Подарок для Темного

Глава 5. Ликроун

Полет на ковре-самолете оказался нисколечко не романтичным. Дышать было тяжело, в лицо хлестал ветер, иногда мимо проносились птицы, которых приходилось обходить и накреняться так, что булки сжимались. Я хваталась за все, что попадало под руку: за Эгорта, за ковер, за Аро. Даже падала назад, прямо в объятия герцога Дюрендского.

Через пару часов уже зуб на зуб не попадал. Пустыня начинала покрываться зеленью, вдали виднелись холмы и даже скалистые горы. Воздух становился не просто свежим, а ледяным. Замерзнув, я сделала попытку пробудить в Ирвине джентльмена, а заодно оценить реакцию Эгорта.

— Милорд, не поделитесь со мной своей накидкой? — спросила, поморгав. Улыбаться при этом необходимости не было. Рот и так занемел в странном широком разрезе.

— Да, конечно!

Он начал снимать со своих плеч плащ, но его обеспокоенная мама тут же остановила его. Как шаловливого маленького мальчишку в магазине игрушек. Схватила за руку и отчитала:

— Ирвин, ты же замерзнешь!

— Мама, какой я мужчина, если позволю замерзнуть женщине? — поспорил он.

— Этой женщине следовало одеться, — не упустила она возможности высказаться по поводу моего наряда. Забыв, что еще вчера моя нагота спасла ее эгоистичную шкурку.

Пока они перепирались, как со мной поступить, Эгорт молча сорвал накидку со своих плеч и накрыл ею мои. Окутал меня теплом своего тела и дурманящим запахом безумной силы и отваги.

Кассергены замолкли. Эгорт не болтал, а делал. Так что я, будь на их месте, тоже прикусила бы язык. Пока он не обозлился и так же молча не организовал им высадку без парашютов.

Не успела я поблагодарить его, как сверху опустилась еще одна накидка. Ирвин все же победил в словесной перепалке. Или доводы матушки были не такими уж железными, или стало стыдно, что необразованный свинопас превзошел его в манерах.

— На носу отбор, а ты сляжешь с хворью, — ворчливо прокомментировала его поступок леди Кассерген. — Между прочим, здесь еще одна женщина. С ней тоже можно было поделиться накидкой.

— На тебе шерстяной плащ леди Лаэль, — ответил ей Ирвин, — от лучших ткачей Тень-Леса. Не будь брюзгой, мама. Ты не замерзнешь.

Больше леди Кассерген не сказала ни слова, наконец позволив мне робко, но довольно произнести:

— Спасибо.

— Всегда к твоим услугам, — отозвался Ирвин.

Эгорт же мою благодарность проигнорировал. Он не видел ничего сверхвпечатляющего в том, что поделился с девушкой какой-то там накидкой.

Расслабившись в убаюкивающем тепле, я не заметила, как задремала. Проснулась от того, что кто-то легонько трясет меня за плечо. Приоткрыв глаза, увидела, что сплю на плече Эгорта, а на моих ногах лениво потягивается согревшийся Аро.

— Брысь! — фыркнула ему, согнав это зашипевшее чудовище. Потерла глаза и, зевнув, отлипла от Эгорта. — Уже прилетели?

Небо сияло новым рассветом. Золотые лучи грели зеленые холмы, промеж которых текли голубые ручьи. Это был вовсе не ледяной север, который я представляла в полете. Вполне себе красивое, теплое и милое место.

— Ликр-р-роун!!! — оживленно закаркал Карлуша, летящий впереди. — Добр-р-ро пожаловать в гор-р-род свадеб!!!

— Вообще-то, это мы должны сказать, — заметила леди Кассерген.

Мое терпение кончилось. Будь что будет.

— Но вы же не сказали, — ответила я ей, чем вызвала округление ее глаз.

Не собираясь играть с этой дамой в гляделки, я перевела взгляд туда, где возвышался потрясающий город в окружении каменных стен со сторожевыми башнями по всему периметру. Стены были высотой с пятиэтажный дом, но совсем меркли на фоне зданий. Я насчитывала восемь, десять, двенадцать, двадцать пять и даже сорок этажей в домах с красивыми куполообразными крышами, черепицей и шпилями. Они играли цветами, формой, фасадом. Абсолютно разные, но гармоничные в общей массе.

