Побег Надежды Кораблевой

Глава IX. С тобой

КИРИЛЛ

- Ой, а как же мы Сонечку без кресла повезем? – Надя выкатила на улицу боевой красный чемодан, за ней баба Варя спешила с «одеялкой», чтобы ее рыбе было теплее ехать.

- Подушку давай подстелем, – предложила бабуля.

Как приятно быть волшебником. Кирилл, хитро улыбнувшись, раскрыл багажник и извлек, как фокусник из цилиндра, автокресло.

- Вау! – вырвалось у Нади, эффект получился что надо.

- Я надеялся, что пригодится.

Вещи уложены, Соня пристегнута. Корзина с домашними гостинцами заботливо прикрыта старым полотенцем. Кирилл выгнал со двора ретро авто.

- Баб Варь, переезжай к нам, – смахивая слезу, кинулась обнимать старушку внучка.

- Да ты что, пока ноги двигаются, я отсюда никуда. Сами почаще приЯзжайте, – баба Варя тоже прятала мокрые глаза.

- Мы приедем, обязательно.

- Чуть попозже, – напомнил об опасности Кирилл.

- Да, а по весне огород тебе посадить поможем. Поможем же? – Надя подмигнула любимому.

- Само-собой, – легко согласился тот.

«Да, найму кого-нибудь», – благородство Медного на копание грядок не распространялось.

Расцеловавшись на прощание, Надя прыгнула к Соне на заднее сиденье, и машина плавно покатила по залитой зимним солнцем улице.

- Кирюш, подожди, я же с Ниной не попрощалась.

Кирилл уже хотел иронично бросить что-то вроде – пока со всеми раскланяемся – вечер настанет, но, вспомнив жаркую ночь, прикусил язык. Зачем на пустом месте ссориться?

Надя побежала к резной калитке, а Кирилл с Сонькой на руках пошел нарезать круги вокруг машины.

За соседним низким заборчиком белобрысый абориген, по виду лет тридцати, намывал сильно затюнингованную «ласточку» среднего класса. Он то и дело косился на Кирилла, разглядывая залетного незнакомца с ног до головы. «Чего ему нужно? Может закурить хочет попросить?» Медный не любил, когда на него глазели.

- Слышь, мужик, – действительно обратился белобрысый, – а ты отчаянный. Не боишься?

Кирилл крепче прижал к себе дочь. А ведь он расслабился и забыл об опасности. Чего здесь-то бояться? Вот она беспечность. Медный незаметно сдвинулся к машине. В бардачке лежал травмат.

- Знаешь, кто у этой «пуговицы» папашка? – белобрысый кивнул на Соню.

- Ну? – выдохнул Кирилл, сразу сообразив, куда тот клонит.

- Олигарх местный, мне сегодня дядь Гена Тишин сказал, я аж обалдел.

- Больно длинные у ваших ментов языки, – сплюнул Медный.

- Так, такая новость, разве в себе удержишь? Вот я тебе и говорю – поостерегся бы, а то болтают – прежний ее ухажер «случайно» на складе угорел.

- Пусть болтают, – отвернулся Кирилл.

- Ну, я и говорю, отчаянный ты, – полетело ему в спину. – Хотя баба-то она, конечно, фигуристая и жрать умеет готовить, я тоже к ней было сунулся, но жизнь-то дороже.

Кирилла начал порядком утомлять этот местный доброжелатель. «Хорошо не сунулся, зубы целей будут».

Надя, наконец, выскользнула на улицу в сопровождении большой тетки. Та приветливо замахала Соне и, как белобрысый до этого, с нескрываемым любопытством посмотрела на Кирилла.

- Нина, – протянула она по-мужски крепкую руку.

- Кирилл.

- А я вас помню, Кирилл. Вы к нам свинокомплекс открывать приезжали.

- Возможно, – буркнул тот.

- Вот какой ты, Андрюшок, пронырливый, уже к начальству клинья подбиваешь, – задорно подмигнула тетка белобрысому.

- А? – стушевался Андрюшок, втягивая голову в плечи.

- Ага, – громогласно рассмеялась тетка Нинка.

Вот она, свобода от цепкого деревенского внимания. Машина с легким шорохом катила по припорошенной легким снежком дороге. Соня, как и надеялись родители, выезжая после полудня, плавно погрузилась в дневной сон. И Надя перебралась к Кириллу на переднее сиденье.

- А почему мы не по той дороге едем? Это же к Пескам, а нам на трассу, – улыбнулась она.

- Да на всякий случай кружок сделаем.

Кириллу не хотелось рассказывать про красный грузовик и погружать Надю в атмосферу постоянной тревоги, в которой он пребывал уже второй месяц.

- Ты не бойся. Я связался с московской охранной фирмой, очень надежные ребята, они нас уже дома ждут. Переночуем, а потом на более удобной машине под охраной я вас в Москву пока вывезу. У меня там квартира, большой парк рядом, белки. Соньке понравится.

- А ты? – расстроилась Надя.

- А я буду приезжать, а может удастся часть работы перевести на удаленку. Да придумаем что-нибудь.

