Пешка в чужой игре

ГЛАВА ВОСЬМАЯ. СЛОВО АВТОРИТЕТА.

... - Всё, это очень интересно, что ты мне про него рассказал. А где он сейчас?

- В ШИЗО парится.

- В первый же день?

- Да, сразу же, как пришёл в отряд.

- За что?

- Попал парень между двух огней. "Кум" дал отмашку "краснопёрым", чтобы они прессанули новичка за то, что тот отказался сотрудничать с администрацией зоны. Нарком со своими "шестёрками" попытались выполнить указание "кума", за что и поплатились. Все трое на больничку попали. А тут ещё и Императрица на него глаз положила. У Ермака "болт" - более двадцати сантиметров в длину.

- Да ты гонишь.

- Отвечаю за базар. В СИЗО сидел с ним в одной хате, видел в бане его хозяйство.

- Лука Мудищев, что ли? - усмехнулся "смотрящий" зоны.

- Лука Мудищев - это вымышленный персонаж, а я видел реальный член нереального размера. Правда, заспиртованный в банке. Это член Григория Распутина. По официальным, зарегистрированым документально данным, в эрогированном состоянии длина его члена достигала тридцати двух, а толщина - шести сантиметров в диаметре.

- Ни хрена себе, - удивлённо произнёс Крест.

- Мне рассказали из вновь прибывшего этапа, что в медкабинете, Императрица, глядя на чудо природы, что болтается у Ермака между ног, чуть слюной не захлебнулась и минут пять парня от себя не отпускала.

- Вот тварь ненасытная, - зло усмехнулся Крест. - Хозяину, конечно, донесли?

- Сразу же. ДПНК не зря в медкабинете ошивался.

- В какую бригаду его определили?

- В двадцатую. Проходчиком...

- Не самое лучшее место на зоне.

- Да уж...

- Какой срок у парня?

- Восьмерик. Я думаю - надо нам решать судьбу этого парня, пока суки её не решили. Он с ними схлестнулся, значит, не хочет идти в козлячье стойло. Чёрная масть должна быть сильнее красной и каждый крепкий пацан нам очень пригодится.

- Ты за него впрягаешься, значит, уверен в нём?

- Уверен. Я четыре месяца с ним на тюрьме в одной хате жил. Когда уходил на этап - его поставил смотрящим за хатой.

- Прошло восемь месяцев, как ты ушёл на этап. А, вдруг, за это время он замарался где-то? Думаю, надо подождать. Спешка нужна при ловле блох и при поносе. А, поскольку мы живём по понятиям, то негоже нам самим зехера выкидывать.

- Ты "смотрящий зоны" - тебе виднее, - пожал плечами Валет. - Если у тебя есть сомнения, давай пошлём малявы на тюрьму - пусть отпишут, есть ли за парнем косяки. Нам надо о будущем думать - пацаны с зоны откидываются, ряды наших бойцов редеют и, если их не пополнять, может нарушиться баланс. "Краснопёрые", хоть они и суки поганые, башку тоже на плечах имеют. Дождутся, когда парень откинется из ШИЗО и не дадут ему спокойно жить ни днём, ни ночью. Подловят подходящий момент, накинутся кодлой и, «фаршманут» за своих корешей. Сам знаешь, против лома – нет приёма, против кодлы никакой Рэмбо не устоит. А через какое-то время, сами же его подымут, для своей шоблы. Они, ведь, тоже себе вон каких амбалов вербуют, мечтают противостоять нашей силе. Нельзя им такого бойца отдавать, надо цеплять этого пацана и тащить его в нашу кодлу. Предлагаю вытащить парня из преисподней и перевести в мой отряд. Пусть, пока малявы на него не придут, простым мужиком поживёт на зоне. На фабрике тоже рабсила нужна. А если подтвердится, что он нигде не накосячил, поднимем его в козырные пацаны.

- Хорошо, я с "хозяином" перетру эту тему, а когда этот...циркач откинется из ШИЗО, приведи его ко мне - хочу своими глазами посмотреть на это чудо...

... - Товарищ полковник, тут Крестовский пришёл. Пропустить?

- Пусть заходит.

- Доброго здоровья, гражданин начальник, - поздоровался "смотрящий" зоны и присел на предложенный ему стул.

- И тебе того же. С чем пожаловал?

- За жизнь побазарить хочу, начальник.

- Не темни, говори, зачем пришёл? – усмехнулся полковник. – Знаю я тебя, как облупленного.

- Хочу попросить парня из последнего этапа. Отдай его мне.

