Подкидыш

Глава пятая

Гордость подталкивала Джоди пренебречь просьбой Рика, но здравый смысл остерегал: глупо отказываться от просторной, красивой комнаты в доме Макбрайдов ради дешевенького номера в мотеле. Она не напрашивалась, нет, они сами ее пригласили, а гордое одиночество — компаньон не слишком веселый.

— Ну, если ты уверен, что я не помешаю, я останусь, — запинаясь проговорила она. — Всего на несколько дней. Харлан Лаури, наверное, прав: незачем мне тут ждать, пока купят дом.

— Нет, Джоди, не давай себя прогонять, — очень серьезно сказал Рик. — Вникни во все хорошенько и возвращайся в Огайо, только когда сама этого захочешь. К тому же недурно было бы посоветоваться с юристом. С беспристрастным юристом, таким, который никак не заинтересован в сделке, в отличие от Финча и Лаури.

Джоди сочла, что это весьма здравый совет, и выдавила из себя улыбку.

— Я подумаю, но не буду предпринимать никаких шагов, пока твой оценщик не даст своего заключения.

После того как Рик, забрав пиджак, ушел, она позвонила в офис Фарли Финча. В воскресенье там было пусто, но она оставила сообщение на автоответчике и отменила встречу, назначенную на понедельник. «Я пригласила независимого оценщика, — сказала Джоди, — и извещу мистера Финча, когда результаты будут готовы».

Заключение оценщика вместе со счетом от фирмы в Льюистоне пришло во вторник. Джоди слегка разочаровалась, увидев общую сумму, но все-таки она была значительно выше предложенной Финчем и Лаури.

Джоди рванулась было позвонить Рику и прочитать ему все письмо, но тут же одернула себя. Они не виделись с самого воскресенья, он не искал ее общества, а навязываться ей не хотелось.

Она прочла сообщение оценщика Дороти, и та очень обрадовалась.

— Ах, Джоди, это замечательно! Мы с Шоном так и думали, что местный агент занизил сумму. Ты правильно поступила, пригласив эксперта со стороны. Рик уже знает?

Джоди замялась. Пока что родители Рика никак не комментировали тот факт, что Рик в последнее время не появлялся в доме. Впрочем, можно не сомневаться, что это их не удивляет.

— Нет, я… я давно с ним не виделась, но не возражаю, если вы ему сообщите. Я так признательна Рику: ведь это он подыскал мне независимого оценщика.

— Но почему бы тебе, дорогая, самой не сказать ему об этом? — проворковала Дороти, не вложив в эту фразу ни любопытства, ни упрека. Джоди и сама понимала, как неблагодарно прозвучали ее слова.

— Да, конечно, я так и сделаю, — смутившись, выпалила она. — То есть… я хотела сказать… — И вспыхнула.

Дороти подняла глаза от мясного фарша, который готовила к обеду.

— Джоди, мой сын обидел тебя? Повел себя… не по-джентльменски?

Сама мысль о том, что Рик может вести себя «не по-джентльменски», казалась столь смехотворной, что Джоди едва не прыснула, но вовремя спохватилась. То, что Дороти имеет в виду, — не повод для смеха, особенно для матери, которой сама необходимость задать такой вопрос наверняка причиняет боль.

— О Дороти, нет, что вы! — воскликнула Джоди. — Рик добрый, хороший, он истинный джентльмен! Дело в том, что у нас мало общего, поэтому мы решили больше… больше не встречаться.

— Вы поссорились. — Это прозвучало как утверждение.

— Нет, честное слово, нет, — Джоди энергично замотала головой. — Но я… я хотела переехать в мотель. Рик не пожелал и слышать об этом. Сказал, что вам со мной веселее. — Она отвела глаза, чтобы не встретиться с проницательным взглядом Дороти. — Надеюсь, это так. Меньше всего на свете мне бы хотелось мешать вам с Шоном…

— Я уже говорила тебе, милая, что ты нам совсем не мешаешь, и у меня нет ни малейшего намерения вмешиваться в ваши с Риком дела. Вы уже взрослые, разберетесь сами. Я просто хочу, чтоб вы оба знали: если возникнет потребность выговориться, я всегда готова вас выслушать.

