Побег из золотой клетки

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Оказывается, это вовсе не плохо — жить одной.

Последние три недели стали для Джулии величайшим открытием в жизни. Это было мирное, спокойное существование без вмешательства телохранителей, навязчивого брата и других условностей, которые совсем недавно присутствовали в ее жизни. Она полюбила свой новый дом, хотя он едва ли мог напоминать ей старый. Здесь не было ни подстриженных газонов, ни охранных стен между ней и океаном. Впервые в жизни она почувствовала себя частью остального мира. Ее лодка швартовалась в узком проходе среди пары ветхих рыбацких посудин. Это только ее дом, и больше ничей. Она твердила себе, что у нее есть все, что необходимо для счастья. Джулия теперь сомневалась, что когда-нибудь снова сумеет жить на суше. Ей нравилось, как каждую ночь маленький плавучий дом укачивал ее под мягкий шелест волн, она любила тихие звуки, наполняющие темноту, и веселое пробуждение на прохладном и свежем морском воздухе по утрам. Меньше чем в миле от дока располагался городок. Его название, Волшебная Гавань, ей нравилось. Она ходила туда почти каждый день, чтобы купить фруктов и овощей и с наслаждением прогуляться мимо спящих прибрежных поселков.

Она была постоянно занята. Джулия готовила для себя сама. Она купила первые в своей жизни ведро и швабру и научилась драить палубу, попутно загнав в свои нежные ладони уйму заноз. Когда ее мысли возвращались к Билли и становились болезненно невыносимыми, она принималась яростно тереть палубу. Ее пристанище вполне заслуживало звания «Плавдом образцового содержания».

Она носила только топы и шорты, не обременяя себя макияжем, волосы всегда убирала в длинный хвост. Лак на ее ногах давно стерся, ногти на руках обломались, и им срочно требовался маникюр, который она тоже не собиралась делать.

Харрис приезжал к ней дважды, и его посещения показались ей слишком уж частыми. Она все еще дулась на него, хотя давно перестала бояться, что он посягнет на ее независимость. Он больше не мог этого делать: она теперь казалась себе сильной и решительной.

Временами, особенно по ночам, Джулия ловила себя на том, что ищет прикосновения мужчины, его тепла рядом со своим телом. Только далеко не каждого мужчины. По иронии судьбы, она страдала из-за человека, который предал ее и обидел так, как не делал до него никто. Она твердила своему сердцу, что боль пройдет, должна пройти, но рана не заживала и кровоточила.

Дни перестали отличаться друг от друга. Однажды — это могло быть в пятницу, понедельник или четверг — она решила установить на корме старый мольберт и достать краски, оставшиеся от прежнего хозяина лодки. Раньше она никогда не пробовала рисовать, но был чудесный день, и она находилась в творческом расположении духа. Вместо блузы художника Джулия надела сомнительное желтое бикини, которое купила в Лагуне, но в котором Билли ее так ни разу и не видел. Волосы она скрутила в два маленьких пучка и закрепила над ушами. Покусывая кончик кисточки, она задумалась о теме будущей картины.

За этим занятием Билли и застал ее.

Она не заметила, как он прошел по причалу и забрался на палубу. Шелест волн, плескавшихся у бортов ее плавучего домика, заглушил звук его мягких шагов. Он долгое время стоял и наблюдал за ней, и биение его сердца замедлилось. Сердито насупившись, Джулия была полностью погружена в свое занятие. Пучки волос над ушами придавали ей вид двенадцатилетней девочки, а выбившиеся пряди развевались вокруг лица. В то же время довольно откровенный купальный костюм говорил о том, что ей уже не двенадцать лет. Проще говоря, вид ее загорелых округлостей, едва прикрытых двумя лоскутками ярко-желтой материи, чуть было не довел Билли до сердечного приступа.

Ему потребовалось несколько минут, прежде чем он смог вернуть себе дар речи.

— Можно мне поговорить с тобой? — Он страшно боялся, что она прогонит его.

Услышав его голос, женщина-ребенок в желтом бикини застыла, продолжая держать кисточку на весу. Потом очень медленно повернула голову, чтобы взглянуть на Билли.

— Что… что ты здесь делаешь?

Кисточка шевельнулась в ее задрожавшей руке, и Джулия вымазала краской подбородок и кончик носа.

— Я пришел убедиться, что твой брат прав.

Она нашла силы вернуться к своему занятию.

— Прав в чем? — с притворной небрежностью спросила она, макая кисть в краску.

— Он сказал мне, что, если женщина любит мужчину, она способна его простить.

