему пощёчину. Со всей силы, на которую была способна. Арслан резко вскинул руку, но тут же опустил её назад. Артём поспешно стал между нами. В следующую минуту Арслан оттолкнул его.

— Парень, уйди! Ты всё ещё на моей территории.

В ответ Артём лишь сжал кулаки. Я хорошо знала, что ему не выстоять против Арслана и встала между ними. Последний слегка успокоился и отступил на шаг.

— Ты возвращаешься домой, Эми. Родишь и воспитаешь нашего сына.

Я вновь взмахнула рукой, но мужчина перехватил её, больно зажав в своей.

— Детей тебе родит Джамиля. Выносит и выкормит в клетке, которую ты построишь для неё, под присмотром твоих родителей. Не смей решать за меня! Я пойму, если надоела тебе, но не оскорбляй меня ложью. Ты ушёл из тех пещер, Арслан?

Он отпустил мою руку, прижал к себе, придерживая сползающую простынь.

— Я люблю тебя, Эми. Наверное, с той минуты, как впервые увидел. Я люблю тебя больше собственной жизни, больше всего на свете. Я люблю тебя настолько сильно, что должен отпустить. Ради тебя я переверну мир, а ты сделаешь всё, чтобы жить дальше. Пообещай мне, Эми!

— Ненавижу тебя, ненавижу, — разрыдалась я, уткнувшись лицом в его грудь и забыв про простынь.

— Так лучше, — ответил Арслан, приподнимая мою голову и прижимаясь губами к моему рту в последнем поцелуе с привкусом солёных слёз. — Я всегда буду любить тебя, Эми.

Он ушёл, а я рыдала, сев на ковёр и уткнувшись лицом в смятые ночью простыни. Они не хранили запах его тела, видимо, в этом отеле пользовались качественным кондиционером для белья.