Песнь мечты

17

Солнечный свет проникал сквозь стеклянную дверь, когда Осень проснулась. На мгновение она застыла неподвижно, стараясь собраться с мыслями. До позднего вечера она не могла избавиться от воспоминаний о событиях недавних дней.

Голоса, донесшиеся снаружи, вернули ее к действительности. Лучше она встанет и посмотрит, не может ли она быть полезна профессору и остальным. У них наверняка возникнут какие-нибудь проблемы.

Она знала, что ученые и журналисты, проведя ночь в прекрасных условиях, обретут новые силы для дальнейшего выражения протеста.

Одевшись, она достаточно уверенным шагом вошла в просторную кухню, где обнаружила большую часть группы. Сэм явно только что появился. Она проскользнула позади него и направилась к кофейнику.

Использованные подносы и пустые чашки свидетельствовали о том, что уже многие часы они провели в томительном ожидании.

– Ну, наконец-то ты встала, – первой заговорила Конни. – И долго нас здесь собираются держать?

Осень с симпатией посмотрела на журналистку. Ее хлопчатобумажные брюки были помяты, волосы давно потеряли горделивый блеск. Но время не ослабило остроту ее взгляда. Она пытливо смотрела сквозь туманный от дыма сигарет воздух.

– Понимаешь, у нас есть работа – и крайний срок. Когда вы собираетесь сообщить нам какие-нибудь новости? – спросил другой репортер.

Несколько человек вполголоса выразили негодование, поддерживая требования Конни. Доктор Дэвидсон вышел вперед и встал рядом с Осенью. Отхлебнув из чашки кофе, он заговорил.

– Мы хотим продолжить раскопки. В киве сохранился рисунок на стенах, нам нужно описать то, что возможно, прежде чем ему причинят какой-нибудь вред.

Вейн подошел к профессору и высказал свои собственные претензии.

– Самое ценное уже исчезло. Мы хотим вернуться к работе, пока не поздно.

Остальные выразили свое согласие, хотя и без особого энтузиазма. У Осени появилось подозрение, что они чувствовали себя гораздо счастливее на ранчо, чем в каньоне, где прятались убийцы.

– Каньон будет закрыт до тех пор, пока не найдут преступников. – В голосе Сэма звучала убежденность, не оставляя места сомнениям. – Никому не разрешается идти туда.

На лицах некоторых отразилось облегчение. Другие повернулись к Сэму спиной и сели. Только репортеры оспаривали его решение, но Сэм был неумолим.

Осень бросила сочувствующий взгляд на профессора и тут же почувствовала особый интерес к нему, увидев в его глазах гнев.

– Вы позволите нам вернуться, – властно проговорил он. – Моя диссертация. Доказательство – это…

Осень подошла к профессору и коснулась его руки:

– Сядьте, доктор Дэвидсон, и успокойтесь. Скоро вы сможете туда вернуться. Киву будет охранять специально посланный туда отряд.

– Нет, я…

Осень проводила профессора к стулу и осталась стоять рядом.

– Еще не все потеряно. У нас есть фотографии табличек. Их можно увеличить так, что надписи станут различимы.

В ответ он только ниже опустил плечи. Вейн и еще несколько человек собрались вокруг нее и профессора.

– Ваше открытие повлияет на ход истории. Теория мексиканского происхождения подтвердилась.

– Но подлинное доказательство похоронено внизу…

– У нас уйдут годы на то, чтобы достать их оттуда. Но мы знаем, что там погребено. Фотографии подтвердят это, – говорил один из ученых.

Вейн нетерпеливо переступал с ноги на ногу, и Осень изучала выражение его лица. В его голубых глазах мелькали проблески раздумий и ожидания – это она могла определить безошибочно. Он вообразил, что причастен к крупнейшему открытию. К тому времени, когда могут быть добыты таблички, доктор Дэвидсон давно уже будет на пенсии.

– Мы хотим, чтобы вы все остались в Винслоу на два дня. – Сэм снова привлек их внимание к себе. – Нам нужны ваши показания раньше, чем вы вернетесь домой. Когда район снова будет открыт, мы известим вас.

