Подружка невесты

Глава 11

За окном сделалось гораздо светлее, но у Джареда была слишком тяжелая голова, чтобы это заметить.

После того как Эва ушла, он долго сидел в своем кабинете, но не за письменным столом, а на диване возле бара. Конечно, накачать себя виски — дело нехитрое, но, во всяком случае, это дало ему несколько часов полного забытья. Славного бездумного состояния, где не было никакой Эвы, никаких незабываемых ночей, никакого стыда за собственное поведение, свою неспособность прощать и где не существовало этого идиотского вопроса, которым он ее прогнал.

Он откинулся на мягкую спинку. Черт побери, он же прекрасно знал, что она спала с ним вовсе не затем, чтобы спасать папашино ранчо. Она любила его. Все эти четыре года. Он увидел эту любовь в ее глазах, едва столкнувшись с ней у миссис Бентон. И был счастлив.

Он задал этот вопрос, потому что хотел унизить ее.

И это ему удалось.

После этой ночи Эва может так разозлиться на него, что уедет с Лили в Нью-Йорк, не сказав ни единого слова.

Допустить этого он не мог.

— Ты ведешь себя, как мальчишка, Джаред Редвулф.

В кабинет вошла Муна.

— Бабушка, пожалуйста, — устало сказал он. — Ты не понимаешь.

— Почему же? Твоя гордость уязвлена, это я вполне способна понять.

— Она мне врала. Всегда. Постоянно.

— Она ошибалась, она боялась причинить тебе еще большую боль. Она не говорила тебе об этом?

— Говорила…

— И ты ее не прощаешь? Мать твоего ребенка?

— Бабушка…

— Ты и его не простишь? Деда твоего ребенка?

— Черт возьми, бабушка…

— Я не собираюсь молча смотреть, как ты в очередной раз губишь свою жизнь.

— Это они погубили мою жизнь.

— Возьми на себя ответственность, Джаред. Ты должен справиться с ненавистью к собственному отцу, иначе однажды ты окажешься очень одиноким.

Джаред заскрипел зубами и посмотрел в окно. Все эти земли, дом — все это он приобретал для себя и Эвы. Имел бы он только мужество признаться в этом…

Похоже, Муна прочитала его мысли.

— Ты все еще любишь ее. Даже больше, чем я раньше думала.

— Мне надо работать…

— О, конечно. Больше, чем ты можешь себе представить. — Муна ушла.

Что, к черту, ей от него нужно? Чтобы он все забыл? И того, кто это наделал? Чтобы он кинулся искать Эву и сказал ей, что все еще любит ее — больше, чем прежде?

— Ни в коем случае, — громко произнес он.

Он спустился с лестницы, распахнул дверь дома… По дорожке, вздымая пыль, ехала машина Бена Томсона.

Бен захлопнул дверцу машины и стремительно взбежал по ступеням.

— Ты можешь забрать мою землю, Редвулф. За все, что я сделал тебе и твоей родне. Я тебя не упрекаю. Но причинять боль Эве…

— Минуточку. То, что между мной и Эвой, вас не касается.

— Она моя дочь!

— С каких это пор?

Бен оторопел. Морщины вокруг его глаз сделались глубже.

— Ты еще узнаешь, что быть отцом — это очень сложная роль…

Джаред пренебрежительно хмыкнул.

— Не думаю, что мне нужны ваши инструкции по части воспитания детей.

— Ладно. Но ты можешь совершить еще большую ошибку, чем я, Джаред.

— Мистер Редвулф.

— Месть — удел одиноких людей, мистер Редвулф.

Лицо Джареда застыло. Сначала бабушка, теперь — Бен Томсон.

— Одиночество меня вполне устраивает.

— Может быть. И вы хотите передать его Лили по наследству?

Джаред приблизился к Томсону.

— Не смейте говорить о моем ребенке. Не смейте никогда говорить о моем ребенке! Вы не имеете на это права после всего, что натворили!

Взгляд Бена потемнел.

— Это справедливо. Видишь, я признаю, что это — справедливо.

