Пленница тёмных лордов

Глава 12

Просыпаюсь в уютном полумраке. Кто-то заботливо укрыл меня одеялом и задёрнул шторы.

В этом странном месте нет солнца, поэтому, даже распахнув шторы, понять, который сейчас час, мне не удаётся.

Посещаю ванную, переодеваюсь в чистую длинную рубаху и бриджи, а затем отправляюсь в гостиную.

Здесь только Сертару.

– Доброе утро! – улыбается он.

– Доброе! А сейчас утро?

– Да.

– А как ты это понял? За окном всё так же как будто.

– По своим внутренним часам.

– Вот оно что! А где остальные?

– Элизарн делает что-то из дерева. Просил в ближайшее время его не беспокоить. Шаршрит, как обычно, читает. Норгриф тренируется. А Астариэн в очередной раз пытается разрушить стену проклятия вокруг замка. Если хочешь, могу их позвать.

– Не нужно!

– Ты голодна?

– Да! А вы уже позавтракали?

– Да. И оставили тебе немного мяса лося. Будешь?

– Буду. Но, если не возражаешь, я бы хотела приготовить лепёшки. Вы ведь не выбросили пшеницу?

– Не выбросили.

– А яйца есть?

– Да.

– Это замечательно.

Когда приходим на кухню, вижу на столе все ингредиенты, в том числе зёрна пшеницы, а ещё несколько разноцветных горшков и стопку посуды. Озадачиваюсь:

– Как думаешь, чем именно можно их перемолоть в муку? В замке есть жернова или что-то подобное?

– Я не видел. Но могу смолоть и без них.

Сертару берёт из шкафчика плоскую тарелку и перекладывает зёрна на неё. Затем простирает над ней руки, и когда зёрна, плавно поднявшись в воздух, оказываются между ними, начинает двигать ладонями так, словно перетирает их. Оболочки зёрен трескаются, они начинают деформироваться, как будто их действительно перемалывают в невидимых жерновах.

Смотрю на это как на одно из самых интересных реалити, что я видела. Непредсказуемое развитие событий, левитация, управление воздухом, да и тот, кто всё это проделывает, невероятно хорош: в жёлтых глазах с вертикальным зрачком сосредоточенность, скулы чуть заострились, губы сжаты в тонкую линию. Пряди всех оттенков синего и алого развеваются, словно под невидимым ветром. Очень зрелищно. Как будто я наблюдаю представление, но передо мной не фокусник, а всамделишный маг.

Похоже, магией можно не только огненные шары бросать или кого-то атаковать, но и использовать её для решения вот таких бытовых вопросов. Довольно практично, как по мне. Наверное. Чтобы определиться, как только мука оказывается в тарелке, уточняю у Сертару:

– А ты тратишь много сил, когда используешь магию?

– Не особенно… Хотя тут зависит от того, что именно делаю… Как бы это объяснить? Мы с братьями пока не сталкивались с тем, чтобы у нас истощился магический резерв. Но использование магии требует сосредоточения. Оставаться сосредоточенным продолжительное время сложно, приходится прикладывать усилия. И вот это действительно утомляет.

– Понятно! – формирую в муке углубление, разбиваю туда два яйца и оглядываюсь по сторонам: – А где у вас тут соль?

Сертару пододвигает ко мне горшочек. Открыв его, действительно вижу крупные кристаллы соли. Прошу:

– А можешь мне немного её измельчить?

– Конечно! Сколько нужно?

Перекладываю на тарелку нужное количество. Сертару снова повторяет те же манипуляции, что и с зёрнами. Благодарю его за помощь и интересуюсь:

– А у вас есть сахар?

– Нет. Но Норгриф сегодня собрал немного мёда. Он в голубом горшке.

– Хорошо. Спасибо.

Решаю, что мёд лучше употребим вприкуску с лепёшками. Добавляю в тесто немного воды и приступаю к вымешиванию:

– А на что похоже использование магии?

– Это сложно объяснить…

– Вы произносите заклинания или просто представляете, что нужно получить?

– Заклинаниями мы не пользуемся, но и не представляем то, что нужно получить. Я маг воздуха, я чувствую воздух вокруг нас, а также воздушные потоки. То есть то, каким образом этот воздух движется. И я могу управлять им: заставлять двигаться по нужному мне пути, уплотнять его или, наоборот, разрежать, увеличивать его скорость. Как будто пропускаю его через себя и, чувствуя поток, делаю с его помощью то, что нужно.

