Почти леди

Глава 13

Уиллоу с ног валилась от усталости, но теперь ей уже было не до сна. Раз уж решила, что Брэнд не должен изучать похищенные документы в одиночку, значит, придется бодрствовать. Она в очередной раз зевнула, прикрыв рот ладонью, и надела свой любимый восточный халат.

Они уселись на ковер в гостиной и разложили перед собой на диване снимки. Брэнд подносил к глазам то одну, то другую фотографию и постоянно перечитывал наспех нацарапанные каракули Уиллоу. Разговор не клеился. Вместо того чтобы перейти к делу, Брэнд то и дело задавал какие-то бессмысленные вопросы, например:

– Какой предпочитаете цвет? Что закажем на завтрак?

«Странный способ сосредоточиться», – отметила про себя Уиллоу.

Не отрывая взгляда от фотографий убитой женщины, Брэнд неожиданно спросил:

– Почему вы соврали Роберту, что мы впервые повстречались в Сент-Луисе?

Сон все больше затягивал Уиллоу в свою вязкую паутину. Голос Брэнда прозвучал словно издалека.

– А? Что? – Уиллоу открыла глаза. – Вы что-то сказали?

– Я спросил, зачем вы сочинили историю про встречу в Сент-Луисе.

– Когда? – удивилась Уиллоу.

– В кабинете Пинкертона. Он спросил, встречались ли мы раньше. И вы рассказали о встрече в Сент-Луисе. Почему вы солгали, Уиллоу?

– Ох, вот вы о чем… Просто тогда я уже сообщила Роберту о том, что Сэмми сбежал. Причем обошлась без упоминания вашего имени. Не хотелось пересказывать все заново.

Лишь на долю секунды взгляд Брэнда оторвался от документов, но Уиллоу успела заметить, как сверкнули его глаза.

– Если мы повстречались в Джефферсон-Сити, это еще не значит, что я имел отношение к вашему делу.

Уиллоу устало вздохнула и прикрыла лицо ладонями. Господи, как складно у него получается! Неужели она не способна дать достойный ответ?!

– А помните ли вы, при каких обстоятельствах мы повстречались?

– Да, разумеется. Было темно, вы схватили какого-то парня и приставили к его спине дуло револьвера.

– Нет, не то. – Уиллоу покачала головой. – После этого случая. Когда вы отправились на поиски Уиллоу Хейстингз, где вы нашли меня?

Лицо Брэнда озарилось улыбкой. Ровные белые зубы сверкали в свете ярких масляных ламп.

– Кажется, судьба привела меня тогда в сомнительное заведение под названием «Серебряная шпора». Помню: маленькая душная комнатка и шикарная брюнетка со стройными ножками…

– Да-да, – поспешно перебила Уиллоу. – Думаю, Стелла подсказала, где искать. Но как вы запомнили меня?

Брэнд придвинулся поближе, и Уиллоу почувствовала его горячее дыхание.

– Вас невозможно забыть, – прошептал он. – И ваши ножки тоже.

Уиллоу широко раскрыла глаза. Сон как рукой сняло.

– Я думала, вы не успели заметить…

Брэнд усмехнулся и облокотился о диван.

– Только мертвец не смог бы заметить такое. Да и тот, думаю, в предсмертный час просил бы Всевышнего, чтобы позволил хоть одним глазком взглянуть на эту восхитительную женскую ножку.

«Да это же комплимент, – подумала Уиллоу. – Хотя и прикрытый одеждами мужской самовлюбленности. Но все равно приятно. Приятно, когда тебя замечают, будь то посетитель захолустного бара или надменный напарник».

– Мне не хотелось, чтобы Роберт узнал о той нашей встрече. Ни к чему ему знать, где я останавливалась и что там делала. А вы могли проболтаться.

Брэнд отложил бумаги и посмотрел Уиллоу в глаза:

– То есть, вы хотите сказать, ваши шефы не знали, что вы поете в борделе и что сняли там комнату? Ведь так получается?

– Не совсем, – уклончиво ответила Уиллоу. – К тому же «Серебряная шпора» не только бордель, но еще и обычный бар.

– Но прежде всего – дом терпимости! – вскричал Брэнд, и Уиллоу стало не по себе. – Одно дело, когда выступление перед публикой – необходимое прикрытие сыщика, о котором знает шеф. И совсем другое – жизнь среди проституток! Особенно когда шеф понятия об этом не имеет.

– А вам-то какое дело? Можно подумать, Брэнд, вы печетесь о моей нравственности.

– Вы подвергали себя серьезному риску, – не унимался он. – А если бы кто-то из посетителей решил воспользоваться вами, как любой другой девушкой в этом доме? Что тогда, Уиллоу?

