Подняться из могилы

Глава 33

Я забыла, как это больно быть заколотой в сердце серебром.

Большинство вампиров ощущают это лишь единожды, мне везет, это был мой третий раз.

Насколько бы ужасной не была боль, намного больше меня напугала слабость, которая мгновенно парализовала мускулы.

Рядом была лишь боль, погребающая остатки моих чувств под беспощадным напором агонии.

Она росла с невыносимой свирепостью, когда нож в моей груди двигался. Кто-то пронзительно и страдающе вскрикнул. Я бы сорвалась в любом направлении, чтобы избежать ужаснейшей боли, вот только мои конечности не работали.

Хуже того, я ощутила, как большой угнетающий вес навалился на меня, сильно придавив.

Может быть здание развалилось, подумала всё ещё функционирующая часть моего сознания.

Это бы объяснило сокрушительное ощущение и то, что я почувствовала, как нож дёрнулся резким, режущим движением. Если бы это было на самом деле, я бы уже была мертва, так почему же так больно...

Ещё один крик вырвался из меня, и я забилась в конвульсиях, когда нервные окончания неожиданно судорожно дёрнулись. Затем я увидела проблеск лунного света на покрытом красным клинке, прежде чем он был смят, как будто его сдавил невидимый кулак.

– Котенок?

Боль растворилась с его голосом, оставляя меня ошеломленной освобождением. Слабость потихоньку отпускала свою хватку, хотя я и смогла сесть только со второго раза.

– Где Кейти? – были мои первые слова.

Челюсти Кости сжались.

– Не знаю. Она убежала после того как метнула ножи.

Я подскочила и тут же начала падать, потому что ноги отказались меня держать. Кости поймал меня, прежде чем я приземлилась на груду книг, на которые он меня положил.

– Почему ты не остановил её? – простонала я. – Ты мог обездвижить её своей силой!

Его хватка усилилась, свечение глаз становилось ярче до тех пор, пока предметы вокруг не приобрели зеленоватый оттенок.

– Лезвие попало прямо тебе в сердце, – ответил он сквозь зубы. – Я направил всю свою силу на то, чтобы обездвижить его, и ты не погибла прямо на моих глазах.

С этими словами его аура треснула, вызывая во мне взрыв ярости, облегчения и страха.

Может быть это и хорошо, что он не использовал свои силы на Кейти. Если бы он это сделал, будучи настолько расстроенным, он мог случайно её убить.

Я сжала его куртку, одновременно чтоб поддержать себя, и притянуть его ближе.

– Она не знает ничего лучше, Кости. Это – наша задача научить её.

– Нет, если она продолжит пытаться убить тебя, – мгновенно ответил он.

Наша первая ссора в качестве родителей. Конечно же это должно быть что-то, связанное с жизнью и смертью, а не о том, как поздно ребёнку следует выключать телевизор и ложиться спать.

– Я должна была знать, что не стоит приближаться к ней, когда она не знала кто я или пришла ли я чтобы навредить ей. Это не повторится снова.

Я устроила свою голову на его груди и вздохнула.

– Даже если бы мы еще сомневались, Кейти доказала, что она моя дочь. Я тоже сначала закалывала вампиров и уже после представлялась.

Угрожающий звук сорвался с его губ, но часть ярости исчезла из его ауры.

– Я отлично это помню, Котенок.

Услышав снизу звуки разрушений, я выкрутилась из его объятий. И сделала всего несколько шагов, прежде чем почувствовала, как будто с разбегу врезалась в невидимую стену.

– Ты только что пообещала мне быть осторожнее, – сказал Кости раздраженным тоном. – Мчаться куда-то с едва зажившей раной в сердце – противоположность осторожности, Котёнок!

Верно. Чтобы вернуться к своей полной силе, мне могут понадобиться дни, а Кейти быстрее и куда более опытна, чем я предполагала. Если бы логическая часть моего мозга не отставала на три шага от недавно проснувшегося материнского инстинкта, я бы действовала намного благоразумнее.

