Пешка? Королева

Глава первая

Лили Фонтейн почувствовала, будто ее коснулось ледяное лезвие. С океана дул вечерний ветерок, но он не имел никакого отношения к тому, что по ее телу прошел тревожный озноб предчувствия. Он здесь.

Между ними всегда существовало притяжение, эта мгновенная связь, которая опять возникла сразу же, стоило ей вернуться после десятилетнего отсутствия в Уанмату, город на побережье Новой Зеландии, в котором она родилась. Лили знала, что ей придется встретиться с ним, со своим призраком из прошлого, от которого она пыталась бежать слишком долго и так усердно, что не заметила, как круг замкнулся.

Она подняла глаза, собираясь с силами, зная, что он находится в паре метров от нее.

Так и есть. Джек Долан. Ее первая любовь. И последняя.

Лили сделала вдох, и запах дорогого одеколона, разнесшийся по заправочной станции, заглушил бензиновые пары. То же самое когда-то произошло с ней, когда страсть Джека подчинила ее себе, заглушив голос рассудка. А затем он оттолкнул ее своим безразличием и оставил с презирающим ее отцом, который считал, что во всем виновата только она…

При этом воспоминании плечи Лили непроизвольно напряглись, но лицо не изменило своего выражения. Между тем Джек подошел почти вплотную.

— Это ты?

Его голос стал низким и властным, и при звуках этого голоса молодую женщину снова бросило в дрожь, хотя и не такую сильную, как десять лет назад. Наверное, этого следовало ожидать: десять лет изменили их обоих.

Джек опустил дорогие солнцезащитные очки на переносицу. Их взгляды встретились. В глазах Джека мелькнуло что-то похожее на ярость, и Лили вдруг пожалела, что между ними исчезла даже хрупкая преграда в виде очков.

Глаза цвета расплавленного янтаря удерживали ее, напоминая о прошлом. На миг Лили оцепенела, потеряв дар речи. Она сглотнула, чтобы избавиться от внезапной сухости во рту, и сразу почувствовала, что краснеет. Будь он проклят за то, что до сих пор имеет власть над ней!

— Ты не такая, как я ожидал, — не моргнув глазом сообщил он.

— И чего же ты ожидал? — вздернув подбородок, спросила она, выдерживая его взгляд.

И почти сразу поняла, что сплоховала. Безрассудно самой лезть ко льву в пасть. Ей следовало сделать вид, что она его не заметила, заплатить за бензин и уехать.

— Уж конечно, не то, что ты сама будешь заправлять машину.

— Поразительно, как может измениться человек с возрастом, верно? Не могу сказать, что и ты оправдал мои ожидания. — Лили окинула, как она надеялась, пренебрежительным взглядом его прекрасно сшитый костюм и итальянские туфли из мягкой кожи. О да, она разбиралась в таких вещах. Это знание давало средства к существованию в насквозь фальшивом мире, в котором она жила последние годы. — Сам-то еще не забыл, как это делается? Помнится, именно здесь ты так ловко научился заливать бензин.

Его глаза сузились, а Лили подавила стон. Когда она научится держать язык за зубами?

— Думаю, мы поняли друг друга.

Она резко развернулась, и ее каблучки зацокали по асфальту.

По пути к зданию заправки Лили продолжала чувствовать буравящий спину взгляд и с облегчением перевела дух, когда раздвижные двери с тихим свистом закрылись, отгородив ее от Джека.

К своему удивлению, она поняла, что после позорного бегства из города, который она научилась ненавидеть всеми фибрами души, изменилась не только она. Внутри станции был сделан ремонт, рядами выстроились веселые, ярко выкрашенные магазинчики бакалейных товаров.

Раздавшийся позади свист дверей и заполнивший помещение запах сандалового дерева и лайма предупредили Лили о приближении Джека. Быстро схватив чек, она улыбнулась кассиру и повернулась, чтобы уйти, но обнаружила, что ее путь блокирован крепким мужчиной шести футов с небольшим.

— Что привело тебя обратно, Лили? — непринужденно спросил Джек.

— Ничего особенного, — как можно беспечнее солгала Лили. Не рассказывать же ему, что она в финансовой яме! — Просто подумала, что неплохо бы навестить родной город после стольких-то лет отсутствия.