– Вы хотите сказать, что никакой сенсации не будет? – с раздражением заговорила Конни. Судя по взглядам, которые бросали на нее коллеги, они явно выражали свое с ней согласие.

Сэм не обратил внимания на ее слова.

– Вас поселят в двух мотелях. Там вам будет удобно. Мы свяжемся с вами, когда возникнет необходимость.

– А нас захотят местные власти? – поинтересовался один из археологов.

– Да. Если вы готовы, то у нас есть два автобуса, которые отвезут вас в мотель.

Осень дождалась, пока все вышли, только тогда она тоже пошла. Она была рада, что все уезжают. Пока ее отношения с Джессом не имели под собой прочного основания, она предпочитала находиться на ранчо одна. Она уже слышала несколько замечаний, на которые постаралась не реагировать. Она ничего не могла изменить, поэтому сочла более умным сохранять спокойствие.

Конни кончила говорить, ожидая, когда сможет задать Осени интересующий ее вопрос без свидетелей.

– Ты едешь в город?

– Нет. – И, пожалуйста, не делайте из этого предмета спора, – добавила она про себя, видя, как от удивления у репортера брови поползли вверх.

– Спорю, у тебя на это личные причины, – съязвила Конни.

Осень улыбнулась и зашла в дом, не желая обострять отношений. Она подозревала, что Конни ревнует ее к Джессу.

Последний член группы вышел из дома. Вопрос Конни снова вызвал спор, который она для себя уже разрешила. Теперь ей снова приходилось думать об этом.

Ждут ли от нее, что она тоже поедет в город или все-таки ей разрешат остаться? Она обещала Джессу дождаться его и хотела сдержать свое обещание.

Два автобуса были припаркованы на площадке перед домом. Осень остановилась, не зная, что делать.

К ней подошел Вейн.

– Ты думаешь, что удастся уговорить Сэма разрешить нам остаться здесь?

Осень изучающе посмотрела на аспиранта, испытывая живое любопытство, какие же мотивы двигали им.

– Я не хочу, чтобы нас кто-нибудь услышал.

Немного встревоженная и заинтригованная, Осень пошла за Вейном в уединенный патио, где они могли поговорить без свидетелей. Она к тому же заметила, что их здесь не видно.

– О чем идет речь? – спросила она.

– Нам нужно снова вернуться в киву. Когда все уберутся отсюда, мы возьмем пару лошадей у Баррена и отправимся в каньон.

– Мы не сможем этого сделать, – сказала она, зная, что именно такой ответ он и ожидал услышать от нее, мысленно же она перебирала все варианты. Она знала, что кто-то из группы профессора являлся членом преступной банды, которую разыскивает Джесс. Так же как знала и то, что он подозревает Вейна. Если она согласится пойти с ним, она, возможно, сумеет выяснить его роль во всех происшедших событиях.

– Я должен тебе показать что-то в киве. – Вейн явно нервничал.

– Что именно?

– Я не могу сказать тебе. Я еще сам не совсем уверен. Но ты увидишь.

Осень попыталась объяснить себе странную просьбу Вейна. Что-то не сходилось. Он казался слишком возбужденным. К тому же он мог просто играть взятую на себя роль. Если она пойдет с ним, она может оказаться в опасности. Вейн вполне может использовать ее как заложницу.

– Я не вполне уверена, что это удачная мысль – поехать туда, – сказала Осень, стараясь не выдать себя. – Ведь убийцы еще на свободе.

– Они не появятся около пещеры, чтобы не привлечь к себе внимания шерифа.

Это имело смысл.

– Так зачем же нам нужно там быть, и почему ты думаешь, что нас пропустят туда?

– Нам придется пробираться самим, Осень. Поверь мне. Ты сразу же все поймешь, когда увидишь то, что я хочу показать тебе.

Осень понимала, что Сэм не одобрит ее поступка – как и Джесс. Но у нее появился шанс добыть доказательства причастности Вейна к торговле наркотиками. Он должен вывести ее на своих сообщников. Она постарается оставить для Джесса такой след, чтобы он смог найти ее.

Автобусы были заполнены, так что не составляло никакого труда убедить Сэма разрешить им двоим остаться на ранчо. Когда доктор услышал, что его помощники собираются остаться, он решил отказаться от своего места в автобусе, уступая его ученому, которому такового не хватило.

