Песня любви

Глава 10

— По-моему, все ясно как день: «Апрайзинг» дает благотворительный концерт, и Гевин хочет…

По взгляду Сэма Тесса вдруг все поняла.

— …чтобы я пела, — закончила она за него. Сэм нахмурился:

— Как ты догадалась? Я, кажется, не говорил… Или все-таки проговорился?

— Нет, ты не проговаривался…

Тесса вдруг одним прыжком соскочила с постели и подхватила свой старенький халатик, висевший на крючке.

— Значит, весь этот цирк лишь для того, чтобы заставить меня снова выйти на сцену? — Она сунула руки в рукава и яростным движением затянула поясок.

Сэм со спокойным видом свесил ноги с кровати.

— Ну, в общем-то, и для этого тоже…

— Не удивляюсь! — Тесса стояла на четвереньках, ища тапочки под кроватью.

Сэм подобрал с пола свою футболку и стал натягивать ее.

— Пойми же, — умоляюще проговорил он. — Сами по себе твои песни мне, если честно… я в музыке ни бум-бум, мне, как говорится, медведь на ухо наступил…

— Ну что ж, спасибо за откровенность! — В голосе Тессы дрожала обида.

— Нет, я вовсе не это хотел сказать… — Сэм яростно потер виски. — Извини, если что не так, я чертовски устал, ничего не соображаю… Что с тобой, Тесса? Я думал, тебе будет приятно встретиться со старыми друзьями, выйти на сцену, тряхнуть стариной… Гевин сказал…

— «Гевин сказал», «Гевин сказал»! — взорвалась Тесса. — Мало ли что сказал Гевин! Кто дал ему право без меня меня женить?!

— Да в чем дело, Тесса? — Сэм взял ее за плечи. — Ради твоего дела ты не хочешь выйти на сцену минут на двадцать, ну, максимум на полчаса…

Он отвернулся и молча стал одеваться.

Глаза Тессы наполнились слезами. Она готова была возненавидеть и Сэма, и Гевина, и всех, кто не понимал того панического страха, который пронзал ее от одной мысли о сцене… Сэм посмотрел на нее, застегивая ремень:

— Ты не хочешь этого сделать даже ради своих пациентов?

— Дело не в «не хочу», Сэм. Я не смогу. Просто не смогу… Сэм издал какой-то нечленораздельный звук.

— В чем дело? Голос уже не тот? Фанаты и не такое проглотят и спасибо скажут! Они сметут все билеты, стоит им узнать, что ты снова вернулась в группу. А там — трава не расти… Не валяй дурака, Тесса, спрячь свою гордость подальше. Денежки сами плывут тебе в руки…

Терпение Тессы лопнуло. Она распахнула дверь:

— Убирайся, Сэм! Я тебе не игрушка!

— С удовольствием! — Сэм выскочил из спальни, по лестнице прогрохотали его ботинки.

Тесса закрыла дверь спальни и прислонилась к ней, ожидая, когда же захлопнется входная дверь. Но она так и не хлопнула. Либо Сэм сумел сдержаться, либо он был не так уж зол…

Тесса прислушалась и, услышав шаги, поняла, что Сэм еще в доме. Она осторожно приоткрыла дверь и почувствовала аромат кофе. Вышла на лестницу и, перегнувшись через перила, прокричала:

— Сэмюел Адаме Колдуэлл, вон из моего дома!

— Уйду, когда услышу от тебя вразумительный ответ, — раздался голос Сэма. — Почему ты не хочешь петь?

Тесса сбежала по лестнице и, яростно рванув на себя дверь, ворвалась на кухню.

— Нам не о чем говорить, Сэм. Долго объяснять. Да ты все равно ничего бы не понял.

— Ответ не принимается. Давай лучше выпьем кофе. Судя по всему, нам предстоит долгий разговор.

Тесса чуть не взвыла от злости. Сэм же был абсолютно спокоен. Пристально посмотрев на него, она кивнула:

— Хорошо, объясню… Конечно, ты все равно ничего не поймешь, но, может быть, хотя бы отстанешь… — Она подошла к креслу-качалке и села.

Сэм поставил кофейник на стол и уселся на табуретку.