– Иди первым, – ответила я. Видите? Очень осмотрительно.

Кости быстро и неистово поцеловал меня, затем аккуратно обошёл, похрустывая костяшками пальцев в предвкушении.

– Запомни, никакого наказания за то, что она сделала, – предупредила я его. – Она просто маленькая девочка.

Его хищная улыбка не уменьшила моего беспокойства.

– Ты всему училась только на своей шкуре, детка. Если ей передались твои наклонности, есть только один способ с ней справиться.

Звук крушения раздался из подвала, куда вела одна из многих шатких спиральных лестниц.

Я последовала примеру Кости и спрыгнула вниз, поскольку лестница не выглядела способной выдержать вес Кейти, не говоря уже о весе взрослого человека.

В этой части старого хранилища было больше грязи, чем книг, и если бы суматоха впереди не указывала путь, его бы указали свежие следы.

– Она направляется к туннелям! – Услышала я голос Фабиана.

Мой темп ускорился, но мои ноги всё ещё немного шатались. Чёрт подери затяжной эффект от прокалывания сердца серебром. Я не была настолько слабой, даже когда им накачали всё моё тело.

– Ты сказал, это здание соединяется с железнодорожной станцией ниже по улице?

Кости кивнул, замедляясь, чтоб обнять меня крепкой рукой, поддерживая. Он должно быть уловил мою лёгкую нестабильность.

– У железнодорожной станции куда больше туннелей, – сказала я с растущим беспокойством. – Мы можем потерять её в подземном лабиринте, поэтому она скорее всего и бежит туда.

Умная девочка, подумала я, и почувствовала всплеск гордости, несмотря на то, что оттягивала руку Кости.

– Ты быстрее. Брось меня и догони её. Я буду прямо за тобой.

– Кейти! – прокричал Тейт, его голос отозвался эхом. – Остановись!

Кости окинул меня взглядом, словно оценивая мои возможности, затем повернулся и улетел, направляясь в темноту впереди. Я тоже пыталась полететь, но тут же приземлилась лицом в землю.

– Блин, – простонала я, прежде чем сплюнуть то, что я надеялась, было грязью. Затем, немного пошатываясь, я поднялась и побежала в том направлении, где исчез Кости.

– Если бы ты прислушалась к голосу разума, милашка...

Голос Яна отразился от стен, прежде чем я услышала тяжёлый звук удара, и затем возмущённое:

– Да за что, ты, маленькая беспризорница!?

В его голосе отчетливо слышались боль и удивление. Я улыбнулась. Похоже, я была не единственной жертвой Кейти.

– Хватит.

Голос Кости сопровождался треском силы, которую я чувствовала несмотря на то, что была за сотню ярдов от него. Я побежала быстрее, в спешке почти прыгая через мусор и осколки. Когда я завернула за угол, за которым оказалась котельная, я остановилась под встречающими меня взглядами.

На футболке Яна был широкий порез, открывающий малиновую полосу на его бледном животе, которая все еще заживала. По сравнению с ним, у Тейта дела обстояли гораздо лучше – у него была только окрашенная красным полоса на плече и свежая кровь покрывала его лоб.

На Кости, который был весь в черном, не было отметин. Он стоял в углу комнаты, протянув руку, как если бы хотел поймать такси.

Кейти зависла в воздухе в пятидесяти футах от него, её ноги пинали пространство, так как она не могла достать до земли.

Я подошла, в полной мере наслаждаясь возможностью впервые рассмотреть её поближе, не считая зернистого видео. Её золотисто-каштановые волосы были почти черными из-за грязи и старой сажи.

Она связала их в хвостик полоской клетчатого материала, которую, должно быть, отрезала от её слишком большой рубашки. Столь же большие штаны были закатаны до лодыжек, и привязаны другими полосками клетчатой ткани. Её ботинки также выглядели на несколько размеров больше, но она обернула шнурки вокруг ног так, чтобы они не сваливались.

Если она была настолько изобретательна с позаимствованной одеждой, нечего было и сравнивать это с ножами, которые она сжимала в своих маленьких бледных руках.

