Поцелуй для короля

Глава 7

В пещере было очень тихо.

— Вам нужно отдохнуть! Завтра вам предстоит сделать так много! — нежно сказала Анастасия.

При этом она передернула от холода плечами. Король поднял голову и взглянул на нее.

— Вы сняли свой плащ! — удивленно воскликнул он. — Скорее ложитесь, Анастасия. Я укрою вас им.

— Вам тоже… надо… ложиться.

Анастасия опустилась на одеяло, и король прикрыл ее тяжелым и широким кавалерийским плащом. Сначала она решила, что сам он не собирается спать. Но потом он тоже лег рядом с ней, накинув свой плащ на них обоих подобно второму одеялу.

Колеблющееся от ветра пламя фонаря отбрасывало на стены и потолок пещеры причудливые тени.

— Ночью будет еще холоднее, — сказал он через некоторое время. — Пододвиньтесь ко мне, Анастасия! Единственный для нас способ не замерзнуть — лечь поближе друг к другу. — Заметив, что она в нерешительности, король продолжал: — Офицеры в первой пещере наверняка легли спать рядом со своими лошадьми. Их учат этому во время военных маневров. Ночью в горах бывает ужасно холодно.

Немного смущаясь, Анастасия пододвинулась поближе к королю. Он обнял ее, и она положила голову на его плечо. Вдруг Анастасия вскрикнула.

— Что случилось? — спросил король.

— Я поцарапала щеку об одну из ваших наград,

— Я сниму и выброшу их все! У меня нет права носить ни одну из этих наград, — ответил он с горечью.

— Что вы! Как вы можете так думать? Это, наверное, в основном моронские награды… и вы должны гордиться ими! — Король не отвечал, и немного погодя Анастасия добавила: — Что бы ни случилось… вы не должны смиряться!

— Почему же не должен? — резко спросил он. — Уверяю вас, я так унижен, что теперь уже совершенно покорен судьбе.

— Да, вы совершили ошибку, и ваш народ понимает это. Но люди хотят, чтобы вы были сильным и решительным. Только тогда вы сможете возглавить борьбу с мятежниками, и ваши люди будут верить в вас! — горячо убеждала она и, не дожидаясь его ответа, добавила: — У сильного человека можно ампутировать конечность, пораженную гангреной, и он при этом выживает, тогда как слабый человек умирает… даже если все остальное тело здорово.

— Я так верил императору, — вдруг признался король, будто разговаривая сам с собой.

— А теперь вы обнаружили, что этому человеку нельзя доверять! — воскликнула она. — О, я так хорошо представляю вашу боль! Ту боль, которую мы испытываем, когда друг оказывается недостоин дружбы! И тем не менее сейчас важнее всего то, что вы должны защитить честь и достоинство моронцев и освободить свою страну от изменников и предателей.

— И вы думаете, что я смогу это сделать? — спросил король.

— Я знаю, вы сможете! — решительно ответила Анастасия. — В первый день нашей встречи… я сказала вам… что вы как раз такой, каким должен быть король. Вы и есть тот самый монарх… за которым пойдет ваш народ.

Тут она заметила, что король слушает ее, затаив дыхание. Анастасия осторожно опустила голову ему на плечо, стараясь не уколоться о награды, и его рука еще крепче обняла ее.

— Вы верите в меня, Анастасия? Ответьте мне честно и прямо, от всей души! — попросил король.

— Да! Я верю в вас! — тихо и торжественно ответила Анастасия, как будто произносила клятву.

В наступившей тишине, спустя минуту, король прошептал:

— Благодарю вас, Анастасия! Благодарю!

Укрытая тяжелыми плащами, Анастасия долго лежала без сна. Она никак не могла согреться. Инстинктивно она пододвинулась к королю еще ближе. И вот неожиданно для самой себя она испытала какое-то новое, неведомое ей ощущение. Оно было удивительным, захватывающим, приятным и вместе с тем чуть пугающим. Безотчетно подчиняясь порыву плоти, Анастасия прильнула к королю всем телом. Король тоже не спал и был погружен в свои печальные раздумья. Чтобы отвлечь его, Анастасия заговорила нарочито весело:

— Кажется, нам с вами удалось избежать обычного развития сюжета. У нас получилось не из грязи в князи, как всегда бывает в романах, а из дворца на охапку соломы!

— Да, очень необычный медовый месяц! — согласился он.

— Когда-нибудь в старости мы будем рассказывать об этом приключении нашим внукам, — улыбнулась она.

— И как вы считаете, сколько у нас может быть внуков? — поинтересовался король.

— Может быть, дюжина или около того. Как знать, — пошутила Анастасия.

— Но вот загадка: можно ли иметь внуков, не имея до этого детей, и можно ли иметь детей, не занимаясь до этого любовью, Анастасия? — Он почувствовал, как Анастасия тут же вся напряглась, и добавил, чтобы немного успокоить ее; — Впрочем, сейчас у нас с вами и так слишком много забот. Но прежде чем вы уснете, я хотел бы поблагодарить вас!

— Подождите, пока все это останется позади, — возразила она. — Может быть… вам не следовало уезжать из Сэржа? И наш отъезд был ошибкой?.. Возможно, вам надо было… встретить мятежников на ступенях дворца… и… бросить им вызов?

