Пешка в чужой игре

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ. ХОЧУ ЛЮБИТЬ И БЫТЬ ЛЮБИМОЙ.

...Бориса Маслова, и всю его охрану, расстреляли из проезжающей мимо машины прямо перед входом в отель «Интурист». Киллеры благополучно скрылись.

- Как это всё произошло? - спросил Лютый.

- По классической схеме. Подъехали на «Жигулёнке», положили всех из «калашей», и уехали. На соседней улице пересели в другую машину, а эту бросили.

- По классической схеме, говоришь?

- Ну да. А ты чего на меня так смотришь? Думаешь, это я приложил руку к "мочилову" Маслака? Да, он оказался козлом и падлой, да, я грозился замочить его, но это был обыкновенный трёп, я не стал бы марать об него свои руки.

- Чего ты возбухаешь, Циркач? А же тебе ничего не предъявляю. Неужели это "чехи" опять ступили на тропу войны? Тогда надо начинать мочить их. Ещё раз спустим такое на тормозах, и об нас начнут вытирать ноги.

- Только замирились с ними и вновь затевать войну? Ведь в этой войне не только у них, но и у нас потери будут, а это сильно ослабит нашу группировку. И, к тому же, я думаю, что это вовсе не чеченцы, а какая-нибудь другая группировка? Сам знаешь, сколько сейчас борзоты в Москву лезет.

- Не знаю, может это и не чеченцы, но только они больше всех борзеют, значит, будем их валить.

- У тебя к чеченцам личная неприязнь?

- Ничего личного. Просто мне известно, какие они коварные беспредельщики.

- Мы тоже беспредельщики, но дело не в этом. Я думаю, что искать надо не среди чеченцев, мы с ними уже больше двух месяцев не пересекаемся, поэтому нет необходимости возобновлять "тёрки" с ними.

- Тогда говори, что предлагаешь?

- Поискать надо, откуда ноги растут. Может, это "казанские" убили Маслака за то, что он поменял "крышу", а может и кто-то другой. Не надо забивать стрелки чеченцам, пока не прояснится ситуация.

- Ладно, давай подождём. А ты на похороны пойдёшь?

- Нет.

- Почему? Он же бывший твой кореш.

- Этот бывший кореш соблазнил мою невесту и женился на ней. А я не простил. Ни ему, ни ей.

- Послушай, Циркач, если сам не хочешь идти, пошли кого-нибудь из братвы, пусть сходят к вдове и выразят ей соболезнование от нас всех. Вдова Маслова стала наследницей акций "Интуриста", которыми владел её муж - ныне покойный. Эти акции не должны от нас уйти. Уловил тему?

- На кладбище пошлю Сеню Резаного и ещё кого-нибудь из пацанов, - буркнул Виктор. - А после поминок - вечером схожу на хату к вдове. Не хочу на поминках светиться.

- Замётано.

... - О, Господи! Ты живой! - открыв дверь и увидев Виктора, вскрикнула Лена.

- Живой. А разве тебе Борис не говорил, что я, после освобождения приходил к вам?

- Нет, не говорил, - прошептала Лена. - Глазам не верю, ты живой.

- Вот пришёл...выразить соболезнования...

- Проходи в гостиную и присаживайся к столу, он ещё накрыт, решила завтра утром всё убрать, - отступив в сторону и пропуская Виктора в прихожую, сказала Лена. - Что будешь пить водку, или коньяк?

- Водку.

- А я предпочитаю коньяк, хотя пью очень редко. Тебе налить в стакан?

- Да, пожалуй.

По-первой выпили молча.

- Я уже собиралась ложиться спать, только что приняла душ, поэтому в халате. Тебя это не шокирует?

- Не шокирует. Ты у себя дома, - пожал плечами Виктор.

- Да, действительно, я у себя дома.

- У тебя очень красиво и уютно, - окинув взглядом комнату, сказал Виктор.

- Да, я люблю уют и красивые вещи. Многое из того, что ты видишь здесь, я привезла из-за границы. У меня своя туристическая фирма и я часто посещаю другие страны, - сказала Лена, теребя своими длинными пальцами воротник халатика.

- Я знаю, Борис говорил. А я нигде, кроме Афгана, не был.

- Теперь у тебя есть возможность посетить другие страны. Например - Тунис.

- Почему именно Тунис?

- Там красиво.

- А ты там была?

- Была.

- Понравилось?

- Очень.

- Я бы в Израиль слетал.

- В Израиль? - удивилась Лена. - Не советую.

- Почему?

- Там постоянно войны и террористические акты.

- Кровавых разборок и у нас хватает.

- Ну, не знаю, лично меня туда не тянет.

- Да я так, на недельку, только посмотреть.

- Я могу устроить тебе тур на Ближний восток. Но, если лететь туда, то лучше в Египет или в Турцию. Сейчас стало модно для россиян отдыхать в Анталии. Не очень дорого и неплохой сервис.

- Нет, я всё-таки хотел бы посетить Израиль.

- Приходи с документами в турфирму и я оформлю тебе тур в Израиль. Сегодня люди в мою квартиру косяками, как рыба на нерест, приходили. Поминали Бориса. Час назад ушли последние посетители. Со всеми пришлось выпить, так что извини за моё такое состояние. Да, немножко пьяная.

