Подарок для ректора

ГЛАВА 7

И все же закатывать истерику - это вам не банки с огурцами.

Не смотря на распространенное мнение об актерах, невротичкой я не была. Скажем честно, те кто сумел пройти экзамены в тот же ВГИК знали, что еще на коллоквиуме такой неликвид отсеивается. Мастеру не нужны хамы, истерички и сонные тетери. Таких как раз меньшинство. Каждому педагогу нужен определенный типаж - красотка, рыжий, толстушка или смешной. Двух одинаковых типажей на курс не берут и из похожих просто выберут сильнейшего. И вот тут важен контакт и обаяние. Красоток много, поди выбери одну.

Поэтому, сдержав праведный гнев, я выдохнула. Вдохнула. Выдохнула… Захлопнула крышку шкатулки и улыбнулась.

- Спасибо, Дафна.

- А-а-а?.. - удивленно протянула девушка.

- А браслетик я обязательно примерю. Потом, - и театральным шепотом, слышным в коридоре, добавила, хлопая ресницами. - Это такая интимная вещь, я стесняюсь при всех.

Остаток дня прошел без приключений и подарков. Чтобы разобрать и разложить полученные у кастелянши вещи, ушло немало времени, так что когда я закончила с бытовыми делами за окном уже наступили легкие осенние сумерки.

Ужин прошел здесь же, в гостиной. Овощное рагу и запеченная курица от Тильды были вне всяких похвал. А вот в будние дни, как я поняла, ели студенты в общей столовой внизу, встречаясь в своих комнатах лишь вечером.

Ректор строго настрого запретил пока что говорить о том, что я из другого мира, а на все вопросы отвечать, что мол так и так, я из глухого городка Утраксса, который затерялся где-то в горах на востоке Королевства и ничем кроме угольных шахт и помета гарпий, живущих в этих самых горах, неинтересен.

В общем, дерьмо этих самых гарпий, которое экспортировалось в качестве удобрения на фермы, было важнее самого места, где они его производили.

А с братцев-котиков Андриан так вообще какую-то магическую клятву стребовал под угрозой отчисления и ректорских кар. В общем, пользовался служебным положением как мог.

Так что на вопросы однокурсников я бодро отрапортовала, что просто опоздала на вступительные экзамены. Добиралась перекладными улитками, спешила как могла, но в итоге все равно опоздала. Да-да, на целых полтора месяца. Вот такая вот глушь эта Утраксса. Но спасибо добренькому ректору, который разглядел самородок в моем лице - буквально золото! - и принял-таки меня в Академию.

Ага, прямо в кровати и принял…

Последнее я добавлять не стала, понятно. Но много чего подумала, понадеявшись, что Адриан в этот момент тоже меня вспоминает, прихлебывая воду из высокого хрустального бокала с золотой каемочкой и приговаривая: “Икота-икота, перейди на Федота…”

Почему в таком платье?..

Ну так в Утракссе каждая вторая гарпия в таком ходит! А что, разве в столицу эта мода еще не дошла? Ну и дыра у вас тут!..

После всего пережитого я была уверена, что засну едва приняв горизонтальное положение. Но в итоге ворочалась в кровати добрых два часа. Мне все чудились чьи-то голоса, которые неразборчиво шептались вокруг, а где-то высоко над головой будто звучала мелодия. Одновременно простая и вычурная, будто игра на арфе.

Где-то в районе сердца щемило. Хотя поверить в то, что я и в самом деле попала сюда навсегда и больше не вернулась на Землю, я не могла.

А вот скучала ли я по родным?.. Не знаю. В свидетельстве о рождении в графе “отец” стоял одинокий прочерк и мать не упускала случая напомнить мне, как поднимала меня совсем одна. Хотя я прекрасно знала, что первые три года я провела в деревне у бабушки. А когда мне было восемь, мама вышла замуж, а спустя два года родила младшего брата.

Следующие семь лет я была за няньку, повариху и уборщицу. И без конца выслушивала упреки в том, какая я неблагодарная и почему это не хочу в пятнадцать лет две недели сидеть с пятилетним братом, пока они с отчимом съездят на море. Упырица и неблагодарная тварь, а не дочь…

Единственным человеком, который искренне заботился обо мне и любил просто так, без всяких условий, была как раз бабушка. Но она жила в далекой глухой деревне, в которую меня отвозили лишь на лето. Пять лет назад бабули не стало…

Надо ли говорить, что в семнадцать, стоило закончить школу, я сбежала к своей мечте - в столицу, поступать в театральный.

Конечно же меня подняли на смех. Конечно я не поступила.

Нет, я даже дошла до третьего тура во Мхате, на котором мне и сказали, что я “сильная, но маленькая, приходите через год”. Тогда я еще не знала, что любят принимать постарше - девятнадцать-двадцать лет.

Обратно я не поехала. Еще два года бегала по подработкам, спала по три часа в сутки и без конца репетировала басни-монологи-прозу и стихи. Знакомилась с изнанкой творческого мира, узнала, что басни нужны только Крылова, а монологи из пьес не подходят. Что экзаменаторов тошнит от “Баллады о прокуренном вагоне”, но любят Хармса и Толстого. А удивить можно только резкой сменой образа от драмы до юмора, но точно не юбкой-трусами или бальным платьем.