— Это означало бы лишнее кровопролитие, — возразил король. — А кроме того, Морона лишилась бы своего монарха.

— По крайней мере, сейчас вы… спасены, — тихо согласилась Анастасия.

— Так ли это, мы узнаем завтра, — ответил король. Анастасии еще многое хотелось сказать королю, но тут он попросил ее: — А теперь постарайтесь заснуть, Анастасия. Сегодня у вас был трудный день. А вы едва ли успели хорошенько отдохнуть после утомительного свадебного торжества и тяжелого путешествия по морю. Наверное, когда вы покидали тихую и безопасную Англию, вряд ли могли предположить, что попадете в подобную историю.

— Что бы ни готовил нам завтрашний день, я… никогда не пожалею о том, что приехала в Морону, — прошептала Анастасия.

Вероятно, они спали какое-то время. Но, когда голос капитана Азнара разбудил ее, в первый момент ей показалось, что она всего лишь минуту назад сомкнула глаза.

— Уже светает, сэр.

Высвободив из-под головы жены руку, король сел и тут же поднялся.

— Я готов ехать, как только будет видна дорога.

— Разрешите высказать предположение, сэр, — вытянулся перед ним капитан.

— Да, пожалуйста, — кивнул король. — В чем оно состоит?

— Мы с офицерами обсудили сложившуюся ситуацию, — начал капитан, — и мы полагаем, сэр, что было бы лучше, если бы вы один, без ее величества, поехали в Лезигу. Все мы совершенно уверены в том, что армия верна вам и выполнит любой ваш приказ. — После небольшой паузы он продолжал: — Но все же мятежные настроения проникли повсюду. Возможно, в армии найдутся люди, которые захотят воспользоваться теперешней ситуацией и выступят против вас. — Капитан опять замолчал и посмотрел на Анастасию. — Мы считаем, сэр, для ее величества было бы безопаснее, если бы она присоединилась к вам немного позднее.

— Безусловно, вы правы, Азнар, — согласился король. — В самом деле, королеве совершенно незачем ехать со мной в Лезигу. Приехав туда, я намерен немедленно поднять армию по тревоге и сразу же выступить в сторону Сэржа по дороге, идущей по побережью. А когда армия достигнет Сэржа, я восстановлю в столице порядок и брошу в тюрьму или выдворю из страны всех заговорщиков и мятежников.

Король говорил так решительно и уверенно, что Анастасия удивленно взглянула на него. Перед ней был совсем другой человек. Не подавленный и смирившийся, которого она старалась приободрить вчера ночью, а решительный мужчина, готовый вести за собой других людей и отстаивать свои права, мужчина, готовый отдавать приказы и сражаться.

Она поднялась с одеяла, на котором они спали, и расправила юбку бархатного платья.

— Куда мне следует доставить ее величество, сэр? — почтительно спросил капитан.

По тону капитана Анастасия поняла, что он тоже удивлен и в то же время обрадован переменами, происшедшими н настроении короля.

— Дворец в Геуска находится не так далеко от Лезиги, — ответил король. — Многие годы он был закрыт. Но мне известно, что его охраняет личная гвардия драгун моего покойного отца. Если кто и предан монархии, так это гвардейцы-драгуны.

— Да, вы совершенно правы, сэр! Гвардейцы-драгуны отдадут жизнь за королеву. Ее величество будет во дворце в безопасности, — подтвердил капитан.

— Отвезете ее величество туда, Азнар, — приказал король. — А я приеду в Геуска, как только это будет возможно.

Анастасия чуть было не крикнула, что она не покинет короля и не будет сидеть и ждать его в безопасном месте. Она хотела видеть, как король станет действовать. Ей хотелось быть рядом с ним на случай, если вдруг его жизни будет угрожать новый заговор, на случай, если он опять столкнется с предательством и изменой. Но после первого порыва она рассудила, что будет для короля только обузой. Ведь королю предстояли тяжелые мужские дела, и в них не было места для слабой женщины.

Король поднял кавалерийский плащ и накинул его на плечи. Затем он взял шляпу и повернулся к Анастасии. При слабом свете гаснущего фонаря король вгляделся в ее лицо.

Белый шифоновый шарф ночью сбился, и теперь ее бледное лицо обрамляли чудесные волосы. А ее огромные голубые глаза смотрели на него с тревогой.

— Берегите себя, моя прекрасная Анастасия, — попросил он. — А я буду думать о вас и поступать так, чтобы вы гордились мной.

Анастасия протянула к нему руки.

— Вы не будете… рисковать… понапрасну? — прошептала она.

— Я не стану прятаться от опасности, но я сделаю все возможное, чтобы вернуться к вам, — пообещал он с какой-то, как ей показалось, особой неотразимой улыбкой. — Моя битва за ваше сердце еще не окончена, — с нежностью добавил он.

Анастасия встретилась с его глазами и на мгновение замерла. В голове ее промелькнуло, что, может быть, он сейчас поцелует ее на прощание. Но король наклонился и поднес ее руки к своим губам. Он поцеловал ей обе руки, а потом перевернул их ладонями вверх сначала левую, а затем правую и опять нежно прикоснулся к ним губами. Его губы были горячи, упруги и даже жадны. При их прикосновении Анастасия опять почувствовала то же странное ощущение, что и этой ночью, когда она, лежа на импровизированном соломенном ложе, теснее прижалась к королю. Сейчас это новое ощущение было властным и таким волнующим. Оно пронзило всю ее насквозь подобно вспышке молнии. Сердце Анастасии забилось так, словно хотело выскочить у нее из груди, и она не могла вымолвить ни слова.