– Не волнуйтесь. Беверли, хозяйка заведения, сразу дала понять гостям «Серебряной шпоры», что я не состою у нее в штате. К тому же в борделе нашлись бы дюжие молодцы, способные защитить меня.

– Что ж, прекрасно задумано, – кивнул Брэнд. – Но как же ваши молодцы не замечали, что их подопечная то и дело покидает дом в мужском платье?

– Разумеется, не замечали. Вот что значит искусство перевоплощения! – парировала Уиллоу. – К счастью, я действовала достаточно осторожно.

– Значит, не слишком, раз я чуть не воспользовался вашими услугами!

Боже, какая беспардонность! У этого человека решительно нет совести. Уиллоу вскочила на ноги.

– Могли бы попробовать, только вряд ли сумели бы! Или забыли, как остро заточено лезвие моего стилета?

– Ну и что? Допустим, вы приставили тогда мне нож к горлу, но ни за что не решились бы на следующий шаг! Силы воли не хватило бы! – добавил Брэнд.

Теперь он тоже стоял, возбужденный и раскрасневшийся, и Уиллоу чувствовала, какой жар от него исходит.

– Вы еще узнаете, что такое моя сила воли! Дайте сюда нож, и я разделаю вас на куски – не успеете и глазом моргнуть! – вскричала Уиллоу.

Такого отпора Брэнд не ожидал. Щеки его сделались пунцовыми, а губы превратились в тонкую белую полоску.

– Дикая кошка, – сказал он, прищурившись.

– Наглец! – ответила Уиллоу.

– Продажная женщина!

У Уиллоу перехватило дыхание. Но уже в следующее мгновение она снова бросилась в бой.

– Жалкий лжец! Щенок!

– Самовлюбленная певичка!

– Вы… вы… безмозглый неандерталец! – выпалила Уиллоу.

Зеленые глаза вдруг уставились на нее не мигая, и по телу Уиллоу пробежала дрожь.

– Меня влечет к вам, – прохрипел Брэнд.

Уиллоу подняла глаза, чувствуя, как откуда-то из глубины ее существа поднимается, разрастаясь, горячий ком.

– Так чего же вы ждете? – выдохнула она.

Брэнд шагнул к ней, и тотчас его сильные руки заключили ее в объятия. Он привлек Уиллоу к себе и поцеловал в раскрытые губы. Что это был за поцелуй! Долгий, обжигающий, страстный!

В следующую секунду Уиллоу почувствовала, что ее ноги оторвались от пола. Она тихонько вскрикнула.

Брэнд переступил порог спальни, одним движением смахнул покрывало и уложил Уиллоу на кровать. Затем склонился над ней и принялся осыпать поцелуями ее лицо и шею.

Раздираемая желанием, Уиллоу застонала. Она чувствовала мускулистую грудь Брэнда и с каждой секундой все больше заряжалась исходившей от него энергией. Казалось, трепетала каждая клеточка ее тела. Дрожащие руки Уиллоу инстинктивно потянулись к вороту сорочки Брэнда, и пальцы принялись расстегивать пуговицы. Она вдыхала аромат его кожи, необыкновенно терпкий, мужской…

Эти прикосновения еще больше воспламенили Донована. Он провел ладонью по груди Уиллоу, затем положил руку ей на талию – здесь тонкий поясок стягивал шелковый красный халатик. Вскоре его пальцы управились с узелком, полы халата распахнулись, и Брэнд, шумно выдохнув, замер на мгновение. Потом чуть приподнял обмякшее тело Уиллоу и освободил ее плечи от последних покровов.

Уиллоу оказалась совершенно беспомощной под напором захлестнувших ее чувств. Она на секунду прикрыла глаза, а когда открыла, то не увидела Брэнда. Она вскрикнула от неожиданности, но в следующий миг Брэнд вновь возник перед ней – уже обнаженный.

Что это было за тело! Огромное, мускулистое, сильное…

Прижавшись щекой к груди Донована, Уиллоу выдохнула:

– Брэнд… – И не договорила, потому что он впился поцелуем в ее уста.

Его влажный язык настойчиво раздвигал ее губы, и в какой-то момент Уиллоу показалось, что она вот-вот лишится чувств. С каждой секундой ее все глубже затягивало в водоворот острейших и прежде не знакомых ей ощущений. Она по-прежнему чувствовала себя совершенно беспомощной и лишь издавала глухие стоны.

Наконец Брэнд, чуть отстранившись, приподнял ладонями ее груди. Большие пальцы чертили окружности вокруг напрягшихся сосков, пока они не отвердели.

