Поцелуй горца

Глава 27

Неделю спустя, Гвен возвратилась в Шотландию.

Она сидела у основания горы МакКельтаров, усевшись на капот арендованной машины, вся дрожа и уставилась в пустое пространство.

Когда Кэролин подтвердила, что она носила близнецов, волна энергии затопила ее. Она отмыла квартиру, положила телефон обратно на базу, привела в порядок волосы, выщипала брови, и сходила за покупками в бакалею. Потом она позвонила в Олстейт подать заявку об увольнении, но только, что бы обнаружить, что они и так ее уже уволили, после стольких недель отсутствия. Невелика и потеря, философски подумала она.

Она позвонила риэлтору и выставила на продажу дом родителей. Нарочитое диво было оплачено несколько лет назад, и его продажа принесет ей достаточно денег, что бы начать все заново. Она порвала с Санта Фе. Порвала со страховыми исками, порвала со всем этим. Она подумывала переехать на Восточное побережье, может в Мэн, поближе к Берту и Беатрис. Она бы купила уютный домик с прелестной детской. Может, нашла бы работу в местном университете, учила бы математике и делала бы занятия веселыми и интересными.

Но прежде чем сможет сделать, хоть что-нибудь из этого, прежде чем сможет уехать, она должна была, так или иначе, придти к согласию со своим прошлым.

И был только один способ сделать то, что было под вопросами, которые свели ее сума в три часа ночи, когда на сердце было тяжело, а душа хотела семьи.

Вопрос первый: Убила ли Драстена стрела, или он выжил? И если она выжил, женился ли он еще когда-нибудь? Она очень не хотела думать об этом, потому что это так ранило ее чувства. Ее бы убило, если бы он снова женился, и в то же самое время, ее бы убило, если бы он провел остаток своей жизни, горюя о ней. Она любила его так сильно, что если он и выжил, она хотела, что бы он был счастлив. Ей причиняла боль мысль, что он мог горевать о ней тридцать или сорок, или пятьдесят лет. Она поняла, что она была счастливицей: И он, и она потеряли друг друга, но у нее был драгоценный дар – их дети.

Дальше было больше вопросов: У Дэйгис а появились дети? Кто-нибудь из потомков был жив в двадцать первом веке? Ответ на этот вопрос мог быть благословенным, если МакКельтары все еще живут у Алборат, она могла бы почувствовать, словно они не все проиграли. Одна из вещей, которых хотел Драстен, была обеспечить непрерывность его клана. А если спасая Дэйгис а, они гарантировали преемственность клана, она нашла немного удовлетворения в этой мысли.

Даже больше чем находя ответы, так или иначе, ей надо посетить его могилу, положить побеги вереска на нее, сказать ему о их детях, посмеяться, предаться воспоминаниям, поплакать.

Потом она сможет ехать домой, и быть сильной ради своих детей. Это то, чего бы хотел Драстен.

Закутывая себя в невидимой броню, она села в арендованную машину.

Она не вводила себя в заблуждение, она знала, что в не зависимости от того, что она обнаружит на вершине горы, это будет мучением для нее. Потому, что это должно было стать последним прощай…

Когда Гвен въехала на гребень горы, ее взгляд затуманился.

Внешние стены бросались в глаза, а величественные камни Бан Дрохан возвышались на фоне яркого, безоблачного голубого неба.

В них она занималась любовью со своим высокогорным любовником. В них она перенеслась в прошлое. В них она забеременела, если верить ее вычислениям.

Она знала, что будет больно снова видеть камни, потому что часть ее искушало желание снова скрыться в лаборатории и попытаться вычислить формулы, которые имели власть за пределами ее понимания. Только одна вещь удерживала ее от этого, Гвен знала (даже такому блестящему ученому, как она) что ей придется посвятить этому всю оставшуюся жизнь. Только что бы умереть едкой старухой, которая никогда не получит знания. Она не так проживет свою жизнь, и своим детям не позволит сделать такое. Несколько раз она ломала голову над символами. Она поняла, как далеко за границами ее понимания они лежали. Может она и гений, но просто не достаточно умна.

И при этом она не станет обращаться в суд, если современные МакКельтары были все еще живы, на них. С требованием, что бы они нарушили свои клятвы и отослали ее назад, и выпустить темного Друида на волю. Нет, она останется женщиной, которую полюбил Драстен – благородной, с моральными принципами, преданной и любящей.