— Дьявольски справедливо! — Джаред наслаждался каждым мигом и каждым словом из тех, которые ему хотелось выкрикнуть так давно. — А теперь проваливайте с моей земли!

Бен Томсон кивнул грустно и понимающе. Повернулся и пошел к своему грузовичку.

— Только еще одно, мистер Редвулф, — сказал он, усаживаясь за руль.

— Ну?

— Я действительно сожалею, что выгнал вас и Муну на улицу. Но еще больше я сожалею, что лишил свободы выбора мою дочь и не дал вам возможности пережить рождение вашего ребенка. — Он захлопнул дверцу и высунул голову из окошка. — На это каждый мужчина имеет право.

Часы Эвы показывали уже пять.

Генеральная репетиция венчания должна была произойти час назад. Солнце катилось к западу. Эва сидела на одном из пяти десятков стульев под старым тенистым деревом на берегу озера. Сбоку был устроен небольшой буфет. Куда подевалась ее сестра? Эва встала и пошла искать.

Риту она обнаружила на берегу под другим деревом и со стаканом лимонада в руках.

— Привет, — сказала Эва и опустилась рядом.

Рита улыбнулась.

— Привет.

— Ты кажешься такой спокойной. Рита пожала плечами.

— А я действительно спокойна.

— Люди уже поговаривают, сестрица.

— О том, что Шакира еще нет?

— Да. — Эва смущенно погладила сестру по плечу.

— Ну и пусть болтают. Мне все равно. — Рита допила лимонад и вздохнула. — Он мне только что звонил. Застрял в Бостоне, никак не закончит одно дело. Завтра будет здесь.

— А его родственники?

— Из-за непогоды сидят в аэропорту со вчерашнего дня. — Рита схватила ее за руку. — Слушай, не волнуйся. Он мне позвонил, извинился. И еще сказал, что безумно любит меня. Он попросил, чтобы мы репетировали без него. Я потренирую его утром.

Эва с удовольствием задала бы сестре тысячу вопросов и высказала бы ей все, что она думает о таком поведении жениха. Но что-то остановило ее.

— Ладно, Рита. Тогда начнем.

Рита проворно вскочила и потянула ее за руку.

— Давай-давай, поднимайся, и быстренько проведем церемонию.

— А кто будет исполнять роль жениха?

Губы Риты вдруг растянулись в хитрой улыбке.

— Может, Джаред?

— Это не смешно.

— А я и не шучу вовсе. — Она посмотрела мимо Эвы. — Ты ничего не имеешь против, Джаред?

— Нет проблем.

Эва нервно обернулась. Позади стоял Джаред и выглядел просто потрясающе в джинсах и свежевыглаженной черной рубахе. Свои длинные волосы он стянул в хвост.

— Следишь, чтобы я не исчезла? — холодно сказала она.

— Я должен защищать тех, за кого я отвечаю, Эва. Ты это знаешь.

— Знаю. И я тебе пообещала, что Лили всегда будет частью твоей жизни. — Ее голос вдруг слегка задрожал. Она не имеет права расчувствоваться опять. Тем более что всю ночь она старалась выбросить его из головы.

— Кстати, я позвонила на свою фирму и сказала, что увольняюсь, — продолжала она более уверенно. — Так что мы можем переехать сюда, чтобы Лили могла регулярно встречаться со своим отцом.

— Правда? — выдохнул Джаред.

— Да. Так что больше нет причин шпионить за мной, о’кей? — сказала она и попыталась его обойти.

Он цепко схватил ее за запястье и заставил обернуться.

— Я здесь не для того, чтобы за тобой шпионить. Мы с Муной пришли, чтобы присутствовать на церемонии. — Он улыбнулся Рите. — Твоя сестра настояла.

Эва сердито взглянула на нее:

— Что это значит?

— Люди устали, — укоризненно заговорила Рита, показывая на гостей и скучающего священника. — Все давно заждались. Почему бы вам обоим просто не исполнить наши с Шакиром роли?

— Что? — Джаред чуть ни задохнулся.

— Рита Виллоу Томсон! — строго отчеканила Эва, но Рита лишь передернула плечами.