– Не беспокойтесь за нас, – убеждал Сэма профессор. – Мы приедем в город сразу, как вернется Баррен. Он не станет возражать против того, что мы задержались у него. Он не раз уже приглашал нас к себе.

Сэма не очень радовало то, что трое откалываются от группы, хотя он считал, что ему куда лучше обойтись без повторного путешествия на ранчо.

– Я хочу, чтобы вы все время оставались на месте, – приказал он им. – Никакой самодеятельности. И не подпускайте к себе газетчиков.

– Не сомневайтесь, не подведем, – заверил профессор Сэма. – Мы и носа не высунем, пока вы не поймаете убийц.

Осень изучающе смотрела на профессора. Очень уж вовремя звучали его слова – особенно после его недавних энергичных протестов. Планировал ли и он пробраться в пещеру? Может, Вейн предвидел, что тот присоединится к ним.

Бросив на Вейна быстрый взгляд, она убедилась, что он вовсе не думает об этом. Он казался злым и напряженным, словно присутствие профессора нарушало все его планы.

– Может, вам все-таки лучше поехать в город? – предложила профессору Осень. – Представителям прессы лучше взять интервью у вас, чем у кого-либо из ваших коллег.

Профессора терзали сомнения. Ее предложение имело явные преимущества, но по непонятной причине он настаивал на том, чтобы остаться на ранчо. Возможно, у него тоже были подозрения насчет Вейна.

– Я за всем здесь прослежу, – убеждала она доктора Дэвидсона. – Мы скоро присоединимся к вам.

Конни Тернер выскользнула из автобуса и поинтересовалась причиной задержки. Услышав о том, что профессор настаивает на том, чтобы не уезжать, она заявила:

– Вероятно, мне тоже лучше остаться. Я хочу взять у вас интервью, профессор.

При упоминании об интервью у профессора загорелись глаза. Появление статьи поможет ему уладить дела в университете. Его по-прежнему могут лишить должности теперь, когда таблички безвозвратно потеряны для науки. Всеобщее внимание к нему упрочит его положение.

Вейн вздохнул с явным облегчением, когда профессор принялся убеждать Конни ехать в город вместе со всеми.

– К вечеру должен вернуться Баррен, – говорил профессор журналистке. – Он и привезет нас. У него наверняка найдутся для вас новости, и вы сможете использовать их в вашем репортаже.

Конни была крайне недовольна, но подчинилась и направилась к автобусу. Сэм занял последнее свободное сиденье. Осень помахала всем на прощание. Ей очень интересно было узнать, как Вейн отреагирует на присутствие профессора. Но тот сам разрешил этот вопрос, заявив, что он отправляется вздремнуть. Сразу же после его ухода Вейн подошел к Осени.

– Господи, я уж думал, что никогда от него не избавлюсь…

– Он собирается проследить, что мы задумали. Может, нам лучше выждать?

– Нет, – возразил Вейн. – Он проспит, по меньшей мере, часа два-три. К тому времени, когда поймет, что нас нет, он не сможет ничего поделать, мы будем слишком далеко.

Осень не вполне доверяла логике Вейна, но, поскольку именно он затеял все это, она не стала спорить. Она согласилась с ним и отправилась собирать вещи.

– Возьми немного еды, – велел Вейн. – Я позову тебя, как только будут готовы лошади.

– Еды взять дня на два?

– Только на ночь, – удивил он ее своим ответом. – Нам не понадобится много времени, чтобы увидеть то, что я собираюсь тебе показать.

Первым делом Осень отправилась на кухню и собрала провизию. После этого она вернулась в роскошную спальню, которая когда-то принадлежала матери Джесса. Она оглядела комнату, раздумывая, как ей связаться с Джессом. Нужно написать записку и придумать, как оставить следы. Вполне вероятно, что Вейн вовсе не собирается возвращаться на Койотовые Ручьи. У него могла быть назначена встреча с убийцами.