У Джоди на глаза навернулись слезы.

— Спасибо. Обязательно, — робко пролепетала она. По щеке поползла слеза, Джоди смахнула ее рукой. — Простите. Наверно, мне не хватает мамы. Теперь, когда они с отчимом живут в Атланте, мы редко видимся…

Дороти уложила фарш на противень и похлопала лопаточкой, придавая ему форму.

— Это плохо, — сочувственно сказала она. — Мне повезло, что мои дети и внуки живут поблизости, но место еще для одного человечка всегда найдется, и я рада буду заменить тебе мать, если потребуется.

Вскоре Джоди позвонила в участок и попросила к телефону Рика. Диспетчер спросил, кто говорит, и она назвалась: «Джоди».

Рик тут же взял трубку.

— Привет, мила… то есть Джоди, — поправился он. — Как дела?

— Отлично, — с наигранной живостью сказала она и поведала о письме. — Твоя мама велела, чтобы я тебе его прочитала.

— А без мамы ты бы не догадалась? — упрекнул он. — Ну ладно, неважно. Что в письме? Хорошие новости?

Она прочла. Рик хмыкнул.

— Похоже, Финч с Харланом пытались облапошить тебя. Ну что, будешь продавать «в существующем состоянии»?

— Я хочу, чтобы кто-нибудь привел там все хотя бы в относительный порядок перед тем, как выставить дом на продажу. Хотелось бы спасти дом от сноса, хотя район и не очень престижный. Мне кажется, можно получить приличную цену, не слишком тратясь на ремонтные работы.

— Все-таки поручишь продажу фирме Финча?

— Да, но теперь, когда я знаю настоящую цену, последнее слово за мной. Позвоню ему сегодня и постараюсь как можно скорей встретиться.

— А потом? — как бы через силу спросил Рик.

Она поняла, о чем он.

— А потом вернусь в Цинциннати. Я уже и так задержалась. Хороших учителей на подмену найти трудно.

— Понятно, — протянул Рик. — Писать, я надеюсь, будешь?

Она заверила его, что да, и после неловкого «до свиданья» повесила трубку.

Джоди немедленно набрала номер Финча и договорилась о встрече в три часа пополудни.

Она приехала пятью минутами раньше, но ее уже ждали.

— Я рад вас видеть, Джоди. — Фарли приподнялся и протянул через стол руку. — Насколько я понимаю, вы получили результаты оценки. Ну и как? Расскажите же поскорее.

Джоди уселась и, вынув письмо из сумочки, протянула его Финчу.

Он вернул его, внимательно изучив.

— «Хартфорд и Дюран» — почтенная старая фирма, — осторожно начал он, — хотя, боюсь, что касается собственности в малонаселенных районах, они слегка отстали от жизни. Уверен, для Льюистона это цена реальная, но здесь — вряд ли.

Джоди была готова к тому, что он будет оспаривать оценку конкурентов, однако ее уверенность все-таки поколебалась. Что, если он прав? Можно угробить массу времени, назначив за дом нереальную цену, а он будет стоять пустым, разрушаться, подвергаясь риску опять быть разграбленным.

Фарли не был таким прямолинейным, как Харлан, он не шел напролом. Кроме того, единственная фирма по продаже недвижимости в городе принадлежала ему, он занимался этим делом уже много лет. С какой стати не верить ему? И все-таки…

Джоди решила поступить так, как ей подсказывала интуиция. Она редко ее обманывала…

— Возможно, вы правы. Но коль скоро я решилась пойти на расходы и обратиться к другой фирме, резонно прислушаться к их мнению, слегка подновить дом и выставить его на продажу по той цене, которую они предлагают. Если потребуется, ее всегда можно снизить.

Фарли сложил руки перед собой и нахмурился.

— Я бы вам этого не советовал, Джоди. Зря потратите и деньги, и время. — Тут он оживился. — Знаете, у меня есть идея получше. Давайте сделаем так: моя фирма купит у вас собственность по цене, которую я предложил изначально. Таким образом вы разом завершите все дела с наследством и вернетесь к себе в Цинциннати, а я уж тут на досуге займусь продажей и постараюсь не остаться внакладе.

