Плоды конфликта

Глава 3

Жеральдина Кортлэнд мягко вела свой автомобиль по набережной. Солнце стояло в зените, и несколько запоздалых птиц летели по небу в направлении запада. На другой стороне реки блеснули и загорелись огни. Несколько огней зажглось на яхтах, которые бросили якорь среди чистой глади воды. Окна домов уютно светились, гостеприимно приглашая к себе. Девушка подумала о том, насколько разные все эти огни. Огни фонарей вдоль дороги были холодно официальны, огни на реке вызывали некоторую тревогу, от огней в окнах домов шло человеческое тепло.

Беспокойство в ее душе не утихало. Она долго вела автомобиль под натиском холодного декабрьского ветра, пытаясь не вспоминать, каким тоном Стив отказался от ее предложения подвезти его в город этим утром. Неужели они поженились лишь месяц назад? Казалось, что прошли столетия с того момента, как они, стоя перед алтарем в окружении нескольких свидетелей, дали свадебный обет. Она содрогнулась. Если бы она знала, насколько непоправим был этот поступок, вряд ли у нее хватило бы отваги выйти замуж только ради того, чтобы отблагодарить своего отца.

Она нажала на тормоз как раз вовремя, чтобы не врезаться в табличку «Дорога перекрыта. Объезд». На мгновение черные буквы на белом фоне заплясали у нее перед глазами.

Она должна быть осторожней и не задумываться так, когда ведет машину. Джерри развернулась и медленно двинулась назад.

Ставни на окнах верхних этажей особняка отражали заходящее солнце. Они сияли, как расплавленное железо, когда она свернула на тенистую улицу, ведущую к их дому. У подножия склона рядом с парком виднелась река. Она любила это место. Большой дом имел еще жилую пристройку, несколько нарушающую своими углами общий план. Но, несмотря на это, дом оставался прекрасным образцом старой архитектуры. Он был задуман как волшебная сказка, воплощенная в камне.

Когда девушка вошла в большой холл, где в камине пылали дрова, у нее было чувство, как будто она попала в добрые теплые объятия. Она подумала, что если бы Стив не был к ней так равнодушен, она могла бы быть вполне счастлива. Каждое утро за завтраком он вежливо спрашивал о ее пожеланиях на ближайший вечер. Поедут ли они на машине в город на спектакль или потанцевать? А она, не желая связывать его еще больше, чем он был связан, и, не желая ощущать на себе любопытные взгляды, которые они ловили с тех пор, как вступили в брак, обычно отвечала на его приглашения:

— Я предпочитаю остаться в этом уютном уголке, а ты, пожалуйста, иди. Честное слово, мне не будет одиноко.

Он отказывался воспользоваться ее предложением. Каждый вечер они обедали вместе с большой формальностью, она в своем красивом вечернем платье, он в строгом костюме. Пожалуй, единственным временем, когда они испытывали некоторую взаимную симпатию, было, когда она играла на пианино, а Стив курил, сидя в большом кресле у камина. В эти моменты он оставался неподвижен, а взгляд его был очень похож на взгляд матери на портрете. О чем он мечтает, думала она. Может быть, существовала какая-то бедная девушка, в которую он был влюблен. Знает ли он, что такое — любовь мужчины к единственной женщине? Ей никогда не забыть тона, которым он задал этот вопрос. Джерри стояла в холле, держа в руках пальто, и размышляла над этим. Встряхнув головой, она мысленно вернулась в настоящее и передала пальто подошедшей к ней прислуге.

— Передай Джудсону, чтобы он приготовил чай в библиотеке, Хильда. Я продрогла.

Она была на полпути к камину, когда заметила, что в кресле-качалке сидит странного вида человек, который рассматривает ее с некоторым пренебрежением. Она в изумлении застыла. Его щеки были туго обтянуты кожей и блестели, как будто сделанные из слоновой кости. Бесцветные глаза лихорадочно сверкали, редкие седые волосы были сложены в завиток. Черный капюшон из мягкой шерсти лежал вокруг шеи, прикрывая плечи. Руки покоились на массивной ручке эбонитовой трости. Они были скрючены и искривлены ревматизмом. Его голос прозвучал звонко с небольшим дребезжанием, когда он обратился к девушке:

— Итак, это новая миссис Кортлэнд, хозяйка этого поместья, не так ли? Вы та девица, которую сторговали, чтобы спасти фамильное достояние?