Упаковывая багаж, она размышляла, не попросить ли у Мэг ружье. Мысль о том, чтобы взять оружие, была для нее не менее страшной, как и возможная встреча с теми, кто пытался убить ее, но у нее не было выбора, она должна была быть готова ко всему. Кроме того, она могла использовать имевшееся у нее преимущество – убийцы считали, что ее нет в живых.

Как выяснялось, времени для того, чтобы перемолвиться с Мэг, у нее не оставалось, не говоря уж о том, чтобы уговорить ее выполнить свою просьбу. Вейну не терпелось отправляться немедленно, и он уже приготовил двух лошадей, которые были привязаны на улице рядом с конюшней.

Он вошел в ее комнату как раз в тот момент, когда она заканчивала строчить записку Джессу.

– Лошади готовы, – доложил Вейн.

– Как тебе удалось раздобыть их? – полюбопытствовала она. Ей было интересно, насколько понравилось работникам Джесса то, что он взял лошадей.

– Я сказал им, что Баррен радировал Сэму, и предполагается, что мы встретим его на Койотовых Ручьях.

– И они тебе поверили?

Вейн пожал плечами.

– Я показал им радиограмму на бланке. Они не знают почерка Сэма.

Ее удивила хитрость Вейна и то, с какой легкостью он пошел на это. Такое обстоятельство наводило на мысли о сложности ее положения и не вселяло уверенности в ее безопасности. Двое бандитов, еще находившихся на свободе, уже однажды пытались ее убить. Откровенные действия Вейна могли означать, что его не беспокоит, что она будет жива, чтобы давать показания против него. На мгновение она задумалась, не стоит ли вернуться и остаться на ранчо, где она в безопасности.

Но она тут же отбросила эту идею. Если бы Вейн планировал убить ее, он мог сделать это здесь с такой же легкостью, как и в пустыне.

По крайней мере, если она продолжит игру – возможно, у нее будет шанс разоблачить целую банду.

– Пошли. Пора отправляться. – Вейн положил ее вещмешок на плечо. – Что у тебя там? Или ты нагрузила его камнями?

В ответ она нервно засмеялась, потому что она и в самом деле собрала немного блестящих, белых камней с гравийного окаймления около двери патио и запихнула их в одну из сумок.

– Я положила туда консервы, – солгала она. – Это все, что я смогла найти.

– Еще, слава богу, что есть лошадь, а то бы нести на себе… – пробормотал Вейн. – Пошли. Пора двигаться.

Осень засунула свою записку с одной стороны туалетного столика, надеясь, что Вейн не заметит. Но ей не повезло. Он подошел к ней сзади и схватил записку с блестящей поверхности.

– Что это? – Выражение его лица стало неприятным.

– Джесс будет беспокоиться, когда вернется и не застанет меня, – она быстро выхватила записку из рук Вейна. Все будет испорчено, если студент узнает ее содержание.

– Не оставляй ее, – приказал Вейн. – Я не хочу, чтобы он остановил нас, прежде чем мы доберемся туда.

– Как он сможет сделать это? Он ведь еще не приехал…

– Дай ее мне, – настаивал Вейн.

– Хорошо, хорошо… – Осень порвала записку на мелкие кусочки. – Видишь? Никакой записки. Теперь тебе легче?

Вейн протянул руку, собрал клочки записки, пошел в ванну и спустил их. Его решительность была явным предупреждением: она должна быть осторожной, если хочет остаться в живых.

Солнце уже почти село, когда Джесс заметил двоих всадников. Оранжевые лучи солнца светили в спину, так что он знал, что они не видят его. Он соскочил с жеребца и привязал его к дереву. Они выигрывали во времени. Но если поднимется на скалу, он сумеет определить, куда они направляются.

Ему понадобились считанные секунды, чтобы преодолеть несколько валунов. Он прополз на животе на тот случай, если они почувствуют чье-то присутствие и вернутся. Он повертел бинокль, наводя на резкость, пока не разглядел их.

И только когда он увидел прямую спину и знакомые очертания фигуры Осени, сидящей на пегом жеребце Большого Хозяина, то понял, как он надеялся, что ошибается. На какое-то мгновение его охватило горькое чувство измены. Но нет, она не может его обманывать!..