Решив так, она нажала на газ проезжая мимо камней и перевела взгляд на замок. Она втянула воздух. Замок Кельтар был даже еще красивее, чем был в шестнадцатом веке. На передней лужайке был искусственно созданный искрящийся, многоярусный фонтан. Его окружали кустарник, цветы и вымощенные камнем дорожки. Фасад замка отремонтировали, возможно много раз за прошедшие столетия, и передние степени больше не были каменными, их заменили на розовый мрамор. Элегантно сочетающиеся мраморные перила протянулись с двух сторон. То, что когда-то было огромной деревянной дверью, теперь стало двойной дверью сделанной из отполированного дерева цвета вишни с золотым узором. Над дверью, витражное стекло подробно описывало – ее сердце подпрыгнуло – плед МакКельтара, мерцающий в свете солнца ярко красным.

Она припарковалась, и прежде чем выйти из машины пристально посмотрела на дверь, думая, означал ли этот маленький кусочек наследства МакКельтаров, что замок до сих пор передавался их потомкам. Неожиданно дверь открылась и маленький ребенок, со светлыми локонами, подпрыгивающими вокруг нежного личика, вышел, любопытно уставившись на нее. Сидя в Вольво, Гвен жмурясь от яркого солнечного света, рассматривала маленькую девочку, которая появилась следом за братом, одного с ним возраста. И пара близнецов постарше.

Самый старший мальчик и девочка одновременно выдохнули и вырвали с корнем все вопросы, о том, сохранились ли потомки.

Они определенно сохранились.

Чистая кровь МакКельтаров была очевидна во старших детях – в густых темных волосах, необыкновенных глазах и смуглой коже. Мальчик с золотистыми глазами, мог быть его собственным сыном. Она на краткий миг зажмурила глаза, борясь со слезами, чувствуя одновременно и радость, и тоску. Они не потерпели неудачу, но встреча будет мучительной для нее, поняла она, массажируя свои виски.

-Привет, – позвала маленькая девочка, стуча в окно машины. – А разве вы не выдите, или будете сидеть тут весь день?

Гвен едва фыркнула, боль немного ослабла. Она открыла глаза и улыбнулась. Маленькая девочка была совершенно очаровательной, всматриваясь в нее с надеждой. У тебя скоро будут скоро тоже двое, утешил ее внутренний голос.

-Сара отойди от машины! – с парадных ступеней быстро спускалась белокурая женщина около тридцати.

Сразу было видно, что ей скоро рожать, и Гвен инстинктивно коснулась собственного живота. Выключая зажигание, она заложила за ухо челку и открыла дверь машины. Она понимала, что когда вышла из машины, что не продумала, что будет делать дальше. У нее не было понятия, какое извинение преподнести, что бы заглянуть в дом совершенно незнакомых людей. Ей придется импровизировать, скажет, что была очарована замком, а потом попросит провести ей по нему экскурсию. Она была рада, что женщина была беременна, потому что можно было заключить пари, что она пригласит ее войти не задавая слишком много вопросов. Гвен за последнее время обнаружила, что беременные женщины составляли свою маленькую группку, со своей склонностью привязываться глубокой, прочной связью. Несколько дней назад, она болтала больше часа с беременной незнакомкой в отделе мороженного в магазине, обсуждая детскую одежду, тесты, способы рождения и все другие штучки, что показались бы скучными не беременному человеку.

-Я очарована, эти милые дети ваши? – сказала Гвен, предлагая ей самую дружелюбнейшую улыбку.

-Да, младшие Кори и Сара мои, – сказала она, показывая на детей. Сара снова сказала привет, а Кори робко улыбнулась. – А эти, – она махнула рукой на темноволосых подростков-близнецов – Кристины и Колина, – Они вместе звонко поприветствовали ее.

-Плис двое в пути, – добавила Маги, – Словно это не очевидно, – сухо сказала она.

-Я сама беременна близнецами. – призналась Гвен.

Глаза Мегги странно заблестели. – Это легче, – сказала она, – Вы рожаете двоих за один раз, мне всегда хотелось дюжину детей или что-то вроде того. Я Мегги МакКельтар, мой муж сейчас должен выйти. – Она повернулась к ступеням и закричала, – Кристофер, быстрее, она здесь!

-Иду, дорогая, – ответил густой баритон.