Король отпустил ее руки и направился к выходу. Анастасия последовала за ним, все еще чувствуя на своих ладонях прикосновения его губ.

Оседланная лошадь короля стояла у входа в пещеру. Все трое офицеров, кроме капитана Азнара, уже сидели на лошадях и ждали короля. Пока король не вскочил в седло и не взял в руки поводья, капитан Азнар держал под уздцы его черного жеребца.

— Берегите ее величество, Азнар, — обратился к нему король. — Я вручаю вам драгоценность.

— Я знаю это, сэр, — кивнул капитан.

Король повернулся к Анастасии. В сером рассветном сумраке она представилась ему неземным видением среди мрачных гор, громоздящихся позади нее. Анастасия могла бы олицетворять богиню весны, родившуюся из земных недр и спустившуюся на землю, чтобы принести с собой сияние солнца в небесах и исполнение надежд. Какое-то мгновение его взгляд задержался на ее лице, по потом, как будто сделав над собой усилие, он пришпорил жеребца и поскакал за офицерами, уже двинувшимися по тропинке.

Анастасия, сжав ладони рук перед собой, неотрывно следила за удалявшимся королем. Ее охватил внезапный ужас: может быть, король покинул ее навсегда. И в тот момент, когда его фигура на черном жеребце окончательно скрылась из вида в серой рассветной дымке, Анастасия поняла, что любит его.

Прошло около получаса, прежде чем капитан Азнар согласился оставить их ночное убежище и отправиться в путь. После того, как они миновали вершину, им предстоял спуск по противоположному крутому склону горы.

Солнце уже встало. Его лучи осветили все вокруг, и утренний туман среди гор таял на глазах.

Пока они с капитаном дожидались восхода солнца около старых горных выработок, Анастасия думала о короле Максимилиане.

Должно быть, она влюбилась в короля с первого взгляда. При первой встрече он показался Анастасии совсем не таким, каким ожидала она его увидеть. И это поразило ее. Весь его облик очаровал и мгновенно пленил Анастасию, так что тс первые неудачные слова вырвались тогда у нее непроизвольно. И хотя сама она не осознавала этого, чувство ее к королю росло и крепло в ней с каждой новой встречей. Анастасия еще ни разу не влюблялась. Откуда же ей было знать, что все эти странности, творившиеся с ней последнее время, когда ей вдруг становилось трудно дышать, или когда она беспричинно краснела под его взглядом, или когда ее сердце билось слишком часто, и были признаками того, что она влюблена!

Только сейчас все это стало для Анастасии очевидным. Она любила короля. И она должна была любить его в их первую брачную ночь. А вместо этого она попросила его не прикасаться к ней, хотя король был настроен совсем по-другому. Анастасия спрашивала себя, какими были бы теперь их отношения, если бы в их первую ночь она не воспротивилась естественному развитию событий и не вынудила короля делить с ней ложе, не дотрагиваясь и не целуя ее?

Она вспоминала прикосновение его губ к своим рукам и вся трепетала. Сейчас ей было совершенно ясно, что в тот момент она страстно желала, чтобы король поцеловал ее на прощание.

Вдруг ее охватил ужас при мысли, что, возможно, она уже никогда больше не увидит короля. Вдруг мятежники убьют его? Вдруг в армии начнется восстание, и вместо марша на Сэрж король будет пленен или передан в руки французов? Однако что-то говорило ей, что она только понапрасну изводит себя. Какое-то шестое чувство подсказывало ей, что король выйдет победителем из этого испытания и, как он намеревался, выдворит всех французских мятежников вон из Мороны.

Король нравился Анастасии. Но сегодня утром, когда король вдруг повел себя столь решительно и уверенно, она испытывала восхищение. «Теперь, — думала Анастасия, — по крайней мере, король готов сам вершить свою судьбу!» Поэтому отныне он не станет полагаться ни на своих французских друзей, ни на своих политиков и дипломатических советников, а только лишь на самого себя. Он будет сам принимать решения и победит, как того горячо хотела Анастасия.

— Мы можем ехать, мэм, — прервал ее размышления капитан.

Анастасия накинула на голову шифоновый шарф и позволила капитану помочь ей сесть в седло.

Они ехали по тропинке высоко в горах. Воздух был все еще холоден и приятно бодрил. Но Анастасии уже был не нужен кавалерийский плащ, и капитан перекинул его через свое седло.

— Я оставил одеяло в пещере, мэм, — с улыбкой обратился он к ней. — Может быть, оно пригодится кому-нибудь, кто попадет в беду.

— Оно может понадобиться нам самим, — возразила она, представив, что армия не сможет одолеть мятежников, и тогда королю придется спасаться бегством, и, возможно, пещеры еще раз приютят их.

— Вам не надо бояться, — сказал капитан, будто угадав ее мысли. — Мне никогда не приходилось видеть раньше его величество таким решительным, каким он был сегодня утром.