Крепость располагалась на берегу озера, фактически уходила своей западной частью в воду. И я на секундочку представила, как красиво на пляже на закате. Горожане, чьи окна выходили на запад, воистину были счастливчиками. Это же мечта — романтичный ужин с любимым человеком, на потрясающем воображение закате.

Вдоль главной улицы, на которую взял курс наш коврик, ровными рядами шли самые настоящие башни. Они соединялись общими коридорами на разных высотах, поэтому Эгорту пришлось маневрировать, а мне снова прижаться к нему, чтобы не выпасть. Вот повеселила бы народ своим эффектным прибытием на отбор.

Всюду были развешаны разноцветные фонарики, флажки и цветочные гирлянды. Город просыпался, но уже гудел жизнью. Чистый, сверкающий и просто великолепный.

Мы зависли над центральной площадью с гигантским памятником, окруженным фонтанчиками, и описали круг, пока народ толпился, задрав лица.

Мы приземлялись плавно и под всплеск бурных аплодисментов. Я даже не знала, как реагировать на такое гостеприимство. После вонючего отеля в землях лакмэнов и Кхбит Табхан с похотливыми нагами-разбойниками, Ликроун казался сказкой.

— Спасибо, спасибо, спасибо! — неустанно повторяла леди Кассерген, сходя с ковра и с улыбкой кивая своему народу.

Но похоже, их интересовала не она. Маленькие девочки, наряженные, как куколки, кинулись ко мне с букетиками и цветочными венками. Поздравляли меня с прибытием в Ликроун и наперебой спрашивали, настоящая ли я ведьма.

— Какая она красивая! — жужжала толпа. — Просто загляденье!

— Прибыла изящно, не то что Агнесса!

— Юльдра вырвет свои рыжие кудри, когда увидит такую соперницу!

Меня буквально окружили, не давали прохода. Все хотели разглядеть меня, расспросить, из какого я ковена, и даже потрогать, что Эгорт быстренько пресек, спрятав меня за своей спиной.

— Ох-ох-ох! Пропустите! — К нам протиснулась полная чернокожая женщина. Невысокого роста. В цветастом платье в пол и смешном чепчике на голове. Размахивая руками, отодвинула всех лишних и хлопнула в ладоши, взглянув на меня. — Ах, какая красота! Итак, откуда вы? Из какого ковена?

Я так поняла, что ей нужно представиться.

— Я не из ковена. Меня зовут Алкария Фашараш.

— ЧТО-О-О?! — ахнула разочарованная толпа.

Люди стали пятиться, и незнакомка наконец разглядела Кассергенов.

— Миледи, милорд! — Отвесила им короткий реверанс. — Очень рады вашему возвращению! Стража! Сейчас же проводите леди Кассерген и герцога Дюрендского в их дворец!

Подбежавшие к ним гвардейцы выпрямились по струнке, а женщина продолжала разгонять народ.

— Все, все, расходимся! Не на что тут смотреть! Слабенькая ведьма, ни о чем!

— Как это — ни о чем? — Я шагнула вперед, и Карлуша сел на мое плечо. — Вы вообще кто, дамочка, чтобы ставить на мне крест?

— Заведующая свадебным домом, милочка. — Она уперла свои пухлые руки в бока. — Я на глаз научилась определять потенциальную победительницу. Ехала бы ты сразу домой.

— Твоя многолетняя служба скоро сыграет роковую роль, потому что я приехала за победой. Меня зовут Алкария Фашараш. Я ведьма, каких Тронстум еще никогда не видел. Это Карл, мой фамильяр. А это — Эгорт Лигэллоу, мой сопровождающий. И его милейший котик Аро. Прошу любить и жаловать. Иначе…

Карлуша грозно каркнул, а Аро зашипел, заскребя когтями по каменной плитке.

Скривив свои полные губы, женщина окинула меня оценивающим взглядом и представилась:

— Камария. Идемте. Покажу вам ваши покои.

Мы с Эгортом переглянулись. Прочитать его было невозможно. Он улыбался лишь глазами, но то ли одобряюще, то ли издевательски. Задумчиво посмотрев вслед Камарии, коснулся взглядом меня.

— Удачи! — с улыбкой пожелал мне герцог Дюрендский, прежде чем уйти с площади. — Скоро увидимся, Рия.

— Надеюсь, что нет, — буркнула я себе под нос и, вздохнув, последовала за Камарией.