Гвен нахмурила брови, озадаченная, ломая голову над тем, что Мегги имела в виду под - Она здесь . Может они перепутали ее с кем-то еще? Скорее всего они ждали кого-то, решила она, может они нанимали няню или служанку и подумали, что это была Гвен.

Сара нетерпеливо потянула Мегги за руку. – Мама, когда мы покажем ей… – начала Сара.

-Тихо, – быстро сказала Мегги. – Беги с Кори. Мы скоро придем. Кристиан, ты и Колин идите, помогите мисс Мелбоурн накрыть чай в цветочной.

-Но, мам…

-Я должна повторять?

Я должна лично разъяснить возникшее недоразумение, подумала Гвен, наблюдая как дети входили в замок. Ее не интересовали соображение, вводившие Мегги МакКельтар в заблуждения. Потом все мысли сбежали из головы Гвен, когда муж Мегги, Кристофер, вышел из камка. Гвен втянула вздох, чувствуя внезапную слабость.

-Да, сходство поразительное, не правда ли? – мягко сказала Мегги, следя за выражением лица Гвен.

Темная прядь волос лежала на лбу Кристофера, и у него было такое же экстраординарно высокое и мускулистое тело. Его глаза были не серебряные, но глубокого, спокойного серого цвета. Он был так похож на Драстена, что ей было больно смотреть на него.

-Ч-что ты имела в виду? – заикалась Гвен, пытаясь успокоиться.

-Я хотела сказать, что он выглядит как Драстен, – ответила Мегги.

Гвен открыла рот, но ничего не смогла сказать. Как Драстен? Что они знали о Драстене и не?

-Гвен Кейсиди, – сказал Кристофер с легким Шотландским акцентом, – Мы давно ждали тебя. – Улыбаясь он положил руку на талию Мегги. Они оба стояли улыбаясь ей.

Гвен моргнула. – От куда вы узнали мое имя? – слабым голосом спросила она. – Что вы знаете о Драстене? Что здесь вообще происходит? – спросила она, повышая голос.

Мегги поцеловала щеку мужа, высвободилась из его объятий, и взяла под руку Гвен. – Заходи, Гвен. У нас есть много чего рассказать тебе, но думая, тебе надо будет сидеть, пока будешь слушать.

-Сидеть, – тихо повторила Гвен, ее колени ослабли. – Хорошо. Посидеть – это хорошо.

*****

Но посидеть так и не получилось, потому что в тот момент когда Гвен вошла в Грейтхолл, она замерла, глазея на портрет, который висел над двойной лестницей, лицом к входу.

Ее портрет.

Шесть футов Гвен Кейсиди, облаченной в светло-лиловое платье, светлые волосы, которой падали вокруг лица, украшали стену замка между двумя рукавами лестницы, расходящейся в разные стороны.

-Я, – ей только и удалось сказать, – Это я.

Мегги улыбнулась. – Да. Портрет нарисован в шестнадцатом веке…

Но Гвен не слушала остальное. Ее внимание привлекли и удерживали фамильные портреты, покрывающие практически каждый дюйм стан Грейтхолла.

С древних времен до наших дней, они протянулись от середины стены до потолка.

Стремясь увидеть, на ком женился Дэйгис , и каких детей он породил, она прошла мимо современных картин. Смутно, ее мозг отметил, что Мегги и Кристофер шли позади нее, теперь просто наблюдая в тишине за ее действиями.

В том месте, где висели портреты шестнадцатого столетия, Гвен ошеломленная запнулась. Она смотрела мгновение, когда слезы заволокли ее глаза. Она представила, что слышит в воздухе слабый смех Сильвана. А Нелл, дает какой-нибудь дерзкий ответ. Топот детских ножек по каменному полу.

Картина которая пленила ее была в восемь футов высотой. Портрет в полный рост, Нелл посадили на терассе, Сильван стоял позади нее, его рука лежала на ее плече. Нелл держала близнецов на руках.

-Нелл? – наконец, сказала она. Поворачиваясь, что бы посмотреть на Мегги.

-Да. Мы происходим прямо от Сильвана и Нелл МакКельтар. Она женился на домоправительнице, так гласят записи. У них было четверо детей. В нашей семье необыкновенно часто рождаются близнецы.

-Как по мне, он выглядит довольно старым, что бы иметь детей. – сказал Колин, морща нос, когда она вошла в Грейтхолл, сопровождаемая родным братом. – Чай готов, – объявила она.