– Хм… Ну, с воздухом мне понятно. А с огнём? В воздухе он тоже есть?

– Мы об этом не говорили, но насколько я понимаю, дело не в том, что есть снаружи, а в том, что есть внутри. Какое-то сродство со стихией. Вся магия идёт от него. Думаю, огонь появляется из-за того, что Элизарн просто усиливает тепло, которое уже есть в воздухе или в предмете. Но тебе лучше спросить его, я могу и ошибаться.

– Шаршрит сказал, что стихия Норгрифа – это камень. А как именно работает такая магия?

– Норгриф чувствует связь с металлами и различными камнями. Он в основном использует эту способность для того, чтобы усилить собственное тело или поменять некоторые его свойства. И благодаря этому его воинское искусство просто невероятно. А ещё, если он окажется в пещере, то всегда может сказать, где именно выход, где идти опасно; какие полезные металлы или камни можно найти в этой горе; где находятся источники воды. И конечно же, он без труда может сказать, что за камень он видит перед собой.

– И может определять, драгоценный перед ним камень или нет?

– Верно.

– А он может деформировать металлы? – вымесив тесто, начинаю формировать из него небольшие лепёшки.

– Да.

– В таком случае, если ему надоест быть воином, он сможет стать ювелиром и делать украшения. А ещё определять, настоящий это камень или нет.

– Наверное, – Сертару пожимает плечами.

– Раз ты чувствуешь воздух, ты, наверное, можешь понять, что происходит на большом расстоянии вокруг тебя? Или это так не работает?

– Работает. Но для этого мне нужно почувствовать воздух, соединиться с ним, выпустить на волю своё сознание.

– Получается, из тебя может выйти отличный разведчик, – улыбаюсь я.

– Конечно. Но за время, пока мы служили людям Эреи, я достаточно навоевался. Путешествия меня привлекают больше.

– Нравится бывать в новых местах?

– Очень. Именно поэтому вынужденное заточение даётся мне сложнее, чем остальным.

– А ты исследовал всю местность вокруг замка?

– Да. Каждый уголок… Иногда мне нравится уходить из замка и несколько дней жить в лесу или на берегу озера.

– Разве это не опасно?

– С помощью воздушного щита можно полностью заблокировать свой запах, а ещё поставить оповещение на случай, если кто-то появится. Но и в обычной схватке, пусть я и слабее Норгрифа, всё равно справиться с местными хищниками для меня труда не составляет.

– А чем вы здесь занимались, пока меня не было?

– По-разному. Астариэн проводил эксперименты с тем, чтобы разрушить проклятие. Для этого он изучал книги людей по магии и проклятиям. И именно он нашёл способ вытащить тебя к нам. Норгриф тренировался. Думаю, это его успокаивает. Я иногда уходил на несколько дней, а иногда торчал в замке. Шаршрит читал книги из библиотеки. Элизарн любил сидеть перед зажжённым камином и смотреть в огонь. Мы могли за несколько недель не сказать друг другу даже слова. С твоим появлением многое изменилось.

– Получается, вы не проводили время друг с другом? Разве вам не было скучно?

– Мне не было.

– Я закончила с подготовкой теста. А где мы будем печь лепёшки?

– Котёл подойдёт? Или можем попробовать растопить кухонную печь.

– А здесь есть сковороды?

– Есть.

– Давай тогда попробуем с кухонной печью. Только как мы добудем огонь?

– У меня есть кресало, с ним это не сложно. Дров я в кладовку наносил заранее, можем начинать прямо сейчас.

Растапливаем печь, над которой есть конфорки, и я приступаю к жарке. Лепёшки сделала тонкими, так что много времени готовка не занимает. Хочется чего-то кроме привычной воды, поэтому напоследок ставлю котелок с водой, добавляю туда клубнику, а после того как снимаю, подслащаю напиток мёдом. Получается очень вкусно.

– Стоит ли нам позвать остальных? – спрашиваю Сертару.

– Они уже позавтракали, так что не обязательно.

– Но ты ведь составишь мне компанию?

– Конечно!

В две лепёшки заворачиваю мясо, а ещё одну обмазываю мёдом. Сертару съедает одну с мясом, а вот импровизированного компота выпивает едва ли не половину котелка.

Пока ем, обдумываю то, чем бы заняться. Жизнь, когда каждый живёт сам по себе, меня точно не устраивает. И есть же всякие игры, в которые весело играть большой компанией. Сюда бы настольные игры, но чего нет, того нет. И нарисовать их будет не так уж просто. А вот идея с картами мне нравится.