Противоречивые чувства охватили его. Первая вспышка гнева угасла, и почти тут же захотелось действовать, уличить ее, схватить за шею и спросить, какого черта она все это затеяла?

Ему стоило значительных усилий подавить в себе приступ ярости.

За этим последовало успокоение. Он опустил бинокль, нажал пальцем на переносицу, чтобы подавить усиливающуюся головную боль. Должно же быть какое-то разумное объяснение тому, что она здесь?

На короткий момент он вернулся в те чудные мгновения, которые оба они испытали прошлой ночью. Он пошевелился и ощутил на своей груди бирюзовый талисман. Осень не дала бы ему подарок Большого Хозяина, если бы он ничего не значил для нее. Он зажал камень в руке, вспоминая, как это делала Осень в свое время.

Не было никакого смысла в том, чтоб она приехала сюда с Вейном и подвергла свою, жизнь опасности.

Он посмотрел на Карсона. Может быть, он привел Осень сюда силой? Джесс пристально следил за обоими, но не смог уловить никаких признаков враждебности. Более того, было очевидно, что они обходили посты шерифа и направлялись в боковой каньон, который выведет их совсем близко к тому месту, где профессор обнаружил киву.

Когда они скрылись из виду, Джесс соскользнул с камня и направился вниз со скалы к жеребцу. Он захватит с собой Энрике, и вдвоем они накроют эту парочку. Возможно, они – Вейн с Осенью – устроят лагерь в боковом каньоне дальше на несколько ярдов. Джесс и Энрике настигнут их еще до заката.

Когда он вел Вальдеса к Осени и Вейну, мысли его метались. Вейн и Осень расположились лагерем. Они готовились к чему-то, и Джесс мог поручиться, что он бы этого не одобрил. Так что он мог подойти к ней и потребовать объяснения. Хотя, возможно, будет мудрее последовать за ними и выяснить, что они затевают. Осень может оказаться в опасности, и, возможно, ей понадобится его помощь…

Оставив своих лошадей в основном лагере, Джесс и Энрике пешком направились к горловине каньона, куда, как думал Джесс, направились Осень и Вейн. Вдруг Энрике схватил Джесса за руку и остановил его.

– Что это? – Энрике указал на поблескивающий белый камешек, который привлек его внимание.

Джесс поднял его и покрутил в пальцах. Он не принадлежал этой местности, и его вид привел его в беспокойство. Он пока не смог бы объяснить, почему. Но, когда они уже тронулись, он положил этот камень в карман. Продвигаясь осторожным шагом, они продолжали идти по дороге, по которой, как он видел, ехала Осень. В меркнущем свете блеснул еще один белый камешек…

– Что ты об этом думаешь? – проговорил Энрике.

Джесс пожал плечами, не решаясь высказать вслух то подозрение, которое начало созревать в его сознании. Если Осень все еще продолжает бросать камни, – это значило, что она хотела, чтобы кто-то знал о ее местонахождении.

Джесс начинал догадываться, что, может быть, она предпринимает эту вылазку, чтобы выяснить причастность Вейна ко всему этому делу. Если выяснится, что это так, то ему стоило бы дать ей хорошую взбучку.

– Не знаю, что и думать. Единственное, что я знаю, – этим двоим здесь делать нечего. – Он указал на Осень и Вейна. Несмотря на то, что они были на оцепленной территории, Вейн и Осень не утруждали себя тем, чтобы скрывать свои следы или прятать свой лагерь. Джесс и Энрике много раз замечали костер… Джесс и Энрике нашли хорошее укрытие, чтобы оттуда наблюдать за парой, расположившейся ниже их. И после того, как они там устроились, Джесс решил, что нужно устроиться поближе к ним, так, чтобы можно было услышать, о чем они говорят.

Однако ему пришлось довольствоваться тем, чтобы наблюдать, как Осень помогает организовывать обед.

Стало легче, когда эти двое рано устроились в своих спальных мешках. Джесс был благодарен тому, что может получить такой необходимый ему сон. Они бросили монету, и Джессу выпало идти спать первому. Это устраивало его. Похоже, что Осень и Вейн не отправятся дальше до рассвета. Он хотел быть тем, кто увидит, как они будут собираться в дорогу.