Сердце Гвен расширилось. – Ему было шестьдесят два, – мягко сказала она. А Нелл все еще была молода. Дорогая Нелл получила в конце концов своих детей назад, и это Сильван был тем, кто дал их ей.

Она повернулась к другому портрету, но там было два пустых места. Стена была темной, где когда-то висели портреты. – Что здесь было? – любопытно спросила она. Они сняли портрет Драстена, что бы отдать ей?

Кристофер и Мегги обменялись случайным взглядом. – Просто два портрета реставрируют, – сказал Кристофер. – На них снова Сильван и Нелл, – сказал он, показывая дальше на стену.

Гвен следила за ним. – А, Дэйгис ? Где Дэйгис ? – спросила она.

Снова, пара обменялась взглядами. – Он – тайна, – наконец сказала Мегги. – Он пропал где-то в 1521 году.

-И никакой записи о его смерти?

-Нет, – кратко ответила Мегги.

Как странно, размышляла Гвен. Но она вернется к этому позже, сейчас ее поглощали мысли о Драстене. – А у вас есть какие-нибудь портреты Драстена?

-Мам! – закричал Колин. – Чай, вы меня убиваете! Бросьте эти портреты.

Кристофер и Мегги усмехнулись. – Пойдем, у нас есть для тебя кое-что поинтереснее.

-Но у меня столько вопросов, – запротестовала Гвен. – Как вы…

-Позже, – мягко сказала Мегги. – Мне кажется, нам надо показать тебе вначале это, потом ты можешь спрашивать все что захочешь.

Гвен открыла рот, потом закрыла, и пошла за ними.

*****

Когда Мегги остановилась у двери в башню, Гвен медленно, глубоко вздохнула, что бы успокоить бешеный ритм своего сердца. Может Драстен оставил что-нибудь для нее? Что-то, что она могла передать своим детям, от отца, которого они никогда не узнают? Когда Мегги и Кристофер обменялись любящими взглядами, она чуть горько не заплакала.

У Мегги был ее МакКельтар. И Гвен хотелось, что бы какой-нибудь маленький символ напоминал о ее МакКельтаре. Плед с его ароматом, портрет, что бы показывать ее детям, хоть что-нибудь.

Она дрожала, ожидая.

Мегги вытащила из кармана ключ, висящий на обтрепанной, потертой ленте.

-Тут… наследство Замка Кельтар передаваемое из поколения в поколение сквозь века. Оно служило источником романтических груз многих девушке, – она выгнула бровь, посмотрев на свою старшею дочь, – и Колин в этом плане оставила многих позади…

-Не правда. Я слышала, как ты и папа мечтали об этом тучу раз, а потом и у папы и у тебя появлялось такое отвратительное выражение в глазах…

-Могу я тебе напомнить, что отвратительный взгляд предвестил приход твоей крошечной жизни, – сухо сказал Кристофер.

-Ээууу, – снова наморщила носик Колин.

Маги рассмеялась и продолжила. – Иногда я думала, что абсолютная любовь на это благословила всех кто когда-либо жил в этих стенах. Рассказ с большой осторожностью передавался из поколения в поколение, пока они ждали когда наступит этот день. Ну, вот этот день и наступил, и теперь остальное твое.

Улыбаясь, она передала Гвен ключ, – Рассказ утверждает, что ты будешь знать, что делать.

-В нем говорится, что ты делала это раньше, – затаив дыхание сказала Колин.

Озадаченная, Гвен дрожащими руками вставила ключ. Замок был старый и запылившийся от времени. Ей потребовались несколько минут, что бы открыть его.

Когда она открыла дверь, Кристофер передал ей свечу. – Здесь нет электричества. Башню не открывали пять веков. Тревожное ожидание росло, Гвен приняла свечу и осторожно вошла в комнату, смутно сознавая, что весь слан МакКельтаров дышит ей в затылок.

Бы слишком темно, что бы хоть что-нибудь увидеть, но отблеск свечи упал на сложенную в кучу старую ткань и серебряную вспышку оружия.

Кинжал Драстена!

Ее сердце болезненно сжалось.

Она наклонилась и потрогала ткань на которой он лежал. Слезы жгли ее глаза, когда она поняла, что это был его плед, а на нем лежала маленькая пара кожаных штанов, которая надо полагать сидела бы идеально.