Джоди усомнилась, что Фарли Финч когда-либо оставался внакладе, да и цена, которую он предлагает, слишком низка. Конечно, ей хочется вернуться домой, но не отдавать же недвижимость практически даром! Она почувствовала раздражение. К чему он вообще клонит? Это ее собственность, она вправе делать с ней все, что хочет!

— Вы хотите сказать, что не станете продавать дом на моих условиях? Если так, то, насколько я знаю, в Гейнсвилле есть фирма по продаже недвижимости, которая…

Реакция была столь бурной, что даже лысина у него покраснела.

— Нет-нет, моя дорогая, что вы! Я не сказал ничего подобного! — Финч не вскочил на ноги, но у Джоди создалось впечатление, что он едва от этого удержался. — Конечно, мы выставим дом на продажу. Я просто не мог не сказать вам, до чего мне жаль вашего времени и ваших денег!

Конечно, не мог. И к тому же не мог допустить вмешательства конкурентов и лишиться комиссионных.

Это Шон сообщил Джоди о фирме, обретающейся в городке Гейнсвилле, всего в пятнадцати милях от Коппер-Каньона, которая конкурирует с фирмой Финча. Джоди подозревала, что одно упоминание о гейнсвиллской фирме поднимет ее ставки, и не ошиблась. Она улыбнулась.

— Я все понимаю и крайне вам благодарна за предусмотрительность, но предпочла бы поначалу действовать на моих условиях. Если у вас подготовлен контракт, я покажу его моему юристу…

— Вашему юристу! — опять побагровел Фарли.

— Ну а как же! Вы что, возражаете? — сказала она тоном легким и спокойным, но было ясно, что она более чем серьезна.

— Нет… разумеется, нет, — поспешно отозвался Фарли. — Завтра после обеда документ будет готов.

На следующий день Джоди так и сделала: заехала за контрактом и отвезла его юристу Виктору Стюарту, которого рекомендовал Шон.

— Он молодой, толковый и вырос здесь, в городе. Женился на сокурснице, привез ее сюда жить. Теперь у нее дорогой магазин одежды «Бутик Ивонн», а у него — обширная юридическая практика.

Виктор Стюарт и впрямь был молод — немного за тридцать. Толков и привлекателен: шатен с голубыми глазами, в синем, хорошего покроя костюме.

— Добрый день, мисс Хопкинс, — поднялся он ей навстречу. У него была приятная, искренняя улыбка. — Меня зовут Виктор. Садитесь, прошу вас. Шон сказал, вы хотели бы показать мне контракт?

— Добрый день, Виктор, — ответила она, усаживаясь. — Меня зовут Джоди. Да, мне нужен ваш совет. Вот соглашение, которое Фарли Финч предложил мне подписать.

Она рассказала ему о доставшемся ей наследстве и объяснила, какие проблемы возникли у нее с Фарли и Харланом.

— Может быть, я чересчур осторожна, — заключила она, — но я ничего не знаю о торговле недвижимостью и о вложении денег, так что…

— Отнюдь. Вы не чересчур осторожны, — перебил ее Виктор. — Хотелось бы мне, чтобы все мои клиенты вели себя так же, прежде чем ввязываться в сделки, в которых они ничего не понимают. Это спасло бы и их, и меня от беспокойства. Если вы оставите мне контракт, я просмотрю его за выходные и в понедельник вам позвоню. Идет?

За ужином Джоди рассказала Шону и Дороти, как прошел день, и Шон сделал ей удивительное предложение:

— Хочешь, мы завтра обойдем вместе дом и посмотрим, что там надо поправить? Кое-что мы, без сомнения, можем сделать и сами.

— Ох, да как же я могу просить вас об этом!

— А ты и не просила, я сам предложил, — улыбнулся он. — Я делаю всю работу в саду и по дому еще с тех пор, как мы с Дотти сюда переехали. А было это, дай Бог памяти, когда родился наш первенец, то есть тридцать шесть лет назад. Думаю, мы с тобой кое с чем сами справимся. — И поспешил добавить: — Если ты, конечно, не против.