— Выходит, ты ненадолго? — Его глаза стали непроницаемыми.

— Я бы так не сказала. Какой смысл уезжать, едва вернувшись. Удовлетворен?

— Ну, бегать — твоя специализация. А вот удовлетворен ли я?..

Джек не закончил фразу, но Лили вдруг стало жарко. Она выхватила из сумочки солнцезащитные очки, водрузила их на нос и, обогнув Джека, вышла. Дрожа, Лили открыла дверцу и скользнула на сиденье. Она завела мотор и готовилась тронуться, когда громкий стук в окно заставил ее подпрыгнуть.

Проглотив проклятье, рвавшееся с языка, Лилиопустила окно.

— Что еще?

Лицо Джека внезапно смягчила улыбка, и сердце ее дрогнуло. Этот негодяй по-прежнему видит ее насквозь и знает, что его последнее замечание не оставило ее равнодушной!

— Много воды, утекло, — протянул Джек. — Давай не будем омрачать нашу первую после стольких лет разлуки встречу. Я приношу извинения за свои слова. Не хотел тебя обидеть в первыйже день твоего возвращения.

— Все нормально. Как ты заметил, много воды утекло.

Джек по-прежнему держался за стекло, а Лили так и подмывало нажать на газ и скрыться. Она красноречиво посмотрела на его руки, но это не возымело должного эффекта.

Руки Джека с широкими ладонями, длинными пальцами были ухоженными и разительно отличались от рук ученика механика, который своими ласками доводил ее, совсем еще молоденькую девушку, до исступления. Неожиданно между бедрами разлилось тепло, и Лили подавила вздох отчаяния.

— Еще увидимся. — Его слова звучали как обещание.

— Позже, — уклончиво ответила она.

Лили сжала руль с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Джек убрал руку и коротко вскинул ее в прощальном жесте. В ту же секунду машина сорвалась с места.

Молодая женщина сразу же пообещала себе приложить все усилия, чтобы не встретиться с Джеком Доланом в ближайшее время. Быть с Джеком — все равно что стоять на шатком мостике, который вот-вот грозит рухнуть вниз в бурлящую реку.

Правда в их ранней встрече был и плюс: одно потрясение уже позади. Теперь придется выдержать встречу со своим отцом, и затем она начнет устраивать свою жизнь. Горькая улыбка искривила ее рот. Если бы сделать это было бы так же легко, как сказать.

Ведя машину через город, Лили подмечала, что изменилось за время ее отсутствия. Все было знакомым и одновременно чужим, и это вызывало в душе дискомфорт. По мере приближения к отцовскому дому данное чувство только усиливалось. Лили не была дома с той ночи, когда отец отослал ее в Окленд. Она прожила в самом крупном городе Новой Зеландии два года, училась в университете и наслаждалась тем, что в Окленде никто ничего о ней не знает. В Уанмате все знали друг о друге всё…

Случайная встреча с модельным агентом открыла перед Лили мир моды. Позже она перебралась за границу, но сейчас была вынуждена вернуться. По крайней мере на то время, пока не решит, как жить дальше.

* * *

Прищурив глаза, Джек наблюдал, как исчезает из виду машина Лили. Догадывается ли она о том, что ее ждет?

Вряд ли.

В его теле все еще горел огонь, который вспыхнул сразу, стоило ему ее увидеть. Он-то думал, что за прошедшие годы у него выработался иммунитет! Если бы… Его реакция была мгновенной. Совсем как в тот день, когда она впервые появилась в школе.

Лили похудела и казалась очень хрупкой. Когдаона посмотрела на него своими светло-голубыми глазами, в них не отразилось никаких эмоций. Это отчуждение напомнило ему ее отца.