Они никогда не забывал, что она хотела такие штаны.

-Это не все, – нетерпеливо сказала Колин, – Посмотрите вверх!

-Колин, – твердо сказал Кристофер. – Когда она сама решит, девочка.

Стараясь сдержать слезы, Гвен посмотрела вверх, и кок только ее глаза приспособились, она заметила плиту в центре круглой комнаты. Ее сердце забилось о ребра, и она встала на ноги.

-О, Боже, – задыхалась она, спотыкаясь направляясь к плие. Не может быть. Как такое может быть? Она безумно посмотрела на Мегги, которая улыбнулась и ободряюще кивнула.

-Он ждет тебя. Он ждал пятьсот лет. Утверждается, что ты знаешь как пробудить его.

Гвен начала учащенно дышать. Пятна зароились перед ее глазами и она чуть не упала, где стояла. В течении нескольких минут она не могла ничего сделать, и просто стояла там и пристально смотрела на камень. Потом она отбросила черные штаны, она не поняла, что ухватилась за Мегги и залезла на плиту.

-Драстен, – плакала она, принимаясь целовать его дремлющее лицо.– Ох, Драстен! Любимый… – слезы катились по ее щекам.

Как она пробудила его? Отчаянно задумалась она, не в состоянии поверить, что он был действительно здесь. Она прикасалась к нему трясущимися руками, боясь, что он мог просто растаять, боясь, что она просто спит.

-Я не сплю, не сплю? – слабо прошептала она.

-Нет, не спишь, – улыбаясь сказал Кристофер.

Гвен уставилась на Драстена, пытаясь в точности вспомнить, что происходило в пещере. Она провалилась в ущелье и приземлилась прямо на него. Она была очарована им, она прикасалась к нему, бесстыдно пробегала руками по его груди. Потом она откинулась назад, так что бы на него могло упасть солнце, так что бы лучше рассмотреть огромного мужчину.

-Солнце! Вы должны помочь мне вытащить его отсюда, – резко сказала она, – Солнечный свет имеет какое-то отношение к заклятию!

Им пришлось объединить силы, что бы пронести зачарованного горца вниз по поворотам лестницы через библиотеку, и положить его на булыжную террасу. Они вышли из себя пока перенесли ее могучего воина на камни.

Гвен на мгновение застыла, просто глазея на него сверху в низ. Драстен здесь! Все что она должна была сделать, это сообразить, как пробудит его! Ошеломленная, она села верхом на него и положила ладони на его грудь, точно так же, как она сделала это с пещере. Солнечный свет лился прямо на его лицо и грудь.

Но ничего не произошло.

Символы остались, вытравленные на его груди. Назад в пещеру. Там они начали исчезать. Но почему?

Она прищурила глаза и всмотрелась в солнце. Был великолепный, чистый, безоблачный день. Она пристально посмотрела на Мегги. – Он не оставил мне указаний? Ей надо пробудить его.

МакКельтары покачали головами.

-Считалось, что он боялся, что кто-нибудь мог пробудить его раньше времени,– сказала Мегги. Она поймала косой взгляд Колин. – Как моя дочь, к примеру, которая поглупела от любви к нему с первого раза, когда она бросила взгляд украдкой сквозь щель и башне и увидела дремлющего его.

Закрывая глаза, Гвен думала сильнее. Что было не так? Она снова медленно открыла глаза и посмотрела на его грудь. Все то же самое: солнце, символы, ее руки…

Кровь. На символах была кровь с ее рук, которые она расцарапала, падая через камни. Могло ли это быть так просто? Человеческая кровь и солнце? Она ничего не знала о заклинаниях, но кровь заметно превозносилась в мифах и легендах.

-Мне нужен нож, – закричала она.

Колин помчалась в замок и быстро вернулась, сжимая маленький нож.

С выдохом бормоча молитву, Гвен слегка провела лезвием по ладони так что бы выступили капли крови. Трясущимися руками она размазала ее по символам на его груди, потом с тревогой отстранилась и стала ждать.

Несколько долгих секунд ничего не происходило.

Потом один за одним символы начали блекнуть …

Она втянула в грудь воздуха и посмотрела на его лицо.

-С добрым утром, Англичанка, – лениво сказал Драстен, открывая глаза, его серебряный взгляд смотрел на нее. – Я знал, что ты сможешь сделать это, любимая.

Веки Гвен затрепетали, и она упала в обморок.