Лезвия, состоящие из сломанного стекла, были точно отшлифованы, рукоять была обернута в кожаные книжные обложки и изоленту. Серебро, сверкавшее вдоль края лезвия вновь вызвало во мне растущее чувство странной родительской гордости.

Она почти убила меня одним из её собственноручно сделанных ножей, но черт меня дери, если у неё не было навыков. Нужно потратить часы, чтоб расплавить достаточно серебра, и покрыть им лезвия, и, несмотря на их вес, она сумела бросить один в мою "прямо в яблочко!" зону.

Я подошла ближе, желая знать, какого цвета ее глаза. В настоящий момент они светились по-вампирски зеленым, их свечение отразилось на моём лице, когда я приблизилась.

Так много эмоций нахлынуло, когда я посмотрела прямо на неё. Заботу и желание защитить я ожидала; она перенесла столько всего в том возрасте, когда величайшей заботой должна быть потеря молочных зубов.

Страх и стеснение я бы могла предсказать; я так хотела понравиться ей, и конечно, я не имела понятия, как начать строить наши отношения. Привет, я твоя мама – было слишком много, слишком быстро, и если бы я попыталась ее обнять, она бы скорее всего снова меня заколола.

И на что я совсем не рассчитывала, была любовь, наотмашь ударившая меня прямо в сердце.

С таким же успехом она могла пустить в меня стрелу Амура, это было настолько же неожиданно и сильно.

Я, которая имела проблемы с доверием длиною в милю и отказывалась признать, что люблю Кости, первые месяцы наших отношений, сейчас знала с абсолютной уверенностью, что я любила эту маленькую смертоносную хулиганку, смотревшую на меня сверху вниз. От чего, большая, глупая ухмылка расплылась по моему лицу.

Сейчас мы вместе. Остальное уладим позже.

Настороженность заменила ее странное стоическое выражение, напоминая мне сдерживать признаки своего новообретенного восторга. Ухмыляясь ей, когда она телекинетически подвешена в воздухе, возможно придавало мне вид сумасшедшей злодейки.

– Привет, – сказала я надеясь, что прозвучала естественно. – Меня зовут Кэт. Не беспокойся, никто тебе не навредит.

Она оглядела своё подвешенное тело, затем снова посмотрела на меня. Обманщица, отчетливо заявил ее взгляд.

– Опусти ее вниз, – приказала я Кости.

Он вышел из угла и ее сердцебиение ускорилось. С его черной одеждой, длинным пальто, темными волосами, и взглядом, что вернулся к естественному карему цвету, для нее он должно быть почти слился с тенями.

– Я Кости, – заявил он сухо. – Это моя сила держит тебя там, и я мог сделать намного хуже, если бы захотел.

– Кости, – прошипела я. – Прекрати пугать ее!

– Я ее не пугаю, – ответил он ровно. – Я говорю понятным для нее языком.

Его холодный взгляд не отрывался от Кейти, пока он медленно снижал её с каждым шагом в её направлении.

– Я немного знаю о взрослении в трудных условиях, – сказал он ей. – Что заставляет тебя понять две вещи – у кого есть сила и у кого её нет. У меня есть, и ты это чувствуешь и видишь, да?

Она кивнула, её лицо по-прежнему ничего не выражало. Я видела людей возрастом в несколько столетий, и они не могли делать настолько бесстрастными свои лица.

То, что она могла подавлять выражение эмоций в таком поразительно юном возрасте было прямым доказательством того, в насколько неправильной среде она росла.

Большинство детей выражали свои чувства не думая, но Кейти, какими бы ни были её чувства, запирала их под этой маской отстраненности.

И тогда я поняла, что также не могу слышать ее мысли.

Может быть это потому, что я все еще плохо себя чувствовала из-за того, что она недавно проткнула меня серебром.

Я сосредоточилась сильнее, но не услышала ничего, кроме сплошной стены пустоты. Потрясающе.