— Ты однажды спросил, сильно ли я тогда ушиблась…

— Помню. Ты сломала руку… и что-то еще…

Дело не в руке. Главное — душевная травма… От нее я никогда не оправлюсь… Последствия постороннему не видны, но именно они не позволяют мне начать сначала. Стоит мне выйти на сцену — и снова перед глазами кровавое месиво, а в ушах звучат крики раненых. Мне казалось, что меня снова стаскивают в зал… — Тесса поежилась, словно от холода, и обняла себя за плечи. — Но хуже всего то, что я не смогла избавиться от чувства вины, от какого-то комплекса… Как будто это я была во всем виновата…

— Ты обращалась к психологам? — спросил Сэм, наливая ей кофе.

Тесса сделала глоток.

— Я перепробовала все на свете. Психотерапию, гипноз, медитацию, антидепрессанты — всего не вспомню…

— И ничего не помогало?

Тесса вдруг вскочила с кресла и забегала по кухне.

— Нет или почти нет. — Она открыла холодильник, заглянула в него и снова захлопнула дверцу. — Начну петь — и не могу. Все уже решили, что у меня рак горла. Однажды я упала в обморок прямо на сцене, когда кто-то в зале зажег петарду. Гевин наврал журналистам, что у меня что-то с сердцем…

Сэм покачал головой:

— Да, хуже не придумаешь…

— Легко рассуждать, глядя со стороны! Короче, я решила оставить группу, чтобы не позориться и не позорить других. Не хотела, чтобы на мои концерты ходили посмотреть, что еще отмочит Кьяра — захлебнется, упадет в обморок или, чего доброго, помрет прямо посреди шоу…

В глазах Сэма стояло неподдельное сочувствие. Не в силах выносить этого взгляда, Тесса отвернулась.

— Я решила уйти, не дожидаясь, пока ребята меня сами попросят…

— Понятно… — Сэм в задумчивости барабанил пальцами по столу. Наконец поднял голову, посмотрел на Тессу. — Ну так как насчет концерта?

— Попытаюсь уговорить Гевина, чтобы они выступали без меня. — Она присела на краешек кресла. — Думаю, уговорю.

— Иначе говоря, ты снова убегаешь от проблем!

— От каких проблем? Все проблемы закончились, когда я оставила группу!

— Вот как? А как же ты выступаешь на презентациях, например, или тогда — на собрании?

— Ты невыносим! — Она замахнулась, но Сэм перехватил ее руку.

— А ты трусиха, — сказал он, глядя ей в глаза.

— Что поделать, Сэм, не все же такие герои, как ты!

— Быть смелым на самом деле очень просто, Тесса. Просто надо побороть свои страхи. И этот концерт для тебя — отличный шанс попробовать.

— Тебе легко говорить! В теории мы все герои! — Тесса пыталась освободиться, но Сэм крепко держал ее руку.

— Послушай, когда я в прошлом году сломал позвоночник, все в один голос твердили, что в отряд мне больше не вернуться… Но они не знали Сэма Колдуэлла! — Месяцы лечения, упражнений — а да будет тебе известно, это адская боль! — и вот результат: я возвращаюсь! Мало того, меня даже повышают в звании…

Эта новость была для Тессы едва ли не большей неожиданностью, чем известие о концерте.

— Ты возвращаешься в свои войска, Сэм? — переспросила она в надежде, что, может быть, неправильно поняла его.

Сэм кивнул.

«Как ты мог, Сэм? — хотела крикнуть Тесса. — Как ты мог сблизиться со мной, зная, что должен покинуть меня?!» Ей хотелось выть от боли, крушить все вокруг…

Но она лишь пожала плечами и сказала:

— Ну и что? Ты просто захотел и сделал. Тоже мне героизм…

Предположим, — все так же невозмутимо продолжал Сэм, — все это ерунда, когда я уже стою у двери самолета с парашютом, готовясь к первому прыжку… Но ты полагаешь, что я не буду бояться? Ведь я уже целый год не прыгал!

— Да ты просто маньяк! — фыркнула Тесса. Ей хотелось побольнее уколоть Сэма, чтобы ему стало так же плохо, как ей.