Гнев охватил Джерри, но ей удалось сохранить самообладание. Нахмурившись, она обратилась к нему.

— Теперь и я знаю, кто вы. Никто, кроме Старого Ника, не может быть столь грубым. Как видите, ваша репутация обогнала вас, — она опустилась на стул напротив него и, облокотившись, стала внимательно рассматривать его.

«Какой же слабый и болезненный у него вид, — подумала она, — крайне болезненный» Она всегда сочувствовала старикам. Простив ему грубость, она наклонилась и дружелюбно улыбнулась.

— Теперь, когда я угадала кто вы, ваша очередь признаться. Как вы здесь оказались? Какая волшебная волна забросила вас, или вы прилетели на ковре-самолете? Прошу прощения, что никто не встретил вас. Я застряла на одном из этих дурацких объездов, сэр Питер приезжает завтра, а Стив — знает ли он, что вы здесь? Он что, написал вам что-нибудь, что-нибудь обо мне? — последние слова она добавила срывающимся шепотом.

— Стив! Да разве они давали когда-нибудь возможность Стиву сказать что-то?

— Ну теперь я разрешу ему! — Джерри с трудом сдержала смех. Глядя на старика Ника, она невольно сравнила его со старым боевым конем, почуявшим запах сражения.

— Нет. В первый раз я узнал про вас из письма Питера Кортлэнда, когда он написал, что дочь угольного короля Глэморгана и Стив условились о женитьбе. Условились! Чушь несусветная! Какой кретин придумал это, хотел бы я знать? Неужели у Питера Кортлэнда не достает жизненного опыта, чтобы понять, что если молодой человек, у которого нет ни цента за душой, женится на девице с большим состоянием, то он погиб. Если у него сильный характер, то он превращается в альфонса, если же он мягкотел, то становится совсем тряпкой — это позор для благородного человека. Почему они не дали мне возможности спасти состояние семьи? Я бы непременно сделал это, если бы Стив попросил меня, но его отца я спустил бы с лестницы — я не дал бы и пенни, чтобы спасти его. Почему, почему этот мальчик должен жениться на дочери какого-то угольщика?

Несмотря на эти обидные слова, Джерри сохранила самообладание. Слишком старым, больным и расстроенным выглядел этот человек. Однако, в глазах появилась глэморгановская решительность, когда она холодно ответила:

— Обо мне вы можете говорить все, что угодно, но я не позволю плохо отзываться о моем отце. Для меня он значит все. И потом, какое право вы имеете кричать на меня? Стив и я отнюдь не первые жертвы на алтаре фамильной гордости и благосостояния, не так ли? Сантименты теперь не в моде. Браки в том обществе, которому мы принадлежим, похожи на танцы Пола Джонса, где вальсирующие по кругу пары, все время меняют партнеров — точно так же и тот, кто выходит из этого круга, тут же предается забвению.

— Это как раз то, что я и предполагал услышать. Вы со Стивом не любите друг друга. Ведь любовь вышла из моды, не так ли? Пренебрегать любовью — это удел молодых, когда мы становимся старше, мы дорожим ею. О, я уверяю вас, молодая леди, что мой племянник не сможет жить так счастливо, как жил я. Я родился богатым. Если бы я был беден и женился, и если бы при этом заключил с женой деловой договор, то я никогда бы не стал тем, кто я есть на самом деле.

— Сентиментальные рассуждения семнадцатилетнего юноши, — язвительно произнесла Джерри.

Он хмуро посмотрел на нее.

— Вы не собьете меня своими глупыми репликами. Повторяю, Стив должен быть счастлив. И я сделаю для него все. Я… — Он встал и направил свою палку на нее. Джерри выпрямилась и уверенно откинула голову немного назад.

Он посмотрел на нее воспаленными глазами и, задыхаясь, произнес:

— Я не уеду, нет. Я не уеду до тех пор, пока не придумаю, как вырвать Стива из этого… из этого отвратительного танца Пола Джонса, о котором вы говорили. Принесите мне чай. И побыстрей! Мой глупый доктор не позволяет мне ничего другого. А чем занимается Стив? Живет на ваш доход? — спросил он после того, как Джудсон подал им чай и вышел из комнаты.

Щеки Джерри вспыхнули краской:

— Не лучше ли задать этот вопрос вашему племяннику? Он работает в юридической конторе за небольшую зарплату.