- А Эдик, мама с тетей? Им тоже ведь опасно?

«Вот какая она у меня славная, и про родню помнит... несмотря ни на что».

- Мать с тетей Галей на Кавказе в санатории, они, слава Богу, и про арест мой ничего не слышали. А к Эдику я независимую охрану сразу после ранения Витиного приставил. Эд психовал, а что делать. На каникулах тоже его хотел куда-нибудь выпроводить, но Лариска уперлась.

- Она не боится? – удивилась Надя.

- До нее не доходит, думает, что это только мои проблемы.

- Глупо.

За окнами снопами искр переливался снег, от его сияния резало глаза. Кирилл откинул солнцезащитный козырек, чтобы лучше видеть дорогу. Они ехали уже минут тридцать, а до сих пор не встретилась ни одна машина. Какое-то вымершее царство тетушки Зимы.

- Пирожок захочешь, скажи, у меня и термос с чаем есть, – зашуршала пакетом Надя, – и яблоки.

- Ишь, хозяйственная какая, – одарил ее широкой улыбкой Кирилл.

- Это не я, это Нина всунула, – призналась Надя.

- И это хорошо.

- Чего ж хорошего? Я сама должна была подумать, тем более вот в обход едем, дольше получится, а я только для Сони кашу приготовила и все.

- Все равно хорошо, – упрямо повторил Кирилл, – а то ты такая вся идеальная, и даже местные Андрюшки шеи вслед ломают, а я весь такой простой.

- Простой советский миллионер, как Корейко, – звонко рассмеялась Надя, и тут же прикрыла себе рот рукой, беспокойно оглядываясь на Соню.

Вот такая она ему особенно нравилась: задорная, смелая, немного ироничная и очень женственная, в каждом жесте, изгибе приятных форм, повороте головы… дальше воспоминания уводили в ночь. Кирилл улыбнулся игривым мыслям.

Впереди показалась одинокая машина. Медный предусмотрительно чуть прижался к краю, делая возможным разминуться на узкой проселочной дороге. Большой люкс-класса внедорожник, очень смахивающий на тот, в котором взорвали Витьку, на всех парах несся в снежной пустыне. «А все плачутся, что бедно живут. Вон на каких конях летают».

Внедорожник, поднимая колесами брызги снега, пронесся мимо. «А за рулем-то Злотников! Да нет, показалось. Да точно, его морда лисья, а рядом амбал какой-то. И что он здесь забыл?» Ответ Кирилл увидел в зеркало заднего вида: джип стал разворачиваться, ерзая на узкой полосе. «Твою ж мать!» - дошло до Кирилла, и он ударил по газам.

- Назад лезь и с Сонькой на пол!

- А что.. – Надя хотела что-то спросить, но между ними свистнуло и в лобовом стекле образовалась дырочка. Маленькое такое, аккуратное отверстие. Пуля?! Пуля прошила салон насквозь!

Надя стрелой перемахнула назад, считанные секунды провозилась с застежкой автокресла и сгребла Соньку вниз.

Кирилл выжимал из нивы все, на что только была способна эта колымага, он видел, что джип успел развернуться и теперь тоже набирает скорость.

- Вот телефон, звони Палычу, – Медный швырнул назад мобильник. – Скажи, нас преследуют, объясни где.

«Ну, давай, давай же!» – запарывал двигатель Кирилл. Двое вооруженных мужиков, а может и больше, кто-там еще сзади сидит – не видно, а у него только травмат. «Твою ж мать! До Песок еще километров двадцать, далеко!»

- Алло, Палыч, – услышал он Надин срывающийся голос. – Это Надя Кирилла Медного, в нас стреляют, мы удираем… Из Нижней Алексеевки в Пески. Кто? Кирилл, кто?

- Злотников, – подсказал Медный.

- Какой-то Злотников. Сорвалось. Кирилл, сорвалось!

- Пригнись.

Амбал, по киношному высовываясь с пистолетом в форточку, палил куда не попадя. Стрелять он явно не умел, хоть один плюс. Машины неумолимо сближались. Нива скрипела, охала, жаловалась, но продолжала лететь. Кирилл, крутнув руль, скатился с дороги и понесся вдоль лесополосы. Посадка зигзагами обрамляла овраг и позволяла хоть на время уйти из-под обстрела. «Добивать будут всех, даже Соню, – по спине обвалом струился холодный пот, – попробовать просочиться в прогал между деревьями и съехать в овраг, у меня машина по габаритам уже, а они на своей корове могут и не проскочить. А если там круто? Тогда это ловушка. Думай, Кирюха, думай!» Дорога резко забрала влево. «А если высадить девчонок, развернуться и взять их на таран? А если я крякну, а эти живыми останутся, они девок моих добьют. Б..!» Еще один поворот.

