Под Моей Рождественской Елкой

Глава 4 Трент

20 декабря

- Эй, Трент. Эта елка полностью влезла в машину той дамы? - дядя Нолан встал позади меня, тряпкой вытирая руки.

- Да, я связал ее очень туго. Надеюсь, кто-нибудь будет дома, чтобы помочь её выгрузить, потому что дама определенно выбрала одну из самых больших.

- Это не наша забота, сынок, - рассмеялся дядя Нолан. - Мы продаем елки, надежно укрепляем на колесах покупателей, и с того момента вся забота о деревьях - на них.

На парковке с деревьями активность покупателей снизилась. Наш последний грузовик прибудет днем, и когда последние на сегодня ёлки распродадутся, мы закроем торговлю. Дядя Нолан сказал, что, вероятно, мы не сумеем продать все, и закроемся двадцать второго, не смотря ни на что.

- Мы отправимся в дорогу в пять часов того же дня, будем в Мичигане к ланчу за день до Рождественского сочельника.

- А что насчет оставшихся деревьев? - я оглядел тент.

- Оставим их. В любом случае, мы ничего не сможем с ними сделать, и по моему опыту, всегда существуют местные жители, которые не могут позволить себе елку и для них будет благословением бесплатно найти здесь одну. - Он помолчал, не сводя с меня взгляда. - Ты мне по-настоящему помог, Трент. Не знаю, что ты думаешь по поводу следующего года, но мы определенно могли бы воспользоваться твоей помощью на ферме с деревьями. Там много возможностей поработать, если тебе интересно.

В горле образовался небольшой комок.

- Спасибо, дядя Нолан. Рад, что смог помочь.

- Я знаю, у тебя сейчас тяжелые времена, - кивнул он. - Но здесь ты вел себя уверенно, не пил и не отрывался с женщинами. Был хорошим примером для Энди и Джо, - он поднял одну бровь. - Хотя я заметил, что ты положил глаз на одну девушку. Возможно, это блондинка-адвокат, которой нравится околачиваться вокруг рождественских елок?

Я почти проглотил язык. Он заметил? Я был осторожен, чтобы все происходящее между Элизабет и мной казалось обычными отношениями просто знакомых людей, даже мысли о том, что я чувствовал по отношению к ней, были чем угодно, но не этим. Я несколько раз хотел её поцеловать, и я видел, что она это замечала. Но не подталкивала меня. И даже не знаю, рад я этому или нет. Потому что я знал, что если Элизабет даст мне возможность, если она сделает малейшее движение мне навстречу… все ставки будут сброшены. Так же, как и ее одежда.

Кстати говоря, с тех пор как я увидел ее в бюстгальтере и джинсах пару недель назад, во снах эта картинка преследовала меня каждую ночь. Последний раз я был таким озабоченным безо всяких провокаций в старших классах школы.

А дядя всё ожидал ответа. Я тяжело сглотнул и пожал плечами.

- Она просто знакомая. И знает, что отношения между нами никогда не зайдут дальше. Мы просто веселимся, проводя вместе время. Ничего более, - я подчеркнул эти последние слова, просто для ясности.

- Хммм. Какая жалость. Она кажется приятной девушкой. И я слышал, что ты говоришь, но у меня же есть глаза, и я вижу, как ты смотришь на нее. Ты однозначно пускаешь слюни, парень.

- Все не так, - я покачал головой. - Я усвоил урок, дядя Нолан. Я не собираюсь нести ответственность за еще одну сломанную девичью жизнь.

- И ты думаешь, что можешь сломать и ее жизнь? Мне кажется, она достаточно взрослая и имеет свою голову на плечах. Я понимаю, что ты пытаешься стать лучше, и это вызывает уважение. Меняться не просто, но насколько я знаю, ты никогда не принуждал женщин быть с тобой. Может, до этого ты выбирал неправильных, тех, которые не стоили того, чтобы быть рядом? И, я думаю, ты уже изменился. Возможно, сейчас ты больше разбираешься в этом.

Я мыском ботинка ударил в кучку сосновых иголок на земле.

- Не уверен, что смогу попытать с ней удачу.

Дядя Нолан рассмеялся.

- Трент, сынок, жизнь - ничто без риска. Мы испытываем судьбу с каждым вдохом, который совершаем. Я не собираюсь говорить тебе, что делать, но просто чтобы ты знал – эта симпатичная блондинка-адвокат строит тебе глазки каждый раз, когда тебя видит. Я многого не знаю, но могу утверждать, что у тебя будет не так уж много шансов, подобных этому. Было бы жаль упустить его.