– Брэнд… – снова выдохнула Уиллоу, но не смогла больше вымолвить ни слова.

Горячие губы Брэнда уже целовали ее груди, а его сильные, не знающие покоя руки поглаживали бедра. Уиллоу вдруг почувствовала, что еще немного – и она не выдержит этих ласк.

Тут Брэнд снова отстранился, и теперь его ладони поглаживали низ ее живота; пальцы прикасались к жестким курчавым волоскам и постепенно приближались к сокровенному источнику желания…

И вдруг из груди Уиллоу вырвался хриплый стон, все ее тело напряглось, и Брэнд почувствовал, как гулко забилось ее сердце, почувствовал, как она трепещет при каждом его прикосновении. Никогда прежде не приходилось ему иметь дело с женщиной, столь быстро воспламенявшейся. Исходившая от нее энергия напоминала бурный поток, сметающий все на своем пути. Брэнд закусил губу, он чувствовал, что уже не в силах сдерживаться.

«А вдруг она невинна? – промелькнула вдруг мысль в сознании. – Значит, потребуется осторожность. Надо сделать так, чтобы не причинить ей боль».

Уиллоу же, полностью подчинившись первобытному инстинкту, извивалась в его объятиях.

– Тихо, – прошептал Брэнд и погладил ее по волосам. – Все будет хорошо. Бояться нечего. Обещаю.

Уиллоу в ответ обвила руками его шею и привлекла к себе. В следующее мгновение их губы слились в жарком поцелуе.

Брэнд со стоном вошел в нее и на несколько секунд замер. Потом начал двигаться – сначала медленно и осторожно, чтобы Уиллоу привыкла к ритму любовного танца, затем – все смелее и смелее. И с каждым движением он все глубже в нее погружался. Уиллоу закрыла глаза и впилась ногтями в его плечи. Обхватив ногами бедра Брэнда, она слилась с ним воедино.

Он вновь покрывал поцелуями ее лицо, и покусывал мочки ушей, и проводил языком по жемчужному ряду зубов… И с каждым мгновением его движения все ускорялись…

В какой-то момент Брэнд вдруг почувствовал, что Уиллоу затихла, словно у нее перехватило дыхание. Но несколько секунд спустя она снова застонала и еще крепче к нему прижалась.

Однако теперь Брэнд не торопился. Он хотел, чтобы Уиллоу испытала всю полноту наслаждения, и едва сдерживал себя. Страсть, пробудившаяся в этой женщине, ошеломила его.

Уиллоу же вновь вонзила ногти в плечи Брэнда. Ее глаза смотрели на него с мольбой.

– Пожалуйста, быстрее, – простонала она, – быстрее…

Брэнд шумно выдохнул. И тотчас же крепко обнял Уиллоу и, впившись губами в ее уста, снова ускорил ритм. Уиллоу застонала, потом вдруг вскрикнула и затихла… И Брэнд затих почти в то же мгновение – они одновременно достигли вершин блаженства.

Брэнд лежал обессиленный, умиротворенно закрыв глаза. Они все еще были единым целым, и, похоже, Уиллоу это доставляло удовольствие. Она уткнулась лицом в шею Брэнда и крепко прижалась к нему.

И вдруг внезапная мысль поразила Брэнда…

Как удивительно смело вела себя в постели эта женщина! Конечно же, Уиллоу – опытная любовница, искушенная в любовных играх. Как легко он овладел ею! И как умело она предавалась безумию страсти!

Брэнд помотал головой – будто пытался отогнать неприятные мысли. В сторону подозрения! Конечно, Уиллоу не развратница. Да, она обладает острым умом, у нее дерзкий язычок, и она сыплет остротами, словно праздничным конфетти. Но Уиллоу – порядочная женщина. А в бордель отправилась, выполняя задание агентства. Она вовсе не из тех падших женщин… Ей пришлось пойти на это ради дела.

Брэнд внезапно нахмурился. Он снова вспомнил, как пылко предавалась Уиллоу любовной игре, как удивительно быстро вспыхнула…

Что ж, разумеется, ее нельзя назвать невинной девушкой, но все же…

Брэнду никогда не приходилось лишать девушек невинности. Более того, он боялся девственниц как чумы. Но с другой стороны, он никогда не ложился в постель с коварными и страстными агентами из службы Пинкертона. Да, конечно, в ее жизни было немало мужчин. Сколько – не имеет значения. Сама мысль о прежних любовниках Уиллоу Хейстингз почему-то казалась неприятной.

Брэнд отодвинулся на самый край кровати и вскочил на ноги. Стараясь не смотреть на постель, собрал свою одежду и начал одеваться.

