Плененный альфа

Глава 25

Когда Джиннифер приземлилась в Форт-Лодердейле, позвонила ее мама, но она перевела звонок на голосовую почту. Мать не могла знать, что она вернулась в Штаты, если только ей об этом не сказала.

Астрид. Что она специально просила не делать, когда они прошлой ночью разговаривали по телефону.

Она зашла в туалетную комнату, чтобы ополоснуть лицо холодной водой, с трудом узнавая свое бледное, осунувшееся отражение. Рядом с ней двое подростков в дешевых шлепанцах и низко посаженных джинсах жаловались на пересадку и поправляли макияж. Джиннифер позаимствовала бронзатор и блеск для губ со вкусом персиков. Макияж скрывал ее сухую кожу и создавал впечатление, что она пытается выглядеть, как человек, однако этого было достаточно.

Потребовалось две недели, чтобы выбраться из Нунавут с помощью нескольких частных самолетов. Как только она добралась до Квебека, то подумала, что будет уже на пути домой. Однако изза недоразумения с пилотом, ее высадили на северной оконечности провинции Квебек, а не в городе.

Прошла еще одна неделя, прежде чем она пересекла американо — канадскую границу и затем еще почти два дня задержек вылетов, в течение которых она почти не спала.

Она пошла в отделение выдачи багажа и все выглядело каким-то нереальным. Она много раз прилетала в этот аэропорт, но все казалось ей незнакомым. Она несколько раз заходила не туда, хотя направление было четко обозначено разными знаками.

Впервые за несколько недель в сердце Джиннифер потеплело, когда она увидела Астрид, ожидавшую в зоне получения багажа. Ее сестра была на два года старше, но почти на пятнадцать сантиметров ниже, с круглым лицом, которое не состарилось ни на день, с тех пор как она училась в старших классах. После того, как Астрид год назад развелась, Джиннифер безуспешно пыталась устроить их свидание с Боазом.

Астрид притянула ее в крепкие объятия, и Джиннифер захотелось упасть на ее руки. Она так долго держалась за сестру, что Астрид пришлось отстраниться первой.

— О боже, — сказала Астрид, быстро осматривая Джиннифер. — Ты выглядишь ужасно. Знаешь, что тебе нужно?

Джиннифер не хотела размышлять над вопросом и вздохнула с облегчением, когда Астрид вытащила из кармана знакомый набор ключей.

— Ты взяла мой Лексус, — сказала Джиннифер.

Ее нижняя губа задрожала, когда она потянулась за ключами, но Астрид отвела их в сторону.

— Веду я. Ты выглядишь так, словно можешь уснуть прямо за рулем. Но, пожалуйста, скажи мне, что у тебя есть аппетит. Здесь в течение нескольких недель все еще сезон каменных крабов, и я подумала, что мы втроем могли бы поломать несколько клешней и послушать о твоем последнем приключении.

— С каких это пор тебе нравится слушать о моих поездках за границу? — спросила Джиннифер. — И что ты подразумевала под «втроем»? Ты взяла с собой маму?

Астрид отошла в сторону, кивая в сторону ряда сидений. Там сидел Аарон с букетом цветов и большим плюшевым медведем в руках.

Ее сестра наклонилась, чтобы сказать:

— Я так понимаю, что он из-за чего-то в опале? Я не собиралась брать его с собой, но он утром появился в моей квартире с такими печально-щенячьими глазами.

Губы Джиннифер не двигались, когда она сквозь зубы произнесла:

— Откуда он узнал, что ты меня встречаешь?

— Ты сказала не говорить маме, что возвращаешься. Но ты ничего не сказала о своем женихе.

Джиннифер уже собиралась заметить, что маме Астрид все-таки рассказала, но в это время подошел Аарон, и она переключила внимание на него.

— Привет, Джинни.

Казалось, что Аарон не брился с тех пор, когда они в последний раз разговаривали, и щеголял кучерявой, коричневого цвета с золотистым отливом бородой. На нем были коричневые брюки-карго и рубашка поло с незастегнутыми пуговицами. На макушке его бритой головы сидела пара солнцезащитных очков. Некоторые мужчины могли привлечь внимание своим внешним видом, но, когда люди смотрели на Аарона, все что они видели — это его глаза. Они были, как вода в океане, глубокого синего цвета, очаровывая своим цветом и глубиной их доброты. Джиннифер по-прежнему была удивлена, что он так сильно на нее разозлился. Не потому, что она думала, что не заслужила этого, но потому, что это было единственное воспоминание о нем, когда он на нее рассердился.

Он передал медведя Астрид и притянул Джиннифер в объятия, обертка букета смялась на ее спине. Она не прислонилась к нему, как сделала со своей сестрой, но объятие оказалось неожиданно успокаивающим. Расстались они или нет, но в течение семи лет они были близки.