— Именно этого вы всегда ждали от него? — спросила Анастасия.

— Да, именно этого, мэм, — подтвердил капитан. — Многие из нас ждали этого от короля очень долго. И этого же хотел весь народ.

— Теперь вы уже… не опасаетесь… французов? — неуверенно спросила она.

— Императору хорошо известно о поддержке Мороны Англией. Поэтому, если мы будем действовать решительно, думаю, он воздержится от открытого акта агрессии против нашей страны, — ответил он.

— Понимаю, — кивнула Анастасия. — Как раз по этой причине их заговор был столь хитроумен: заставить короля самого просить ввести французские войска в Морону! Это сделало бы почти невозможным вмешательство Англии.

— Да, мэм, вы абсолютно правы, — согласился капитан. — Но теперь все будет совсем иначе. — Он помолчал и добавил чуть-чуть насмешливо: — Император воображает себя вторым Бонапартом! Как он заблуждается! Я уверен, рано или поздно Франция потерпит сокрушительное поражение в войне с Пруссией.

Анастасия удивленно взглянула на капитана:

— С Пруссией?

— О, амбиции Пруссии безграничны. А Париж был всегда лакомым кусочком, которого так жаждет Пруссия.

Наконец капитан и Анастасия достигли вершины. Отсюда они увидели протоптанную овцами узкую тропинку, спускавшуюся вниз по другому склону горы. Лошадям приходилось ступать по тропинке с большой осторожностью, поскольку один-единственный неверный шаг мог означать падение на сотни и даже тысячи метров вниз на острые утесы. Анастасия устремила взор в сторону долины, надеясь различить едва заметные фигуры скачущих короля и его спутников. Но этот склон Пиренейских гор был намного скалистее. Громоздившиеся повсюду скалы закрывали все вокруг. И пока капитан и Анастасия не проделали значительную часть пути вниз по склону, вид расстилавшейся внизу долины был для них недоступен.

Солнце поднялось уже высоко, и стало жарко. Вчера Анастасия радовалась тому, что на ней было теплое бархатное платье для верховой езды. Однако теперь, когда они ехали уже около часа, она пожалела, что не одета в модное летнее платье из белого пике или шелка. Такие платья вошли в моду в Париже среди дам, катавшихся верхом в Булонском лесу.

Наконец они спустились со склона горы и оказались в долине. Природа вокруг была не такой, как в окрестностях Сэржа. Кроме виноградников и оливковых рощ, отроги гор покрывала более разнообразная и теплолюбивая растительность. Здесь встречались пальмы и кактусы, а дикие цветы были крупнее и ярче. Разноцветные, сверкающие на солнце бабочки порхали среди цветов, радуя глаз путешественников.

Вскоре они въехали в апельсиновую рощу. На ветвях апельсиновых деревьев висели уже зазолотившиеся плоды.

Анастасии так хотелось попробовать хоть один! Но она знала, что капитан очень торопится доставить ее во дворец, и она не стала останавливать его.

Дворец открылся их взорам совершенно неожиданно. Он возвышался над большой плодородной долиной и был очень красив. От капитана Азнара Анастасии уже было известно, что дворец в Геуска, так же как и дворец Альгамбра в Гранаде, построили мавры, когда-то владевшие этой частью страны. Все постройки, оставшиеся в наследство от мавританского владычества, отличались поистине восточной пышностью и великолепием.

Белые стены дворца венчали купола и шпили, которые можно было видеть еще издали. Темно-зеленые пирамидальные кипарисы, росшие вокруг, придавали дворцу какую-то таинственность.

Капитан и Анастасия проскакали вверх по давно не ремонтированной дороге и остановились у внешних ворот дворца.

Около увенчанных короной железных ворот они обнаружили двух часовых, беспечно болтавших между собой, прислонившись к воротам. Завидев приближающихся капитана и Анастасию, солдаты вытаращили глаза от удивления, а потом вытянулись по стойке смирно.

Капитан натянул поводья. Повернувшись к часовым, он окинул их таким взглядом, что они, как заметила Анастасия, сразу почувствовали себя провинившимися и еще подтянулись. Капитан крикнул:

— Я капитан Азнар из кавалерии его величества. Где дежурный офицер?

— Он во дворце, сэр, — доложил часовой.

— Откройте ворота, — скомандовал капитан.

Солдаты бросились выполнять команду. Анастасия и капитан проехали внутрь. Они увидели пышно цветущий сад, старинная ограда которого была увита вьющимся растением с крупными пурпурными цветами. Среди клумб было разбросано несколько не работавших фонтанов. Буйно разросшиеся растения когда-то были ухожены, но, судя по всему, рука садовника не прикасалась к ним уже много лет, и они не были подстрижены.

Дворец со сводчатыми галереями из белого мрамора и решетчатыми арочными окнами выглядел подобно сказочному дворцу с иллюстрации к «Тысяче и одной ночи». Вокруг стояла тишина.

«Дворец Спящей Красавицы, не просыпавшейся сотню лет», — подумала Анастасия. Когда они подъехали к главному входу дворца, Анастасия обернулась. Отсюда открывался прекрасный вид на расстилавшуюся перед дворцом долину. И Анастасия отметила, что древние зодчие весьма искусно выбирали место для возведения дворцов.