После того как моем посуду, прошу Сертару найти для меня бумагу и ножницы. Перо с чернильницей у меня осталось ещё со вчерашнего дня.

– Что собираешься делать? – в глазах Сертару любопытство.

– Хочу нарисовать игральные карты. А в том мире, где вы жили, были карточные игры?

– Не знаю. Если и были, я с ними не знаком.

– Не страшно. Правила простые, я вас научу.

Сертару приносит всё, о чём я просила, и мы перемещаемся в мою спальню.

Какое-то время уходит на то, чтобы приноровиться к перу и чернильнице, но это оказывается не так уж сложно, и после того как разрезаю бумагу на одинаковые прямоугольники, я приступаю к рисованию карт.

Пока чернила сохнут, рассказываю Сертару правила игры в дурака. Память у него оказывается невероятная: все мои объяснения он запоминает с первого раза.

– Это твоя любимая игра? – с улыбкой спрашивает он.

– Не сказала бы. Но во времена студенчества мы иногда собирались у кого-нибудь в комнате общежития и играли на раздевание. Ну, знаешь, себя показать и на других посмотреть. Конечно, совсем уж до обнажёнки не доходило: тот, кто раздевался до нижнего белья, признавался проигравшим и должен был выполнить какое-то задание.

– Например? – в глазах Сертару любопытство.

– Например, выйти на коридор и прокукарекать. Конечно, уже в одежде, у нас все были адекватными. Или съесть половинку лимона. Или признаться в любви первому, кого проигравший встретит в коридоре. Конечно же, только противоположному полу, но вот возраст не обговаривался. Поэтому одному парню однажды пришлось признаваться в любви комендантше – тучной суровой женщине. Ты бы видел её лицо! Она обалдела!

– Ещё бы, – улыбается Сертару. – Может быть, попробуем поиграть? На раздевание, – в его улыбке появляется хитринка.

– Почему бы и нет? – отвечаю такой же улыбкой я.

Первую партию выигрываю я, и Сертару снимает с себя рубашку, обнажая великолепный подтянутый торс с красивыми рельефными мышцами. Следующую партию проигрываю уже я. И снимаю один ботинок.

– Ээээ! Так нечестно! – протестует Сертару.

– Почему это? Я же сняла то, что было на мне надето.

– И так можно? Разве это не хитрость?

– Нет. Так можно.

– Ладно!

Следующие три партии продуваю. Приходится снять не только второй ботинок, но и носки. Затем проигрывает Сертару и избавляется от обуви, оставаясь босиком.

Если в начале игры нам было весело, то чем дальше, тем сильнее чувствуется напряжение. Мой взгляд то и дело залипает на груди Сертару, на его губах и непокорных волосах, на тонких длинных пальцах, на ремне. И на ткани штанов, которая очень красноречиво топорщится.

Сертару смотрит в основном на карты или на кровать, но когда поднимает на меня взгляд, вижу в нём совсем не веселье, а вполне отчётливое желание. Очень весомый и раздевающий взгляд, от которого по моему телу каждый раз прокатывается волна возбуждения. Когда Сертару возвращает взгляд на карты, возникает ощущение, будто мне показалось, но потом он смотрит снова, и в его взгляде то же выражение.

Теперь я уже даже и не знаю, хочу ли я проиграть или выиграть. А вот чего я точно хочу – так это поцеловать Сертару. Провести ладонями по его коже, обрисовывая мышцы. Зарыться пальцами в его волосы. Подставить шею под поцелуи…

Проигрываю. Решаю ускорить процесс, поэтому встаю с кровати и стягиваю бриджи вместе с ремнём. Нижнего белья я в этом мире не нашла, так что теперь на мне всего лишь рубашка длиной до середины бедра. И то, что под ней ничего нет, сейчас чувствуется особенно остро.

Перемешиваю карты и раздаю. Чувствую нетерпение. Кто бы ни выиграл, мне уже неважно. Просто хочется, чтобы это выяснилось побыстрее.

Когда партия заканчивается, проигрыш меня не особенно расстраивает. По телу разливается предвкушение.

Слегка подрагивающими от возбуждения пальцами начинаю расстёгивать пуговицы рубашки, стараясь не смотреть на Сертару. Вздрагиваю, когда он вкрадчиво интересуется:

– Можно я тебе помогу?

– Можно.

Он поднимается и подходит ко мне. Присаживается настолько близко, что чувствую его мужской запах с мускусными нотками.