Перед тем, как погрузиться в сон, Джесс уставился на звезды. Их сияние напомнило ему ночь, которую он провел с Большим Хозяином. Гадание по звездам принесло те самые ответы, в которых они нуждались больше всего. Если бы шаман сейчас находился здесь, Джесс, возможно, решился бы спросить его об Осени. Кажется, старик был единственным, кто мог понять ее.

Сквозь массу звезд прокладывал свой путь спутник. Его равномерное движение отвлекло Джесса от размышлений. Он снова подумал об Осени. Наверное, она тоже видит эти крохотные огоньки и думает о нем.

Он коснулся пальцами бирюзового амулета, который она повесила ему на шею, а потом потрогал камни в своем кармане. Любовь вселяла доверие. Должно быть объяснение ее присутствию. Неожиданно ему на ум пришли слова Дайи:

Верь своему сердцу, сынок. Пой песню мечты. И помни, что те, кого ты встречаешь, могут оказаться не теми, кем кажутся.

Джесс закрыл глаза и вспомнил несколько строк из Песни Предвидения, которую, он помнил, пел Большой Хозяин, когда гадал об Осени. Слова песни были близки молитве, которую он знал с детских лет, и успокоили его, прежде чем он погрузился в здоровый сон.

– Пусть тебя сопровождает красота, пусть сердце наполнится мужеством. Путь приведет тебя к правде.

Осень негромко напевала слова из индейского обряда, уставившись на звездное небо.

– Ты слышишь меня, Джесс Баррен? – прошептала она в ночь. – Ты знаешь, как ты мне сейчас нужен.

Вдалеке провыл койот. Осень улыбнулась. Большой Хозяин сказал бы, что это ответ на ее вопрос. А она бы с удовольствием поверила в это. Большой Хозяин учил ее, что, веря, ты обретаешь счастье.

Несмотря на ее намерения, сомнения не давали ей спать. Что, если Джесс не найдет камни, которые она бросала? Он может сейчас находиться в киве, и если это так, то как она может с ним встретиться? Что, если его вообще нет поблизости? Как она тогда справится с Вейном? Непроизвольно она протянула руку к своему бирюзовому самородку, но вспомнила, что отдала его Джессу. Эта мысль успокоила ее – Джесс найдет ее. Он делал это раньше, и сделает это снова.

Она потрогала оставшиеся пять камней. Ей, похоже, они не сослужат службу. Если Джесс шел за ними столь далеко, он и так догадается, что они отправились к киве… Это – сразу за поворотом, в главном каньоне.

Возможно, она бросит их прямо здесь, в лагере.

По другую сторону от костра спал, свернувшись, Вейн. Осень смотрела на него несколько минут надеясь, что он не проснется.

На какое-то мгновение она почувствовала присутствие Джесса, как будто он был совсем рядом. Она вытянула руку вверх, но ощутила пустое пространство. Но это не имело значения. Умиротворение охватило ее существо. Джесс найдет ее. Она закрыла глаза и погрузилась в сон.

… Свет едва начинал тушить звезды в небе, когда Вейн потряс Осень за плечо. Она вскочила, протирая спросонья глаза.

– Пошли. Мы оставим здесь лошадей и проделаем остальную часть пути пешком.

Осень встала и оправила одежду, в которой она спала.

– Мы не можем идти без оглядки – кругом расставлены посты.

– Я уже проверил их. Они никого не ждут, так что не особенно следят за обстановкой.

– Они наверняка заметят нас, – настаивала Осень.

– Нет. Я нашел дорогу через каньон, по которой мы сможем проскользнуть прямо за ними.

Осень пристально взглянула на Вейна и заметила, что он выглядел вполне проснувшимся и хорошо отдохнувшим. Пот пропитал его рубашку и катил со лба градом.

– Ты уже побывал там?

Он кивнул.

– Я хотел убедиться, что путь свободен, прежде чем вести тебя туда. Я не хочу подвергать тебя опасности.

Ей было любопытно, знал ли он о том, что там есть люди, которые пытались убить ее. Потом ей пришла в голову другая мысль.

– Ты ничего им не сделал, нет?