Если не обращать внимание на светящиеся глаза, она выглядела совсем как человек. Ее кожа была слишком грязной, чтобы увидеть, была ли она такой же светящейся, как моя, когда я была полукровкой, но ее дыхание, сердцебиение, запах – все кричало о смертности. Ничего удивительного, что легко забыть, что она не была таковой.

– И так как у меня есть сила, – продолжил Кости, – ты можешь положиться на то, что мы не сделаем тебе больно, по той простой причине, что если бы ты была нужна нам мертвой, ты бы уже была ей.

– Кости! – резко возразила я.

– Неплохой путь выиграть "Лучшего отчима года" – пробормотал Тейт.

Кейти, однако, поджала губы, впервые показывая эмоции – размышление. Затем ее ноги коснулись земли, когда Кости закончил ее опускать.

Как только она почувствовала свой вес и поняла, что стоит на собственных ногах, ее глаза потеряли сверхъестественное свечение и начали темнеть. Когда они остановились на металлическом сером, я почти всхлипнула.

У нее были мои глаза. Мой нос, тоже, и есть надежда, что черты ее подбородка были грязными, а не указывали на свойственную Кроуфилдам упрямство.

А затем она заговорила.

– Ты заживаешь как они, но ты не одна из них, потому что твое сердце до сих пор иногда бьется. Почему?

Я позволила ее голосу литься вокруг меня, запоминая его. Ее словарный запас был куда более широким, чем должен быть в ее возрасте, впрочем, как и другие ее особенности, но голос и интонация детскими.

– Потому что однажды, – ответила я хрипло, – я была как ты: частично человеком и отчасти чем-то другим. Особенным.

– Кейти.

Тейт присел рядом со мной, улыбаясь ей с блеском в глазах, который он не пытался спрятать.

– Я знаю, что выгляжу по-другому, так как я побрился и постриг волосы, но ты ведь помнишь меня? Ты раздавила мою шею спустя пять минут после того, как мы встретились.

– Шесть, – поправила она, торжественно моргнув.

Он расплылся в улыбке.

– Хорошо, шесть. Единственной девчонкой, которая до этого так быстро надирала мне задницу, была Кэт. Она тренировала меня, ты знаешь.

Темные серые глаза встретили мои, заставляя меня дышать быстрее. Привыкну ли я когда-нибудь видеть свои собственные глаза, смотрящие на меня с этого маленького личика?

– Я помню тебя, на базе, – заявила она. – Ты пыталась заставить меня пойти с тобой. Тебя очень трудно нейтрализовать.

Судя по ее тону, последняя часть была комплиментом, хотя я была не уверена, как на это ответить. Ту, которую она помнила, которую "трудно нейтрализовать" – ею была Дениз, выглядевшая как я. Получается, Кейти пыталась убить меня не единожды, и она неплохо в этом преуспела.

– Спасибо, – я остановилась, добавив, – ты очень жестока, слишком, но ты не должна быть такой больше. Мы позаботимся о тебе.

Тогда я не могла ничего поделать; я взяла ее за руку. Она вздрогнула, ее пальцы напряглись на ноже. После взгляда на Кости, она ослабила хватку.

Я ее отпустила. Если ее первым позывом все еще было заколоть меня, значит определенно рано для тактильных проявлений привязанности.

Взгляд Тейта тоже проследил за тем, что произошло. Он положил руки на мои плечи и крепко сжал их.

– Кэт мой друг, – аккуратно произнёс он. – Я иногда обнимаю своих друзей, чтобы показать, что я счастлив, что они рядом. Или беру за руки, вот так.

Его пальцы переплелись с моими, и он держал руки поднятыми. Кейти так смотрела, будто он волшебным образом вытащил кролика из шляпы.

И тогда я поняла, что не могу сдержать слез. Кейти никогда не учили прикасаться к кому-либо, если это не было с целью навредить. Ничего удивительного, что она отпрянула, когда я взяла ее руку. Она решила, что я собираюсь причинить ей вред.

– Ты бедная, маленькая девочка, – прошептала я. – Теперь все будет хорошо, я обещаю.

– Не правда ли это отвратительно мило?

