Пожар в его сердце

ГЛАВА ПЯТАЯ

— Привет, ребята! — поприветствовала Тару и Клинта Шейла Фостер, лучшая и всеми обожаемая официантка «Ройал Динер» и по совместительству первая сплетница в городе. По случаю приближающегося Рождества Шейла сменила свою обычную розовую униформу, едва не лопавшуюся на ее пышной груди, на кокетливый костюм в стиле Сайта-Клауса — ярко-красное платье с белой опушкой, колпачок с помпоном — и не отказала себе в удовольствии накрасить губы помадой самого насыщенного алого цвета.

— Столик на двоих? — многозначительно пропела Шейла.

— Да, э… Спасибо! — Тара старалась, чтобы ее голос звучал как можно непринужденнее. Будто ее совсем не беспокоит, что фигуристая девица в мини-юбочке пожирает, буквально пожирает Клинта глазами и явно гадает, насколько серьезные отношения у Тары с ее спутником.

Но Клинта, казалось, совершенно не интересовало производимое им впечатление. Он взял Тару под руку и спросил официантку:

— Найдется местечко у окна, юная леди?

Шейла, которой было уже под сорок, радужно улыбнулась в ответ:

— Для тебя что угодно, красавчик!

— Кроме вечной любви, наверное?

Юная леди? Вечная любовь?

Тара была ошеломлена. Оказывается, железобетонный Клинт Эндовер умеет флиртовать? Да у него еще и чувство юмора имеется?

Но Таре понравились в нем эти неожиданные черты, и она хотела бы поближе познакомиться с этой стороной личности Клинта Эндовера. Еще Таре было жаль, что ей самой не дано вдохновить Клинта даже на такое мимолетное кокетство, не дано сделать его снова счастливым….

— Дорогуша, я была бы рада научить тебя всему, что знаю о любви, но не получится. — Шейла понизила голос и добавила: — Слишком много желающих.

Она подмигнула Клинту, развернулась и, нарочито качая бедрами, повела их к столику.

— Одного я даже знаю, — Клинт кивнул в сторону кухни. Шейла фыркнула.

— Хорошего вечера! — поприветствовал их Мэнни Рено, шеф-повар и владелец ресторанчика, главный «желающий» Шейлу.

Клинт и Тара кивнули ему в ответ и заняли столик у окна, рядом с музыкальным автоматом. Старая громадина порадовала их «Рождественской песней» Нэта Кинга Коула, которую Тара очень любила.

— Что подать? — поинтересовалась Шейла, доставая карандаш. — У нас сегодня потрясающий чили.

Клинт вопросительно посмотрел на Тару.

— Я думаю, мы оба будем бургеры и картошку фри?

Тара кивнула.

— И шоколадный коктейль с мятой.

Тара посмотрела на него с удивлением и любопытством.

— Неужели ты еще помнишь?

Клинт неловко рассмеялся.

— Нет. Понятия не имею, почему я так сказал. Как-то вдруг пришло в голову.

Они никогда не пили вместе шоколадный шейк, но Тара точно помнила: однажды, когда они гуляли в парке, а потом забрались на смотровую площадку и целовались под звездным небом, она говорила Клинту, что это ее любимый напиток. Хотя они тогда мало говорили между поцелуями и объятиями. Немножко поболтали о всякой детской ерунде: любимые сериалы, фильмы, спортивные команды и, конечно, любимый сорт мороженого.

— Предлагаю взять один коктейль, но с двумя соломинками, идет?

Пораженная, Тара нерешительно покосилась на официантку. Та слишком уж понимающе улыбнулась.

— Ладно, нам два коктейля, — сказал Клинт сухо, — и две соломинки.

Шейла опять подмигнула.

— Два бургера, две картошки и два шоколадно-мятных коктейля.

Когда она наконец ушла, Клинт расслабленно откинулся на спинку стула и рассмеялся.

— Не женщина, а сыщик.

— Совершенно верно. И не сомневайся, к завтрашнему утру весь город будет знать, что мы собирались пить коктейль из одного бокала.

Он пожал плечами.

— Я не интересуюсь сплетнями и тебе не советую.

— Я лишь пытаюсь сохранить твою репутацию, Эндовер, — поддразнила его Тара, надеясь, что, может, он и с ней отважится пошутить и пококетничать, как с Шейлой.

— Ах, вот как? — Клинт усмехнулся. — А в самом деле, какие слухи ходят обо мне в городе?

— Ну… — Она поглядела в потолок, словно припоминая. — Я слышала, что ты — приятный молодой человек, законопослушный гражданин, верный товарищ и спокойный сосед. Говорят, ты даже иногда переводишь старушек через улицу.

— Настоящий бойскаут?

Она кивнула.

— Теперь ты понимаешь, почему я не хочу пятнать твою репутацию?

Клинт внимательно посмотрел на нее своими умопомрачительно-синими глазами.

— Ты говоришь это так, что мне немедленно хочется запятнать ее всеми доступными способами.