Джулия вдруг заметила, что нарисовала огромное розовое облако. Она повернула свое кресло так, чтобы не видеть Билли. Девушка призвала все свои внутренние силы, пытаясь подавить панику, охватившую ее. Даже сейчас она мучилась и переживала из-за этого человека, который предал и обидел ее. Она беспрерывно твердила себе, что с ней все в порядке, но открытая рана на сердце продолжала болеть и кровоточить. Джулия крепко зажмурилась, довольная тем, что сидит к нему спиной.

— Харрис невинен, как и я когда-то. Он тоже, наверно, верит в счастливый конец.

— А я нет, — едва слышно проговорил Билли. — Я никогда не верил в счастливый конец.

— Оно и видно, — огрызнулась Джулия с горечью в голосе. — Ты и меня превратил в циника. — Она вдруг почувствовала, что не может вот так просто сидеть рядом с ним. Джулия перевернула холст обратной стороной, положила кисточку и поднялась, стыдливо прикрыв ладонями грудь. — Я замерзла. Пойду, оденусь.

— Джулия, пожалуйста…

— Я сейчас приду, — коротко ответила она и отвернулась, чтобы он не заметил паники в ее глазах.

— Я буду ждать.

— Как скажете.

На нижней палубе Джулия прислонилась к дверце шкафа и постаралась успокоить дыхание. Она уже успела забыть, какое непонятное воздействие он на нее оказывал. Странно, но он подстригся. Правда, длинные волосы оставались спереди и около ушей, но теперь Билли зачесывал их назад. Джинсы, как всегда, прекрасно сидели на нем. Рукава легкой белой хлопчатобумажной сорочки были аккуратно закатаны, что только подчеркивало красоту его могучих загорелых рук.

Он был просто восхитителен. Даже лжецы могут быть такими.

Она не представляла, почему после трех долгих недель он все-таки к ней пришел. Где-то в глубине души первое время она все же ждала его. Но дни пролетали, и Джулия перестала надеяться на то, что когда-нибудь, ступив утром на палубу, она увидит, как его широкие плечи загородили сверкающее небо Флориды. И теперь, когда она смирилась с тем, что он даже не ищет с ней встречи, Билли вдруг возник, как гром среди ясного неба. Мало того, он еще мелет вздор о счастливом конце. Да как он смеет?

Когда она вернулась на верхнюю палубу, на ней был летний сарафанчик с глубоким круглым вырезом. Исчезли краска на носу и подбородке и забавная прическа, зато вернулось самообладание. Она захлопотала над мольбертом, стала складывать кисточки и тюбики. Билли наблюдал за ней, прислонившись к перилам и засунув большие пальцы в карманы джинсов. Сердце будто застряло в пересохшем горле, он попробовал начать объяснение, но лишь прохрипел нечто невразумительное.

— Ты что-то сказал? — холодно спросила она.

Билли с трудом сглотнул комок.

— Я говорил, что не верил в счастливый конец… пока не встретил тебя. У меня не было причин, чтобы верить. Детство, работа, вся моя жизнь учили меня тому, что счастливых концов не бывает. Я ждал всегда худшего и получал это. Черт побери, такой подход дал мне возможность выжить. Вот почему… когда я встретил тебя, я не был готов… Мне никогда не приходило в голову, что я смогу встретить кого-нибудь похожего на тебя.

— А разве ты не догадывался, что любовь подразумевает некоторое доверие? — печально спросила Джулия. — Я бы никогда не смогла остаться с тем, кому не доверяю. Не говоря уж о том, что ты даже не боролся за меня. Сколько времени прошло с тех пор, как я покинула Калифорнию? Почти месяц. Что же заставило тебя отправиться на поиски только сейчас? Только не говори мне, что такой прозорливый сыщик, как ты, не мог найти моих следов.

Билли запрокинул голову и уставился в небо. Он продолжал смотреть наверх до тех пор, пока перед его глазами не поплыли солнечные пятна.

— Джулия… я знал, где ты, почти с первого дня. Харрис сказал мне.

— Ты ему звонил? — спросила она почти неслышно.

— Нет. — Билли сознавал, что такой ответ не в его пользу. Джулия не понимала, что его длительное отсутствие стало для него неким самонаказанием, которое он заслужил. — Твой брат прилетал в Калифорнию, и мы встречались. Он оставил твой адрес. К несчастью, я думал — боюсь, все еще так и думаю, — ты заслуживаешь намного большего, чем бывший сотрудник секретного отдела полиции, чье единственное положительное качество заключается в том, что он сумел выжить.

Джулия быстро закрыла глаза. Когда же она открыла их, на лице не осталось и намека на переживания.

