Поцелуй меня, Катриона

ГЛАВА 12

Когда Анна и Санти стали на колени перед алтарем, чтобы произнести клятву супружеской верности, Катриона еще раз украдкой осмотрелась вокруг в поисках Питера.

Последний из ее четырех братьев покидал родительский дом. Теперь оставалось выдать Бьянку замуж за Энрико, и ее долг перед семьей будет выполнен.

Этого часа Катриона ждала целых десять лет и, казалось, сейчас должна была бы чувствовать огромное облегчение. Вместо этого всю неделю перед свадьбой ее не покидала злость, разгоравшаяся с каждым днем все сильнее и сильнее.

Питер сделал ей предложение и исчез, словно в воду канул. Их «уроки» прекратились, обещанная беседа с отцом не состоялась. Не то, чтобы ей этого очень хотелось. Упаси Бог, нет! Просто после того, что между ними произошло, она расценивала этот поступок как пренебрежительный по отношению к ней.

Когда венчание закончилось, Катриона вручила Анне букет и, натянуто улыбаясь, так как внутри у нее все кипело от возмущения, пошла к выходу вслед за счастливой парой.

Вдруг она увидела Питера, сидящего в последнем ряду. Он был великолепно одет и выглядел удивительно по-английски: под элегантным темным сюртуком виднелся вышитый жилет, а на коленях лежал нелепый цилиндр. Костюмом и манерами он ничем не напоминал того Питера, с которым девушка виделась неделю назад. Когда она проходила мимо него, он отвесил ей официальный поклон и вежливо улыбнулся.

Свадьбу решено было отпраздновать в большом пустом амбаре синьора Креспи, так как дом отца Анны был слишком мал для такого торжества.

За несколько дней до венчания, пока Катриона пекла свои знаменитые на весь Фридженти пирожки и печенье, Бьянка, Анна, ее сестра София и многочисленные кузины переделывали амбар в лесную поляну. Девушки украшали стены ветками, перевязанными цветными ленточками. В каждом углу ветки были сложены грудой, а на них стояли корзины с цветами.

К одной из стен прибили деревянные скобы, на которых был закреплен балдахин, усыпанный цветами. Под балдахином три музыканта-любителя настраивали свои инструменты: Энрико Фонтана сидел за небольшим фортепьяно, взятым у синьора Креспи, Тонио Эскуччи держал в руках аккордеон, а Тито Гуччи натягивал струны на старенькой скрипке своего дедушки, которая, как говорили, представляла большую ценность.

Для танцев была подготовлена деревянная площадка. В центре амбара стояло множество маленьких круглых столиков и стульев, предназначенных для тех, кому захочется присесть и перекусить или просто поболтать и полюбоваться на танцующих.

В дальнем конце амбара расставили длинные деревянные столы, накрытые цветными скатертями с бахромой. Столы были завалены выпечкой, рыбой, блюдами из дичи и мяса и прочей снедью.

На двух столах поменьше расставили всевозможные вина и другие напитки, а на высоком круглом столике красовался огромный свадебный торт.

Когда довольная Катриона гордо рассматривала праздничное убранство, кто-то сказал ей на ухо:

– Позвольте наполнить вашу тарелку, миледи.

Девушке не нужно было оглядываться. Голос Питера она могла бы узнать из тысячи голосов.

– По нашему обычаю, на подобных торжествах гости обслуживают себя сами. Тарелки стоят в конце стола, – стараясь не выдавать охватившего ее волнения, ответила Катриона.

– Я просто пытаюсь вести себя, как подобает джентльмену.

Девушка бросила на Питера быстрый взгляд.

– Мне бы не хотелось вас затруднять, – ответила она ледяным тоном.

– Я слышу нотки язвительности в вашем голосе. Или мне это показалось?

– Черт бы тебя побрал, – тихо пробормотала про себя Катриона, не отвечая на его вопрос. Однако когда она хотела отойти в сторону, то почувствовала, что Питер крепко держит ее за локоть.