Кажется, Уиллоу тоже облачилась в халат – по крайней мере Брэнд, услышал легкое шуршание шелка. «Что ж, прекрасно, – подумал он. – Не хватало еще снова увидеть ее обнаженной, изнывающей от любовного жара».

Брэнд не спеша привел себя в порядок. На мгновение закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки. Наконец повернулся и посмотрел на Уиллоу.

Она сидела, прислонившись к спинке кровати, и на ней был шелковый кроваво-красный халат. Глаза же ее… О Господи, они по-прежнему пылали страстью, будто между ними еще ничего не произошло. Хотя нет… Пламя, бушевавшее в огромных глазах-аметистах, скорее походило на пламя гнева. Ярость и бешенство – вот что было в ее глазах.

Да, он, Брэнд Донован, только что соблазнил эту женщину, обольстил, затащил в постель. Насытился ее телом, отбросил, словно ненужную безделушку, – и только после этого почувствовал истинное удовлетворение.

Какая мерзость! Брэнд чувствовал себя свиньей, только что вылезшей из грязной лужи.

Да, любовные связи мисс Хейстингз… да и вообще прошлое этой женщины – он никак не мог одобрить подобное. Однако то, что сейчас произошло между ними, – это было просто омерзительно.

Брэнд раскрыл рот, собираясь извиниться. И не нашел слов… Да и за что просить прощения у Уиллоу? За то, что лег с ней в постель? Или за то, что у нее были любовники? Может, он виноват, потому что струсил и докинул ложе любви, словно место преступления? Или он повинен в том, что посмел совместить деловые отношения с любовными?

Однако Брэнд не чувствовал своей вины ни по одному из пунктов им же придуманного списка. Стоило ли извиняться за то, что они оказались в одной постели? Ведь непреодолимое влечение к этой женщине возникло в нем еще в тот момент, когда он открыл дверь в «Серебряной шпоре» и увидел ее очаровательную ножку.

Следовало лишь радоваться, что Уиллоу не оказалась девственницей. Больше всего Брэнд боялся разных непредсказуемых последствий. Ведь только опытная женщина может доставить мужчине истинное наслаждение и не предъявляет через несколько месяцев сюрприз в виде округлого животика. Лишь искушенная в любовных играх дама, какой и оказалась Уиллоу Хейстингз, способна на подлинную страсть.

Пожалуй, Брэнд был недоволен лишь тем, что покинул поле любовных утех слишком быстро. Вместо того чтобы оставаться в постели, наслаждаясь обществом Уиллоу, он, поддавшись эмоциям, покинул ее. И возможно, обидел этим своим постыдным бегством.

Однако теперь его сотрудничество с детективом Хейстингз переросло в любовную связь, и это обстоятельство немного беспокоило Брэнда. Как получилось, что они, даже еще не приступив к расследованию, утратили контроль над ситуацией? Конечно же, Уиллоу – необыкновенно привлекательная женщина. Но прежде, увлекаясь, он мог держать себя в руках. Что же теперь? Как сложатся их деловые отношения после того, что произошло? Уиллоу и с самого начала, при встрече у Роберта, не очень-то радовалась предстоящему сотрудничеству, а сейчас… «Чего же ожидать сейчас?» – думал Брэнд, глядя в ее пылающие глаза.

– Уиллоу, я…

Она взмахнула рукой, словно отгоняла назойливую муху:

– Не стоит, Брэнд. – Уиллоу спустила ноги на пол и стянула на талии поясок халата.

– Но я хотел…

– Мне прекрасно известно, чего вы хотели, – перебила она, сверкнув глазами-аметистами. – Вы хотели уложить меня в постель. Хотели удовлетворить свои низменные животные потребности – и добились этого. Прекрасно.

Уиллоу извлекла из-под подушки нижнюю сорочку и с силой бросила ее в угол комнаты. Если бы подобное было возможно, она, наверное, покончила бы точно так же и с воспоминаниями о только что произошедшем между ними – отбросила бы их подальше, навсегда выбросила бы из жизни.

– А сейчас, когда вы удовлетворили свои потребности, нам обоим, полагаю, следует забыть об этой ужасной ошибке и вернуться к расследованию убийства…

«Она права, – думал Брэнд, глядя на белый комок в углу. – Вот только вышвырнуть меня, словно ненужную тряпку, я не позволю».

– Уиллоу, послушайте…

Она смотрела на Брэнда, смотрела, как дрожат его губы и как сжимаются и разжимаются кулаки, и думала: «Когда же наконец я извлеку из жизни урок? Когда пойму, что сочетание Уиллоу Хейстингз и мужчина – это то же, что бикфордов шнур и горящий фитиль?»