Далеко-далеко голубело море. Анастасии так хотелось знать, ведет ли уже король Максимилиан свою армию по прибрежной дороге? Ей показалось, что король может быть сейчас в опасности, и она вся похолодела. Анастасия стала молиться за него. Что-то необъяснимое подсказывало ей, что ее молитвы защитят и спасут короля.

Капитан Азнар спешился и дернул ручку звонка. Дверь открыл старый слуга в поношенной ливрее, которую давно надо было обновить.

— Кто из слуг во дворце главный? — обратился к нему капитан.

— Сейчас здесь всего лишь несколько слуг, сэр, — заговорил слуга дрожащим голосом. — Я позову мажордома.

— Позовите его! — приказал капитан. — И еще разыщите дежурного офицера!

Едва капитан успел закончить фразу, из соседней комнаты появился офицер.

— В чем дело? Кто вы такие и что вам нужно? — спросил он.

— Я капитан Азнар из кавалерии его величества. Сопровождаю ее величество королеву!

С минуту на лице дежурного офицера удерживалось совершенно нелепое выражение. От удивления он даже приоткрыл рот. Наконец он вытянулся и отдал Анастасии честь. Капитан Азнар помог ей слезть с лошади.

— Мы не знали… Мы не ожидали вашего приезда, мэм, — сбивчиво оправдывался перед ней офицер.

— Да, я понимаю, — кивнула она. — Капитан Азнар расскажет вам о том, что происходит в Сэрже. Мы останемся здесь до тех пор, пока его величество не присоединится к нам.

— Его величество! — ахнул офицер. Улыбнувшись, Анастасия прошла мимо него во дворец.

Еще ни разу в жизни ни одно место не нравилось ей столь сильно, как этот дворец. Построенный в мавританском стиле, он имел несколько внутренних двориков. Миртовый дворик был очень поэтичен. В нем росли апельсиновые деревья, отражавшиеся в зеленоватой воде небольшого водоема. Другой дворик, в котором Анастасия увидела скульптуры дельфинов, был так красив, что, наверное, мог бы понравиться даже самой Шахразаде. Сводчатые балконы, поддерживаемые стройными колоннами, сменяли друг друга. Резьба по чистейшему белому мрамору, подобно каменным кружевам, украшала все вокруг. «Как можно было предпочесть этой сказочной красоты дворцу скопированный с Версальского дворца», — удивлялась Анастасия.

Она подошла к одному из окон и выглянула в сад. Там росли кипарисы, мирт, олеандры и всевозможные цветущие и благоухающие кустарники. На клумбах цвели красные, пурпурные и белые герани, розовые, малиновые и алые гвоздики. А фонтаны и статуи очаровывали красотой и изяществом. «Нельзя не стремиться к совершенству, живя здесь. Глядя на такую красоту, невозможно иметь низкие и неблагородные помыслы», — подумала она.

Анастасия вернулась обратно. Она нашла капитана Азнара там же, отдающего распоряжения несколько растерянным слугам. Перед капитаном стояли преимущественно очень пожилые мужчины и женщины. Всю жизнь они провели во дворце, где работали на короля, которого редко видели и еще реже слышали.

— Вы собираетесь открыть весь дворец? — спросила Анастасия.

— Если вы этого пожелаете, мэм, — вопросительно посмотрел на нее капитан.

— О да! Давайте откроем весь дворец и постараемся придать ему должный вид, — с нетерпением воскликнула она и повернулась к слугам: — Позовите юношей и девушек, чтобы они помогли вам. Надеюсь, в окрестных деревнях найдутся такие, которые с удовольствием поработают во дворце. Вы научите их. И тогда все вместе мы сможем сделать дворец таким, что его величество будет здесь счастлив!

Она была уверена, ее слова воодушевят слуг. Вскоре капитан Азнар отпустил их всех. Обсуждая только что услышанное подобно стае шумных попугаев, толпа слуг отправилась открывать на окнах ставни, снимать пыльные чехлы с мебели и убирать комнату королевы.

Наконец комната для Анастасии была готова. В ней было намного красивее, чем в ее личных покоях во дворце в Сэрже. Разумеется, здесь не было огромной кровати под балдахином, отягощенной многочисленными резными деревянными украшениями, шелковыми и бархатными занавесками. На сей раз, согласно арабским традициям, в ее комнате стояло низкое ложе, изголовье которого было выполнено в виде большой перламутровой раковины. Она вся блестела и переливалась, как будто гигантскую раковину только что подняли с морского дна. Снизу раковину поддерживали гипсовые фигуры русалок и дельфинов. Вся остальная мебель в комнате, ее сводчатый потолок и мраморные решетки так или иначе напоминали о море. Довершали убранство комнаты висевшие на окнах занавески из тончайшей газовой материи.

— Здесь так чудесно! — сказала Анастасия капитану. — Это дворец грез!

— То, что вы здесь, мэм, это и есть прекрасная греза! — улыбнулся капитан.

— Вы полагаете, люди, живущие в этих местах, узнают о моем приезде сюда? — спросила она.

— Обязательно! — ответил он.