— Вы хотите сказать, что зять Глэморгана, угольного короля, работает простым служащим? А что думает по этому поводу ваш отец? — Фэйрфакс отставил свой чай.

— Он взбешен, — ответила Джерри, рассматривая рисунок на чашке. Отодвинув чашку на середину стола, она встала, заколебалась на мгновение, а затем опустилась на колени перед стариком. Посмотрев на него заискивающе, она произнесла низким голосом:

— Дядюшка Ник, давайте будем друзьями. — В ответ послышалось недовольное ворчание. — Стив не желает объясниться со мной. Он ничего не принимает во внимание. Пожертвовав собой ради семейного состояния, он теперь так высокомерен. Отец взбешен из-за того, что Стив не желает жить на деньги, которые принадлежат Кортлэндам. Стив просто сходит с ума. Он не пользуется автомобилем, если только не нужно подвезти меня куда-нибудь, хотя он принадлежал ему еще до того, как я появилась здесь. Он все время трясется в этих отвратительных поездах. От всего этого он теряет свои хорошие манеры, он становится просто неуклюжим медведем. Мы оба становимся хуже, дядюшка Ник, — она посмотрела на него и уронила голову на ручку кресла. — Стив ненавидит меня, а я…

Фэйрфакс внезапно с силой опустил свою палку ей на спину. Джерри вскочила.

— А чего вы ожидали? Не сказал ли я вам, что когда молодой человек женится на состоянии, он теряет свое достоинство? Может ли благородный человек полюбить девушку, если она выходит за него замуж ради положения. Я думаю, вы тоже ненавидите его, не так ли?

— Да, не думайте, что я без ума от него. Он холодный и самовлюбленный человек, считающий что весь мир существует лишь ради того, чтобы вращаться вокруг Стивена Кортлэнда. — Ее охватило острое желание сжечь кого-нибудь или что-нибудь. — Можете забрать его себе, но знайте — если бы мне снова пришлось выбирать между отцом и браком с вашим драгоценным племянником, я бы выбрала отца, — выкрикнув это, она с трудом перевела дыхание. Он пристально смотрел на нее.

— А вы вспыльчивы!

Лицо Джерри было бледным, глаза потемнели.

— Я не вспыльчива. Но почему отец не выбрал себе другого аристократа в качестве зятя? Я думаю, немало найдется таких, кто нуждается в деньгах. Поверьте мне, я измучилась от жизни в такой холодной атмосфере. Я хочу быть счастливой, хочу играть свою роль в жизни, — голос ее упал, когда их взгляды встретились.

— А вы выполняете ваши…

— Ну что, дядюшка Ник, попиваем чаек? — раздалось из дверей.

Старик поднялся навстречу племяннику. Радостная улыбка осветила его лицо. У Джерри перехватило дыхание. Как долго находился Стив за дверью? Слышал ли он ее последние слова? Как встретит он своего дядю? Она надеялась, что он будет терпелив, так как, несмотря на безаппеляционность, Николас Фэйрфакс был стар и, как видно, серьезно болен. Молодой человек обнял старика.

— Вот это сюрприз, дядюшка Ник. Почему ты не предупредил нас, что приезжаешь?

— Я знал, что, если я напишу, твой отец пришлет извинения, что не может принять меня. Поэтому я взял с собой доктора Рэнда и примчался сюда. Я не мог терять время. Мне надо было увидеть особу, которой они продали тебя.

— Ну, теперь ты увидел эту прекрасную особу, которая сделала мне честь, выйдя за меня замуж, не так ли? — В выражении лица молодого человека был налет какой-то болезненности. — Может быть, поднимемся в твою комнату, и ты отдохнешь немного перед обедом? Сэр Питер вернется сегодня вечером, и тогда ты сможешь… А вот и он — В холе послышались голоса.

При появлении Питера Кортлэнда Джерри с радушной улыбкой бросилась ему навстречу. Он, взяв ее руки в свои, нежно поцеловал.

— Давно уже не испытывал такой радости при возвращении домой, — заметил он. — Как поживаешь, Стив? Ник, я только что столкнулся с доком Рэндом в холле, и он сказал мне, что вы здесь, — он протянул руки к своему шурину, и тот холодно ответил ему.

— Ну, предполагаю, что он наговорил тебе много чепухи. Да, я обманул его.

— Как хорошо, что вы вернулись, сэр Питер, — произнесла Джерри. — Без вас дом кажется слишком пустынным.