— Я думала, ты в Эдинбурге, — сказала Джиннифер, отстранившись.

— Когда Астрид сказала мне, что ты возвращаешься, я взял билеты на первый же рейс. Но опередил тебя только на один день.

«И вот вам, пожалуйста», — подумала она. С цветами и улыбается, как будто ничего не изменилось.

Все изменилось.

Джиннифер устало улыбнулась.

— Обед может подождать? Я действительно устала.

— Нет необходимости объяснять, — сказал Аарон, потирая ее плечо. — Давай отвезу тебя домой.

Они забрали сумки Джиннифер и поехали в Майами на ее Лексусе. Аарон и Астрид донимали ее расспросами о времени, проведенном в Нунавут. Джиннифер давала неопределенные ответы, если вовсе отвечала. И когда ее сестра продолжила странно себя вести, Джиннифер предпочла сделать вид, что спит.

Она не открыла глаз, пока они не оказались возле комплекса, в котором жила ее сестра. Она попыталась забрать ключи, но вместо этого Астрид кинула их Аарону. Она быстро чмокнула Джиннифер в щеку, прежде чем сказать, что оставит Нуну у себя на ночь, чтобы Джиннифер могла выспаться.

Когда Аарон сел на водительское сидение, Джиннифер сказала:

— Я действительно в состоянии вести машину. И, кроме того, если ты повезешь меня домой, тебе придется вызывать такси до своей гостиницы.

Аарон скорчил смешную рожицу.

— А я не в отеле остановился. Прошлой ночью я спал на твоем диване, и все мои вещи у тебя.

Это не должно было ее расстраивать. Аарон, когда бывал в Майами, всегда останавливался в ее квартире, даже если она куда-то уезжала. Но в этот раз это воспринималось, как нарушение.

— Аарон, сегодня вечером мне действительно нужно побыть одной, — она надеялась, что он не услышал тихое отчаяние в ее голосе.

Он завел машину и выехал на улицу с хмурой улыбкой на губах.

— Ты так выглядишь, словно нуждаешься в том, чтобы кто-то о тебе позаботился, — сказал он. — И даже если это не так, у нас есть о чем поговорить.

— Это не может подождать до завтра?

— Я уже прождал больше месяца. Господи, Джиннифер, ты пыталась порвать со мной через Скайп, пока мы были на разных континентах, и у меня не было никакой возможности до тебя добраться.

— Мы всегда на разных континентах, — сказала она, хотя оправдание прозвучало надуманным. — Я слишком устала, чтобы заниматься этим сегодня. Ты можешь подняться и забрать свои вещи. Я заплачу за твое пребывание в отеле, если нужно.

Губы Аарона стали тонкими.

— Я не останусь в гостинице и не оставлю тебя, пока мы не решим эту проблему.

У нее в висках стало стучать. Ничего не происходило так, как она запланировала. Пережить последние три недели ей помогало знание, что она может зайти в свою квартиру, съесть целый контейнер мороженного и включить громкость телевизора, пока не станет слишком шумно, чтобы думать. Она чувствовала, что присутствие Аарона давит на нее, хотя знала, что это была ее вина. Что отношения с ним стали такими, как сейчас.

— Я сожалею о том, как прошел наш последний разговор, — сказала она. — Но это ничего не меняет.

Я всегда буду о тебе беспокоиться, но не хочу быть с тобой в отношениях.

Костяшки его пальцев, державших руль, побелели.

— Это из-за Эдинбурга?

— Нет. Эдинбург был всего лишь симптомом большей проблемы в наших отношениях. У нас обоих разные цели в жизни и…

Она думала, что была готова произнести нечто важное и глубокое, и именно поэтому так разозлилась, когда он ее перебил.

— Я выбрасываю семь лет своей жизни просто потому, что ты думаешь, что наши цели больше не совпадают. Если тебе от меня что-то нужно, то скажи, что именно, и я это сделаю.

Она попыталась вернуться к своему аргументу, прежде чем изнеможение и раздражение украдут ее красноречие.

— Расставаясь со мною, ты ничего не выбрасываешь. У нас были хорошие времена, но мы оказались в очень разных местах в наших жизнях, и я думаю, что мы оба переросли друг друга.

Аарон резко нажал на тормоза, в результате чего заблокировало ее ремень безопасности.

Джиннифер обхватила себя руками и, когда бросила на него сердитый взгляд, то увидела в его глазах невыплаканные слезы. Она почувствовала резкий укол вины не только потому, что расстроила его, но и потому, что не почувствовала такой же, как и у него, печали.

— Мы не расстаемся.

Его упрямый тон смягчился некоторой долей вины.

— Нет, расстаемся.

Он сердито на нее посмотрел.