— Будет несколько забавно, если я встану перед алтарем с кем-то, кроме Шакира.

— Пойдем, сестренка. Пожалуйста, пожалуйста! Пожалуйста, Джаред. Это будет ваш свадебный подарок нам с Шакиром…

И Эва, и Джаред смотрели на Риту, не веря своим ушам. Эва уже собралась высказать сестре все, что думает по этому поводу, но тут Джаред дернул ее за рукав.

— Просто не примеряй это к нам, — пробормотал он.

Сияющая Рита направилась к гостям и объяснила им ситуацию. Джаред и Эва встали в конце прохода, будто бы ведущего к алтарю, и подождали, когда зазвучит музыка. Они молчали и не касались друг друга. Наконец заиграла музыка, Лили подхватила свою корзиночку и принялась разбрасывать перед ними цветы. Эва почувствовала, как Джаред чуть-чуть приблизился к ней, а когда она взглянула на него снизу вверх, оказалось, что он улыбается.

«Все только ради нашей дочери», — сказала она себе, когда они медленно двинулись за Лили. Джаред любит Лили, но не ее мать, и чем скорее она это усвоит, тем лучше.

— Дорогие братья и сестры, — начал священник, и его голос разносился далеко по округе. — Сегодня мы собрались здесь, чтобы прославить любовь, любовь этого мужчины и этой женщины.

Эва вдруг почувствовала слабость. Сколько раз она мечтала о такой вот минуте! Стать женой Джареда, сказать ему, что она любит его больше всех на свете, — и все это перед жителями маленького городка, где она выросла, и перед человеком, который разлучил их.

— Любовь — это дивный дар, любовь — это благодать. Любовь терпелива и светла. Любовь исцеляет и прощает. — Священник улыбнулся сначала Эве, потом — Джареду. — Эти две души принадлежат друг другу. Это очевидно для всех.

Эва просто не могла сейчас не посмотреть на Джареда. Слышит ли он слова священника вообще?

— Вы хотите взять в жены эту женщину? — услышала Эва.

Джаред явно боролся с собой. Но потом произнес громко и твердо:

— Да, хочу.

— А вы — взять этого, мужчину в мужья?

У Эвы не было ни малейших сомнений, и он должен был это видеть. Она кивнула.

— Да, хочу, — сказала она. — Очень.

Из группы гостей долетел приглушенный смех. Но Эву и Джареда разделяла глубокая тишина.

Джаред безмолвно смотрел в ее глаза, и она отвечала его взгляду. Как если бы это венчание происходило по-настоящему, как если бы они были новобрачными и грядущую ночь им предстояло провести в одной постели как мужу и жене.

— Властью, данной мне Богом, объявляю вас мужем и женой. — Священник широко улыбнулся. — Теперь вы можете поцеловать невесту.

Эва замерла. Как же ей хотелось, чтобы Джаред поцеловал ее, простил и возжелал опять! Чтобы сейчас все оказалось на самом деле и впереди их ждала бы любовь длиною в жизнь и много-много детей…

Уголки губ Джареда растянулись в мрачноватую ухмылку:

— С этим мы повременим до нашей настоящей свадьбы.

Эва почувствовала, как в глазах закипают слезы, но заставила себя сдержаться. Нет, плакать она не будет. Вздернув подбородок, она подала Джареду руку и позволила ему увести себя от алтаря.

Рита смотрела на них сияющими глазами:

— Идеальная пара.

— Пойду возьму что-нибудь выпить, — пробормотала Эва, выпустила руку Джареда и кинулась к буфету.

— Хватит убегать, доченька. — Ей навстречу шагнула Муна и положила руку на ее плечо.

Больше всего на свете Эве хотелось просто прижаться к старой женщине, плакать, жаловаться и слушать ее утешения.

— Я не убегаю, — гордо сказала она. — Просто я даю твоему внуку свободу, которой он хочет.

— Это вовсе не то, чего он хочет.

Внезапный порыв ветра всколыхнул гладь озера. Эва почувствовала, как пробежал холодок по спине.