Разговоры, звон приборов, песня Нэта Коула — все слилось в однообразный далекий шум.

— Я знаю кое-кого, кто мог бы тебе в этом помочь, — сказала Тара небрежно.

Он еще внимательнее заглянул ей в глаза, словно пытаясь прочитать ее мысли.

— И кто же это?

— Шейла, конечно.

— Не в моем вкусе.

Тара чувствовала, что ее несет волна нового для нее азарта и возбуждения, и не могла остановиться.

— А кто в твоем?

Клинт наклонился к ней и сказал, понизив голос:

— Женщины, создающие проблемы.

Пульс Тары подскочил, и она внезапно почувствовала, будто все, что на ней надето, — свитер, джинсы, белье — стало прозрачным под взглядом Клинта.

Она с трудом сглотнула и перевела дух.

Где, черт возьми, еда?

Тара в замешательстве посмотрела в сторону кухни. Если ей немедленно не принесут холодный молочный коктейль, она не отвечает за свои действия.

Ей вдруг показалось самой естественной вещью на свете перегнуться через стол и впиться в губы этого мужчины поцелуем.

Тара еще раз быстро окинула взглядом зал ресторана — не идет ли ее спасительница Шейла. Шейлы она не увидела, зато увидела кое-кого другого, от чего ее блаженное состояние разом улетучилось.

Высокий худой мужчина стоял у стойки, с брезгливо-усталым выражением лица просматривая меню. В темном костюме и белой рубашке он выглядел намного элегантнее, чем на дежурстве в городской больнице.

Клинт заметил, как изменилось лицо Тары, и проследил за ее взглядом.

— Кто это? — В его голосе не осталось и следа сексуальности, он звучал профессионально и насторожено.

— Доктор Белден.

— Из больницы?

Она кивнула:

— Он у нас недавно.

Клинт снова повернулся к ней.

— Мне показалось, или он тебе не нравится?

— Нет, не показалось.

— Почему?

Тара пожала плечами.

— Я с ним едва знакома. Разговаривали пару раз. Очень высокомерный. Никакого уважения ни к медсестрам, ни к пациентам. И он…

Синие глаза Клинта сузились.

— Что?

— Есть в нем еще что-то такое, чего я никак не могу понять…

В этот момент Белден поднял глаза. Он, оказалось, узнал ее и даже довольно учтиво кивнул.

Тара была вынуждена ответить на приветствие, хотя от этой улыбки у нее мурашки по спине побежали.

— Так что ты говорила? — напомнил ей Клинт. Тара не хотела возвращаться к неприятной теме и была очень рада, что именно в этот момент пришла Шейла и принесла им бургеры и коктейли.

Изо всех сил стараясь вернуть прежнее настроение, Тара выдавила из себя улыбку.

— Не помню. Ничего особенного.

— Тара, привет, это Джейн. Отэм заигралась, так что мы решили остаться у Дэвида и Мариссы. Знаешь, я так соскучилась по Отэм, хочу побыть с ней еще немного. Привет Клинту, позвоню утром. Пока.

Тара стерла сообщение на автоответчике и повернулась к Клинту.

— Джейн передает тебе привет.

Усмешка тронула его красивые губы.

— Да, я слышал.

А он слышал, как у меня сердце остановилось, когда, войдя в дом, я поняла, что мы здесь одни?

Оно чуть не выпрыгнуло из груди, когда выяснилось, что Джейн не приедет и не сможет помешать…

Клинт, похоже, неправильно истолковал ее замешательство. Он покровительственно обнял Тару за плечи.

— Не волнуйся. Она в безопасности. Там Дэвид и мои люди.

Кожа горела под его ладонью.

— Я знаю.

— Я думаю о тебе…

— Что ты имеешь в виду? — сконфузилась Тара.

— Ты здесь… Совсем одна…

— Ах, вот ты о чем! — Она захихикала, как смущенная школьница. — Не беспокойся. Я в порядке.

Клинт протянул руку и убрал с ее щеки прядь волос.

— Я вижу.

Жест был таким нежным и интимным, что у Тары подкосились колени. Но вот тон Клинта был совершенно иным.

— Спасибо, конечно, но…

— Что «но»?

— Но ты сказал это как-то злобно…

Клинт еще больше помрачнел и направился к дверям, но вдруг повернулся. В одну секунду оказавшись рядом с Тарой, он заключил ее в объятия.

— Потому что я зол, черт возьми!

От его близости у Тары закружилась голова, но она все-таки спросила:

— Почему?

— А ты не понимаешь? Потому что мне не нравится то, что я делаю.

— Ты о чем? — бормотала Тара, упоенно разглядывая ямочку на подбородке Клинта, оказавшуюся как раз против ее глаз. — То, что ты прикасаешься ко мне, обнимаешь меня? Это?

Он запустил пальцы в ее волосы, заставил Тару поднять голову и посмотреть ему в глаза.

— Мне не нравится, что я хочу тебя.