- Какого парня?

- Который Наркома и его шестёрок поломал.

- Нет, - коротко, как отрезал, сказал начальник колонии, и глаза его стали злыми.

- Почему?

- Потому, что я этого не хочу. Можешь взять любого другого из этого этапа.

- А другого мне не надо. Слух прошёл, что этот парень классный боец. Вы же хотите, чтобы мы порядок держали на зоне, а сами руки нам выкручиваете. У нас каждый боец на счету, скоро пацаны начнут откидывается, мне надо пополнять ряды бойцов новичками.

- Так я же тебе и предлагаю спортсменов, этим этапом пришли два бывших самбиста и один мастер спорта по вольной борьбе.

- Я и от них не откажусь, но парня, который сейчас в ШИЗО парится, тоже отдай.

- А план кто будет делать? На шахте проходчиков не хватает. Мне, за невыполнение плана, жопную матку наизнанку вывернут! - вспылил начальник колонии.

- Если баланс сил нарушится, то толпа опять выйдет из-под контроля и тогда весь ваш план полетит к чертям собачьим. Или вы уже забыли восьмидесятый год?

- Да помню я, – досадливо поморщился полковник. – Разве такое забудешь? Чуть звёздочек на пагонах не лишился.

- Звёздочек, - криво усмехнулся Крест. – Тогда жизни многие могли бы лишиться.

- Да уж...Вспоминать не хочется.

- Николай Михайлович, как насчёт парня? Может, всё-таки, договоримся?

- Очень уж он борзый, таких надо ставить на место.

- Борзый – это нормальное явление, - засмеялся Крест. – Нам тихони не нужны. Я знаю ещё одну причину...Поверь моему слову, этот парень подойдёт к вашей жене на расстояние вытянутой руки только во время медосмотра.

- Ладно, бери его, - буркнул начальник колонии. – Только...ты дал слово.

- Моё слово на зоне закон.

- Скажи старшему нарядчику, чтобы переложил карточку Ермакова в ячейку первого отряда.

- Начальник, ты же знаешь, что нам западло общаться с суками, сделай это сам.

- Вам и с администрацией общаться западло, - усмехнулся полковник и, увидев, что у смотрящего стали от злости белеть скулы, сказал: – Хорошо, завтра сам дам команду.

- Я рад, что мы пришли к обоюдовыгодному согласию.

- Но только после того, как он отсидит десять суток в ШИЗО, - довольный тем, что последнее слово всё же осталось за ним, сказал начальник колонии...

... Виктор, отсидев десять суток в штрафном изоляторе, вышел через вахту на территорию колонии. К нему подошли двое.

- Пошли с нами, - сказал один из них.

- Куда? - насторожился Виктор.

- Увидишь.

... - Вот это сюрприз! - войдя в помещение, удивлённо воскликнул Виктор. - Не зря говорят, что земля круглая!

- И ещё говорят, что гора с горой не сходится, - засмеялся Валет. - Ну, здравствуй, бродяга.

- Здравствуй, Валет, - пожимая протянутую для приветствия руку, сказал Виктор.

- Присаживайся к столу, чифирю хлебнём, - сказал Валет и жестом гостеприимного хозяина указал Виктору на стул.

- Чифирь не употребляю.

- Почему?

- Здоровье берегу.

- Правильно делаешь. Здоровье хорошее тебе здесь ещё пригодится. А как относишься к водочке?

- Положительно. Только в разумных пределах.

- Значит, будем пить водку. Бери стакан, накатим по сотке.

- Мне надо сначала в отряде появиться, иначе опять в ШИЗО суток на десять определят. А там, как выразился «кум», и БУР не за горами.

- Не определят. Про шахту и убойную бригаду, забудь. Твои вещи уже перенесли в этот отряд.

- Как тебе это удалось сделать?

- Да пара пустяков. У нас здесь всё схвачено.

- У кого это - у вас?

- У чёрной масти. Надеюсь, и ты к нам прибьёшься?

- Да...наверное, - неуверенно сказал Виктор.

- Не наверное, а точно. С "краснопёрыми" тебе не по пути, раз ты с ними начал бодаться. Мужиком жить на зоне - не советую. Семь лет горбатиться на производстве и хватать селикоз - мало приятное занятие. Конечно, первое время придётся поработать, но это не на долго - месяца два-три.

- А что за производство на этой «командировке»? Я ничего не успел разузнать - меня привели в отряд и почти сразу отправили в ШИЗО.

- Шахта и обогатительная фабрика.

- Золотишко моют?

- Нет. Касситеритовую руду.