Грезил ли о ней сейчас король? Казалось, она должна была понять это, как только заглянула ему в глаза. Тут она вспомнила, как трудно ей было порой выдерживать его взгляд. Как выражение его лица нередко заставляло ее краснеть, а усмешка вызывала ощущение собственной молодости и неопытности. Ей еще так много надо было узнать, так много понять! И она чувствовала, что все это будет возможно, если только король вернется к ней и отдаст ей свое сердце. «Господи!.. Пусть он полюбит меня! Пожалуйста!.. Пожалуйста… сделай так, чтобы король полюбил меня!» — шептала она.

И в щебетании птиц в залитом солнцем благоухающем саду ей слышалась мелодия надежды.

Через несколько часов Анастасии доложили, что у ворот дворца собралась толпа людей. Поэтому туда была послана дополнительная охрана.

Перед дворцом стояли крестьяне из близлежащих деревень. Они вели себя совершенно спокойно и лишь глазели на дворец, будто пытаясь выяснить, правда ли то, что сюда приехала сама королева?

Из окна Анастасии было видно, что многие из них держали в руках маленькие букеты цветов.

— Я выйду за ворота дворца к людям, — сказала Анастасия капитану.

В его глазах она заметила удивление. Тем не менее капитан молча последовал за ней. Анастасия спустилась по ступеням и очутилась в залитом ярким солнцем саду.

Было жарко. Анастасия давно уже сняла жакет, оставшись только в широкой бархатной юбке и мягкой белой муслиновой блузке, отделанной кружевами. У нее не было с собой шляпки, поэтому, спасаясь от солнца, она взяла во дворце старый белый зонтик. Ткань на нем пожелтела от времени. Вероятно, зонтик принадлежал матери короля Максимилиана или какой-нибудь ее фрейлине. Анастасия подняла зонтик над головой и направилась к воротам. Стражники вытянулись перед ней по стойке смирно.

— Пожалуйста, откройте ворота, — попросила она.

— Вы хотите выйти, мэм? — встревожился капитан.

— Я хочу поговорить с людьми, пришедшими ко мне, — с улыбкой ответила она.

В толпе стояли люди в крестьянской одежде. Многие из них прижимали к себе детей, а других держали за руки. Все они были бедны, но их лица выглядели привлекательно. Темные глаза, черные волосы и немного смуглая кожа с легким оливковым оттенком, который, казалось, придавало само солнце.

Анастасия приблизилась к ограде. Крестьяне взволнованно и немного неуверенно стали приветствовать ее. Ворота открылись. Толпа, разделившись надвое, расступилась в стороны, будто ожидая, что королева пройдет вперед мимо них. Анастасия сделала несколько шагов вперед и остановилась, заговорив сначала с пожилой крестьянкой, потом — с ее молодой соседкой: она спросила, сколько лет их детям, затем обратилась к какому-то крестьянину с вопросом о полевых работах. Но крестьяне лишь недоверчиво разглядывали ее. Анастасия опять что-то сказала крестьянам на их родном языке, и наконец настороженность исчезла, и люди начали передавать ей букеты цветов, которые держали в руках.

Через некоторое время Анастасия уже едва могла удерживать цветы. Она отдала их капитану. Но крестьяне продолжали их дарить. Скоро и капитан Азнар вынужден был передать целую охапку солдату.

Целый час Анастасия провела с крестьянами. Когда она уходила, в приветственных криках, раздававшихся ей вслед, уже не было неуверенности. Наоборот, это были шумные, радостные крики. И пока Анастасия не подошла ко дворцу и не скрылась в нем, крестьяне громко приветствовали ее.

— Вы сделали замечательное дело, мэм, — заметил капитан. — Никогда еще королева не появлялась среди своих подданных, не соблюдая придворного этикета.

— Надо почаще повторять такие встречи с подданными, — решительно заявила Анастасия.

В этот момент она вдруг подумала, что уже довольно долго находится во дворце. Анастасия подошла к окну и посмотрела на расстилавшуюся внизу долину.

— Далеко ли отсюда казармы? — спросила она.

— Примерно в шести милях, мэм.

— Нельзя ли узнать, что происходит сейчас?

— Как только мы приехали сюда, я отдал приказ дежурному офицеру послать гонца верхом в Лезигу, — ответил капитан. — Он должен доложить его величеству, что вы благополучно добрались до дворца. Ему также приказано дождаться ответа его величества.

— Благодарю вас, — и с грустью призналась: — Очень трудно… не… беспокоиться.

— Да, мэм. Я понимаю. Уверен, что все будет хорошо.

— Как мы можем быть в чем-либо уверены, пока не узнаем, что обнаружил его величество в Сэрже?

Капитан Азнар промолчал, и Анастасия почувствовала, как страх, прятавшийся где-то поблизости весь этот день, вдруг подкрался к ней совсем близко и предательски овладел ею, Анастасии представилось, будто страх этот был подобен ядовитой змее, вползшей в так неожиданно найденный ею райский уголок. Анастасия боялась, ужасно боялась, потому что любила короля. И больше всего на свете она хотела теперь, чтобы король возвратился к ней.

Вдруг ей показалось, что ядовитая змея нанесла ей смертельный удар. Как-то сразу Анастасия осознала, что, несмотря на ее собственное чувство к королю, сам он едва ли может любить ее. Ведь королю всегда нравилась графиня. И сейчас, хотя он и знал, что графиня предала его, воспользовавшись его чувствами к ней, вряд ли мог так быстро разлюбить ее.