— Муна, извини, мне надо присмотреть за Лили.

— Когда мой внук придет к тебе, отвечай ему сердцем.

— Он не придет.

— Я кое-что смыслю в этих вещах. — Муна приподнялась на цыпочки и поцеловала Эву в щеку. — Доченька.

…Рита была довольна собой. Никто ни о чем не догадался. Она устроила все достаточно ловко. Как странно, что в этом ей помог Шакир!

Они познакомились во время туристической поездки и сразу понравились друг другу. Оба веселые, склонные к авантюрам и розыгрышам, общительные, легкие на подъем. Во всяком случае, ей так тогда казалось. Они вместе катались на водных лыжах, прыгали с парашютной вышки и, захлебываясь от смеха и соленых брызг, падали в воду, чтобы потом, поддразнивая друга друга, долго плескаться в общей душевой кабине, наслаждаясь прикосновениями к чистой горячей коже.

Рита растроганно покачала головой: ах, это особое ощущение радостной, не знающей сомнений влюбленности! Она почувствовала, как к глазам подступили непрошеные слезы. Нет! Ни за что! Всему Парадизу известно, что отчаянная девчонка Рита Томсон никогда не плачет!

Она отошла в тень раскидистых деревьев.

Сегодня ей наконец почти удалось завершить то, к чему она готовилась больше месяца, — соединение двух истинно любящих сердец.

Эва и Джаред. До их полного примирения остается всего лишь один небольшой шаг. И они его сделают. Рита видела, как они смотрят друг на друга, как прикасаются друг к другу. Они должны быть вместе! У нее все получится!

…Предложение руки и сердца Шакир сделал ей во время одного из романтических подъемов на ближайшую скалу, когда они, совершенно обессилев, лежали на ее травянистой верхушке, а внизу под ними расстилался белый восточный город, омываемый синим морем с ажурным кружевом волн у желтого песчаного берега.

Тот великолепный вид, думала сейчас Рита, расслабил их обоих. Шакир, глядя на нее своими необыкновенными светло-карими глазами, постоянно меняющими цвет в зависимости от времени суток, сказал, что хотел бы сохранить этот кусочек счастья на всю жизнь. На что она, как всегда легкомысленно, воскликнула:

— Это так просто! Давай поженимся, поставим здесь палатку и будем жить в ней!

— А если без палатки?

— Что — без палатки?

— Если поженимся, но жить будем в нормальном доме?

— Это скучно!

— Рита, я серьезно!

Так это и случилось. Вернувшись, они объявили о помолвке и, к взаимному удовольствию, встретили полное одобрение со стороны своих родных. Семья Шакира не купалась в роскоши, зато его род был древнее простой семьи Томсонов, что служило постоянным предметом шуток между ними.

Однако теперь все обстояло несколько иначе. За время бурной подготовки к свадьбе значительно ухудшились дела на некогда богатом ранчо Бена Томсона. И страсть Шакира, раньше торопившегося скорее соединиться с ней, явно пошла на убыль. Даже зная, что подготовка к свадьбе идет полным ходом, он все реже звонил Рите и все чаще ссылался на неотложные дела, якобы отнимающие у него все время.

Пусть. Она никому не расскажет об этом унижении. Хотя и скрыть его невозможно. Придется ей в очередной раз что-нибудь придумывать.

Рита вздохнула.

Жених, не приехавший на свадьбу, — это наказание за то, что она, Рита, сделала когда-то.

Она была тогда совсем девчонкой, страшно любопытной, как все подростки. И первой поняла, что происходит между ее старшей сестрой и красавчиком — ковбоем, служившим у их отца. Она и сама слегка была заинтригована Джаредом.

По-детски влюбленная, она, конечно, не рассчитывала на то, что мужественный и привлекательный взрослый парень обратит на нее внимание. Но его безумная увлеченность Эвой все же ранила ее самолюбие.

Именно она, Рита, рассказала отцу о той всепоглощающей страсти, которая владела сердцами молодых людей.

Она решилась на это после того, как подслушала разговор Эвы с врачом, и поняла, что старшая сестра беременна. Рита знала, как Бен Томсон относится к мексиканцам, и совершенно не сомневалась, что гнев его будет страшен.