- А что это такое?

- Касситеритовая руда - это олово.

- Понятно. А почему ты бригаду, в которую меня определили, назвал убойной?

- Потому, что в шахте, именно в этой бригаде самая большая смертность, хотя и самые высокие процентовки и заработки. Бригада работает на самом низком горизонте, глубоко под землёй и добывает там самую богатую руду. «Хозяин» тебя туда затолкал, чтобы избавиться от тебя. Он всегда свои проблемы решает чужими руками.

- Ты хочешь сказать, что я его проблема?

- Да, ты его проблема, и твоё счастье, что "смотрящий" зоны отмазал тебя от шахты и перевёл на обогатительную фабрику. Мы уже знаем, что Императрица на тебя глаз положила. ДПНК не зря торчал в кабинете, он и доложил "хозяину" свои наблюдения.

- Какая императрица?

- Начальник санчасти. Её у нас Екатериной Второй зовут, или Императрицей всея тайги.

- За что же ей такая честь?

- Ну, во-первых, замашки у неё, как у знаменитой императрицы - любит крепких, с большими членами, мужиков. Ну а во-вторых...

- Она жена начальника колонии, - догадался Виктор.

- Точно. «Кавалерист» только на зэков орать может, а сам, обыкновенный подкаблучник, но в его лице ты, парень, нажил себе смертельного врага.

- Кавалерист - это начальник колонии?

- Да. Ростом он маленький, огромное пузо и ноги колесом. Умора смотреть на то, как он передвигается на этих ногах. Переваливается с боку на бок. Может, ему ветвистые рога мешают прямо ходить?

- А про жену "хозяина" - это правда?

- Правда. Властная женщина, не "хозяин", а она командует здесь парадом, все её приказы выполняются беспрекословно. Ну, а насчёт ебли...любит она это дело. Ещё никто, с кем Императрица перепихнулась, не дожил до своего освобождения. Некоторых в шахте породой завалило, один в дробилку попал - размолотило его в кашу. Все парни были красавцами и с такими же большими болтами, как у тебя. Так что ты будь осторожен, и не вздумай с ней стыкануться. Пока ты её не отъ**** - будешь жить.

- Благодарю за предупреждение.

- Другому помогать бы не стал, у каждого своя башка на плечах - пусть думает. А ты мне ещё в СИЗО понравился, человечность в тебе сохранилась, а это дорогого стоит.

- А ты её пробовал?

- Нет, куда мне лукаться со своим огрызком, - засмеялся Валет. - Она любит большие, и очень большие члены - на медосмотре, когда приходит новый этап, подбирает себе ебарей. Вот и тебя выбрала. Ладно, хватит про поебёшки, давай о работе. Завтра с утра выйдешь в промзону. Работать будешь на обогатительной фабрике в дробильном отделении.

- Ты тоже там работаешь?

- Я не работаю, я - "смотрящий" отряда.

- Понятно. Послушай, Валет, если у тебя всё схвачено, переведи в свой отряд одного мужика из нашего этапа.

- Что за мужик?

- Его фамилия - Сабуров. Зовут - Владлен Фёдорович. Его в хозотряд определили.

- На хрена мне за него щекотиться? - усмехнулся Валет. - Мужиков в моём отряде хватает.

- Он знает наизусть целые романа. На этапе от первой до последней главы рассказал роман "Граф Монте-Кристо".

- Романы тискает?

- Да. И очень интересно рассказывает. Заслушаешься. Мы ему дали кликуху - Граф.

- А что - кликуха в цвет, - усмехнулся Валет. - Я подумаю. А сейчас давай отметим твоё освобождение.

- До освобождения мне ещё семь лет, - вздохнул Виктор, принимая стакан, наполненный водкой.

- Я имел в виду освобождение из ШИЗО. Из преисподней тебя мы вытащили, но за место под солнцем тебе ещё придётся побороться.

- Значит, поборемся, если надо.

- Да уж, постарайся. Покажешь, на что способен - будешь жить на зоне красиво. Давай ешь хорошо, набирай силу, она тебе очень пригодится. Прошло только десять дней твоего пребывания здесь, а топтать зону тебе ещё семь лет.

- Если считать точнее, то осталось семь лет и четырнадцать дней, - вздохнув, сказал Виктор и принялся за трапезу...

...Развод на работу – это обычная, каждодневная, процедура. Бригады, в порядке нумерации, пятёрками подходили к воротам накопителя перед выходом в промзону и ждали своей очереди. У ворот стояли – дежурный помощник начальника колонии и начальник войскового наряда. Тут же присутствовали дежурный прапорщик и старший нарядчик зоны. В руках они держали специальные фанерные дощечки, на которых отмечали наличие заключённых в бригадах.