Я глубоко вздохнул. Мне так долго говорили, каким неудачником я был, что было странно услышать от кого-то, что я слишком строг к себе. Но я подумал о широко открытых голубых глазах Элизабет и улыбке, заставляющей мое сердце скакать. Я прежде никогда не знал девушки, подобной ей. Большинство просто заставляло меня хотеть забраться к ним в трусики, но ни одна не заставила хотеть пробраться к ней в сердце.

Элизабет это сделала.

- Дядя Нолан, ничего если я не поеду с тобой двадцать второго? Возможно... я мог бы поошиваться здесь еще какое-то время, а затем уже лететь на север. Если ты не против.

- Кажется, это хороший план, сынок, - усмехнулся он.

Я ждал снаружи, высматривая Элизабет. Она обычно очень пунктуальна и уходит с работы ровно в пять, но сегодня было уже около шести, когда она пересекала фойе по направлению к выходу. В ту минуту, когда я ее увидел, стало понятно, что что-то не так; она шла без своего обычного пыла. Двигалась медленно, при этом одной рукой растирала шею, как будто там зарождалась убийственная головная боль.

Элизабет вышла из двери и уже готова была направиться к своей машине, когда увидела за вазоном с цветами меня.

- Привет, - остановилась она. - Что делаешь? Я думала, ты будешь работать каждый вечер, пока не уедешь.

- Работы стало меньше, - я передернул плечом. - Дядя Нолан предложил взять выходной на этот вечер.

- Ладно, - она уставилась на меня, ее лоб нахмурился. - Ну... повеселись, - она развернулась, уходя от меня на своих высоких каблуках.

- Куда собираешься?- крикнул я, прежде чем она смогла отойти слишком далеко.

- Домой. Домой, в горячую ванну, к упаковке шоколадно-орехового мороженого и к марафону просмотра сериала "Воздействие", - в ее голосе была усталость, такая же как и в напряжении ее спины.

- Могу я соблазнить тебя чем-то другим? Может... прогуляемся по пляжу, а я угощу тебя мороженым?

Ее глаза взлетели к моим, в них были растерянность и вопрос.

- Прогулка по пляжу?

- Да, - кивнул я. - Кажется, ты могла бы воспользоваться этим, так же, как и я. Сегодня чудесный день. Как часто ты выбираешься в декабре прогуляться на закате по пляжу?

- Не знаю, - она поджала губы, раздумывая. - Я правда устала, Трент. Это был дерьмовый день.

- Дай сюда, - я сократил расстояние между нами и взял за свободную руку, в другой она держала пухлый дипломат. - Пойдем, Элизабет. Мне осталось провести здесь только несколько дней.

Она вздохнула, откинула голову назад и закрыла глаза.

- Ладно, хорошо. Давай только я зайду домой переодеться.

- Неа. Пойдем сейчас. Ты можешь оставить свои туфли в грузовике. Если ты пойдешь домой, ты не захочешь вновь выходить, и кроме того, мы пропустим закат, если не поедем прямо сейчас.

- Боже, когда ты успел стать таким назойливым? - проворчала она, но направилась в сторону грузовика. - Пойдем.

Она позволила мне придержать дверь, пока забиралась в кабину. Когда она потянулась за ремнем, я остановил ее руку.

- Вот, позволь мне. - Я дернул за ремень и потянулся через неё, не пропустив её резкого вдоха, когда моя рука задела ее бедро. Затянув ремень потуже, усмехнулся. - Ну вот, в целости и сохранности.

Элизабет была тиха, пока я вел грузовик к сердцу Бухты. Она сидела, запрокинув голову на сидение и закрыв глаза, пока я не припарковал свою машину у Риптайда. Этим вечером здесь было пусто – ресторан закрывался в пять вечера на протяжение недели, пока в городе ничего не происходило.

Я стянул ботинки и засунул в них носки, прежде чем закатать джинсы. Когда я прошел к другой стороне грузовика, Элизабет уже ждала, она сняла обувь и распустила волосы. Они танцевали по ее плечам, отчего мне хотелось пропустить их между пальцев.

Я предложил ей свою руку, и, слегка нахмурившись, она приняла ее. Пока мы прогуливались по песку, солнце стрельнуло последними лучами позади нас, обращаясь в золото, и полностью скрылось в воде.

- Мне хочется как-нибудь провернуть эту штуку с рассветом и закатом. - Элизабет подняла лицо к светлому небу. - Начать выдвигаться отсюда на рассвете, затем гнать через весь штат, чтобы увидеть закат над Мексиканским заливом.