Лесополоса резко оборвалась, открывая сплошное белое пространство. И… Кирилл узнал эти места, он был здесь... на рыбалке. Это не степь, это пойма реки. Вон вдали, если присмотреться, видна лента припорошенного снегом льда. Этот берег крутой, поэтому русла не видно. Впереди обрыв! «Я знаю, а они нет. А если позволить себя чуть догнать, сократить расстояние, а потом в последний момент вильнуть влево?» Беда в том, что короткая нива имеет очень широкую дугу разворота, при резком повороте руля она запросто может завалиться на бок. Но это единственный шанс. «Господи, помоги!»

- Вперед с Сонькой, живей!

Надю уговаривать не пришлось, прижимая к себе Соню, она быстро перелезла на переднее сиденье и упала вниз на пакет с пирожками. Кирилл стал притормаживать. Сзади поняли это как проблемы с движком, ловушка захлопывалась. Амбал исчез в салон, а чего уши морозить, куда они теперь денутся. Злотников сильнее нажал на педаль газа и пошел на таран. Но Кирилл не дал себя ударить, тоже в нужный момент ускорившись. Начались «Кошки – мышки». Медный хорошо знал Злотникова, он азартен, прожженный игрок. Надо увлечь его игрой: притормаживай, ускоряйся, притормаживай, ускоряйся, еще раз тормоз. Легкий удар сзади по касательной.

- Целы?

- Д-да.

- Садись, пристегивайся. Садись!

Опять ускорение.

- Держись! – срывая связки заорал Кирилл Наде, делая крутой завал влево. Машина скрипнула, и вместо неба в боковом окне появилась земля. Перевернулись! Чертова нива!

- Надя! Надя!

- Мы целы.

- Прикрывай Соньку, я стекло разбиваю, – Кирилл травматическим пистолетом с яростью разбил окно, выскочил, сразу вставая на ноги, оглянулся… преследователей не было. Слепящая глаза белая пустыня. И тишина.

Кирилл быстро кинулся назад в машину, но Надя уже выползала, прижимая к себе Соню.

- Что?! Как?! Она без сознания?! – Кирилла трясло.

- Соня, Соня! – Надя начала тормошить ребенка.

Девочка неохотно приоткрыла глаза:

- Соня, бай, – и обняв Надю за шею, завалилась ей на плечо.

Родители выдохнули.

- Стой здесь, вызывай скорую и полицию.

Кирилл осторожно подошел к краю оврага, левое плечо надсадно ныло, перед глазами прыгали черные тени. Медный заглянул вниз – джип колесами кверху валялся на льду. Никаких признаков жизни. Кирилл все же стал спускаться.

Амбал был мертв, Кирилл это сразу понял, еще прежде, чем попытался нащупать пульс. Злотников застонал. Преодолевая уже ставшую невыносимой боль в плече, Кирилл вытащил врага из искорёженной машины и оттащил дальше, на случай взрыва.

- Больно, – прошептал Ромик, – Кирик, мне так больно.

- Скорая уже едет, – отозвался Кирилл.

- Мама, – и протяжный стон.

- Вот тебе, придурок, и мама, – растирая виски снегом, беззлобно произнес Медный.

Он стянул куртку и прикрыл Злотникова. Больше сделать для заклятого врага он ничего не мог, только ждать помощи.

НАДЯ

Медсестра увела Кирилла на обследование, Наде предложили подождать на удобном диванчике в вестибюле. Услужливая девушка-администратор, которой уже наверняка шепнули, чья Надя женщина, кинулась суетиться, предлагая: чай, кофе, сок для Сони и даже сбегать в столовую за ужином. Надя тактично отказалась. Мягкий кожаный диван хорошо снимал напряжение, хотелось откинуться, закрыть глаза и забыть ужасы последних часов. Но отдохнуть не удалось. Соня спокойно сидеть рядом с матерью не собиралась, ее тянуло на приключения. Всласть выспавшись в машине, ребенок с энергией маленького генератора постоянно перемещался по холлу, пыталася удрать в коридор и на лестницу. Все попытки привлечь ее к ярким рекламным проспектам клиники закончились провалом. В конце концов Надя смирилась и, взяв дочь за руку, отправилась с ней бродить вдоль коридора.

- Посторонитесь! – предупреждающе крикнули им.

Из распахнутых дверей вылетела каталка в сопровождении двух мужчин в белых халатах. Перед Надей проплыл завернутый в простыню и подключенный к капельнице бледный мужчина. Кажется, это тот самый из джипа, а может и нет.

- Сыночек, сынок! – за каталкой бежала маленькая седенькая старушка. – Куда вы его?

- В операционную, – не останавливаясь через плечо кинул один из мужчин.

- Сыночек!

Лишь на миг старушка повернула голову в сторону Нади, но этого хватило. Острый цепкий взгляд как игла, разве его забудешь?

- Ведьма! – вырвалось у Нади, она инстинктивно подхватила Соню на руки, прижимаясь к стене, как будто эта, на вид слабая, убитая горем старуха могла как в страшной сказке обернуться в волчицу и накинуться на беспомощных жертв. Архетипы сильны в нас, или это стресс?

Процессия уже давно скрылась, а Надя все смотрела вслед. Соня запросилась опять на пол.

- Гу! – взвизгнула девочка, оказавшись на ножках.