— Нет. Я дам тебе возможность пойти домой и немного поспать. Я даже останусь в гостинице, если ты этого хочешь. И мы снова поговорим об этом утром.

— Аарон, нет. Ничего из того, что ты скажешь, не изменит моего решения. А сейчас давай просто закончим все по-хорошему.

— Мы ничего не заканчиваем.

— Я беременна.

Позади них яростно просигналил автомобиль, от чего они оба подпрыгнули. Аарон в течение нескольких секунд оставался неподвижным, прежде чем резко ускориться. Они в тишине проехали квартал, пока он не свернул к ее автостоянке.

Припарковавшись, они остались на своих местах. Его руки все еще покоились на руле, а ее беспокойно двигались у нее на коленях.

Голосом чуть громче шепота, он сказал:

— Это какая-то уловка, чтобы от меня отделаться?

Она должна была бы рассердиться на такое предположение, но ее тревога просто зашкаливала.

Она впервые произнесла эти слова вслух, и от этого все казалось более реальным.

— Нет, — сказала она так же тихо. — Но я бы хотела, чтобы так было.

— От кого тогда он? — он покачал головой. — Неважно, я не хочу знать. Какой срок?

Она почти решила сказать ему, что ребенок не от него, но поняла, что это и так очевидно. В промежутке времени, когда она уехала, а Аарон был в Уганде и затем в Сирии, они не спали вместе в течение полугода.

— Я не знаю точно. Думаю, что пять недель.

Из исчерпывающего Google поиска во время пересадки в аэропорту O’Hare ей следовало считать от даты ее последних месячных, но у нее не было никакой возможности это сделать. Что она знала точно, из напоминания о пропущенном визите, которое получила, как только потрудилась проверить свою голосовую почту, это то, что она почти на две недели опоздала сделать укол Depo.

Без своего сотового она никогда не помнила, на какие даты назначены встречи. Уже не в первый раз она пропускала визит к врачу, чтобы сделать укол противозачаточного препарата, но она всегда считала дни, и если требовалось, то использовались презервативы. Но когда она стала высчитывать, сколько времени до следующего укола, то поняла, что отправной точкой стал момент, когда они с.

Боазом направились через тундру. Она забыла, сколько дней они двигались на север, пока не достигли.

Нунавут. И забыла, что они потеряли еще одну неделю, пока возились с Ритой.

Она снова и снова проигрывала в голове последние две недели с Зейном, стараясь понять, как она могла забеременеть, не зная об этом. Оборотни могли учуять, когда женщина была фертильной, и сначала она подумала, что он мог сделать ее беременной преднамеренно. Но чем больше она об этом думала, тем больше в этом сомневалась. Он никогда открыто не проявлял интерес к отцовству, но у нее сложилось впечатление, что если бы он знал о только вероятной беременности, то сделал бы все возможное, чтобы удержать ее там.

Единственное, что имело смысл, что у нее произошла овуляция вскоре после того, как они последний раз были вместе. Что смещало все в противоположном направлении, потому что это именно она его соблазнила.

До нее дошло, что Аарон что-то говорил, и когда она прислушалась к тому, что он сказал, то вначале не поняла о чем речь.

— Я знаю, мы не должны туда ехать, но это будет казаться более убедительным. Как будто мы поймали возбуждение, которое порождает город.

— Что, куда ехать?

Он раздраженно на нее посмотрел.

— В Вегас, чтобы пожениться. Срок небольшой, так что мы можем сказать, что ребенок мой, и никто ничего не заподозрит… — Он с трудом сглотнул, прежде чем нерешительно спросить, — Отец… он же белый, да?

Джиннифер прикрыла лицо рукой, не зная, хочет ли она смеяться или плакать. Шесть месяцев назад она была бы на седьмом небе от предложения сбежать с Аароном. Она задавалась вопросом, были бы они счастливы, если бы она не встретила Зейна. Зейна, который заставил ее засомневаться во всем, что, как ей казалось, она хотела.

— Я не выхожу за тебя замуж, Аарон. Я даже не уверена, сохраню ли я… это. В любом случае, ты заслуживаешь кого-то, кто оценит то, какой ты отличный парень. Кого-то, кто захочет быть рядом с тобой, пока ты спасаешь мир. Но это не я.

— Джиннифер…

Она потянулась, чтобы погладить его щеку, грустно улыбаясь.

— Однажды какая-то женщина поблагодарит меня за то, что я тебя отпускаю.

Аарон поднялся, чтобы забрать свои вещи, но не стал задерживаться. Ее квартира была в безупречном состоянии, и Джиннифер по остаткам еды в холодильнике и корейской драме, стоявшей в очереди на канале Netflix, могла сказать, что в ее квартире жила Астрид.

Она легла на диван и включила документальный фильм о космосе. И прижав подушку к своему животу, позволила себе заплакать.