Но Сэм весело расхохотался:

— Маньяк? Это, пожалуй, интереснее, чем Питер Пэн! Помнишь, когда-то ты меня так назвала…

Щеки Тессы по-прежнему горели, но она подняла голову и с вызовом в голосе проговорила:

— Разве это было несправедливо? А сейчас — тем более справедливо.

— Почему? — Сэм допил кофе и поставил чашку на стол.

Тесса спросила:

— Сколько тебе лет? Тридцать?

— Тридцать два. А что?

Тесса кивнула и снова взглянула на Сэма:

— Ты только что оправился от серьезной травмы. Ты мог бы умереть или остаться калекой на всю жизнь. А сейчас… снова рискуешь. Ладно бы несколько раз в месяц, а то каждый день…

— Ну, положим, не каждый…

— Не перебивай, пожалуйста! Я еще понимаю, если бы тебе нечем было заняться… Но у тебя прекрасная работа в больнице, все условия для карьерного роста, пациенты, которые от тебя зависят… — «И женщина, которая тебя любит…» — мысленно добавила Тесса. — И ты хочешь все это бросить?

— Ты все сказала? — Сэм поднялся. — Я задам тебе лишь один вопрос. Что ты собираешься делать после концерта?

— Мы говорим о тебе, а не обо мне!

— Вот именно! Ты снова убегаешь от своих проблем! — Сэм приблизился к ней так внезапно, что Тесса невольно отпрянула. — Знаешь, что бывает, когда все время убегаешь от проблем?

— Нет, не знаю, — фыркнула Тесса. — Расскажи.

— Непременно расскажу! Чем дольше убегаешь от проблем, тем больше их накапливается. Не успеешь опомниться — и ты уже в тюрьме. И ведь сама же ее для себя выстроишь.

Тесса зевнула и взглянула на часы на стене:

— Что ж, когда это случится, тогда и буду беспокоиться…

— Но это уже случилось! — Сэм вынул из кармана бумажник, порылся в нем и вытащил клочок бумаги. — Вот! — Он кинул бумажку на стол. — Здесь телефон Гевина. Я сделал все, что мог. Остальное за тобой.

Глаза его потеплели. Он шагнул к Тессе и» поцеловал ее в лоб.

— Потом расскажешь. — Коротко кивнув, Сэм направился к выходу. У порога обернулся. — Я дам тебе два совета. Первый: прежде чем учить других, реши свои собственные проблемы. И второй: постарайся не создавать себе проблем.

Сэм наклонился и потрепал за ухом Ружи.

— Пока, крошка!

Он небрежно махнул Тессе рукой и вышел.

Тесса спустилась со сцены. Она была мрачнее тучи.

— Браво, Солнышко! Замечательно!

— А какой костюмчик! Чертовски сексуально, если только я в этом что-то понимаю…

Флосси, Ханна, Мардж и Эллен окружили Тессу. Одна поправляла воротник ее кожаной куртки, другая расправляла длинную, до пят, шифоновую юбку с разрезами по всей длине, третья убрала волосы с ушей, чтобы видны были серьги, сверкавшие в ярком свете прожекторов.

Сцена… Репетиция… Тесса холодела при мысли об этом. Ей хотелось убежать в гримерную, запереться там… и никогда оттуда не выходить.

— Не преувеличивайте, — пробормотала она. — Репетиция была полным провалом. От начала и до конца.

— Ну, могло быть и хуже, — вставила Флосси. — Лампы, слава Богу, не обвалились…

— И Гевин не убился, когда ты запуталась в юбке и упала прямо на него… — добавила Мардж.

— И микрофон не хрипит, — продолжала Флосси. — Все было слышно… даже в самом дальнем конце луга…

— Луга? Вы хотите сказать, лужайки?

— Когда эта ферма принадлежала отцу Сэма, тут был луг. — Флосси окинула взглядом сцену и площадку перед ней. — Когда я была молодой, здесь были одни луга, пастбища и два-три амбара…

— Слава Богу, что больше ничего не построили, — улыбнулась Тесса. — Надеюсь, что шоу окажется достойным этих мест… — При этой мысли у Тессы снова похолодело в желудке.