— Я не против, — с воодушевлением воскликнула Джоди.

— Я с вами, — включилась Дороти, но тут же услышала в ответ твердое «нет» Шона.

— Не хватало, чтобы ты таскала доски и лазила по деревьям, — сказал он и повернулся к Джоди. — Три года назад Дороти перенесла операцию на сердце.

— Я не знала… Как вы себя чувствуете?

— Превосходно, — твердо сказала Дороти. — Гораздо лучше, чем перед операцией, но Шон рад бы сделать из меня инвалида.

— Еще бы, — пробормотал Шон и накрыл своей ладонью руку жены. В его глазах мелькнуло опасение. — Я не хочу тебя потерять. Три года назад мы это уже проходили. Мог бы — завернул бы в вату и не выпускал из дому.

Дороти мягко улыбнулась, освободила свою руку и нежно пожала пальцы мужа.

— Ты не потеряешь меня, милый. Мы уйдем только вместе. Однако, если ты настаиваешь, я завтра останусь дома и приготовлю роскошный ужин. Вы будете голодны как волки, когда вернетесь, а скалка мне сподручней, чем молоток или сенокосилка.

На следующий день, в субботу, Джоди проснулась рано, готовая к трудам праведным. Натянула свои самые старые джинсы, футболку и спустилась вниз заправить кофеварку. Когда кофе закипел, появилась Дороти и настояла, чтобы завтрак был по всем правилам — яичница с беконом и кофе с печеньем. Джоди сопротивлялась, но Дороти была из тех женщин, которые считают, что семья голодает, если три раза в день нет полноценной еды, а в промежутках — маленьких перекусов.

Только в восемь тридцать они выехали из дому в «олдсмобиле» Шона с багажником, набитым различным инструментом.

— Мы не взяли сенокосилки, — отметила упущение Джоди.

— Да, для громоздкого оборудования у меня нет места, — сказал Шон. — Рик привезет его в своем пикапе.

— Рик? — упавшим голосом переспросила Джоди. Не может быть! Никто не упоминал, что там будет Рик!

— Да, — кивнул Шон. — Разве я не говорил? Он предложил свою помощь, ну, я и подрядил его привезти кое-что в его пикапе.

— Но как… — Джоди прикусила язык. Если она выкажет огорчение или удивление, Шон неизбежно станет задавать вопросы, и тогда снова начнется этот бесплодный разговор типа «ссорились вы или не ссорились», который уже был у нее с Дороти. Лучше она повременит, а потом вытянет из Рика, как получилось, что и он принимает участие в их замысле.

Когда они въехали на улицу Малиновок, Джоди заметила перед домом Колдуэллов достаточно побитый синий пикап. Он уже там! Шон припарковался, как раз когда из-за дома показался Рик.

Шон выбрался из машины.

— Эй, — крикнул он. — Ну как там?

— Вроде бы ничего, — отозвался Рик, идя навстречу. — Дверь заперта, и никаких следов постороннего присутствия.

Джоди наконец собралась с силами и тоже выбралась на тротуар. Интересно, думает ли он, что это она просила его помочь?

Они встретились глазами.

— Хэлло, Джоди, — подойдя, тихо сказал он.

Мало того, что красавец, так еще этот мягкий, бархатный баритон! Она откашлялась, надеясь, что голос ее не выдаст.

— Рик, я только сейчас узнала, что ты приедешь, — сказала она извиняющимся тоном. — Надеюсь, ты не думаешь, будто я…

— …будто ты хотела, чтобы я тут оказался, — закончил он за нее. — Я надеялся, что ты хочешь, но вижу, это не так. — Рик был явно разочарован. — Вчера вечером я позвонил отцу совсем по другому поводу, и он рассказал мне о ваших планах. Я спросил, не могу ли быть полезен, и он ответил, что ничья помощь не покажется тебе лишней. И вот я здесь. Ты не рада?

Не рада? Еще не прошло щекочущее чувство радостного ужаса, охватившее ее, когда она узнала, что увидит его, не говоря уж о переполняющем ее сейчас восторге. Но с какой стати он собирается ей помогать, ведь они распрощались на прошлой неделе?