Убираю пальцы от пуговиц и замираю. Сертару начинает медленно расстёгивать пуговицу за пуговицей, вызывая дрожь.

Расстегнув последнюю, медленно стягивает рубашку с плеч, обнажая кожу. Спрашивает:

– Я могу тебя поцеловать?

– Да, – выдыхаю я.

Думала, поцелует меня в губы, но он наклоняется к ключицам. Проводит языком, слегка прикусывает кожу, вызывая у меня стон… Оглаживает ладонями грудь… Играет языком с сосками, слегка прикусывает их, отчего впиваюсь пальцами в его стальные плечи. Сама не знаю причину: то ли хочу, чтобы он прекратил слишком чувствительную ласку, то ли совсем наоборот.

Сертару отрывается от моей груди. Притягивает меня за затылок к себе и впивается в мои губы жарким поцелуем. С готовностью отвечаю. Прижимаюсь к нему и запускаю ладонь в волосы. Они оказываются мягкими, гладкими как шёлк, очень приятными.

Сертару медленно опрокидывает меня на кровать. Начинает настойчиво ласкать руками и губами моё тело. Выгибаюсь от прошибающего возбуждения: слишком остро, слишком ярко… И когда он осыпает поцелуями мой живот, а потом спускается ниже, приглашающе раздвигаю ноги...

Сертару вводит внутрь меня пальцы и начинает ласкать языком, заставляя стонать и выгибаться. А когда я уже почти достигаю вершины, отстраняется и заменяет пальцы членом. Хрипло произносит:

– Хочу видеть, как ты кончаешь на моём члене. Сделай это для меня.

Его слова становятся последней каплей. С криком кончаю, содрогаясь вокруг его члена, как он и просил…

Сертару ждёт, пока я приду в себя, а затем простирает надо мной ладонь. Шевелит пальцами, и я чувствую, как воздух вокруг меня уплотняется. В некоторых местах он начинает меня поглаживать, лаская. В некоторых – пульсировать вспышками.

Возбуждение накатывает волной, словно я всего несколько мгновений назад не кончила. Дыхание сбивается. Вскрикиваю в такт толчкам Сертару. Впиваюсь пальцами в простыню… В голове не остаётся ни одной связанной мысли. Слишком интенсивные ощущения, чтобы можно было отвлечься хоть на что-то другое…

В какой-то момент наслаждение становится настолько сильным, что это почти больно. Сертару замирает на мгновение, затем закидывает мои стопы себе на плечи, наклоняется и ускоряет темп. Погружается на всю длину, снова и снова заполняя меня…

Когда наконец-то наслаждение обрывается оргазмом, кричу, не в силах сдержаться. Так хорошо, что невозможно оставить это внутри себя. С губ Сертару срывается стон, он прикусывает губу и начинает содрогаться внутри меня. Мой оргазм, уже начавший было затихать, вспыхивает с новой силой…

Обессиленно откидываюсь на покрывало. Сертару укладывается сбоку:

– Всегда мечтал попробовать, как это с тобой будет, если использовать магию. Во сне не получалось – у того пространства свои законы. В реальности всё иначе. И сейчас мне нравится гораздо больше.

Улыбаюсь:

– Полностью с тобой согласна… Ой! – оглядываюсь по сторонам. – Мы же карты помяли!

– Не переживай. Я их собрал и перенёс на стол.

– Уффф! Спасибо!

– Но эта игра мне очень понравилась! Давай как-нибудь ещё в неё сыграем.

– Да без проблем. Мне она тоже очень понравилась, – улыбаюсь я. – Хочется помыться, но так лень идти в ванную…

– Могу почистить твоё тело с помощью воздуха.

– Если для этого мне не нужно шевелиться…

– Не нужно.

Он приподнимается на локте, делает пассы руками, и моё тело приподнимается над кроватью. Ощущения очень странные: нет опоры, но при этом я не падаю. Затем плотный воздушный поток окутывает моё тело по спирали, делает несколько оборотов, а потом я плавно опускаюсь обратно на кровать.

– Ничего себе! – выдаю я. – Потрясающе! Слушай, а если ты умеешь вот так, то и летать тоже?

– У меня нет крыльев, так что махать мне нечем, – смеётся Сертару.

– Ты меня понял! – возмущаюсь я.

– Понял. Да, я могу поднять своё тело в воздух, но это требует постоянного сосредоточения, так что лучше оставить на крайний случай.

– Здорово!.. Давай, что ли, одеваться?

– Давай.

– А вы питаетесь по расписанию или как?