– Но я вас не отпускал. Мне хотелось бы с вами побеседовать, а может быть, и пригласить на танец. Разумеется, я предпочел бы, чтобы наши тарелки стояли рядом и мы могли мило поболтать во время трапезы, а потом, когда несколько стаканов вина, возможно, поднимут ваше настроение, я хочу выйти с вами на улицу и найти укромное местечко, Где мы могли бы побыть одни.

– Одни, зачем?

– Ну, мне кажется, мы что-нибудь придумали бы, чтобы не скучать вместе, – ответил Питер серьезно.

– Ах, да! Я вижу, что вам приспичило заняться любовью, синьор! Но вы кое-что упустили из вида: в этой комнате полно мужчин, – девушка сделала пренебрежительный жест рукой, – которые с радостью займутся со мной этим, но только тогда, когда я сама этого захочу!

– Не сомневаюсь, – сказал «синьор» с бесстрастным выражением лица, хотя в его голосе проскользнули гневные нотки. Сердце девушки радостно забилось, и она метнула на Питера победоносный и ликующий взгляд. – Но у них ничего не выйдет, потому что вы им не принадлежите, синьорина Сильвано! – сообщил Катрионе Питер.

Вдруг его лицо приняло веселое выражение, а голос стал нежным, что никак не вязалось с тем, как он схватил Катриону за руку и как резко повернул к себе.

– Ты моя! Запомни это хорошенько!

– Твоя? Да как ты смеешь?! Кто дал тебе право?! Да я, я!

– Выпей немного вина, – предложил Питер, взяв один из бокалов с подноса, который несла розовощекая горничная синьора Креспи. – Оно поможет тебе справиться с дурным настроением.

– Сам и пей! – девушка резко оттолкнула предложенный ей бокал и отскочила в сторону, чтобы не забрызгать платье его содержимым. Питер по той же причине отпрыгнул назад, не выпуская из рук тонкую ножку бокала.

Воспользовавшись его замешательством, Катриона молнией пронеслась мимо и бросилась в объятия первого попавшегося ей на пути мужчины, которым оказался Марко Манфреди – старинный приятель Скотти и заклятый враг самой Катрионы.

– Марко! – радостно поприветствовала она его и схватила под руку. – Видишь, во что нам удалось превратить старый амбар Креспи! Правда, красиво? Ох, – девушка посмотрела на Марко с явным восхищением. – Да ты и сам сегодня очень красив. Никак у тебя новый костюм?

От неожиданности Марко вытаращил глаза и судорожно сглотнул слюну, так, что это не ускользнуло от внимания окружающих.

– Спасибо, Катриона. Ты тоже сегодня чертовски хорошо выглядишь! – ответил он и недоверчиво посмотрел на девушку.

«Наверное, она решила надо мной подшутить. Непохоже, чтобы Катриона Сильвано раздавала комплименты кому-либо из представителей сильного пола Фридженти. И с чего бы ей улыбаться мне и рассыпаться передо мной в любезностях? Нет, что-то здесь не то!»

Однако не успел Марко откашляться и спросить ее, почему она выбрала именно его объектом для своих шуточек, как девушка прижалась к нему так, как только позволяли нормы приличия.

– Ох, Марко, уже заиграла музыка. Потанцуем?

Близость Катрионы взволновала молодого человека. Он с вожделением уставился на плавный изгиб ее бедер, а когда она слегка коснулась его грудью, его бросило в пот.

– Ну конечно, – ответил он хрипло, – давай потанцуем, Катриона.

На пути к танцевальной площадке дорогу им внезапно преградил Питер. Он дружески поприветствовал Марко, а к Катрионе обратился официальным тоном:

– Синьорина Сильвано, позвольте пригласить вас на танец, хотя на сей раз в роли учителя придется выступать вам.

– Ах, извините, – девушка издевательски-сладко улыбнулась. – Меня только что пригласил синьор Манфреди.

– Тогда позвольте пригласить вас на следующий танец.

– Ах, какая жалость. Марко пригласил меня и на следующий танец тоже.

Катриона ущипнула Марко за руку, но при этом немного переборщила, тот вскрикнул от боли. Затем он сообразил, что от него требуют.

– Да, милорд. Я пригласил Катриону и на второй танец.

Питер заметил маневры Катрионы и запоздалую реакцию Марко.