— Я благодарна за помощь, — вымолвила она. — Постольку, поскольку ты вовсе не обязан ее оказывать.

Они все еще не отводили глаз друг от друга, и его взор потемнел.

— С чего это я вдруг должен чувствовать себя обязанным?

Она потрясла головой, продолжая смотреть ему прямо в глаза.

— Вот и я говорю… Но с чего тебе тогда помогать?..

Рик протянул руку и провел пальцем по ее щеке.

— Потому что я чертовски скучаю, когда не вижу тебя.

И тут послышался голос Шона:

— Эй вы там! Не поможете? Я не смогу вытащить все один!

Вздрогнув, оба кинулись к багажнику, из которого Шон извлекал инструменты.

Остаток утра они ходили по дому и вокруг него, прикидывая, что нужно сделать, чтобы знать, на какую банковскую ссуду рассчитывать. Поскольку дом пойдет на продажу по категории «нуждающийся в ремонте», требования будут не очень строгие. Главное — по соображениям безопасности проверить электропроводку, починить лестницу, ведущую к портику, укрепить сам портик.

Напряжение между Риком и Джоди исчезло, как только они занялись делом. Работать с Риком было одно удовольствие. Он все схватывал на лету и разбирался в строительных проблемах. Оказалось, он не только помогал отцу поддерживать их дом в порядке, но и во время каникул в колледже работал на стройках, так что оба, и отец, и сын, были настоящие эксперты.

К полудню они съездили домой пообедать, а потом вернулись на улицу Малиновок, чтобы расчистить двор. Затея для одного раза оказалась слишком масштабной. Едва они прорубили просеку, как стемнело, и пришлось прекратить работы.

Дороти настояла, чтобы Рик поужинал с ними, он отправился к себе принять душ и переодеться. Шон и Джоди занялись тем же.

Стоять под горячей струей после трудового дня показалось Джоди сущим наслаждением. Лазить по деревьям и таскать сенокосилку, пусть даже электрическую, было для нее внове. К тому времени, как она выбралась из-под душа и в длинном платье с распущенными по плечам свежевымытыми золотистыми волосами вышла к столу, Рик был уже там.

Когда он увидел ее, глаза его заблестели, и Джоди поняла, что Рик одобряет ее вид, но общий разговор за столом был сугубо безличным и касался лишь того, что уже сделано на улице Малиновок и что еще предстоит сделать. Покончив с ужином, они пришли к выводу, что работу завтра продолжат, ведь Шону и Рику на службу только в понедельник.

Джоди вызвалась помочь Дороти убрать со стола, но та даже слушать не захотела:

— Ты и так трудилась весь день, как рабыня на плантации. Выглядишь усталой. Наверняка сейчас ноют все мышцы, и даже те, о которых ты не подозревала. Так что ступай к мужчинам в гостиную и свернись там в клубочек перед телевизором. Загрузить посудомойку — дело двух минут, я сейчас к вам присоединюсь.

Джоди не стала спорить. Дороти была права, она и вправду устала, все тело болело. Она пошла за Риком в гостиную. Тот подвел ее к длинному, пухлому дивану, взял в руки подушку, уселся у мягкого подлокотника и похлопал ладонью рядом с собой:

— Садись.

Она послушалась, слишком усталая, чтобы спорить. Диван оказался очень удобным. Но это было не все. Рик положил подушку себе на колени и выдал следующую команду:

— Отодвинься немного, вытянись и положи голову на подушку.

— Как? Я не могу! — шокированная таким предложением, да еще в присутствии его родителей, возмутилась она.

— Очень даже можешь, — сказал он. — Я хочу сделать тебе легкий массаж. Знаешь, как помогает! Сразу почувствуешь себя лучше.

— Но… но…

— В чем дело, ты что, мне не доверяешь? — оскорбился Рик. — Здесь и мама, и папа, они не допустят никаких вольностей, поверь мне! Уж я-то знаю.

Звучало вполне разумно. Джоди с радостью сделала бы что угодно, лишь бы унять эту ноющую боль. Она украдкой покосилась на Шона. Откинувшись в кресле-качалке, тот широко улыбался.