Я задумался.

- Тебе действительно нужно гнать? Разве путь отсюда до Клируотера не занимает, мм, около четырех часов? Если ты, конечно, не собираешься ехать на лошади. Я мог бы быть там еще до ланча.

Она засмеялась, и этот звук прозвучал, словно звон колокольчиков.

- Ты прав. Ну, может быть ты смог бы остановиться на ланч где-нибудь по пути. А затем тебе пришлось бы вспомнить про пробки на Четвертой. Это как заноза в заднице.

- Ты мне постоянно напоминаешь, - я проводил ее к краю воды, и волны накатили на наши ноги.

- О Боже, она холодная, - взвизгнула Элизабет.

- Не такая уж и холодная, - я опустил ее руку и встал за её спиной. - Если привыкнуть, кажется теплой, - я приподнял ее волосы и перекинул через плечо, и начал массировать шею. - Ты выглядела напряженной, выходя с работы.

- Ммм. Это был трудный день, - она откинулась назад на мои руки, и от звука, который она издала, почти стона удовольствия, у меня во рту пересохло. - Можешь прекратить делать это, мм, лет через десять или около того.

И я бы делал это. Ощущение ее кожи под моими руками заставляло мое тело оживать, и я знаю, что в этом было больше, чем просто месяц без секса. Это из-за самой Элизабет, каждой ее особенности, ее аромата, ее низкого голоса... Все из-за нее. Я хотел положить ее здесь, прямо на песок, и целовать до бесчувственности, а волны разбивались бы о наши тела. Я тяжело сглотнул и убедил себя не торопиться.

- Это просто идеально. Спасибо за предложение отправиться на пляж. Моя стандартная реакция на плохой день - свернуться калачиком в своей квартире и устроить огромную жалостливую вечеринку со столиком на одного. Но это лучше.

- Да, - мой голос прозвучал, как кваканье лягушки.

Элизабет повернула голову, чтобы взглянуть на меня, ее глаза искали мое лицо.

- Ты в порядке?

- Конечно, - я прочистил горло и скользнул большим пальцем под горловину ее блузки, массируя мышцы вдоль позвоночника.

- Ты с нетерпением ждешь возвращения в Мичиган? - в ее тоне всего немного прослеживалась тоска, но этого было достаточно, чтобы погубить меня. Мои руки замерли, а затем скользнули вниз по ее предплечьям.

- Нет. На самом деле нет, - в этот раз я не смог спрятать смесь желания и потребности в моих словах. Я поймал ее подбородок пальцами, чтобы дотянуться до губ.

- Нет, я не хочу уезжать, - я осознанно замешкался, наслаждаясь этим моментом срочной необходимости поцелуя перед тем, как наши рты встретились.

Я планировал поцеловать ее медленно, убедить ее открыть рот, завлечь ее. Но в момент, когда мы соединились, что-то взорвалось в моей груди. Элизабет издала горлом тихий звук, и я не смог ничего поделать, кроме как поглотить его.

Я накрыл её рот своим, мой язык искал ее. Она развернулась в моих руках и обхватила рукой мою шею, прижимаясь ко мне всем телом. Ее грудь врезалась в мою грудную клетку, и она припала своими бедрами к моим.

Я захватил ее нижнюю губу, пощекотав ее языком. Она прошлась своим языком по моему, а после захватила сама, пробуя и дегустируя. Она заставила меня подумать о сахарной вате и лете, поскольку соленый влажный воздух окружал и обволакивал нас.

- Трент... - она подняла голову всего лишь на долю дюйма, и я практически мог ощущать вибрации ее голоса на моих губах. - Что мы делаем?

Я улыбнулся, потирая пальцами ее руки.

- Пользуемся шансом.

Мы прогуливались по пляжу дольше часа, пока небо не стало покрывалом из звезд. Все это время я держал Элизабет за руку, и то, как ее пальцы ощущались между моими, было не похоже ни на что, что я мог вспомнить. Я провел большую часть моей взрослой жизни — и еще некоторую часть до этого — сосредоточенным на том, чтобы затаскивать девушек в постель. Я никогда не тратил время на ерунду вроде держания за руки или разговоры. Если какая-нибудь из них не хотела быстро становиться горячей и готовой, я двигался к следующей, которая хотела. Всегда была следующая.

Но, находясь рядом с Элизабет, слушая ее разговоры, мне хотелось лишь побыть с ней подольше. Мне хотелось быть рядом с ней просто так, вот как сейчас.