- Гуляете? – позади появился Кирилл с подвязанной фиксатором левой рукой.

- Перелом?!

- Всего лишь трещина, да заживет как на собаке, – беспечно отмахнулся он.

- Ты похож на краба, – улыбнулась Надя, рассматривая гипсовую броню. – Такой миленький крабик, – поцеловала она любимого в нос.

- Хорошо хоть левая, – вздохнул Медный. – Поехали?

Он попытался подхватить Соню правой рукой, но Надя опередила его.

- Я сама, она легкая.

- Ну, я же не инвалид, – надул губы Кирилл.

Они вышли в темный зимний вечер.

- А как ты поведешь машину? Одной рукой?

- Могу и одной, но меня накачали какими-то пилюлями, поэтому нас повезут.

На парковке клиники стоял элегантный автомобиль представительского класса, вышколенный водитель открыл двери. Семейство загрузилось на заднее сиденье. Машина бесшумно тронулась.

- Кирюш, я сейчас узнала мать этого Злотникова, – прошептала Надя. – Это та ведьма-адвокатша, которая мне угрожала. Она без парика была и не накрашенная, но я на сто процентов, нет на двести процентов уверена, что это она!

- Пазл быстро складывается, – в висок поцеловал любимую Кирилл. – Не переживай, теперь все будет хорошо.

Сверкающий огнями город проплывал за окном, вот и набережная. Надя отчего-то разволновалась. Машина плавно въехала во двор. На парковке уже стояла их помятенькая нива. Разбор вещей вызвал вздох: яйца всмятку, банки с вареньем и соленьями вдребезги, пирожки, на которых посидела Надя, сплошное месиво. Целыми остались только творог, бережно завернутый в полотенце, и сметана в пластиковом ведерке. Как из этого ужин готовить?

- А у тебя есть какие-нибудь продукты? – беспокойно посмотрела Надя на Кирилла.

- Мука, крупа какая-то и овощи – морковка там, лук, может еще что-то, я точно не знаю. Это Эдик кашеварил. Давай водителя в магазин пошлю.

- Не надо, – покосилась Надя на шофера, – хватит и того, что есть. Пусть домой едет, мы сами.

На проходной их широкой улыбкой встретил Степаныч:

- Ой, какая куколка к нам пожаловала! Это как же красавицу зовут?

- Ся! – выдала Соня.

- Как? – не понял охранник. – Ася?

- Соня, – перевела Надя.

- София Кирилловна, значит, – сразу все подметил любопытный Степаныч. – А что это у вас с рукой, Кирилл Эдуардович?

- Упал неудачно, – улыбнулся Кирилл.

- Да, сейчас скользко, ну дай вам Бог, берегите себя.

- Спасибо.

Вот и дверь, Кирилл чуть замешкался с ключом. Надя почувствовала, что сердце забилось чаще. Когда она уходила отсюда больше двух лет назад, то пыталась всеми силами затолкать как можно дальше надежду еще раз вернуться. И вот она опять перешагивает порог. Можно ли войти в одну и ту же реку дважды? Нет, сегодня Надя другая, да и Кирилл другой, их прежний немного наивный мир не вернуть, но они любят друг друга, и у них подрастает дочь, и будут еще дети, обязательно будут. Теперь надо строить семью.

А в квартире все осталось по-старому, ничего не изменилось. Даже смешное сомбреро на стене гостиной все так же диссонирует со средиземноморским диваном.

- А в моей комнате что теперь?

«Или кто?»

- Ее оккупировал Эд, – виновато развел здоровой рукой Кирилл.

- А куда же нам?

- Пойдем.

Кирилл подхватил Соню и поманил Надю наверх. Вместо кабинета открылась детская комната с уютной кроваткой, комодиком, конем качалкой и большим плюшевым медведем на небольшом диванчике.

Именно к бурому, спрыгивая на пол, и побежала первым делом знакомиться Соня, хватаясь за плюшевые уши.

- Я так боялся, что не найду вас, и это все не понадобится, – признался Кирилл, приобнимая Надю за талию.

- А где же твой кабинет? – потерлась она щекой об его плечо.

- Везде... Где Интернет есть. Для твоих вещей в спальне шкаф, можешь и гардеробную забирать.

- Меня немного лестница беспокоит, она, конечно, не крутая, но Сонька такая непоседливая.

- Пока можно комодом задвигать, чтобы не удрала, а потом что-нибудь придумаем.

Надя оставила в спальне чемодан, с удовольствием отметила, что никаких следов другой женщины не обнаруживается. Завернутое в чехол коктейльное платье по-прежнему ждало внимания хозяйки на вешалке в шкафу.

Ужин!

- Приглядишь за Соней, я готовить?

Кирилл утвердительно кивнул, и Надя спорхнула вниз. Оббежала кухню, заглянула в шкафчики, извлекла муку, лук, морковку. Запас круп нашелся на дальней полке. Немного старания, и творожные лепешки с овощами заехали в духовку, гречневая кашка для Сони запыхтела на плите, блендер взбил сметану с творогом на десерт. Готово.