– Оставьте, Брэнд. Говорить не о чем. К тому же у меня нет ни сил, ни настроения выслушивать вас. Лучше будет, если вы попросту уйдете.

Она старалась не смотреть ему в лицо. Однако краем глаза заметила, что он сжал зубы, помрачнел.

Немного помолчав, Брэнд раскрыл рот, но так ничего и не сказал. Ему нечего было сказать.

«Довольно, – решила Уиллоу. – Спектакль и так затянулся. И вообще, может, еще поблагодарить его?»

– Уходите, – сказала она, открывая дверь. – И поскорее. Прошу вас, уходите.

Брэнд почувствовал внезапное облегчение. Дверь в гостиную распахнулась даже шире, чем это было нужно, и не успел он переступить порог, как она с грохотом захлопнулась.

Уиллоу тяжко вздохнула. Ах, если бы она только смогла заплакать… Но нет, жизнь научила Уиллоу Хейстингз обходиться без слез. К тому же глупо было бы плакать из-за какого-то офицера «Юнион Паеифик». «Сейчас главное – собраться с мыслями и обдумать сложившуюся ситуацию, – решила Уиллоу. – Почему жизненные уроки прошли для меня даром?»

Роберт – вот мужчина, которого Уиллоу считала идеалом джентльмена. Именно он впервые вскружил ей голову. Слепое увлечение – вот, пожалуй, самое лучшее описание этих чувств. Она тогда была очень молода. Роберт – тоже, но чуть постарше. Он был главой нью-йоркского отделения агентства, к тому же сыном самого Аллена Пинкертона, ставшего для Уиллоу вторым отцом. Она полюбила Роберта. Или думала, что полюбила, потому что именно такой представлялась ей любовь в наивных девичьих мечтах. Роберту она вручила свое сердце. Роберту отдала девственность. И лишь после смерти Аллена Пинкертона Уиллоу поняла, что они с Робертом не пара. Мир тогда померк для нее.

То был тяжелый и болезненный урок, но Уиллоу, казалось, запомнила его. Во всяком случае, они с Робертом сумели не только освободиться от прошлого, но и укрепить свой профессиональный союз, то есть стали друг для друга надежными партнерами, разумеется, на основе взаимного уважения. Уиллоу по-прежнему любила Роберта, но любила, как брата, не более того.

Уиллоу снова вздохнула и направилась в туалетную комнату. В овале большого зеркала в позолоченной раме, висевшего над раковиной, она увидела растрепанные волосы, припухшие губы, раскрасневшиеся щеки… Тотчас же вспомнив о причине, невольно поморщилась.

Что ж, Брэнд Донован вовсе не тот, кто сможет завладеть ее сердцем. И краткий момент близости с этим мужчиной вовсе не причина отказываться от выбранной линии поведения. В этом Уиллоу не сомневалась.

Хотя истинно мужской красоты и привлекательности у Брэнда не отнять. Высокий, стройный, широк в плечах… Все это Уиллоу отметила еще во время их первой встречи в Джефферсон-Сити. А уже потом разглядела густые волосы и зеленые глаза. Но в чем же дело? Ведь она и прежде встречала немало привлекательных мужчин, порой они добивались ее расположения, даже считались поклонниками, но ни одному из них не удавалось завоевать ее сердце.

В одном Уиллоу была уверена: она должна работать, чтобы обеспечивать себя и Эрика. А разные сентиментальные мечтания пусть отойдут на второй план. Правда, еще не встретился человек, который полюбил бы ее и был бы готов принять ее брата…

Она не сумела дать достойный отпор Брэнду Доновану, потому что у нее просто не хватило сил. «Досадная ошибка после бессонной ночи, – размышляла Уиллоу, возвращаясь в спальню. – Что ж, ничего удивительного. Я слишком устала и перенервничала. Из-за неудачи с Сэмми, страха потерять работу, из-за ужасной жизни в «Серебряной шпоре»… Все это и множество других неприятностей сделали свое дело».

Уиллоу сама не заметила, как заснула.

Спустя несколько часов, причесанная, одетая, она готова была посмотреть в лицо Доновану. Уиллоу знала: она скажет этому человеку, что прошедшая ночь была… глупым недоразумением. Такое больше никогда не случится, поэтому им обоим лучше забыть об этом происшествии и приступить к расследованию. Главное – найти убийцу Чарли, и во имя этой цели им следует работать вместе.

Да, именно вот так она ему и скажет. А если Брэнд думает иначе, то придется напомнить ему об остром лезвии кинжала.