— Верю, что так и будет, Солнышко. — Флосси окинула Тессу взглядом. В высоких ботинках на толстой подошве та казалась гораздо выше. — Репетиция, если честно, и впрямь была… не очень. Но есть примета: чем хуже репетиция, тем лучше сам спектакль…

Тесса снова улыбнулась:

— Если так, то мы впишем новую страницу в историю рок-н-ролла!

— Выше голову, Солнышко! Мы с тобой! Да… я взяла видеокамеру…

— А вот я об этом не подумала… — пробормотала Тесса.

— Зато мы, как видишь, не забыли. Мы потом будем наслаждаться и видеозаписью, и концертным альбомом!

— Ни за что не поверю, что вы сумели все это уладить всего за три недели.

— Но ведь мы спим только шесть часов в сутки, — хохотнула Флосси.

— Вообще-то спать полагается восемь часов, — заметила Тесса.

— Слава Богу, что мы об этом не знали, а то бы, пожалуй, не успели…

— Когда ты доживешь до наших лет, — проговорила Ханна, — у тебя будет множество знакомых, так что всегда найдется человек, к которому можно обратиться…

— И заметь еще вот что, Ханна… — Эллен лукаво улыбнулась. — У нас прекрасная память, и нам есть что рассказать…

— Вы имеете в виду нечто компрометирующее? — раздался знакомый голос.

Сэм! Сердце Тессы забилось быстрее. Флосси поцокала языком.

— Сэм, пора бы тебе уже разбираться, когда Эллен шутит, а когда нет. Мы просто позвонили кое-кому из старых знакомых. Разумеется, нас вспомнили и обещали помочь.

— Какая память! — Сэм в притворном ужасе схватился за голову.

Но никто уже не обращал на него внимания — смотрели на Гевина О'Брейдона, стоявшего посреди сцены. — Бабушка, но как…

— Потом, Лапуля! — перебила Сэма Флосси. Она взглянула на внука и поспешила присоединиться к своим подругам, уже подошедшим к сцене.

Тесса и Сэм остались наедине. Они смущенно улыбались друг другу. Улыбались, словно бывшие любовники, не знающие, как сложатся теперь их отношения.

— Пришел, значит… — сказала наконец Тесса.

— Как видишь.

Этот обмен глубокомысленными репликами, похоже, исчерпал тему.

— Флосси сказала, что ты скорее всего придешь, но не была уверена… — немного подумав, проговорила Тесса.

— Я, может быть, и не пришел бы, но меня… заставили… — пробормотал Сэм.

Тесса посмотрела на него с удивлением:

— Заставили? А, понимаю… Флосси?

— Кто же еще? — улыбнулся Сэм.

Оба рассмеялись. Рассмеялись с явным облегчением.

— Ну, как ты чувствуешь себя на сцене? — спросил Сэм.

Тессе вдруг захотелось рассказать Сэму о том, как отвратительно прошла репетиция и как боится она предстоящего концерта…

— Прекрасно чувствую. — Тесса заставила себя улыбнуться. — Все оказалось гораздо проще, чем я ожидала…

— Вот и хорошо, — с рассеянным видом кивнул Сэм. Он вдруг уставился на ботинки Тессы. — Какой ужас! Неужели в них можно ходить?

— Конечно! Вот, смотри!

Расставив ноги на ширину плеч, Тесса сделала несколько шагов. При этом казалось, что она передвигается на ходулях.

У Сэма отвисла челюсть.

— Какой ужас… — повторил он.

— Ну как? — просияла Тесса. — Нет ничего проще! — «Только бы снова не оступиться и не упасть на Гевина…» — мысленно добавила она. — А как тебе мой костюм? — Она повернулась, демонстрируя свой наряд.

— Не очень-то практично.

Тесса вспомнила, что Сэм однажды уже говорил нечто подобное. И вспомнила, когда и при каких обстоятельствах. Значит, он этого не забыл…

— Так нужно для того… — Она перехватила взгляд Сэма и отвела глаза. — Для того, чтобы заводить публику.

«Нужно дать ему понять, что я тоже помню…»

— Посмотрим, как ты справишься с этой задачей! — улыбнулся Сэм.

— Значит, ты все-таки останешься на шоу?