— Пустынным! — сардонически затрясся Фэйрфакс — Удивительная невестка, которой дом кажется пустынным без своего свекра.

— Что случилось, Ник, что ты решился покинуть свое ранчо? — перебил его Питер Кортлэнд. — В последний твой приезд ты обещал никогда больше не покидать его.

Фэйрфакс довольно улыбнулся. Западные владения были его гордостью, и он никогда не упускал возможности поговорить о них, как любящие родители любят поговорить о своем ребенке.

— Не хотел покидать. Но почувствовал себя обязанным приехать и посмотреть, что вы сделали со Стивом. Грейсон из ABC присмотрит за моим хозяйством.

— Грейсон из ABC! Разве ваше ранчо рядом с его? — воскликнула Джерри. Легкая краска залила ее лицо, в глазах появился интерес.

— Да. А что вы знаете про него? — спросил Фэирфакс с подозрением.

— Немного. Мы познакомились прошлой зимой. Я…

— Познакомились. Ха! И что же с ним сталось? Я предполагаю, что дочь угольщика искала себе…

— Как прожил ты этот год? — прервал его Питер Кортлэнд. — Я слышал, что был хороший урожай пшеницы.

— Ты верно слышал. Если зимой будет прирост рогатого скота, то исполнится моя мечта, у меня будет самое большое в стране стадо овец. Я знаю некоторые секреты по выведению скота. Скажу тебе, Питер…

— Миссис Дэнби, — произнес Джудсон в дверях. Джерри перехватила встревоженный взгляд, который Питер Кортлэнд метнул в сына. Она заметила также, как у Стива дрогнули губы. Что это значило? Она как-то столкнулась с Фелицией Дэнби и была поражена красотой ее золотых волос и прекрасной фигуркой. Была ли она старой любовью Стива? Она сделала шаг навстречу красивой женщине, которая заговорила прямо с порога.

— Миссис Кортлэнд, простите меня за мое вторжение во время вашего медового месяца. Но… но Стив забыл свои перчатки в моем седане сегодня утром, и я пришла вернуть их.

На минуту Джерри лишилась возможности рассуждать. Слова Фелиции Дэнби были словно, выстрел. О, оказывается, у Стива была причина отказаться от ее предложения подвести его в город сегодня утром. Бормоча несвязные слова приветствия незваной гостье, она посмотрела на Стива. Он стоял рядом с дядей, держа того за руку.

— Вы ведь помните Фелицию Пейтон, не так ли, дядюшка Ник?

— Кто это? Фелиция Пейтон, девчонка, с которой вы гоняли, когда учились в колледже? Ну, мисс Пейтон, вы потеряли его, не правда ли? — спросил несносный старик.

— Но… но дорогой мистер Фэирфакс. Я уже не мисс Пейтон, я вышла замуж за Фила Дэнби, когда Стив оставил меня и ушел на войну. Я…

— Филипп Дэнби! — старик поднялся. — Черт побери! Значит он — ничуть не лучше его матери. Чего только ни делала она, чтобы он избежал призыва в армию, а потом сделала такой фокус-покус, и он сразу попал в запас. Нет, я не замолчу, — выкрикнул он, когда Кортлэнд положил ладонь ему на руку, пытаясь успокоить. — Сегодня пресмыкается много жалких мужчин, которых любящие женщины не отпустили сражаться на великую бойню.

Фелиция Дэнби побелела от гнева, глаза ее засверкали. Джерри попыталась сгладить ситуацию:

— Останьтесь пообедать с нами, миссис Дэнби. Бедный Стив совсем измучился, похоронив себя от общества на весь этот месяц.

— Спасибо, не могу, — овладев собой, ответила Фелиция. — Я выражу свое официальное почтение новой миссис Кортлэнд позже. Спокойной ночи, мистер Фэйрфакс. Какой подарок для всей семьи — ваш приезд в поместье. Не представляете себе, какая радость для меня узнать, что кто-то еще помнит о привязанности Стива ко мне. Он сам, кажется, забыл об этом. Спокойной ночи, сэр Питер. Стив, ты не заведешь мой автомобиль? — Когда он поравнялся с ней, Джерри услышала, как та прошептала: — Встретимся завтра утром на том же месте?

Николас Фэйрфакс, должно быть, тоже услышал это, так как прошипел:

— Гадюка.