- Первая бригада, подходи! – командовал дежурный офицер и процедура непосредственного выхода бригад в промзону, начиналась. Пересчитав контингент и убедившись, что все, кто должен идти на смену в наличии, дежурный контролёр давал команду: - «Бригаде начать движение!»

- Первая пятёрка. Пошли!

- Вторая пятёрка…

- Третья…

- Десятая, и ещё четверо…

Итого: пятьдесят четыре. Все на месте. Пропустить бригаду в накопитель!

Ещё через какое-то время, раздавалась команда начальника конвоя, и бригады начинали движение на объект. И, если летом, эта процедура ни у кого не вызывала раздражения, то зимой, любая заминка с обеих сторон, вызывала бурю негодования. Морозить сопли на пронизывающем ледяном ветру и пробирающем до костей морозе, никому не хотелось. А такие казусы происходили довольно часто, и, как по закону подлости – именно зимой. Обычно, происходило это при съёме с промзоны, когда всем хотелось скорее покинуть холодную улицу и добраться до отапливаемого помещения. То ли оттого, что замерзающие контролёры сами торопились скорее закончить развод, то ли по злому умыслу, но зачастую контролёр сбивался со счёта, и тогда приходилось начинать всё сначала.

- Так, все вернулись назад! – кричал контролёр, и бригаду возвращали на исходную позицию.

Гул негодования поднимался над толпой и выплёскивался, вместе с матюками, на оплошавшего контролёра.

- Научись считать до пяти! – кричали озлобленные, замёрзшие зэки.

- Денежные пятёрки когда считает, наверное, не сбивается!

- Сам в шубе стоит, что ему не портачить!

Контролёры и солдаты охраны злобно огрызались и обещали ещё час подержать на морозе слишком говорливых. В конце концов, страсти утихали, и народу ничего не оставалось другого, как терпеливо ждать....

...Знакомство Виктора с обогатительной фабрикой началось с ознакомительной экскурсии и с инструктажа по технике безопасности. Вблизи фабрика оказалась довольно внушительным сооружением. Прилепившись стенами корпусов к самой вершине высокой каменистой сопки, цеха фабрики составляли одно целое и спускались уступами, (их было шесть) к её подошве. Кабинет мастера дробильного отделения находился на самой вершине сопки. За столом сидел в наушниках пожилой мужчина. Бригадир доложил о новичке и присел рядом. Хотя дверь в кабинет и была всё время закрыта, неимоверный шум, (в это время шла загрузка руды в дробильные машины) мешал спокойно разговаривать, приходилось кричать.

- Знаком с таким производством? – задал вопрос мастер. Виктор отрицательно покачал головой.

- Ты что, немой? – усмехнулся мастер и внимательно посмотрел Виктору в глаза. – Или разговаривать не хочешь?

- Кричать не хочу, - сказал Виктор. – У меня глотка не лужённая.

- Хорошо, сейчас действительно, разговаривать невозможно из-за шума - поговорим потом, как только закончится загрузка. А сейчас бригадир проведёт тебя по фабрике и ознакомит с процессом переработки руды и извлечением из неё концентрата. На все эти дела у вас есть один час.

Бригадир молча поднялся, и знаками показав Виктору, чтобы он следовал за ним, первым покинул кабинет мастера.

- Слушай сюда, - сказал бригадир, после того, как они покинули дробильное отделение и спустились ниже на один уступ. – Куски породы и руды по транспортёрам подаются из шахты, в дробильные машины огромной мощности. Там, специальные приспособления измельчают глыбы на мелкие фракции, до размера щебеня. Потом эту массу засыпают в накопительные бункера. Оттуда, так же по транспортёрам, продукт подаётся на вращающиеся стержневые и шаровые мельницы. Затем, измельчённая до состояния песка, масса смешивается с водой и специальными насосами подаётся по трубопроводам на двухдэчные вибрационные столы, где за счёт поступательно-вибрационных движений стола, происходит отделение тяжёлого касситеритового концентрата от пустой породы. Далее, концентрат, который собирается в специальных желобах, опять же по трубопроводу и при помощи специальных насосов попадает на флотацию и уже обработанный специальными реагентами, подаётся в сушильные вращающиеся печи. И, наконец, конечная стадия – концентрат проходит через сепаратор и засыпается в специальные контейнера, которые грузятся на автомашины и отправляются на станцию, где перегружаются в железнодорожные платформы и отправляются на металлургические заводы. Фабрика работает круглосуточно и останавливают производство только в субботу, для профилактических работ оборудования: замена изношенных стержней и шаров в мельницах, футеровка топки сушильных печей, (если возникала такая необходимость), проверка центровки мельниц, ну и устранение других, серьёзных неисправностей. Вот такое у нас производство. Понятно?

