За месяц моя жизнь вошла в колею, и даже появились традиционные занятия. После сна я занималась йогой или просто делала зарядку. Завтрак всегда готовили мои мужчины, так же как и ужин, а вот обед – я сама.
После завтрака немного читала, потом отправлялась на поиски секса. Как говорится, кто не спрятался – я не виновата. Правда, не то чтобы мне приходилось выискивать желающего. Сертару пару раз исчезал на несколько дней, как он говорил, чтобы развеяться, но за исключением этого всегда был только «за» немного развлечься. Элизарн первые недели был очень занят освоением нового навыка, но после того как продемонстрировал невероятной красоты картину с цветами и листьями, немного успокоился и не возражал против жарких перерывов. Что касается остальных – тут у меня была полная свобода выбора и самовыражения.
После обеда я погружалась в чтение. Мир, в котором до нашей встречи жили тёмные лорды, оказался средневековым, но очень интересным. Жизнеописания и книги про путешествия стали отличной альтернативой любовным романам.
А ночи я всё чаще предпочитала проводить в постели с кем-то, а не в одиночестве.
Очень боялась беременности. Но мои опасения развеял Шаршрит: он поводил надо мной руками и заверил, что теперь я не забеременею, пока сама этого не захочу. Когда месячные пришли в срок и продлились гораздо меньше привычного, я полностью успокоилась на этот счёт.
И вот в один из вечеров Шаршрит меня спрашивает:
– Вайра, тебе хорошо с нами?
– Очень! – заверяю я.
– Но если проклятие не исчезло, значит, тебе всё-таки чего-то не хватает для счастья. Как ты думаешь, чего именно?
Отвечаю не задумываясь:
– Мне не хватает моего любимого гончарного дела.
– А что для этого нужно?
Выслушав объяснения, Сертару улыбается:
– О! А я видел в двух местах глину. Если хочешь, могу отвести тебя туда. Посмотришь, годится ли она для работы.
– Очень хочу! Когда пойдём?
– Давай утром, сейчас уже начало темнеть.
– Ладно! А ещё нужно найти древесину для гончарного круга. И металл. Норгриф, ты же сможешь изменить его так, как мне нужно?
– Конечно!
Следующие несколько дней чувствую воодушевление. Найденная глина выглядит вполне подходящей для лепки и обжига. Конечно, нужно ещё проверить, не растрескается ли она после запекания, но пластичность у неё отличная.
Под мастерскую переделываем бывшую столовую, тем более мы всё равно ею не пользуемся. Собираем в углу печь для обжига, а в центре комнаты устанавливаем простой ножной гончарный круг.
Посмотреть на то, как я работаю, собираются все мужчины. Любопытные взгляды меня не смущают, я слишком рада, что могу заняться любимым делом.
Нахожу ещё один плюс в мужьях-магах: ждать того, чтобы изделие просушилось, не нужно – достаточно попросить Астариэна о помощи.
Когда Элизарн достаёт из печи после обжига мою первую изготовленную в этом замке тарелку, я замираю от счастья.
Пусть у меня нет красок или глазури, чтобы довести изделие до ума, но уже то, что я могу продолжать заниматься тем, что люблю всем сердцем, делает меня очень счастливой!
Стоит только мне так подумать, как мир погружается во тьму, а вокруг меня возникает серое пространство, в котором нет ни пола, ни потолка. Прежде чем успеваю испугаться, слышу голос:
– Ты можешь выбрать. Если вернёшься в свой мир, жизнь в замке тёмных лордов останется всего лишь сном, который ты через некоторое время забудешь. Если же выберешь снять проклятие, больше никогда не сможешь вернуться домой.
Я скучаю по дому и привычному быту, но мысль о том, чтобы оставить своих мужчин страдать в одиночестве в этом замке, вызывает настолько сильное отторжение, что все сомнения тут же отпадают:
– Я хочу разрушить проклятие!
Раздаётся негромкий звон.
Я погружаюсь в темноту… А потом открываю глаза и вижу обеспокоенные взгляды своих мужчин. Они засыпают меня вопросами, но я качаю головой:
– Всё потом! Давайте проверим, на месте ли барьер!
Мужчины бросают взгляд в сторону окна и удивлённо застывают. Когда поднимаюсь, то понимаю почему: сквозь ветви деревьев видно солнце и совершенно обычное голубое небо.
Похоже, мне действительно удалось снять проклятие.