Брачный дом представлял собой четырехэтажное строение в форме квадрата. Вот только в центре был не внутренний дворик, а огромный холл с куполообразным стеклянным потолком. Через него было отлично видно украшенные бантами, цветами и атласными лентами балконы номеров. Прямо под потолком стоял круглый стол с угощениями, но Камария возле него не задержалась ни на секунду. Провела нас мимо двух улыбающихся девушек в одинаковой форме прямиком в стеклянный лифт. Я лишь мельком успела заметить тут множество мягких диванчиков и мелкие узоры на сияющей половой плитке.

— Скажите, кто-нибудь из кандидаток уже прибыл? — в нетерпении поинтересовался Эгорт, когда Камария нажала цифру «3». Его голос был спокойным, но я чувствовала, как искрит его нутро.

— Разумеется, — важно ответила Камария.

Примерно таким же тоном моя свекровь однажды заявила мне, что все домашние обязанности должна выполнять женщина. И ей было плевать, что я приползала домой в десять, а то и в двенадцать часов ночи. В то время, как Макс возвращался с работы уже в шесть.

— Сегодня вечером Бал Посвящения, а перед ним собеседование. Ответственные невесты заранее готовятся к такому знаменательному событию. — Этот камешек был брошен Камарией в мой огород. — «Лютая Метла» и «Багровый Молот» прибыли вовремя. А еще эта, как ее, девочка с болот, тоже бездарь… Яна Окимото.

— А «Дикий Аконит»?

— Пока нет. Ждем. Я уверена, этот ковен всех превзойдет.

— Не хотите же вы сказать, что предыдущие кандидатки тоже прибыли в Ликроун на ковре-самолете, да еще и в сопровождении Кассергенов? — хмыкнула я. — Не сочтите меня бестактной, но я думаю, превзойти мое появление будет ох как непросто.

— Ты совсем не знаешь Черную королеву, рыбонька, — обнажила свои белоснежные крупные зубы Камария. — Она не опаздывает, она выжидает подходящего момента.

Лифт остановился, и двери распахнулись в светлом коридоре, пахнущем чем-то свежим и сладким. Заведующая зашагала вперед, виляя полными бедрами и жестикулируя.

— Там и там лестницы. В конце коридора общий душ. Столовая у нас внизу. На трапезы отдельного приглашения не будет, — уточнила Камария, не оборачиваясь. — Завтрак в восемь, обед в полдень, ужин в шесть вечера. Но в три часа дня и девять вечера в холле подают чай. Не хотите остаться голодными, попрошу не опаздывать. — Она остановилась перед двустворчатыми резными дверями из белого дерева с позолотой и обыденно распахнула их. — Комната для участницы!

Покои были чудесными: большая кровать под воздушным балдахином, овальный стеклянный стол у мягкого уголка, трюмо с пуфиком, комод, панорамное окно с выходом на балкон-террасу.

— Здесь гардероб. — Камария открыла смежную дверь в еще одну комнату, наполненную платьями, туфлями, шляпками, сумочками, витринами с украшениями и прочими вещами и аксессуарами.

— Вау! — не удержалась я от восторга.

— Покои для сопровождающих обычно по соседству. — Она бросила взгляд на Эгорта. — Сами отыщете.

— Нам понадобятся дополнительные условия для наших друзей, — сказала я, пока она не ушла.

— Вы же не из ковена.

— Карла и Аро нужно кормить. Потрудитесь позаботиться об этом.

Камария молча повела бровями. Она не видела необходимости утруждаться, потому что была уверена — скоро я отчалю назад, на ферму.

— Я сделаю все возможное, — ответила после паузы. — Отдыхайте. Оформители придут к вам во второй половине дня, чтобы подготовить вас для Бала Посвящения. Хотя это вам вряд ли поможет.

Я решила больше ничего ей не доказывать. В свадебном доме уже было две ведьмы из сильных ковенов. Вот о чем мне следовало беспокоиться — как не стать их жертвой еще до знакомства с женихом.

Камария ушла, даже из вежливости не пожелав мне удачи. Хлопнула за собой дверями, оставив меня наедине с кошмарными мыслями, Эгортом и нашей живностью.

— Все будет хор-р-рошо!!! — поддержал меня Карлуша. — Ты всех их уделаешь!!!

Я тяжело вздохнула. Отложила охапку цветов на столик, туда же отправила и два венка со своей головы. Осмотрелась и несмело взглянула на Эгорта:

— Ну что скажешь?