– Тогда третий танец мой? – спросил он серьезно, хотя по искоркам в его глазах девушка поняла, что от Питера ничего не ускользнуло.

– Ну, так и быть. Третий танец ваш, – милостиво согласилась она и, тряхнув головой, удалилась вместе с Марко.

Все присутствующие открыли от удивления рты, когда увидели, как Катриона Сильвано лихо отплясывает с Марко Манфреди. Они не могли поверить своим глазам. Конечно, все знали, что Катриона всегда с большим удовольствием танцевала на всех деревенских праздниках. Ее партнерами были братья, кузены, женатые или помолвленные мужчины. Они полностью отдавались во власть музыки и танца и не делали из себя дураков, пытаясь казаться галантными кавалерами.

И вдруг – такой сюрприз! Каблучки Катрионы весело отстукивали ритм, а широкие юбки развевались в вихре быстрого танца. Марко что-то нежно ей нашептывал на ухо, а она время от времени легкими движениями прикасалась к его плечу или щеке и ослепительно улыбалась. Про любую другую девушку в такой ситуации сказали бы, что она отчаянно флиртует, в конце концов – все возможно!

Все братья Катрионы были уже пристроены и шли разговоры о помолвке Бьянки. Может быть, старшая сестра наконец поумнела и решила подыскать себе мужа? По рядам зрителей пополз слушок.

После двух танцев наконец настала очередь Питера Карлэйла. Катриона с упоением обучала его танцевальному шагу, и ни у кого эта пара не вызывала никаких подозрений. Со стороны английского лорда было в высшей степени любезно присутствовать на сельской свадьбе и оказывать знаки внимания сестре жениха. К счастью, Катриона не та девушка, которой это вскружит голову! Сегодня она была просто великолепна. Именно так и следовало себя вести незамужней барышне.

Разгоряченные вином приятели Марко стали весело над ним подшучивать.

– Эй, Марко! Даты никак метишь заполучить саму Катриону Сильвано! Смотри, дружище, не зарывайся!

Марко осушил свой бокал и важно выпятил грудь.

– И чем это ты приглянулся нашей Ледяной Принцессе?

Марко снова наполнил бокал и еще больше напыжился.

– Ну, для танцев она, конечно, хороша, – скептически заметил один из них. – Но кто выдержит такую язву дома? Ей ведь невозможно закрыть рот!

– Ей нужен муж, который сможет закрыть ей рот поцелуем, – предположил другой.

Бедный Марко, опьяненный своей популярностью и войдя в раж, предложил еще более действенное средство, которое заставило бы Катриону замолчать. В считанные минуты непристойная шутка разнеслась по всему амбару. Ее передавали из уст в уста и тихонько смеялись.

Закончив танец, Катриона и Питер подошли к большому столу, чтобы немного перекусить. Сестра невесты, София, сделав неуклюжий реверанс и старательно выговаривая слова, поздоровалась с англичанином на его родном языке. Приветствие это она заучила специально для такого случая. Затем, перейдя на итальянский, она стала быстро рассказывать Катрионе о скабрезной шутке Марко. Бедняге и в голову не приходило, что Питер понимает каждое ее слово.

– Эта скотина, Марко, хвастал, что может укротить тебя за одну ночь. Он сказал, что тебе нужен хороший мужик, и тогда ты станешь такой же овечкой, как и все остальные бабы во Фридженти.

На лице Катрионы появилось кровожадное выражение. Она закусила губу и поставила тарелку на стол.

– А, так он собирается меня укротить?!

Карлэйл схватил ее за руку.

– Что ты собираешься делать? – резко спросил он по-английски.

– А ты как думаешь?

– Не сомневаюсь, что ты собираешься выставить себя круглой идиоткой, но я этого не допущу!

– Ах, не допустишь?! Ты…

– Катриона, нельзя давать волю чувствам! Попробуй рассудить здраво. Ты не можешь закатить сцену на свадьбе брата и тем самым поставить в неловкое положение обе семьи – свою и Фурилло. Этим ты дашь только дополнительный повод для сплетен. Не лучше ли просто сделать вид, что ты не слышала пьяной болтовни Марко? Потанцуй снова со мной, посиди рядом. Если надумаешь что-нибудь спеть, то пой для меня. Кокетничай со мной, а не назло мне. То, что сказал Марко Манфреди, померкнет, сотрется в памяти и не будет представлять никакого интереса. Все будут говорить о нас с тобой и забудут его пьяную болтовню.