И только разогнувшись и оглядевшись по сторонам, Надя замерла, уставившись на подоконник. Там, свисая крупными гирляндами цветов, стояло «их дерево для уюта». Это оно, никаких сомнений, а рядом еще два с ярко бордовыми и нежно-розовыми бутонами.

Соня на кухню, пыхтя от усилий, за ухо втащила медведя, на котором с комфортом ехала зеленая утка.

- Сонь, давай помогу, – пытался поддержать плюшевых Кирилл.

- Неть, – бросая медведя и отпихивая отца, проявила характер дочь.

- Упрямая, – улыбнулся Кирилл и перехватил взгляд Нади на цветы. – Это я у Петровича забрал. Старикан не отдавал, пришлось уговаривать.

- Надо его навестить, он мне очень помогал.

Чайник вскипел, можно было садиться есть, и тут скрипнула дверь, в холле послышался легкий шорох. Наяд инстинктивно вздрогнула, она заметила, что и Кирилл напрягся:

- Кто там? – крикнул он.

- Пап, это я, – на кухню вошел Эдик.

- Привет, – улыбнулась Надя.

- Привет, – смущенно улыбнулся и мальчик. – О, Соник, приветище! – протянул он руку сестре. – Как ты выросла!

- Дя, – Соня стала совать брату зеленую утку.

- Соня, твоя утка ветрянкой заболела? – рассмеялся Эдик. – Кто ж тебе такой кошмар купил?

- Па, – указала Соня на Кирилла.

- Пап, ну ты чего, нормальную зверюшку не мог купить? – покачал головой Эдик.

- Вы слышали? – Кирилл присел рядом с дочкой. – Вы слышали, как она сказала? Ну-ка, Соня, еще раз, кто твой папа?

- От, – указала она на отца.

- Ну, слава Богу, – расцеловал ее Кирлл.

- Пап, а что у тебя с рукой? – наконец, обратил внимание на «клешню» Эдуард.

- Упал. Пройдет, – повторил ту же легенду отец.

- Руки мыть, за стол садиться, – скомандовала Надя.

Небольшое напряжение спало, все расслабились, Эдик кинулся рассказывать Наде, как он варил суп и как отец с удовольствием ел и просил добавки:

- Пап, тебе ж понравилось?

- Страшно понравилось, – легко согласился Кирилл.

Надя расспрашивала Эдика об учебе, гувернантке, что у него произошло новенького. Они разговорились о пастах на бутерброды. Наде очень хотелось, чтобы мальчик не чувствовал себя «задвинутым» приковывающей к себе внимание Соне. Старалась, чтобы у Эдика не сложилось впечатление, что он здесь лишний. И пусть там его мамаша и бабка выдумывают разные глупости, она точно знает, в доме отца сыну должно быть тепло и уютно.

- А дядь Рома в аварию попал, мама к нему в больницу поехала, а я к тебе... к вам, – вспомнил Эдик.

Кирилл помрачнел.

- Скажи, Эд, а ты говорил маме, что нашел Надю?

Эдик покраснел.

- Да ты не переживай, ничего здесь такого, – поспешила успокоить его Надя, – это папа просто так спрашивает, уточнить.

Надя мимикой показывала Кириллу, что не надо выспрашивать, но Медный был непреклонен:

- Так говорил?

- Да. Она фотки в телефоне случайно увидела, правда.

- Мы верим, верим, – закивала головой Надя.

- Она ничего, – шмыгнул носом Эдик, – не ругала, даже сказала, чтобы я слово держал и не выдавал тебе Надю.

- Понятно, – кровь отхлынула от лица Кирилла.

- Она даже меня подвозила до дома Нади, чтобы я в гости сходил. Она не против.

Надя по ожесточившимся чертам любимого поняла, что он до последнего надеялся – бывшая жена к «дикой охоте» отношения не имела, Злотников просто втерся к ней в доверие, а теперь из-за слов Эдика побежала трещина… И это самое мерзкое во всей истории: мать хотела убить отца, что может быть страшнее!

- Давайте спать, утро вечера мудренее, – обратилась Надя уже к Кириллу. – Завтра на все свежим взглядом посмотришь. Эдик, ты в своей комнате или с Соней в детской?

- Нет, я в своей берлоге.

- До часу только в планшет не надо пялиться, – предупредил Кирилл.

Ночь укачивала тишиной. Надя грелась в объятьях любимого, стараясь не задеть его покалеченную руку. Каким тяжелым и нервным был день, и как хорошо он закончился. Завтра Кирилл поедет к Палычу в золотых пагонах, они распутают весь клубок. Ведьма будет наказана… хотя она уже наказана, что может быть страшнее… «Я им зла не желаю, пусть этот Злотников поправится, лишь бы к нам они больше не лезли. Сгинули с глаз долой, как изгнанная нечисть». Эти люди не только угрожали их жизням, убили одного человека и покалечили другого, они украли два года жизни. Теперь Надя убеждена, что давно бы помирилась с Кириллом, все бы выяснилось еще тогда, она бы его простила, помучила бы, конечно, для острастки, но простила. «Не буду сейчас об этом думать».