Он медленно дошел до стеклянной двери, отодвинул ее и, плечом опершись о косяк, посмотрел на площадь, расстилающуюся под нашими ногами. Я уже и не надеялась выжать из него хоть намек на ободрение, как он вдруг сказал:

— Я никогда здесь не был. Пойдем погуляем?

Приглашение от самого Эгорта Лигэллоу, сухаря, каких еще надо поискать, было похоже на аномалию. Я даже не сразу сообразила, что именно он мне сказал. Смотрела на него, застыв на полуслове, и переваривала услышанное.

— Погуляем? — переспросила. На тот случай, чтобы не нафантазировать себе чего. Слишком жирно ему будет знать, что он мне симпатичен.

— Если хочешь.

— Хочу! — Попятилась к гардеробной. — Пять сек!

Разволновавшись, заметалась от стойки к стойке, лихорадочно перебирая наряды. Было бы куда легче определиться, знай я предпочтения Эгорта. Что ему по вкусу? Классика, кокетство, спорт? Может, ему нравятся национальные табханские наряды? Тогда мне лучше остаться в том, чем меня одарили в Кхбит Табхан. Однако не надо забывать, что мы в чужой стране. Тут свои законы и правила приличия. А змеи с их культурой всеми попираемы и осуждаемы.

Что же надеть?..

Взгляд упал на брюки и приталенную тунику с широким поясом. Цвет был неярким — коричневый с темно-синими вставками. Но пошив качественный. Прикинула его к себе перед зеркалом и признала, что в нем я не просто боевая, я — огонь! Но разве в таком ходят на первое свидание?

А это свидание?

Опять в голове все закрутилось в неразберихе. Отложив костюм, в котором только на преступления идти, я наконец остановила свой выбор на легком нежно-бежевом платье. Без корсетов и шнуровок. С широкими лямками, приличным декольте и разлетающейся юбкой. Руки беспокойно задрожали, когда я поднесла его к себе и повернулась к зеркалу. Совсем другая я. Не та дикая кошка, какой я была в своем мире. И не фермерская бабища. А милая, привлекательная и романтично-пушистая Рия, которую любому захочется поцеловать, прижать к себе и защитить от всех порывистых ветров.

Приятная к телу ткань мягко окутала меня бархатными прикосновениями. Я подобрала к платью сандалии на невысоком каблуке и распустила волосы. Единственное, отчего горчило на языке, это необходимость шляп и перчаток. Пришлось прикрыть макушку небольшим головным убором без бантов и булав и натянуть на руки сетчатые перчатки.

Контрольный раз покрутившись перед зеркалом, я вышла из гардеробной. Надежда получить комплимент угасла в тот момент, когда Эгорт окинул меня беглым взглядом и сказал:

— Я уже собирался идти один.

Да, возможно, я собиралась дольше, чем он ожидал, но ведь для него наряжалась. Только вопрос — зачем? Почему я все чаще стала забывать об его связи с Эри? Он уже принадлежал другой. А я планировала покорить темное сердце лорда Агосто. Пора было смириться, что Эгорт навсегда останется лишь моим другом.

Уже на лестнице эти наивные ветреные мысли были выбиты из моей романтично настроенной головы. И лучше бы это случилось, если бы я оступилась и спустилась кубарем, чем столкнувшись с незнакомкой, услышала ее одержимое бормотание, больше напоминающее проклятие:

— Ты покоришь сердце великого, явишь миру притесненного и спасешь душу храбреца. И заледенеет твоя кровь во имя любви.

— Чего? — напряглась я, посмотрев в болотно-зеленые глаза растрепанной девицы.

Она мотнула головой, словно выходя из транса, и улыбнулась:

— Я Яна Окимото. А ты, вероятно, Алкария Фашараш? Я слышала, как ты прибыла в Ликроун. Впечатляет.

Говорила она без желчи. Видимо, искренне восхищалась. Но мой мозг парализовало еще где-то на словах: «…заледенеет твоя кровь…».

— Что ты сейчас сказала? — уточнила я.

— Я восхищена твоим прилетом на летающем ковре. Ты очень смелая. Украсть у воров… На это нужно мужество.

— Нет. Что ты говорила до этого?

— Ах, не бери в голову, — отмахнулась она. — У меня не было наставницы. Я самоучка. Иногда такой бред снесу. Людей перепугаю, а потом все оказывается совсем наоборот.

— Повтори, пожалуйста.