Его мозг заработал, вычисляя следующий шаг. В связи с возвращением Лили план следует несколько подкорректировать. В последние несколько лет он систематически скупал все, что принадлежало Чарлзу Фонтейну. Теперь осталосьнанести последний удар — разорение «Фонтейн Компьювер». Перспектива использовать Лили Фонтейн в качестве дополнительного оружия вдруг показалась очень соблазнительной. Чарлз это заслужил. Как и его обманщица-дочь…

Лили знала, что ей надо войти в дом и перекусить, чтобы собраться с силами и быть готовой к встрече с отцом, когда тот вернется из офиса. Вместо этого она сидела на песчаной дюне и смотрела на лунную дорожку на волнах, которые, казалось, отступают в море только затем, чтобы накатить на берег с новой силой, методично отвоевывая себе еще один кусочек суши. Позади нее струился свет на аккуратно подстриженную лужайку из трехэтажного особняка отца. Шикарный дом в испанском стиле свидетельствовал о немалом богатстве Чарлза Фонтейна.

Несколько часов назад она вошла в дом, отперев дверь своим старым ключом. В холле ее ждала записка от миссис Мэнсон, домоправительницы, в которой сообщалось, что ее отец задерживается в офисе и к ужину не вернется. Лили охватило чувство вины за то облегчение, которое она испытала, узнав, что встреча с отцом откладывается. Однако почти сразу кольнула боль: не много же она значит для отца, который не потрудился встретить ее даже дома!

Десяти лет словно и не бывало. День, когда она рыдала в подушку и пообещала себе, что не вернется домой после того, как отец отослал ее в Окленд, снова возник в памяти. Для всех она уехала, чтобы поступить в университет. Только отец знал истинную причину. Он чувствовал себя опозоренным ею.

Лили тогда было все равно. В голове стучала мысль: Джек — предатель, деньги значат для него больше, чем ее любовь.

И вот она дома. Для многих людей дом — это место, где можно найти понимание и утешение, невзирая ни на что. Для многих, но не для нее.

Как Лили ни старалась простить отца за годы своей «добровольной» ссылки, она так и не смогла примириться с тем, что для отца она — собственность, проблемы с которой можно уладить с помощью денег. Хотя Лили и допускала, что Чарлз Фонтейн мог с удовольствием поговорить об ееуспехах в модельном бизнесе за ужином с каким-нибудь деловым партнером, но остальное время он, скорее всего, о ней и не вспоминал.

В детстве Чарлз Фонтейн олицетворял для нее все, во что она верила. Да, отец был суров и упрям, но он всегда был с ней после развода, в отличие от матери, которая просто вычеркнула дочь из своей жизни, посвятив себя новой семье. Лили тогда было четыре года.

Отец был ее опорой. До тех пор, пока Лили не начала взрослеть и не осмелилась бросить ему вызов, начав встречаться с Джеком. Его ярость легко заставила ее обратить свою веру на Джека, которыйв конце концов тоже ее предал…

Лили понимала, что напрасно теряет время, сидя на берегу сырой ночью и размышляя о прошлом, но все не могла уйти с пляжа. Ведь это одно из немногих мест, с которым у нее были связанысчастливые воспоминания. Наконец, сделав над собой усилие, Лили решительно поднялась.

Стоя под горячим душем, молодая женщина запрокинула голову и позволила сильным струям воды барабанить по лицу. Как же она устала!.. С того момента, как ее бухгалтер сообщил, что деньгикоторые она рискнула вложить в акции, пошли прахом, она потеряла сон. Подобное вложение капитала казалось таким надежным! Лили верила, что это станет бесспорной гарантией ее финансовой безопасности, поэтому вложила почти все свои средства.

Во время болезни Лили ее сбережения подтаяли, и молодой женщине стало не по средствам посещать места, где она раньше бывала, чтобы поддерживать к себе интерес как к модели. Перед ней замаячила угроза остаться безработной. Чтобы вернуться в мир моды, Лили решила придумать себе новый имидж. Но лишь однажды появившись в образе «тусовочной девицы», она определила свою судьбу. Ее работодатели посчитали, что это несовместимо с элегантностью их дома моды, и контракт с ней продлевать не стали. Лили ничего не оставалось, как вернуться в отцовский дом.

Намыливая себя гелем для душа, Лили коснулась живота. Ее пальцы нащупали едва заметные шрамы. Боль пронзила все ее существо, и тихий стон сорвался с губ. Такое иногда с ней случалось, стоило ей вспомнить о своем мертворожденном сыне. Но эта потеря была ничто в сравнении с болью, которую причинил ей Джек, отвергнув их обоих.