София, наблюдая за ними широко раскрытыми от изумления глазами, не понимала ни единого слова, но ясно было одно: англичанину удалось отговорить Катриону от опрометчивого поступка. Когда девушка пришла в ярость, София пожалела, что передала ей пьяную болтовню Марко – не хватало только скандала на свадьбе Анны!

Но внезапно угрожающая усмешка исчезла с лица Катрионы и сменилась томным задумчивым выражением. София облегченно вздохнула, когда услышала, как она вполголоса, спокойно сказала англичанину по-итальянски:

– Ты прав. Я так и сделаю.

Катриона снова взяла тарелку, серебряный нож, вилку, а также льняную салфетку с вышитым гербом Креспи, и снова что-то тихо сказала англичанину. София была потрясена до глубины души, когда услышала, что Катриона Сильвано, эта неприступная принцесса из Фридженти, ее новая родственница, прошептала лорду Карлэйлу. А может быть, ей это показалось?

– Можешь поцеловать меня за ухом, чуть небрежно, но так, чтобы все решили, что ты не можешь передо мной устоять.

У Софии открылся рот, когда она услышала ответ лорда:

– Я на самом деле не могу перед тобой устоять.

Он подошел к Катрионе и, пока та поливала сырным соусом брокколи у себя на тарелке, не только поцеловал у нее за ухом, но и стал ласкать губами его мочку. Значит, София не ослышалась. Все так оно и есть!

От смущения девушка покраснела до корней волос. Те, кто был рядом, стали быстро распространять новую сплетню, которая вскоре облетела всех. Катриона звонко рассмеялась, встряхнула копной черных волос и кокетливо посмотрела на англичанина. Ее взгляд был таким красноречивым и манящим, что наблюдавшим эту сцену мужчинам стало как-то не по себе.

Парочка, затмившая жениха и невесту, наполнив свои тарелки, спокойно уселась за маленький круглый столик и приступила к трапезе. Казалось, они не замечали десятков уставившихся на них глаз. Катриона стала кормить Питера из своей тарелки, а он, взяв в свои руки перепачканные соусом пальцы Катрионы, поднес их к своим губам.

– Улыбнись, – шепнул он девушке. Ее губы тут же послушно расплылись в счастливой улыбке. – А теперь смейся громче и весело болтай.

Она безропотно выполнила и это указание.

Когда Катрионе стало нечего говорить, она начала читать по-английски стихи и старинные баллады, которые знала наизусть с самого детства. Питер тоже отвечал ей строками из великих английских поэтов. Он читал ей Байрона, Шелли, Вордсворта, а когда и его запас иссяк, он вспомнил школьную программу по латыни.

Прервать эту милую беседу осмелилась только Бьянка. Пробежав через весь зал, она шлепнулась на стул рядом с Катрионой и Питером.

– Добрый день, лорд Питер! Замечательная свадьба, не правда ли? – сказала она задыхаясь. – Катриона, Санти говорит, что после того, как синьор Фурилло произнесет тост в честь новобрачных, папа собирается сделать присутствующим какое-то сообщение.

– Ты хочешь сказать, что он тоже произнесет тост, как это было на свадьбе Эдуардо?

– Нет-нет! Он хочет что-то сообщить всему Фридженти. Ой, Катриона, милая сестричка, неужели тебе удалось его убедить? Может, он хочет объявить о моей помолвке с Энрико?

– Должно быть – да! Странно только, что он не сказал мне об этом ни слова, на папу это совсем не похоже, – удивленно подняв брови, ответила ей старшая сестра.

Бьянка радостно всплеснула руками.

– Ой, Катриона! Пожалуйста, убеди его. Я умру, если не выйду замуж за Энрико, – в ее голосе слышались сдавленные рыдания.

– Не будь дурой! – прервала ее Катриона. – Конечно, ты обязательно выйдешь замуж за него. Какое еще объявление может сделать наш отец?