Он уставился на нее непонимающим взглядом.

– Ты что – думаешь, я спятил?

– Не сумасшедший, нет, – преступник – да.

Она ничего больше не сказала, только быстро завязала ботинки и приготовилась уходить. Вейн шел первым, но, прежде чем покинуть лагерь, Осень остановилась. У нее было крайне определенное чувство, что кто-то наблюдает за ней. Она вспомнила о Джессе. Она огляделась. Ничто не двигалось.

Шалфей касался их, когда они поднимались вверх по тропе. Осень глубоко вдыхала чистый воздух и упивалась мирной тишиной. Казалось, прошли годы с тех пор, как она в последний раз побывала в каньоне.

Когда они добрались до места, где были расставлены посты, Вейн знаком показал, чтобы она молчала и следовала за ним. Осень искушала мысль позвать на помощь, но она поняла, что неизвестно, на что решится Джесс, если она так поступит. Нет, ей придется разгадывать всю эту шараду еще какое-то время. Ей нужно раздобыть доказательства того, что Вейн связан с убийцами. Может быть, она увидит людей, поджидающих Вейна в киве. Мысль о том, что она встретится с двумя убийцами, явно не радовала ее. Она глубоко вздохнула и прошептала еще несколько строк из Песни Предвидения, которые вселяли в душу мужество.

Они добрались до кивы. Осень осмотрела местность. На фоне пещеры стены каньона возвышались высоко и горделиво. Их цвета – желто-бежевые и красно-оранжевые тона – нарушали монотонность окраски бесплодной пустыни. У подножья скал были кучи нагромождения сланцев и песчаника. Она посмотрела наверх и заметила черную точку вдалеке. Орел!

Она едва видела, как двигались его крылья. Он осматривал бескрайние просторы пустыни. Его зоркие глаза могли заметить движение кролика даже с такой высоты. Она опустила взгляд на простирающийся перед ней пейзаж и жаждала, чтобы ее ум мог быть столь же зорким, как орлиный глаз. Прятались ли убийцы поблизости? Скалистое русло, теперь только с остатками влаги, извивалось по дну каньона. Плоские уступы с мирно колышущейся под легким ветерком травой были преисполнены спокойствия. Насколько могла судить Осень, поблизости никого не было.

Каким-то образом она успокоилась. Ее храбрости, правда, хватило ненадолго.

С другой стороны, она была разочарована. Она хотела встретить преступников и все выяснить. Она ведь должна была выяснить это, прежде всего для Джесса.

Вейн бросил веревочную лестницу, которую он принес в киву, и укрепил ее конец на скале. Осень продолжала оглядывать окрестности, которые по-прежнему не говорили ни о чьем присутствии.

Чувствуя себя немного более раскованно, Осень спустилась вслед за Вейном в киву. Может быть, он собирался показать ей секретный тоннель, который ведет к тайнику, где прячутся бандиты. Ее воображение буйно рисовало все варианты возможного разворота событий.

В киве было прохладно. Понадобилось всего несколько секунд, чтобы привыкнуть к тусклому свету. Вейн шагнул к стене и жестом велел подойти ближе.

– Посмотри сюда, Осень. Вот то, что я хотел показать тебе.

Неожиданно наверху послышались шаги. Вейн остолбенел и прижался к стене. Осень посмотрела на вход в пещеру и увидела пистолет, направленный на них.

– Не двигаться – или буду стрелять! – Голос профессора отражался эхом от стен. Осень смотрела ошеломленно на край входа в пещеру. Никогда за все годы работы она не видела профессора с пистолетом в руках. С пистолетом, направленным на обоих, доктор Дэвидсон спустился в киву.

– Я знал, что вы проберетесь сюда.

Осень хотела объяснить ему. Она понимала, что это выглядело так, будто она была заодно с Вейном. Впрочем, нет – теперь не время. Она подождет, чтобы увидеть, что собирается делать Вейн.

– Все мои годы работы. Вы действительно думали, что вам удастся это сделать? – Профессор нацелил пистолет на Вейна. Осень затаила дыхание. Гнев и ненависть блестели в глазах профессора. У него была веская причина желать смерти Вейна, но наверняка он не убьет его.