- Понятно. Из тебя, бугор, получится хороший экскурсовод.

- Топай за мной, - неприязненно покосившись на Виктора, сказал бригадир, и первым стал спускаться по крутой металлической лестнице вниз. Виктор молча проследовал за ним...

...В кабинет мастера они вернулись ровно через час. Загрузка руды закончилась, и теперь можно было спокойно разговаривать. Мастер всё так же сидел за столом, только теперь перед ним на столе лежал довольно объёмный журнал и мастер делал в нём какую-то запись.

- Распишись, что прошёл инструктаж по технике безопасности, - сказал мастер и протянул Виктору ручку. Тот молча расписался.

- Главное, не суй башку куда не надо, и будешь жить, - сказал мастер и захлопнул журнал.

- Благодарю за содержательный инструктаж, - чуть заметно усмехнулся Виктор. – Я могу идти на рабочее место?

- Отведи этого грамотея к транспортёрам и дай ему лопату побольше, - сказал мастер бригадиру и поморщился, словно съел что-то невкусное.

...Новичков, а особенно строптивых, вначале всегда ставят на самые тяжёлые работы, вот и Виктора поставили к транспортёрам. Куски руды и породы, подаваемые из шахты по транспортёрной ленте, часто падали с этой ленты и Виктору приходилось поднимать их и забрасывать обратно, на транспортёр. Работа тяжёлая, однообразная и утомительная. Не каждый выдерживал восемь часов без перерыва махать большой, шахтёрской лопатой. К удивлению мастера и бригадира, Виктор выдержал. На следующий день его вновь поставили работать к транспортёрам, и только через неделю перевели на работу непосредственно к дробильной машине...

...Виктор быстро освоился с нехитрым оборудованием дробильных машин и через пару недель его уже нельзя было отличить от тех, кто проработал здесь годы. Фабрика работала круглосуточно и остонавливали производство только в субботу, для профилактических работ оборудования: замена изношенных стержней и шаров в мельницах, футировка топки сушильных печей, (если возникала такая необходимость), проверка центровки мельниц, ну и устранение других, серьёзных неисправностей. Смены чередовались с восьми утра - до четырёх дня, другая – с четырёх - до двеннадцати ночи, и третья неделя – с двеннадцати ночи - до восьми утра. Потянулись однообразные, серые дни. Работа, между сменами отдых с книгой в руках, просмотр телевизионных программ, в воскресенье кино в клубе. Так неспешно прошёл первый месяц пребывания Виктора на зоне...

...Однажды, когда случился перебой с рудой и дробильные машины простаивали, Виктор вышел на свежий воздух и расположился на скамье в отведённом для курения месте. Неожиданно, его отозвал в сторону незнакомый ему парень и постоянно оглядываясь вокруг, тихо сказал: - «Будь осторожен, тебя хотят замочить».

- Кто? - тоже оглядевшись по сторонам, спросил Виктор.

- Дружки Наркома. Твой бригадир, земляк Наркома и они кореша ещё с воли.

- Откуда знаешь?

- Я «базар» подслушал. Говорили, что надо тебя в дробильную машину закинуть.

- Пусть попробуют, - усмехнулся Виктор.

- Сами не будут, зачем им пачькаться. Заплатят беспредельщикам отмороженным, кинут чая, водяры...

- Почему ты предупреждаешь меня?

- Уважают тебя, и блатные, и мужики. Жалко будет, если тебя «загасят» отморозки.

- Чего же они ждут? Я уже месяц в дробильном отделении работаю.

- Усыпляют бдительность, я слышал, как они базарили про какой-то фактор неожиданности.

- Ладно, учтём. Спасибо тебе.

- Да что там...ладно, пойду, а то ещё увидит меня кто-нибудь здесь.

- Бывай, - махнул рукой Виктор и пошёл на своё рабочее место.

...Как ни осмотрителен и остороржен был Виктор, но однажды пропустил тот самый роковой момент. Говорят, против лома - нет приёма, даже если ты будешь трижды супермен. Именно лом обрушился на его голову и только каска, которая от сильного удара разлетелась на куски, спасла Виктору жизнь...