— Давай-давай, — сказал он. — Мой сын — профессиональный массажист. Специализировался, когда проходил курс первой помощи при Детройтском полицейском управлении. А кроме того, я самолично оторву ему руку, если та заберется куда не положено.

— Оторвет, как пить дать, — кивнул Рик. — А если не он, так мама.

Джоди не могла не улыбнуться в ответ на улыбку Шона.

— С такими гарантиями отказать невозможно. — И улеглась головой на колени Рика.

Джоди сразу поняла, что совершила ошибку. К этому так легко привыкнуть! Большие, теплые руки массировали ей шею, плечи и спину, пока ноющая боль не отпустила. Затем его пальцы двинулись глубже, освобождая зажатые мышцы и снимая нервозность, о которой она и сама не догадывалась…

Джоди не почувствовала, как уснула, а когда проснулась, за окном ярко сияло солнце. Она по-прежнему лежала на диване, только коленей Рика под головой уже не было. Она была одна, в том же платье, только без туфель и укрыта вязаным пледом.

Семь раз пробили напольные часы, а потом она услышала, что в кухне льется вода. Наверно, кто-то готовит кофе. Откинув плед, Джоди села. Тело все еще ломило, но куда меньше, чем до массажа.

Не мужчина, а чудо. И студент-отличник, и массажист, и строитель, и постовой, и начальник полиции. Мало того, все делает на «отлично». Есть ли что-нибудь, чего он не умеет? Вряд ли. Восхищение Джоди близилось к беспредельному.

Если не убраться отсюда как можно скорее, ей грозят большие огорчения. Меньше всего хотелось по уши втюриться в человека, который ее не любит, но чувство к Рику с каждым днем становилось все сильнее.

Она поднялась и сунула ноги в шлепанцы, аккуратно поставленные у дивана. Кто-то заботливо укрыл ее вчера ночью, может быть, Рик… Черт! Если да, то она отдала бы что угодно, лишь бы не спать и снять все пенки с этого удовольствия.

Аромат свежего кофе выманил ее в кухню, где Дороти помешивала на плите кашу. Она улыбнулась, глядя, как Джоди зевает и потягивается.

— Что случилось вчера? — застенчиво спросила девушка. — Ничего не помню, кроме того, что Рик массировал мне спину.

— Похоже, ты устала донельзя, — ответила Дороти. — Когда Рик собрался уходить, я хотела разбудить тебя, но он не позволил. Сказал, что ты расслабилась и лучше тебя не тревожить. Это он снял с тебя туфли и укрыл пледом. Надеюсь, ты не замерзла?

Джоди потрясла головой.

— Скорее всего, нет. Я вообще ничего не чувствовала, пока не проснулась.

Весь этот день они провели так же, как и вчера, в трудах, и к наступлению темноты достигли значительного успеха. Подрезали кусты и деревья, которые решили оставить, договорились с рабочими, чтобы те в ближайшие дни выкорчевали сушняк и привели в порядок лужайку.

Рик опять ужинал у родителей, а потом все перешли в гостиную смотреть телевизор. Рик устроился рядом с Джоди на диване перед мраморным камином, Шон и Дороти — в креслах. О массаже речи больше не было, но они сидели, тесно прижавшись друг к другу, и у Джоди бешено колотилось сердце.

Они смотрели телефильм, поставленный по любовному роману известного писателя. Очень сентиментальный и волнующий.

На Рика фильм тоже действовал — Джоди могла судить по тому, как напрягались его мускулы, как перехватывало дыхание.

Неохотно, словно против воли, он взял ее руку и положил себе на колено. Это выглядело вполне невинно, особенно если учесть, что родители сидели в другом конце комнаты и горел только камин. Их сплетенные пальцы сжимались, когда на экране полыхали страсти.

К концу фильма оба, и Рик, и Джоди, знали, что ему надо срочно выйти из комнаты, что он и сделал. Джоди не сомневалась, что Рик страстно желает ее, но ведь несколько дней назад он недвусмысленно дал ей понять, что желание это сугубо физическое. Он не любит ее, не собирается на ней жениться, а ввязываться в сомнительную любовную интригу, сколь бы ее ни тянуло к Рику, она не станет.