Опасаясь в первую ночь оставить Соньку одну в незнакомом месте, Кирилл с Надей перетащили в спальню детскую кроватку. И теперь в легких переливал храпа Кирилла Надя слышала мерное посапывание дочери.

Как хорошо дома.

КИРИЛЛ

В больничном вестибюле в послеобеденную пору было немноголюдно. Кирилл набрал номер бывшей жены. Гудок, еще гудок, еще, сброс. Кирилл упрямо нажал новый вызов – тот же результат. Лариска упорно не желала с ним разговаривать. Глупая баба. «Если не хочешь с ними на одних нарах сидеть, спустись вниз. Я жду пять минут». Минута, вторая, третья… Как это на нее похоже, и как он от всего этого устал.

Лариска вышла через десять минут, насупленная и злая.

- Доволен, радуешься! – кинула она ему в агрессивном выплеске. – Ну, радуйся, можешь рассмеяться мне в лицо! Рома умирает, это ты его убил, ты. Ты всегда его ненавидел…

- Злотникову ничто не угрожает, – остановил гневную тираду Кирилл, – я разговаривал с врачом – до суда подлатают.

- Ты не посмеешь его посадить! Слышишь, не посмеешь! Сволочь!

На крики стали оборачиваться персонал и посетители.

- Тебе сейчас не о нем, а о себе надо подумать. Пойдем в машину, поговорим, – Кирилл попытался взять ее за руку.

- Не трогай меня! Не смей меня трогать!

- До свидания, Лариса, – «цирк с конями» Медному надоел, он развернулся и пошел прочь.

«Я пытался, пусть Эдик меня простит». Кирилл широким шагом зашагал к парковке.

- Кирилл, подожди, – Ларка бежала следом.

Как это на нее похоже.

- В машину садись. Лень, погуляй, – кинул Медный водителю.

Бывшие остались одни. Лариска нервно крутила ремешок сумочки. «Эх, туда бы мою шею, передавила бы, не задумываясь», – усмехнулся Кирилл. Она уехала к Злотникову в больницу вчера вечером, но на лице идеальный макияж, волосы уложены, в разрезе модного драпового пальто обтянутые тонким капроном стройные ноги. «И на Ромика ей наплевать, приятно рядом иметь послушного воздыхателя, и все».

- Рассказывай, – кинул он.

Она молчала.

- Не желаешь? Тогда я сам начну, если ошибусь, исправишь.

Она фыркнула и отвернулась к окну.

- После того как у вас с Зябликовой не получилось оттяпать жирный кусок, адвокат тебе популярно объяснила, что больше ничего сделать не может. Ты убеждала ее собрать на меня компромат, лишить родительских прав, увеличить размер алиментов. Забрать у меня сына и доить по полной, да? Зябликова допрошена, можешь не отпираться.

- И не собираюсь, – Лариска горделиво вскинула голову. – Сыну нечего делать в твоем обществе, чему его может научить отец, сожительствующий с домработницами?

- А, вот, кстати, о Наде. Зябликова, ушлая тетка, отказалась тебе помогать, связываться с влиятельным бизнесменом, другом губернатора, себе дороже. В рамках закона она сделала, что могла. Зябликова умыла руки, но на прощание посигналила – есть у нее помощник Жора, который за деньги и маму продаст. Ты наняла его следить за мной и собирать компромат. Мало ли что он нароет: героин, групповуха и прочее. Можно продать прессе, можно меня подергать и отобрать Эдика, да мало ли что! И этот Жора стал бродить за мной. Умелый малый, Витька засекал его пару раз, но тот изображал журналюгу, гоняющегося за сенсациями и довольно быстро линял.

И тут появилась Надя. Сначала тебе об этом шепнул Злотников, подергать хотел, он тоже сволочь та еще. Потом о Надьке взахлеб стал рассказывать Эдик. А потом Жорик принес снимки с набережной, где я подрался за Надьку. И тогда ты поняла, что на этот раз все серьезно: молодая, красивая девка, я влюблен, она непременно потащит меня в ЗАГС, родит мне и не одного. Это новые наследники, денег на содержание всех твоих «хочу» станет меньше, ну и прочее. Да просто ты не хотела, чтобы я был счастлив. Как это – счастлив и без тебя?

- Много о себе воображаешь.

- Может и так. Тактику тебе подсказала будущая свекровь, мать Злотникова. Кому как ни ей знать пунктики и страхи матери единственного сына. Вы начали давить на мою мать, настраивать ее против Нади. Мадам Злотникова, кстати, очень интересная женщина. Ты знала, что у нее две ходки за мошенничество?

Лариса вздрогнула.

- Не знала, – констатировал Кирилл, – да это теперь и не важно, она одновременно вела и свою игру. Трюк с десятью миллионами – высший пилотаж.

- С какими миллионами? – казалось, искренне удивилась Лариса.