Издевательское мурлыкание не исходило от Яна, хотя, судя по его выражению лица, он думал о чем-то похожем. Напряжение проскочило через мои эмоции, когда силы Кости вырвались навстречу голосу, только чтоб рассеяться, будто их втянуло в вакуум.

– Оо, сделай это снова, – призвал наш, пока невидимый, нарушитель.

Я узнала его, и все во мне застыло. Трув.

Улыбаясь, демон прошел в котельную, его взгляд, отсвечивающий красным, метался между мной и Кейти.

Трув вырядился в костюм и галстук, его волосы, цвета стали, идеально уложены в модельную прическу, все вместе должно было производить приятное впечатление.

Он мог так заявиться на благотворительный вечер, настолько безупречно выглядел, и, поскольку мы не слышали его приближения, должно быть он использовал трюк с телепортацией, чтобы добраться сюда, будь проклята его дьявольская шкура.

Кости опустил руку. Демон стал бы только сильнее от еще одного телекинетического взрыва силы.

– Кэт, – выдохнул Трув с удовлетворенным мурчанием. – Ты не собираешься представить меня своей дочери?

Я вскочила между Кейти и Трувом, не заботясь о том, что у нее были два серебряных ножа, и я подставила ей свою спину. Тейт зарычал, встав рядом со мной. Ян достал оружие, его рот скривился в неприятную улыбку.

Если мы являли собой картину враждебности, Кости был воплощением Дзен. Он практически прогуливался перед демоном, держа руки в карманах, как будто ему не хотелось держать их вес самому.

– Что привело тебя сюда, приятель? – спросил он с поразительной небрежностью.

Трув ухмыльнулся. Один вид его прекрасных белых зубов заставил меня фантазировать о том, чтобы вбить их ему в глотку, пока он не начнет давиться.

– Желание устроить хаос, конечно.

Я не хотела отводить взгляд от нашего незваного гостя. Затем тоненький, ясный голос спросил:

– Ты действительно моя мама? Старик сказал, что она умерла.

Я ничего не могла с этим поделать – поэтому просто оглянулась.

И тут же пожалела, что сделала это. Осторожная надежда во взгляде Кейти почти поставила меня на колени. Я хотела заверять ее, что она никогда, никогда больше не будет одинока, затем я хотела обнимать ее до тех пор, пока она не забудет, как это – чувствовать себя испуганной.

Сильнее этого было лишь желание убить мерзкое создание, угрожающее ей.

И так как это мне нужно было сделать прежде всего остального, это дало мне силу повернуться, встретиться лицом к лицу с моим врагом, а не с моей дочерью.

– Старик соврал. Я твоя мать и я не оставлю тебя снова, – сказала я, мой голос был сильным, несмотря на то, что эмоциональные стены внутри меня ломались.

Тейт подтолкнул меня, указывая взглядом в сторону. Я проследила за направлением его взгляда и увидела маленькую дверь в самом дальнем углу комнаты. Трув блокировал путь, которым мы вошли в котельную, но мы не были в ловушке.

Дверь должно быть ведет к тоннелям, о которых упоминал Кости. Я не думала, что он случайно оказался прямо на пути Трува, изображая праздную прогулку.

Если известный политик попытается остановить нас, ему понадобится пройти сперва мимо Кости. Даже если телекинетические силы Кости были бесполезны против него, он все-равно мог что-то сделать.

Трув взглянул за нас, как если бы разгадал наши намерения. И затем улыбнулся.

Я почувствовала свист еще до того, как знакомый земляной запах заполнил комнату. Кейти выпустила небольшой изумленный вздох.

Когда я обернулась, больше двух дюжин гулей блокировали другую дверь. Исходя из уровня их силы, они не были какими-то случайными ребятами, которых Трув телепортировал из ближайшего бара для не мертвых. Они были тренированными бойцами, и их мускулистое телосложение только дополняло повисшую в воздухе угрозу.

– Неужели я забыл упомянуть? – спросил Трув с напускной невинностью. – Я захватил с собой парочку друзей.