— Не могу. Когда ко мне приходят видения, я не контролирую свою речь и тут же все забываю.

— Тебе не мешало бы обзавестись диктофоном, — посоветовала я и пошла дальше, к уже спустившемуся и ожидающему меня Эгорту. — А что ты там про украсть у воров говорила? — задержала я Яну, обернувшись.

Она пожала плечами, снова улыбнувшись:

— Кассергены сказали, что на ваш эшелон напали табханцы. Вас обворовали и высадили, но вы успели отнять у них ковер.

— Ну да, — кивнула я. — Ковер и плащ знаменитой леди Лаэль… Ладно, пока, еще увидимся. — Я подошла к Эгорту и зло проворчала: — У Кассергенов вообще ничего святого нет? Табханцы нас приняли гостеприимно, а они пустили такой гадкий слух.

— Такова политика, — ответил он.

— Ты к этому привык, да? Теперь я понимаю, почему твоя мама спрятала тебя там. Никому нет дела до табханцев.

— Похоже, тебе есть.

— Правильно они делают, что обчищают этих задавак. Ликроун сияет от роскоши. Не обеднеет, если раз в месяц разбойники опустошат карманы какого-нибудь толстосума.

Эгорт вновь никак не прокомментировал мои слова. Слегка сощурился, взглядом вскрывая мой череп и залезая в мысли, но не проронил ни слова. Это ведь он положил начало разбойничеству в пустыне. Естественно, ему нечего было сказать. А то здесь нашлись бы желающие отрубить ему голову.

Из свадебного дома мы вышли на ту же площадь с памятником. Весьма странная конструкция с множеством стихий — то ли борющихся, то ли сливающихся. Самое то для города, где создаются самые громкие ячейки общества.

У пробегающего мимо мальчишки Эгорт узнал, в какой стороне рынок, и буквально велел мне идти за ним. Цветастые лавки с нарядами, украшениями, угощениями, игрушками и прочими радостями жизни зазывали яркостью, запахами и широкими улыбками торговцев. Я не спеша шла вдоль рядов с посудой, картинами, коврами. Заглядывала на полки с серьгами и браслетами. Даже попробовала местную фруктовую колбаску.

— Ты голодная? — спросил Эгорт, входя в книжный магазинчик, в котором пыли было больше, чем покупателей. Впрочем, мы были здесь единственными покупателями. Кому нужны книги в городе свадеб? Тут у людей другим голова забита.

— Я толком не поела в Кхбит Табхан, — жуя, ответила я. — Что мы здесь делаем?

Эгорт прошел вдоль ряда с рулонами, развернул несколько, подняв в воздух облачко пыли, и выбрав нужный, бросил на блюдце пару монет.

— Тут нет продавца? — удивилась я.

— Тут нечего воровать, — хмыкнул он, выходя.

Я засунула в рот последний кусочек колбаски и поторопилась за ним.

— А почему у здешних женщин почти нет татуировок на лице? И у леди Кассерген я не видела рисунков.

— Это же не обязательство. Часто девушки наносят рисунки, чтобы показать всем, смотрите, какая я счастливица, уже замужем. Иногда по прихоти мужчины, если тот не совсем доверяет своей жене и не хочет, чтобы на нее заглядывались посторонние. Камария тоже замужем, а тату нет.

— У нее ее просто не видно, с таким-то цветом кожи.

— Где же твоя толерантность, Рия? — ущипнул меня Эгорт.

Перебежав дорогу, где туда-сюда проезжали запряженные кареты, мы оказались у подобия уличного кафе. Эгорт попросил повара приготовить для меня самый вкусный завтрак, и мы заняли свободный плетеный столик. Не прошло и минуты, как на нем появилась горячая пышная лепешка, густой чай, салат, суп-пюре и сладости.

— Налетай, — кивнул мне Эгорт, а сам развернул рулон и принялся изучать карту Ликроуна.

Время от времени он вертел головой, куда-то сосредоточенно и долго глядя. Водил пальцем по старому полотну, что-то измерял, высчитывал в уме. Моя похвала повару за наивкуснейший обед не была им даже услышана. И когда я предлагала ему что-нибудь попробовать, он никак на это не реагировал.

— Что Эри в тебе нашла? — пробубнила я, вытирая губы салфеткой. Откинулась на спинку плетеного кресла и выдохнула, объевшись. — Ты изучаешь Ликроун, да? Эта прогулка нужна тебе, чтобы выяснить слабые места и пути отступления, если придется бежать?