— По крайней мере посмотрю, как ты поешь. Мне ужасно любопытно…

— Бедненький, — рассмеялась Тесса. — Ты ведь терпеть не можешь рок…

— Ради такого зрелища можно и потерпеть.

— Постараюсь не разочаровать тебя.

«Даже Кен и Барби, умей они говорить, «вели бы более содержательные разговоры…» — подумала Тесса. Неужели всего лишь три недели назад она лежала в объятиях этого человека? Неужели ей было с ним хорошо?

— Солнышко! — Флосси, стоявшая на сцене, помахала ей рукой. — Иди сюда, тут журналисты, они хотят сфотографировать тебя вместе с Гевином…

— Одну минуту! — закричала Тесса.

— Я буду в первом ряду, в центре, — сказал Сэм. — Так что ты меня наверняка заметишь. — Он взял ее за руку. — Да она у тебя как лед! Волнуешься?

— Пожалуй… Немного. Сэм улыбнулся:

— Успокойся, не надо волноваться!

В его голосе было столько нежности, что Тесса едва не расплакалась.

— А знаешь… Даже если ты забудешь слова или сфальшивишь, даже если упадешь со сцены — все это не имеет никакого значения…

— Почему? — Она заглянула в его глаза.

«Потому что я люблю тебя, Тесса!» — казалось, говорили глаза Сэма.

Тесса ждала, что он произнесет эти слова, но вместо них услышала:

— Деньги за концерт ты уже получила, и билеты возврату не подлежат. Так что отделение музыкальной терапии спасено. Разве не этого ты хотела?

— Звучит заманчиво… — Еще раз взглянув на Сэма, она направилась к сцене.

— Тесса!

Она обернулась:

— Что?

Сэм подошел к ней, обнял за плечи и поцеловал.

— На счастье, — сказал он.

Тесса замерла в изумлении. Но тут ее снова окликнули.

— Спасибо, Сэм. — Она кивнула ему и бросилась к сцене.

Команда телевизионщиков взяла у Тессы и Гевина небольшое интервью. Сэм же смотрел на Тессу во все глаза. Он уже видел ее в сценическом костюме — на фотографии, — но все же был поражен превращением музыкотерапевта Маркленд в рок-звезду Кьяру. В своем необычном костюме и сценическом гриме она казалась таинственной, нереальной, соблазнительной, словно воплощенная фантазия.

Однако Кьяра была все той же Тессой, и все ее проблемы оставались при ней.

Снова вспомнив их недавний разговор, Сэм покачал головой. Да, билеты распроданы, деньги получены… И даже самое неудачное выступление уже не может повредить карьере, закончившейся три года назад. Но почему же Тесса… Почему же она все-таки волновалась?

Он поцеловал ее на счастье… Но ведь ему хотелось не только поцеловать — хотелось прижать Тессу к груди и сказать, что он любит ее, что ради нее отказался вернуться в свой летный отряд… И еще хотелось сказать, что он с радостью отправился бы с ней в свадебное путешествие на какие-нибудь экзотические острова — как минимум на год…

Сэм перевел дыхание, пытаясь успокоиться. По крайней мере у него хватило ума не объявлять пока о своем решении. Тессе — вернее Кьяре — не следует сейчас волноваться, даже если это приятные волнения…

Сэм поспешил занять свое место в первом ряду. Да, он объявит ей о своем решении сразу же после концерта.

Женитьба… Раньше Сэм об этом не задумывался. Разумеется, он знал, что когда-нибудь женится, но торопиться не собирался… Однако теперь, после встречи с Тессой, холостяцкая жизнь уже не казалась ему заманчивой.

Тут Сэм услышал разговор, очень его заинтересовавший.

— Я начинаю думать, — говорил мужчина средних лет, — что, возможно, слишком уж поторопился с этим контрактом… Репетиция, во всяком случае, не удалась.

— Расслабься, приятель! — усмехнулся парень с гитарой и пышной шевелюрой. — Это всего лишь репетиция, а не концерт…

— Посмотрим… — покачал головой его собеседник.

— Погоди, ты еще увидишь нашу Кьяру на гастролях этой осенью! Гевин ее уговаривал, и она почти согласилась. После того как она рассорилась со своим летчиком, ее ничто здесь не держит…