- Не поделились, да? Жмоты. Одновременно с вами начал действовать и Злотников, возможно даже ты и не знала про его планы. Ему стало известно, что я вывожу активы из области и намереваюсь через подставных лиц вышибить его из бизнеса. Кормушка могла опустеть. Ромик заметался, и тут он увидел у тебя фотки с набережной и у него сложился план (а может опять мама подсказала, он у нее недоумок). Он нашел уволенного охранника, предложил – и заработать, и отомстить. И делать-то особо ничего не требовалось: слепок ключей, поджечь и убежать. Егорка был обречен.

Кирилл открыл форточку, становилось душно.

- Склад уничтожен, товар сгорел, труп моего врага в наличии, а я с подпиской о невыезде. Конечно, он не надеялся меня посадить, слишком косвенные улики, но при организации бизнеса необходимо личное присутствие, встречи с глазу на глаз, так у нас принято, а я невыездной. Губернатор в ярости, врагов, радостно потирающих руки, навалом, не помогло даже заступничество Палыча.

И всё у вас получилось, я временно притормозил свой «уход», Надя меня бросила. Все довольны, всё как раньше. «Сейчас этот алкаш пропьется и начнет привычно таскать нам бабло». Так?

И опять сорвалось. Жена Витьки Ленка с тобой до сих пор дружит, вы иногда встречаетесь в кафешках, болтаете о том, о сем. И вот Ленка сообщила тебе пренеприятную новость: пассия Медного беременна, Надя стала на учет в их центр. Ты уговорила Ленку не рассказывать это Вите, мол, пусть сами разбираются, а сама в панике побежала к Злотниковым. Тут и Ромик нарыл, что склад был застрахован, а Палыч активно пробивает снять с меня подписку. Новый наследник и большие деньги мимо рта! Катастрофа! Представляю, как вы с Ромиком, схватившись за головы, бегали вокруг старухи. Она и подсказала вам чудовищный в своей жестокости план.

- Я не имею к этому никакого отношения, я вообще ничего не знала! – Лариса задрожала, кутаясь в пальто. – Закрой окно, мне холодно.

Кирилл нажал кнопку и стекло медленно стало отделять их от морозной улицы.

- Все ты знала, ты такая же убийца, как и они, – Кирилл смотрел на бывшую жену в упор, прожигая взглядом, – но я постараюсь отмазать тебя ради Эдика. Старая ведьма, прикинувшись адвокатшей, стала запугивать Надю, щедро приправляя рассказ мифическими кандидатами в губернаторы, сфабрикованными фотографиями, баснословными гонорарами за предательство. Выложив перед Надей фотки с набережной и кое-какие факты из жизни, старуха внушила ей, что за каждым шагом Нади следят, что она под колпаком могущественных людей, и что у нее нет иного выхода, как дать против меня обвинительные показания. Ей предложили: или она идет в полицию и рассказывает, что я насильник, или ей подстраивают несчастный случай и она теряет ребенка. Так? Старуха и вам внушала, что при любом поведении Нади, вы будете в выиграше.

Вариант первый: Надя, объятая ненавистью, идет на сотрудничество и публично обвиняет бывшего любовника в надругательстве, сексуальном рабстве и прочем. Потом вы ее аккуратно устраняете, а подозрение падает на меня. Да, опять косвенные улики, но на мне уже есть подозрение в смерти Егорки. Наследник не родился, я в тюрьме, Злотников – управляющий фирмой.

Вариант второй: Надя вам не верит и бежит ко мне искать защиты. Дальше фото, как она со мной заходит в дом, а потом ее мертвое тело. Я, опять-таки, под подозрением, находятся свидетели наших ссор, и как она первый раз уходила с чемоданом. Результат тот же: еще одного наследника нет, я сижу. Ну, гениально же!

Только старушка перестаралась, запугивая Надю. Думая, что за ней действительно тотальная слежка, Надя вместе с подружкой Ангелиной разработали изворотливый план исчезновения. Не только я, но и вы потеряли ее след. Все планы рухнули. Оставалось ждать. Тут еще пошел слух, что я разорен, всплыла история с теткой Нади. Губернатор со мной разорвал, теневая касса перешла к другим, магазины выставили на торги. У Злотникова сдали нервы, и он продал мне акции. Представляю, как шумела его мамаша, когда еще раз убедилась, что сын у нее идиот.

Временно вы от меня отстали. А потом ты нашла у Эдика фотографию с Соней. Вот она, еще одна наследница, и совсем рядом, за рекой. Все завертелось вновь. Но Надюха вас опять обула. Время играло против вас. И началась прямая охота. Вы решили меня убить, а потом и Надю с Соней. Эдик наследник, ты опекунша.

- Я не хотела, я только хотела тебя посадить, – Лариса сжалась, забиваясь в угол.

- Это уже не важно. Красный ман, на таком грузовике работает брат Жорика. От меня должно было остаться мокрое место. Вы следили за мной, на моей машине был маячок. Витька недоглядел, так бывает, и на старуху бывает проруха. Потом этот маячок нашли, когда обследовали машину после взрыва. Преследовать меня по оврагу на тяжелой машине у них не получилось, взрывчатку заложили на стоянке аэропорта, но я уехал на поезде и взорвался Витька. К счастью, исполнители - бараны, и Терентьев остался жив, удалось сохранить даже обе ноги. Если бы Витька погиб, я бы тебя посадил, не помог бы и Эдик.