Наутро Джоди заехала к Виктору Стюарту взять свой контракт.

— Никаких юридических проблем с этим нет, — сказал он, подавая ей документ, — но внимательно прочитайте то, что будете подписывать, на предмет цен и прочих условий продажи.

Джоди кивнула.

— Мы с Фарли проработали договор пункт за пунктом, когда я забирала его в пятницу. Он считает, что я переоцениваю свою собственность, но согласился указать мою цену. Конечно, я прочту еще раз, но если вы считаете, что с юридической стороны все честно, то подпишу.

Контора Финча находилась всего в двух кварталах от офиса Виктора, так что Джоди направилась туда, не позвонив предварительно. Клиентов у Фарли не было, и он сразу ее принял. Они еще раз прошлись по тексту, и, еще раз заявив, что цена завышена, Фарли протянул ей ручку и показал, где расписаться.

— Вы сразу поставите табличку «Продается»? — спросила Джоди, возвращая ему ручку.

— Сейчас же пошлю кого-нибудь, — вздохнул он и позвонил секретарше. — Найди Уилли и вели ему прибить табличку «Продается» на дом Колдуэллов, — сказал он, когда та появилась в дверях.

Девушка, кивнув, испарилась, и Финч повернулся к Джоди.

— Не надейтесь, что при такой цене дом уйдет быстро. Насколько я понял, вы там занялись наведением порядка.

Джоди удивилась. Откуда ему знать? Живет он совсем в другом районе.

— В Коппер-Каньоне мало секретов, верно?

— Думаю, нет совсем, — ворчливо ответил он. — Что ни скажешь, становится известно всему городу. Я думал, вы сначала приберетесь там, а уж потом объявите о продаже.

Она покачала головой.

— Нет. Кто заинтересован, оценит наши старания. Это должно помочь вам в продаже.

— Не рассчитывайте на это, — сурово сказал он. — Вам лучше всего собраться и уехать в Огайо. Не стоит дожидаться здесь, когда дом купят по вашей цене.

Джоди поднялась, попрощалась и вышла, оставив его замечание без комментариев. Сколько можно спорить? Сомнительно, чтобы он хотя бы попытался получить цену, которую она назначила, но возвращаться к этому разговору она не станет.

Какой-то он, право, странный. Казалось бы, чем дороже продаст, тем больше получит комиссионных, так почему так сопротивляется? Ну, конечно, потребуется больше усилий, но ведь, насколько она может судить, торговля недвижимостью в этом маленьком городе отнюдь не процветает!

На следующее утро Джоди подъехала к дому бабки посмотреть, висит ли объявление о продаже. Да, висит, хотя скрыто разросшимся, предназначенным к вырубке кустом.

Вечером того же дня едва Шон, Дороти и Джоди уселись ужинать, как мирную тишину вдруг разорвал пронзительный вой сирены, дружно подхваченный всеми окрестными собаками.

— Ради Христа, что это такое? — испугалась Джоди.

— Всего лишь пожарная сирена, — спокойно объяснила Дороти. — У нас добровольная пожарная дружина, и сирена должна быть громкой, чтобы собрать всех пожарных со всего города. Они ведь не дежурят в пожарной части, как в больших городах.

— Интересно, где пожар, — пробормотала Джоди, берясь за вилку.

— Рик должен знать, — сказал Шон. — Поужинаем, и я ему позвоню.

Долго ждать не пришлось. Минут через пять зазвонил телефон, Дороти тут же сняла трубку.

— Слушаю, — сказала она. — Да, привет, сынок. Мы как раз собирались тебе звонить… — Последовала пауза, потом Дороти ахнула. — О, Боже, нет! — Еще пауза. — Да, она здесь. Сейчас.

Дороти протянула трубку Джоди.

— Рик? — выдохнула та.

— Джоди, — откликнулся он голосом встревоженным и мягким одновременно. — Я послал за тобой машину. Уверен, ты захочешь быть там. — (Колени ее подломились. Джоди прислонилась к стене.) — Милая, дом твоей бабки горит. Горит, как свечка, и боюсь, спасти его не удастся.