Конечно, король беседовал с Анастасией о любви, но он никогда не говорил, что любит ее. Кроме того, она была уверена, что стремление завоевать ее сердце не было только политической задачей. Может быть, король просто хотел сделать все возможное, чтобы Анастасия полюбила его и у них могли бы быть дети, а среди них — сын — наследник престола.

Эти мысли расстроили Анастасию. От ее поэтического настроения, навеянного сказочной красотой дворца, не осталось и следа. Но как она ни гнала прочь неприятные мысли, они все равно подкрадывались к ней, заставляя мучиться и сомневаться. Она слишком хорошо понимала, что в ее догадках было много правды, и это медленно отравляло ее. «Я люблю его! Я люблю его!» — в отчаянии повторяла она. А сможет ли король когда-нибудь полюбить ее? Коснется ли их двоих то «пламя любви», о котором с таким пылом говорил ей не так давно король?

Перед обедом Анастасия поднялась наверх, чтобы принять ванну. В одной из комнат она искупалась в небольшом бассейне, вделанном в мраморный пол. Стенки бассейна украшали прелестные мозаики, выполненные из полудрагоценных камней, а по его углам стояли вазы из полупрозрачного алебастра,

У Анастасии не было никаких других платьев, кроме платья для верховой езды. Or этого ей было немного грустно. В каком-то смысле она даже была довольна, что с ней сейчас не было короля. Анастасия полагала, что в одном и том же платье она выглядела бы недостаточно привлекательно.

Анастасии прислуживала пожилая горничная, уже успевшая подыскать себе в помощницы молоденькую деревенскую девушку. Теперь пожилая горничная обучала ее. Девушка во все глаза смотрела на Анастасию. В них светились неподдельное восхищение и радость, которые очень ободряли Анастасию.

Анастасия завтракала в одиночестве. Сейчас она предложила капитану Азнару присоединиться к ней во время обеда.

— Следует ли мне пригласить также дежурного офицера? — поинтересовалась она у капитана.

— Полагаю, мэм, что согласно установленному порядку старший дневной офицер прибудет сюда поздно вечером с эскадроном гвардейцев-драгун из казарм в Лезиге, чтобы сменить стражу, охраняющую дворец сейчас.

Анастасия улыбнулась:

— Вы думаете, старший офицер может испытывать ревность, если я приглашу на обед только младшего по чину офицера?

— Офицеры, мэм, те же мужчины. Смею предположить, что сегодня утром вы произвели достаточно сильное впечатление на дневного старшего офицера.

Анастасия засмеялась. Потом улыбка сбежала с ее лица, и она спросила:

— Было ли сообщение из Лезиги?

— Еще не было, мэм. Но я жду его с минуты на минуту.

К обеду было подано нехитрое угощение, приготовленное исключительно из местных продуктов. Анастасии оно очень понравилось. Среди поданных блюд были голубая форель, водившаяся в горных ручьях, и дикая цесарка. Когда они с капитаном Азнаром спускались с гор, Анастасия видела этих птиц, летавших среди деревьев. Цесарки издавали высокие, пронзительные крики, распугивавшие других птиц. Поданная на десерт сладкая и сочная лесная земляника тоже попадалась Анастасии на глаза сегодня утром. Когда они ехали по лесу, маленькие красные ягодки как будто дразнили ее, выглядывая из-под симпатичных зеленых листочков.

— Шеф-повар приносит свои извинения, мэм. К сожалению, это все, что он смог приготовить сегодня, — передал Анастасии капитан Азнар.

— Прошу вас, успокойте его и скажите, что мне очень понравился обед. Это был самый лучший обед с тех пор, как я прибыла в Морону, — попросила капитана Анастасия. — Никогда не забуду, каким длительным и утомительным был свадебный банкет. Мне казалось, что он никогда не кончится.

Капитан рассмеялся:

— Большинство гостей, мэм, постились несколько дней перед тем, как отправиться на официальный банкет. Ведь в подобных случаях всегда приходится съедать слишком много!

После обеда на стол подали кофе в красивых мавританских чашечках без ручек. Каждая чашечка была вставлена в маленькую золотую подставку, инкрустированную кораллом и бирюзой.

— Как красиво! — воскликнула Анастасия.

— Отец его величества собрал во дворце много чисто мавританских и арабских сокровищ, — пояснил капитан. — Завтра, когда будут открыты все комнаты дворца, мэм, вы сможете увидеть много интересного!

— Да конечно, — кивнула она.

В комнату неожиданно вошел слуга, и Анастасия замолкла на полуслове. Слуга наклонился к капитану и что-то тихо сказал ему.

— Из Лезиги с новостями возвратился офицер, мэм. Желаете ли вы принять его?

— Разумеется, — быстро ответила она.

Пока слуга ходил за офицером, Анастасия с трудом скрывала свое нетерпение. Наконец он возвратился вместе с офицером в форме гвардейца-драгуна. Офицер отдал честь и застыл прямо у двери, ожидая, когда к нему обратятся.

— Что случилось? Жив ли его величество? — почти что крикнула Анастасия. Она была очень взволнованна и не смогла сдерживаться.