Пока, во всяком случае.

Мы прошлись до Джимми и взяли по рожку мороженого. Позже зажглись рождественские огоньки, касаясь наших лиц красным и зеленным свечением.

- Расскажи мне о себе, - Элизабет поменялась со мной ролями, улыбаясь мне поверх своего шоколадно-мятного рожка, использовала мою тактику, которую я обычно применял к ней.

- Что ты хочешь узнать? - я убрал длинный локон волос с ее лица.

- Я рассказала тебе, почему не делаю слишком уж значимого события из Рождества. Что насчет тебя? У меня такое чувство, что, пока ты рос, у тебя было не слишком много семейной жизни. Мне кажется, что праздники не дают тебе много счастливых воспоминаний.

- Да, ты так и подумала? Но на самом деле, зима и Рождество были единственным временем года, когда все становилось для меня по-другому. Моя мама... она была сумасшедшей, но она выросла в семье, которая посещала церковь, и поэтому, когда дело доходило до праздников, она всегда находила способ взять себя в руки. Это длилось не особенно долго, но на две или три недели она становилась моей мамой, - я вздохнул. - А затем наступал новый год, и все снова катилось в ад.

Элизабет потянулась вверх, замешкалась и прикоснулась к моей щеке.

- Мне жаль.

Я поймал ее руку и повернул так, чтобы поцеловать ладонь.

- А мне нет. Помнишь, когда мы говорили о том, как важно, чтобы вещи были настоящими? Ну, для меня Рождество и следом за ним зима были единственным настоящим временем года. Каждый год Рождество ощущалось так, будто все возможно, что все может поменяться, что жизнь может быть другой.

Она потянулась на мысочках и поцеловала меня в щеку.

- Ты, Трент Вагонер, более глубокий человек, чем хочешь казаться, - она сузила глаза, когда положила последний кусочек рожка в рот. - Если это только не тактика, чтобы затащить девушку в постель.

- Сладкая, я никогда не использовал никакой тактики, чтобы затащить девушку в постель. Или в грузовик. Или чтоб прижать у стены, - я шагнул к ней поближе, - или в темном проулке на тихой улице.

- Уймись, парень, - захихикала она. - Тебе не нужны эти сладкие разговоры, чтобы попасть в мою постель, но я не собираюсь позволять тебе лапать меня на улицах Хрустальной Бухты.

Я проследил пальцем контур ее лица и губ, чтобы прикоснуться к ним.

- Я не собираюсь лапать тебя здесь, - наклонившись вперед, я поцеловал кончик ее носа. - И я не пытаюсь залезть в твою постель. Не сегодня. Я новый человек, помнишь?

- Хмм. И этому новому мужчине не нравится секс? - она приподняла одну бровь.

- О, ему нравится. Очень нравится. Но он думает, что ему могло бы понравится это еще намного больше с правильной девушкой, чем просто с удобной девушкой.

Ее губы изогнулись в улыбке.

- У тебя есть какие-то мысли по поводу того, кем эта правильная девушка может быть?

- Она может быть ближе, чем я ожидал, - я прижал ее немного сильнее. - Но у меня появилось еще одно новое правило. Никакого секса на первом свидании.

- Ну, тогда нам обоим повезло, потому что это, сегодняшнее… - она указала на меня, потом на себя, - не наше первое свидание. Далеко не первое. Это, кажется, наше… - Она подняла глаза, раздумывая, - пятнадцатое свидание, или типа того.

- Нет. То были дружеские свидания. Сегодня наше первое свидание.

- С чего ты взял?

- Потому что, - я накрыл ее губы своими, но сделал это быстро, - потому что сегодня я впервые поцеловал тебя. Вот почему это наше первое официальное свидание.

- Аха. Я не знала об этом определении, - ее улыбка немного погасла. - А будет ли второе свидание?

- Забавно, что ты упомянула об этом. Я как раз собирался спросить, хотела бы ты провести Рождественский сочельник со мной?

- Подожди... Что? - Рот Элизабет слегка приоткрылся. - Но ты уедешь к этому моменту. Вернешься в Мичиган.

- Правда? Тогда почему я зарезервировал столик на двоих в ресторане отеля Риверсайд на вечер Рождественского сочельника?

- Зарезервировал? Ты не уезжаешь? - восторг в ее голосе послал волну тепла в моё сердце. Маленькая частичка меня боялась, что она не обрадуется тому, что я остаюсь.

- Не до Рождества. Если только ты позволишь провести его с тобой.

В этот раз ее улыбка была невероятно широкой.