Наконец, мечта сбылась! Как сейчас помню тот июньский день, сумасшедший конкурс в триста человек и коллоквиум ГИТИСа, когда суровая комиссия предложила мне платное отделение. Для любого другого - это было бы счастье. Платить могут многие, поступить, даже имея деньги, лишь единицы. Но у меня оборвалось сердце: я точно знала, что никто на меня тратить деньги не будет.

И почти тут же суровый худрук ВГИКа предложил мне свою группу на бюджете. Так бывает, преподаватели общаются между собой, и иногда хотят перехватить талантливых учеников.

Помню, как вышла из дверей и вдруг началась гроза. Настоящая, летняя гроза. Теплая, но бурная и шумная. Вокруг грохотал гром, молнии рассекали небо узорами, а я шла под проливным дождем и улыбалась, как чокнутая. И хоть впереди были долгие годы адского актерского труда, я знала точно: моя мечта сбылась.

И вот, где - я и где - она?..

Утро началось с резкого хлопка двери и удивленного возгласа:

- Ого! У нас новенькая!

Я подорвалась на кровати, щуря глаза от яркого света и прижимая к груди одеяло. С перепугу и недосыпу мне даже показалось, что я сейчас в своей родненькой общаге театралки, а у двери моя соседка Ленка.

Но, нет. Вокруг была все та же вычурная комната со стрельчатыми окнами, которая никак не могла принадлежать ВГИКУ. А у дверей стояла невысокая, но фигуристая и явно пластичная девушка, с коротким ершиком густых темных волос, торчащих в разные стороны и потрясающими янтарными глазами.

- Сигрфльод Илва, - то ли представилась, то ли выругалась незнакомка.

После короткой паузы, я все же решила, что первое и кивнула:

- Приятно познакомиться Сигрфльод, - заковыристое имя соседки удалось отбарабанить без труда, аллилуйя бесконечным занятиям речью. - Золотова Мария, можно просто Маша.

- Ого! - уважительно хихикнула девушка. - Обычно все зовут меня просто по фамилии - Илва.

- Ха! Поверь, перед зачетом “сценречи” легкотня вроде того, как Карл у Клары украл кораллы, за то, что Клара у Карла украла кларнет, даже никого не впечатлит. Я тренировалась на вулкане Эйяфьятлайокудль.

- Суровые у вас преподы были! - восторженно выдохнула соседка. - У нас в вулкан даже Каракурт адептов не отправляет, а то его ректор потом сам в тот вулкан запихает. И, знаешь, зови меня как все, просто Илва, привычнее что ли.

- Договорились, - я улыбнулась. - И все же у тебя очень необычное имя.

- Да, это клановое, - отмахнулась девушка, одновременно вытаскивая из шкафа чистую одежду. - Илва - это просто “волчица”, а вот имя Сигрфльод - это “девочка победы”. Короче, родители спят и видят, что однажды я стану истинной парой альфы стаи.

- Кхм, - смущенно кашлянула. - А ты, значит, не хочешь?

- Конечно, нет! Весь этот бред с истинными точно не для меня. Я хочу стать алхимиком и однажды создать философский камень, а не нарожать какому-нибудь властному недоумку пятерых щенят и сидеть в его пещере, просто потому что этому придурку повезло с феромонами.

- Звучит не очень…

- А выглядит еще хуже. Им же тогда вообще крышу сносит: “Р-р-р! Моя! Стоять! Лежать! Я сейчас тебя буду… тр-р-р!.. Тяу-тяу!”

Я, не удержавшись, фыркнула от смеха, почему-то вдруг вспомнив ректора. Хм, к чему бы это?.. А вот Илва за это время уже успела переодеться и, на ходу застегивая пуговицы рубашки, спросила:

- Ладно, ты завтракать идешь? Заодно познакомимся и ты мне все расскажешь. А то я сутки в изоляторе просидела и сейчас готова сожрать быка. Хотя девичье бедрышко тоже подойдет. Поделишься? - насмешливо сверкнула глазами Илва.

- Обойдешься куриными, - фыркнула я в ответ.

Собралась я тоже быстро, переоделась в форму и даже запихнула в карман именные кандалы от ректора. Надевать браслет все так же не хотелось, но если что всегда можно отбрехаться, что вот-вот собиралась Адриан Батькович.

В этот раз завтракали мы в общей студенческой столовой на первом этаже, до боли напоминающей родные театральные пенаты. Пока я знакомилась со столовой, к нам с Илвой присоединились Болек и Лелек местного разлива, которые вообще-то должны были за мной приглядывать, но похоже бессовестно проспали и теперь торопились исправить этот косяк.

В общем и целом было неплохо. Еда вкусно пахла и выглядела весьма аппетитно. Остальное все как везде. Длинный стол-раздача, подносы и столики с казенными стульями. Разве что чисто, светло и много зелени.

А еще как раз у окна стояла клетка, в которой сидела…. собака. Я даже не сразу поверила своим глазам, когда увидела огромную два на два метра клетку и малюсенькую чихуахуа, которая выглядывала в приоткрытую дверцу. Внутри стояли мисочки с едой и водой, лежала огромная подушка с подстилкой, но сути это не меняло.

Собака. Сидела. В клетке!