– Или как. Но думаю, что теперь это нужно менять. Шаршрит сказал, что девушкам нужно мужское внимание и мы должны проводить с тобой как можно больше времени.

– Но мне бы не хотелось настолько сильно менять вашу жизнь. Думаю, будет достаточно вместе обедать и ужинать. А в остальном по желанию.

– Если руководствоваться желанием, то я бы с удовольствием был подле тебя максимально возможное время. С тобой очень интересно, – он протягивает ладонь и оглаживает мою грудь.

Улыбаюсь:

– Рада, что тебе понравилось… Я хочу сварить на обед супчик, так что давай подниматься… А у вас тут есть какие-нибудь вкусные грибы?

– Могу попросить Шаршрита поискать.

– Почему именно его?

– Ему достаточно посмотреть на растение, чтобы понять его свойства. Никто кроме Шаршрита так не умеет.

– Ладно. Тогда ты сходи его попроси, а я пока займусь супом… У вас осталось ещё мясо?

– Да. В кладовой. Астариэн поддерживает там температуру, которая не позволяет продуктам портиться.

– А кладовая в кухне?

– Поищи слева от кухонных шкафчиков. Она сливается со стенами, но там есть выемка вместо ручки.

– Хорошо.

В кладовой нахожу тушку птицы и часть туши лося. Тушку забираю целиком, а от лося отрезаю шмат. Вернувшись на кухню, докидываю дров в печку и ставлю на плиту здоровенную кастрюлю, чтобы накормить не только себя, но и пятерых мужчин.

Успеваю разделать мясо и птицу, когда на кухню входят Сертару и Шаршрит. Они приносят десяток самых разных здоровенных грибов. Незнакомые откладываю в сторону, а вот тот, что похож на боровик, измельчаю и добавляю в суп. Туда же отправляется почищенная и порезанная картошка.

Затем прошу мужчин поставить на огонь ещё одну кастрюлю с водой. В неё я добавляю нарезанную клубнику. А когда вода закипает, прошу снять с огня и, дождавшись, пока варево остынет, добавляю в него мёд.

Шаршриту этот напиток тоже приходится по вкусу.

Пока суп варится, предлагаю поиграть втроём в карты. Взгляд Сертару вспыхивает. Но мужчина ничего не говорит, за что я очень благодарна. В результате время проходит очень весело. Даже несмотря на то, что играем мы без ставок, а просто так.

Обедаем за столом в гостиной. Разливаю суп по тарелкам, а потом с радостью наблюдаю за тем, с каким аппетитом мужчины его поглощают, заедая лепёшками.

Выслушиваю кучу комплиментов своим кулинарным способностям. Чувствую себя очень польщённой, но сразу же заявляю, чтобы не привыкали к сегодняшнему. Иногда готовить мне нравится, но если у меня не будет на это настроения, мужчины должны будут сами заняться готовкой. Меня заверяют, что никто и не думал перекладывать на меня эту обязанность, что очень успокаивает.

Потом предлагаю сыграть в карты. Элизарн с улыбкой разводит руками:

– Звучит интересно, но я бы хотел заняться выжиганием. Однако если ты очень хочешь…

– Да нет. Я понимаю – ты научился новому, наверняка у тебя сейчас много идей и хочется заниматься только этим. Так что я совсем не обижусь, если ты к нам не присоединишься.

– Ладно.

Впятером играть весело. В том числе и потому, что все мужчины воспринимают проигрыш легко, никто не начинает возмущаться или обижаться. И это в очередной раз убеждает меня в том, что я не ошиблась в них. И даже в Астариэне.

Ужинаем кусками жаренного лося, потом я прошу Элизарна нагреть для меня воду.

Нежусь в ванне и понимаю, что в моей новой жизни есть много приятного. Хороший регулярный секс действительно отлично сказывается на настроении. Как и то, что можно не думать о заработке, а сосредоточиться на том, что происходит здесь и сейчас.

Потом вспоминаю, во что ещё мы можем поиграть все вместе. Решаю, что стоит сделать шашки и нарисовать самую простую бродилку (когда кидаешь кости и ходишь на определённое число шагов). Да и карточных игр я знаю больше, чем одну.

А ещё мне с завтрашнего дня хорошо бы снова добавить в свою жизнь спорт. Тёмные лорды выглядят обалденно, как будто модели или актёры кино. Хочется пользоваться доступом к сексу активнее, а не ощущать боль в ноющих мышцах.

С этой мыслью я и засыпаю.