— Его величество прибыл сегодня утром, мэм, — доложил офицер. — Войска, находившиеся в Лезиге, были сразу построены для парада. Его величество изложил задачи, стоящие перед армией. После этого войска сразу выступили к Сэржу.

— Как все это происходило? — спросила она.

— Сначала выступили кавалерийские части во главе с его величеством, мэм. Затем последовали пушки и более легкие орудия, запряженные лошадьми, а также пехота.

— Знаете ли вы, что было потом? — снова задала вопрос офицеру Анастасия.

— Его величество приказал мне оставаться с ним до тех пор, пока не пошлет ответа, приятного, как он полагал, для вас, мэм.

— Что же он сообщает? Говорите! — снова заволновалась Анастасия.

Офицер извлек из кармана сложенный листок бумаги.

— Его величество послал короткое сообщение, — сказал он и прочитал вслух: «В окрестностях города войскам было оказано сопротивление. Оно было подавлено с небольшими потерями с той и с другой стороны. Сейчас завершается операция по полному окружению мятежников. В отдельных районах города имеются очаги сопротивления. На многих зданиях засели снайперы».

— И это… все? — тихо спросила Анастасия.

— Я оставался там некоторое время, мэм, ожидая, что последует второе сообщение, — ответил офицер. — Однако, решив, что ваше величество может беспокоиться, я как можно быстрее поскакал сюда.

— Благодарю вас, — кивнула Анастасия. — Вы, должно быть, голодны и хотите пить. Капитан Азнар позаботится о вас.

Офицеры покинули комнату. Анастасия поднялась и вышла во внутренний дворик. Стояла теплая ночь. Воздух был насыщен ароматами цветов. Фонтаны уже работали. Водяные струи били высоко в небо, чтобы потом, нежно журча, скатиться в мраморную резную чащу. Ничто, кроме звуков падающей воды, не нарушало тишины.

От только что услышанных известий на сердце у Анастасии стало так легко. Тем не менее она понимала, что могут быть новые выступления мятежников. Возможно, они перегруппировали свои силы или дожидались ночи, чтобы начать снова.

Было и еще одно обстоятельство, которое беспокоило Анастасию. Весь этот день она надеялась, возможно очень наивно, что король пришлет ей личное письмо или записку, в которых будет что-то, адресованное только ей. И из этого письма она узнает, вспоминает ли ее король, мечтает ли о встрече с ней. Сейчас Анастасия решила, что напрасно ждала письма короля. Ко всему прочему он мог просто не догадываться, как оно было ей необходимо. Потому что до их расставания сегодня утром она никак не дала ему понять, что любит его. Как это было жестоко с ее стороны! Правда, в тот момент она и сама ничего не подозревала о своем чувстве к королю. Наверное, король полагает, что она безразлична к нему, либо она — просто холодная женщина. Ведь он считал таковыми всех англичанок.

Хотел ли король и в самом деле выиграть битву за ее сердце, о которой он говорил ей? Желал ли он ее с такой же страстной, необъяснимой болью в сердце, какую испытывала Анастасия, думая о нем сейчас?

— Я хочу быть с ним! Я хочу быть с ним! — шептала она среди шума фонтанов.

И ей вдруг стало страшно: не взлетела ли она в своих мечтах слишком высоко в небо, и не ждет ли ее потом падение вниз, подобно струям воды, летевшим вверх лишь затем, чтобы спустя минуту разбиться о чашу фонтана.

Анастасия не заметила, сколь долго пробыла она во внутреннем дворике. Преодолевая пространства, разделявшие их, ее душа обращалась прямо к королю, где бы он ни был в эти минуты. И теперь силы ее иссякли. Ей казалось, что она отдала всю себя любимому человеку.

Однажды, когда они были вместе, Анастасия почувствовала, будто он, не двигаясь с места и не прикасаясь к ней, притягивает ее к себе. Теперь она сама притягивала короля. Она так молилась за него, так стремилась к нему, так желала его всем своим существом, что он просто не мог не услышать ее.

Но вот опять, подобно скользнувшей откуда-то ядовитой змее, перед ней появился образ графини. Ее вызывающе красивое лицо, ее пленительные глаза и чувственные губы! Отчаянная мысль мелькнула в голове Анастасии. Вдруг король никогда не сможет полюбить ее так, как он любил эту соблазнительную женщину?

Да, Анастасия сама убедила короля, что ему сначала надо завоевать ее душу, а не тело. Но сейчас она жаждала своего возлюбленного и душой и телом. Да, именно ее тело охватило то сладостное ощущение, когда король поцеловал на прощание ее ладони. Да, именно порыву своего тела подчинилась она этой ночью, когда, лежа рядом с королем в холодной пещере, она пододвинулась и вся прильнула к нему. «О, Боже! Я хочу его любви! Я хочу, чтобы он любил меня! — принялась горячо молиться Анастасия. — Даже если это не тот чудесный, всепоглощающий огонь, о котором говорил король, я… все равно… буду благодарна ему… Благодарна за все… что бы он ни дал мне». И ее мольба возносилась все выше и выше к небу.

Анастасия медленно прошла обратно по лабиринту мраморных галерей и поднялась по лестнице в свою пустую спальню.