- Выпить в такой день, сам Бог велел.

- Ты веришь в Бога? - вновь с удивлением посмотрев на Виктора, спросила Лена.

- Каждый человек во что-то верит, - уклончиво ответил Виктор.

- А я верю, - присаживаясь на диван, тихо сказала Лена. - Бориса Бог покарал, за все его подлые дела, за то, что изгадил мне жизнь. Вот теперь он в могиле.

- Лена, если я вновь, как восемь с половиной лет назад, попрошу тебя стать моей женой, ты согласишься?

- Я тебе отвечу теми же словами, которые говорила восемь с половиной лет назад: - Любимый, я согласна стать твоей женой.

- Я люблю тебя.

- И я тебя люблю.

- Ты выйдешь за меня замуж?

- Ты, ведь не простишь, что у меня были мужчины.

- Никогда, ни единым словом я не упрекну тебя в этом.

- Тогда я согласна стать твоей женой.

... - Мама, я выхожу замуж за Виктора.

- Как, замуж!? - вскрикнула мать. - Ты же всего полтора месяца назад похоронила мужа!

- Я не любила Бориса и не считала его своим мужем.

- Но ты же с ним жила! Почти восемь лет!

- Ты прекрасно знаешь как и почему я за него вышла замуж.

- Знаю, но...ты представляешь, что люди начнут говорить про тебя? Ведь они не знают, какие у вас были взаимоотношения. Скажут, что прошло всего сорок пять дней после похорон мужа, а ты уже...

- А мне наплевать на то, что будут говорить обо мне люди. Мама, я хочу любить и быть любимой. Я люблю Виктора, и не переставала любить его все прошедшие годы. И он любит меня.

- Любите, но...подождали бы ещё, хотя бы полгода.

- Мы не можем ждать.

- Почему?

- Потому, что я уже беременная.

- Беременная!? - вскрикнула мать. - Когда ты успела!?

- Успела, - смущённо улыбнувшись, сказала Лена.

- И, какой срок?

- Шесть недель.

- О, Господи. Так это же, выходит, что в день похорон Бориса?

- Да. Вечером...после поминок.

- Боже мой, - прошептала мать.

- Ты же мечтала понянчить внуков?

- Мечтала, - вновь вздохнула мать.

- Так вот, твоя мечта осуществится.

- Ну, поступай как хочешь, ты уже взрослая девочка, - вздохнула мать, и в уголках её глаз блеснули слёзы...

...Войдя в зал ресторана, Виктор окинул его критическим взглядом и остался доволен увиденным - администратор зала постарался на славу. Столы были расставлены по периметру зала, и напоминали букву «П», во главе которой были места для новобрачных, свидетелей, родственников, и самых близких друзей.

По задумке молодожёнов, по одну сторону зала, столы должны были занимать гости со стороны невесты, а по другую – гости со стороны жениха. Но, пока гости ожидали приезда молодожёнов из ЗАГСа, все перезнакомились друг с другом, и за столы сели вперемежку. И, в общем-то, за столами, все чувствовали себя свободно, раскованно, и комфортно.

- Горько!!! - раздался первый громкий крик, и Виктор, заключив Лену в свои объятия, прижался губами к её губам...

...В самый разгар свадебного застолья, в зал вошли несколько чеченцев. Впереди шёл Рамзан и на вытянутых руках держал большой поднос, на котором, среди кучки золотых монет, лежал богато инкрустированный серебром, чеченский кинжал.

В зале наступила относительная тишина, и если гости со стороны невесты с интересом посматривали на необычных гостей, то братва насторожилась и напряглась.

- Брат, мы узнали о том, что ты женишься, и пришли поздравить тебя с этим замечательным днём в жизни каждого мужчины. Ты настоящий джигит, и по этому, Ахмад, от чистого сердца и с чистыми помыслами, дарит тебе этот кинжал, - сказал Рамзан, подходя вплотную к столу, где сидели молодожёны и протягивая Виктору поднос.

- Спасибо, Рамзан, это дорогой подарок! – приложив руку к сердцу, сказал Виктор.

- А твой молодой красавице-жене, мы дарим золотые монеты. Пусть счастье и достаток поселится в вашем доме, - продолжил Рамзан свою речь.

- Спасибо, - поблагодарила Лена и вопросительно посмотрела на Виктора, словно спрашивая у него разрешения, можно ли пригласить этих гостей к столу.

Виктор утвердительно кивнул головой, вновь поблагодарил Рамзана и пригласил его присесть за стол.

Рамзан обвёл взглядом зал, помолчал, и потом сказал: - Прости, брат, но я не хочу портить тебе твой праздник. В зале есть наши кровники, и сесть с ними за один стол, мы не можем.

- Моё дело, предложить, - нахмурился Виктор.

- Прости, брат, - ещё раз сказал Рамзан и, повернувшись, направился к выходу из зала. Его сопровождающие молча последовали за ним. После их ухода, веселье продолжилось, но на душе Виктора остался лёгкий осадок. Повернув голову направо, он встретился взглядом с Лютым, который, усмехнувшись, сказал: - «Ахмад сделал сильный ход".