— Что ж, раз ты в это веришь, ты, должно быть, прав. Я в самом деле заслуживаю большего, чем ты хотел мне дать. Я хочу, чтобы ты ушел, Билли.

Он сделал к ней шаг.

— Джулия…

— Нет! — Она вытянула вперед руку, упершись в его грудь. — Не смей подходить ближе. Ты… ты… — Она не умела ругаться, а другие обидные слова просто не приходили ей на ум. В конце концов она подобрала подходящее, как ей показалось, слово: — Ты плохой. И я никогда не позволю тебе снова причинить мне боль! Я отдала тебе все, а ты даже не смог сказать мне правду. Билли, если бы и был счастливый конец, ты б не справился с ним. Он бы разрушил твое понимание холодного и безнадежного мира. Если б тебе пришлось поверить во что-нибудь или кому-нибудь, это стало бы еще большей проблемой для парня безо всяких иллюзий.

— Джулия, милая, я ошибался. Я понял это только в последние недели. Мне нужна надежда и любовь, как и любому другому человеку. Мне нужна ты. Бог свидетель, ты заслуживаешь большего, но я люблю тебя.

— Впервые ты заговорил со мной о любви, — печально ответила Джулия. — Мне жаль, но слишком поздно.

Билли посмотрел на нее долгим и мучительным взглядом. Никогда в жизни он ни о чем не умолял. Все, что ему было нужно, он брал, находил или отвоевывал силой, но никогда не просил. Он бы с удовольствием опустился перед ней на колени, но выражение ее глаз не оставляло ему надежд.

— Мне так жаль, — вырвалось у него из самого сердца. Он говорил сейчас точно так же, как и его мать, когда она старалась извиниться за то, что не в силах была изменить. — Мне так жаль, моя милая девочка.

Он повернулся и решительно пошел прочь. Джулия уставилась на его спину, слегка обескураженная.

— Как ты смеешь уходить вот так!

Билли резко остановился и оглянулся на нее через плечо.

— Что?

— Неужели ты так ничего и не понял! — Джулия была близка к истерике. — Неужели ты даже не представляешь, как мучаешь меня? Я страдаю, испытываю ужасную боль, безумно скучаю по тебе, а ты просто все бросаешь как есть?

Билли медленно повернулся.

— Ты же сама велела мне все бросить.

— И ты, разумеется, всегда делаешь то, что тебе велят? У тебя есть своя голова на плечах? Или ты думаешь, что борются только за свою жизнь? Или я не стою того, чтобы за меня боролись?..

— О чем ты говоришь? — прошептал Билли, боясь надеяться на самое лучшее.

— Не знаю я, о чем я говорю… Я схожу из-за тебя с ума. Ты все уверяешь, что любишь меня, однако снова и снова причиняешь мне боль.

— Так и должно быть, — тихо ответил он. — Если ты любишь кого-то, это вовсе не означает, что ты никогда не причинишь ему боли… Такой риск остается всегда.

— Ну что ж, раз ты решил уйти, ты, видно, не собираешься сильно рисковать. А как же надежда, Билли? Мечты? Упорство?

— Кажется, я схожу с ума, — прошептал Билли почти всерьез. Новый свет вспыхнул в его глазах, свет слабой надежды. Он сделал шаг в ее сторону, и она не отскочила как ужаленная. Он принял это за добрый знак и сделал еще один шаг. — Джулия! Ты даешь мне шанс?

— Ничего я тебе не даю, — нахмурилась девушка. — Тебе придется это заслужить. Долгим и упорным трудом, потому что я стою этого! Черт, я самое прекрасное, что было в твоей жизни, и тебе пора понять это. Просто раз в жизни поверь во что-то!

Она все больше распалялась, а Билли знал только один способ помешать ей задохнуться. Он положил руки ей на плечи и рванул ее к себе. Его губы накрыли ее, внезапно и решительно оборвав последнюю тираду.

Когда поцелуй оборвался, Джулия зарыдала.

— Почему тебя так долго не было? — всхлипывала она, крепко держась за него; надежда, гнев и любовь стремительно пронеслись в ее душе одним потоком. — Я ждала и ждала… а ты все не приходил.

— Я подвергал себя наказанию, — объяснил Билли, дрожащими пальцами смахивая с ее глаз слезы. — Потому что я оказался недостоин тебя. Я так сильно обидел тебя, мне необходимо было испытать ту же боль.

— Я ждала так долго, — повторила она и отстранилась от него только для того, чтобы вытереть мокрые от слез глаза. — Я боялась, что не заслуживаю, чтобы за меня боролись. Я постоянно говорила себе, что ты меня найдешь, но дни приходили и уходили, а… Билли, я никогда так не страдала.