— Ты же не думала, что это свидание? — усмехнулся Эгорт, сворачивая карту в рулончик. — Я планирую убить Черную королеву. Меня не отпустят живым. Конечно, мне придется бежать.

От обиды нос защипало. Я ему совершенно безразлична. Что со мной будет, за кого я выйду, и не помру ли, если Алкария действительно совершила ошибку в обряде, его не интересовало. Его целью была месть. А я — лишь средством ее достижения.

— Нам пора возвращаться, — выдавила из себя. — Скоро собеседование и подготовка к Балу Посвящения. Кстати, что я должна знать об этих этапах отбора?

— На собеседовании вы получите допуск к знакомству с женихом, а на самом балу жених определит, кто из вас будет бороться за его внимание.

— Ясно. — Я поднялась из-за стола. — Спасибо за прогулку и этот прекрасный обед. Все было… обалденно.

Эгорт тоже встал, но пошел в другую сторону:

— Пойдем через ту улицу. Я хочу проверить люки подземных тоннелей.

— Да, — скривила я губы в улыбке. — Что может прекрасней, чем завершение прогулки в канализации?

— Ты мне язвишь?

Эгорт обернулся слишком резко, и я врезалась в него лбом. Парень, сотканный из стальных мышц, не пошатнулся, а я едва сознание не потеряла. Вмиг оказалась в объятиях одной его руки и затаила дыхание.

— У нас уговор, Рия, — напомнил он холодно. — Перестань романтизировать это путешествие. Лучше думай, как пройти собеседование и доказать свою невинность после связи с Ирвином Кассергеном.

— Да я не спала с ним! — выкрикнула я, руками упершись в его грудь.

Его глаза всего на миг блеснули. Уголки рта дернулись, но через секунду сурово сжались.

— Тогда у нас есть шанс продержаться хотя бы до Бала.

Народ на рынке вдруг оживился и поспешил на площадь. В небе стали появляться темные вспышки облаков в виде птичьих перьев. Послышался звонкий и неприятный смех. В Ликроун въезжал кортеж ковена.

— Идем посмотрим! — Я потянула Эгорта за собой.

Мы протиснулись на площадь, где вокруг памятника выстроились колесницы с троицами вороных лошадей. Пальцы Эгорта были переплетены с моими, но держала этот замок не я. Он. Всматриваясь в сходящих ведьм, искал ту, что лишила его родительской любви.

— Ну же, Ликроун, громче! — потребовала для себя аплодисментов девица во всем черном. Даже на ее голове вместо шляпы был остроугольный колпак. А глаза жирно-жирно подведены.

— Это они? «Дикий Аконит»? — произнесла я.

— «Черное Перо», — раздался за моей спиной низкий, грубый голос, на мгновенье показавшийся мне знакомым.

Я обернулась и увидела кареглазого незнакомца в элегантном костюме. Закрыв крышку золотых часов на цепочке, он вонзил в меня свой проникновенный взгляд и представился:

— Линдал Кассерген.

— Кассерген? — Я прокрутила в памяти, когда и где могла слышать это имя, и меня осенило: — Линдал Бесстрашный?

— О, вы обо мне слышали, Алкария Фашараш?

— Похоже, вы обо мне тоже.

— Леди Кассерген рассказала, как вы помогли моему смелому младшему брату спасти всех вас от рук безжалостных разбойников.

Эгорт звучно усмехнулся, отпуская мою руку. Но Линдал уже увидел, что наши пальцы были сцеплены.

— Да, у вас очень смелый брат, милорд! — ответила я. — Без него мы бы пропали.

Уголок его рта приподнялся. Он наверняка прекрасно знал свою матушку и ее склонность все утрировать. Да и прозвище Бесстрашный было дано Линдалу, а не Ирвину.

— У вас серьезные соперницы, Рия, — сменил он тему и, сделав шаг вперед, фактически оказался в нескольких сантиметрах от меня. Склонился к моему уху и шепнул: — Порвите их всех.

Я поежилась от его горячего дыхания, коснувшегося моего уха и шеи. Сглотнула и молча проследила за тем, как он растворяется в толпе. Он стал первым человеком, который поверил в меня. Я даже потеряла дар речи. Зато обрела уверенность.

— Что ты там сказал? — обратилась я к Эгорту. — Продержаться хотя бы до Бала? Готовься, дорогой, я дойду до финала!