Глупая девчонка! Она не понимала, что творила! Ей и в голову не приходило, на какую боль и страдание обрекает ее предательство любимую сестру.

— Ты уверена в том, что говоришь? — не поверил ей сначала отец.

Но одного разговора хватило. Эва и Джаред были настолько поглощены друг другом, их любовь была такой чистой и возвышенной, что они не очень-то и скрывали ее. Бену хватило пары дней, чтобы убедиться в том, что все, рассказанное Ритой, правда.

И тогда он предпринял свои меры.

Рита никогда не забудет его разговора со старшей дочерью.

— Ты опозорила семью! — в бешенстве кричал отец. — Валяешься в постели с этим грязным полукровкой, которого я приютил из жалости вместе с его сумасшедшей бабкой! Он поплатится за то, что сделал! Я вышвырну их, как только он вернется с южного пастбища!

— Папа, я люблю его, — плача повторяла Эва.

— А этот ублюдок, которого ты собираешься рожать?! Я никогда не признаю его своим внуком!

— Папа, мы любим друг друга.

Голос отца уже мало походил на человеческий:

— Лучше бы ты умерла!

И неожиданно тихий, спокойный голос Эвы:

— Хорошо, папа.

— Что ты задумала?

— Если меня не будет, ты не тронешь Джареда и его бабушку?

— Что ты задумала?

— Не беспокойся, папа. Я слишком люблю своего ребенка, чтобы сделать что-нибудь с собой. Я хочу дать ему жизнь.

— Я не дам!

— Ты же не хочешь позора, папа? Давай договоримся. Я завтра же… нет, сегодня же уезжаю в Нью-Йорк. Скажем всем, что меня там ждет мужчина, с которым я давно помолвлена…

— И что дальше?

— А дальше… Ты скажешь, что я скоропалительно вышла замуж. Я пришлю тебе свадебную открытку.

— Тогда поторопись! Но не думай, что, когда родится твой ублюдок, ты сумеешь меня разжалобить. На мою помощь не рассчитывай!

Еще не все, папа. Я сделаю это с одним условием.

— Мерзкая распутница, ты смеешь говорить об условиях?

— Если ты не согласишься, Парадиз ждет большая сенсация…

— Ты не посмеешь!

— Посмею. Мне нечего терять.

— Чего ты хочешь?

— Поклянись, что ты не тронешь Джареда и Муну. И не будешь преследовать его. В том, что случилось, больше виновата я. Я сама этого хотела.

— Оставить его здесь? После всего?…

— Отец, у тебя нет выбора.

Рита слушала этот чудовищный разговор, сидя на веранде, и отчаянно рыдала. Она не думала, что все произойдет именно так. Она не хотела, чтобы плакала сестра, чтобы с позором выгоняли с ранчо Джареда и его приветливую бабушку, и чтобы их заботливый, хотя и суровый отец так страшно проклинал Эву.

Что она натворила!

Но по-настоящему она поняла это, когда однажды навестила Эву в Нью-Йорке. Маленькая съемная квартирка без особых удобств, недорогой детский садик для солнечной малышки Лили, которая завоевала ее сердце в первую же минуту… Сестра жила трудной жизнью одинокой работающей женщины с ребенком. И никогда никаких мужчин.

Рита решила исправить зло, которое когда-то невольно причинила сестре. Ее собственная свадьба должна была стать событием, которое примирит всех, вернет Эве любимого, а ребенку — отца. И она сделала так, что Эва с малышкой приехали в Парадиз. Еще до того Рита точно узнала, когда в город вернется с торгов новоявленный миллионер, бывший ковбой Джаред Редвулф.

Сегодня, на церемонии репетиции, она почти добилась своей цели: стоило только посмотреть на этих двоих, и сразу становилось ясно, что их любовь не только не погасла, а горит еще жарче, чем прежде. Осталось совсем немного…

Рита радостно и чуть горько улыбнулась. Завтра — ИХ свадьба. Хотя они еще и не знают об этом.