У Тары колотилось сердце и шумело в ушах. Она уже готова была сказать ему, что ее тоже пугает происходящее между ними. Ей тоже не нравится, что она сходит с ума в его присутствии и совершенно не способна себя контролировать.

Она готова была сказать ему: «Ты напомнил мне о том, что я женщина».

Она готова была сказать ему, что ей хочется послать к черту самоконтроль и отдаться ему душой и телом.

Но Клинт не предоставил ей такой возможности.

Он прижал ее крепче, нашел ее губы и поцеловал так жадно и горячо, что у Тары пошли электрические искры по всему телу.

Ей хотелось кричать не то от блаженства, не то от отчаяния.

Но ее тело решало за нее. Тара впилась в его губы поцелуем, руки шарили повсюду в поисках опоры — так у нее кружилась голова. Она ухватилась за угол журнального столика, и все, что стояло на нем, полетело на пол.

Этот звук отрезвил их. Они отскочили друг от друга, возбужденные, терзаемые чувством вины.

— Прости, — пробормотала Тара.

Но она сама не могла простить себе своего поведения.

Чтобы взять себя в руки, она опустилась на корточки и стала неловко собирать упавшие бумаги: счета, свежие газеты…

— Дай я помогу! — Клинт присел рядом с нею.

— В этом нет необходимости, я… — Слова замерли у нее на губах, холодный ужас сковал все тело. — О господи!

— Что?

Дрожащей рукой Тара взяла длинный конверт кремового цвета, похожий на тот, что она получила вчера.

Клинт чертыхнулся.

— Дай я открою.

Тара безропотно повиновалась.

— Как ты думаешь, я буду получать их каждый день?

Клинт молча разорвал плотную бумагу.

— Читай вслух, — попросила Тара.

— Нет.

— Клинт, я имею право знать. Оно адресовано мне.

— Ладно, слушай. «Лживая сука, которую вы защищаете, украла»…

— О господи… — только и смогла прошептать Тара. — Но Джейн и Отэм… Почему?

— Я собираюсь выяснить все в ближайшее время.

— Ты думаешь, этот человек может… прибегнуть к насилию?

Губы Клинта сжались.

— Все возможно.

Тара вздрогнула. Она была рада, что Джейн сегодня осталась у Дэвида с Мариссой и не видела этих мерзких писем.

— Я должен сдать его в лабораторию, — сказал Клинт мрачно. — Может, удастся найти какие-то следы.

— Да, конечно, — ответила Тара нерешительно. Но ей ужасно не хотелось, чтобы он уходил. Это было очень эгоистично и совершенно не похоже на нее.

Она помнила, что снаружи выставлена охрана. Но ей была нужна не охрана, а Клинт, его теплота, его надежные руки.

Ей нужна была не просто ночь любви или несколько ночей, пока Клинт не откроет загадку писем, — она хотела его навсегда.

Это открытие шокировало Тару.

Она решительно вздернула подбородок и широко распахнула дверь.

— Я надеюсь, ты что-нибудь найдешь.

Клинт не двинулся с места.

— Я сказал, что должен сдать это письмо в лабораторию. Но я не сказал, что собираюсь это сделать.

— Не поняла?

— Я не понесу письмо в лабораторию.

— Но ты же должен! Обязан! Немедленно! Нам нужно разобраться с этим как можно скорее.

— Мы разберемся.

Клинт достал мобильный телефон.

— Дуг, срочно приезжай на Данкан-Хилл, 3351. — Сунув телефон обратно в карман, он посмотрел на Тару. — Мой помощник доставит письмо в лабораторию.

Тара так и стояла перед открытой дверью. Холодный веерок обдувал ее разгоряченные щеки.

— Если ты остаешься только для того, чтобы защитить меня, то…

— То что?

Собрав в кулак всю свою волю, Тара посмотрела ему прямо в глаза.

— То я в этом не нуждаюсь.

— Я же сказал: привыкай, что я все время буду рядом.

— Ради Джейн!

Клинт повертел в руках конверт, на котором стояло ее имя.

— И ради тебя тоже.

— Я сама способна…

— Это не обсуждается, Тара!

Он невыносим. Но, наверное, я и сама невыносима.

Они были как лед и пламень. Не лучшая комбинация для ведения переговоров, попыток найти компромисс… И решения сердечных дел.

Она взглянула на него со всем высокомерием, на которое была способна. Но все же закрыла дверь.

— Но учти, я собираюсь идти спать, и я…

— Иди.

— Что? Но… Но как ты выйдешь отсюда?

— Я никуда не собираюсь. Пристроюсь тут.

И Клинт уселся на диван.

Горячая волна окатила Тару с головы до ног…

Он останется здесь на всю ночь, в нескольких метрах от моей спальни. По силам ли мне такое испытание?

Тара знала: не по силам.

— Если у тебя найдется подушка и одеяло…

— Конечно. Что-нибудь еще? — тупо пробормотала Тара.

— Я думаю, больше ничего. — Клинт вытянулся на диване и насмешливо посмотрел ей в глаза. — Разве что ты придешь пожелать мне спокойной ночи.