Кирилл опять открыл окно, уши и щеки горели.

- Лор, а хочешь, я расскажу тебе, как бы события разворачивались после моей смерти?

- Не надо, – буркнула она.

- А ты послушай, полезно. Управлять фирмой ты бы не смогла, ты тоже экономист по образованию, но ни дня не работала, навык утерян, да и лень. Управляющим ты бы поставила Ромика. Нет, отношения с ним ты бы не стала официально оформлять, чтобы не последовать с Эдиком вслед за мной и Надей. Пусть работает и приносит деньги, и всегда можно скомандовать: «К ногтю». Только мамаша у него больно тертая, они стали бы тебя обворовывать и выводить деньги куда-нибудь на Кипр. Вскоре компанию объявили бы банкротом, Злотников помахал бы тебе ручкой и укатил бы с молодой любовницей в Ниццу... Эдик бы не пропал, я может, на твой взгляд, и никчемный отец, но кое-чему его все же научил. А что было бы с тобой?

- Я не стала бы делать Рому управляющим. Я не такая дура, как тебе кажется, – со злостью прошептала Лариска.

- Кого не поставь, в этом разбираться надо, деньги просто так в руки не даются. Даже ворам потрудиться надо, обмозговать, как украсть, а уж если сам что-то пытаешься создать, выкладываться надо по полной и чутье иметь.

Впрочем, мы отвлеклись. Меня арестовали, вы организовали засаду для Нади. Какой удобный случай. Ты не сомневалась, что она прибежит меня спасать. Но опять облом, она приехала… но с ментами. Не подступиться. Пришлось потратить сутки, чтобы, подключив связи, выяснить по служебному номеру, откуда приехал полицейский уазик. Ромик с Жориком рванули к соседям, потолкались у районного отделения полиции, переговорили с водилами, выяснили, что машину брал мент из Алексеевки, племянничек самого, чтобы бабу олигарха в следственный комитет отвезти. Выяснить было не сложно, там уже вся ментовка слухами гудела, и не только. Даже в самой Алексеевке уже подробности знали.

Не жалея двигателя, Ромик с Жориком рванули в Алексеевку кратчайшей дорогой из райцентра через Пески. Они понимали, что, если я вывезу девчонок, другого шанса может и не представиться. И им подфартило, я, дурак, тоже решил крюк сделать. Мы столкнулись в поле нос к носу. Только бараны, они и есть бараны: ни стрелять, ни ездить не умеют. Что я упустил?

Лариса молчала, по щекам крупными каплями текли слезы.

- Что мне теперь делать? – слабым голосом выдохнула она.

- Перестать изображать верную подругу декабриста. Тобой воспользовались, ты ничего не знала. Отпирайся во всем. Завтра я пришлю к тебе Марцевича. Да, и Эдик будет жить там, где захочет.

- Он поймет, что не нужен ни тебе, ни твоей новой пассии, и сам вернется.

- Это будет его выбор.

После беседы с бывшей женой Кирилл чувствовал себя опустошенным.

- Я любила тебя, Кирилл, а ты вытер об меня ноги, – кинула Лариска на прощанье. – Она сделает с тобой то же самое, отомстит тебе за все, за все мои слезы! Молодая и красивая, а ты через десять лет станешь развалиной, слышишь?! И деньги не помогут!

Змея, ядовитая змея, чувствующая, где самое уязвимое место и жалящая именно туда. Чертова баба. Не видеть ее больше никогда!

А сможет он сохранить любовь Нади? Бог дал ему второй шанс, как его сохранить?

Вечер касался крыш. Сумерки, в них всегда все кажется не таким, как на самом деле. Вылезают страхи и переживания.

Кирилл попросил остановить возле магазина, отправил водителя домой и зашел в гастроном.

- Надь, я в магазине, что купить?

- Вина и фруктов, все остальное я купила. А у нас гости.

- Какие гости? – не понял Кирилл.

- Ангелина с Вадиком и Василий Петрович.

Только поздно вечером, когда гости разъехались, а дети улеглись спать, Надя с Кириллом, накинув куртки, вышли на балкон. Кирилл приобнял любимую за плечи.

- Твоя подруга опять прожигала меня рентгеном.

- Она оттает. А если мы возьмем котеночка от ее Мурки, так и совсем проявит милость. Мы же возьмем котеночка?

- Хоть двух, – сегодня Кирилл был особенно щедрым.

- А у меня есть для тебя сюрприз? – улыбнулась Надя.

- Тарелка эклеров?

- Не-е-ет, – рассмеялась она, – вот, смотри.

В ее руках появилась фотография в резной деревянной рамочке: двое влюбленных стояли на балконе и смотрели в глаза друг другу, момент абсолютного счастья.

- Я буду стараться, сохранить все это, – пообещал Кирилл.

- Я тоже, – шепнула Надя.