— Прости меня. — Сердце у него в груди разрывалось от боли. — Ты стоишь того, чтобы за тебя боролись. Ты стоишь того, чтобы жить и умереть за тебя. Это я ничего не достоин…

Джулия погладила дрожащей ладонью щеку Билли.

— Неужели ты действительно посчитал, что я сильно отличаюсь от других? Харрис постоянно твердил мне, что у меня есть «все». Я никак не могла понять, чего мне не хватает. А потом встретила тебя и получила ответ. Мне не хватало тебя.

— Дай мне еще один шанс, — тихо произнес Билли, глядя на нее сквозь внезапно навернувшиеся слезы. — Позволь мне еще раз попробовать поймать счастье. Клянусь, ты никогда не пожалеешь об этом.

Джулия уже не находила слов, но ей удалось оставить на его губах поцелуй. Этот робкий поцелуй перерос в уверенный, а уверенность зажгла их страстью.

— Не только это, Джулия, — едва смог выговорить между вдохами Билли. — Это гораздо серьезнее полового влечения. Тебе придется мне поверить…

— Я знаю, что это. Страсть, удовольствие, боль… Все это и есть любовь. Я узнала об этом от тебя. И прямо сейчас мне нужно…

— Прямо сейчас? — спросил Билли, и улыбка заиграла в его синих-синих глазах. — Что тебе нужно прямо сейчас, мой ангел?

— Пошли со мной, — заговорщицки прошептала девушка, беря его за руку. Она повела его по узкому трапу вниз, в прохладную тень нижней палубы, предупредив о низких потолках. Он делал все как послушный мальчик. Она остановилась возле каюты, глядя на него с каким-то ожиданием.

— Что? — спросил Билли.

— Существует замечательная традиция, когда мужчины переносят через порог женщину на руках в начале их новой жизни. — Джулия тронула его за локоть. — Ну же!

И снова беспрекословно, как ребенок, он поступил так, как ему говорили.

Только теперь Билли отчетливо осознал, как им обоим повезло — ведь они были так близки к тому, чтобы потерять самое дорогое, то, что дается свыше. Он покорился судьбе и был благодарен ей, потому что осознал всем сердцем: истинная любовь способна исправить ошибки глупых смертных. Судьба, которая так сильно обижала Билли, вдруг стала благосклонной к нему. У него появился человек, которому он доверял и принадлежал, и любовь, которая обещала на всю оставшуюся жизнь только счастливые дни.

— Неужели ты навсегда ушел бы от меня сегодня? — шепотом спросила Джулия, когда они лежали рядом и смотрели друг на друга. — После всего, что у нас было… ты бы ушел вот так легко?

Билли нежно отвел прядь шелковых золотистых волос с ее лица.

— Нет, любимая. Я бы все равно убедил себя вернуться завтра или послезавтра. Любовь стоит того, чтобы за нее боролись, и стоит той боли, которую порой приносит. Ты заставила меня понять это. Бог свидетель, ты могла бы найти себе нечто лучшее, нежели исправившийся циник, в котором нет ни капли голубой крови, но ты никогда не найдешь никого, кто бы любил тебя сильнее меня. Если б ты поверила в меня еще один раз, клянусь, я подарил бы тебе целый мир.

— Уже подарил, — счастливо вздохнула Джулия, и какая-то глупая улыбка сделала ее лицо еще прекраснее. Она поцеловала Билли в подбородок и потерлась носом о его нос. — Итак, тебе нравится твой новый дом?

— Безумно. И ведь в нем есть ты. Все же… почему ты выбрала лодку?

— Ну что ж, я открою тебе страшный секрет, — таинственно прошептала Джулия. — На лодке нет охранных ворот.

— Нет охранных ворот?

— Ни заборов, ни ворот, ни стен. Только ты и я против всего мира, офицер. Что ты думаешь об этом?

Билли улыбнулся и обнял ее так мягко, словно в его руках был нежный цветок. Хотя он-то прекрасно знал, что ее нельзя назвать хрупкой или изнеженной. Эта удивительная женщина, его удивительная женщина, была намного сильнее, чем казалась с виду.

— Думаю, тогда всему миру лучше быть начеку, — ответил он.

КОНЕЦ

Внимание!

Данный текст предназначен только для ознакомления. После ознакомления его следует незамедлительно удалить. Сохраняя этот текст, Вы несете ответственность, предусмотренную действующим законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме ознакомления запрещено. Публикация этого текста не преследует никакой коммерческой выгоды. Данный текст является рекламой соответствующих бумажных изданий. Все права на исходный материал принадлежат соответствующим организациям и частным лицам